Глава 9
А тем временем идущее своим порядком официальное следствие наконец-то получило заключение экспертов о том, что же послужило причиной смерти Елены Кругловой — артистки питерского дельфинария. Следователь Рушников, ведущий это дело и уже успевший побывать со своими коллегами на месте убийства, взял бумаги без особого интереса. Лично он видел тело убитой, и для него не было никаких неясностей — Елена умерла вследствие полученного сильного удара по голове. Ударилась же она о ступеньку, выложенную кафельной плиткой. Острый угол не был прикрыт резиновым ковриком, поэтому удар нечем было амортизировать.
Если бы не исчезновение дельфина и не оглушенный у входа охранник, то следствие разом закрыло бы это дело, списав смерть тренерши на несчастный случай.
Но пропавший дельфин спутал все карты. И вот теперь Рушников вынужден был разыскивать человека, похитившего животное и, вероятно, убившего артистку. Листая заключение экспертизы, Рушников внезапно остановился. Что-то зацепило его взгляд. Вернувшись на несколько строчек назад, он взволнованно схватился за телефонную трубку и позвонил врачу.
— Ты уверен, что за час до смерти ей всадили дозу снотворного? — закричал он в трубку, едва их соединили.
— Не ори ты так, Серега, — болезненно простонал его приятель Арсений Фигулькин, бывший, несмотря на смешную фамилию и жуткое похмелье по понедельникам, отличным специалистом в своем деле. — Голова раскалывается. Пивка бы сейчас, а?
— Пиво я тебе организую, обещаю, хоть сегодня и не понедельник, — быстро сдался Рушников. — Только объясни мне поподробней, что там было со снотворным. Как оно попало убитой в кровь?
— Через кровь, — пробормотал Фигулькин. — Там же все написано.
— Написано твоим идиотским заумным языком! — снова не сдержался и заорал следователь. — Объясни мне по-человечески. Будь другом!
— Если ты будешь так орать, я вообще отказываюсь с тобой общаться, — сказал ему врач. — Имей же снисхождение к умирающему другу.
— Это ты-то умираешь?! — хмыкнул следователь.
— В общем, неси пиво, и поговорим, — велел ему Фигулькин. — Только возьми легкое. Мне еще работать и работать.
Выругавшись, следователь шваркнул трубку на рычаг ранее треснувшего телефона и отправился в ближайший магазин за пивом для своего страдающего жестоким похмельем друга.
— Сколько же вы вчера выпили? — с легкой завистью в голосе поинтересовался следователь у Фигулькина, когда тот одним глотком осушил банку «Невского» светлого.
— Почему вчера? — удивился врач. — У меня было целых два дня выходных. Так что начали мы еще третьего дня.
— Тогда понятно, — задумчиво протянул Рушников. — Ну как, полегчало?
— С чего тут особо полегчает? — презрительно осведомился у него врач. — Ты посмотри на меня, а потом сравни живую массу моего тела с этой жалкой емкостью!
И чтобы не искушать себя, врач скомкал жесть в руке, словно бумагу, и, не глядя, отшвырнул комочек в угол, угодив прямо в корзину для мусора. Меткость броска указывала на то, что подобный маневр врачу приходилось проделывать неоднократно. Сам врач, несмотря на вредную привычку, производил впечатление настоящего богатыря. Ростом он был метр девяносто два. А вес подходил к ста килограммам. И не жира, а самых настоящих мускулов.
— Еще пива? — поинтересовался у приятеля Рушников.
Фигулькин ненадолго задумался, потом решительно помотал головой.
— Не надо, — отказался он и поспешно добавил:
— Лучше после работы.
— Ну ты жук! — восхитился следователь. — Ладно, после работы так после работы. Что там с телом? Откуда снотворное?
— Из шприца, я так понимаю, — ответил врач, потирая подбородок. — А точней, из пистолета, которым пользуются ветеринарные врачи. Знаешь, такая штучка, стреляющая дротиками со снотворным.
— Ты уверен? — спросил у него следователь.
— Я же тебе русским языком все написал в отчете! — пожал плечами Фигулькин и, смягчившись, добавил:
— Ясное дело, уверен. Используемое в ветеринарии снотворное не продается в аптеках.
— Так что, выходит, кто-то выстрелил в жертву дротиком, она упала и, падая, случайно ударилась головой о край ступеньки? — воодушевился следователь, у которого мелькнула надежда, что смерть тренерши дельфина все же несчастный случай.
И придется искать только дельфина, наплевав на его похитителя. А найти дельфина все же чуть легче, чем человека, о котором ничего не знаешь. Но Фигулькин решительно его разочаровал.
— Нет, — ответил он. — И я тебе объясню почему.
