Глава двенадцатая
Сидя дома, Бритый мирно забавлялся со своим подрастающим отпрыском. Степка уже отлично ползал, вставал на пухленькие ножки и с любопытством старался дотянуться до всех предметов. Те, которые находились выше его росточка, он всеми силами пытался скинуть на пол. Что при соприкосновении с полом случайно не разбивалось, то подлежало тщательному осмотру и изучению. Несмотря на то что за окном уже совсем стемнело, Степка готовности отправиться в постель не проявлял. В этом вопросе он доверял исключительно своей няне, а ее все не было. Повозившись с сыночком около часа, Бритый пришел к одному-единственному выводу – он непозволительно, просто преступно мало платит няне, которая присматривает за Степкой.
Как раз когда он пришел к этому выводу, зазвонила его трубка.
– Бритый! – раздался голос Инны. – Ты мне нужен.
– Я всем нужен, – проворчал Бритый. – У Анны Семеновны разболелся зуб, и я велел своим ребятам отвезти ее к врачу. Чтобы без очереди, значит.
– Так ты что, сам сидишь со Степкой? – ужаснулась Инна.
– Ну, до тебя же не дозвониться, – сердито ответил Бритый. – Где ты хоть шлялась сегодня?
– Бритый, мне нужно два человека из твоих парней, – сказала ему Инна.
– Зачем это? – разозлился Бритый. – Во что ты в очередной раз собираешься влипнуть?
– Это не я, это Мариша, – ответила Инна. – Но она тут решительно ни при чем. Просто мы, кажется, знаем, кто похитил ее тетку Лису.
– Эту вашу прохиндейку? – уточнил Бритый. – А за каким чертом вам нужны двое моих парней?
Но в этот момент Степка как раз ухитрился ловко раскачать шаткий столик, наверху которого стояла металлическая вазочка. Вазочку от соприкосновения с головой сына Бритый спас в последнюю минуту, но из-за своего виртуозного прыжка утратил нить разговора с женой.
– Так ты дашь двоих ребят? – услышал он, когда немного отдышался и снова поднес трубку к уху.
– А куда же я, интересно знать, денусь? – проворчал Бритый, изводя себя мыслями о собственной скупости и черствости по отношению к Анне Семеновне.
Да эту женщину нужно на руках носить, заваливать ее подарками и выдавать молоко за вредность. Бритый с опаской покосился на собственного отпрыска, который в данный момент, деловито сопя, пытался содрать со стены занавески вместе с карнизом, и тут услышал звук, отозвавшийся музыкой в его собственных ушах. Это был звук открывающейся входной двери. Схватив Степку под мышку, Бритый ринулся встречать Анну Семеновну.
– Ну как ваш зуб? – с неподдельной тревогой осведомился он у нее.
– Просто чудо какое-то! – счастливо улыбаясь, ответила няня. – Не успела я сесть в кресло, как мне стало уже легче. Врач осмотрел все зубы, сделал рентген и сказал, что это коронка давила на нерв. Он ее снял, и вся боль, словно по волшебству, прошла. В следующий раз он мне все подгонит, и будет полный порядок.
– И вам нужно будет к врачу идти еще раз? – с содроганием спросил у нее Бритый, чувствуя, как у него в глазах темнеет.
– Да, – кивнула Анна Семеновна, не замечая состояния Бритого. – И я вам очень благодарна, что вы мне посоветовали этого врача. Такой замечательный специалист! И старательный. В следующий раз нужно к нему прийти на примерку, а потом уже чтобы окончательно утвердить коронку.
Бритый безмолвно застонал. Вот кретин! Мог бы посоветовать Анне Семеновне какого-нибудь халтурщика, который бы за один раз подогнал ей эту ее проклятую коронку. Сам Бритый сохранил все свои зубы в целости, разве что имелась у него пара небольших пломб, о существовании которых Бритый не вспоминал уже многие годы. О проблемах с коронками он имел самое смутное представление. И теперь считал, что врач просто наглым образом пытается выманить у Анны Семеновны побольше денег, а его, Бритого, лишить ее услуг. И еще Бритый подумал, что если ему в ближайшее время придется присмотреть за Степкой еще хоть час, он просто умрет.
– Но вы не беспокойтесь, если Инна будет занята, то я попрошу свою сестру посидеть со Степой, – сказала Анна Семеновна, и Бритый буквально воскрес. – Вы не переживайте, у нее большой опыт работы с детьми. И педагогическое образование.
После часа с небольшим сидения со Степкой Бритый согласился бы на няню не только без высшего образования, но и вообще на полуграмотную крестьянку. Лишь бы она не позволяла его сыночку опрокидывать на себя кастрюли с кипящим супом, тяжелые тома переплетенной в кожу Всемирной энциклопедии и вопить каждый раз, когда Бритый пытался оттащить его от экрана домашнего кинотеатра, который Степа почему-то обожал вылизывать языком, оставляя на экране длинные липкие дорожки и чрезвычайно нервируя этим Бритого.
– Отлично! – воскликнул Бритый, обувая ботинок и одновременно пытаясь стряхнуть с другой ноги Степку, повисшего на его брючине.
Это ему удалось только после того, как Анна Семеновна вцепилась в Степку с другой стороны и потянула к себе. Лишившись отцовской ноги, Степка расстроился. Маленький рот открылся, и квартиру заполнил оглушающий рев. Бритый в ужасе кинулся бежать и только на лестнице спохватился, что вторую ногу он так и не обул. На ней красовалась домашняя тапка. Возвращаться домой к орущему Степке Бритый не решился бы ни под каким видом, поэтому по дороге в Павловск, куда его вызывала Инна, заехал в обувной и купил пару ботинок.
Добравшись до привокзальной площади города Павловска, он позвонил Инне.
– Ну, я в Павловске, – сказал он ей. – А вы где?
Через минуту возле него возникла сладкая парочка – Инна и Мариша. Бритый хмуро посмотрел на них и сказал:
– Что на этот раз затеяли? Рассказывайте по порядку. Зачем вам мои парни понадобились? На кого охоту устраиваете?
Кое-что Бритый уже знал, поэтому подруги лишь посвятили его в последние события. И Мариша завершила рассказ такими словами:
– Так что мы решили немного проследить за этим подозрительным Виктором. Сейчас-то он дома. Анька с Юлей и Павлом сидят на пустыре под его окнами и не сводят с них глаз. Свет там горит, так что Виктор точно дома.
– И что? – спросил Бритый. – И что нам с вами делать, если этот Виктор так и просидит всю ночь дома? Мы все тоже будем сидеть и ждать, соизволит ли он выйти? Не знаю, как у вас, а у меня есть дела поинтересней. И потом, судя по вашему описанию, этот Виктор компьютерный наркоман. Сидит целыми днями за монитором, гуляет по своей виртуальной реальности и нос из квартиры почти не высовывает. И, как я понял, опять же из вашего рассказа, сегодня он уже выходил один раз из дома. На мой взгляд, для такого субъекта – это и так выше нормы.
– Но что же делать? – растерялись подруги.
– Надо его как-то выманить из его логова, – сказал Бритый. – Я так понимаю, что вы подозреваете его в том, что он похитил и где-то держит свою соседку Елену Шлюпикову, она же тетка Лиса. Так?
– Так, – кивнула Инна.
– Ну, если так, то кто-то из вас может к нему заглянуть на огонек и поинтересоваться, не возвращалась ли его соседка домой. А когда он скажет, что нет, то можете радостно сообщить, что видели сегодня мельком его соседку. Увы, в сумерках догнать ее не удалось, к тому же выглядела она какой-то напуганной. Но вы точно уверены, что это была она. Кстати, давно ваш подозреваемый засел дома?
– Мы его караулим уже часа три, – сказала Инна.
– Ну так скажите, что видели ее час назад, – подсказал Бритый. – Если она и в самом деле в его руках и еще в силах передвигаться, то ваш Виктор поневоле занервничает. И выдаст себя, помчавшись проверить, как там его пленница.
Инна с Маришей переглянулись. К этому времени возле них появилась еще и Юля, которая оставила наблюдательный пост на Аню с Павлом. Ей тут же пересказали план Бритого.
– И кто из нас пойдет к этому субъекту? – спросила Юлька. – Честно вам говорю, я его нюхать не могу. Меня сразу стошнит.
