Книга: Куда исчезают поклонники?
Назад: Глава 19
На главную: Предисловие

Глава 20

Мысли в голове у Мариши вертелись, подобно колесам на водяной мельнице. Льва Илларионовича и Викину бабушку убили эти люди! Никаких сомнений в этом больше нет. Стариков убили просто потому, что те слишком много знали. А теперь и они с Викой тоже вошли в группу риска. И грубиянка Мила вместе с ними. Они ведь тоже держали в руках проклятые бумаги. И эти люди могут думать, что девушки их прочитали.
Мила с Викой думали примерно о том же самом. Потому что вид у них был кислый до крайности.
Тем временем человек с пистолетом уже расположился на стуле, который ему услужливо подставил один из коллег. Расположился и задумчиво созерцал разбросанные на полу бумаги. Вид его не сулил девушкам ничего хорошего.
– И что же мы будем делать? – наконец произнес он. – Судя по состоянию бумаг, вы успели в них основательно порыться.
– Вовсе нет!
– Мы их даже не читали!
– Хотели, но не смогли разобрать ни словечка!
– Почерк крайне мелкий!
Человек усмехнулся.
– Да что вы! А вот мне приходилось читать доклады Льва Илларионовича. И я все понимал прекрасно.
– Вы просто вундеркинд!
– Я далеко не младенец! – сухо ответил мужчина. – И не надо мне лгать! Вы прочли эти бумаги. Может быть, и не все. Времени у вас было мало. Но вполне достаточно!
– Достаточно для чего?
– Достаточно для того, чтобы стать опасными для общества. Эти бумаги – настоящая мина. И часть ее заряда находится сейчас в ваших головах.
И мужчина уставился на подруг таким выразительным взглядом, что девушки похолодели, почти физически чувствуя, как у них в головах появляются пулевые отверстия.
– Мы их не читали, – из последних сил выдавила из себя Мариша.
– М-м-м... Я бы охотно поверил вам, – произнес мужчина. – Но вот беда, жизнь отучила меня верить кому-либо на слово. Даже таким вот милым леди.
Он им не верит! И, между прочим, правильно делает.
– Но что с того, – робко произнесла Вика, – если мы даже и разобрали несколько строчек? Мы же будем молчать. Кому говорить-то...
– И в любом случае, нам никто не поверит!
– У нас же нет доказательств!
– Ну да, конечно! Вы же заберете бумаги с собой!
– Берите, берите! Они нам совсем не нужны!
Мужчина усмехнулся. Следом за ним начали ухмыляться и его компаньоны. Нет, эта парочка девушкам решительно не нравилась! Какие гадкие у них улыбки! Они ухмыляются еще хуже, чем сам коротышка.
– Документы мы заберем, это верно, – кивнул мужчина с пистолетом, снова став серьезным. – Но дело в том... Дело в том, что иной раз и одного упоминания о тайне достаточно для того, чтобы те, кому надо, пустились по следу!
– И вынюхали необходимое!
– Что узнал один, может узнать и второй!
– И третий!
– И вся страна!
Мариша воскликнула:
– Но мы-то тут совершенно ни при чем!
– Все! Я принял свое решение! – сухо произнес коротышка. – Простите, девушки, но вас в интересах безопасности необходимо ликвидировать!
Ликвидировать! Убить! Их! Какой ужас! Вторично за последние дни Мариша горько пожалела о том, что не открылась своему мужу. Ну и плевать, что он бы потом ее бросил или устроил жуткий скандал. Зато он бы ее спас. Ее, и, глядишь, и Вику, и эту дурочку Милу! Всех бы спас! Славный, сильный, могучий Смайл! Защитник и покровитель. Прощай, любимый! Прощай навеки! И прости свою глупую женушку!