К моменту смерти Елены снотворное уже практически перестало действовать. Не стану тебя утомлять и еще раз объяснять, почему я так решил, тем более что все мои соображения изложены в отчете. Там же приведены и данные анализов ее крови. Скажу тебе по-простому. Кто-то выстрелил в Елену, она отрубилась. Потом очухалась, попыталась встать. И вот тут то ли ноги у нее подкосились, то ли координация была нарушена, то ли кто-то ей помог, но она снова упала и ушиблась — насмерть. Лично я склоняюсь к последнему.
— Почему?
— Ну как тебе сказать, — почесал подбородок Фигулькин. — Там же в отчете я все изложил. Может быть…
Но, увидев умоляющие глаза своего приятеля, снизошел до новых объяснений.
— В общем, если даже Круглова поскользнулась на кафеле и сама грохнулась головой о ступеньку, то все равно характер падения и положение тела после падения должны были быть другими. Кроме того, под ее правой ключицей есть небольшой кровоподтек. Словно кто-то ударил ее кулаком в грудь. Думаю, что после снотворного женщина еще не совсем твердо держалась на ногах. Так что от удара она потеряла равновесие и рухнула назад.
— А сама, значит, она не могла упасть? — еще раз уточнил у врача Рушников, начинающий подозревать, что чего-то Фигулькин недоговаривает.
— Удара было два, — наконец произнес заветную фразу врач. — То есть даже три. Но первый не в счет. От него у убитой образовалась гематома на левом бедре и локте. Неприятно, но не смертельно. А вот о ступеньку она ударилась дважды. Первый раз при падении, а второй раз ее ударили еще раз, видимо, чтобы добить.
— И от какого удара она скончалась? — живо поинтересовался следователь.
— Я не волшебник! — развел руками врач. — Удары последовали один за другим. Фактически каждый из них мог оказаться смертельным. Но одно я тебе скажу точно: вероятность того, что, ударившись головой в первый раз, Елена смогла еще приподнять голову и удариться второй раз, равна нулю целых и одной сотой процента.
— А почему не нулю? — спросил Рушников.
— В мире ведь еще случаются чудеса, — произнес врач.
Но лично Рушников ни в какие чудеса, когда дело касалось того, чтобы находящаяся без сознания женщина без посторонней помощи, то есть совершенно самостоятельно, взяла и долбанулась второй раз головой о ступеньку, не верил. Поэтому принял единственно верное решение. Круглову убили, и сделал это, скорее всего, тот, кто украл дельфина. Следовательно, нужно поискать следы ее убийцы среди ветеринаров, то есть людей, имеющих доступ к снотворному, которым была обездвижена Круглова…
* * *
Подруги уселись под каштаном на лавочке, и Мариша, молитвенно сложив руки, устремила взгляд на Инну, держащую в руках письмо:
— Ну вскрывай же ты его скорей! Сил нет терпеть!
Поколебавшись, Инна все же поборола сомнения, напомнив себе, что произошло убийство и в сложившейся ситуации читать чужие письма — вполне этично.
Она аккуратно распечатала письмо и всмотрелась в мелкий бисерный почерк, которым оно было написано.
Письмо было довольно длинным и содержало, помимо прогноза погоды в Питере и краткого описания своего собственного самочувствия, немало интересных сведений из жизни соседей Лениной бабушки. Видимо, Светлана Арнольдовна, как и многие пожилые люди, любила посплетничать.
Но подруг сегодня меньше всего интересовали сплетни из дома возле Таврического сада.
— Вот, наконец-то! — воскликнула Инна, пропустив добрые две трети письма. — Тут наконец пошло про Шурика!
— Да, и что она пишет про него? — схватилась за письмо Мариша.
После небольшой потасовки письмо перекочевало в руки Мариши.
«Ничего не хочу слышать про твоего любовника, — писала Светлана Арнольдовна внучке. — Я с самого начала предупреждала тебя, что этот человек использует тебя. Я рада, что теперь ты и сама пришла к такому же выводу. Ты спрашиваешь, что тебе делать? Могу сказать одно: немедленно возвращайся домой. Никогда и ничего не нужно терпеть. Если что-то не нравится, уходи. И ты сама удивишься, какой легкой и простой станет твоя жизнь».
— Пока все подтверждает слова самой Светланы Арнольдовны, — сказала Мариша. — Она не любила Шурика. И кажется, Ленка тоже в нем под конец их отношений разочаровалась.
Но следующие строчки заставили подруг задуматься.
«Твой Игорь представляется мне еще более отвратительным человеком, чем даже тот Шурик, который предлагал мне переселиться ради науки в коммуналку», — писала Светлана Арнольдовна.
Прочтя эту фразу, подруги недоуменно переглянулись.
— Какой еще Игорь? — спросила Мариша. — Он-то откуда взялся?
— И куда делся великий ученый Шурик? — спросила Инна.
Так и не найдя ответа на свои вопросы в глазах друг друга, подруги снова взялись за письмо.