– Если тебя вырвет прямо на него, то это только вызовет ненужную задержку в деле, – согласилась Мариша. – Ладно, пусть Аня с Павлом продолжают сидеть в засаде, ты, Юлька, оставайся с Бритым, а мы с Инной вместе пойдем во вражеский лагерь. Вдвоем он нам ничего не сделает.
– Если сделает, я ему все кости переломаю, – мрачно пообещал Бритый. – А потом с живого кожу сдеру и собакам на его глазах скормлю. А потом…
– Достаточно, достаточно! – воскликнула Мариша. – Общий смысл мы уловили. Ты нас подбодрил, спасибо тебе.
И подруги двинулись к Виктору в гости. Судя по всему, гости не часто заглядывали к Виктору. Потому что его голос, когда он спросил через домофон, кто к нему пожаловал, звучал очень удивленно. И мягко говоря, не слишком приветливо.
– Это снова мы! – хором воскликнули подруги. – Можно нам подождать Лену у вас?
Виктор издал какой-то невнятный звук вроде кашля, но дверь открыл. Подруги поднялись к нему на этаж. Виктор их уже ждал, стоя в дверях своей квартиры.
– Ваше упорство достойно лучшего применения, – не без раздражения в голосе заметил он. – Почему вы уверены, что именно сегодня дождетесь Лену? Я ведь вам сказал, что она улетела.
– Улетела? – переспросила у него Инна. – Нет, я этого не поняла. Я думала, что Ленина бабушка жила где-то поблизости.
– Никуда Лена не улетела! – влезла в разговор Мариша. – Мы ее сегодня видели.
– Вы видели Лену? – внезапно дрогнувшим голосом спросил у них Виктор.
– Да, видели, – решительно кивнула Инна и на всякий случай добавила: – Обе видели, так что это точно она.
– И давно вы ее видели? – последовал со стороны Виктора мгновенный вопрос.
– Около часа назад, – охотно сообщила ему Мариша. – Мы ее окликнули, но она выглядела какой-то испуганной. И то ли нас не услышала, то ли не захотела разговаривать. Мы, конечно, поспешили к ней, но в сумерках она куда-то делась.
– Не может быть, – сказал Виктор. – Вы, должно быть, ошиблись. Это была не она! Скажите, что вы ошиблись!
– Но почему не она? – удивилась Инна. – Почему мы ошиблись? Вполне возможно, что как раз это была и она! Можно мы ее подождем у вас?
– Нет, нет! – испуганно воскликнул Виктор. – Я как раз и сам собирался уходить. Так что извините!
И он совсем невежливо захлопнул дверь перед носом подруг. Те обменялись торжествующими взглядами и спустились вниз, где и присоединились к своим. Рыбалка началась. Наживка была благополучно заброшена, и, судя по всему, рыбка охотно ее заглотнула.
– Видела, как он затрепыхался? – шепотом спросила Инна у Мариши. – Весь синий сделался!
– Ага, – кивнула Мариша. – И дышать начал, словно ему воздуха не хватало.
– Если сейчас он выйдет из дома, глаз с него не спускать! – велел Бритый, когда подруги вернулись к остальным и доложили о результатах эксперимента. – Напуганный психопат может пойти и на крайние меры.
Подруги настороженно нахохлились. Но вдруг подала голос Инна:
– Вот мы, предположим, не ошиблись в своих расчетах и сейчас спасем эту Лису, а что нам с этого проку?
Все изумленно уставились на нее.
– Как ты можешь так говорить? – возмутилась Мариша. – Мы спасем человека! Разве этого мало?
– Я не о том, – досадливо поморщилась Инна.
– А о чем?
– Ну, если Лису действительно похитил этот хмырь и держит где-то, то она, должно быть, здорово напугана.
– Ясное дело, – кивнула Мариша. – Лично я была бы до смерти напугана.
– Так вот, не стоит ли нам воспользоваться этим обстоятельством и выманить у нее чистосердечное признание? – предложила Инна. – Кто ее знает, эту особу, вдруг, оказавшись на свободе и немного очухавшись, она от всего, что наделала против Мариши, отопрется?
Последовало молчание. В словах Инны, конечно, был свой резон. Но…
– Я не согласна, – решительно возразила Мариша. – Если бы этот хмырь не был таким отвратительным и не вонял так мерзко, я бы еще согласилась. Но сейчас… Нет, я не стану шантажировать тетку Лису. Пусть уж как хочет, так и поступает.
– Твое благородство делает тебе честь, – фыркнула Инна. – Но извини, ты рассуждаешь просто глупо.
И хотя в глубине души Инна не хотела бы, чтобы Мариша ответила иначе, она все равно надулась. Но на выяснение того, кто из них прав, у подруг не хватило времени. Потому что в это время один из парней Бритого, дежуривший возле входной двери в подъезд, подал им условный знак, закурив сигарету.
– Кто-то выходит из дома, – насторожился Бритый, сидевший в своем джипе в окружении всех четырех девушек.
Павел находился в своей машине, а ребята Бритого должны были следовать за ним на «Вольво». Таким образом, для преследования хмыря они располагали двумя машинами, которые тот видеть у своего дома точно не мог. А потому они не должны были вызвать у него подозрение. По крайней мере в первые минуты преследования. И был еще серый «Пассат» Павла. Марка и цвет настолько распространенные, что обращать на эту машину внимания даже и не стоило.
– Это Виктор выходит! – возбужденно пискнула Аня, когда дверь подъезда открылась и на улице появился мужчина.
– Гнида белесая, – очень точно охарактеризовал облик Виктора Бритый. – Ну, посмотрим, куда ты направляешься.
И Бритый завел джип. Виктор тем временем суетливо огляделся по сторонам и направился к неприметной синей «семерке», стоящей возле тротуара напротив его дома.
– Так, всем готовность, – скомандовал Бритый, хотя услышать его могли только подруги и его ребята, которые всегда и ко всему были готовы.
Впрочем, Павел тоже сориентировался. И когда джип Бритого потихоньку тронулся за синей «семеркой», Павел тоже тронул свою машину с места.
– Куда он едет? – волновалась Мариша, глядя на машину хмыря.
– Одно могу сказать, не в Питер, это точно, – сказала Инна. – В Питер совсем в другую сторону.
– А чего он так петляет? – спросила Аня немного погодя. – Он что, заметил за собой слежку?
– Дорога тут такая, – пояснил ей Бритый, но на всякий случай отстал и выпустил вперед своих ребят на их «Вольво».
Впрочем, дальше Виктор погнал машину по трассе, явно не беспокоясь о слежке. Ехал он все время с одной скоростью, максимально доступной его «жигуленку». Остальные следовали за ним. Таким образом кортеж ехал около получаса. Наконец Виктор слегка притормозил и плавно съехал с шоссе на проселочную дорогу. «Вольво», чтобы не вызвать подозрений, проследовал по шоссе дальше. Джип тоже был слишком приметен. Поэтому за Виктором двинулся Павел, а уж следом за ним с отрывом поехали джип и «Вольво».
– Куда это он? – волновалась Юлька. – Дорога выглядит так, словно по ней танки ходили.
– Это не танки, а обыкновенная осенняя распутица, – резонно возразил ей Бритый. – Все в порядке, нормальная пригородная дорога. Судя по всему, ведет к какому-то поселку.
Но Бритый ошибся. Дорога вела не к поселку, а к заброшенному колхозному хозяйству. Тут еще ржавел остов грузовика без кабины водителя и мирно разваливался колхозный кирпичный хлев. Должно быть, это обстоятельство и объясняло разбитую дорогу. Местные жители потихоньку увозили на своих машинах вывалившийся из стен хлева и теперь практически бесхозный, но от этого не менее дорогой кирпич.
Однако машина Виктора поехала дальше. Миновав хлев, она повернула за угол и скрылась из вида. Бритый решительно двинулся за ним.
– Ты что? – испугалась Аня. – А вдруг он там стоит и высматривает, нет ли за ним слежки.
– Ну и что? – хмыкнул Бритый. – Что он нам сделает?
– Нам ничего, но… Но он увидит нас и заявит, что за кирпичом просто приехал, – сказала Аня. – А про Лену и знать не знает.
Бритый развеселился еще больше.
– Место тут глухое, – нехорошо улыбаясь, сказал он. – Шутить опасно. Так что если этот хмырь нас сейчас и увидит, так плевать. Он у нас в руках. А развязать язык человеку есть много способов.
У подруг, хотя им лично ничего не грозило, все же пошли мурашки по телу. И их в который раз посетила здравая мысль о том, что Бритого, пожалуй, все же лучше иметь другом, чем врагом.
