Глава пятая
Выскочив от Артема, подруги принялись ловить такси. А поймав, принялись обсуждать, как и через какой мост они смогут проехать на улицу Лени Голикова. Была уже глубокая ночь. И мосты через Неву развели.
— Тысяча, — твердил шофер, словно заведенный. — Через Володарский мост ехать придется. Все остальные разведены!
— Как разведены, так и сведутся, — заявила Мариша и в подтверждение своих слов извлекла из кармана специальный график движения по судоходной Неве.
К слову сказать, точно такой же график был прилеплен над лобовым стеклом водителя. Но почему-то он не захотел им воспользоваться. А увидев его в руках у Мариши, заметно скис.
— Грамотные все больно пошли! — проворчал он, когда Мариша как дважды два доказала ему, что через десять минут будет сведен мост Лейтенанта Шмидта.
— Как раз до него доедем, когда его сведут. Поехали за пятьсот?
— И зачем баб учиться берут! — продолжал ворчать водитель, пока подруги загружались в его машину. — Читать научились и думают, что все знают. Вот правильно на Ближнем Востоке вашей сестре не разрешали даже в школу ходить. А-то, блин, умные все стали!
— Ага! — с готовностью подхватила Инна. — У них на водительские права женщины до сих пор экзамены сдавать не имеют права. И в парандже семьдесят процентов населения ходит. Хотите, чтобы и у нас так было?
— Неплохо бы.
— Только уж тогда и вам одну небольшую хирургическую процедуру произвести придется, — окончательно озверев, заявила Инна. — Тоже, кстати говоря, очень отлично получится. Гигиена повышается и ощущения, говорят, потом от секса совершенно другие.
Не известно, понял ли ее водитель. Но он заткнулся и больше за всю дорогу не произнес ни слова. Лишь косился на подруг. И, доставив их до места, газанул прочь с такой скоростью, словно от ведьм спасался. Даже не объяснил, в какую сторону им двигаться. Впотьмах подруги долго блуждали между одинаковыми блочными коробками, пытаясь найти нужный им дом. Но все время попадались не те номера.
— Просто мистика какая-то! — воскликнула Инна. — Мы проходим мимо этого места уже в третий раз.
— Так уж и в третий?
— Точно тебе говорю. Вот этот куст шиповника выглядит словно черт с рогами. И я его пугаюсь уже в третий раз. А нужного дома все не видно!
— Потому и не видно, что мы по кругу ходим. И спросить не у кого!
Стоило Марише вымолвить эти слова, как, словно по заказу, из воздуха материализовался прохожий. Верней, сначала подруги услышали его голос, чуточку фальшиво выводящий мотив «Очи черные». Но недостаток вокальных данных с лихвой искупался страстностью исполнения. Затем из-за кустов появилась лохматая голова, а затем и весь певец.
— Очи ж-жгучие и пре-екрасн-ные!
Увидев подруг, он замер словно вкопанный.
— Раздери меня коза! Девчонки! А что это вы тут делаете?
Мужчина был изрядно навеселе, но не производил впечатление опасного. Росточком он был пониже Инны и уж точно ниже Мариши. Да и мощи в его субтильном тельце не наблюдалось. Казалось, все соки забрала кудрявая черная шевелюра. При этом он выглядел изрядным плутом.
— А не познакомиться ли нам? — внезапно подмигнув, предложил он девушкам.
— Мы на улицах не знакомимся! — кокетливо ответила Инна.
— А мы и не на улице! Мы в парке!
В двух шагах и в самом деле начиналась лесопарковая полоса.
— Арчибальд! — представился мужчина, делая попытку поклониться.
Попытка успехом не увенчалась. Он начал терять равновесие, и подругам пришлось спешно его ловить. Они придали ему вертикальное положение, похлопали, мужчина расчувствовался и сделал еще одну попытку представиться.
— Арнольд!
Теперь он вознамерился поцеловать руку Марише. Снова начал заваливаться на землю. И Марише пришлось взять его за шиворот.
— Прелестница! — возликовал мужчинка. — П-поз-звольте п-представиться — Аристарх! Вашу ручку!
Руку ему Мариша не дала. Очень надо, чтобы всякие личности, которые даже в собственных именах путаются, ей пальцы мусолили.
