Глава 13
Инна, согласно их с Маришей уговору, продолжала активно «дружить» с Маринкой – сестрой Игоря Курбатова. Поводом для этой дружбы стал котенок, якобы приобретенный кем-то из знакомых Инны и проявивший те же симптомы, что и Сэмик.
– Подруга решила бороться за жизнь животного до конца, она накупила для него целую кучу дорогих лекарств. Но ее отец занял противоположную позицию и заявил, что нечего мучить безнадежно больное животное. И, пока моей подруги не было дома, он отнес котенка к ветеринару и усыпил, – с жаром рассказывала Инна сестре Игоря.
– Изверг!
– Чудовище!
– Как хорошо, что мы живем без отца.
– Да, ты говорила.
– Помер от белой горячки уже много лет тому назад. Я его плохо помню, а мама мне рассказывала, какая при нем у нас жизнь была. Не жизнь, а ад! Когда он умер, нам всем сразу легче жить стало. И конфеты у нас появились, и игрушки…
– Ну, вам повезло, – сказала Инна.
– И не говори!
– Но я тебе зачем звоню-то? Котенка-то моего подруги ее родители усыпили, а лекарства дорогущие для него остались. И главное, что симптомы были те же самые, что у твоего Сэмика. Падучая, пена изо рта, а потом…
– Писается он после приступа.
– Вот именно! Тот котенок тоже себя не контролировал. Вот папаша и разозлился. На бумаги какие-то важные котенок ему нагадил. Он его, собственно говоря, из-за этого и усыпил. Проект котенок ему какой-то важный испортил. Но разве можно сравнивать бумаги и жизнь живого существа, пусть даже это всего лишь был котенок!
– Гад он какой, этот папаша твоей подруги!
– Но ты подумай, если котенка все равно уже нет, то зачем ему лекарства? – гнула свою линию Инна. – Может быть, ты возьмешь? Не побрезгуешь?
– Нет, но…
– Подруга эти лекарства бесплатно отдает. Ей деньги не нужны, она в них просто купается. А следующего котенка, как она надеется, здорового себе достанет. Так что? Берешь лекарства?
– Да? – засомневалась Маринка. – А точно – бесплатно?
– Совершенно бесплатно!
Инна говорила так потому, что уже все поняла. В семье Курбатовых явно было с деньгами не густо. Все три женщины – мать и две сестры Игоря – работали на дому. Что-то шили и вязали из ниток и обрезков тканей, которые их мать приносила со швейного предприятия, где она работала сторожем.
Но много три женщины на своем бизнесе не зарабатывали. А Игорь – их единственный мужчина, надежда и кормилец предпочитал тратить денежки на самого себя. В бюджет семьи он вносил минимальный вклад, но ни сестры, ни мать, обожая Игоря, не смели ему возразить.
– Так что? Возьмешь эти лекарства? Или моя подруга их просто выбросит, – соблазняла Маринку Инна.
Последний аргумент сработал. Бережливость взяла у Маринки верх над щепетильностью, и девушка воскликнула:
– Возьму! Все возьму! Только скажи, куда надо подъехать.
– Никуда приезжать не нужно. Я уже эти лекарства у Каринки (так якобы звали подругу Инны) взяла. И сама тебе их привезу, вместе с чеком.
– Спасибо! Приезжай в любое время. Я все равно целый день дома.
Иннин расчет строился на том, что гонца с очень дорогими лекарствами не станут принимать на улице. За эти лекарства ей как минимум обеспечен чай в кругу семьи. А как максимум – знакомство с самим Игорем Курбатовым. Так что Инна заскочила в ветеринарную аптеку и с легкой душой накупила там всевозможных препаратов, которые могли бы помочь котику, страдавшему падучей болезнью.
Лекарств таких оказалось много. И стоили они – ого-го сколько! Так что Инна невольно подумала, что тот придуманный ею отец семейства поступил совершенно правильно, усыпив придуманного ею же котенка. Ведь, поступи он иначе, котенок оттянул бы на себя значительную часть бюджета всей семьи. А вот прок-то вряд ли бы из всего этого вышел.
– А будет ли толк от этих лекарств? – спросила Инна у кассирши, набрав товара тысяч на пять.
