Глава 12
Семнадцатая квартира находилась на третьем этаже. Поднявшись на лифте, подруги выяснили, что их уже ждут. В дверях стоял и с удивлением смотрел на подруг упитанный мужчина, в котором девушки тут же признали по фотографии отца Лотты.
– Вас так много? – растерянно произнес Иван Степанович. – И вы все подруги Лотты?
– Мы все просто немного ее знаем, – хором ответили Инна с Маришей.
– А кто из вас Наташа? – спросил у них Иван Степанович.
– Я, – сделала шаг вперед Юля. – Мне кажется, я знаю, у кого может находиться сейчас Лотта.
– Заходите, – пригласил отец Лотты всех трех девушек в дом.
Девушки не заставили себя просить дважды. И оказались в роскошной квартире. Из просторного холла вдаль уходил коридор, дальний конец которого скрывался, казалось, за линией горизонта. В коридор выходили двери из многочисленных комнат. Все вещи в квартире отца Лотты поражали уникальностью.
– Вот этот шкафчик я видела на распродаже мебельной коллекции прошлого года, – прошептала Мариша на ухо Юле, указывая на красивый шкаф из вишни. – Он стоит около двух тысяч долларов.
– Сюда, пожалуйста, – пригласил подруг Иван Степанович в гостиную.
– А вот тот невзрачный на вид диванчик стоил на той же распродаже больше пяти тысяч у.е., – войдя в гостиную, продолжала шепотом делиться своими воспоминаниями Мариша. – И это со скидкой! А тут этот диванчик стоит уже не первый день. И ясное дело, куплен безо всякой скидки.
– Пять тысяч долларов? – ахнула Юля. – Ты не шутишь?
– Какие тут шутки, – кисло промямлила Мариша. – У самой тогда в глазах потемнело. И ведь что в нем такого? Тряпка и металлический каркас с пружинами.
Иван Степанович без всякого почтения к стоящему астрономическую сумму диванчику плюхнулся на него своим толстым задом. Хиленький на вид диванчик не дрогнул.
– Так что вы хотели мне рассказать про мою дочь? – спросил у девушек Иван Степанович и тут же добавил: – Нет, подождите! Дорогая!
На его крик из глубины квартиры послышалось шмыгание и сопение, которое становилось все громче и громче по мере приближения хозяйки квартиры.
– У нас гости! – предупредил жену Иван Степанович.
Шмыгание на мгновение замерло. Потом жена банкира, видимо, решила, что в страданиях матери, потерявшей свое чадо, нет ничего зазорного, и все же появилась в гостиной. Выглядела дама плохо. Видимо, Никита, несмотря на свою карикатурную внешность, был очень хорошим фотографом. Потому что у него на фотографиях мать Лотты получилась хотя и несколько тучной, но все же местами привлекательной дамой. Но в реальной жизни!.. И слезы тут были ни при чем. Как ни рыдай, а раздаться от этого раза в два в ширину все равно не удастся. Нос и щеки тоже не могут вырасти от слез в размерах. Да и ноги искривиться никак не могут.
– Дорогая, – обратился к ней Иван Степанович. – Эти девушки говорят, что знают человека, у которого сейчас находится наша Лотта.
– Не совсем так, – поправила его Юля. – Я подозреваю, с кем в настоящий момент может быть Лотта. Но я сама этого человека совсем не знаю.
– Говорите, – предложил ей Иван Степанович.
– Лотта познакомилась с ним у одного киноактера, – сказала Юля. – Две недели назад.
– Знаю, – серьезно кивнул банкир. – Она мне рассказывала, что побывала в гостях у этого актера. Золотов его фамилия.
– А она не рассказывала вам про мужчину, с которым она познакомилась в гостях у этого Золотова?
– Нет, – удивленно покачал головой банкир. – А с кем она там познакомилась?
– Он брюнет, с длинными волосами. Заплетает их в косичку и, видимо…
– Я его видела! – неожиданно перебила Юлю мать Лотты. – Он приходил сюда!
– В самом деле? – сердито зыркнул на жену банкир. – И почему я об этом узнаю только сейчас? Ты что, не могла мне раньше рассказать, что Лотта снова связалась с каким-то подозрительным типом?
– Как будто бы она когда-то переставала это делать! – взвизгнула неожиданно тоненьким при ее комплекции голоском мать Лотты. – Да их столько тут сменилось! Один хуже другого! А все ты! Твое влияние! Избаловал девчонку сверх меры! Все ей позволял! А теперь я же оказываюсь и виновата!
– С тобой же беседовал детектив, которого я нанял для поисков Лотты! – продолжал сердиться банкир. – Ты сказала, что ничего особенного за Лоттой в последние дни не замечала.
– Ничего особенного и не было! – крикнула в ответ жена. – Как обычно, подозрительные субъекты, которых она таскала в дом. Этот тип с косичкой на затылке был одним из длинной череды поклонников Лотты. Ты же знаешь, с людьми какого сорта предпочитала общаться твоя дочь! Сплошные отщепенцы! Этот хоть одет был прилично. Я даже порадовалась, что наконец у Лотты появился кавалер, с которым хоть на улице показаться не слишком стыдно.
– И что это был за мужчина? – спросил банкир. – Ты спросила у Лотты?
– Конечно, – фыркнула его жена.
– И что она тебе ответила?
– Что обычно. Что это любовь всей ее жизни. И чтобы я к ней не цеплялась. А потом она ушла вместе с этим типом.
– И куда они могли уйти? – спросил банкир и добавил: – Надеюсь, понятно, что я обращаюсь с этим вопросом ко всем присутствующим тут дамам.
– Мы не знаем, – пожала плечами Юля. – Полагаю, нужно спросить о нем у этого актера. У Золотова. Вы с ним знакомы?
– Не знаком, но поговорить могу, – отозвался банкир.
Он встал и вышел из комнаты.
– А почему вы не связали исчезновение вашей дочери с появлением в вашем доме этого брюнета с косичкой? – спросила у матери Мариша.
– А почему я должна была это сделать?
– Но ведь вы сказали, что Лотта ушла с этим брюнетом?
– Ушла, – согласилась банкирша. – Но в тот вечер она вернулась домой. А потом этот мужчина у нас дома не показывался. Поэтому я и решила, что ничего особенного он из себя не представляет.
– Но как же? Лотта ведь сказала, что он – любовь всей ее жизни! – воскликнула Юля.