– Но я продолжаю считать, что стоит незаметно проследить за конечной точкой путешествия этого типа, – возразила Аня Бритому. – А то вдруг он такой упрямый, что не захочет говорить правду.
– Захочет, – заверил Бритый и внезапно резко затормозил.
– В чем дело? – всколыхнулись подруги.
– Приехали, – сказал Бритый и указал вперед.
Впереди лежало поле, а по его окраине двигалась с зажженным дальним светом фар синенькая «семерочка». И в свете ее фар подруги и Бритый увидели небольшой крепкий дом, стоящий на опушке леса. Без всякого сомнения, к нему и направлялся Виктор.
– Уединенное местечко, – удовлетворенно пробормотал Бритый. – Ничего не скажешь, просто мечта для маньяка.
И не зажигая фар, он двинул свой джип прямиком через поле. Благодаря двум ведущим мостам и огромным колесам машина благополучно пересекала рытвины на поле и двигалась вперед без малейших усилий. Однако в ночи шум мотора должен был звучать слишком громко. Поэтому как только синяя «семерка» стала притормаживать, Бритый остановил свой джип.
– Все, ближе не подъехать, – сказал он. – Придется идти пешком.
– Почему? – заныла Аня, которой ужасно не хотелось месить осеннюю грязь.
– Это же вы хотели подкрасться тихо! – разозлился Бритый. – А как на джипе подъедешь к дому тихо, когда он ревет, как зверь, а вокруг тишина? Выметайтесь, дальше пойдем пешком. На ваше счастье, тут уже недалеко.
– А где сейчас твои парни? – спросила у него Инна. – Что-то их не видно.
– Ага, и где Павел? – добавила Юлька.
В темноте и в самом деле не было видно ни «Вольво», ни тем более серого и сливавшегося с окружающей местностью «Пассата» Павла. Бритый вытащил телефон и набрал номер. Выяснив, что его ребята тоже засекли уединенный домик и двигаются к нему вместе с Павлом, Бритый вылез из джипа.
– Так что, останетесь в машине или пойдете со мной? – спросил он у подруг.
– Конечно, с тобой! – воскликнули девушки.
– Почему-то я ни капли не сомневался в вашем ответе, – улыбнулся Бритый и вдруг весь подобрался.
В темноте раздался приглушенный женский крик. Был он совсем негромким, и даже могло показаться, что он почудился, но, безусловно, он шел из того дома, в котором скрылся похититель Лисы.
– Скорей! – прошипел Бритый и что было сил припустил по направлению к дому.
Подруги последовали за ним. Но, увы, только Мариша имелала достаточно длинные ноги и подходящую обувь, чтобы хоть как-то соперничать в скорости с Бритым. Все прочие безнадежно отстали, помогая сначала поскользнувшейся и шлепнувшейся в осеннюю грязь Юльке подняться, а потом пытаясь разыскать Анин сапог, который засосала та же грязь, действующая местами не хуже болота.
Тем временем Бритый и Мариша ноздря в ноздрю приближались к мрачному дому. Несмотря на поплывшие в глазах от напряжения красные круги, Мариша с облегчением заметила, что в руках Бритого появился пистолет. У Мариши оружия не было, поэтому она благоразумно решила уступить пальму первенства Бритому. И он первым вбежал в дом. Мариша последовала за ним. В доме горел свет, и откуда-то снизу доносились голоса мужчины и женщины. Кажется, мужчина требовал любви, ласки и взаимности и даже, судя по восклицаниям женщины, готовился добиться этой взаимности грубой силой, а женщина упорно отказывалась. Но похоже, что преимущество было не на ее стороне.
– Этот хмырь пытается изнасиловать какую-то женщину! – воскликнула Мариша. – Только это не Лена. У этой особы какой-то хриплый голос. Как у бомжихи. А у тетки Лисы был мелодичный. И звенел, как колокольчик.
– Так что, уйдем? – рыкнул на Маришу Бритый. – Раз не Лена, так пусть негодяй спокойно терзает свою жертву?
– Нет, что ты! – испугалась Мариша. – Конечно, нужно ей помочь. Никто на свете не заслуживает участи быть изнасилованной этим жутким хмырем. Нужно помочь.
– Нужно, но только как? – задумался Бритый. – Не могу понять, откуда идут голоса.
И в самом деле Мариша с Бритым стояли в центре большой комнаты, а голоса доносились откуда-то снизу. Однако никакого люка в полу не было видно. В это время на пороге дома появились измазанные грязью Юлька и Аня с Инной.
– Ну что? – спросила запыхавшаяся Инна. – Спасли?
– Пока нет, – помотала головой Мариша, хотя это и без ее слов было понятно.
– А чего ждете? – удивилась Юля. – Судя по воплям, хмырь уже заканчивает. Сейчас совсем кончит и призадумается, что за шаги топают у него над головой. Одна Мариша способна топтаться, как целое стадо слонов. Снимите обувь, ненормальные!
И она, показав пример, первой скинула ботинки, на цыпочках пересекла комнату и помахала всем рукой.
– Люк тут, под половиком! – прошептала она, когда вся компания оказалась рядом. – Бритый, лезь ты! У тебя же оружие. И потом, ты единственный мужчина, как-никак.
Бритый не заставил упрашивать себя дважды. При всех его недостатках – подозрительности и вспыльчивости – трусом он никогда не был. Поэтому, подняв крышку люка, он начал осторожно спускаться вниз по лестнице, чтобы не оступиться на крутых ступеньках и не загреметь вниз. Девушки последовали за ним. Неожиданно внизу, в подвале, стало тихо. Должно быть, хмырь увидел Бритого. А потом раздался дрожащий от гнева голос Бритого:
– А ну-ка слезь с нее, гад!
Подруги спустились вниз к тому моменту, когда хмырь, приобретя какую-то ярко-фиолетовую окраску, застегивал свои штаны. Возле стены стояла кровать, на которой навзничь лежала пристегнутая наручниками полуодетая женщина. От ее одежды остались одни лохмотья. Лицо у нее опухло от побоев и слез, а голос напоминал звук треснутой чашки.
– Спасите! – прохрипела женщина.
Виктор сделал движение, чтобы ударить ее, но Бритый внимательно следил за ним.
– Стоять! – рявкнул он. – А то яйца отстрелю.
Кажется, эта угроза всерьез напугала насильника. Во всяком случае, интерес к своей пленнице он начисто потерял, всецело сосредоточив внимание на угрозе пришельца.
– Пить! – произнесла тем временем женщина, умоляюще глядя на вошедших. – Дайте воды. Там!
Мариша опомнилась первой и проворно метнулась к ведру с водой, которое стояло неподалеку и в котором плавал ковшик. Однако дотянуться до ведра самостоятельно прикованная женщина никак не могла – наручники не позволяли. Представив себе, какая это была пытка лежать всего в нескольких сантиметрах от вожделенной влаги и не иметь возможности до нее дотянуться, Мариша поспешно зачерпнула воду ковшиком и поднесла к пересохшим губам женщины. Но тут рука у нее дрогнула, и часть воды пролилась на подбородок и шею женщины. На шее среди ссадин и царапин блеснула знакомая цепочка.
– Тетя Лиса! Лена! – изумленно выдохнула Мариша. – Боже мой! Это ты? Что он с тобой сделал?
Но пленница, не обращая внимания на Маришу, жадно слизывала капли воды, попавшие ей на губы. Видя, в каком состоянии находится несчастная, Мариша поспешно дала ей напиться.
– Много сразу не давай, – предупредила Инна. – Одного ковшика достаточно. Я где-то читала, что сразу много нельзя. Через минутку дашь ей напиться вволю.
Бритый тем временем что-то шепнул Ане с Юлей, и девушки проворно начали карабкаться наверх. Хмырь проводил их испуганным взглядом. Потом он перевел взгляд на Бритого, а точнее, на пистолет, который тот держал в руках.
– Что смотришь?! – ухмыльнулся Бритый. – Думаешь: застрелю тебя на месте, изуродую или, может, прощу? Учти, если дернешься, застрелю. А если будешь хорошо себя вести, у тебя есть надежда попасть за свои художества в психиатрическую клинику, где тебя подлечат, а там суд решит.