– А людям от лекарств бывает толк? – ответила та. – Все в руках божьих!
– Тогда дайте еще витаминов! – решилась Инна. – И какие-нибудь укрепляющие пищевые добавки тоже дайте. И побольше!
Раз уж все в руках божьих, нужно постараться максимально укрепить здоровье бедного кошака.
Курбатовы встретили Инну с распростертыми объятиями. Еще бы, она ведь была гонцом с хорошими новостями. Их Сэмик вовсе не так безнадежен! Существуют лекарства, которые могут облегчить его страдания. Правда, увидев цену на многие лекарства и узнав, что их нужно принимать постоянно, женская половина семьи несколько скисла. Таких денег у Курбатовых в наличии явно не имелось.
Но тут лицо второй сестры Игоря – Нюты – неожиданно просветлело.
– Игорь обещал нам, что скоро мы все разбогатеем! – воскликнула она. – Помните? Так давайте эти деньги пустим на лечение Сэмика!
– Вряд ли Игорь согласится.
– Он согласится! Он – добрый! Помните, что он сказал? Что мы разбогатеем!
– Он не так сказал, – поправила ее Маринка. – Он сказал, что Нелли скоро заплатит ему большую сумму денег. Но он ни словом не обмолвился о том, что потратит эти деньги на твоего котенка.
– А мы его попросим! Мы очень попросим, и он даст нам денег! Игорь уже скоро должен разбогатеть! Ведь он говорил нам об этом еще месяц тому назад!
Инна молчала, прислушиваясь к разговору сестер. Значит, еще месяц тому назад Игорь проболтался о том, что ему даст денег Нелли? А за что она ему их даст? И откуда у нее самой эти деньги взялись бы? Только если она избавилась бы от своего мужа, каким-то образом вынудив его НЕ ВЫПОЛНЯТЬ свои супружеские обязанности, как это и было оговорено в их брачном контракте.
А каким образом это можно было сделать? Убить Евгения – это слишком уж очевидно. Нелли далеко не дура. И она прекрасно понимает, что в случае убийства одного из супругов первым на подозрении у следствия всегда оказывается вдовец или вдова. А значит, ей требовалось придумать какой-то обходной маневр. Похищение – это тоже слишком рискованно. Да и возни много. Ведь похищенного надо кормить, поить и, самое главное, где-то прятать.
А вот отправить его в тюрьму – это самое то! В меру коварно, в меру жестоко. С одной стороны, «любимый» муж остается вроде бы жив. А с другой, вроде бы его в этой жизни уже и нет. Но все равно, Инне было необходимо выяснить алиби Игоря на время убийства Людмилы Уткиной. Она знала, что девушку нашли в сауне около семи часов вечера. А убили ее примерно в промежутке от пяти до семи часов вечера. Значит, поведение и маневры Игоря в промежутке с пяти до семи часов вечера того дня и должны были интересовать Инну.
Но как бы это выяснить?
– Все-таки замечательно иметь старшего брата, – когда сестра и мать оставили их вдвоем с Маринкой, сказала Инна.
– Замечательно, согласна. Только он редко теперь бывает дома!
– Редко?
– Да. Работает допоздна. Раньше десяти-одиннадцати часов вечера домой и не приходит.
– Вот как?
Это утверждение сестры подозреваемого лишь еще больше утвердило Инну в мысли о виновности Игоря. Да и Нелли тоже не имеет приличного алиби. Сказала, что была дома. Но кто это может подтвердить? В том-то и дело, что никто! Нелли была дома одна.
Обрадованная и одновременно смущенная всем услышанным, Инна решила позвонить Марише и спросить совета у подруги.
– Прямо и не знаю, как нам быть дальше! – пожаловалась она ей.
– А в чем дело?
– Так ведь мы взялись за это дело, чтобы помочь Нелли. А теперь получается, что мы же ее и потопим.
– Если она виновна, то должна ответить, – строго произнесла Мариша. – Или ты не согласна?
Инна попыталась было вякнуть словечко о том, как расстроится Степка, но вовремя одумалась. Пусть уж лучше у Степки вовсе не будет никакой учительницы, чем учительница-убийца!