– Милочка, а вы уверены, что вы точно знакомы с моей дочерью? – насторожилась банкирша.
– Поверхностно, – ответила Юля.
– Оно и заметно, – удовлетворенно кивнула дама. – Потому что если бы вы были знакомы с Лоттой получше, то знали бы, что увлечения у нее менялись каждую неделю. А то и чаще. Я уже устала отслеживать ее мужчин. Они менялись, как… Как колготки! Одни исчезали уже через несколько дней. Другие задерживались немного дольше. Но в целом никто из них не продержался больше двух недель.
– И вы позволяли своей дочери вести такой распущенный образ жизни?
– О, господи! – вздохнула дама. – А как я могла ей запретить? Лотте никто был не указ. Один раз отец пригрозил Лотте, что выгонит из дома и лишит наследства, если она не образумится. Девушка ушла, и нам же с отцом пришлось потом разыскивать ее с милицией и телохранителями мужа по всем питерским притонам. А в последнее время Иван Степанович ограничивался тем, что приставлял к Лотте охранника.
– У Лотты был охранник? – удивилась Юля. – А как вообще пропала Лотта?
– Просто утром вышла из дома и не вернулась, – зарыдала мать.
– А охранник?
– А что охранник? Охранник вернулся. Сказал, что Лотте удалось от него удрать в подземном переходе. Как сквозь землю провалилась. Но сначала мы с Иваном Степановичем не слишком встревожились. Иногда Лотта позволяла себе такие выходки. Однако она не вернулась домой ни вечером, ни ночью, ни на следующий день. До сих пор… не вернулась.
– Так что, с ней такого раньше не случалось? – удивилась Мариша. – Судя по вашим рассказам, Лотта вела весьма свободный образ жизни. Не верю, что у нее ни разу не было подобных загулов.
– Случались, – грустно призналась мать Лотты. – Но обычно она предупреждала нас с отцом, что домой ночевать не придет. Или хотя бы звонила. Ну хоть раз в день. Лотта ведь знает, что, если не позвонит, отец на ноги весь город поднимет. И в любом случае никогда больше чем на двое суток из дома не уходила. Да еще без вещей! И без своей косметички! Да она без нее вообще прожить и часу не могла! А тут забыла дома и исчезла. И вся косметика осталась дома! Ужас! Я специально посмотрела.
Объяснения дамы отличались некоторой путаностью, да еще время от времени случались паузы – высморкать нос и промокнуть глаза. Но в конце концов банкирше удалось закончить свой рассказ. И подруги сочли, что матери все же видней, когда нужно волноваться. Если родители Лотты забили тревогу, значит, считали положение своей дочери и в самом деле угрожающим. В это время, когда мать Лотты как раз собралась падать в обморок и даже сообщила об этом девушкам, появился Иван Степанович.
– Мне удалось дозвониться до Золотова, – сказал он. – Сейчас он на съемках. По телефону этот гад со мной говорить отказался. Дорогая, придется мне к нему съездить. И потолковать по душам. Наверняка этот тип что-то знает. Потому и по телефону отказался говорить.
– Хорошо, поезжай, – покорно отозвалась супруга, мигом раздумавшая падать в обморок. – Я с тобой?
– Нет, ты побудь дома на тот случай, если Лотта объявится, – сказал ей Иван Степанович.
– А мы? – робко окликнула его Юля. – Нам можно поехать с вами?
Банкир на секунду задумался.
– Поехали! – сказал он. – Может быть, этот Золотов не сразу вспомнит своего приятеля с косичкой. Тогда вы ему напомните.
«Что напомним?» – хотели спросить подруги, но вовремя прикусили язык.
Ведь стоило банкиру узнать, что девушки никогда не видели нового поклонника Лотты, как он мог мигом потерять к ним всякий интерес. Поэтому они скромненько промолчали, выскочили на улицу следом за банкиром, который несмотря на свою тучность, так быстро передвигал коротенькими ножками, что напоминал вертолет. Возле дома его уже ждал роскошный «Мерседес», подруги резво запрыгнули в «БМВ» Инны и тронулись следом за машиной, в которую загрузилась силовая поддержка, которую банкир вызвал для разговора по душам с актером.
Съемки фильма, в которых был занят Золотов, происходили за городом на развалинах старинной усадьбы. Когда-то тут располагался детский оздоровительный интернат. После перестройки средств на его содержание отпускалось все меньше и меньше. И интернат постепенно совсем захирел. Воспитанников передали другим учреждениям подобного типа, а его закрыли. Теперь вконец запущенную усадьбу облюбовали киношники. Они убрали из здания все детали, которые помогли бы зрителям опознать в нем бывший детский интернат, и теперь приезжали сюда, когда требовалось отснять кадры из жизни загнивающего, но все еще такого привлекательного быта дореволюционной России.
«Мерседес» банкира протаранил красные ленточки, ограждавшие территорию съемок от любопытных, которые словно грибы после дождя вырастали в этой в общем-то пустынной местности, стоило съемочной группе приступить к работе. От любопытных ленточки спасали, но банкир, жаждавший найти своего ребенка, попросту смел все ограждения. «Мерседес» пышно украсился красными ленточками, словно свадебная машина, и так – с развевающимися тряпочками – и затормозил перед парадной лестницей усадьбы.
Из машины выскочил маленький толстенький банкир и молниеносно, словно пушечное ядро, стрельнул вверх по лестнице. Сбив по пути нескольких членов съемочной группы, которые пытались преградить ему дорогу, он оказался внутри полуразрушенной центральной постройки бывшей барской усадьбы. Прочих киношников, которые решились высунуться с протестами, смела с дороги силовая группа поддержки банкира.
Не прошло и десяти минут, как здание оказалось полностью оккупированным предприимчивым банкиром, который теперь с воплями носился по нему, угрожая убить всякого, кто не покажет ему, где скрывается подлец и прощелыга Золотов.
– Пошли! – сказала Инна подругам, хранившим до этого момента нейтралитет. – Здание не такое уж большое. Если Золотов не смотался еще в начале штурма, у него нет шансов отсидеться.
И как в воду глядела. Стоило подругам подняться по лестнице и войти в дом, как мимо них двое телохранителей банкира протащили сопротивляющегося мужчину.
– Это же он! – изумленно прошептала Мариша. – Актер!
– За ним! – велела Юля. – Иначе все пропустим.
И подруги помчались следом за Золотовым, который отчаянно сопротивлялся и, не умолкая, сыпал проклятиями.