"В конце концов, Шурик не использовал тебя как рабочую силу, и ты вольна была в любой момент уйти от него, — прочитали подруги. — Этот же Игорь, явно выступающий цензором твоих писем ко мне, еще хуже.
И как тебя угораздило с ним связаться? И что за контракт ты подписала, что даже не можешь уехать до окончания срока его действия? И знаешь, скажу сейчас, как говорила и раньше, я почему-то не верю, что отношения с мужчиной могут быть так безоблачны и чудесны, как ты пишешь в своих письмах ко мне. Может быть, я просто старая дура, прожившая всю жизнь без мужчины и потому не умеющая им доверять. Но я считаю, что в жизни всегда нужно полагаться только на саму себя".
Дальше было написано еще много чего, но все в том же духе. Бросай своего мужчину и возвращайся домой.
Тут тебя ждут и любят, а там используют все, кому не лень.
— Ничего интересного, — произнесла Инна. — Мы с тобой не узнали о том, где искать Шурика, решительно ничего. Пустое письмо. И еще этот Игорь. Кто он такой? И почему Ленка не может от него уйти, когда ей этого захочется? Неужели в контракте нет пункта о том, что он может быть разорван в случае непредвиденных обстоятельств? Ничего не понимаю!
Но Мариша, кажется, ее и не слушала. Она пристально вглядывалась в бисерные строчки письма.
— Что ты там увидела? — недовольно спросила у нее Инна. — Между строк читаешь?
— Ты знаешь про такую штуку — акростих? — спросила она наконец у подруги.
— Конечно, — пожала плечами Инна.
— Посмотри вот сюда, — предложила ей Мариша. — Видишь, третья буква в каждой строчке написана строго одна под другой. Попытайся прочитать, что получается в столбике.
«Беги от него, — прочитала Инна, нахмурив от усердия лоб. — Деньги на дорогу я выслала, куда обычно».
— Ты понимаешь? — прошептала Мариша. — Ленку держали почти в плену. Ну, раз ей пришлось бежать.
А ее бабушке шифровать свои письма к Ленке.
— Но кто? — удивилась Инна. — Шурик? Или Игорь?
Но кто такой Игорь?
— Похоже, что, расставшись с Шуриком, Ленка никуда не уехала из Ялты, а нашла себе тут новый предмет для обожания. Этого самого Игоря, — сказала Мариша.
— Вот ведь положение, — вздохнула Инна. — Хуже не придумаешь. Ведь если про Шурика мы хоть его фамилию, имя и отчество знали, то про ее второго кавалера знаем вообще только одно его имя.
— Инка! Ты молодец! — воскликнула Мариша. — А мы с тобой ослицы! Это ведь надо! Мы ведь действительно знаем про Шурика практически все!
— Ну да, кроме его адреса, — напомнила ей Инна.
— Так ведь нет ничего проще, чем найти адрес человека по его полным данным! — произнесла Мариша. — Как мы сразу не сообразили!
— Растерялись в чужом городе, — предположила Инна. — Хотя вообще-то у меня мелькала мысль обратиться в справочное бюро города Ялты, только я не знала, где его искать, потому и помалкивала.
— Какое еще справочное бюро! — возмутилась Мариша. — Их давно закрыли. Нам нужен интернет-клуб.
Арендуем там компьютер на часок, возьмем у парнишки, который наверняка сидит в роли дежурного, диск с базой данных всех жителей этого города и найдем Шурика быстро и без всякого справочного.
Но с самого начала все пошло не так просто, как представлялось Марише. Начать с того, что никто из прохожих не знал, где находится такой интернет-клуб.
В конце концов в одной фирме, куда подруги забрели с этим вопросом, за сто рублей над ними сжалилась скучающая девушка-секретарь и предложила доступ к Интернету через один из своих компьютеров. Но никакого диска с базой данных адресов жителей Ялты у нее не было. Впрочем, как и у других сотрудников. Так что даже спросить было не у кого.
— А где его вообще можно купить? — простонала Мариша.
— Может быть, на рынке? — немного подумав, предположила девушка.
— И где рынок? — теряя терпение, спросила у нее Инна.
— Как выйдете — прямо, а потом направо. И на третьем рекламном стенде увидите поворот к рынку, — сказала девушка. — Только возвращайтесь не поздней четырех часов вечера. У меня рабочий день до пяти.
Так как часы показывали уже начало четвертого, подруги выскочили и припустили бегом. Пользуясь указаниями секретарши, подруги добрались до рынка. Разумеется, диск нашелся под полой у первого же продавца.
— Вам полный или не очень полный? — поинтересовался он у девушек.
Подруги даже застонали от злости. Надо же быть таким идиотом?
— Разумеется, самый полный, какой только может быть! — возмутилась Мариша.
— Двести рублей, — не моргнув глазом, произнес продавец.
