Глава 5
Как всегда, когда очень ждешь чьего-то звонка, тот человек словно чувствует и нарочно тянет время. Часы показывали уже половину второго ночи, когда подруги последний раз поднесли телефонную трубку к уху, убедились, что телефон исправен, и пошли спать.
— Сил моих больше нет, — пробормотала Аня, укладываясь на свою кровать.
Мариша еще стягивала с себя лифчик, застежка которого как назло не поддавалась. И когда Мариша окончательно запуталась в лифчике, а Анька блаженно вытянулась на кровати и закрыла глаза, раздался телефонный звонок. В ночной тишине он прозвучал еще громче.
— Ох, черт! — воскликнула Мариша, которая от неожиданности порвала застежку.
Аня вылетела из постели пробкой и кинулась к телефону в прихожую. Мариша схватила параллельную трубку, которая находилась в Аниной спальне. Тот факт, что от этого ухудшалась слышимость, ее сейчас волновал меньше всего.
— Алло! — услышала она голос подруги. — Я вас слушаю, говорите.
В трубке пошуршало, попикало, а потом раздался мужской голос.
— Анечка, — сказал голос. — Это я. Ты меня узнала?
Пока Мариша удивлялась, чего это плохие ребята решили вдруг надеть овечьи шкуры и так ласково заговорить с ее подругой, Аня закричала:
— Чего ты звонишь среди ночи? Я уже спала!
— Прости меня, но я не мог ждать, — смутился голос. — Я тебе звоню с остановки. Мой поезд будет стоять еще пятнадцать минут. Вот я и выбрал минутку, чтобы предупредить тебя. Я еду к тебе, дорогая.
— Не смей! — крикнула, верней, пискнула Аня, но мужчина не обратил внимания на ее писк.
— Буду завтра вечером, — сказал он. — Целую тебе ручки, дорогая.
После этого связь прервалась. Аня вернулась к Марише со странным выражением лица.
— Это были не похитители? — уже догадалась Мариша. — А кто?
— Мой бывший муж, — сказала Аня. — Не Володька, а другой.
— Да? — удивилась Мариша. — Слушай, если у тебя такое изобилие бывших мужей, так, может быть, черт с ним, с Володькой? Все равно ведь от него пользы никакой. И из квартиры он у вас выписываться который год не желает. Если его прикончат, вам с мамой только лучше будет.
Аня выразительно покрутила пальцем у виска.
— Да ладно, — махнула рукой Мариша. — Я же просто так предложила. Знаю, что ты не согласишься отдать на растерзание своего мужа, пусть и бывшего. Ну что, будем снова укладываться спать?
Но подруги не успели, потому что снова раздался телефонный звонок. Аня снова помчалась в прихожую, а Мариша сняла трубку. Решив, что это звонит снова ее бывший муж, Аня закричала, не дожидаясь, пока он скажет хоть слово.
— Немедленно садись на другой поезд и возвращайся домой! — прокричала она в трубку. — Тебя тут никто не ждет! Понял, идиот?
Связь снова прервалась. Но не успела Аня повесить трубку, как телефон зазвонил снова.
— Вот кретин! — выругалась Аня. — Совсем спятил!
Она сняла трубку, но вместо знакомого голоса своего бывшего мужа услышала угрожающий голос, который был ей уже знаком и который она бы предпочла никогда не знать.
— Не валяй дурочку, детка, — сказал голос. — Ни на какой поезд я садиться не собираюсь. И вообще оставь свои выкрутасы.
— Ой! — пискнула Аня, поняв: она наорала на преступника.
— А теперь к делу, — проговорил голос. — Твой мужик у нас. Если будешь вести себя хорошо, вернем его тебе в целости. Если вздумаешь навести ментов или устроить какое-нибудь другое западло, вернем его тебе без яиц и прочих причиндалов. Как тебе такой вариант?
И учти, операцию проведем без наркоза.
Аня растерянно молчала.
— Вы что, шутите? — наконец спросила она. — Вы не можете так поступить с Володей. Вы же сами мужчины.
Вы не можете его кастрировать.
— Если тебе так любопытно узнать, сможем ли мы это сделать с твоим мужем, предлагаю тебе обмануть нас.