– Вы мне ответите! – вопил актер. – По какому праву? Что за произвол? Я подам на вас в суд! Вы мне заплатите!
– Молчать! – рявкнул банкир.
Следом за живописной группой следовал еще один мужчина – худой, с всклокоченными волосами и несчастным выражением лица.
– Семочка! – молитвенно сложив руки, забормотал худой, обращаясь к актеру. – Успокойся!
В этот момент один из охранников банкира, выведенный из себя тем, что Золотов уже десять минут кряду в промежутках между проклятиями грыз своими безупречными – благодаря усилиям целой стоматологической клиники – зубами его рукав, хорошенько двинул актера в бок. Тот и в самом деле затих, скрючившись от боли.
– Семочка, поговори с Иваном Степановичем, – взмолился худой мужчина, оказавшийся режиссером картины, как уже успели узнать подруги. – Иван Степанович один из наших спонсоров. Ты понял, Семочка?
– Понял! – сдавленным голосом прохрипел Золотов. – Так что случилось?..
– Вот так-то лучше, молодой человек, – наставительно сказал банкир. – Все-то вас, молодежь, уму-разуму учить приходится. Неразумные вы какие-то. Вот поговорил бы ты со мной по телефону нормально, и не пришлось бы мне, пожилому человеку, мчаться к тебе сломя голову. Эй, молодежь, молодежь…
– Я не знал, что это вы звоните, – буркнул актер.
– Он не знал! – обрадовался режиссер. – Иван Степанович, простил бы ты его, а? Они вчера с друзьями перебрали. Вот с утра и не в форме. Все они не в форме.
Не обращая внимания на слова режиссера, Иван Степанович плюхнулся на уютный диванчик. К сожалению, диванчик был бутафорским, и с жалким скрипом фанерное сооружение развалилось на части.
– Ох! – только и успел произнести Иван Степанович.
Охранники дружно кинулись поднимать своего павшего босса, режиссер устремился им помогать. Банкир потешно болтал в воздухе коротенькими ножками, но почему-то смеяться над этим никто не торопился. Все с удивительно озабоченными и серьезными лицами помогали ему подняться. А потом принялись отряхивать от пыли и паутины. Таким образом Золотов остался без присмотра и попытался улизнуть.
– Ну нет! – ощетинилась Мариша, заметив его маневр. – Шутки в стороны!
Она ринулась за щуплым, в общем-то, актером и успела схватить его за полу камзола, в который он был наряжен.
– Где Лотта? – закричала она. – Признавайся!
– Отцепись! – шипел актер, делая тщетные попытки высвободить свою одежду из рук Мариши. – Не знаю я никакой Лотты!
– Не знаешь? – откликнулся банкир. – А дружка своего с косичкой тоже не знаешь?
– Какие еще косички? – разозлился актер. – Какая Лотта? Я по малолеткам не ходок! Нужно мне всякий мусор вроде этой Лотты на улице подбирать.
Банкир раздулся и почернел от злости. Кажется, назревал очередной конфликт. А время шло. И Лотта все еще находилась неизвестно где. Возможно, рыскала по городу с очередной порцией взрывчатки.
– Можно я с ним поговорю? – спросила у банкира Юля.
Тот лишь кивнул в ответ, не в силах выдавить из себя ни слова.
– Нас интересует та девушка, которая приходила к тебе домой с Никитой, фотокорреспондентом, – сказала Юля. – Вот, кстати говоря, ее фотография.
И она показала актеру фотографию Лотты.
– А, эта! – вспомнил актер, кивнув головой. – Да, была такая метелка. Ой!
И он зажал себе рот, испуганно глядя на банкира. Но тот все еще не пришел в себя после падения и предыдущего оскорбления, нанесенного актером его дочери. Так что к новому он отнесся довольно спокойно. Может быть, просто не понял, что речь идет о его дочери.
– Была у меня в гостях такая девушка, – поправился актер. – И ушла она с Миком. Он и в самом деле прическу длинную носит. Брюнет.
– Кто он? – набросились все на бедного актера.
– Не знаю, – пожал плечами Золотов. – Мы с ним всего один раз и виделись. Верней, два. Познакомились на тусовке. А на следующее утро он ко мне заявился. Там у меня в гостях его ваша Лотта и склеила. А куда они пошли потом, я не знаю.
– Да кто он такой, ты знаешь? Где он живет? Где работает? Как хоть его фамилия? – Иван Степанович был взбешен.
Актер молча покачал головой.
– Да как же ты у себя дома принимаешь людей, про которых ничего не знаешь? – бесновался банкир, совершенно забыв про череду поклонников его дочери, прошедшую через его собственный дом.
– Постойте, у меня где-то был номер его трубки, – вдруг встрепенулся актер.
– Давай! – жадно потребовал банкир.
– У меня в гримерной.
Свита проводила актера в его гримерную и застыла у него над душой, пока он рылся в ящиках трюмо.
– М-м-м… – бормотал себе под нос Золотов. – Вот он, Мик! Его телефон…
И он продиктовал номер.
– Набери! – велел банкир одному из своих телохранителей.
Тот проворно потыкал толстым, как сарделька, пальцем по крохотным кнопочкам, вслушался в ответ и сказал:
– Трубка отключена.
Банкир задумался.
– Узнай мне все про этого Мика, – сказал он другому телохранителю. – Что сможешь выжать из номера, все должно быть у меня не позже, чем через пять минут.
Телохранитель отошел в сторонку и принялся кому-то звонить. А банкир снова повернулся к Золотову.
– Но хоть что-то еще ты можешь про своего знакомого рассказать?
Тот напрягся.
– Кажется, он бывший уголовник, – наконец произнес он. – Во всяком случае, так я понял из его рассказов. Да! И он женат!
– Это уже кое-что! – обрадовался банкир. – А на ком он женат?
– Какая-то очень богатая стерва, – ответил Золотов. – Мне Мик жаловался, что совсем жизни от нее нет. Ревнивая до ужаса. Одну свою соперницу в больницу отправила, кости ей переломала. Не сама, конечно. Отморозков каких-то наняла. Другой в лицо уксусной кислотой плеснула. Хорошо еще, девчонка отвернуться успела. Почти все на волосы и одежду попало. С третьей еще что-то там учудила, та девчонка вообще из города исчезла. И ни слуху от нее, ни духу. Неизвестно, жива ли еще. Но честно говоря, я в болтовню Мика не вслушивался.