Инна от негодования даже потеряла дар речи. Но Мариша, памятуя, что время дорого, сунула деньги парню в руки, выхватила у него диск и помчалась обратно. Девушки успели вовремя. Вставив диск, они быстро нашли букву "Ш". Граждан по фамилии Шинок в Ялте проживало аж трое. Редкая фамилия оказалась чрезвычайно распространена в небольшом городе Ялте.
Впрочем, никто из Шинков не носил имени Александр, зато все трое жили в разных частях города. Двое явно были братом и сестрой, так как носили одинаковые отчества — Федорович и Федоровна. Третий человек по фамилии Шинок была женщина. Татьяна.
Аккуратно переписав все телефоны и адреса Шинков, подруги расплатились с секретаршей и двинулись на поиски.
— Вот этот адрес находится по соседству, — посмотрев в список, на прощание сообщила им секретарша. — Всего в пяти минутах ходьбы.
По стечению обстоятельств по соседству проживала та самая Татьяна Шинок, которую подруги вначале хотели забраковать, как малоперспективную и имеющую другое отчество, нежели у Александра Федоровича и еще двух граждан Федоровичей. В глубине души подруги очень надеялись, что все Федоры окажутся в итоге одним-единственным Федором, имеющим трех отпрысков. Двух мужского пола и одного женского.
— Но раз эта Татьяна живет отсюда всего в пяти минутах, — протянула Мариша, — пожалуй, тогда мы с нее и начнем. Тем более что номера телефона у этой дамы в базе данных нет. Лучше уж сейчас потратить пять минут и навестить ее, чем потом тащиться через весь город.
Инна согласно кивнула. До нужного дома подруги добрались не через пять, а только через двенадцать минут, потому что вначале свернули не в тот дворик. Но наконец они оказались возле симпатичного пятиэтажного домика, палисадник перед которым был густо засажен цветами. Поднявшись на второй этаж, они нажали кнопку звонка и прислушались.
— Иду, иду! — раздался звонкий женский голос, и через секунду дверь распахнулась и на пороге возникла светловолосая особа лет тридцати или чуть меньше в крохотном халатике, надетом прямо на голое тело.
— Вы — Татьяна? — спросила у нее Мариша.
— Ой, а вы кто? — удивленно вытаращилась на них женщина. — А вы одни пришли?
И она даже выглянула за дверь, в надежде обнаружить там еще кого-то. Никого не обнаружив, она запахнула халатик и грустно сказала:
— Татьяна сейчас в ванной. А я ее соседка. Да вы проходите!
И она посторонилась, пропуская подруг.
— Подождите у нее в комнате, — велела она девушкам. — А то у меня блинчики горят.
Она бы могла это и не говорить. Характерный чад сгоревшего масла разносился по квартире, оказавшейся коммунальной. Жили тут трое жильцов. Но какая из трех дверей вела в комнату Татьяны, подруги не знали, поэтому решили подождать в коридоре. К счастью, Татьяна закончила мыться раньше, чем ее соседка допекла свои блины. Но, судя по звукам, доносившимся из кухни, блины вполне могли подгореть еще не раз, пока женщина весело хихикала над шуточками мужчины, сидящего там же на кухне.
— Вы ко мне? — спросила у подруг еще одна женщина, выходя из двери ванной комнаты.
— Если вы Татьяна Шинок, то мы к вам, — кивнула Мариша.
— Вообще-то, я уже подала документы, чтобы поменять фамилию, — вздохнула Татьяна.
— Поменять? — удивились подруги.
— Ну да, — кивнула Татьяна. — Она досталась мне от мужа. Такой мерзавец! Я-то думала, что он будет страдать, когда я заявила ему, что развожусь. А он уже через месяц после нашего развода нашел себе какую-то мымру! Я-то еще при разводе решила оставить себе его фамилию! Вроде как шанс ему хотела дать. Понимаете меня?
Подруги кивнули, показывая, что вполне понимают.
— А этот мерзавец взял и нашел себе другую бабу! — Обиженно заявила Татьяна. — Да я просто уверена, что она у него уже давно была на примете! Так что теперь я меняю фамилию на свою девичью. Так этому гаду и нужно!
— Может быть, стоит подождать немного и поменять, ее во второй раз на фамилию второго мужа? — предложила Инна. — Чтобы уж с документами лишний раз не возиться?
— Второго мужа? — недоуменно переспросила у нее Татьяна. — Это, конечно, можно сделать. Только зачем ждать?
— Как это? — растерялась Инна. — Но вы ведь второй раз еще замуж пока не вышли?
— Я не вышла?! — воскликнула Татьяна и вроде бы даже обиделась. — Да я, если хотите знать, имела пять мужей!
— Сколько же вам лет? — поразилась Инна. — Вы так молодо выглядите, и вдруг пять мужей!
