Глава 7
В отличие от своего мужа, Мариша не считала, что он узнал много. Мог бы и побольше из этого Киселева выудить. Но с другой стороны, старик дела с клиентами не имел. Все вопросы обсуждала его супруга. А она, Мариша это знала совершенно точно, ни за что не пожелала бы выдавать чужие тайны.
Именно этими соображениями Мариша и поделилась со своим мужем.
— Безвозмездно, то есть бесплатно, возможно, и нет, — сказал ей в ответ Смайл. — А вот за деньги…
И он выразительно замолчал, глядя, как Мариша кусает от досады губы. Как она могла так сглупить! Конечно, не надо было ходить вокруг и около! Надо было сразу же предложить этой Киселевой деньги! С такими людьми именно так и надо разговаривать! За деньги они готовы буквально на все! Сдать, снять, продать и так далее.
— Слушай, а может быть, ты теперь и к Киселевой в гости сходишь? — предложила Мариша. — Ее муж сейчас пьяный и дрыхнет без задних ног. Так что ты ничем не рискуешь.
— И как я ей представлюсь?
— Женихом! Женихом Тани Рябовой!
— Я?
— А что? Ты у нас парень хоть куда!
— Но я женат! У меня печать в паспорте. Вдруг Киселева попросит мои документы?
— Твои документы — это вот это!
И Мариша вытащила из сумки кошелек, а из кошелька извлекла довольно пухлую пачку денег.
— Сколько ей дать?
— Думаю, пяти тысяч будет более, чем достаточно, — проявила похвальную экономность Мариша.
— Пять так пять.
Получив деньги, Смайл вылез из машины. И с тяжелым сердцем пошел обратно к Киселевым. Почему-то, несмотря на идеальный план, сердце у него к этому разговору не лежало. Вот к Киселеву-мужу он шел с легким сердцем и с уверенностью, что все будет хорошо. А к Киселевой-жене он шел так, словно сам себя тащил на Голгофу.
На этот раз, чтобы пройти в квартиру, ему пришлось ответить на целую кучу вопросов.
— Кто вы такой? Я вас не знаю!
— Я Танин жених.
— Какой Тани?
— Тани Рябовой.
— И что?
— Я знаю, что она умерла. И хотел бы поговорить с вами.
И видя, что дверь не открывается, Смайл даже выжал из себя скупую мужскую слезу.
— Умоляю вас! Мне так нужно поговорить с вами про мою Танечку. Я вам заплачу!
И он полез в карман за выданными ему Маришей деньгами.
Слезы и деньги в совокупности вроде бы сработали. Во всяком случае, замок щелкнул. Но и тогда Киселева не пожелала распахнуть перед ним дверь, а только приоткрыла небольшую щелочку.
— Вы Танин жених? — спросила она, причем в голосе у нее слышалось изумление.
— Да! Это я!
— А как вас зовут?
— Разве Таня вам обо мне не рассказывала?
— Совсем немного. И по ее рассказам, я поняла, что жених ее человек более чем зрелый. По возрасту старше даже моего собственного мужа. К тому же далеко не красавец. Лысый, хромой и морщинистый. А вы…
— Я совсем не такой! — поспешно произнес Смайл.
— Вижу. И это меня очень удивляет. А вы точно тот, за кого себя выдаете?
— Точно! И в доказательство, вот!
И Смайл вытащил деньги. На этот раз его собственные, которые он решил добавить от самого себя.
— Что это? — подозрительно осведомилась у него Киселева.
— Доказательство моих искренних намерений. Возьмите, это вам!
И тут Киселева его удивила. Она отшатнулась от протянутых ей денег, словно они были зачумленные.
— Я не возьму! — воскликнула она и поспешно захлопнула дверь. — Уходите! Уходите немедленно или я вызову милицию!
— Зачем же сразу милицию?
— Затем, что я знаю, кто вы такой! Меня предупреждали о вашем возможном появлении. Так что не надейтесь, что я так просто вам дамся!
Смайл молчал, не зная, что ему предпринять дальше. А вконец перепуганная тетка кричала ему из-за двери:
— Убирайтесь прочь! Я ничего вам не скажу! Я практически не общалась с Таней! Это все выдумки, что мы с ней дружили! Девчонка была на редкость закрыта. Она за все время нашего знакомства едва ли открыла рот хотя бы несколько раз!