– А кто его жена? Что за персона?
– Как зовут, не знаю, – ответил Золотов. – На той тусовке, где мы с Миком познакомились, были только актеры и спонсоры. Раз жена Мика не актриса, иначе я бы ее знал, значит, она спонсор. Больше ничего сказать не могу.
– Так ты что, видел ее? – недоуменно спросил у него банкир. – Из твоих слов так можно понять?
– Ну да, – кивнул Золотов, – видел.
– Что же ты молчишь? – рассвирепел банкир.
– Я и не молчу, – обиделся актер. – Что вам с того, что я видел жену Мика?
– На кого она похожа хоть?
Золотов задумался. Потом его взгляд упал на Юлю.
– Вот на нее, – просветлев лицом, сказал он, указывая на девушку. – Только лицо не такое славное. На жену этого Мика один раз глянешь, и сразу понимаешь, что перед тобой стоит злобная стерва.
В это время появился телохранитель Ивана Степановича. Наклонившись к хозяину, он начал что-то шептать ему на ухо.
– Хорошо, – кивнул тот. – Едем.
– Мы с вами! – крикнули подруги.
Поскольку банкир не сказал ни «да», ни «нет», девушки двинулись за ним. И охрана не возражала.
– Интересно, куда мы на этот раз? – пробормотала Инна, садясь за руль своей машины.
Подруги молча пожали плечами. Вся процессия в том же составе вернулась обратно в город. Машины, свернув в сторону проспекта Космонавтов, вскоре очутились перед массивным жилым домом с колоннами перед входом. Большинство коммунальных квартир в этом доме были уже явно расселены, и теперь их окна сверкали новенькими стеклопакетами. Но в некоторых проемах оставались старые потрескавшиеся стекла и облупившиеся рамы, доживающие свой век коммунального рая.
Поднявшись по лестнице на пятый, последний, этаж, вся компания столпилась перед обшарпанной дверью. Звонок не работал, и чтобы попасть в квартиру, пришлось долго стучать кулаками в дверь. Наконец она открылась, и на пороге возникла ветхая старушка. Ничуть не удивившись скоплению народа на лестничной клетке, она повернулась и просеменила в свою комнату.
– Где Мик? – спросил у нее один из телохранителей.
Бабулька молча показала рукой на дверь, выкрашенную когда-то белой краской, которая теперь потрескалась и отваливалась от дерева в виде шелухи. Все прошли туда. И телохранители снова постучали. Дверь открылась, и на пороге возникла молоденькая девчонка.
– Лотта! – воскликнул пораженный банкир.
– Папулька! – воскликнула в ответ дочь, кинувшись обнимать отца.
Повиснув у него на шее, она издавала радостные вопли. Но тут ее взгляд неожиданно уперся в Юльку. Лотта взвизгнула и отпрянула от отца. Потом она издала еще один дикий вопль и кинулась обратно в комнату. Банкир опешил.
– Что это с ней? – удивленно воскликнул он, следуя за дочерью в комнату.
Свита последовала за ним. Увидев, что ее преследуют и укрыться в комнате ей не удастся, Лотта завизжала еще громче, отступая все дальше. Наконец она уперлась в стену. Дальше двигаться было некуда, поэтому Лотта застыла на месте. Банкир бросился к обожаемому чаду, которое явно было не в себе.
– Ай, папулька, зачем она тут?! – кричала Лотта, делая попытку спрятаться за отца. – Спаси меня! Она же ненормальная. Она на меня сейчас накинется!
Юля, к которой, по-видимому, относились эти слова и страхи Лотты, стояла в полном недоумении.
– Почему? – наконец растерянно пробормотала она. – Почему я должна на нее накинуться?
В это время на пороге возник еще один персонаж. Это был любовник Лотты – Мик. Опознать его оказалось нетрудно. Волосы, несмотря на то, что сегодня они у него были влажными, уже были заплетены в тугую косичку. Похоже, Мик только что вышел из ванны.
– В чем дело? – осведомился он, недовольно глядя на толпу посторонних людей.
– Папик притащил сюда твою жену! – просветила его Лотта, указывая на Юльку. – Папулька, совсем ты сдурел, старый пень!
– Лотта, как ты разговариваешь с отцом? – возмутился банкир, но тут же с интересом уставился на Юлю. – Так вы жена Мика?
– Я не его жена! – поспешно заявила Юлька. – А этого человека вообще впервые вижу.
– Лотта, это не моя жена, – подтвердил слова Юли и сам Мик. – С чего ты взяла, что она моя жена?
– Но она… она… Она похожа на твою жену! – пробормотала Лотта. – Ты же показывал мне ее фотографию. Посмотри на нее!
Мик внимательно посмотрел на Юлю, словно силясь понять, может быть, Лотта и в самом деле права?
– Но тем не менее эта девушка не моя жена, – наконец решил Мик.
– Нет? – удивилась Лотта. – Но она все равно преследовала меня!
– Когда это? – изумилась Юлька.
– Мчалась за мной с какими-то дурацкими сигаретами! Мчалась, мчалась!
– Ты же их забыла в маршрутке, – развела руками Юля.
– Ну и что с того! – заорала Лотта. – Твое какое дело?
– Скажи еще, что это были не твои сигареты! – тоже разозлилась Юля.
– Может быть, и мои! Только нечего за людьми носиться по улицам из-за какой-то паршивой пачки сигарет и пугать их чуть ли не до полусмерти!
– Нечего с женатыми мужиками путаться, тогда и пугаться некого будет! – сердито рыкнула в ответ Юля.
– Не твоего ума дело! – пробурчала Лотта, но уже далеко не так воинственно.
– Так ты что, тогда на улице приняла ее за жену своего любовника? – спросила у Лотты Мариша, указывая на Юльку. – И потому убежала, даже не взяв сигареты?
– Да, – кивнула Лотта. – Обозналась. А Мик рассказывал мне столько ужасов, которые его законная половина творит. У нее точно не все дома. А мне совсем не хотелось, чтобы какая-то помешавшаяся от ревности корова брызнула мне в лицо чем-нибудь ядовитым. Я, между прочим, чтобы не рисковать, даже по улицам ходила, замаскировавшись. И дома не показывалась все эти дни, боялась, что она нас с Миком выследит. Да я чуть в ящик не сыграла, когда забралась в маршрутку и увидела там ее, – и Лотта указала на Юлю. – Мик, ну скажи, – обратилась она к любовнику, – она же в самом деле похожа на твою жену!