И в этот драматический момент, когда Мариша мысленно прощалась с самыми дорогими ей людьми – мужем и мамой, а две другие девушки тоже мысленно готовились к неизбежному концу, за дверью раздался шум. И негромкий спокойный голос произнес:
– Всем бросить оружие! И покажите мне ваши руки. Я хочу их видеть.
Руки подняли одни только подруги. Двое господ в строгих костюмах даже и не подумали этого сделать. В результате один из них упал с проломленной головой. А второй рухнул с разорванным горлом, обливаясь кровью и содрогаясь в конвульсиях.
Девушки заверещали, но быстро заткнулись под ледяным взглядом вновь пожаловавшего убийцы. А коротышка, увидев такой конец своих людей, проявил похвальное благоразумие, быстро позволил разоружить себя, отдав оружие и встав рядом с девушками.
Те со страхом и недоумением разглядывали их нежданного спасителя. Честно говоря, на благородного героя он был не слишком-то похож. Тощий, поджарый и какой-то неуловимо подвижный, словно змея, он не производил впечатления хорошего человека. Конечно, хорошие люди тоже могут выглядеть по-разному. Но все-таки вряд ли у них будут такие холодные оценивающие глаза.
– И что же я вижу? – размеренным, невыразительным голосом произнес этот человек. – У меня конкуренты! Какая неприятность. Бумаги Льва Илларионовича нужны еще кому-то? Девушки, что вы можете мне сказать?
– Эти люди хотели нас убить!
– Ни за что, ни про что!
– Но вы нас спасли!
– Огромное вам за это спасибо!
Спаситель недовольно поморщился. То ли от излишней скромности, то ли потому, что спасать молодых и красивых девушек было не его амплуа. Но так или иначе, никакой радости он не демонстрировал. На девушек и коротышку он внимания больше не обращал. А вовсю интересовался бумагами, которые все еще валялись на полу. Просто поветрие какое-то!
– Сколько же народу за ними гоняется?
– Не так уж много, как эти бумаги того заслуживают, – понял вопрос Мариши их странный спаситель. – Перечислить?
– О да!
– Ну что же, во-первых, эти вот двое, с позволения сказать, господ разведчиков и их руководитель. На самом деле все трое давно уволены из рядов нашей доблестной разведки по более чем справедливому подозрению в несанкционированном сотрудничестве с криминальными структурами.
– Значит, они не состоят на службе у государства?
– Сейчас эти двое состоят на службе только у своего босса, а он работает исключительно на самого себя! И действует не в интересах государства, как он вам тут, я полагаю, наплел, а в целях личного обогащения.
У девушек мигом отлегло от сердца! Значит, они имели дело с обыкновенными бандитами! Тоже приятного мало, но все-таки куда лучше, чем встать на пути у могущественной организации.
– Затем за этими бумагами охотится издатель, к которому год назад обратился ваш дедушка и который после смерти Льва Илларионовича лишился надежды получить рукопись, а следовательно, и огромные барыши за тираж книги. Разумеется, сам издатель гоняться за бумагами не мог, ранг не позволяет, да и комплекция не та. Поэтому этим щекотливым делом занялась его служба безопасности. С одним из представителей которой вы, Мила, полагаю, знакомы очень хорошо.
Так тот бритоголовый любовник Милы на самом деле сотрудник службы безопасности одного из издательств, которое охотится за бумагами Льва Илларионовича! Ну да, все ясно. Сенсационные разоблачения – это огромные тиражи. А огромные тиражи – это огромная прибыль. Тут поневоле засуетишься. Каким бы богатым ни был человек, каждому охота стать еще богаче. Вот издатель и предпринял ряд мер, чтобы заполучить бумаги Льва Илларионовича.
Наверное, старик показал ему их. Поэтому издатель и был убежден в их баснословной ценности.
– И, наконец, – произнес их спаситель, – третья заинтересованная сторона представлена весьма умеренно. Всего одним-единственным человеком. Вашим покорным слугой.
– Вы? – изумилась Вика. – А вам-то зачем нужны эти бумаги? Тоже хотите их продать?