— Арик, — вместо этого произнесла она. — А скажи нам, где тут второй корпус вот этого дома?
— Этого?
Мужчина, окрещенный Ариком, попытался всмотреться в табличку и засиял.
— Так я же туда и иду! А вы тоже к Галке?
— Может быть.
— Пошли вместе! Я вас провожу! Дамы!
И, с неожиданной лихостью подхватив обеих подруг под руки, устремился вперед. Впрочем, надо сказать, что надолго его прыти не хватило. Ноги у провожатого начали заплетаться, а потом он и вовсе почти повис на подругах, лишь отдавая указания, где свернуть.
— Вот мы и приш-ш-ли! — наконец с большим трудом выговорил он, сфокусировав взгляд на подъезде дома. — В-вам какая к-квартира н-нужна?
— Тридцать пятая.
— Соседки! — неожиданно расчувствовался Арик и снова вознамерился лобызаться. — Пошли скорей!
Впрочем, на домофоне он набрал тридцать четвертую квартиру. Ему открыли, не спрашивая. И он принялся, цепляясь то за стены, то за перила, подниматься по лестнице, снова бодро перебирая ногам. Похоже, у него открылось второе дыхание. Добравшись до нужной квартиры, мужчина начал в нее стучаться.
— Галка! — конфиденциально шептал он в замочную скважину. — Открывай! Это я!
Дверь открылась, и на пороге возникла средних лет женщина с симпатичным, но одутловатым лицом, выдававшим в ней любительницу приложиться к бутылочке.
— Арон! Снова ты! Тебе что, не хватило?
Подруги изумились. Они впервые увидели еврея-алкоголика.
— Не хватило! — подтвердил Арик. — А у тебя есть?
— А кто это с тобой?
Галина подозрительно уставилась на подруг.
— Девочки хорошие, они меня к тебе и довели, — признательно посмотрел на подруг Арик. — Так что? Продашь? А то меня там люди ждут.
— Как же они тебя одного послали? Ты же на ногах не держишься! Обратно точно не дойдешь!
— Дойду!
— Ладно, — вздохнула Галина. — Чего тут понапрасну шуметь? Заходите! Только по одному.
Арик был увлечен ее мощной дланью в квартиру первым. А подруги остались на лестничной клетке. Но не растерялись и принялись звонить в дверь соседней квартиры, где должна была проживать девушка с белыми волосами — Этна. Они звонили и звонили, но все без толку. Галина уже снова открыла дверь и выпихнула на лестницу Арика, который прижимал к себе литровую бутылку водки «Санкт-Петербург». Недорогой, но вполне качественной. Если, конечно, она была разлита на заводе, а не в подпольном цеху.
Вот оно что! Вот в чем причина страстного стремления Арона попасть в тридцать четвертую квартиру. Соседка Этны — Галина торговала водкой из-под полы! Ну да, конечно. После одиннадцати часов вечера водку и прочие алкогольные напитки крепче пятнадцати градусов нельзя было купить ни в одном магазине города. Даже мартини попадало под этот запрет. А ведь всем известно, что самое веселье всегда начинается как раз после одиннадцати. И где взять в это время веселящий яд? Только вот у таких спекулянток. Вот потому Галина и не спит в такое позднее время. Ночь для нее — время бизнеса, самая торговля.
— Вы следующие, — сказала Галина, поманив подруг к себе. — Заходите обе!
Она впустила подруг в квартиру.
— Ну? Вам чего? Предупреждаю, у меня только водка и коньяк. Три звездочки. Самый дешевый. Приличный уже весь разобрали.
Часы показывали три, начало четвертого ночи. Похоже, бизнес этой дамы процветал. На всякий случай подруги купили у нее бутылку водки и какой-то коньяк.
— Только не знаем, что и делать, — вздохнула Мариша, когда они расплатились за покупки. — Мы ведь к вашей соседке в гости званы. Приехали, а ее дома нет.
— Не открывает! — подтвердила Инна.
— Это вы к кому?
Но в это время на лестнице раздался какой-то шум. Словно упал мешок с мукой. Галина переменилась в лице. И открыв входную дверь, выглянула на лестницу.
— Арик! Твою мать! Говорила же тебе, сиди дома! Куда ты поперся!