— Нет, нет! — испугалась Аня. — Я не стану вас обманывать. Только верните Володю в целости. Он, конечно, мне совсем и не нужен, но обречь его на такую страшную смерть я тоже не могу.
И Аня разрыдалась. Вполне натурально. Мариша подняла большой палец вверх, одобряя актерские способности Ани. Для убедительности Аня порыдала еще немного.
— Шкатулку я вам верну, — наконец сказала она. — Верну в обмен на Володю.
— Так где шкатулка?
— Я спрятала ее возле памятника Петру Первому.
— Где именно? — поинтересовался голос.
— Я вам не скажу, — отрезала Аня. — Сначала верните Володю, а потом я вам отдам шкатулку.
— Давай договоримся так, мы встретимся через два часа в Сестрорецке на повороте на Разлив, там и обменяемся товаром. Мы тебе — мужа здорового и невредимого, а ты нам — шкатулку с бумагами.
— Ну уж нет! — решительно отказалась Аня, смекнув, что через два часа на повороте на Разлив не будет ни единой живой души и некому будет за них с Мари шей вступиться, когда их поволокут топить в озере Разливе. — Либо встречаемся возле памятника, либо никак. И знаете, я хоть женщина и порядочная, но я тут подумала-подумала и решила, что своей жизнью рисковать в обмен на жизнь Володи не буду. И нечего мне угрожать, что вы там что-то сделаете с Володькой. Мне его причиндалы вообще без надобности. Муж-то он мне бывший. И вообще я буду только рада, если вы меня избавите от этой обузы.
А то мы с мамой ни квартиру разменять, ни продать ее толком не можем из-за того, что Володька до сих пор у нас прописан.
Судя по всему, этот аргумент показался человеку со зловещим голосом убедительным. Потому что угрожать жуткими карами бывшему Аниному мужу он перестал, а, наоборот, заговорил вполне мирно и с Аниными условиями согласился. Они договорились, что обмен произойдет на самой площади. Володьку выпустят, а подруги по сотовому телефону назовут место, где спрятаны бумаги.
— Но учти, — сказал Ане голос, когда они обговорили место и время встречи. — Если вздумаешь нас обмануть и бумаг там, где ты скажешь, не будет, мы изрешетим и твоего парня, и твою подружку в порванном лифчике, которая сейчас подслушивает по второму телефону, и мамочку, которая сейчас мирно дрыхнет в соседней комнате.
От такой осведомленности своего собеседника Аня покрылась холодным потом. Но у нее все же хватило сил, чтобы сказать:
— Но вы тоже учтите, самих бумаг у нас нет с собой.
Они спрятаны в надежном месте. Так что нападать на нас, как только мы выйдем из дома, смысла вам нет.
— Я понял, — коротко ответил неприятный Анин собеседник. — Память у вас девичья, но вы все же постарайтесь не забыть, что я сказал вам про вашу маму и вашего мужа.
Бросив трубку, Аня кинулась к Марише.
— Я все слышала! — заявила ей подруга. — Они следят за нами откуда-то из соседнего дома.
— Почему?
— Потому что слишком хорошо осведомлены, чем мы занимаемся, — сказала Мариша. — Ну, тот факт, что мама спит, а я подслушиваю, они еще могли вообразить.
Но такую деталь, как порвавшийся лифчик, им бы в голову никогда не пришло придумать.
— Ну, мы с тобой и дуры, — сказала Мариша. — Думали, что они возле дома толкутся, шторы и не задернули. А они проявили оперативность и заняли какую-то квартирку в доме напротив.
Подруги задернули шторы и принялись гадать, из какого окна стоящего напротив дома за ними могли наблюдать.
— Могут и с чердака, — внезапно сказала Мариша. — Не обязательно ведь в жилую квартиру лезть. На чердак попасть гораздо легче.
— И как нам теперь быть? — простонала Аня. — Да и вообще, зачем они за нами следят?
— Как это зачем? — удивилась Мариша. — Думаешь, они поверили твоим словам, что ты проведешь обмен честно? Они следят, чтобы своими глазами убедиться, что шкатулку мы спрятали именно там, где и сказали.
— И как быть?