Это была явная ложь. Муж хозяйки совсем недавно говорил полностью противоположные вещи. И Смайл был склонен верить выпившему мужику, который даже во хмелю сохранял некоторую здравость рассудка, а вовсе не этой припадочной. Но с другой стороны, Смайл ясно видел, что хозяйка квартиры чем-то сильно напугана. Но чем? Что в его словах заставило женщину отказаться от предложенных ей денег и удариться в такую сильную панику?
Этого Смайл совершенно не понимал. По его мнению, он был сама галантность и обаяние. Говорил вежливо, просил немного. Но чувствуя, что в голосе женщины слышатся все более и более истеричные нотки, счел за лучшее сейчас отступить. А то, в самом деле, вызовет милицию. Да еще муж проснется и признает в Смайле того самого поставщика халявного спиртного. Тут уж Смайлу точно будет несдобровать.
Вернувшись в машину, Смайл с растерянным видом пришел к жене.
— Ну что?
— Не знаю. Ничего не получилось.
— Она не взяла у тебя денег?
— Нет. И еще почему-то очень испугалась.
— Испугалась?
— Кричала, чтобы я уходил. Угрожала милицией.
— Странная реакция на человека, который предлагает деньги. Ты точно все сделал правильно?
Смайл молча кивнул. Эта история, кажущаяся поначалу такой сравнительно безобидной, начала приобретать какие-то неприятные черты. За кого его приняла Киселева? Почему она так испугалась?
И еще больше Смайлу не нравилось, что уже завтра он должен улететь и оставить любимую жену один на один с нерешенными проблемами и не пойманным убийцей, по следу которого она, похоже, успешно идет.
И неожиданно для самого себя, Смайл выпалил:
— Честное слово, Мариша, я готов был пойти навстречу твоему очередному безумству. Но это расследование зашло слишком далеко.
— Что случилось?
— Я твой муж и я требую, чтобы ты отказалась от этого расследования!
— Но я не могу! — изумилась Мариша. — Как ты не понимаешь? Алина надеется на меня. И ее родители тоже. Я не могу их подвести.
— Плевать мне на них! Я женат не на Алине, и тем более, не на ее родителях! Моя жена — ты! И я совсем не хочу, чтобы ты попала в очередную переделку!
— Я бы тоже с радостью отказалась, но люди надеются на меня!
— А что же я? — с обидой спросил у нее муж. — Что же я — это не «люди?»
— Люди, конечно! — прильнула к нему Мариша. — И очень любимые люди! Но пойми, я не могу просто отказать Алине в помощи. Куда она тогда пойдет?
— В милицию.
— Да? И чем они ей там помогут?
— Ну…
Смайл замялся. Он тоже был не очень высокого мнения о работе российской милиции. Нет, безусловно, ее работники делают все, что в их силах. Но вот только в их силах пока что очень и очень немногое. Преступники с каждым годом становятся все более и более изворотливыми. Пересаживаются на дорогие и быстрые машины. Частенько имеют в своем распоряжении целый парк автотранспорта. Они нанимают себе охрану и кучу ушлых пройдох — адвокатов. К ним без серьезной материальной и уголовно-правовой базы не подступишься.
И что может сделать в такой ситуации один маленький следователь, вооруженный лишь табельным оружием и служебным удостоверением, чтобы внушить к себе уважение? Увы, до того момента, когда она будет внушать к себе уважение или почтение, российской милиции еще очень далеко. Почти, как от Земли и до Марса.
Смайл видел, что российской милиции нужны средства, нужен опыт других стран, нужны новейшие наработки. И в конечном итоге, нужны деньги и нужны люди, которые эти деньги с пользой и толком для общего дела потратят.
И конечно, нужно пересмотреть многие законы, действующие сейчас на территории страны. Слишком по многим уголовным преступлениям у преступника есть шанс отделаться всего несколькими годами, а то и вовсе получить условный срок и продолжать вести привычный образ жизни, ничуть не чувствуя себя ущемленным. А разве это правильно, если педофил, насилующий детей, в итоге за свои преступления получает всего несколько лет условного заключения?
Законы отчаянно нуждаются в пересмотре. Люди нуждаются в материальном поощрении и дополнительном образовании. А техническая база — в обновлении. И когда все эти три слона будут водружены на свои места, вот тогда в большой и прекрасной стране воцарится хотя бы подобие некоторого порядка.
— Насчет милиции я, конечно, не знаю, — пробормотал Смайл. — Но родители Алины, если уж так тревожатся за свою дочь, могут нанять частного сыщика.