Подруги выглянули следом за ней. И обнаружили пьяненького Арика, который лежал на один пролет ниже, трогательно прижимая к груди бутылку.
— Не разбил! — блаженно шептал он, пока женщины тащили его назад в квартиру Галины. — Мог, а не разбил!
Арика положили в прихожей на чистенькую соломенную циновку, прикрыли сверху пледом, который он тут же сбросил.
— Так к кому вы пришли? — спросила Галина у подруг, косясь на посапывающего на полу мужчину.
— К Этне.
Лицо Галины выразило непонимание.
— Такая краля с белыми волосами.
— А!
В это короткое восклицание Галина умудрилась вложить целую гамму чувств. Тут было и недовольство, и зависть, и любопытство. Последнее превалировало.
— И что вам от нее надо?
— В гости звала.
— А сама смылась? Очень на нее похоже!
И в этот момент раздался еще один голос.
— Мама! Зачем ты говоришь, если совсем ее не знаешь!
Подруги изумленно оглянулись и обнаружили в дверях молоденькую девушку, еще почти подростка. Вряд ли ей было больше восемнадцати. И сейчас она осуждающе смотрела на Галину.
— Ты же ее не знаешь! — повторила девушка.
— Зато тебя от нее на тракторе не оттащишь! Тоже мне! Нашла себе подружку! Она же старше тебя! Работает! И вообще, не чета тебе, тетере!
Девушка, которая, судя по всему, приходилась Галине дочерью, обиженно насупилась.
— Этна — она хорошая. И добрая. Да! Да! А уж умная какая! Ты бы знала, сколько серьезных книг она за свою жизнь прочла! Не то что ты, одни детективы и любовные сопли мусолишь!
— Мне, Вика, ты знаешь, учебники уже без надобности! — угрюмо огрызнулась на нее Галина. — Мне на жизнь зарабатывать нужно. Тебя одеть, обуть и накормить. Так что книжки там разные умные читать мне вовсе некогда! Я когда читаю, я отдыхать хочу! Всю эту мерзость, в которой мы живем, забыть. А ты говоришь, серьезные книги!
Мать обиженно отвернулась. Вика тоже насупилась. Но сдаваться явно не собиралась. А подруги тем временем лихорадочно пытались придумать, как бы им выманить девушку из-под материнского присмотра и разговорить ее. Но неожиданно Галина сама пришла им на помощь.
— Вот ты говоришь, Этна твоя хорошая. А посмотри, людей к себе среди ночи позвала, наплела им с три короба, а сама и не открывает! Хорошо так поступать?
Вика с интересом посмотрела на подруг.
— Этна вас к себе сегодня позвала? Не может быть! Ее весь день дома нету. И вечером она не возвращалась! Я же ей звонила!
— Хороша хозяйка, нечего сказать! — снова вмешалась Галина. — Позвала гостей, а сама ходу из дому!
— Постойте! — взмолилась Мариша. — Не так быстро. Может быть, с ней что-то случилось? Между прочим, половина четвертого на часах.
Мать и дочь переглянулись.
— Ну, может быть, — протянула Галина и агрессивности в ее голосе поубавилось. — Хотя что с ней могло случиться? Она каждый день с девяти до девяти у себя в фирме крутится. На глупости у нее ни времени, ни сил уже не остается. Каждый день она в восемь из дома выходит, а в начале одиннадцатого возвращается. Какие уж тут развлечения?
— При чем тут развлечения? Я имею в виду, что на нее могли напасть.
— Кто?
— Грабители!
Мать с дочерью переглянулись. И на их лицах отразилось сомнение.
— Если обычная шантрапа, то вряд ли Этна их испугается, — произнесла Вика. — Мы как-то поздно вечером возвращались из магазина, так к нам пристали трое, и Этна их раскидала как котят.
— Ну да? Дохлые такие пацаны, что ли, были?
— Просто Этна не робкого десятка оказалась, — вмешалась в разговор Галина. — Хотя по ней и не скажешь. На вид такая интеллигентная девочка. А вон как приемы самообороны знает. Вика мне рассказывала, что один из тех парней с ножом был.
— Был! Так Этна ему руку сломала.
— Руку? — ахнула Мариша.