— Да никак, — пожала плечами Мариша. — Сделаем, как ты договорилась. Только шкатулку не у памятника Петру Первому, а, как и собирались, под копытом лошади памятника на Исаакиевской площади. Для этого нам, конечно, нужно будет оторваться от слежки. Потом позвоним этому типу по оставленному им телефонному номеру и скажем, что передумали. И что шкатулку они могут забрать, но из другого места. И вообще ты молодец, что решила их запутать. Ловко это у тебя получилось! Запутала их на пять с плюсом.
Аня, которая никого путать не собиралась, а про «Медного всадника» ляпнула просто потому, что искренне считала, что они с Маришей будут прятать шкатулку именно около него, почувствовала себя необыкновенно умной и предусмотрительной. Почти как Мариша. Или даже умней.
— Ладно, собирайся! — сказала Мариша. — Нам еще нужно успеть прогреть машину и успеть оторваться от хвоста. Совсем не хочу, чтобы они видели, куда мы на самом деле прячем шкатулку.
— А ты уверена, что за нами будет хвост? — спросила Аня.
— Они должны попытаться проследить за нами, — уверенно кивнула Мариша. — Но сейчас меня больше беспокоит вопрос, как мы с тобой и Володькой, если он все-таки вернется к нам живым, будем убираться с места встречи с плохими парнями. Мне кажется, они не расположены отпускать нас живыми.
После этих слов купающаяся в эйфории Аня почувствовала себя словно сброшенной с небес.
— Не расположены? — простонала она.
— Угу, — угрюмо кивнула Мариша. — Хотя, может быть, я и перестраховываюсь, но иногда я предпочитаю лучше перестраховаться, чем остаться без головы.
Аня целиком и полностью поддерживала мнение подруги. Пока Мариша прятала сделанные на ксероксе копии бумаг из шкатулки, Аня давала себе зароки, что если они с Маришей в этой истории останутся живы, никогда в жизни больше не заниматься приворотом.
— Долго тебя ждать? — позвала Мариша подругу из прихожей. — Времени в обрез.
— Почему? — удивилась Аня, которой казалось, что до намеченного срока еще уйма времени.
— Потому что мы еще должны уйти от хвоста, — объяснила ей Мариша. — А на это ночью тоже немало времени понадобится.
Не таясь, подруги вышли из дома. Сели в Маришин «Опель», и после пары попыток машина завелась.
— Теперь все зависит от того, кто из нас лучше знает город, — сказала Мариша. — Нам во что бы то ни стало нужно оторваться от этих плохишей, чтобы они не видели, где спрятана шкатулка. Можно было бы, конечно, попытаться поторговаться с ними, чтобы они нам сначала вернули Володьку, а потом уж мы им шкатулку, но боюсь, что на такое условие они бы не пошли.
— Да, — кивнула Аня, припомнив холодный голос, который диктовал ей условия. — На это они бы точно не пошли.
— Посмотри, нет за нами хвоста? — спросила Мариша.
Аня осторожно посмотрела назад. Вроде бы по пятам их никто не преследовал, но какое-то серое пятно маячило на горизонте, о чем она и сказала Марише.
— Ладно, — кивнула та. — Попытаемся удрать. Пусть ждут нас у памятника Петру Первому.
Она надавила на газ и не снимала ногу с педали до тех пор, пока серое пятно не исчезло окончательно. Да и остальные довольно редкие участники ночного дорожного движения рассыпались от мчащейся Маришиной машины в разные стороны.
— Люди, наверное, думают, что я самоубийца, — в полном упоении прокричала Мариша. — Или что я обкурилась какой-нибудь дряни.
Аня ничего не ответила. Она уже успела забыть манеру вождения своей подруги. И теперь заново привыкала к тому, что углы при повороте налево Мариша предпочитала срезать, неизменно выезжая при этом на полосу встречного движения. Кроме того, Мариша совершенно наплевательски относилась к интересам других участников движения, полагая, что если они хотят остаться целы, то должны сами об этом позаботиться и вовремя убраться у нее с дороги.
— Ужас! — наконец выдохнула Аня, когда они остановились на набережной Мойки.
— Вылезай! — скомандовала Мариша. — От хвоста мы оторвались. Но у нас мало времени. А еще нужно пристроить шкатулку на памятник.