– Тогда я поеду к следователю и доложу ему о наших подозрениях! – заявила она Марише. – Надеюсь, Савушкин сможет уделить мне несколько минут своего драгоценного времени.
– Ну, съезди.
Увы, визит Инны к следователю не принес тех результатов, на которые она надеялась. Следователь не узнал в манерной дамочке ту неотесанную провинциалку, замотанную в страшный цветастый платок, которая представилась ему подругой покойной Людмилы Уткиной. Но дела это не облегчило. Следователь позиции подруг не разделал. И даже совсем напротив. Следователь ее принял, выслушал и сразу же разразился возмущенной речью.
– Думаете, – разозлился он, – тут у нас одни дураки и дебилы сидят? Мы уже знаем, кто убийца. И лишние версии нам не нужны! А тем более от сыщиц-самоучек!
– Но ведь вполне возможно, что этих двоих мужчин просто подставили!
– Кто?
– Да хотя бы их жены!
– Мы проверили алиби жен. Станислава, как она и заявила сразу же, была на даче у своей матери. И ее видели там все соседи.
– А Нелли?
– Нелли была дома.
– Вот видите! – воскликнула Инна. – Она была дома одна. Значит, алиби у нее нет!
– Дайте же мне договорить, – поморщился следователь. – Да, она была дома одна. Но целых два часа она болтала по телефону со своей подругой. Мы проверили на телефонной станции. Такой разговор имел место. И подруга это тоже подтверждает.
Но Инна не желала смириться с провалом своей версии.
– О чем можно разговаривать целых два часа? – спросила она. – Вам не кажется, что такой длинный разговор выглядит подозрительно?
– Они разговаривали о своих мужьях, – вздохнул следователь Савушкин. – И – нет, мне этот разговор длинным не кажется. Когда моя собственная супруга принимается перемывать мне косточки со своими приятельницами, она, бывает, сидит на телефоне и подольше.
Инна прикусила язык. Что и говорить, она тоже любила пожаловаться на своего муженька. И такие психотерапевтические сеансы с подругами никогда меньше часа не длились. А если муженек выкидывал нечто особенное, то и дольше.
– Ну, а Игорь? – словно утопающая уцепилась Инна за соломинку. – Игорь Курбатов? У него есть алиби? Ведь бабы могли сговориться и нанять Игоря для выполнения всей грязной работы.
– Мы проверили алиби и этого молодого человека, – устало вздохнул в ответ следователь. – В данный промежуток времени он был у себя на работе. Проводил занятия с очередной группой лиц, желающих приобрести хорошую физическую форму и сбросить лишний вес.
Вот так вот! Инна чувствовала себя так, словно села в приличную лужу. С этого им и надо было начинать свое расследование. С алиби! С него, родимого, а не строить всякие невероятные гипотезы, основываясь исключительно на собственных ощущениях. И все же Инне казалось, что Нелли с Игорем что-то затевали. Пусть они и не убили Людмилу Уткину, но их поведение выглядит весьма подозрительно.
– Возможно, они наняли еще одного исполнителя? – робко предположила Инна, но наткнулась на твердый отпор Савушкина:
– Это уж получается слишком длинная цепочка! Значит, Нелли должна была обратиться к Игорю? А тот, в свою очередь, должен был найти еще кого-то? А тот кто-то мог найти еще следующего! И что? Как далеко заведет нас ваша версия?
– Что же вы предлагаете?
– Предлагаю вам смириться с очевидным фактом. Людмилу Уткину убили наши подозреваемые. Вот и все!
Но Инна не согласилась с этим утверждением Савушкина.
– Все бы ничего, – сказала она. – Но пока эти двое сидели у вас за решеткой, кто-то совершил двойное покушение на подругу Милы – барменшу Любушку!
– Это та девушка, которая сбежала из больницы?
– Вы об этом уже знаете?
– Наслышан. Ваших рук дело?
– Вовсе нет!
– А почему свидетельница сбежала?
– И очень хорошо, что сбежала! – горячо воскликнула Инна. – Если бы она этого не сделала, лежать бы ей сейчас в вашем морге! Ее уже пытались убить у нее дома!
– Хм, – слегка смутился Савушкин. – Я получил информацию из своих источников, что в первый раз это было отравление бытовым газом. Просто несчастный случай.