– О нет! Мне они нужны по глубоко личным мотивам.
– Как это?
– Дело в том, что ваш уважаемый дедушка на страницах своего опуса описал некоторые из моих, скажем так, приключений.
– Что же тут плохого?
– Увы, они являются приключениями такого рода, что я предпочел бы их похоронить в своих воспоминаниях. А уж доказательства некоторых моих дел и вовсе недопустимы для широкой огласки.
И мужчина улыбнулся. Да, да, на его тонких губах заиграла какая-то змеиная улыбка. Но веселей девушкам от нее не стало. Страшный человек! И приключения у него, должно быть, были страшные! Подруги искренне порадовались, что не успели ничего прочитать.
И тут же жуткая мысль пронзила их. А если этот тип не поверит, что они ничего не прочитали? Что, если и он захочет избавиться от свидетелей?
– Вы правы, что боитесь меня, – произнес мужчина, без труда поняв изменившееся выражение лиц всех трех девушек. – Очень правильная позиция. Но, увы, боюсь, несколько запоздалая. Бояться вам следовало до того, как вы влезли в это дело.
Девушки молчали. А убийца продолжил:
– Скажите, и почему только печальный пример жизни и смерти Варвары Сергеевны и ее мальчика не насторожили вас?
– Это вы их убили? – спросила Мариша, ничуть не сомневаясь, что так оно и было.
– Я! – не стал скрытничать мужчина. – И ничуть об этом не жалею!
– Но за что? Ведь у них не было бумаг дедушки!
– Они кое-что знали про меня. Я имел неосторожность обратиться к ним за помощью. И они посмели шантажировать меня! Меня! Сначала мать, а потом и ее сынок. А я не прощаю людям такого отношения! Поэтому я раздавил двух мерзких гадин без всякой жалости!
Сам он гадина! Еще более мерзкая и противная, чем двое господ в строгих костюмах, и даже более мерзкая, чем их коротышка-хозяин! Трудно себе представить разочарование, которое охватило трех девушек при мысли, что сейчас их снова будут убивать. И, похоже, на этот раз удачно.
– И что вы с нами сделаете? – дрожащим голосом произнесла Мариша.
– А как вы думаете сами? Убью, конечно.
Конечно! Да у этого человека нет ни капли жалости в сердце! Он даже не старается изобразить, будто бы ему жаль. Но не успели девушки в очередной раз проститься с жизнью, как за дверью раздался страшный шум, потом грохот, и в коридоре раздались громкие голоса множества людей. Убийца с внезапно появившимся у него в руках тонким стилетом метнулся к Вике и схватил ее за шею.
– Пустите!
– Тихо! Побудешь пока со мной, красавица! – прошипел он своим змеиным шепотом. – И стой спокойно, иначе...
Он мог не продолжать. Лежащий на полу мужчина в строгом костюме и с разорванным горлом очень живо демонстрировал Вике, что с ней может случиться в случае непослушания. Да и второй, с пробитой головой, тоже надежды на благополучный исход не добавлял.
И тут в комнату ворвались люди из холла. Кто они такие, Мариша уже решительно не понимала. Может, служба безопасности издательства, куда обратился со своими мемуарами Лев Илларионович? Но коротышка, когда он еще был с пистолетом, утверждал, что служба безопасности отдыхает под лестницей и им не опасна. Тогда кто же все эти люди?
В руках у них были автоматы, одеты они были в черные облегающие трикотажные костюмы, а грудь и спины прикрывали бронежилеты. Излишне говорить, что на головах у них красовались черные шапочки с прорезями.
Итак, к ним в гости пожаловала группа захвата, в народе больше известная под названием «маски-шоу». Казалось бы, можно радоваться. Очередные спасители прибыли вовремя. Но наученная горьким опытом Мариша радоваться не торопилась. К тому же она прекрасно помнила про Вику, к сонной артерии которой было приставлено холодное острие. И Мариша почему-то не сомневалась, что человек со змеиной улыбкой не будет колебаться и перережет девушке горло, как только сочтет момент подходящим.