– Что-то общее есть, – сдержанно кивнул парень.
– Вот и я говорю, что похожа! – обрадовалась Лотта. – А на фотографии – так особенно. Я как ее увидела, так и решила, что эта стерва пронюхала про наш роман. Вот я от нее и дернула. А она за мной.
– Так что, никакой взрывчатки в пачке из-под сигарет не было? – разочарованно спросила у Лотты Мариша.
Девушка онемела. Ее глаза едва не выскочили из орбит.
– Чего? Взрывчатки?! – наконец выдавила она. – Я что, купила в ларьке пачку со взрывчаткой? Боже мой!
– Ты купила эти сигареты в ларьке? – быстро спросила Мариша.
– В магазине, – поправила ее Лотта. – В гипермаркете, так он назывался. Купила эти проклятые сигареты как раз перед тем, как сесть в маршрутку.
– Села, увидела там меня, приняла меня за жену своего любовника, и все сигареты вылетели у тебя из головы, – договорила за Лотту Юлька.
– Точно…
– Я видела этот магазин, – кивнула Юля. – Такой синий с белым.
– Точно, – снова согласилась с ней Лотта. – Там мне и продали эти сигареты.
В это время банкир вывел Мика в коридор для конфиденциального разговора. Судя по тому, что там не слышалось хруста ломаемых костей и звука оплеух, разговор у будущих родственников протекал вполне мирно.
– Значит, тут ты со своим любовником скрываешься от его ревнивой жены? – спросила у Лотты Мариша, оглядев невзрачную обстановку.
Выделялась только огромных размеров кровать, очень роскошная и дорогая. Остальная мебель в комнате была конца прошлого века.
– Да, – кивнула Лотта, тоже оглядевшись по сторонам, и добавила с некоторой тоской в голосе: – Эта комната досталась Мику от его бабушки. Жена про нее не знает. Вот и живем тут. А что делать? Ко мне идти нельзя. К нему – тем более. Гостиницы его гарпия обыщет в первую очередь. Вот и кантуемся тут. Условия, конечно, жуткие. Туалет на пять комнат. Вечные очереди. В ванне кто-то постоянно стирает, так что не помоешься толком. Ну и соседи. Злобные дуры. Шипят на меня, что мы с Миком им спать мешаем. Нельзя ли, дескать, стонать потише.
– А почему не снять квартиру? – удивилась Инна.
– Честно говоря, я все эти дни уговаривала Мика пойти к моему отцу, – сказала Лотта. – Мой папулька может любую проблему решить. Уверена, что он и на жену Мика управу найдет. Так что снимать квартиру я не хотела. Снимем квартиру, так все и пойдет, и покатится. Мик будет то к жене бегать, то ко мне. А я хочу, чтобы он был только мой! Только жены его боюсь. Она точно психическая.
В это время в комнату вернулся Мик, которого нежно обнимал за плечи банкир.
– Ну, доченька, поздравляю, – сказал Иван Степанович, слегка прослезившись от умиления. – Мик попросил твоей руки. И я дал свое согласие на ваш брак. Может быть, хоть теперь ты немного угомонишься. А нет, так это уже будут не мои заботы! – радостно закончил он.
Мик выглядел кисловато, зато банкир буквально лучился счастьем. Даже тот факт, что ему еще предстояло повозиться с предстоящим разводом Мика и его жены, банкира не смущал. Это были семечки по сравнению с восхитительной перспективой сбыть наконец утомительную доченьку с рук, передав другому страдальцу. Лотта завизжала на этот раз от радости и кинулась обнимать дорогих жениха и папульку.
– Я же вам говорила! – торжествующе крикнула она подругам. – Мой папулька любую проблему за пять минут решает!
– Пошли отсюда! – прошептала Мариша, когда сцена с поцелуями стала затягиваться, а потом еще Лотта начала бурно обсуждать, какой фасон свадебного платья пойдет ей больше. – Похоже, они тут и без нас обойдутся. Чего эту чепуху слушать?
– А сбоку еще бантик! – донеслась до них уже у дверей последняя фраза Лотты.
И подруги тихо вышли на улицу. Напротив дома Мика было летнее кафе, готовившее исключительно вегетарианские кушанья.
– Хочу чего-нибудь съесть, – сказала Инна.
– И подумать, – добавила за нее Мариша.
Подруги зашли в кафе, где купили по стакану сока, который выжали при них, и по салату с пророщенной соей. Рыбу они брать не рискнули, ограничившись вегетарианской диетой. Молча прожевав свою порцию, Юля вздохнула и наконец сказала:
– Выходит, что в пачке из-под сигарет взрывчатки не было.
– Похоже на то, – кивнула Мариша. – Разве что эта Лотта просто мастерски врет.
– Или ей в магазине подсунули сигареты со взрывчаткой, – воодушевилась Юля.
– Зачем? – удивилась Мариша.
– Перепутали с кем-нибудь, – пожала плечами Юля. – Она же замаскированной по городу ходила. Черный парик, грим на лице в палец толщиной. Могли и обознаться.
– Ну знаешь, – хмыкнула Мариша. – По твоим словам выходит, что у нас взрывчатку в магазинах за здорово живешь всем желающим раздают.
– Нет, но откуда-то она в сигаретной пачке взялась, – сказала Юля.
– Глупости! – фыркнула Мариша.
– И все равно я предлагаю заглянуть в тот гипермаркет, в котором Лотта покупала свои сигареты, – сказала Юля.
В это время раздался звонок Маришиного мобильника. Она поднесла трубку к уху и, прикрыв рукой мембрану, сказала:
– Это Бритый звонит.
– Почему тебе? – удивилась Инна.
– Он говорит, чтобы мы все приехали к нему в офис, – сказала Мариша.
– Но почему он позвонил тебе? – не успокаивалась Инна.
– Не волнуйся, первым делом он спросил, с нами ли его жена, – хмыкнула Мариша. – Ну что, поедем?
– Поехали, – вздохнула Инна. – Может быть, и в самом деле узнаем что-нибудь новенькое.
В офисе подруги застали самого Бритого, его компаньона Крученого, который всегда был в курсе дел своего друга, и Диму. Стоило подругам войти, как на них уставились три пары мужских глаз, в которых читалось откровенное недоумение.
– В чем дело? – прямо с порога осведомилась Инна. – И предупреждаю сразу, если вы нас снова задумали посадить под замок, мы будем активно возражать.