– Я здоров! – хмуро произнес Виктор. – Это все она виновата! Стерва! Знали бы вы, как она надо мной издевалась! Как только поняла, что я в нее влюбился, просто как с цепи сорвалась. Постоянно крутила передо мной своим голым задом, сиськами трясла, которые у нее из халатика вываливались, а даться мне никак не давалась. Я чуть с ума не сошел, пока не понял, что должен с ней сделать. А потом и сделал. И не жалею!
– Бритый, чего ты его слушаешь? Лучше возьми у него ключ от наручников, – возмутилась Мариша. – Нужно Лену освободить. У нее все кисти рук почти до мяса стерты.
– У меня нет ключа, – быстро отозвался Виктор. – Я его выкинул, чтобы не было искушения ее освободить. А что руки в ссадинах, так она сама виновата. Не нужно было дергаться. Лежала бы себе спокойно, ничего бы и не случилось.
– Но не собирался же ты ее держать тут всю жизнь, прикованной? – возмутилась Мариша.
Но выражение глаз Виктора заставило ее вздрогнуть и отступить от него.
– Я так решил, наслажусь ею, пока жива будет, – сказал Виктор. – А потом подожгу дом вместе с ней и с собой. Дом не застрахован, так что по пепелищу никто рыскать не станет. И кости наши не потревожит. Потом цветы вырастут, трава, вот и будет нам с Леной общая могилка. Если мы не смогли быть вместе при жизни, то хотя бы в смерти стали бы единым целым.
От этих слов своего мучителя Лену стала бить крупная дрожь. Кажется, меньше всего на свете она хотела бы стать единым целым с Виктором. И вообще женщина производила скверное впечатление. У нее явно был жар, что неудивительно, в подвале не топили, и тут было холодно, как в склепе. Так что за те дни, которые Лена провела тут, она должна была здорово простудиться. Сказывалось и перенесенное нервное напряжение, а также пытки, которым подвергал негодяй свою пленницу. Все тело у нее было испещрено синяками, ссадинами, ожогами и следами от ударов.
– Сама виновата, шлюха! – вопил тем временем Виктор. – Подстилка грязная! Я всех твоих любовников наперечет знал! Нечего было ко мне припираться и рассказывать, как и в каких позах они тебя трахают! Дрянь! Жаль, что я тебя сразу не убил, как твоего сопливого мальчишку-стриптизера! Дал бы кирпичом по башке, чтобы порядочных людей своим видом не искушала. Похотливая сука!
И не обращая внимания на пистолет в руках Бритого, Виктор бросился к кровати, на которой лежала Лена, и, отпихнув Маришу, попытался задушить беззащитную скованную женщину. Бритый в два прыжка нагнал его и врезал по затылку рукояткой своего «стечкина». Виктор моментально затих и мирно сполз на пол, застыв с каким-то удивленным и немного обиженным выражением лица. Лена истерично рыдала, трясясь на своей кровати.
– Ты его убил? – ужаснулась Инна.
– Оглушил немного, – буркнул Бритый, выдирая деревянную спинку кровати и ломая ее в щепки. – Он нам еще пригодится.
Лену теперь трясло так, что, казалось, вместе с ней трясется и весь дом. Но, прислушавшись, Инна поняла, что дом трясется не от рыданий Лены, это наверху парни Бритого не пропускают в подвал Павла. Лена не обратила на шум никакого внимания, впрочем, в ее состоянии она вообще плохо понимала, что происходит вокруг. Тем временем Бритый закончил освобождение Лены. Накинув ей на плечи одеяло, так как из одежды на пленнице была одна рваная донельзя ночная сорочка, он сказал:
– С наручниками пока придется подождать. Нужен или ключ к ним, или какой-то инструмент, чтобы их разбить. Но пока сойдет и так. Потерпишь?
Лена молча кивнула. Мариша присела рядом с ней и погладила по спине.
– Ну что? – обратился к Лене Бритый, немного походив по подвалу. – Говорить-то будешь или как? Небось догадываешься, что мы тут не просто так появились.
– Прости меня, – выдавила из себя Лена, обращаясь к Марише. – Я все расскажу. Только увезите меня отсюда поскорей.
И она заплакала.
– Э, нет! – воскликнул Бритый. – Плакать ты не будешь. Все уже позади. И если будешь хорошо себя вести и все расскажешь Маришиному отцу и деду про ваши фокусы с добрым именем Мариши, то мы сдадим этого мерзавца, – и он в сердцах пнул Виктора под зад, – сдадим этого мерзавца ментам, а они его запрут так, что он больше никогда не будет тебе досаждать.
Лена кивнула в знак согласия и в знак того, что все поняла. Но, несмотря на приказ Бритого, слезы продолжали течь у нее из глаз.
– Только не отдавайте меня Виктору, – прошептала она наконец. – Он зверь.
– Это мы уже поняли, – пробормотала Мариша, искоса с жалостью поглядывая на испещренное синяками тело своей фальшивой тетки. – Зверь и гад к тому же. Хотя и выглядит таким хлюпиком. Выходит, это все же он тебя похитил?
– Нет, – помотала головой Лена.
– Нет? – удивилась Мариша. – А кто?
– И как ты в таком случае, интересно знать, оказалась в этом подвале в обществе Виктора? – добавил Бритый.
– Похитили меня какие-то отморозки, которых нанял Виктор, – произнесла Лена. – Лично он в похищении не участвовал. Должно быть, они привезли меня сюда, а Виктор отдал им деньги. Не знаю точно. Я была без памяти.
– Расскажи в таком случае то, что помнишь, – потребовал Бритый.
– Последнее, что я помню, как меня запихивали в какую-то темно-синюю машину, – сказала Лена. – Но Виктора в ней точно не было. А потом, когда я очнулась, то уже была в этом подвале. В обществе Виктора.
И она снова вздрогнула.
– Ясно, – кивнула Мариша. – Но в таком случае раз тебя похитили на самом деле, а не в шутку, то ты, Лена, не могла вернуться в мою квартиру. Лена, а ты случайно нам не врешь? Ведь ключи от квартиры были только у тебя. Не стал же Виктор, похитив тебя, вламываться ко мне в квартиру, чтобы украсть диск с фильмом и фотографии.
– Еще ключи были у Лиды, – потупившись, тихо произнесла Лена.
– У нее все же были ключи от моей квартиры, да? – переспросила Мариша. – Ты их ей дала? Да?
– Да, – кивнула Лена. – Но…
– Ладно, – махнула рукой Мариша. – Чего уже теперь говорить. Ты действовала по общему с Лидой плану. А потом вмешался Виктор и слегка подкорректировал его.
– Так и было, – снова кивнула головой Лена, утирая слезы. – И если бы вы меня не спасли от него…
Она содрогнулась и замолчала.
– Значит, диск с фильмом и фотографии, как мы и предполагали, похитила не Лена, – произнесла Мариша. – Бритый, давай отсюда выбираться. Мне кажется, что пришло время поговорить с моей мачехой по душам.
– И прежде чем мы уйдем, уясни себе еще одно, милочка, – сказал Бритый, обращаясь к пленнице, и Лена преданно уставилась на него. – Ты сделаешь все, чтобы вот она, – и он ткнул пальцем в стоявшую рядом Маришу, – получила назад диск сама знаешь с каким фильмом, а также все фотографии с Маришиным участием.
– Но у меня их нет! – испуганно пролепетала Лена.
– Как это нет? – с угрозой осведомился Бритый. – А где же они?
Лена молча пожала плечами.
– Я не знаю, – сказала она. – Я лишь делала, что мне велела Лида. Я установила статуэтку со скрытой видеокамерой, которую мне передала Лида. И ей же я отдала пленку, которая получилась.
– А фотографии, на которых Мариша выглядит как законченная проститутка? – грозно рявкнул на Лену Бритый.
– Их я тоже передала Лиде, – расплакалась Лена. – А что я еще могла сделать? Мы так с ней договаривались. Прошу вас, поверьте мне, я даже не знала, что диск с фильмом и фотографии снова оказались у Мариши дома. И я их не брала!
– Она права, – кивнула Мариша. – К тому времени, как фотографии оказались у меня, Лена была уже пленницей Виктора. Бритый, оставь ты ее в покое. Видишь, она вся дрожит. У нее температура. Пусть твои ребята забирают этого мерзавца – и поехали отсюда.
Бритый согласно кивнул, но все же медлил, глядя на Лену.
– И последнее, – сказал он с угрозой, обращаясь к бывшей пленнице, – если ты вздумаешь плохо себя вести, то все ведь можно и сыграть обратно.