Кроме бойцов в масках в комнате оказались еще два человека. Вот их Мариша знала! Это были следователь Прохоров и Слава. Последний был без наручников, что заставило Маришу, с одной стороны, обрадоваться, а с другой испугаться. Но Слава и сам был напуган. Его взгляд не отрывался от человека с ножом. А если быть совсем точной, то от Вики, к горлу которой и был приставлен этот нож.
– Отпусти ее, – одними губами прошептал Слава.
Но, кажется, мучитель Вики его тоже прекрасно понял и лишь злобно ухмыльнулся в ответ.
– Если бы ты действовал более оперативно и нашел бумаги первым, твоя красавица осталась бы цела и невредима, – сказал он.
– Отпусти ее! Я найду способ вернуть тебе бумаги.
– Не слушай его, Слава! – воскликнула Мариша. – Не слушай! Он – убийца. Он уже убил одного человека у нас на глазах! Вон, лежит весь в крови!
– И Варвару Сергеевну с Ваней тоже он убил!
– И если бы ты отдал ему бумаги, то он бы убил тогда и тебя, как сейчас хотел убить всех нас!
Слава побледнел. Видимо, описанная Маришей и Милой картина как нельзя лучше соответствовала его собственному мнению об этом человеке. И он взглянул на Викиного мучителя уже более твердо:
– Отпусти ее!
– Пошел ты! Сопляк!
Наконец и следователь Прохоров решил вмешаться в происходящее.
– Так, – грозно произнес он. – И что тут такое у нас творится?
При этом от его взгляда не укрылось ни тело мужчины в строгом темном костюме, распростертое на полу в луже крови, ни Вика в руках злодея. Ни второй злодей, слабо шевелящийся на полу. Ни девушки, все еще стоящие с поднятыми руками.
– Та-а-ак, – повторил следователь еще уверенней. – Интересная картина. Похоже, на этот раз мы прибыли вовремя.
Но все остальные так отнюдь не считали.
– Могли бы и не спешить! – огрызнулась Мариша.
– Чего уж там – вовремя! – неожиданно поддержала ее Мила. – Один человек убит. Нас самих дважды едва не убили. А Вика до сих пор в заложницах!
– Молчать! – рявкнул следователь.
Но вот кого-кого, а его девушки не боялись. И единственным результатом грозного окрика следователя стало то, что они наконец опустили затекшие руки. Рукам стало немедленно горячо, отлившая от них кровь снова приливала к кончикам пальцев. Но это были сущие пустяки по сравнению с тем, что грозило бедной Вике.
Следователь тоже прекрасно понимал размер нависшей над девушкой опасности. И поэтому сказал:
– Отпусти девушку! И я дам тебе возможность уйти.
– Разумеется. Дашь.
– Так отпусти ее.
– Не раньше, чем вы откроете мне путь для отступления.
– Хорошо.
– Дадите машину с полным баком бензина и исправным двигателем.
– Согласен!
– И вот эти самые бумаги! Их я тоже заберу с собой!
Некоторое время следователь размышлял. Девушки невольно затаили дыхание. Что он решит? Что предпочтет? Бумаги деда или жизнь Вики? Но следователь Прохоров оказался хорошим человеком. Недаром он сразу же понравился девушкам. И сейчас следователь их не подвел. Он предпочел выбрать жизнь Вики.
– Хорошо, – кивнул он. – Я дам тебе уйти. И дам машину. И ты заберешь эти бумаги. Но в обмен я получаю девушку целой и невредимой.
– Я выкину ее из машины на первом же повороте, как только буду убежден, что за мной нет погони.
– Договорились.