– Слушайте его больше! Видела я этот ваш «источник»! Жирный лентяй и тупица! Уничтожил все улики, а потом заявил, что никакого покушения не было. А между тем это было самое настоящее покушение на жизнь Любушки! К ней в гости должен был кто-то прийти. И она явно ждала этого гостя: на столе были приготовлены две чашки и все прочее для чаепития вдвоем. Она кого-то ждала, точно вам говорю. Ждала и дождалась, что он чуть не проломил ей голову, а потом решил дотравить ее газом!
– А в больнице?
– Уверена, что и в больницу приходил тоже он! – И, немного подумав, Инна добавила: – Он или она!
– Ну, не знаю… Вы предлагаете уточнить алиби женушек подозреваемых и их приятеля и на время этого инцидента? Вы считаете, что это они выкрали девушку и держат ее где-то взаперти?
Нет, ничего такого Инна не думала. Тем более что она твердо знала – никто из этой троицы Любушку не похищал. А похитила девушку Мариша – ее дорогая и любимая подруга. И почему-то при мысли об этом у Инны в груди появилось какое-то неприятное чувство. Что это было за чувство? Тревога? Да, тревога, постепенно переходившая в панический ужас. Да, конечно! Как же они раньше об этом не подумали! Ведь Любушке грозила страшная опасность. А Мариша притащила девушку к себе домой. И теперь… Теперь опасность грозит и самой Марише!
Выскочив от следователя, Инна первым делом позвонила Марише.
– Ты как?
– Расследуем, – туманно отозвалась Мариша.
– А… а где вы?
– На автомойке.
– Немедленно еду к вам!
– Разве тебе не надо за Степкой в школу?
– Верно, – осеклась Инна. – Тогда я отведу его домой, а потом приеду к вам. Немедленно! Если вы там все уже закончите, обязательно позвони мне сама. Домой не езди! У меня есть к тебе важный разговор.
На том они и договорились. Инна поехала по своим домашним делам. А Мариша с Павлом продолжили осмотр места происшествия. Надо сказать, что удостоверение Павла сразу же произвело впечатление на работников мойки. В отсутствие хозяина все дела принял его помощник – Гриша. Но парень был совсем еще безусым и неопытным. И к тому же он здорово струсил, увидев милицейское удостоверение.
Гриша даже не обратил внимания на тот факт, что удостоверение выписано в городе Брянске. И, следовательно, в городе Санкт-Петербурге оно никакой фактической силы не имеет. Но парень этого не понял. И поэтому охотно стал помогать следствию. Самое критическое замечание, которое он рискнул сделать, прозвучало так:
– Вроде бы ваши к нам уже приходили?
– Следственная необходимость! Понадобится – вообще у вас поселимся! – отрезал Павел, и Гриша тихо отвалил в сторонку, как говорится, от греха подальше.
Да и с чего ему было возражать? На автомойке никто толком не понимал, что с ними всеми будет дальше. Выпустят их хозяина из СИЗО или окончательно засадят его за решетку? А если засадят, то кто станет хозяином мойки? Его жена Нелли? Но она пока что не проявила подобной инициативы. Или она продаст автомойку кому-то третьему?
В условиях такой неопределенности о нормальной дисциплине не могло быть и речи. Работники только и делали, что собирались кучками и обсуждали, что с ними будет дальше. Потеряют они работу или нет? И самое главное: кто теперь будет им платить зарплату? Работать в этой ситуации никто особенно не стремился. Глупо было бы вкалывать, не зная, заплатят тебе за твою работу или нет.
И Мариша ясно увидела, что бизнесу Евгения уже нанесен серьезный удар. Это заставило ее мысль снова заработать в сторону действий его конкурентов.
– Нелли говорила, что к Евгению приходили с предложением съехать с насиженного места, – поделилась она с Павлом информацией. – Уступить место другим. Ты слышал об этом?
– Я спрашивал у рабочих. Они ни о чем таком не упоминали.
– Никто?
– Нет.
Это было странно! Выходит, Нелли ошибалась? Или она сознательно пыталась пустить следствие по ложному пути? Или сам Евгений зачем-то приврал своей жене? Хотел обмануть ее? Продать свое предприятие за гроши подставному лицу, чтобы не делиться прибылью с Нелли?