– Что вы имеете в виду? – с ужасом посмотрев на Бритого, спросила Лена.
– Восстановить, так сказать, статус-кво, – охотно пояснил ей Бритый. – Вернуть тебя в наручниках в этот же подвал, где ты будешь продолжать наслаждаться обществом Виктора весь оставшийся тебе земной срок. И последнее, что увидишь перед смертью, будет потолок этого подвала или физиономия твоего мучителя.
Лена зарыдала совсем горько. И поклялась всеми святыми на свете, что она расскажет всю правду. И сделает это охотно и с радостью. Потому что видеть Виктора для нее хуже смерти.
– Это все Лида затеяла, – прорыдала она. – А меня она уговорила ей помочь.
– Вот и умница, что не врешь, – похвалил Лену Бритый. – Сейчас мы поедем к нам домой, там тебя умоем, переоденем, выпьешь лекарства, а потом поедем к Маришиному дедушке, и ты ему и Маришиному отцу все расскажешь как на духу. И усвой главное, – добавил Бритый, – если твой рассказ не будет звучать достаточно убедительно, ты вернешься сюда вместе с Виктором. И ни одна живая душа не найдет тебя до конца твоих дней.
Лена снова затряслась и в очередной раз пообещала быть очень и очень убедительной и правдивой в разговоре с Маришиными дедушкой и отцом. Павла Анна с Юлей и парнями Бритого все это время удерживали наверху. Увидь Лена своего Павла, она могла вообразить, что у нее появился защитник. И тогда можно было рассчитывать только на ее благодарность. А Бритый по личному опыту знал, что человеческая благодарность имеет одно нехорошее свойство – люди очень любят откладывать ее на потом. А то и вовсе забывают добро.
Лену доставили на квартиру к Марише. Во-первых, потому что там оставались личные вещи Лены, в которые она могла переодеться. А во-вторых, потому что везти порядком грязную и дрожащую женщину домой к Инне, где в коридор в любую минуту мог выползти маленький Степка, любивший размяться, пока няня спит, Бритый не решился. Через три часа, отмокнув в душе, переодевшись в нормальную одежду, проглотив пару таблеток «Успокоина» и напившись горячего чая с лошадиной дозой аспирина, Лена высказалась в том смысле, что, пожалуй, умирать она пока не хочет. И готова жить дальше.
Вообще, как только Виктор исчез из поля зрения Лены, трястись она перестала. А вымывшись и переодевшись, почти совсем пришла в себя. О прошлом напоминали лишь синяки, осипший голос, который она сорвала, пытаясь криком призвать к себе помощь; лишь время от времени, когда она вспоминала о том, как провела последние дни, по ее телу пробегала дрожь и в глазах плескался ужас.
– Поехали? – предложила она, приведя себя в порядок. – Мне не терпится покончить с этим. И обещайте, что, как только я расскажу всю правду, вы отдадите Виктора в руки милиции. Тут же отдадите!
– Обещаем, – кивнул Бритый. – Если только ты не предпочтешь другой вариант.
– Какой?
Бритый поманил ее из кухни. А подруги остались наедине.
– Не поздно сейчас ехать к твоим родственникам? – озабоченно спросила у Мариши Юлька. – Уже почти два часа ночи.
– Я позвонила деду еще в одиннадцать, и он сказал, что если у меня появились доказательства того, что меня подставили, то он готов меня ждать хоть всю ночь, – ответила Мариша.
– А он у тебя, в общем, славный старикашка, – заметила Инна. – Хотя, конечно, и с большими тараканами. Носится со своей коллекцией, словно дурень с писаной торбой. Близкие, между прочим, из-за его метаний совсем покой потеряли. Некоторые вот даже на преступление пошли. Сказал бы уж сразу, что оставляет свои картины всем потомкам поровну. И все.
– Мне от него ничего не нужно, – хмуро произнесла Мариша, которой уже порядком надоело ждать, когда Лена наконец будет готова ехать к ее дедуле на исповедь. – Просто хочу очистить свое доброе имя. А коллекцию пусть завещает музею. Или вот этому Борису Михайловичу. Тот наверняка оценит.
Но в это время в кухне появились Бритый и Лена.
– Мы можем ехать, – сообщил всем Бритый.
– Наконец-то! – радостно выдохнула Мариша, которой не терпелось покончить с визитом к своим родственникам, и вся компания отправилась в гости к Виталию Петровичу.
По дороге, вняв совету Бритого, они заехали за Олегом, тем детективом, которого нанял Маришин дедуля, чтобы выяснить, достойна ли его внучка обладать его драгоценной коллекцией. В дом к Маришиному отцу подруги вошли в сопровождении Бритого. Олега и Елену Шлюпикову, также по совету Бритого, было решено оставить за дверью, чтобы представить их собравшемуся у Игоря Витальевича обществу в наиболее благоприятный для этого момент. К удивлению подруг, в квартире у Игоря Витальевича, несмотря на позднее, а вернее, уже раннее время, поскольку часы показывали начало четвертого утра, кроме Маришиного дедули и Лиды присутствовала еще куча народу. Тут была тетка Фелисия со своим мужем – художником Леонидом Соколовым, еще одна Лена – вторая Маришина тетка. Как вскоре выяснилось, эти трое явились, чтобы также бороться за свои права на наследство Виталия Петровича.
– Сколько же стоит коллекция твоего дедули, что они все сбежались в такое неудобное время? – прошептала Инна на ухо Марише. – И явно горят желанием поубивать друг друга и тебя в первую очередь?
Мариша пожала плечами, а вслух произнесла, приветливо обращаясь к своим родичам:
– Значит, вы тоже решили приехать?
Неожиданно ее невинный вопрос вызвал бурю негодования в рядах родственников.
– А как ты думала? – ядовито буркнула ее тетка Фелисия из Москвы. – Тут судьба нашей семейной реликвии решается, а мы в стороне стоять будем? Не дождешься.
– Я сразу заподозрил неладное, как только она ко мне явилась, – поддержал супругу Соколов. – Так и вышло. За нашими спинами решили уникальную коллекцию Виталия Петровича между собой потихоньку поделить. Не выйдет! Это вам не скатерти с ручной вышивкой присвоить!
– Какие еще скатерти? – внезапно покраснела Лена – сестра отца Мариши. – Ничего я не присваивала! Мне их Стефанида Викентьевна сама подарила!
– Ты ври, да не завирайся! – воскликнула тетка Фелисия. – Мне мать их обещала отдать. А ты их украла! Мародерка!
– А ты стащила у нее из тумбочки золотые часы, которая она Игорю собиралась оставить! – не осталась в долгу тетка Лена. – Я сама, сама видела! Куда ты их дела? Мужу подарила?
– Так вот куда мои часы делись, которые мне мать завещала! – возмутился Игорь. – Воришки!
– Молчи уж! – дружно набросились на него сестры. – Сам хорош. Вон перстень у Лиды на пальце. Знаем, откуда он!
– У матери выклянчил, а она его мне обещала! – закричала тетка Фелисия. – Папа, скажи ему, что это кольцо с сапфиром в нашем роду уже не первое столетие от матери к дочери переходит. И никак иначе.
– Да, папа! – обратился к отцу Игорь. – Ты же сам знаешь, что твоя дочь сделает, отдай я ей кольцо. Ты же знаешь, что она все на свете способна своему муженьку ненаглядному отдать. И уплывет колечко к очередной Ленькиной любовнице.
– Я в жизни своей жене не изменял! – заорал в ответ Соколов.
И тут неожиданно для всех Маришин дед, до сих пор спокойно сидевший, поднялся из своего кресла, выпрямился во весь рост и рявкнул на своих разгоряченных прошлыми обидами наследников:
– Молчать!
Для верности он еще стукнул палкой об пол. В результате на безупречно гладком, покрытом суперпрочным немецким лаком дубовом паркете немедленно появилась вмятина. Все в ту же минуту забыли о своих ссорах и дружно уставились на появившуюся в паркете выбоину.
– Можете между собой грызться, когда меня на свете не станет, – сказал Виталий Петрович, снова опускаясь в свое кресло. – К счастью, недолго вам уже осталось ждать.
– Что ты говоришь, папа! – пискнула тетка Фелисия. – Мы все тебя очень любим.
Но Виталий Петрович метнул на нее такой мрачный взгляд, что она тут же умолкла. Притихли и остальные. Насладившись наступившей паузой, Маришин дедуля милостиво кивнул Марише.