Мариша хотела вмешаться, но вовремя прикусила язык. Хватит! Она уже натворила дел. Пусть теперь мужчины сами решают серьезные дела. Гнусный тип со своей неизменной змеиной улыбочкой на губах взял бумаги из рук Прохорова и поволок Вику вниз. А следователь, сохраняя потрясающую невозмутимость, подошел к окну.
– Вы так уверены, что он ее отпустит? – спросила у него Мила.
– У нас не было другого выхода. Если бы мы решили брать этого типа здесь, он бы точно убил заложницу. А так у вашей подруги еще остается шанс.
О том, что этот шанс просто крохотный, следователь не стал говорить девушкам. Они и так были перепуганы до смерти. Бледные, того и гляди, в обморок рухнут. Но больше всего трясся, как ни странно, сам Слава. Казалось бы, ему-то чего? Но парень не отлипал от оконного стекла, не сводя горящего взгляда с улицы.
– Если он ее хоть пальцем тронет, клянусь, я найду его! – бормотал он. – Найду и убью! Или погибну сам!
Наконец Вика и ее похититель показались внизу во дворе. Им дали сесть в серо-голубую «десятку». И они отъехали. За ними никто не последовал. Машина спокойно выехала со двора. Из окна дома было видно, как она уверенно удаляется от дома. Еще немного, и она совсем скроется из виду.
– Ну, теперь с богом! – произнес следователь дрогнувшим голосом. – Вон поворот, если он не высадит Вику, то это конец им обоим.
Никто не успел спросить у него, что он имеет в виду. Внезапно дверь «десятки» открылась, и из нее выпала Вика. Живая или нет, отсюда не увидишь. Но похититель от нее точно избавился. Прокатившись немного по асфальту, девушка сама встала на четвереньки. На большее ее сил не хватило. Но и это вызвало всеобщее бурное ликование.
– Жива! Спаслась!
«Десятка», продолжая увеличивать скорость, неслась прочь. Вот еще один поворот. Чтобы вписаться в него, водителю надо обязательно сбросить скорость. Но этого почему-то не происходит.
– Что он делает? Он же сейчас!..
Но договорить Мила не успела. Не вписавшаяся в поворот «десятка» со всего разгону врезалась в стену противоположного дома. Даже наверху в квартире услышали звук аварии, потом машина содрогнулась, и вверх поднялся огромный столб пламени.
– Все! – удовлетворенно произнес следователь и, поднеся к губам рацию, произнес: – Всем постам отбой. Молодцы ребята! План сработал! Тушите пожар!
Мариша медленно переводила взгляд с разбитой горевшей машины на следователя. И мало-помалу до нее доходило.
– Вы дали этому гаду неисправную машину! – воскликнула она. – Вы знали, что он разобьется!
– И сгорит!
Следователь пожал плечами:
– Ну, он сам виноват. Требовал полный бак бензина и работающий без проблем двигатель. А вот про исправные тормоза он мне ничего не говорил!
И следователь подмигнул потерявшим дар речи Марише с Милой. И тоже ушел.
Славки давно уже не было в комнате. Он умчался, едва только похититель выбросил Вику из машины. Нетрудно было предположить, куда помчался парень.

 

Следующие часы прошли для Мариши как в тумане. Она обнимала уцелевшую Вику, отделавшуюся в результате падения из машины какими-то ерундовыми ссадинами, которые Славка немедленно расцеловал. И Вика сказала, что у нее больше ничего не болит. Тем не менее прибывшие доктора ей не поверили. И тщательно осмотрели девушку, обнаружив у нее ушиб головы, растяжение связок ноги и руки. Потом они обмотали пострадавшую бинтами и залепили пластырем с ног до головы. Так что она стала похожа на свеженькую и очень даже хорошенькую мумию.
Но это не помешало тем же врачам дать разрешение на допрос Вики.
– Никаких несовместимых с жизнью травм у пациентки нет. Можете смело допрашивать.
