Глава 7
Дядя Толя явно закончил свой рассказ. И эстафету снова подхватила тетя Рая.
– Так мы и познакомились! – воскликнула она. – Вот уж я удивилась, когда он ко мне пожаловал. Сначала удивилась, а потом и обрадовалась. Все не одна на этом свете! Брат у меня есть. Вот радость!
Дядя Толя тоже покивал с довольным видом. Между этими двумя родственниками, нашедшими друг друга уже в довольно зрелом возрасте, царила трогательная гармония. Интересно, на чем же она основывалась? Только ли на родственной симпатии или на чем-то более серьезном?
– А теперь скажи им про завещание! – напомнила брату тетя Рая, вдоволь натешившись. – Подробно расскажи!
– Да! – спохватился дядя Толя. – Завещание!
Подруги насторожились. Завещание! История жизни тети Раи и дяди Толи – это занимательно. Но вот завещание – это уже совсем интересно.
– Завещание?
– То самое завещание, по которому все свое имущество отец делил на три основные части. Эту квартиру отец оставлял своей старшей дочери. Рае. Всю обстановку в ней, включая коллекцию антикварного фарфора, который собирала папина жена всю жизнь, и коллекцию серебряной посуды, а также несколько ценных картин, отец отдавал своей младшей дочери – Ольге.
– А вам?
– Мне отец завещал свои денежные счета.
– Все?
– Все.
Подруги переглянулись. Звучало вполне справедливо. Вот только почему-то брат с сестрой не упомянули про Варвару Сергеевну. Что это? Злой умысел?
– Никакого злого умысла тут нет! Лев Илларионович не одобрял, как племянница воспитывает своего сына. И он считал, что оставить этим двоим деньги по наследству значило навсегда отучить Ваню от мысли работать самому.
– Значит, им ваш отец не собирался оставить ничего?
– Почему же? Он выделил им небольшое содержание, пенсию, которую выплачивали бы им, как проценты со вклада. Содержание, достаточное для того, чтобы не умереть с голоду. Но и только.
И дядя Толя замолчал, внимательно глядя на девушек. Что они скажут?
– Не может быть! – вырвалось у Мариши.
– Я вам это заявляю! Отец даже показал мне завещание! Я его видел!
– Но... Но куда же оно делось? – растерялась Мариша. – Пропало?
– Пропало! – горько произнесла тетя Рая. – Да, я совершенно уверена, что это Варвара его выкрала и уничтожила!
Дядя Толя всплеснул руками:
– Рая! Сколько раз я тебе говорил! Мы не можем обвинять Варвару! Мы не знаем точно!
– А чего тут знать? Чего тут знать, я тебя спрашиваю? – набросилась на него сестра. – Кому должно было достаться все по завещанию отца? Нам троим! А кому досталось? Варьке! Так что думать тут нечего. Ее это рук дело. И бог ее за это наказал. Ограбила сирот!
Подругам даже смешно стало. Сиротка в полтора центнера весом! Надо же такое сказать!
Но тетя Рая искренне считала, что ее обидели, обобрали, да что там – попросту обокрали!
– Отец оставил свои средства нам троим, – упрямо твердила она. – Тебе, мне и этой Олечке. А захапала себе все Варвара! Приехала первой, порылась в вещах отца, в его бумагах, нашла документ и уничтожила его!
– Мы не знаем этого точно. В последнюю минуту отец мог передумать.
– С чего бы это?
– Ну... Просто так.
– Просто так даже мухи не дохнут!
Пока брат с сестрой препирались по поводу потерянного завещания своего отца, которое должно было сделать их богатыми людьми, но так и не сделало, подруги шепотом обсуждали услышанные новости.
– Мне кажется, они врут насчет завещания, – сказала Вика.
– Почему?
– Моей маме никто про завещание ничего не говорил. Этим двоим своим детям Лев Илларионович про завещание сказал, а маме нет. А почему?
– Тетя Рая тоже узнала про завещание только от своего брата.
– Но ведь узнала! А мама ни сном ни духом!
– Лев Илларионович почему-то прятал твою маму от двух других своих детей. Даже полного ее имени им не сказал.
– Почему же? Сказал! Олечка.
– Олечка! – фыркнула Мариша. – Олечек на свете много. Поди найди среди них нужную!