– Вами интересовались ребята из ФСБ, – строго сказал Бритый. – Сил моих с вами больше нет! Признавайтесь, несчастные, что вы еще натворили?
Подруги постарались припомнить, чем они могли привлечь к себе внимание такой серьезной организации, но ничего на ум не приходило. Похищение Шурика и его бабки, вдовы генерала Платова, вряд ли могло заинтересовать ФСБ.
– Не знаю, – честно ответила Инна.
– Может быть, это из-за взрыва, – несмело предположила Юля.
– Что?! – воскликнул Бритый. – Какого взрыва?
– Так мы же тебе рассказывали, – заторопилась Инна. – Просто ты вечно меня не слушаешь. Я же тебе сто раз говорила, что Юлька чуть не взорвалась вместе с маршруткой, в которой ехала. Мы сначала думали, что эту маршрутку хотели взорвать родственники Вовика, чтобы получить его наследство. Или кто-то из его любовниц, чтобы отомстить Вовику за его измены. Но так как наследство, как выясняется, и не Вовика вовсе, то в конце концов мы нашли ту девчонку, которая забыла сигареты со взрывчаткой. Но и она вроде бы ни при чем. Она дочь банкира. И вообще все ее мысли заняты любовником, а не взрывчаткой.
– Вот оно что! – протянул Бритый. – Так что и «Газель» в конце концов взорвалась?
– Не «Газель»! – поправила его Мариша. – Торговый павильон, где продавалось замечательное грузинское вино. Я там всегда его покупала.
– При чем тут павильон? – удивился Бритый. – Если взрывчатка была в «Газели»?
– Так Юлька ее потом к павильону перенесла! – хором просветили его подруги.
– Угу! – мрачно кивнул Бритый. – По крайней мере теперь одно мне в этой истории ясно.
– Что именно? – дружно поинтересовались у него подруги.
– Мне ясно, почему ФСБ вами заинтересовалась, – ответил Бритый. – Выходит, одна из вас взорвала торговую точку. Интересные дела!
– Так я же не нарочно! – в отчаянии закричала Юлька. – Я же не знала!
– Это еще доказать нужно, – хмыкнул Крученый.
– А как же презумпция невиновности? – робко осведомилась Юля.
– Только не у нас в стране, – отрезал Бритый.
Но продолжить спор им не удалось, потому что в это время в кабинете появились двое мужчин.
– Вот и ФСБ пожаловали, – шепнул Юльке на ухо Крученый.
Представляться гости не стали, а сразу завели разговор про взрыв.
– Нам нужно задать Юлии Пернатых несколько вопросов, – сообщили они. – Кто из вас Юлия?
– Вот она, – тут же указал на Юльку Крученый.
И при первых же словах фээсбэшников Юлька всерьез затосковала.
– Так вы уверяете, что принесли пачку из-под сигарет со взрывчаткой к павильону, а через пять минут раздался взрыв? – спросил у нее один из мужчин.
– Ну да, – нерешительно кивнула Юлька. – Правда, я не уверена, что в пачке была именно взрывчатка. Но с другой стороны…
– Где именно вы кинули свою пачку? – перебил ее фээсбэшник.
– Перед входом в павильон, – сказала Юля. – В мусорную коробку.
– Перед главным входом или перед задним? – осведомился у нее фээсбешник.
– Перед главным, – недоуменно ответила Юля. – А что?
– В вашей пачке взрывчатки не было, – сухо проинформировал ее мужчина.
– Как? – ахнула Юлька, чувствуя, как с ее души сваливается огромный камень. – Как не было?
– Так вот, не было, – ответил ей фээсбэшник. – Взрывное устройство находилось у заднего входа. Там оно и сработало. Похоже, происки конкурентов владельца павильона. По его же собственным словам, ему уже несколько раз угрожали. И видимо, в конце концов угрозы воплотили в жизнь.
Больше они не стали тратить свое драгоценное время на Юльку. И, попрощавшись, направились к выходу. Остановить их никто как-то не решился. Стоило за фээсбэшниками закрыться двери, как подруги повернулись и посмотрели друг на друга.
– Надо же! – внезапно засияла Юлька. – Оказывается, Лотта не соврала. И в пачке действительно были просто сигареты. Наверное, мне со страху показалось, что пачка слишком тяжелая.
Инна с Маришей молчали и смотрели на Юлю.
– Что вы так на меня смотрите? – жалобно спросила у них Юлька. – Я же не виновата! Я была в шоке. Да еще Мариша влила в меня почти целую бутылку коньяка. Конечно, после этого мне трудно было определить, сколько там весила эта проклятая сигаретная пачка.
– И если бы не этот взрыв, вы бы не спасли две невинные жизни, – пришел на выручку Юле Дима. – Вспомните, это ведь вы спасли Шурика и его бабушку.
– Это верно, – согласилась с ним Мариша. – Кстати, а с ними все в порядке? Где они сейчас?
– Поехали! Все равно рабочий день насмарку, – вздохнул Бритый. – Так хоть узнаем, чем все это ваше расследование закончилось!
Мужчины запихали подруг в джип Бритого, он сел за руль. Впереди на «Лексусе» поехал Крученый, а замыкал процессию Дима на своей «Тойоте».
– А куда мы едем? – спросила у него Мариша.
– В больницу, – коротко ответил ей Бритый. – К вашему Шурику.
Впрочем, доехав, они выяснили, что Шурика и его бабушку положили не в больницу, а в тот самый госпиталь на Суворовском проспекте, где Мариша уже имела счастье беседовать с нервным заведующим отделением. И по стечению обстоятельств этот заведующий был первым человеком, кого встретили наши друзья. Увидев Маришу, да еще прибывшую с подкреплением, бедный заведующий побледнел и затрясся.
– А мы нашли нашу бабушку, – радостно сообщила ему Мариша. – И ее внука тоже.
– Очень за вас рад, – пролепетал заведующий, прижимаясь к стеночке и пропуская мимо себя всю компанию.
В госпитале сегодня как раз были разрешены посещения больных родственниками и друзьями. Так что к Шурику их пропустили без проблем. Как ни странно, Шурик все еще лежал в кровати в то время, как его бабушка уже вовсю суетилась возле него.
– Старая закалка, – уважительно шепнула Инна. – Не удивительно, что про генеральшу говорили, что она железная женщина.
– Угу, – кивнула Мариша. – И ведь что интересно, стоило ей немножко в пыльном мешке под коробками с бананами поваляться, как весь ее паралич как рукой сняло.