— Они? Я тебя умоляю! Откуда у них на сыщика деньги! Ты был у них дома?
— Нет.
— А я была! Они живут очень скромно. Фактически, Алина их единственная кормилица. За удачные выступления спортсменка получает не только медали, но и денежные призы.
— Я это понимаю, но…
— А раз понимаешь, то и не мешай мне! Мне самой неприятно, что я заставляю тебя переживать. Но что я могу поделать? Назад пути нет!
Смайл хотел что-то возразить, но передумал. По выражению лица жены он видел, что Мариша, образно выражаясь, «закусила удила», и сейчас ее было лучше не трогать.
Дальше расстроенный сегодняшним утром Смайл поехал по своим делам. А Мариша, тоже расстроенная (зря она привлекла к этому делу мужа), ничем он ей фактически не помог, только нервы себе истрепал!) должна была встретиться с Алиной.
Девушка позвонила ей сама.
— Ты где сейчас? — выпалила она в трубку.
— Еду домой.
— Тогда я тоже еду! У меня для тебя есть новости! Потрясающие!
Мариша приехала к себе домой первой и сразу же поспешила к родителям Алины. Самой Алины еще не было дома. Ее папа тоже был на работе. Дома оказалась одна лишь мама, которая по причине выхода на пенсию уже не работала, сидела дома и занималась ведением домашнего хозяйства.
— Заходи, заходи, дорогая! — приветствовала она Маришу. — Ты как раз угадала к обеду! У меня готова подливочка с мясом. Сейчас я налью тебе тарелочку!
— Да я не хочу. Я совсем не голодна.
— Даже ничего мне не говори! Ты и так худенькая и бледненькая! Тебе нужно срочно хорошо покушать!
Мариша, которую никто не называл худенькой и бледненькой, начиная с пятилетнего возраста, когда она перенесла тяжелую скарлатину и действительно чуть не умерла и сильно похудела, несколько оторопела. Она и вдруг худенькая? Потянуло взглянуть на всякий случай в зеркало. Мариша так и сделала. Стекло отразило слегка встрепанную шевелюру, но никаких признаков приближающейся дистрофии Мариша там не увидела.
Но Алинина мама, воспользовавшись кратким замешательством гостьи, тут же потащила ее на кухню. Там она усадила Маришу на удобную невысокую табуреточку с мягкой в мелкий цветочек подушкой под попу и налила ей в глубокую миску густой мясной подливки.
— Полагается есть с рисом или вермишелью. Но ты, я думаю, как все молодые девушки, помешана на диетах и мучное не употребляешь?
— Ну, если вермишель или макароны сделаны из твердых сортов пшеницы, то от них не потолстеешь.
— Да что ты? — искренне удивилась мама Алины. — Надо будет взять на вооружение!
И критически оглядев свои бока, она добавила:
— А то я в последнее время слегка вышла из формы.
— У вас замечательные формы, — польстила ей Мариша, которой Галина Николаевна очень нравилась тем, что напоминала ее собственную маму. — Все как раз на своем месте.
— Ой, да что ты! — счастливо засмеялась женщина. — Видела бы ты меня в двадцать лет! Вот тогда я действительно была красавицей! Мужчины сходили по мне с ума целыми пачками. К сожалению, Алина пошла не в меня.
— Почему же? Алина очень симпатичная.
— Симпатичная, да. Но очень уж резкая. И от плавания у нее такие широкие плечи! Иногда я сама пугаюсь, когда вижу дочь со спины. Думаю, что за незнакомый мужчина появился вдруг у нас в доме!
— Да что вы! Она — красавица!
Галина Николаевна покивала и печально поделилась с Маришей секретом:
— Красавица, а жениха нет! Одно время я возлагала надежды на спорт. Все-таки Алина очень много времени проводит в разъездах. Все эти спортивные сборы, состязания, соревнования! Там ведь бывают и мужчины. И в бассейне, где занимаются девочки, не они одни тренируются. Сразу за ними идет по расписанию команда по водному поло. А перед ними…
Но Мариша уже не слушала Алинину маму. Слова женщины о том, что в бассейне занимаются не одни «синхронистки», навели ее на одну дельную мысль. Если Вика в день смерти Тани Рябовой была в бассейне и что-то подлила в питье погибшей девушке, то саму Вику должны были видеть те спортсмены, которые занимались в бассейне до команды синхронисток.
— Надо бы узнать, кто там был?