– Ты считаешь, дед не хотел знакомить мою маму с другими своими детьми?
– По-моему, это очевидно!
– Но почему он не хотел знакомить маму с ее сестрой и братом?
– Возможно, дело было в твоей бабушке. Она была против.
– Почему?
– Хотела сохранить тайну. Чтобы ни ты, ни твоя мама, ни другие родственники никогда бы не узнали о том, что натворила твоя бабушка и что все эти годы она и все вы жили во лжи.
– Но мы бы ее простили! Лучше поздно узнать правду, чем никогда. Или она собиралась так и унести свою тайну с собой в могилу?
– Между прочим, именно это и должно было случиться, – пожала плечами Мариша.
В самом деле, если бы Вика не полезла в чемодан своей бабушки, если бы не нашла ее письма, если бы не начала читать и не заинтересовалась ими, то ничего бы она и не узнала. Ни дядя Толя, ни тетя Рая не знали, где искать свою третью сестру – Викину маму. А раз не знали, так и не нашли бы ее. И жили бы себе Вика и ее мама в полнейшем неведении о том, что у них, оказывается, существует еще много родни. И дядя Толя, и тетя Рая, и Ваня, и Варвара Сергеевна. Была.
– Поэтому, – шепотом произнесла Мариша, – думаю, твои дядя с тетей не лгут. Завещание было. Было и пропало.
Но обсудить эту тему, как она того, без сомнения, заслуживала, ни подругам, ни тете Рае с дядей Толей не дал резкий настырный звонок в дверь. Ваня из своей комнаты не отреагировал. Дядя Толя был забаррикадирован в углу мощным телом своей сестрицы. Самой тетке Рае быстро не подняться. Поэтому тетя Рая повернулась и просительно взглянула на Вику:
– Деточка, если не трудно, поди посмотри, кто там. А то, пока я встану, пока дойду, тот человек уже уйдет.
Вика поднялась и пошла. С замками она справилась без труда, но вот дальше начались неприятности.
За дверью стояла худосочная, стервозного вида блондинка. Впрочем, волосы у нее были откровенно крашеные, под белыми прядями проглядывали черные корни. Маленькое хищное личико было ярко раскрашено. Но одета девица была в черный брючный костюм. Брюки туго обтягивали ее тощую задницу. А сильно открытый корсет при ее сухих выпирающих ключицах и впалой груди девице лучше было бы не носить.
Тем не менее блондинка была уверена в собственной неотразимости. Во всяком случае, при виде открывшей ей дверь Вики она громко завопила:
– Ты что тут делаешь, потаскуха?!
Приветствие было настолько неожиданным, что Вика просто шарахнулась от сумасшедшей. А девица продолжала наступать на нее с кулаками.
– Тебя кто приглашал сюда?! – верещала она. – Вали отсюдова! Тут я жить буду, а ты проваливай!
Вика не знала, что и сказать. Кто эта девица? Сумасшедшая, которую выпустили из дурки на прогулку и она случайно забрела к ним? Или еще одна родственница, только очень агрессивная и малоприятная?
– Вали отсюда! – заходилась в крике девица, делая попытку вцепиться Вике в волосы.
Тут уж Мариша отмерла. Первоначальный ступор, вызванный появлением и атакой девицы, у нее прошел. И она кинулась на помощь подруге.
– А-а-а!!! – заверещала та. – Да ты еще и не одна! Подружку свою с собой притащила! Вдвоем моего Ванечку обрабатываете! Но ничего! Обеих порву! Сучки!
И она набросилась теперь уже на Маришу. Очень той надо было, чтобы ей насовала тумаков какая-то облезлая кошка! Поэтому Мариша ловко уклонилась, и девица пролетела мимо нее, врезавшись головой в стену.
– Бум-м!
От удара об стену старинные часы вдруг пришли в движение, из них выскочила кукушка и несколько раз весело прокуковала:
– Ку-ку! Ку-ку! Ку-ку!
– Ой! – подал голос изумленный дядя Толя из комнаты. – Часы закуковали. Сколько времени стояли, а теперь вдруг заработали! Ку-ку! Ку-ку!
– Вот именно, – пробурчала Мариша. – Ку-ку! Кто-то тут у нас точно ку-ку!
– Девочки, что у вас там происходит? – встревоженно спросила тетя Рая. – Кто там пришел?