Она-то хорошо знала, что конечности у мужчин ломаются далеко не так просто, как это можно видеть в кино. Человек вообще существо довольно живучее. И чтобы сломать руку взрослому мужчине, нужно знать, куда давить.
— Кажется, сломала, — поправилась Вика. — Но вопил он громко. И нож сразу бросил. А потом все трое убежали.
— Вот какие у нашей соседки развлечения, — снова встряла Галина. — Так что не беспокойтесь, случиться с ней ничего такого не могло. На работе небось снова задержалась.
— В субботу? В половине четвертого утра?
— Говорят вам, хулиганов Этна не боялась. У нее и оружие имелось.
— Оружие? — ахнули подруги.
— Ну, пугач. Вика дома у нее случайно увидела.
— Она мне объяснила, что как раз на случай нападения хулиганов и купила.
— Так что Этна себя в обиду не даст. Задержалась где-то.
— Или в командировку уехала.
— Хотя вроде бы не собиралась.
— Но вообще-то она не только каждый день, она еще и по субботам иногда работает, — добавила Вика. — Правда, обычно в одиннадцатом часу она уже дома бывает.
— Где же она работает? — насторожилась Мариша.
Этот график никак не напоминал работу официантки. Начать с того, что ресторан работал с десяти утра и до полуночи. Так что в одиннадцатом часу Этна дома оказаться никак не могла. Ну, и работали официантки не каждый день, а посменно, два через два.
— Где она работала? — повторила Мариша.
— Как где? В фирме своей. Менеджером.
Стоп! Эта информация поступила от Галины. И подруги изумленно на нее вытаращились. А Вика еще и прибавила:
— Старшим менеджером! У Этны в подчинении около ста человек!
Совсем уж стоп! Какой такой старший менеджер? И тем не менее в голосе девушки прозвучала настоящая гордость за свою знакомую. А вот подруги совсем растерялись. Они говорят об одном и том же человеке? Мариша озвучила свой вопрос. И получила от Вики подробное описание того, как выглядит ее соседка и подруга. Сомнений быть не могло, это была та самая Этна, с которой они столкнулись в ресторане.
Но при чем тут тогда работа старшего менеджера в крупной компании? Насколько Мариша разбиралась, такие вакансии были на вес золота. И оплачивалась работа менеджеров старшего звена очень даже неплохо. Во всяком случае куда лучше, чем работа подавальщицы в ресторане. Да еще Галина подлила масла в огонь изумления, сказав:
— Что верно то верно. На работе Этну ценят. Коллектив у них подобрался на загляденье. Все как картинки одеты. И богато. Этна моей Вике фотографии с празднования Нового года показывала. Боже мой! Чего у них только не было. И шарики по всему потолку и стенам, и елка голубая огромная, пышная, на полкомнаты. А уж гирлянд и елочных украшений вообще не счесть.
— А как ее фирма называется?
— А вам Этна не говорила? — удивилась Вика, но тут же сосредоточенно наморщила лобик. — Сейчас, сейчас, на языке крутится, а вспомнить не могу.
— «Вернисаж», — подсказала ей мать.
— Они занимаются искусством?
— Нет, они организовывают разные там презентации, научные конференции и прочие деловые мероприятия. Но начиналось все с организации выставокпродаж, наверное, отсюда и название.
И Вика продолжила рассказывать:
— У Этны на работе очень здорово. И не только на Новый год у них праздник был. На Восьмое марта, например, их шеф женщинам сделал шикарные подарки. Духи, набор для купания — халатик, тапочки и три полотенца, и еще пригласил группу «Чай вдвоем». Представляете? Парни специально только для этих женщин пели.
Подруги машинально кивнули. Действительно, климат в той компании должен был быть очень благоприятный для сотрудников. Девушки не в силах были придти в себя от изумления, они не понимали, что побудило Этну сменить место службы.
— И деньги она хорошие получает, — вмешалась в разговор Галина. — Вот и квартирку эту она сама себе купила. Однокомнатная, правда, но ведь ни мужа у нее, ни детей. Зачем ей больше? А район у нас хороший. Зелено и до метро недалеко. Пешком за пять минут дойти можно.