Мариша уже и не знала, что ей думать. У этой семейной парочки – Нелли плюс Евгений – было столько странного, непонятного и даже откровенно неприятного, что Мариша просто совсем уже растерялась с ними. Вот у них со Смайлом все просто! Как бы они ни ссорились, финансовые вопросы к этому отношения никогда не имели. В их браке ни один из супругов личной выгоды не искал. Они просто искренне любили друг друга. И если они и совершали ошибки, то уж точно один из супругов никогда не пытался нажиться на другом.
Павел осмотрел уже почти всю территорию мойки. Осмотрел он и злополучную сауну. Но там с тех пор побывало много посторонних. И если какие-то следы и имелись, то их давно уже уничтожили.
– Да и что мне там искать? – пробурчал Павел. – Все отчеты моих коллег я изучил самым внимательным образом. И протокол вскрытия, и протокол осмотра места происшествия.
– Как тебе это удалось?
– Знаешь, как говорят, не имей сто рублей, а имей сто друзей. Вот и я обратился к своему хорошему приятелю, он работает в органах в вашем городе. А он, в свою очередь, обратился к своим знакомым. И в результате протоколы были у меня на руках в кратчайшие сроки.
– И что там написано?
– Ничего интересного, – отмахнулся Павел. – Кроме разве что того, что на теле Людмилы обнаружили, помимо ножевых ранений, еще и травму головы.
– Ее били по голове?
– Один раз. Видимо, преступник оглушил свою жертву чем-то тяжелым, а затем уже добил ее ножом.
– Чем-то тяжелым? Чем?
– Вот в том-то и дело! Подходящего предмета обнаружить в сауне так и не удалось!
– Выходит, Милу оглушили где-то в другом месте, а потом ее бесчувственное тело перенесли в помещение сауны и уже там добили девушку?
Павел кивнул:
– Именно так я и подумал. Правда, у нашего замечательного сыщика Савушкина имеется на этот счет другая версия. Он считает, что сей предмет просто-напросто уничтожили.
– Как это?
– Вот и я его спросил о том же. Как он себе это представляет? Что же, двое голых мужиков выскочили из сауны, чтобы спрятать или уничтожить какой-то тяжелый предмет? И даже не просто из сауны! Они должны были покинуть территорию мойки, чтобы избавиться от опасной улики. Ведь оперативники все тщательным образом осмотрели и на самой мойке. И никаких подозрительных окровавленных предметов они тут так и не нашли.
Мариша покачала головой. Ну, дает Савушкин! И о чем он только думает? Ведь он фактически закрывает глаза на то обстоятельство, что Милу оглушили вне территории мойки. А позже привезли на мойку уже ее бесчувственное тело.
– Савушкин говорит, что это вполне могли сделать Евгений и Виктор.
– Где? Как?
– В машине кого-то из них.
– В чьей-то машине нашли следы крови Милы?
– В протоколе осмотра машин я не нашел никакого упоминания об этом. Но зато… – И Павел сделал многозначительную паузу. – Зато в машине Евгения были обнаружен волос, принадлежащий Миле!
– Его туда подбросили! – тут же воскликнула Мариша. – Убийца и подбросил!
– Тогда это должен был быть некто очень близкий Евгению. У чужого человека просто не было возможности проникнуть в машину хозяина мойки.
– Почему же? Если захотеть, все возможно! Например, он подкараулил, когда Евгений уезжал, да и остановил его. Остановил, сел к нему в машину, якобы о чем-то желая поговорить. Да там и прилепил волос куда-нибудь на сиденье!
– Такое тоже возможно. Но все же, согласись, куда убедительнее выглядит в данном случае версия Савушкина о том, что Мила, живая или бесчувственная, находилась в машине Евгения.
– Ну… Да. Но, вообще-то…
– Вообще-то, нам надо осмотреть личный кабинет хозяина мойки.
– А это возможно?
Павел усмехнулся:
– Для официального следствия нет ничего невозможного!
И с этими словами он галантно распахнул перед Маришей дверь в маленькую комнатку, которую можно было назвать кабинетом лишь с большой натяжкой. Войдя туда, Мариша громко ахнула. И с интересом завертела головой по сторонам.