Подруги вылезли из машины и помчались к конному памятнику монарху Николаю Первому.
— Тут высоко! — прыгая вокруг него, пожаловалась Аня.
— Ты что, на него забраться решила? — возмутилась Мариша. — Кидай шкатулку, и все дела. Пусть сами, как хотят, так ее и достают.
Она выхватила шкатулку из рук Ани и закинула ее куда-то между копыт лошади.
— Отлично, — похвалила саму себя Мариша. — Просто отлично. Снизу ее видно, а как они будут ее доставать, их дело.
Потом подруги быстро удалились с площади, отогнав «Опель» в соседний двор. Двор был закрыт на ворота с кодом, но Мариша быстро преодолела это препятствие, набрав три наиболее стершиеся цифры, после чего ворота гостеприимно распахнулись. А затем подруги вернулись к площади и спрятались под аркой одного из подъездов дома, стоящего ближе всего к площади. Из этого подъезда открывался отличный вид на памятник, но самих подруг заметить было трудно.
— Теперь можешь им звонить! — сказала Мариша Ане. — До назначенного времени еще десять минут. Но не стоит заставлять их нервничать.
Аня позвонила и срывающимся от волнения голосом сказала, что они с подругой передумали и шкатулка спрятана под копытами лошади Николая.
— Думаю, что они будут тут с минуты на минуту. От «Медного всадника», где они нас наверняка караулят, тут всего пара минут езды на машине.
Мариша оказалась права. Через три с половиной минуты на площадь вылетел уже знакомый подругам темно-серый «Форд». Взвизгнув тормозами, он остановился возле памятника. Из него вылезло трое крепких молодых людей, и, задрав головы, они принялись изучать ноги и брюхо коня. Подруги предусмотрительно захватили из дома бинокль, и теперь им было отлично видно выражение лиц всех троих. А также перепуганную бледную физиономию Аниного бывшего мужа, прилипшую к заднему стеклу «Форда».
— Позвони им и скажи, чтобы выпустили Володьку, — сказала Мариша. — Или дай лучше я сама позвоню.
А ты запиши номер «Форда» и постарайся запомнить лица этих парней.
— Я их до самой смерти не забуду, — буркнула Аня.
Тем временем три парня уже углядели между копыта ми коня шкатулку и очень обрадовались. На этой волне они послушно вытащили Володьку из машины и позволили ему стоять. Правда, рук они ему не развязали. И далеко от себя не отпустили. Сказав подругам по телефону, что отпустят только после того, как убедятся, что шкатулка та самая и все бумаги на месте.
— Какие недоверчивые! — фыркнула Аня. — Не на базар пришли, тут вас не обманут.
— Я не понимаю, где милиция, — пробормотала Мариша, осматривая в бинокль всю площадь.
— Милиция? — шепотом удивилась Аня, опустив руку с трубкой. — Какая милиция?
— Ну не думаешь же ты, что я пустила все на самотек? — удивилась Мариша. — Конечно, я предупредила нашу родную милицию, что сегодня ночью группой фанатиков будет осуществлена попытка осквернения конной статуи самодержца Николая на Исаакиевской площади.
— Зачем кому-то может понадобиться осквернять памятник?
— Да просто из вредности, — сказала Мариша. — И опять же, в городе через неделю праздник. Трехсотлетие города. Соберутся гости из разных стран, а тут конфуз: памятник без головы или лошадь без хвоста. Не знаю, пусть милиция сама придумывает, в чем может заключаться акт вандализма. Мое дело маленькое, я сказала ментам, что сегодняшней ночью памятник попытаются осквернить несколько парней на темно-сером «Форде».
А дальше уж они должны сами думать, как действовать.
Тем временем парни из «Форда» попрыгали, попрыгали возле памятника и наконец поняли, что шкатулку им так просто не достать. Роста не хватает.
— Батут им бы не помешал, — хихикнула Мариша, наблюдая за мучениями троих парней из «Форда».
Один из них был особенно накачанным. Ну чисто медведь. Физиономия у него была широкая и какая-то слишком уж простодушная, что позволяло думать, что обладатель ее не так прост, как кажется. Этому гиганту на плечи и попытался влезть второй парень. По сравнению с первым, довольно худощавый, с хитрым, неприветливым лицом. Именно он и угощал подруг отравленным вином.