Подруги были в полном шоке. Да что тут за чертовщина происходит? Скажите на милость, к чему менеджеру старшего звена устраиваться на, мягко говоря, не престижную работу в ресторан? Или Этну так заело одиночество, что она решила поискать себе мужа, крутя попой в короткой юбочке перед денежными посетителями ресторана? Так ведь она зарабатывала столько, что могла переплюнуть любого из них. Ей было не противно? Или дело все же в чем-то другом?
Но тут внезапно очухался Арон.
— И вовсе Этна не одинокая! — заявил он, подняв голову и совершенно трезвым голосом. — У нее мужчина есть!
— Ты-то откуда знаешь? — рассердилась на него Галина. — Лежи уж себе, отсыпайся! Горе луковое!
Арик послушался. И в самом деле опустил голову обратно на циновку. Но замолчать не замолчал.
— Я их видел! — заявил он.
— Кого?
— Эту вашу соседку с вулканическим темпераментом. Этну! И ее мужчину!
— Где ты их видел?
— Возле метро. Я утром всегда на метро на службу в музей езжу.
— На чем тебе еще ездить! — презрительно фыркнула Галина. — Голь перекатная! Искусствовед горемычный. Пить бы бросил, человеком сделался!
Но Арик не обратил на ее слова никакого внимания и продолжал:
— Стою я на остановке и вижу вашу соседку. Девушка она из себя примечательная, волосы белые, рост высокий, опять же фигура, так что я ее сразу узнал. Время восемь утра, начало девятого. Стою, курю. Она тоже стоит.
— Курит?
— Нет, курю я. Она просто стоит. И заметно, что сильно нервничает.
— И что?
— А то, что останавливается возле нее белая шикарная иномарка. И оттуда высовывается молодой человек. И у него такие же белые волосы, как у вашей Этны.
Галина промолчала, нахмурившись и явно размышляя.
— Так это мог быть случайный какой-то человек, — сказала она. — Проезжал мимо, видит, девушка стоит красивая. Дай, думает, остановлюсь, познакомлюсь.
— Нет! Они знакомы были!
— С чего ты взял?
— Он ей букет преподнес. Из машины вышел и поцеловал. Так что он не случайный никакой был. И я думаю, что родственник.
— Почему родственник? — насторожилась Мариша. — Почему, к примеру, не поклонник?
— Потому что уж очень они друг на друга похожи были. Прямо как брат и сестра.
Произнеся это, Арик снова закрыл глаза и уснул.
— Вот беда с человеком! — с горечью произнесла Галина. — Ведь на самом деле он не пьянь какая-нибудь, а интеллигентный человек. Историк. В университете образование получил. А как жена от него к другому ушла, пьет уже второй месяц. И с компаниями пьет, и один тоже пьет. И со мной пьет, и без меня пьет.
Она вздохнула и с такой теплотой и заботой поправила на мужчине сползшее с его плеча одеяло, что подругам стало совершенно ясно — долго бедный Арик один не пробудет. И стоит им уйти, Галина перетащит мирно сопящего мужика в комнату, где устроит со всеми удобствами на диване.
Ночевать в этот вечер подруги отправились к Марише. Ночь уже почти закончилась, а завтра им все равно предстояло провести весь день, мотаясь по городу, так что расставаться было уже просто глупо. И к тому же они хотели обсудить план на завтра. Но, как известно, благие намерения, если куда-то и ведут, то только не туда, куда хотелось бы. И приехав к Марише домой, подруги поняли, что у них едва хватит сил, чтобы доползти до постелей. Все разговоры они оставили на то время, когда проснутся.
А оно, как всегда, наступило неожиданно. Подругам показалось, что они только едва сомкнули глаза, как вдруг их уже разбудил резкий звонок. Мариша попыталась абстрагироваться от этого звука, но у нее ничего не получилось. Пришлось сесть и попытаться нащупать трезвонящую штуку, не разлепляя глаз. Это Марише не удалось. И один глаз она приоткрыла.
Звонил домашний телефон. С вечера Мариша поленилась положить трубку от него возле своей кровати. За что теперь и поплатилась.
— Иду! Иду! — простонала Мариша, словно человек на другом конце провода мог ее услышать. — Да! Алло!
— Где вы все пропадаете? — раздался в трубке возмущенный Анькин голос. — Звоню вам, ни ты, ни Инна трубки не берете!
— Мы их отключили, — призналась Мариша и вдруг сообразила: — Анька, ты откуда звонишь? Из тюрьмы?