И следователь Прохоров воспользовался этим разрешением на всю катушку. Вести допрос ему было нелегко. Благодарные за спасение девушки стремились выложить все сразу и вместе. Поэтому первые четверть часа в кабинете следователя царил невообразимый шум. А Слава поминутно шикал на них и сам говорил громче всех.
Наконец терпение следователя лопнуло. И он выставил всю шумную компанию в коридор.
– Буду беседовать с вами по одному! – заявил он им. – Раз вести себя не умеете!
И слово свое сдержал. Допрос продлился несколько часов. И закончился только вечером. Но зато следователь уяснил себе все, что хотели поведать ему подруги. И про мемуары Льва Илларионовича – почему они представляли собой такую ценность. И про охотившихся за этими мемуарами преступников. И про то, как девушки нашли бумаги первыми, а преступники едва не перегрызлись друг с другом, стараясь отнять их друг у друга.
– Вот оно что! – глубокомысленно произнес следователь. – Что же, теперь мне все ясно. Могу начинать допрос настоящих преступников.
Он имел в виду коротышку и его уцелевшего громилу. За этими двумя оставшимися в живых числились Викины дедушка и бабушка. А также налет на квартиру самой Вики. Впрочем, девушка была не кровожадна.
– Лично я за себя к этим двоим претензий не имею. Бог с ними, с моими помятыми ребрами и синяками. Все уже почти зажило. А вот за то, что они сделали с моими дедушкой и бабушкой, эти двое должны ответить по всей строгости.
– Не беспокойтесь. Ответят, – буркнул следователь. – Уверен, за голубчиками еще много чего найдется.
Милин любовник, он же представитель частной охранной структуры одного известного издательства, также присутствовал на допросах. Но скорее в качестве свидетеля и пострадавшего, потому что сам лично ничего плохого сделать ни подругам, ни кому-либо другому просто не успел. Да, он подговаривал Милу украсть у жениха бумаги его двоюродного деда. Но по сравнению с теми делами, что творили остальные соискатели, это было сущей ерундой.
Главным действующим лицом без сомнения должен был стать тот человек со змеиной усмешкой, который выбрал себе в помощники Славу. Парень места себе не находил, не понимая, как мог поддаться на уговоры такого страшного типа.
– Ведь знал же я, что он убийца. Нутром чуял! И все равно согласился раздобыть для него бумаги деда Левы. На деньги его позарился!
– И очень зря! – произнес следователь. – Судя по тому, что я узнал об этом человеке, он был крайне опасен. И дело для вас, молодой человек, могло кончиться плачевно. Он бы вас просто убил. И точка.
– Но теперь все в порядке. Этот человек погиб. И никому не причинит больше вреда.
– Останься он в живых, легко бы все равно не отделался!
– А мне жаль, что он погиб! – произнесла Вика.
И на нее моментально ополчились остальные:
– Жаль? С ума сошла!
– Тебе его жаль?
– Нашла кого жалеть!
– Этот человек убийца!
– Он и нас хотел убить! И тебя!
– Жаль мне потому, что теперь уже никто не расскажет, что именно было в бумагах моего дедушки! – пояснила Вика. – Они погибли в огне. И этот человек тоже.
Да, к несчастью или к счастью, это еще как посмотреть, бумаги и жуткий тип не пережили автомобильной аварии, которую подстроил убийце коварный следователь Прохоров. Лобовой удар был слишком силен. Да еще и водитель оказался не пристегнут. Так что его буквально размазало по стене дома, в которую он врезался.
Пожар погасили быстро. Но останки убийцы соскребала со стены дома целая бригада МЧС, прибывшая к месту аварии. И врачи сразу же диагностировали мгновенную смерть человека.
– Говорят, с ним еще девушка была?
– Да, но он выбросил ее из машины раньше. Отделалась несколькими легкими травмами.
– Повезло ей. Останься она рядом с ним, мы бы не знали, как и сложить такой пазл. Собирали бы обоих по кусочкам. Знаете, как у нас иной раз бывает? Это бедро от этого, эта голень от этой, эта печень от этого, это ребро от другого.