Сейчас он почему-то не казался девушкам таким уж симпатичным. Они даже удивлялись, с чего это он им прошлый раз так понравился. Третьего они разглядели плохо.
А парни тем временем продолжали выстраивать свою пирамиду. Со второй попытки у них это получилось.
И они начали медленно продвигаться к тому месту, где была спрятана шкатулка.
— Где же милиция? — волновалась Мариша. — Они сейчас сцапают добычу, прикончат Володьку и слиняют!
Наконец худощавый парень дотянулся до шкатулки, схватил ее, и тут площадь наконец прорезал милицейский свисток.
— Володька, беги! — заорали подруги на всю площадь. — Беги, дурак!
К счастью, момент был выбран удачный. Ребята из «Форда» при звуке милицейского свистка слегка растерялись и утратили бдительность. Чем немедленно и воспользовался Володька, бросившийся бежать в направлении гостиницы «Астория».
— Молодец! — одобрила его поведение Мариша. — У них там своя охрана. Если эти парни из «Форда» не выстрелят Володьке в спину, то он спасется.
Но парни не решились открывать стрельбу на глазах приближающихся к ним двух ментов. Они запрыгнули в свой «Форд», дали газу и, скрипнув резиной, в мгновение ока убрались с площади на глазах у подбегающих ментов.
— Ура! — закричали подруги и кинулись следом за Володькой.
К сожалению, он явно не понимал, что все окончено и можно остановиться. К тому же он переменил направление и теперь бежал к Неве. Подруги бодро пробежали за ним метров триста, все время слыша позади себя милицейский свисток. Похоже, милиция за неимением истинных нарушителей решила удовлетвориться подругами.
В общем, таким образом они пробежали еще метров сто, потом милиция стала отставать. Перестав слышать позади себя милицейский свисток и приказы остановиться, Аня пропыхтела:
— Я больше не могу бежать.
— А как же Володька! — укорила ее тоже на бегу Мариша. — В таком состоянии он вполне может упасть в Неву и утонуть.
— Ну и черт с ним! — пробурчала Аня, у которой нещадно кололо в левом боку.
— Давай, осталось совсем немного, — сказала Мариша. — Мы его догоним, вот увидишь!
Неожиданно у Ани открылось второе дыхание, и она метнулась следом за бывшим мужем.
— Никогда не думала, что стану за ним гоняться, — простонала она на бегу.
Наконец подругам удалось догнать Володю, Мариша протянула руку и вцепилась ему за шиворот.
— Стой, дурак! — рявкнула она ему в ухо.
И, кажется, немного перестаралась. Во всяком случае, Володька слабо вскрикнул и стал оседать на землю.
— Вот еще недоразумение ходячее! — возмутилась Мариша. — Нашел время, когда в обморок хлопаться!
Тоже мне кисейная барышня.
— Он Рыба, — объяснила ей Анька.
— Что? — не поняла Мариша.
— По гороскопу он Рыбы, — повторила Аня.
— А, — успокоилась Мариша. — Тогда понятно.
Но особенно церемониться с грохнувшимся в обморок Володькой подруги не стали. За неимением других подручных средств Мариша пару раз съездила его по физиономии, и он очнулся. Посмотрел на подруг, тряхнул головой и прорыдал:
— Девочки! Это вы или мне снится?
— Не снится, — мрачно заверила его Мариша. — Идти можешь?
Володька попытался подняться, но не смог.
— Кошмар! — пробормотала Мариша. — Теперь тебя еще тащить на себе придется. Вот горе горькое на мою голову.
Но тащить Володьку Марише не пришлось. Неожиданно позади них раздался мужской голос:
— Руки вверх.
Подруги вздрогнули и подняли руки. Потом они осторожно оглянулись и увидели тех самых ментов, которые гнались за ними от самого памятника. Один был высокий и худой, а второй маленький и коренастый.
— В чем дело? — недовольно спросила у них Мариша, опуская руки.
— Это вы нам должны объяснить, в чем дело, — ответил один из ментов и жестом велел подругам снова поднять руки.