Любая женщина мигом расцветет и почувствует к вам расположение, скажите вы ей, что она выглядит молодо и, уж во всяком случае, моложе своих лет. Беззастенчивая лесть и на этот раз возымела действие. Татьяна мигом решила, что эти девушки — ее лучшие подруги, и пригласила их к себе в комнату. Там, мягко говоря, царил кавардак. Рваные колготки валялись по всей комнате вперемешку с шелковым бельем, испачканными помадой блузками и слегка жеванными юбками. Тут же валялись открытые тюбики с кремом, махровое полотенце со следами неумелой глажки. И несколько книжек в ярких глянцевых обложках с томной блондинкой и страстным брюнетом. А каждый свободный пятачок в комнате был занят грязными тарелками с остатками засохшей еды, сдобренной окурками.
— Садитесь, девочки! — предложила им Татьяна. — И не удивляйтесь, что у меня не убрано. Сейчас-то я временно не замужем. Могу позволить себе и расслабиться.
И грязнуля спокойно сгребла в кучу неубранное постельное белье и предложила подругам присесть на диван. При этом она жизнерадостно улыбалась, похоже, свинарник в комнате ее не угнетал.
— Значит, Шинок был вашим пятым мужем? — спросила у нее Инна.
— Да, — кивнула Татьяна. — И он был по сравнению с предыдущими четырьмя еще очень даже ничего.
Только папаша у него был жуткий пьяница. Но, с другой стороны, он уже помер к тому времени, когда мы с Шинком разводились. Так что он тут ни при чем.
— Отца вашего мужа звали Федор? — спросила у нее Мариша.
— Ну да, — кивнула Татьяна. — А вы, выходит, его знали?
— Мы знали Александра, — сказала Мариша. — Александр Федорович Шинок. Ученый. Это имя вам о чем-нибудь говорит?
— А! — махнула рукой Татьяна. — Братец моего муженька. Проходимец!
— Как? — удивились подруги.
— Так! Никакой он не ученый, а самый настоящий проходимец! Живет за счет разных доверчивых дур.
Морочит им головы, что он великий ученый, но руководство у них в институте все сплошь жулики, а его, бедного, прижимают. И на последнее изыскание он никак не может добиться финансирования от директора. Ну, это уж совсем для жалостливых дурочек байка. А если женщина хоть немного в своем уме, тогда ей другая байка выдается. Ну, понятное дело, он снова же гениальный и непонятый. Но только его открытие уже почти готово. Осталось только Нобелевскую премию отхватить. Но не хватает сущего пустяка — пары тысяч долларов для проведения последнего эксперимента, без которого в Стокгольм ехать ну никак нельзя.
— И что, многие попадаются на эту удочку? — спросила Мариша.
— Дур хватает, — заверила ее Татьяна. — И для каждой у Шурика припасена своя сказка. Во всяком случае, Шурик не бедствует. Кушает всегда в ресторанах и одевается в хороших магазинах. Но если честно, ему иначе и нельзя. Кто же поверит, что он процветающий ученый, если он будет ходить в лохмотьях и питаться тушенкой с макаронами? Кто поверит, что он лауреат решительно всех премий? Вот только Нобелевскую напоследок осталось отхватить, и все. Можно почить на лаврах.
— А где он сейчас? — спросила у Татьяны Инна.
— Вам-то он зачем? — удивилась женщина.
— Понимаете, я ведь не знала, что он проходимец, — заныла Инна. — Думала, что действительно ученый. Такой приличный мужчина. Вежливый. Да он мне и дипломы свои показывал. И патенты на изобретения!
— На цветном ксероксе у своей сестрицы на работе небось сделал! — пренебрежительно махнула рукой Татьяна. — Господи, как же вы попались? Нет, я просто должна познакомить вас с Манькой. Она ведь тоже в некотором смысле его жертва. Сейчас я ее позову.
На лице Татьяны мелькнуло какое-то странное выражение. Кажется, она была очень довольна, что появился повод оторвать свою подругу от ее кавалера. Довольно ухмыльнувшись, с криком: «Я мигом!» она выскочила из комнаты. Минуты через полторы в коридоре раздался топот двух пар ног, и в комнату влетела Манька, — та самая женщина, открывшая дверь подругам.
— И вы тоже попались на Шуркины байки? — возопила она прямо от двери. — Ну, теперь-то он у нас попляшет!
Сделав это заявление, Манька оглянулась назад. Не обнаружив там того, чего ждала, она вдруг стремглав бросилась на кухню. Там послышалась какая-то возня.
Девушки выглянули в коридор и увидели, как довольно упитанного мужчину из кухни быстро препроводили к дверям. И стоило за ним захлопнуться двери, как из коридора до Инны с Маришей донеслись крики.
— Ты чего к моему мужику цепляешься? — возмущалась Манька, наставив руки в боки перед подругой. — Я тебя насквозь вижу! Меня в комнату к гостьям отправила, а сама побыстрей в кухню нырнула к моему Михаилу. Ишь, умная какая!