– Какая-то сумасшедшая!
– Драться лезет!
– С кулаками!
– И орет!
Конечно, пропустить такое тетка Рая не могла. Тяжело или не тяжело, а она вытащила свою тушу из кресла и притащила ее в прихожую. Дядя Толя присеменил следом за ней. И они вдвоем с изумлением уставились на крашеную девицу, которая больше уже ни на кого не бросалась, а сидела на тумбочке и бессмысленно таращила на всех большие, глупые и густо накрашенные глаза.
– Вы кто такие? – пробормотала она наконец. – А где Ваня?
– Сначала скажи нам, кто ты такая?
– Я?! Я – Ванина невеста!
– Ах, так ты Мила! – осенило Вику, которая теперь мигом поняла причину агрессивного поведения гостьи.
Ваня же говорил, что его невеста страшно, просто до жути ревнивая особа. Мила увидела в дверях квартиры своего жениха Вику и приревновала. Хотя еще большой вопрос, стоило ли ревновать такого фрукта, как Ваня.
Но сама Мила ни в понимании, ни тем более в сочувствии явно не нуждалась.
– Где мой Ваня?
И она обвела колючим взглядом всех собравшихся в прихожей. Ну и девица! Просто сгусток злости и плохого настроения. И страшная! И тощая! И что только Ваня в ней нашел? Да у нее же на физиономии написано: женишься на мне – ни дня счастья не увидишь!
– Где он? – зашлась уже в новом приступе истерики Мила. – Где мой Ваня? Куда вы его дели? Убили? Как и его мать?
Чокнутая! И ревность тут совсем ни при чем. Девица просто больная на всю голову.
– Ты что, голубушка? – пророкотала разгневанная тетя Рая. – Ты в чем нас обвиняешь?
– Где Ваня?
– В комнате твой Ваня. У себя!
– Пропустите меня к нему.
– Да кто же тебя держит? Иди!
Кинув опасливый взгляд на них, Мила поднялась и бочком, словно краб, проскользнула мимо них в комнату Вани. И уже через секунду оттуда донесся ее пронзительный визгливый голос. Невеста жаловалась на родственников:
– Представляешь, котик, обступили меня со всех сторон! К тебе не давали пройти! Грозились! А эта наглая девица, которая мне открыла дверь, кто она тебе? Тоже родственница? Ладно, верю, похожа. А вторая? Что? Тоже?! Но они же совсем между собой не похожи!
Тем временем тетя Рая задумчиво разглядывала Вику.
– А ведь писклявая мерзавка права, – сказала она. – Ты, девочка, в самом деле очень похожа на нашего Ванятку. С чего бы это, а?
Вика смутилась. Она не ожидала, что это ее сходство с Ваней будет всем так бросаться в глаза. Хотя почему не ожидала? Ведь Варвара Сергеевна мигом ее раскусила. И была этим очень недовольна. А вот интересно, как отнесутся к этому открытию дядя Толя и тетя Рая?
– Девочка! – возликовала тетя Рая, услышав правду. – Племянница! Толя, это же наша с тобой племянница! Дочка нашей с тобой сестры Олечки!
Ликовала она громко, бурно и, казалось, вполне искренне. Вообще, тетя Рая была дамой большой и приветливой, с круглым улыбчивым лицом и огромными, заскорузлыми от тяжелой работы, мозолистыми руками. Похоже, жизнь не особенно ее баловала. Но женщина не сдавалась. И не растеряла отпущенной ей природой толики доброты и сочувствия.
– Девочка! – заключила она Вику в свои объятия. – Как я рада! Вся наша семья наконец-то воссоединилась. Вот только папочка, – и она шмыгнула носом, – жаль, что он не дожил до этого светлого часа!
Мариша молчала. Но лично ей казалось, что Лев Илларионович изо всех сил старался как раз и не допустить этого самого светлого часа, когда все его внебрачные отпрыски соберутся под одной крышей и примутся обниматься и лобызаться. Поэтому-то он и не знакомил их при жизни. И своими не признал. Только уже в завещании о них вспомнил. Ну, так ведь к тому времени, когда завещание вступило бы в свою законную силу, Льву Илларионовичу должно было быть уже глубоко плевать на все, что происходило вокруг.