– Ты по телефону сказала, что у тебя есть доказательства, – произнес он. – И что у тебя появился тот самый диск с фильмом и фотографии.
– Нет, – покачала головой Мариша. – Но я знаю, у кого они находятся. Вот у нее.
И ее указательный палец, описав полукруг, застыл на Лиде.
– У меня? – делано расхохоталась та. – Ты, дорогая, что-то путаешь! Зачем мне твои гадкие фотографии? Любоваться ими?
– Затем, чтобы никто и никогда не сумел установить, что все изображенное на них чистой воды фальшивка, – парировала Мариша. – И что этот диск и фотографии плод работы многих людей. Кстати, перечислить их тебе?
– Сделай милость, – фыркнула Лида.
– Во-первых, в данном, так сказать, коллективном труде участвовала ты, Лида. Потом твой приятель, некий Вовик, который, собственно, и смонтировал фильм и фотографии. Найти его не составило особого труда. Знаешь, не стоило тебе с ним разговаривать с твоего домашнего телефона. При современном уровне подслушивающих средств можно про человека узнать очень многое. Да тебе ли этого не знать?
С каждым словом Мариши Лида сникала на глазах. Лицо ее из побледневшего становилось серым.
– Во-вторых, в проекте участвовали два статиста – стриптизер Симон и проститутка, которая и сыграла меня в представленном дедушке фильме, – продолжила Мариша. – Но они не в счет, хотя Симону и выпала в вашем спектакле важная, можно сказать, ведущая роль. Ну и, наконец, сама Елена Шлюпикова…
– Которая является родной сестрой Лиды, – закончил за Маришу Бритый.
Мариша так и замерла с полуоткрытым ртом. Одной фразой Бритый расставил последние акценты в этом деле.
– У меня нет сестры, – с видимым трудом выдавила из себя Лида. – Я не знаю никакой Шлюпиковой Елены.
– И ты не просила все того же мастера на все руки Вовика попытаться разыскать ее? – удивилась Инна. – Странно, выходит, на пленке это не твой голос?
Инна сунула кассету в магнитофон, и в комнате зазвучал разговор Лиды с Вовиком.
– Монтаж! – взвизгнула Лида.
Подруги переглянулись и дружно хмыкнули. Пришел и на их улицу праздник. Теперь Лида была в положении обвиняемой и вынуждена была защищаться. Надо сказать, выходило это у нее довольно неуклюже.
– Позволь мне рассказать дальше, – сказал Бритый, обращаясь к Марише.
От удивления Мариша даже не нашлась, что возразить. Она молча позволила Бритому узурпировать ее права на восстановление собственного доброго имени. И Бритый не подвел. За то время, пока подруги пытались разыскать саму Шлюпикову, Бритый навел об этой женщине, ее жизни, прошлом и даже о ее родственниках подробнейшие справки. И теперь мог выступить во всеоружии.
– Но для начала я, с разрешения присутствующих, приглашу сюда ту самую сестру Лиды, от родства с которой она так настойчиво открещивается, – произнес Бритый.
После его слов в комнату вошли трое. Олег, Лена Шлюпикова и парень Бритого, который был приставлен к ней для присмотра, чтобы не удрала. Лида при виде вошедших задрожала. Она не сводила с Лены пронзительного взгляда, словно стараясь загипнотизировать ее и приказывая молчать.
– Сразу скажу, что если бы в эту историю не вмешалось третье лицо, то она могла бы закончиться вполне благополучно для трех мошенников, – произнес Бритый. – Мариша осталась бы оклеветанной в глазах своего деда и родни, наследство уплыло бы в преступные руки мошенников, а старый человек оказался бы обманутым. К счастью, все трое негодяев, задумавших эту махинацию, находятся в данный момент в этой комнате. А у меня есть доказательства, которые выведут их на чистую воду.
Инна про себя принялась поспешно считать. Лида – это раз. Лена – это два. А кто же третий мошенник? Симон? Но его в комнате не было. Парень до сих пор лежал в больнице. Инна покрылась холодным потом, с ужасом думая о том, что Бритый брякнул о трех мошенниках, хорошенько не посчитав. И теперь над ним все будут потешаться как над человеком, который не в силах научиться считать до трех. Но она напрасно не верила в математические способности Бритого.
– Да, именно трое, – произнес он. – Две женщины. Сестры – Лена и Лида, а также мужчина, который, пожалуй, единственный, за исключением самого коллекционера, из всех присутствующих знает истинную цену коллекции Виталия Петровича. Как художник он не мог не знать о настоящей стоимости некоторых полотен из нее.
– Вы это про меня говорите, молодой человек? – высокомерно осведомился Соколов. – И что это за намеки вы себе позволяете?
– А это вовсе и не намеки, – недобро оскалившись, произнес Бритый. – Это самая что ни на есть правда. Мозгом этой операции были именно вы, а вовсе не Лида, как могло показаться вначале. Бесспорно, Лида в этом деле оказалась вам очень полезной. Но без вашей подсказки она ни за что не обратила бы внимания на Игоря Витальевича и не вышла бы за него замуж.
– Да при чем тут я? – возмутился художник. – Я с Лидой и не знаком вовсе. Так, виделись пару раз после того, как она вышла замуж за брата моей жены. И замуж она вышла без моей подсказки. Хотя, конечно, я Игоря очень уважаю и считаю, что Лиде чрезвычайно повезло с замужеством. Но как я мог ей это замужество посоветовать, если не знал ее прежде?
– А вот тут вы врете! – заявил ему Бритый. – Потому что Лиду вы хорошо знали и до того, как она вышла замуж за Игоря Витальевича. И знали вы ее не один год. И довольно продолжительное время она была вашей любовницей. Да я думаю, что ваша связь длится и до сих пор.
– Клевета! – хором воскликнули Лида и Соколов.
– Я всегда был верен своей жене! – с гордостью сообщил всем Соколов.
– Как нехорошо врать, – укорил его Бритый. – Тем более глупо лгать, когда имеются люди, которые могут подтвердить вашу с Лидой продолжительную связь.
Обдумав последнюю фразу, Соколов решил немного изменить свои показания.
– Ну, предположим, – заявил он, – что мы с Лидой когда-то находились в близких отношениях. И что?
– А я знал об этом, – неожиданно произнес Игорь Витальевич.
– Ты знал? – задохнулась от удивления Лида.
– А что тебя так удивляет? – повернулся к ней муж. – Я же все-таки сын старого разведчика. Так что перед свадьбой навел о тебе справки. И, конечно, знал о том, что раньше ты была любовницей Соколова.
– И я знал, – подал голос Маришин дед. – И, честно говоря, узнать это было совсем нетрудно.
– Хорошо, – с раздражением кивнул Соколов. – Все знали. И что теперь? Мы с Лидой расстались еще до того, как она вышла замуж за Игоря.
– Но замуж за него Лида вышла с вашей подачи, – сказал Бритый.
– Глупости! – отверг эту версию Соколов. – Как я мог двух взрослых людей заставить полюбить друг друга? Ну, предположим, на Лиду я имел определенное влияние и мог разъяснить глупышке, каким отличным мужем будет ей Игорь. Но на Игоря я такого влияния не имел.
– Всем известно, что Игорь Витальевич неравнодушен к женскому полу. Если бы не получилось с Лидой, то у вас на примете было еще несколько ваших бывших любовниц, – нанес очередной удар Бритый.
Кто-то тихо ахнул. Все повернулись и обнаружили, что тетя Фелисия – жена художника Соколова, о чувствах которой все благополучно позабыли, сползла со своего стула и лежит в обмороке.
– Видите, до чего вы довели мою жену! – возмутился Соколов.
– Раньше думать нужно было, – разозлился Бритый. – Не изменяли бы жене, не пришлось бы ее сейчас в чувство приводить.
Наконец в результате совместных усилий тетя Фелисия немного оклемалась. Первым делом, придя в себя, она пересела подальше от собственного мужа. Но потом, видимо, вспомнив о том, что брат и отец также знали о существовании у ее мужа любовниц, отсела и от них, оказавшись в гордом одиночестве. Тем временем Бритый продолжал:
– Лида ловко окрутила Игоря Витальевича и вышла за него замуж. Верней, замуж она вышла не за него, а за коллекцию картин своего свекра. Ту самую коллекцию, которая стоит баснословных денег и которую Виталий Петрович должен был оставить своим потомкам.
– Но зачем Соколову понадобилась эта комбинация с Лидой? – недоуменно спросила Мариша. – Тетка Фелисия и так бы получила свою долю. И безропотно отдала бы все картины мужу.