— А сама-то дверь поперлась открывать, так халатик чуть ли не до пупа расстегнула! Думаешь, я в ванне сидела, так ничего и не видела! Знаю я, кого ты там ожидала увидеть! Думала, что Павел ко мне пришел! Соблазнить его хотела!
— Плевать мне на твоего задохлика!
— А мне на твоего борова! — не осталась в долгу Татьяна.
Проорав каждая свой текст, подруги, похоже, выдохлись. Или объекты их ссоры были слишком несолидны для основательной схватки. К тому же девицы вспомнили, что у них на сегодня имеется занятие поинтересней, и довольно мирно поспешили вернуться в комнату Татьяны.
— Мне одной в милиции не верили, — как ни в чем не бывало продолжила разговор с подругами Манька, едва переступив порог. — А вот теперь, когда мы вдвоем явимся, они просто вынуждены будут принять заявление. Это ведь брачный аферист получается? Обещает жениться, сулит золотые горы, а сам берет денежки, и поминай как звали.
— Так вы знаете, где его найти? — обрадовались подруги.
— Знаем мы. У брата с сестрой он до последнего времени жил, а потом квартиру себе вроде бы снял, — кивнула вместо Маньки Татьяна. — Да что толку с того знания? Мы у него уже были, когда он у Маньки полтысячи баксов спер. А он и глазом не моргнул. Не я взял, и все тут. Докажите, говорит. Еще оскорбил напоследок.
И подруги рассказали Марише и Инне историю своего визита к Шинку.
— Вы видели, как я брал? — орал на оторопевших подруг Шинок. — За руку поймали? А раз не поймали, так и идите себе. А ты, Танька, думаешь, я не знаю, чего ты бесишься? Тебя мой брат бросил, вот ты теперь на мне зло сорвать решила. Не получится. И правильно, что он тебя бросил. Раньше я его уговаривал к тебе вернуться, а теперь не дождешься. Одна останешься. До старости. И воды подать будет некому, когда помирать надумаешь! А брат пусть на своей невесте женится. Так и быть! Я ему слова теперь поперек не скажу!
Татьяна, которая и в самом деле болезненно переживала развод, совсем расклеилась, когда услышала, что у ее мужа, пусть и бывшего, оказывается, имеется уже невеста.
— Ну, я разревелась, — рассказывала Татьяна. — А Шурке только того и нужно было. Выставил нас за дверь да еще лоховками обозвал.
У, мразь! — мстительно протянула Манька. — И кто бы мог подумать, что он до банальной кражи опустится? Ведь предупреждала меня Татьяна, что Шурик — мошенник, за счет доверчивых женщин живет. А я подумала, ну так и что же? Жить-то я с ним, всяко, не собираюсь. А разок вечерок скоротать он вполне сгодится. Мужик-то из себя видный. Ну и скоротали. Утром просыпаюсь, смотрю, Шурика рядом нет, а в вещах явно кто-то рылся. И денег, которые я на машину копила, тоже нет. Хорошо еще, они у меня в три кучки разложены были. Одну дома хранила, вторую в сберкассе в долларах, а третью тоже в банке, но в евро перевела. Так что только трети своих сбережений лишилась. Но все равно обидно. Дорого больно за одну-то ночь с этим мерзавцем!
Татьяна сочувственно похлопала соседку по руке.
В этом вопросе у них наблюдалось полное единодушие.
— Так вы пойдете со мной в милицию, чтобы там наконец вывели этого подлеца на чистую воду? — вопросительно посмотрела на подруг Манька.
— М-м! — замялась Инна. — Как вам сказать…
— Нет? — разочарованно протянула Манька.
— Нет?! — повторила с более агрессивной интонацией Татьяна.
Выражение ее лица ясно говорило: так какого же черта вы сюда притащились?
— Понимаете, — заторопилась на помощь подруге Мариша, — вот если бы мы смогли найти Лену — еще одну жертву этого подлеца. Вот тогда у нас был бы полный комплект!
— Лену? — недоуменно переспросила у девушек Татьяна. — Какую Лену? , — Девушка, которую Шинок привез с собой из Питера, — сказала Мариша. — Или девушка, которая сама последовала за ним сюда. В Ялту.
— А ведь точно! — всплеснула руками Татьяна. — Была такая история у Шурки. Он еще плакался, как ему с ней не повезло. Он-то думал, что умней всех на свете и никто его никогда не раскусит. А бабушка этой Ленки только один раз посмотрела на нашего Шинка и сразу же поняла, что это за гусь. Только эта история уже давно случилась. По-моему, Шурка уже месяца через полтора с ней расстался. Ну, как деньги у нее кончились, так они и расстались.
— Но она осталась жить тут" в Ялте, — сказала Мариша.
— В самом деле? — обрадовалась Татьяна. — Тогда действительно стоит попытаться ее найти. Только как?