— Из какой тюрьмы? Никуда меня не сажали. Этот адвокат, которого ты прислала, просто волшебник. Меня отпустили по подписке о невыезде, хотя до того как он появился, я была уверена, что маме пора сушить для меня сухари.
— Значит, Надир тебя спас?
Мариша была удовлетворена. Она любила, когда поклонники увивались возле нее не просто, а, так сказать, с пользой. От Надира польза была весьма ощутимая. И Мариша мысленно прибавила ему сразу пять баллов. После десяти можно было отправляться с мужчиной в постель. Букет и ухаживания в ресторане тянули на пару баллов, так что Надир был всего в трех шагах от награды. Жаль, что сам он об этом не знал. Глядишь, начал бы действовать активней.
— И что теперь? — перебил ее мысли голос Аньки. — Инна у тебя?
— Да.
— Я так и подумала! Звоню ей все утро. И на трубку, и на домашний. Чем заниматься будете?
Мариша не удержалась и фыркнула.
— Тебя спасать! Неразумная! А ну-ка, собирайся и приезжай к нам. Будешь отвечать, как докатилась до жизни такой, уголовница.
Анька примчалась уже через сорок минут. За это время Мариша только и успела, что растолкать Инну, приготовить кофе и положить себе на лицо смоченную в горячей воде салфетку. После этого на лицо следовало намазать еще несколько видов кремов. Один на веки, второй на лоб, нос и подбородок, третий на шею и область декольте и последний на все сразу, заполировав первые два и не забыв умягчить щеки.
Когда Марише было лень, она просто смешивала все три крема на ладони и втирала в кожу. И представьте, действовало отлично. Во всяком случае никакой ощутимой разницы между этими двумя способами заметно не было. Всем этим Мариша как раз и занималась, пока Анька вываливала на них все то, что ей было известно о Герасиме. Сама Анька выглядела на удивление неплохо. Глаза у нее ярко блестели, на щеках играл румянец, и особого уныния на ее лице не читалось.
— А следователь мне попался такой душка, такой душка, просто прелесть!
Такими восклицаниями Анька то и дело перемежала свой рассказ. Под конец Инна с Маришей обменялись понимающими взглядами. Похоже, именно в этом симпатяге следователе и нужно было искать причину приподнятого Анькиного настроения.
— И что этот душка тебе рассказал?
— Да практически все! И очень жалел, когда пришлось отдать меня Надиру.
— Он женат? — спросила практичная Инна. — Твой следователь?
— Женат? Нет! Думаю, что нет. Но он прелесть! Волосики у него светлые, глаза тоже, и сам из себя этакий ангелочек. А как он на меня смотрел! Мы проговорили с ним всю ночь!
— И как зовут это чудо?
— Ратушев! Петечка Ратушев! У него предки поляки. Волосики, глазки, и сам он такой душка! А вы бы видели, как он на меня посмотрел, когда я…
— Господи, Анька, да угомонишься ты или нет?! — в сердцах возмутилась Мариша, смахивая с себя салфетку с питательной смесью из розового масла, оливкого масла и масла персика. — Как вам с этим Ратушевым только не стыдно!
— А что такого?
— Бедный безголовый Гера еще не предан земле, убийца его не найден, а вы уже крутите любовь, можно сказать, прямо над неостывшим телом!
После этой отповеди Анька слегка угомонилась. И принялась говорить по делу. Оказалось, что Аньке стало известно о Гере на удивление много. Наверное, поступила к ней эта информация не без помощи проникшегося к ней симпатией следователя Ратушева.
Сразу же выяснилось, что подруги вчера могли и не мотаться к Стелле Владимировне. Анька знала и про ревнивых мужей его бывших подружек. И про жену, с которой Гера разводился, и про его сестру с мужем, которые ютились в крохотной двушке вместе с мамой.
— Но самое главное я вам сейчас скажу! — заявила Аня и глаза ее снова заблестели. — Сядьте, а то упадете!
— Мы и так сидим!
— Тогда держитесь крепче. Это страшная тайна!
Мариша с Инной послушно вцепились руками в табуретки.
— Рассказывая ее мне, Петя пошел на должностное преступление! Он сам мне так сказал!