Мариша пробормотала это себе под нос и тут же услышала:
— А почему ты не кушаешь? Не нравится?
— Очень нравится! А что вы там рассказывали про женихов Алины?
— Так нет у нее никого!
— Что? И никогда не было?
В ответ Галина Николаевна понизила голос и заговорщицки оглянулась на дверь у себя за спиной, словно опасаясь, что дочь может оказаться там и услышать их разговор.
— Был у Алинки один мальчик! — прошептала она, присев рядом с Маришей. — Был! И такой хороший мальчик. Они с ним долго встречались. Очень порядочный мальчик из хорошей семьи. Родители не миллионеры, но не это ведь главное.
— А что же главное?
— Главное, что он ее любил. Такой хорошей чистой любовью! И Алинка к нему прониклась. Я уж начала надеяться, что дело у них дойдет до свадьбы, как вдруг он исчез!
— Как исчез? Совсем?
— Не совсем. Алина его сама выгнала.
— Ой! А почему?
— Вот и я у нее тоже спрашивала. А она мне только заявила, что Витя совершил проступок, несовместимый с его статусом ее друга и почти жениха. И поэтому она вычеркнула его навсегда из списка своих друзей! И из женихов тоже вычеркнула!
— А что же он сделал? — тоже невольно понижая голос, спросила Мариша.
— В том-то и дело, что не знаю!
— Не знаете?
— Нет! Как я ни допытывалась у Алины, дочь не захотела разговаривать со мной на эту тему. А между тем, я вижу, Алина до сих пор страдает по этому мальчику.
— Да?
— Конечно. Ведь никого другого у нее до сих пор не появилось. А прошло уже ни много, ни мало целых полгода. И она далеко не уродина! Ты сама это говоришь!
— Да. Алина очень симпатичная. И я видела, что мужчины на нее поглядывают даже на улице.
— Вот! Значит, она сама не хочет, чтобы у нее кто-то появился. Значит, она до сих пор переживает из-за Вити.
И немного помолчав и стрельнув в сторону своей гостьи глазами, Галина Николаевна произнесла:
— Послушай, Мариша, можно мне тебя попросить кое о чем?
— О чем?
— Попробуй поговорить с дочкой на эту тему, а? Спроси у нее, что там с этим Витей произошло!
— Я? Ну, знаете, вряд ли Алина захочет со мной поделиться своим горем. Ведь она даже с вами, со своей матерью не захотела.
— Не скажи. Алина тебя очень уважает. Очень! А мои советы она ни в грош не ставит. Попробуй ты с ней поговорить, а? Я тебя прошу!
— Ну, хорошо, хорошо, — пробормотала Мариша, думая про себя, что общение с этими соседями слишком дорого ей обходится.
То они заявились и втянули ее в расследование, которое так беспокоит ее собственного мужа и вносит разлад в их маленькую семью. А теперь она еще должна выведать у Алины, что там у нее за размолвка произошла с Витей. Но в это время раздался звук открывающейся двери. Это пришла сама Алина, и разговор пришлось свернуть.
Галина Николаевна поспешила встречать дочь, но при этом не забыла кинуть на Маришу заговорщицкий взгляд.
— Ты все помнишь?
— Не беспокойтесь, — выдавила из себя Мариша. — Я с Алиной поговорю.
И за что ей это?
Алина влетела в кухню, словно сама не своя. Отказавшись обедать, она плюхнулась на табуретку рядом с Маришей, жадно осушила стакан минеральной воды и воскликнула:
— Ну, я вам скажу, и дела у нас в команде творятся!
— А что такое?
— Что еще случилось?
— Помните, я рассказывала вам, что видела Вику у нас в бассейне, когда погибла Таня Рябова?
— Да. Прекрасно помним.
— Ну вот! А сегодня мы с Натальей Константиновной решили взглянуть на ее шкафчик!
— Шкафчик?
— Руководство бассейна выделило всей нашей команде отдельные шкафчики, потому что мы бываем там практически каждый день. Ну, и неудобно постоянно таскать все свои вещи в сумках! Одним словом, Наталье Константиновне как-то удалось договориться с руководством бассейна, и шкафчики нам дали. Всем! И Вике в том числе.
— Но когда Вика уходила из команды, разве она не освободила свой шкафчик?
— Вот именно! Должна была. Но оказывается, никто этого не проверял!
— А теперь что выяснилось?
— А теперь Наталья Константиновна решила, что надо самой проверить, что в Викином шкафчике. Освободить его, если понадобится. Ну, и вообще.