Все это было очень странно. Почему Викин дед так упорно стремился не допустить близости со своими детьми и препятствовал их общению друг с другом? Из-за жены Майи? Но ведь она умерла раньше. И после ее смерти ему нечего было уже опасаться. Или было чего? Так чего же? Чего?!
Ах, как не хватало сейчас Мариши ее собственного деда, его огромных познаний и информированности. Ведь если бы они разузнали про Льва Илларионовича не только то, что он соизволил сообщить своим детям, но и то, что было от них скрыто, насколько легче было бы понять причины, которые двигали поступками этого человека. А также найти виновного в смерти Льва Илларионовича и, как теперь уже нечего было сомневаться, родной Викиной бабушки.
Однако ликование тетки Раи было столь громогласным, что его не мог не услышать Ваня. Он выглянул из своей комнаты и досадливо бросил:
– Тетя Рая! Можно потише радоваться?
– Иди сюда, недотепа! Обними нашу Викулю! Что же ты раньше не сказал, что она нашлась?
Но Ваня лишь сморщился, словно отведал кислого лимона. И оказался втянутым назад в комнату тонкой, но властной ручкой его невесты.
– Ох, – покачала головой тетка Рая. – Покажет она еще нашему дурачку кузькину мать!
Подруги были того же мнения. А еще они видели, что Мила девушка не только неуравновешенная, но и склонная к агрессии. А что, если трое ее братьев точно такие же или даже еще хуже? Надо бы с ними познакомиться. А то может статься, что глупый Ваня угодит из одной беды с родственниками в другую – еще более страшную.
И не успели они об этом подумать, как в дверь раздался новый звонок.
– Ох ты, батюшки! – встрепенулась тетка Рая. – А это еще кто? Уж не из похоронного ли бюро люди пожаловали? А мы еще и не решили – Варвару так хоронить будем или кремировать?
Но ответить ей на этот вопрос никто не успел. Вика пошла открывать дверь – и буквально застыла на пороге. За дверью стоял мужчина... Нет, сказать, что это был просто мужчина, значит не сказать ровным счетом ничего. Это был всем мужчинам мужчина. Высокий, широкоплечий, с внимательным взглядом карих глаз и короткой стрижкой густых темных волос. Одет он был в легкие брюки и спортивного вида куртку. На пальце, что сразу заметила Вика, отсутствовало обручальное кольцо.
В следующую секунду всю ее наблюдательность и прочие чувства буквально захлестнуло мощной волной томительного узнавания. Именно этого мужчину она и ждала все эти годы! Это же очевидно! Вот именно таким и должен быть ее мужчина.
Просто удивительно, как Вика не понимала этого раньше. Но теперь наконец поняла с пронзительной ясностью.
– Привет, – жизнерадостно улыбаясь и глядя прямо Вике в глаза, произнес мужчина. – А я зашел спросить, не у вас ли сейчас моя неуравновешенная сестренка?
Выговорить что-либо в настоящий момент было для Вики равносильно тому, чтобы вкатить на гору огромную каменную глыбу. Но она все же сумела найти в себе силы и выдавила:
– Сестренка?.. Мила?..
– Да-да, ищу мою сестренку Милу! Так она здесь? У вас?
– У нас.
И Вика посторонилась, давая незнакомцу пройти.
– Заходите.
– Премного благодарен. Уж не знаю, должен ли я начать сразу же извиняться или чуть-чуть погодить, но лучше начну сразу.
– За что извиняться?
– А что? Мила вам скандала не устроила?
– Ну... – пробормотала Вика, вспомнив, как Мила с грохотом врезалась в стену, – разве что самую малость.
– Вижу, я пришел вовремя! – обрадовался мужчина. – Дело в том, что Мила у нас девушка с капризами. Если что не по ней, она сразу же истерику устраивает. Родители ее страшно избаловали. Теперь я даже не представляю, что с ней делать дальше.
Вика хотела сказать, что ничего не надо делать. Жизнь все сама расставит по своим местам. И если Мила не круглая дура, то рано или поздно смекнет, что истерики и скандалы – это не самый лучший способ для знакомства с новыми родственниками. А если дура и не поймет, то ей же самой хуже.
Но вместо этого Вика почему-то сказала:
– Ваша сестра на редкость славная девушка.
– Да неужели?