– На этот вопрос я могу ответить, – произнес Маришин дед. – Дело в том, что после смерти моей жены мои родные дети вели себя так некорректно, что я устыдился за них. Попросту говоря, они устроили некрасивую свару из-за наследства, стоя у еще не остывшего тела своей матери. И тогда я твердо решил, что эти корыстные люди недостойны получить ни одно из полотен моей коллекции. Мне не хотелось, чтобы и у моего гроба они точно так же грызлись между собой. И сильней всего меня почему-то покоробило поведение Фелисии у гроба матери. Ни единой слезинки я не увидел. Только и думала, куда же делось то кольцо, которое сейчас обнаружилось на пальце у Лиды. Но не в этом суть. Лично для себя я сразу решил, что ни ей, ни ее неприятному мне мужу моих полотен не видать.
– И как только Соколов понял, что его тесть после смерти вполне способен оставить свою дочь и его самого с носом, – продолжил Бритый, – он начал действовать. Для начала внедрил в семью своих врагов бывшую любовницу. А когда стало ясно, что Виталий Петрович задумал оставить всю коллекцию своей единственной внучке, Лида призвала на помощь сестру, и женщины начали действовать.
– Она мне не сестра, – подала голос Лида.
– Помолчи уж! – сурово произнес Виталий Петрович. – Разумеется, эта женщина твоя сестра. И не лги нам. Неужели ты думаешь, что если я знал, что ты была любовницей Соколова, я не узнал и о наличии у тебя родной сестры? Конечно, в том досье, которое я собрал на тебя, была и ее фотография.
Услышав, что на нее, оказывается, было заведено досье, Лида притихла. А Лена, повинуясь взгляду Бритого, напротив, начала говорить. Страх перед тем, что ее могут вернуть обратно в лапы свихнувшегося садиста и психопата Виктора, пересилил в ее душе все прочие чувства. К тому же она не могла не заметить, что карты и без ее откровений ложатся не в пользу Лиды. И выигрыш в этой партии ей уже никак не светит. Поэтому с относительно легкой душой Лена решила окончательно заложить свою сестру.
Как и говорил Бритый, Лида обратилась к своей сестре для выполнения всей «черной» работы по их с Соколовым плану. Как скомпрометировать Маришу в глазах деда, хитрые любовники придумали в тот момент, когда им стало известно, что Виталий Петрович собирается нанять детектива, чтобы выяснить подноготную своей внучки. Но соваться к Марише в дом сама Лида опасалась, так как ее легко можно было вычислить. Поэтому на сцене и появилась Лена, о которой, как полагала Лида, никто не знал и которая охотно согласилась помочь сестре и ловко сыграла роль Маришиной тетки. Разумеется, всю необходимую информацию о семье Игоря Витальевича, с помощью которой Лена и сумела втереться в доверие к Марише, ее подругам и Тамаре Ильиничне, она получила из уст своей сестры. Случались и промахи, когда Лена говорила что-то явно невпопад. Но ей удавалось замаскировать промахи под забывчивость, так что, в общем, ее внедрение в дом Мариши прошло гладко.
Связь сестры решили держать двухстороннюю. Когда Лиде было что-то необходимо передать Лене, она звонила к Марише, давала два звонка, потом вешала трубку. Это был сигнал для Лены, что звонит сестра, от которой ей что-то нужно. И затем сестры либо встречались в условленном месте неподалеку от дома Мариши, либо, если последней не было дома, спокойно обсуждали свои планы.
– А я слышала! – воскликнула Мариша. – И в самом деле были прозвоны. Я еще думала, что это кто-то хулиганит! Я как-то сняла трубку, а там тишина. И как только я сказала об этом Лене, та тут же испарилась из дома. Прямо с мокрой головой!
– Ее вызвала Лида, чтобы передать статуэтку со скрытой видеокамерой, – кивнув, сказал Бритый. – А перед этим Лена закупила для Мариши сексуальное белье и прочие штучки из магазина «Интим». С помощью этих нехитрых вещиц женщины задумали одурачить Маришиного дедушку и выставить внучку чуть ли не профессиональной проституткой.
– А еще наркоманкой и скупщицей краденого! – возбужденно добавила Мариша.
Бритый кивнул.
– Но это им уже невольно помог осуществить Олег, – сказал он.
Детектив кивнул.
– Да, все было сработано на редкость ловко, – признал он. – Но, к счастью, у меня сохранились негативы снимков этих наркоманов. С их помощью я легко нашел и этих самых наркоманов, которые рассказали мне всю правду.
– Подумаешь! – фыркнула Лида. – Наркоманы! Известное дело, они за деньги что угодно скажут.
– И вам это, без сомнения, известно лучше других, – заметил Олег. – Ведь это вы наняли тех ребят, чтобы они сыграли роль покупателей героина у Мариши. Кстати, они весьма точно описали вас и ваш сапфир. Занимаясь кражами, парни неплохо поднаторели в драгоценных камнях и украшениях. Так что ваше кольцо, которое и сейчас у вас на пальце, они описали весьма точно. Да и продавший вам статуэтку со скрытой в ней видеокамерой работник магазина также вспомнил женщину, купившую ее, и приметное кольцо на ее пальце.
– И это же кольцо, кстати, запомнила и хозяйка квартиры, – добавила Аня. – Той квартиры, куда вы с Леной пригласили на съемки Лениного любовника Симона, чтобы снять в постели его и проститутку, одетую в такое же белье, как у Мариши, и в парике, делавшем ту девушку со спины похожей на нее.
Лида, полностью разоблаченная, замолчала.
– А про родинку на плече у Мариши сообщила своей сестре Лена, – продолжил Бритый. – И Лида велела проститутке нарисовать себе точно такую же, чтобы уж ни у кого не возникло сомнений, что девушка в порнофильме и в самом деле Мариша.
Лида посмотрела на своего мужа, на свекра, потом на сестру и поняла, что игра проиграна. Пришла пора каяться. И чем быстрей и охотней, тем лучше.
– Это все он! – воскликнула она, указывая на Соколова. – Сначала голову мне задурил, заставив выйти замуж за Игоря, а потом начал угрожать, что расскажет мужу о том, что я была его любовницей. Я же не знала, что Игорь и так знает! Я испугалась, что Игорь, у которого тоже есть любовница, и помоложе, чем я, воспользуется случаем, чтобы избавиться от меня.
И Лида зарыдала. Взглянув на плачущую сестру, Лена вспомнила свои собственные беды и тоже пустила слезу.
– Да, это Леонид все придумал, – заявила она. – Он и мне грозился, что если я откажусь им помочь, то он Лиду выставит в глазах ее мужа подлой обманщицей. Деньги деньгами, но мне сестру просто жалко стало. Вот мы с Лидой и согласились участвовать в его афере.
– Так вот, значит, кто звонил мне домой и требовал позвать к телефону мою гостью! – воскликнула Мариша. – То-то, когда мы встретились, ваш голос, дядя Ленечка, показался мне знакомым. Это вы звонили, желая поговорить с Леной. Только она уже ушла. И надолго.
– Да, у нас возникли сложности, – объяснила звонок Соколова Лида. – Я не сумела найти предлога, чтобы встретиться с Леной, как было договорено. Пришлось звонить Соколову. Но он опоздал. Лена ушла, а потом вообще пропала. Я чуть с ума не сошла, пытаясь понять, что за шутку она выкинула.
– Ничего я не выкидывала! – воскликнула Лена. – Меня на самом деле похитили. И спасли меня вовсе не ты и не твой Соколов. Я вообще могла быть уже трупом, если бы эти люди не вырвали меня из рук маньяка.
– Жаль, что тот псих тебя действительно не прикончил, – с неожиданной злобой произнес Соколов.
Сестры уставились на него, а потом дружно зарыдали.
– Ну, только не нужно потопа! – прикрикнул на них Бритый. – Лучше говорите, так все было, как я рассказывал?
– Так все и было, как вы рассказывали, – рыдая, покаялась Лида. – Я нашла Вовика, который из вполне невинных снимков Мариши и фильма, где она просто ходит перед камерой, звонит по телефону и ложится в постель, смонтировал порнофильм, где основными участниками были уже Симон и та девица, которую я нашла на Староневском проспекте.
– А голос? – спросила Мариша. – У той девицы в фильме не только моя родинка, мои волосы, мои шмотки, но у нее и мой голос.