— У нас есть план, — сказала Мариша. — Вас обеих и Инну этот подлец Шинок знает, а меня нет. Вот я и наведаюсь к нему. Скажу, что работаю в журнале. Или в газете. Припугну его судом. Не милицией, а именно судом и прессой. Уверена, что этот гад не захочет, чтобы его фотография красовалась во всех местных газетах.
— Ему это здорово не понравится! — хихикнула Манька. — Особенно сейчас, когда начинается туристический сезон. Он ведь среди отдыхающих теперь подвизается. Там улов богаче, а хлопот меньше. Уедет дамочка домой, и все дела. Не всякая снова поедет в Ялту из-за потерянной тысячи долларов. Проезд туда и обратно, тут где-то жить нужно, питаться. И неизвестно еще, состоится суд или будет отложен. А ведь у всех свои дела. Работа, в конце концов. Семья. Так что для Шурика риска с отдыхающими почти никакого. Но если его фотография появится в газетах, а то и несколько раз за сезон… Все! Ему можно смело прикрывать свою лавочку.
Татьяна тоже радостно захихикала, предчувствуя, что может получиться классная гадость Шурику, такая плюха родственнику ее негодяя мужа. Таким образом, Мариша с Инной легко получили от женщин адрес, по которому можно искать лжеученого Шурика. Как выяснилось, он уже давно съехал от своего брата с сестрой и жил теперь на отдельной квартире, которую снимал у какой-то доверчивой тетушки, искренне верящей, что приютила у себя ученого, не жалеющего своих сил и мозга на благо страны, почему и брала с него совсем небольшую квартплату.
Впрочем, и сам дом выглядел не очень презентабельно. Именно так, как и должно было выглядеть жилище ученого, продавшего ради научного эксперимента всю приличную мебель и одежду и оставшегося в единственной целой рубашке и ботинках.
— Просто прелестно! — фыркнула Мариша, когда Шурик прямо с порога изложил ей эту байку. — А часы «Тиссот», которые поблескивают у вас из-под рукава вашей единственной, но почему-то шелковой рубашки, вы случайно продать не пытались, чтобы скопить на свой эксперимент? Или вот эту замечательную золотую цепочку у вас на шее? Ну и напоследок перстенек с таким маленьким, но явно очень дорогим камешком, который сверкает у вас на мизинце?
— Да, что-то вы слишком хорошо одеты для ученого, все мысли которого сосредоточены на его незавершенном эксперименте, — добавила Инна.
Шурик заметно смутился.
— Вы кто? — додумался он наконец спросить у Мариши с Инной.
— Пресса! — заявила ему Инна, сунув под нос удостоверение с надписью «Пресса», которое она давным-давно просто ради прикола приобрела в подземном переходе на Думской улице.
Теперь удостоверение очень даже пригодилось. Похоже, Шурик, будучи сам мошенником, привыкшим к легким жертвам, совсем расслабился от безнаказанности. Во всяком случае, сейчас он даже не оказал сопротивления, попытавшись хотя бы усомниться в правдивости Инниного заявления. Вместо этого он отступил к стенке и проблеял:
— Пресса? Но с какой стати ко мне?
— Странное заявление для ученого с почти что мировым именем, — ехидно заметила Мариша.
— Видите ли, брачное агентство наняло нас, чтобы написать статью о брачных аферистах! — объяснила лжеученому Инна цель их визита.
Удар попал в цель. Шурик явно неоднократно пользовался услугами так называемых «профессиональных свах», потому что даже не спросил, какое именно брачное агентство сыграло с ним такую шутку.
— Не беспокойтесь, вашу фотографию агентство нам уже предоставило, напечатаем в лучшем виде, — сообщила Шурику Мариша, и тот со стоном схватился за голову.
— Я вас уверяю, вам совершенно не нужно беспокоиться. У нас получится о вас и ваших махинациях просто отличная статья! — заверила его Инна. — Вообще-то, мы предполагаем целую серию публикаций о мошенниках. А фотографии подобных вам личностей мы будем помещать в каждом номере нашей газеты. А выходим мы дважды в неделю. Уже третий год. И ежемесячно толстеем.
Последнее замечание окончательно добило Шурика. Надо отдать ему должное, опасность он просек сразу. Поэтому сейчас он уже был не просто бледным. Он почти сравнялся цветом с благородной голубой сырной плесенью.
— Зачем вы пришли ко мне? — выдавил он из себя наконец.
— Ну как же, — хмыкнула Мариша. — Вы же неглупый человек и понимаете, что все вопросы в нашем мире можно решить. Вопрос лишь в цене.
— Сколько? — простонал Шурик.
— Пятьсот, — быстро сказала Мариша.
— И только-то? — воодушевился Шурик.
— Долларов, — пояснила ему Мариша.
— Ну, разумеется, — быстро согласился Шурик.
— Пятьсот и адрес, — добавила Инна.