– Просто она переволновалась. Шутка ли, убили родную мать ее жениха. Можно сказать, свекровь!
– Хм, – проворчал парень. – Что-то я не слышал, чтобы Мила испытывала к Ванькиной матери какие-то теплые чувства. Если и вспоминала, то исключительно с руганью. А уж когда узнала, что та погибла, и вовсе прыгала до утра.
– Прыгала?
– Ну да. От радости.
Вику передернуло. Какой бы стервой ни показалась ей Мила вначале, она все-таки не предполагала, что та действительно настолько стервозна.
– Разрешите мне представиться, – произнес тем временем брат Милы. – Слава.
– Вячеслав?
– Просто Чеслав.
– Разве есть такое имя? – удивилась Вика.
– Есть. Древнеславянское имя, означает Прославленный.
– Красиво! – оценила Вика. – А меня зовут просто Виктория.
– Ничего себе просто! Латинское имя, означает Победная, Победа!
– У нас с вами очень красивые имена.
– Надеюсь, что это не единственное общее между нами, – проникновенно произнес Слава.
Вика под его взглядом откровенно смешалась. И покраснела чуть ли не до слез. К счастью, в прихожую выползли остальные родственники и Мариша. Так что Вика смогла несколько прийти в себя. Она даже вполне внятно представила их нового гостя и объяснила, кто он такой.
– Значит, вы брат этой чокнутой? – недовольно произнесла Мариша. – Ну, скажу я вам, лучше надо за сестрицей следить.
– Прошу прощения. С утра глаз с нее не сводил. Но буквально полчаса назад хватился, а ее нет! Я сразу понял, куда она намылилась. Надеюсь, она не натворила тут ничего действительно ужасного?
– Нет. А могла?
– Мила вбила себе в голову, что теперь Ваня ее обязательно кинет.
– Бросит?
– Нет, именно кинет. Она считает, что теперь он богат. И с ней порвет.
– Почему? Если он ее любит, то...
– Дело в том, что Мила не верит в то, что ей говорят, – вздохнул Слава. – У нее очень тяжелый характер и потрясающая способность самовнушения. Вчера Ваня, как ей показалось, сухо поговорил с ней по телефону. И за ночь она так основательно успела убедить саму себя в том, что он ее разлюбил и готовится бросить, что утром мы все просто испугались. И заперли девчонку.
– И заперли ее дома?
– Не хотели, чтобы она в таком виде показывалась на глаза кому-либо. Особенно жениху.
– А она разозлилась?
– Вскипела так, что хоть святых выноси. Кричала, что мы гробим ее счастье! Что она наложит на себя руки! Что убьет всех нас, а после и своего Ваню, если только поймет, что он ей не верен.
Вика похолодела. Да эта Мила куда опасней, чем она подумала вначале. И она, Вика, оказывается, избежала серьезной опасности. Ведь Мила могла ее прямо с порога пристрелить или еще что-нибудь такое же неприятное с ней сделать. Примерно о том же самом думала и Мариша.
– Слушайте, – с возмущением обратилась она к Славе, – надо ведь лечить девочку. Что же вы ее совсем запустили? У нее же налицо психическое расстройство.
– Ах, нет! Простите, если я невольно сгустил краски. Просто Мила очень впечатлительная и легкоранимая девочка. К тому же у нее был печальный прецедент.
– Что? Она уже кого-то убила из ревности?
– Нет. Я имею в виду, что ее не так давно бросил молодой человек, который считался ее женихом. Но внезапно получил стипендию для обучения в Америке. И тут же уехал, помахав Миле на прощание ручкой.
– Значит, их отношения не были серьезны.
– Свадебное платье было уже сшито, – тихо сказал Слава. – До сих пор в шкафу пылится. И туфли, и фата, и даже подвязки. Если уж это не серьезные отношения, то я и не знаю, что тогда.
Теперь всем стало жаль Милу. Бедняжка! Пережила настоящую психологическую травму. Один подлец ее бросил. И теперь она боится, что и Ваня окажется таким же.
– Наш Ваня не такой! – со вздохом произнесла тетка Рая. – Он Милу не бросит. Уже час в комнате у себя голубки воркуют.
– Воркуют? – оживился Слава. – Очень рад это слышать.
И он просиял такой приветливой, такой веселой улыбкой, что тетка Рая невольно улыбнулась в ответ.