Случайно услышавший эти откровения врачей Слава немедленно заключил свою драгоценную Вику в объятия. Словно она могла в любой момент рассыпаться на эти самые составляющие – бедра, голень и прочее.
Мариша посмотрела на них с легкой завистью. Эти двое были так безоблачно счастливы, словно только что нашли друг друга. И расстаться для них теперь было бы равносильно смерти. И Мариша невольно вздохнула. Как там ее Смайл? Впрочем, зачем ей это знать? Наверняка веселится в обществе этой своей Катьки и коллег. Развлекается, лопает домашние пироги мамы Катрин, завтра поедет на верховую прогулку с ее папой. И все у него и у его новой подруги будет ровно, гладко и романтично.
Домой Мариша возвращалась в унылом настроении. Честно говоря, она бы туда и не пошла. А зачем? Ее там никто и ничего уже не ждет. Только горы пыли, немытые стекла, одиночество и прочие ужасы.
Но, открывая дверь в квартиру своим ключом, Мариша была удивлена. Дверь была закрыта изнутри. Мгновение поколебавшись, она поднесла руку к кнопке звонка. Но ее опередили. Дверь открылась, и Мариша увидела на пороге мужа. Ее собственного мужа! Целиком и полностью находящегося у них дома, а не за тридевять земель в объятиях соперницы.
Изумление Мариши было так велико, что она даже рот открыла.
– Ты?! Ты дома?
– А где мне еще быть?
Муж был необыкновенно ласков. Он помог Марише раздеться, нежно поцеловал ее и проводил в квартиру. Тут у Мариши нашелся повод, чтобы удивиться еще больше. Верней, сразу несколько поводов. Стекла в окнах сверкали и пропускали весь свет. Пол блестел. Нигде не было ни пылинки. А все вещи были разложены по местам.
– Это ты тут навел порядок? – ахнула Мариша. – Один?
– Ну, по правде сказать, у меня были помощницы.
– Кто?! – немедленно обозлилась Мариша. – Эта Катрин уже привела сюда своих подружек? Или свою маму? Наверное, маму. Ах, вот они как! Они уже и порядок у меня в доме наводят?! Вьют себе гнездышко? Ну, если так, то я сразу же предупреждаю, им тут не жить! Квартира у нас общая, так что придется разъехаться!
Смайл смотрел на жену так, словно не понимал, о чем она говорит.
– При чем тут какая-то Катрин? – спросил он наконец у жены. – Сюда приходили три женщины из частной клининговой компании. Они сказали, что ты сделала заказ и уже перевела аванс, расплатившись с ними по своей кредитке. Так что, не слушая моих возражений, они тут же достали тряпки, швабры и принялись все мыть и тереть вокруг. Что мне оставалось делать? Я убрал те вещи, которые вспомнил, где они обычно у тебя лежат. А остальные просто распихал по шкафам, чтобы обеспечить уборщицам, как они выразились, фронт работы. И боюсь, что теперь тебе, моя дорогая, долго придется искать свои колготки и цветные трусики. Я совсем не помню, куда их положил. Что ты так на меня смотришь? Недовольна?
Вместо ответа Мариша кинулась ему на шею.
– Любимый! Как же я счастлива! Если бы ты только знал!
– Потому что у нас в доме наконец-то чисто?
– Да при чем тут это?! Я счастлива, потому что ты тут! И потому что ты не поехал с этой Катрин на ее турбазу! Лопать домашнюю стряпню ее мамани!
– Катрин? Какая еще Катрин? Может быть, ты говоришь про Катю?
– Да. Да! Про эту самую Катю.
– А откуда ты знаешь про нее? И... И про турбазу?
Тут Мариша поняла, что проговорилась. Можно сказать, выдала себя с головой. Но было уже поздно. Смайл усадил ее перед собой и строго сказал:
– Выкладывай! Ты что, шпионила за мной?