— У нее был ключ?
Ход мыслей Алининого тренера очень понравился Марише. Жаль только, что тренерша додумалась до этого не сразу, а спустя такое продолжительное время! И Мариша повторила свой вопрос:
— У Натальи Константиновны был запасной ключ от шкафчика?
— Нет. Она пригласила мастера, и он открыл Викин шкафчик.
И налив себе еще стакан минералки и опять залпом его осушив, Алина воскликнула:
— Честное слово, уж лучше бы она этого не делала!
— Почему?
— Потому что в шкафчике у Вики мы нашли оружие!
— Да ты что?
— Да! Самый настоящий пистолет! Всамделишный! От него даже порохом пахло!
— А ты откуда знаешь? — машинально спросила Мариша.
— У нас папа охотник! То есть раньше был, когда здоровье позволяло по лесам за дичью бегать. У нас и пес охотничий жил. Такая прелесть! Дакотой звали! Никогда не кусался, а куропаток ни одну не пропутил. С ним папа всегда с добычей возвращался.
— Алина, ты отвлекаешься.
— Так вот, когда папа раньше с охоты домой возвращался, от него всегда порохом пахло! И от его ружья тоже! Этот запах я с детства запомнила и ни с одним другим ни за что не спутаю. И от того пистолета, который мы в шкафчике у Вики нашли, тоже порохом пахло! А это значит, что из него стреляли! И совсем недавно!
— А что за пистолет? Какая марка?
— Милиция приехала, сказали, кустарная работа. Самодельный пистолет. Мог быть куплен из-под полы. И нигде не зарегистрирован.
— А сделал кто, не сказали?
— Нет. Но зато они между собой разговаривали, а я слышала. И они сказали, что из похожего пистолета был застрелен и Толик!
Вот это было уже по-настоящему интересно! Неужели у Вики в шкафчике нашли пистолет, из которого стреляли в Толика? Почему-то Мариша была уверена, что так оно и есть. А еще она была уверена в том, что сама Вика к этому пистолету не имеет никакого отношения.
— Почему? — разинула рот Алина. — А мы все как раз подумали, что Вика своего Толика и застрелила. Это же очевидно! Пистолет у нее в шкафчике и…
— И что? Она сама его туда принесла и положила?
— А что тут такого?
— Положила такую важную улику в свой собственный шкафчик, прекрасно понимая, что раз она выбыла из команды, то и шкафчик у нее скоро отберут и отдадут другому человеку? И что этот человек шкафчик откроют, пистолет обнаружат и поднимут страшный шум! Что же, по-твоему, Вика своими руками подбросила ментам такую важную улику?
Алина сконфуженно молчала, что-то соображая про себя, а потом спросила:
— А если она рассчитывала, что скоро вернется в команду? После смерти Рябовой место было свободно. И ее в команде ждали.
— Это еще бабушка надвое сказала. И потом… А вдруг бы шкафчик отдали другой спортсменке раньше? Или просто Наталье Константиновне или следствию пришло бы в голову заглянуть туда? Кстати, а почему следователь сам до этого не додумался?
— Не знаю, — пробормотала Алина. — Они приехали уже после того, как мы нашли этот пистолет.
И взглянув на Маришу, Алина уныло спросила:
— Значит, ты думаешь, что Вика не виновата?
— В убийстве Толика — нет! — твердо произнесла Мариша. — Я и раньше сомневалась в этом, а теперь почти уверена! Скажи, а вы в команде нашли замену Рябовой?
— Замену?
— Ну, Вика ведь не вернулась в команду. Рябова умерла. Кого вы выбрали вместо нее?
— Пока никого. Ни одна из девчонок на полноценную замену Вики не тянет.
— И что же вам делать?
— Наталья Константиновна ждет и надеется на возвращение Вики.
— Ты хочешь сказать, ждала и надеялась, — поправила ее Мариша. — Теперь Вика, даже если и найдется, вряд ли скоро вернется в вашу команду.
— Да уж. Теперь ей светит обвинение в убийстве.
— Так и кто же в данной ситуации займет ее место? — продолжала настаивать Мариша, которая считала это обстоятельство очень важным.
— Пока не знаю. В запасе у нас есть две девочки. Обе достаточно опытные, но сейчас они не в лучшей форме. Не знаю, возможно, Наталья Константиновна остановит на Нине Сергеевой. Она хоть и растолстела после рождения ребенка, но опыта выступлений у нее достаточно. Если сядет на жесткую диету, вполне может похудеть к выступлениям до приемлемого уровня.