— Почему вы гнались за этим гражданином? — сказал второй мент. — И почему у него связаны руки, а вы били его, связанного, по лицу?
— Они били меня по лицу? — удивился Володя. — Девочки, но зачем? Что я вам сделал? Наоборот, хотел помочь.
— А как иначе было привести тебя в чувство? — сердито поинтересовалась Мариша. — Ты же свалился в обморок, ни словом нас не предупредив о своем намерении.
— Так вы знакомы? — вроде бы немного успокоились оба мента.
— Это ваши знакомые? — обратился непосредственно к Володьке второй мент.
— В общем, да, — кивнул Володька. — Вот эта женщина — моя жена.
— Бывшая, — уточнила Аня.
— А почему она за вами гонялась? — спросил у Володьки первый мент.
И огонь подозрительности снова загорелся в их глазах. Что поделаешь, менты, они и есть менты, чтобы все время всех подозревать. Все попытки подруг объяснить, что они случайно оказались на площади, где какие-то подозрительные типы выбросили из своей машины бывшего Аниного мужа, быстро провалились. Менты в такие случайности почему-то не верили и потащили подруг и Володьку в отделение. Разбираться. Причем к Володьке они отнеслись с подчеркнутой заботой. Даже вызвали по рации специально для него машину. Потом развязали его и вообще всячески проявляли внимание к нему.
— Тоже мне раненый! — сердито бормотала Мариша. — Слабак! Ни одного синяка, а туда же. В обморок падать!
— Мы же не знаем, может быть, те люди его мучили, — попыталась оправдать своего бывшего мужа Аня.
Но в милиции Володька повел себя просто некрасиво. Не переводя дыхания, он тут же свалил все свои неприятности на свою жену и ее подругу, сказав, что те люди на темно-сером «Форде» знакомые Ани и Мариши.
И похитили его, бедного, исключительно по вине подруг, которые у тех людей что-то слямзили.
— Теперь понимаешь, почему я с ним развелась? — прошептала Аня на ухо Мариши. — Разве это мужик? Это мешок с соплями, а не мужик. Ему те парни даже ничего не повредили, а он уже разнюнился.
Но менты неожиданно проявили сильный интерес к рассказу Володьки. И, выслушав его до конца, вцепились в подруг, требуя признаться, кто были те люди на темно-сером «Форде» и что именно подруги у них украли.
— Да мы тех людей не знаем, — отбивались Аня с Маришей. — А почему вы их сами не задержали и не допросили? Вам же был звонок, что ночью эти люди попытаются осквернить памятник Николаю.
— Был, — признался коренастый.
— Так где спланированная облава, план «Перехват» и все такое прочее? — спросила Мариша. — Почему вас было только двое, и то без машины? Конечно же, преступники воспользовались вашей беспомощностью и удрали.
Менты в ответ смутились и начали бормотать что-то про недостаточное финансирование, да и звонок был анонимный, никто ему в отделении особо не поверил.
Так послали патрульную пару, но машины не дали. После этой прелюдии опер снова приободрился и принялся допрашивать подруг:
— Кто были эти люди на сером «Форде»?
— Сказано же вам, мы их не знаем, — твердо стояли на своем подруги.
— А что они от вас хотят?
— Не знаем, — повторили подруги. — Требуют отдать, а что — не говорят.
Причем обе девушки, не сговариваясь, дружно решили не упоминать про шкатулку с бумагами. Потому что тогда автоматически пришлось бы рассказать и про кладбище, и про могилу Клыкова, и про приготовленный заговор. А подруги сильно сомневались, что после этого сумеют сохранить хоть каплю уважения в глазах ментов.
Почему им это было так важно, они и сами не знали, но упорно твердили, что с людьми на темно-сером «Форде» они не знакомы.
— В общем-то это так и есть, — прошептала Аня Марише, когда менты оставили их на минуту в покое.
— Конечно, — кивнула Мариша. — Нельзя же назвать знакомством разговор по телефону и то, что они за нами пытались следить.
— Не разговаривать! — рявкнул на подруг один из ментов.
Уже не первый и не второй, а начальник тех двух, которые задержали подруг.
— Номера машины вы хоть запомнили? — спросил он у подруг.