– Нет, что ты!
– Мариша! Не ври мне!
– Это не я шпионила. Это другой человек!
– А кто?
– Таечка.
– Кто это такая?.. А-а-а!.. Наша новая уборщица! Теперь я понял, откуда ветер дует! Так это твоя подружка?
– Хуже. Родственница.
– И ты послала ее к нам, чтобы она следила за мной?
– Нет, ну что ты!
– Мариша!
– Ну, не только ради этого.
– Не только?
Кажется, Смайл не был в гневе. Он не был даже зол. И смотрел он на Маришу с ласковым интересом.
– Что – не только? Погоди, не говори, я сам догадаюсь. Эта твоя родственница Таечка тоже хочет выйти замуж? И готова работать уборщицей, лишь бы оказаться среди интересных мужчин?
– Да, – ответила пораженная Мариша. – Ты попал в самую точку.
– Так это же я!
– А кто еще хочет замуж?
– Как же так! – рассмеялся Смайл. – Твоя Таечка тебе не сказала?
– Нет.
– Она следила за мной все эти дни и ничего не поняла?
– А что она должна была понять?
– Кто еще у нас на аэродроме хочет отчаянно замуж.
– И кто же?
– Да Катя и хочет!
– Катрин? Катя? А за кого? Ах да! Ясно. За тебя?..
– При чем тут я?! Она хочет замуж за моего близкого приятеля Гришку. Но он не обращает на бедняжку никакого внимания. Только поет эту песню, знаешь? «Первым делом, первым делом самолеты! Ну, а девушки? А девушки потом!»
– Знаю, конечно! – с раздражением произнесла Мариша. – Прекрасно знаю и эту песню, и твоего самодовольного Гришу.
– Тебе самодовольный, а вот для Кати – свет в окошке.
– Но при чем тут ты, если этой Катрин нужен твой Гриша?
– Она надеялась, что через меня сможет добраться до него.
Мариша молчала, осмысливая услышанное.
– И поэтому она закармливала тебя лазаньей, цыплятами и прочими деликатесами? Задабривала тебя, да?
– Тебе и это доложили?! – восхитился Смайл. – Про лазанью? Да уж, ничего не скажешь, разведка у тебя работает на пять с плюсом. Вот только жаль, что выводы ты сделала в корне неверные.
И, взяв руки жены в свои огромные лапищи, он заглянул ей в глаза и спросил:
– Как ты могла усомниться во мне?
– Ну...
– Нет, ты скажи мне, как? Как ты могла подумать, что я променяю тебя на какую-то другую женщину?
– А что, нет?
– Нет, конечно!
– Даже если она и готовит словно повариха первого класса, и все остальное тоже при ней?
– Даже в этом случае!
На глаза у Мариши навернулись слезы. И Мариша уже готова была разрыдаться от умиления, как вдруг через густую пелену, застилающую ей глаза, она услышала голос мужа:
– Ну а теперь, когда мы разобрались со мной, давай выясним, чем же ты, моя дорогая женушка, занималась все эти дни?
Плакать Марише моментально расхотелось. И она тут же принялась судорожно придумывать, что бы такого наврать мужу, чтобы не очень влетело. На Смайла она при этом даже не смотрела.
Отлично зная о том, какой эффект произведут его слова на жену, Смайл только улыбнулся про себя. Милая его девочка, она так и не поняла, до какой же степени он ее любит. Любит, несмотря ни на что. Любит настолько, что готов терпеть все ее выходки. И простить буквально все, что угодно.
И совсем незачем Марише сейчас напрягать свою и без того загруженную фантазию и придумывать что-то, чему он все равно никогда не поверит. Ведь он прекрасно знал, какого рода сокровище он берет в жены. Знал, женился и, как ни странно, очень счастлив.
Назад: Глава 19
На главную: Предисловие