– Может быть, врачам стоит взять этот метод на вооружение? – заметила Инна.
– Не было бы счастья, да несчастье помогло, – вступила в беседу Юлька.
Шурик увидел новых посетителей и попытался сесть в кровати.
– Лежи, лежи! – заволновалась бабушка. – Ты что это зашевелился? У тебя сотрясение мозга. Тебе двигаться нельзя.
– Бабуля, – ласково обратился к ней Шурик, – я уже хорошо себя чувствую.
– Это тебе только так кажется, – заверила его бабушка.
– И к нам гости, – добавил Шурик.
Старушка оглянулась и, увидев знакомые лица, заулыбалась.
– Это ведь вы нас с Шуриком спасли? – приветствовала она подруг и их сопровождающих. – Мы с внуком вас толком и не поблагодарили еще. Спасибо вам!
– Не за что, – хором ответили подруги.
– Честно говоря, мы вовсе не намеревались вас спасать, – призналась Инна.
– Но спасли же, – возразил ей Шурик. – А нам с бабулей, честное слово, все равно, как это у вас получилось. Главное, что получилось.
– Вы лучше расскажите, почему вас хотели убить, – присаживаясь на соседнюю с Шуриком пустую койку, спросила Мариша.
– Так это все старая дура Верка затеяла, – вместо Шурика ответила его бабуля. – Под старость ее совсем нечистая совесть замучила. Вот она и решила все свои прегрешения искупить тем, что имущество генерала в обход своей родни отдать моему Шурику.
– Но почему? – удивились подруги.
– Оболгала она меня в свое время, – спокойно ответила бабушка Шурика. – Наврала моему мужу, что у меня любовник есть. Письма фальшивые подбросила, которые я якобы от своего любовника получала и бережно хранила. В общем, тогда ей все удалось. Генерал со мной развелся. Сына нашего отказался считать своим. И внука соответственно тоже. Да только Верке то богатство, которое ей после смерти генерала досталось, на пользу не пошло. Детей у нее не было. Племянника она не любила. Сестер тоже. Жила одиноко, да и с головой стало плохо. Вот к старости ее совсем и скрутило, решила, что должна имущество, которое ей от мужа досталось, вернуть законным наследникам. То есть мне и Шурику.
– Она и к вам домой приходила с этой целью? – спросила у старухи Инна.
– Да, – кивнула Платова. – Только я от ее денег отказалась. И из своего дома выгнала. Тогда она еще мне на прощание заявила, что завещание все равно на меня и на Шурика написала и к нотариусу его отнесла. И получился Шурик единственным наследником всего состояния своего деда. Потому как завещание Верка написала такое, что если Шурик умрет, то тогда наследницей становлюсь я.
– А Вова?
– Ему тетка Вера тоже, наверное, какую-то малость отписала, – ответила Платова. – Только Вове все нужно было, а не часть.
– Так это он затеял эту историю с вашим похищением? – спросила у Шурика Мариша.
Тот пожал плечами.
– А на этот вопрос я могу вам ответить, – услышали подруги за своей спиной знакомый голос.
Они обернулись и увидели майора, который допрашивал их после спасения Шурика и его бабушки из фруктового фургона, в котором их собирались перевезти к месту их последнего пристанища.
– Мысль эта зародилась и не у Вовы, и не у его жены или дочери, а у матери Нины Гавриловой, в девичестве Ковровой, – продолжал майор. – Сестры Вовы Волосова.
– Надо же! – воскликнула Инна. – А мне, когда я к ней в Боровичи заехала, она показалась милым и даже симпатичным человеком.
– Но тем не менее из-за сумасбродства выжившей из ума старшей сестры она не собиралась упускать того, что считала своим по праву, – сказал майор. – Это ей покойная Вера Платова проговорилась о том, что собирается написать завещание не в пользу Вовы и других своих родственников. Сестры даже повздорили из-за этого. Но Вера Платова твердо заявила сестре, что богатство от генерала досталось именно ей, так что только она и может им распорядиться. И распорядится по своему усмотрению, а не по желанию своей родни.
– Вообще-то она поступила правильно, что отдала все Шурику, – задумчиво сказала Инна. – Если когда-то она оболгала первую жену генерала и по ее вине погиб сын генерала, то…
– Но ее сестра вовсе не считала, что это правильно! – возразил майор. – Напротив, она тут же собрала своих родственников – дочь Нину, племянника Вову, его жену и сказала им, что тетка Вера совсем свихнулась и все свое богатство хочет оставить первой жене генерала или его внуку.
– Представляю, как они засуетились! – воскликнула Мариша.
– Но сделать ничего не смогли, – продолжил майор. – Тетка Вера написала завещание так, как решила. А после этого спокойно скончалась, оставив своих кровных родственничков с носом.
– Но Вова все же вступил во владение квартирой своей тетки, – заметила Юля. – Он даже начал там делать ремонт.
– Ремонт он начал делать для вида, – сказал майор. – Цель у него была одна: самым тщательным образом обыскать всю квартиру тетки. Ведь он надеялся, что там найдет и деньги, и драгоценности. А у тетки Веры было чем поживиться. Вова и в самом деле нашел много ценных вещей. Но не добрался до самого главного, ради чего и переворачивал квартиру вверх дном.
– Чего же?
– Диадемы, – ответил майор. – Той трофейной диадемы, которую генерал привез после войны из Германии и которая одна стоила в десять раз больше, чем все остальное наследство.
– Да, да! – воскликнули подруги. – Соседка рассказывала, что та диадема еще разбиралась на составные части, каждая из которых была самостоятельным украшением. Серьгами, браслетами и…
– Да, та самая, – перебил их майор. – Даже картина кисти Брюллова, которая имелась у тетки Веры, не шла в сравнение с диадемой. Подлинность картины была под сомнением. А вот диадема была поистине ценной вещью.
– А где же она была спрятана, что Вова не сумел до нее добраться?
– Диадема лежала в банковской ячейке, – ответил майор. – И в договоре было указано, что выдать ее могли лишь Александру Платову, а в случае предъявления свидетельства о его смерти, – его бабушке. И лишь тогда, когда в живых не осталось бы ни Шурика, ни его бабушки, диадему могли получить кровные родственники Веры Платовой – Вова и прочие.
– Выходит, любовницы Вовы были ни при чем? – воскликнула Инна. – Напрасно мы их подозревали? Никто из них Вову убивать не собирался?