– Садитесь с нами, – гостеприимно предложила она. – Чай будете?
– Буду!
И Слава тут же уселся за стол. Все поспешно расселись вокруг него. Одна Мариша недоверчиво косилась на новенького. Что-то уж больно этот Слава хорош. И собой привлекателен, и остроумен, и нежный, заботливый брат. Так не бывает. Подвох. Должен же быть какой-то изъян.
Однако Слава был явно рад пообщаться с новыми родственниками. И, как с удовольствием отметила Вика, жадными глазами по сторонам не шнырял. И примерную цену каждой вещи в комнате не подсчитывал. Спокойно разговаривал, спокойно общался, пил чай и к Миле не торопился.
– Вряд ли она будет рада, если увидит меня тут.
И оказался совершенно прав. Лицо у Милы вытянулось раза в полтора, когда она вышла ко всем и увидела Славу.
– Ты?! – гневно выдохнула она. – Все-таки приперся? Да как ты смел?!
– Видите! – засмеялся Слава. – Моя сестренка все еще сердится на меня. Брызни на нее водой, пар пойдет!
От Милы действительно можно было прикуривать.
– Уходи! – через силу выдавила она из себя, сердито глядя на брата. – Тебе тут делать нечего.
– А вот это ты ошибаешься, – серьезно ответил ей Слава. – Твои новые родственники в затруднительном положении. У них произошла драма. Погиб близкий человек. И теперь этого человека предстоит похоронить достойно.
– Да ты...
Но договорить Мила не смогла. Слава стремительно подскочил к ней и схватил за плечо.
– Хватит! – рявкнул он. – Хватит позорить себя и нас всех! Веди себя прилично! Не у тебя одной проблемы. У этих людей их тоже хватает! У твоего жениха в семье горе! Вспомни, зачем ты тут!
Как ни странно, это произвело на Милу впечатление. Она мигом заулыбалась, виновато глядя на Ваню.
– Прости меня, котик, – промямлила она. – Ты не сердишься на свою козочку?
– Нет, мышка моя.
– И котик не прогонит свою кошечку?
– Ни за что в жизни!
Котик! Козочка! Мышка! Кошечка! Зоологический сад, да и только. Но, кажется, дуэт у Вани с Милой складывался вполне успешно. Да и девушка, выплеснув приступ ревности, стала вполне адекватной. Как знать, может быть, у них еще все и наладится. Особенно если брат Слава присмотрит за своей сестричкой и не позволит ей слишком часто устраивать сцены.
Тем временем все семейство теперь уже в полном составе расселось вокруг стола, чтобы обсудить ситуацию. От большого торта, который стоял на столе, когда в гости пришли Вика с Маришей, остался один клинышек. И его с аппетитом доел Ваня. Остальным пришлось довольствоваться чаем с ванильными сухариками. Но и они были очень неплохи. Хотя, пока шли все эти разборки, день уже давно перевалил за свою вторую половину. И, понятное дело, все наблюдали за поглощающим торт Ваней с большой завистью.
Мариша обвела глазами собравшихся и ощутила смутную тревогу. Их и так много, а что, если еще кто-нибудь придет? Ведь у Милы, насколько она помнила, был не один, а целых три брата. Да еще с женами. С женами? Минуточку! Выходит, Слава тоже женат? Ой, как нехорошо.
Мариша даже скривилась, как от зубной боли. Она отлично видела, какими глазами смотрит Вика на парня. И тот, между прочим, отвечал девушке не менее горячими взглядами. А если сейчас еще и другие братья пожалуют? И все три жены, включая и Славину? Новой сцены ревности Мариша на голодный желудок выдержать точно бы не смогла. И поэтому первой предложила:
– Может быть, пока не подошли остальные, пожуем пельмешек на скорую руку?
Предложение пожевать чего-нибудь вызвало большой энтузиазм у дяди Толи и тети Раи. А вот остальные явно насторожились.
– А разве мы еще кого-то ждем?
– Ну, Слава пришел. Наверное, и остальные Милины братья придут тоже. С женами!
Эти слова Мариша специально подчеркнула для Вики. Но та, словно круглая дура, глаз не отводила от своего Славы. И не слышала решительно ничего! Зато Маришу услышала Мила.
– Нет, – сказала девушка. – Кроме Славы, из моих никто больше не придет.