У подруг от напряжения уже побелели костяшки пальцев.
— Оказывается, гильотина сработала не сама по себе!
Девушки не смогли скрыть своего разочарования.
— Тьфу ты! — вырвалось у Мариши. — А я-то думала! Тоже мне тайна!
— Ну да, мы видели, — более мягко добавила Инна. — Веревка была кем-то пережжена.
— Да, но не только!
— Не только? Что ты имеешь в виду?
— А то, что на этой испорченной веревке нож мог держаться еще день и два, и даже месяц. И упасть совершенно неожиданно, не причинив никому вреда. А убийца не мог рисковать.
— И что же он сделал?
— Вы сейчас упадете! — снова заверила подруг Аня. — Преступник приладил внизу нечто вроде электромагнита.
— Что?!
Инна и в самом деле покачнулась на табуретке. Верно Анька предупреждала. От такой новости не мудрено и с копыт долой.
— Как электромагнит? Откуда? Какой?
— Ну, технических подробностей я не запомнила, но суть сводилась к тому, что снизу было спрятан магнит, к которому в нужный момент был подан ток. И нож гильотины… фьюить! И рухнул вниз! Он же был из металла!
— Да, — прошептала Мариша. — Магнит притягивает к себе железо.
И тут ее осенило.
— Но это значит, что убийца точно был в ресторане в тот момент, когда это произошло? Не просто пережег веревку и смылся, полагаясь на промысел свыше? Он конкретно выждал нужный момент и исполнил свою дьявольскую задумку!
— Точно, — подтвердила Анька. — И эксперты также сказали. Не дальше пяти метров мог находиться тот человек. Они даже место указали.
— И кто там был?
— Никого там уже не было! Возле эстрады это место. Мало ли кто там мог отираться в это время!
Ой, как все это подозрительно и странно! Да еще этот чертов электромагнит в дело вмешался. Кто мог его активизировать? Та же Этна? Или кто-то другой? И все три подруги переглянулись друг с другом. А потом Мариша спросила у Аньки:
— Ты видела в ресторане официантку, которая нас обслуживала?
— С длинными белыми волосами?
— Да.
— Видела.
— Тебе Гера про нее что-нибудь рассказывал?
— Он сказал, что девушка круглая сирота. Никаких родственников не имеет. Снимала комнату, но потеряла работу, и хозяйка ее оттуда выгнала. Гера подобрал ее буквально на улице, когда она чуть ли не умирала там от голода.
Подруги молчали и только диву давались. К чему Этне было изображать из себя сирую и убогую, бездомную и нищую, когда она имела вполне приличную квартиру, прекрасную работу и вполне здравствующего брата? Впрочем, насчет последнего еще нужно было разузнать подробней. Но вот квартира и работа в «Вернисаже» были фактами неопровержимыми.
— Или же нет? — пробормотала себе под нос Мариша. — Вот черт, надо бы съездить в эту фирму. И посмотреть, вспомнят ли там Этну. И что вообще про нее расскажут.
— И в Мартышкино, — напомнила Инна. — Посмотреть, где Этна была официально зарегистрирована. Аня недоуменно переводила взгляд с одной своей подруги на другую.
— Я не понимаю, — произнесла она наконец. — Почему мы будем искать эту девушку? Она-то тут при чем? Лично я думаю, что смерть Геры — дело рук кого-то из ревнивцев, кому он наставил рога.
— Их тоже проверим. Но сначала Этну.
— Почему ее?
Мариша тяжело вздохнула. Как она не любит срывать с людей розовые очки. Боже мой, как это неприятно. Но, похоже, в этот раз иначе не получится ничего объяснить Аньке.
— Потому что Этна была любовницей Геры. И судя по тому, что мы узнали об этой девушке, она ради Геры бросила отличную высокооплачиваемую работу старшего менеджера.
— Только для того, чтобы работать в ресторане у любимого!
Анька молчала.
— Значит, эта девица вовсе не нищая, как представилась Гере? — произнесла она наконец. — У нее с финансами все было в порядке? И зачем тогда она пошла в официантки? Только для того, чтобы быть поближе к Гере? Она что, совсем дура?
Этот вопрос подругам также предстояло еще выяснить. И они принялись разрабатывать план, как лучше и продуктивней будет провести сегодняшний день.