— А вторая?
— Вторая девочка после травмы. Не уверена, что она сможет заменить Рябову, не говоря уж о Серовой.
— Значит, пока что из всей этой кутерьмы выиграла одна только Нина Сергеева?
— Ну да. Если ее зачислят в основной состав команды, тогда да!
Мариша призадумалась. Интересная вырисовывается картинка. Рябова умирает. Серову подозревают в убийстве своего блудного мужа. И что получается? А получается, что на сцену белым лебедем выходит из команды запасных некая Нина Сергеева.
— Нет, я не думаю, что Нина могла подставить Вику Серову, — покачала головой Алина. — Они слишком давно с ней дружат.
— Дружат?
— Да.
— Тогда нам точно надо поближе познакомиться с этой Ниной. Ты ее хорошо знаешь?
— Ну, общаемся, конечно. Но исключительно по делу. У нее дома я не была ни разу. И нет, мы с ней не дружим.
— А тебе не кажется, что это упущение стоит исправить?
Алина не протестовала. А мысль Мариши продолжала работать.
— И еще эта Вика, — пробормотала она. — Куда она делась?
— Прячется, наверное. Ведь ее подозревают в убийстве Толика!
— Прячется. Да. Но где? Дома ее нету. У кого она может прятаться?
— У друзей?
— Или у родителей?
Впрочем, Мариша не сомневалась, если бы Вику прятали ее родители, то менты бы уже давно нашли девушку. Не совсем же они дураки. Если раньше Вика числилась среди многих других подозреваемых по делу об убийстве Толика, то теперь она вышла на почетное лидирующее место.
Сомневаться в ее вине не приходилось. Тут и мотив — жгучая ревность и обида, и пистолет, из которого, Мариша была в этом уверена, стреляли в Толика! И еще само исчезновение Вики. Оно тоже доверия ей не добавляло. Ведь менты как рассуждают, если сбежал, значит, виновен! И совсем они не думают о том, что Вика могла элементарно испугаться, и потому спряталась.
Ну, не хочет девушка в камеру за то, чего не совершала. Кто ее в этом осудит? Прячется сейчас, небось, где-нибудь бедняжка и надеется, что все как-то распутается само собой. С нее снимут все обвинения, и она сможет вернуться к нормальной жизни.
И тут же Мариша покачала головой. Нет, если так дело пойдет, то не вернуться будет Вике к нормальной жизни. Убийца Толика уж постарался, чтобы подставить девушку по полной программе.
Но что же это выходит? А выходит то, что убийца имел доступ к шкафчику Вики. И кто это может быть? Только кто-то из работников бассейна. А еще более вероятно, кто-то из членов команды «синхронисток».
— Знаешь что, завтра я поеду с тобой в бассейн, — решила Мариша. — Это возможно?
— Нет. Завтра у нас нету тренировок.
— Почему?
— Завтра похороны Тани Рябовой, — тихо ответила Алина.
— Они назначены на завтра? Вы узнавали?
— Да. Наталья Константиновна сегодня звонила в ритуальное агентство, и ей там любезно объяснили, где и когда состоится церемония.
— И ты пойдешь?
— Мы все пойдем. Наталья Константиновна сказала, что мы все должны пойти.
— Я тоже схожу, — сказала Мариша. — А сегодня… Сегодня мы с тобой, пожалуй, навестим Нину.
— Сергееву?
— Ее самую.
— А повод?
— Разве мало поводов? — удивилась Мариша. — У вас в команде такое происходит, просто грех не встретиться и не обсудить между собой случившееся на досуге.
И видя, что Алина все еще колеблется, Мариша воскликнула:
— Понимаю, что с Ниной вы, возможно, не особо дружны. Но в вашу команду затесался преступник. И если вы не хотите, чтобы он и дальше продолжал бесчинствовать и убивать, то именно вы с другими девочками должны принять какие-то меры!
— Убивать? — побледнела Алина. — Ты думаешь, убийства будут продолжаться?
— Все может быть. Не хочу тебя пугать, но все может быть.
Мариша пользовалась тем, что Галина Николаевна, накормив обеих девушек, тактично удалилась с кухни и поэтому не могла слышать их разговора. Бедная женщина просто сошла бы с ума от беспокойства, прознай она о том, что случившиеся две смерти могут быть далеко не последними в этой истории.