– Точно?
– Остальные все на работе. А у Славы отпуск.
Так, хотя бы с этим ясно. Но вот семейный статус Славы – холостяк он, разведен или все еще женат – пока что оставался для Мариши за кадром.
– Ладно, – вздохнула она. – Пойду пошарю в холодильнике. Ваня, ты не против?
– Там ничего больше нет. Ни рассольника, ни запеканки.
– И морозилка пустая?
– Этого я не знаю. Не заглядывал.
Честное слово, этот парень был способен околеть от голода, стоя у набитого едой холодильника. Как и подозревала Мариша, морозилка оказалась забитой разными полуфабрикатами. Отлично! Со всем этим Мариша знала, как обращаться. Пельмени в данном случае были самым подходящим и быстрым блюдом. В помощники Мариша выковыряла себе Милу, потому что Вику было просто не оторвать от Славы, а во-вторых, Мила, как ни крути, должна была стать хозяйкой на этой кухне. Если, конечно, сумеет сдерживать свой норов хотя бы до свадьбы.
Но на кухне Мила совершенно освоилась. И оказалась очень полезной. Она быстро сервировала в гостиной стол. Приготовила из чеснока, сметаны и приправ острый соус к пельменям. Нашла банку засохшей томатной пасты, развела ее кипяченой водой, накрошила в томатную пасту зелени, лука и сладкого перца, насыпала соли, сахара и добавила перца. Получилась своеобразная аджика. С этими соусами, да еще со сливочным маслом пельмени пошли буквально на ура.
Мариша и глазом не успела моргнуть, как целых три килограмма пельменей бесследно исчезли. А вместо них на столе стояли грязные тарелки, которые пришлось убирать опять же им с Милой. Да еще посудомоечной машины в доме у Льва Илларионовича не наблюдалось. Пришлось посуду мыть своими белыми ручками.
Пока Мила таскала грязные тарелки и разливала чай, Мариша намывала посуду и мрачно размышляла, что, пожалуй, променяла шило на мыло. Хотела вести расследование, а вместо этого стоит у мойки и надраивает кастрюлю. Чужую, между прочим. Так что, собственно говоря, мешало ей остаться дома и привести в порядок свои собственные кастрюльки?
Мила куда-то запропастилась вместе с очередной порцией грязной посуды. И Мариша, которой надоело ждать, пошла, чтобы поторопить девушку. Но Милы в гостиной не было. Как заметила Мариша, и Славы. Все остальные были на месте. Пили чай и с заинтересованным видом обсуждали предстоящие похороны Варвары Сергеевны.
Ваня хотел везти тело мамы в Вологду. Тетя Рая решительно возражала, мотивируя это сложностями транспортировки гроба и дороговизной. Она предлагала хоронить Варвару Сергеевну тут же, рядом с ее дядей и тетей. Сложность заключалась в том, что, как оказалось, никто из собравшихся толком не знал, где похоронен Лев Илларионович.
– Как же так? – изумилась Вика. – Ваня, разве ты не был на могиле дедушки?
– Нет. Ни разу.
– Мама не брала тебя с собой?
Ваня начал бормотать что-то невразумительное о том, что и сама мама на кладбище никогда не ездила. Тетка Рая и дядя Толя тоже понятия не имели, где именно похоронен Лев Илларионович. Но тетка Рая считала, что он должен лежать рядом со своей женой, с Майей. Но дядя Толя ее в этом быстро разуверил. Могилу «тети Майи» он навещал регулярно. И свежей могилы Льва Илларионовича поблизости не видел.
– Чудеса, да и только! – всплеснула руками тетка Рая. – Куда же подевался покойник? Ну, Варвара! Ну, проходимка! Родного дядю за целый год ни разу не навестила на кладбище! А ведь сколько денег себе захапала! Квартиру! Обстановку!
Тетка Рая снова села на своего излюбленного конька, перечисляя все те сокровища, которых лишилась она и дядя Толя по вине пронырливой Варвары Сергеевны. Рассуждать на эту тему она могла, как уже поняла Мариша, часами. И, обладая звучным и хорошо поставленным голосом, не давала при этом никому вставить ни словечка. Так что под предлогом уборки посуды Мариша быстренько выскользнула из гостиной, пока ее никто не заметил.