— Какой адрес? — опешил Шурик.
— Адрес Лены Кругловой, — сказала Инна. — Девушки, которую вы привезли с собой из Питера. Или не помните такую?
Судя по тому, как скривился Шурик, он помнил.
— Но я расстался с ней уже пару лет назад! — заявил он. — Мы буквально сразу же поняли, что не сходимся характерами, и расстались. Правда, развод мы оформлять не стали.
— Что? — хором воскликнули подруги. — Развод?
Какой развод?
— Ну да, — кивнул Шурик. — А что вас удивляет? Я же все-таки мужчина. И у меня тоже есть чувства. И хотите верьте, а хотите нет, но я влюбился в Ленку по-настоящему. Да, именно так. Влюбился и сделал ей предложение. И был очень счастлив, когда мы поженились.
Но увы, наш брак просуществовал совсем недолго. Скоро она мне заявила, что разочаровалась во мне. И полюбила другого. Или сначала полюбила, а потом разочаровалась во мне. Честно говоря, я тогда не уточнял.
Слишком был подавлен ее предательством. И угнетен.
— И она ушла?
— Ушла, — кивнул Шурик. — Она ушла, а я пустился во все тяжкие.
— И с тех пор вы больше с ней не виделись? — спросила у него Инна, не поддаваясь на жалость к брошенному мужу.
— Нет, — помотал головой Шурик.
— И скажете, что и в Питер вы к ней не летали?
— Когда это? — удивился Шурик.
— Да вот несколько дней назад, — сказала Инна.
— Никуда я не летал! — решительно отказался Шурик. — У меня тут полно дел. Зачем мне лететь куда-то в Питер? Не летал я. У меня вообще проблемы. Со здоровьем.
— Что, геморрой замучил? — хихикнула Мариша. — Или простата шалит?.
— У меня был аппендицит, — деликатно потупился аферист. — В больнице всю прошлую неделю провалялся. Сегодня только выписался. Могу и выписку показать.
— Не нужно, — сказала Мариша. — Лучше шов.
— Пожалуйста, — фыркнул Шурик и вытащил из брюк рубашку.
Действительно у него на боку красовался совсем свежий шрам, даже металлические скобки еще не были сняты.
— Сами понимаете, мне в моем состоянии в самолет никак нельзя, — сказал Шурик. — Ведь едва не помер. Перитонит уже начался. Думал, не выкарабкаюсь.
Но ничего, выжил. Только вот шрам остался.
Подруги переглянулись. След от операции на боку у Шурика и в самом деле выглядел убедительно. Так что вряд ли с таким располосованным животом Шурик был в состоянии тащиться в Питер, там убивать Ленку, а потом в срочном порядке лететь обратно. Перитонит — штука серьезная, шутить с ним не стоит, а то, не ровен час, можно и помереть.
— А к кому Ленка от вас ушла? — спросила у Шурика Мариша, помолчав немного. — И чем же вы ее так разочаровали?
— Откуда мне знать? — удивился Шурик.
— Очень жаль, — притворно вздохнула Мариша. — Значит, ваша фотография все же будет опубликована в ближайшем номере нашей газеты. И аппендицит не поможет. Нет Ленкиного адреса, нет сделки.
— Нет! Нет! — закричал Шурик так поспешно, словно газета уже отправлялась в печать. — Постойте!
Я вам дам адрес Лениной бабушки. Только не говорите, что вы его получили от меня.
— Не нужно, — помотала головой Мариша. — Нам интересен адрес того человека, к кому от вас ушла Лена. Но если вы ничего не знаете, то…
— Подождите! — снова возопил Шурик. — Я, кажется, вспомнил кое-что! Видел я тут Ленку примерно полгода назад с одним типом. Я вышел из магазина и случайно пошел следом за какой-то парой. Я даже и не сразу понял, что женщина, которая идет впереди, мне знакома. Просто краем уха услышал обрывок их разговора и узнал голос Лены. Я сначала не поверил своим ушам. А потом, поравнявшись с ней, увидел ее лицо в профиль. И… Да, это была Лена.
И Шурик тяжело вздохнул и продолжил свою грустную повесть.
— Она его назвала «Китенок», и они планировали какие-то хозяйственные покупки, из чего я сделал вывод, что Лена с этим мужчиной живет вместе. Кто он такой, я не знаю.
— Как она его назвала? — ахнула Мариша, вспоминая, что это имя было в письме Ленки к ее бабушке, выходит, Ленка писала о другом мужчине, а вовсе не о Шурике.
— Она ему сказала «Китенок», — послушно повторил Шурик. — А потом еще обратилась к нему по имени. Игорь. Но я вам повторяю, я этого человека не знаю.
— Так уж и не знаете? — ехидно осведомилась Мариша.
— Честное слово! Не знаю я его! — воскликнул Шурик. — Но машину я его запомнил. И номер тоже. Могу вам сказать.