– Нет, – покачал головой майор. – Покушение на жизнь Шурика и его бабушки целиком на совести самого Вовы и его родственников.
– Но как Вова узнал о том, что наследство из его рук уплывает к Шурику и его бабке?
– А ему проговорился нотариус, в конторе у которого хранилось завещание Веры Платовой, – ответил майор. – Нотариус не делал тайны из того, что диадема существует. Да и сам Вова знал, что она есть у тетки. Сам этот нотариус был близким другом Вовы. Когда-то Вова познакомил тетку Веру со своим другом, надеясь, что она напишет завещание в его пользу.
– А разве нотариус не мог уничтожить завещание тетки Веры? – спросила Мариша. – Тогда мать Нинель или Вова могли бы спокойно претендовать на состояние покойницы.
– Совсем уничтожить завещание нотариус все же опасался, – сказал майор. – Но за некоторое вознаграждение он соглашался потянуть дело с объявлением настоящего наследника. Это было в его силах.
– А Катя – жена Вовы? Она-то зачем встречалась с Шуриком?
– Как только Вове стало ясно, что денежки могут в любое время уплыть в чужие руки, он поговорил со своей женой и внушил ей, что Шурика нужно держать под контролем, – сказал майор. – От нее родственники Вовы и узнали, что Шурик ожидает, когда ему позвонят из госпиталя и сообщат, что для его бабули освободилось местечко.
– Это мы уже поняли, – кивнули подруги.
– А вскоре после того, как Вова понял, что завещание тетки Веры не в его пользу, Нинель, которая очень любила Алену – дочь Вовы от первого брака, уже успела рассказать той, что учудила тетка Вера. А у Алены был жених…
– Вася! – на этот раз перебили подруги майора. – Мы знаем.
– Все-то вы знаете, все-то вы поняли, – проворчал майор.
– Не все, а только то, что родственники Вовы решили действовать ва-банк и любым путем получить свое, – сказала Инна. – Тут и Вася появился очень кстати.
– Да, и этому Васе Алена разболтала про семейную охоту за наследством, – добавил майор. – Вася, не будь дураком, мигом смекнул, какую выгоду тут можно поиметь. И принял участие в травле Шурика. В общем, участь Шурика была решена. С одной стороны, его опекала Катя – жена Вовы. А с другой – подпирали Нина, Вова и Вася с Аленой.
– Только странно, что они так долго тянули с устранением Шурика, – сказала Мариша.
– Они же обычные люди, – пожал плечами майор. – А убить человека в первый раз, даже когда на кону стоит много тысяч долларов, – не так-то просто. Вот они и тянули до последнего. Но когда стало ясно, что все сроки прошли, Вася пригласил своего приятеля для инсценировки «отбытия» Шурика и его бабушки в госпиталь.
– Но зачем такие сложности? – удивилась Мариша.
– Бабушка Шурика не выходила из дома. А устранить нужно было и ее, и Шурика. Но Катя травить или душить старуху, как ей предложил Вова, наотрез отказывалась. Одно дело, пользуясь согласием мужа, закрутить роман с симпатичным молодым человеком, и совсем другое – брать смертный грех на душу и убивать беззащитную старуху. К тому же, если бы Катя отправила на тот свет старуху, все равно еще оставался Шурик. Поэтому у Алены с Васей и созрел план, как убрать из квартиры и Шурика, и его бабушку. И покончить с ними, отвезя в уединенное место за городом.
– Не очень-то удачно у них это получилось, – хмыкнула Инна.
– Это же был их первый опыт. К тому же люди они неискушенные. Для них и эта не слишком удачная инсценировка со «Скорой помощью» была вершиной коварства. Пригнать машину так, чтобы Шурик не заподозрил подвоха. О! Они считали себя чуть ли не гениями!
И, помолчав, майор добавил:
– Неизвестно, как бы они там потом делили между собой полученное преступным путем наследство, но против внука генерала весь клан родных Веры Платовой сомкнулся тесными рядами.
– Они много лет жили с твердой уверенностью, что после смерти тетки Веры каждый из них разбогатеет. И ради ее внезапно проснувшегося благородства отступаться от денег не собирались, – сказала Инна.
– А я так и не поняла, почему Вова оказался прописанным у своей жены Кати, а не у своей матери? – спросила Мариша.
На этот вопрос неожиданно ответил Шурик.
– Я знаю, – сказал он. – После смерти матери Вовы он съехался с Катей. У нее была крохотная двухкомнатная квартира. А у него однокомнатная – еще меньше. В результате из двух клоповников они получили хрущевку из четырех комнат, которые, сломав перегородки, превратили в довольно приличную трехкомнатную квартиру с кухней – столовой. Туда он и прописался.
– Ясно, – кивнула Мариша.
– А кто теперь становится наследником тетки Веры? – спросила Юля у майора. – Шурик?
– Да. И я считаю, что это будет справедливо, – сказал в заключение майор.
Так и закончилась эта история. Преступники получили по заслугам. Бабушка Шурика после пережитых потрясений, как ни странно, неожиданно резко пошла на поправку и теперь уверяет всех, что чувствует себя просто отлично и собирается прожить еще добрую четверть века. Наследство генерала Платова, хотя и порядком пощипанное Вовой, Шурик в конце концов получил. Только диадему он вернул ее бывшим владельцам в Германию. Те на радостях выплатили Шурику огромную премию, на которую Шурик и бабушка могли безбедно существовать до конца жизни. Любовницы Вовика, узнав, что тот остался на бобах, да к тому же ему грозит судебное разбирательство, дружно его бросили.
Лотта вышла замуж за своего Мика, а его жена получила от Ивана Степановича такие солидные отступные, что ничуть не жалеет о своем муже. Юлька продолжает встречаться с Димой. И судя по тому, как развиваются их отношения, в скором времени можно ожидать появления белого платья, лимузина с кольцами и прочих свадебных атрибутов. Тоша еще несколько раз появлялся у порога Юлиного дома, но, побеседовав как-то раз с Димой, исчез. Смайл в конце концов вернулся в Питер, и они с Маришей смогли наконец вплотную заняться обустройством своей новой квартиры. А Инна в очередной раз помирилась с Бритым. Правда, как всегда, ненадолго. Только до следующей истории, в которую она, совсем не желая того, все же влипла вместе со своими верными подругами.
Назад: Глава 11
На главную: Предисловие