– Боже мой! – всхлипнула Лида. – Голос! Чего уж проще! Вовик и голос смонтировал. Не сам Вовик, конечно, а компьютер. Но, в общем-то, это понятно.
– Но вы допустили кучу ошибок, – сказала Мариша. – Мы никогда не сумели бы разыскать Лену, если бы я не увидела случайно ее паспорт.
– Да, – вздохнула Лена. – Это была моя ошибка. Потом-то я всегда брала его с собой, когда уходила из дома. Хотя понимала, что это уже бесполезно. Наверняка ты запомнила и мое имя, и фамилию. Но в тот раз я расслабилась. Мне казалось, что ты безоговорочно поверила в то, что я твоя тетя. И я никак не предполагала, что ты, Мариша, начнешь копаться в моей сумочке. Ты производила впечатление такой порядочной девушки.
– Я бы и не стала копаться в твоей сумочке! – возмутилась Мариша. – Меня мама попросила поискать там ее паспорт. Она думала, что она его забыла у тебя.
– Вот оно что, – вздохнула Лена. – Да, всего не предусмотришь.
– Кстати, раз уж мы заговорили об этом, то зачем тебе нужно было отправлять мою маму в Париж? – спросила Мариша.
– Она могла бы вдруг вспомнить какую-нибудь деталь, примету, по которой поняла бы, что я не та, за кого себя выдаю, фальшивая тетка Фелисия, – ответила Лена.
– Вот оно что, – пробормотала Мариша. – А я все голову ломала, с чего это ты так добра к ней.
– А зачем вообще было брать с собой, собираясь поселиться у Мариши, свой паспорт? – спросила в свою очередь у Лены Юлька. – Это же неосторожно.
– А если бы Мариша все же попросила у меня паспорт, что тогда? Да Мариша могла бы просто выставить меня из дома. А мою фамилию и измененное имя я ей объяснить сумела. Тем более что отчество у меня случайно оказалось Витальевна, как у настоящей Фелисии.
– Но ведь потом, когда бы обнаружилась правда, мне легче было бы тебя разыскать, – удивилась Мариша, обращаясь к Лене.
– Ну и что? – вздохнула та. – Я бы от всего отперлась. Если бы не Виктор и не тот факт, что вы меня от него спасли, фиг бы вы сумели меня разговорить.
– Да уж, – ухмыльнулась Юлька. – Как говорят, не было бы счастья, да несчастье помогло. Кошмарнее этого Виктора трудно что-то себе представить.
Лена, вспомнив о Викторе, вздрогнула и поежилась.
– А как вы все-таки догадались, что это именно он меня похитил? – спросила она у подруг.
– Заврался слишком, – буркнула Инна. – Меньше бы болтал, мы бы и не догадались.
– Он жуткий человек, – дрогнувшим голосом произнесла Лена. – Я уверена, что он сдержал бы свое слово и в самом деле рано или поздно убил бы меня. А все эти дни, пока я была в его руках, он люто измывался надо мной. Просто чудо, что я осталась жива после всех мучений. И он совсем не давал мне есть. И пить давал только после того, как я соглашалась выполнить какие-нибудь его пожелания.
И Лена снова вздрогнула. На этот раз, видимо, от своих отвратительных воспоминаний.
– Лида, а кто был тот мужчина, который украл мех у моей соседки? – чтобы отвлечь Лену от неприятных мыслей, спросила Мариша. – И ее акварель? Я это к тому спрашиваю, что моя соседка уже настрочила на меня жалобу в милицию. И мне вовсе не хочется отдуваться за чьи-то грешки.
– Один мой старый знакомый, – ответила Лида, решившая каяться до конца. – Он совсем опустился и промышляет разной мелочовкой. Я наняла его, чтобы он сначала поспрашивал про тебя у соседей, а потом стащил бы какую-нибудь ерунду у них. Кстати, вещи он может вернуть хоть сейчас, если, конечно, не отнес на свалку. Он мне жаловался, что старый мех у него никто не хочет брать. А акварель – обычная любительская мазня.
– Ладно, пусть вернет, – сказала Мариша. – Просто пришлет по почте. Надеюсь, что моя соседка после этого поутихнет. А вообще, заставили вы, сестрички, нас побегать. И в Москву нам пришлось смотаться. А кстати, зачем ты, Лена, ездила в Москву? Ведь вместе с паспортом я нашла у тебя в сумочке железнодорожный билет из Москвы.
– Я ездила, чтобы ознакомиться с обстановкой, в которой жила твоя настоящая тетя Фелисия. Снаружи осмотрела ее дом. И под видом работницы домоуправления даже заглянула к ней в квартиру. Ну и, конечно, я понаблюдала за Виталием Петровичем. Благо его фотографию мне дала Лида.
– Да, точно! – воскликнула Мариша. – Я нашла ее в твоих вещах! А я еще голову ломала, как она там оказалась. Слушай, папочка, а что ты сам делал в Москве?
– Что? – очнулся от своих мыслей Игорь Витальевич. – Ты в чем меня подозреваешь?
– Конкретно ни в чем, – ответила Мариша. – Но все же ответь, зачем ты ездил в Москву?
– Откуда ты знаешь, что я туда ездил? – осведомился у нее папаша.
– В тот вечер, когда мы с тобой впервые встретились после более чем долгой разлуки, ты как раз вернулся из Москвы, – сказала Мариша.
– Уверяю тебя, что я был там исключительно по делам моей фирмы, – покачал головой Игорь Витальевич. – Поверь, лично я никогда не желал тебе зла.
Мариша ничего не ответила. Она повернулась к своему деду.
– Мой тебе совет, дедушка, – сказала она, – если хочешь умереть спокойно, отдай коллекцию в музей. По крайней мере, сможешь спать спокойно, и на охранников с собаками тратиться не придется.
– Откуда ты знаешь про охранников? – немедленно насторожился Виталий Петрович. – Ты же не проходила внутрь квартиры.
– Но я не глухая, – фыркнула Мариша. – В прихожей нас встретил твой старый друг со стафом. А в самой квартире был кто-то еще. Так как это не мог быть ты, ведь ты был в это время в Питере, значит, там был охранник. Свою коллекцию, не так ли, ты держишь дома? И, конечно, одних дверей для ее безопасности – мало. Отсюда и мысль об охраннике или даже охранниках.
– А ты молодец, девочка, – неожиданно растрогался Виталий Петрович. – Не ожидал. Даже умирать расхотелось.
И он окинул своих притихших родственников проницательным взглядом. На их лицах отразились самые разные чувства. Не было лишь радости. Кажется, старый разведчик порядком достал свою семью.
– Ну, я рад. Все прошло просто идеально, – сказал Бритый, когда они наконец покинули квартиру Маришиного папочки. – Как я и задумал.
Подруги устало кивнули.
– Но странная у твоих родственников подобралась компания, – не успокаивался Бритый, обращаясь к Марише. – Очень пестрая.
На этот раз кивнула одна Мариша. Остальные молчали.
Виктор был уже отдан в руки сотрудников милиции. Лену препоручили заботам Павла. Мариша не стала возбуждать против нее никакого уголовного преследования, сочтя, что несколько дней в обществе Виктора и так достаточно сильное наказание для бедняги. Лидину судьбу предоставили решать ее мужу и свекру. Так же как и судьбу Соколова.
– Все это семейные дела, – выразился Бритый. – Пусть сами и разбираются. А вот Виктору место в одиночной палате – это я могу сказать точно.
– И как это только он столько времени провел среди нормальных людей? – поразилась Инна.
– А меня поражает другое, – сказал Бритый, – как это вам, подружки, так всегда везет?
– Нам? – хором спросили у него девушки. – В чем?
– Да хотя бы в том, что вы наплели этому Виктору, будто вы продавщицы и что Лена купила у вас телевизор в кредит. А он, дурак, поверил.
– И что с того? – удивилась Мариша. – Ляпнула первое, что в голову пришло!
– Хороши бы вы были со своей конспирацией, если бы Лена не покупала никакого телевизора, – сказал Бритый. – Виктор, у которого, оказывается, были ключи от Лениной квартиры, моментально просек бы ваш обман и насторожился. Но незадолго до своего похищения Лена действительно приобрела новый домашний кинотеатр. Так что ваше вранье насчет кредита Виктор благополучно проглотил. Вот я и говорю, что вам снова повезло.
– Да, мы такие, – согласилась с ним Инна. – Везучие.