— А как вы думаете, если они уже почти два дня таскаются за нами по пятам? — спросила в ответ Мариша. — Никуда от них не денешься. Вот и Володьку похитили, а зачем? Что он им плохого сделал?
— Ближе к делу! — сердито сказал начальник. — Говорите номера.
Смысла скрывать эту информацию девушки не видели. И номера назвали, подумав про себя, что менты могли бы и сами проявить оперативность и заметить номера на сером «Форде».
— А их приметы? — обратился к Володьке первый мент.
— Я не запомнил, — промямлил тот. — Они меня оглушили, куда-то отвезли, где держали с завязанными глазами. А когда выбросили из машины, я был в таком шоке, что ничего не понимал и не видел.
— Тоже мне свидетель! — хмыкнула Мариша. — А мы вот разглядели этих парней.
— Да? — обрадовался мент. — Описывайте.
Подруги в подробностях описали всех трех парней.
Высокого, накачанного бизона, худощавого и злобного типа, а также третьего, про которого могли сказать только то, что это был мужчина, одетый в джинсы, с оттопыренными ушами. Больше никаких особых примет у него не было. Волосы темно-русые, черты лица какие-то незапоминающиеся. В общем, в его внешности глазу было совершенно не за что зацепиться.
После этого подруг потащили к компьютеру показывать фотографии имеющихся у них преступников. Процедура упростилась тем, что умный компьютер показывал только тех преступивших закон граждан, которые в данный момент находились на воле.
— Вроде бы вот этот похож, — сказала Мариша, указывая на мордатого парня на фотографии. — Только тут он моложе.
— И нос не сломан, — добавила Аня.
— Вы уверены?
Подруги пожали плечами. Качество фотографий оставляло желать лучшего. Поэтому до конца они уверены, конечно, не были. Но…
— Это он, — сказала Мариша. — Тут сказано, что у него рост два метра пять сантиметров. Тогда это точно он, — А еще кого-нибудь узнаете? — последовал вопрос.
Подруги молча потрясли головами.
— Ладно, — кивнул мент. — Спасибо и на этом.
После этого подруги вернулись обратно к знакомому им начальнику и Володьке.
— У вас есть претензии к этим гражданкам? — спросил начальник у Володи.
Тот отрицательно покачал головой.
— Слава богу, — прошептала Мариша. — Хоть в этом он оказался на высоте.
— Тогда мы их отпускаем? — обратился К тому же Володьке мент.
И подруг отпустили. Правда, взяли с них подписку о невыезде из города. И предупредили, что скрытие улик от следствия это не есть хорошо. И в данном случае грозит неприятностями в первую очередь самим подругам.
— Как думаешь, нужно было им отдать копии бумаг,. которые лежат у меня дома? — спросила у подруги Аня.
— Не знаю, — пожала плечами Мариша. — Зачем они им? Если они сумеют арестовать ту троицу на «Форде», которая похитила Володьку, так они и без бумаг с ними разберутся.
— Но Володька ведь твердит, что не запомнил никого из своих похитителей в лицо, — сказала Аня.
— Ну, ладно, если менты кого-нибудь из тех троих поймают, то мы отдадим бумаги в милицию, — сказала Мариша. — Если, конечно, живы к тому времени будем.
— Знаешь, я теперь совершенно не понимаю, куда нам с тобой можно идти и где безопасней всего, — пожаловалась Аня. — И за маму страшно. Вдруг преступники решат отомстить нам за подставу и начнут с наших близких? Володьку ведь они уже один раз похитили.
— Похитили, — кивнула Мариша. — Но только для того, чтобы получить от нас свои бумаги. И с другой стороны, ведь эти парни получили в конце концов свои бумаги, — сказала Мариша. — Так какие у них могут быть к нам претензии?
— А милиция? Их чуть не схватили.
— А что милиция? При чем тут мы? — возмущенно переспросила Мариша. — Милиция могла заинтересоваться теми тремя на «Форде» и без нас. Согласись, вели те трое себя странно. В середине ночи прыгали возле памятника, потом начали выполнять акробатические трюки. И еще Володька со связанными руками рядом с ними маячит. Такая ситуация могла заинтересовать ментов и без нашего науськивания.
Аня подумала и пришла к выводу, что подруга в общем-то права.
— Так ты думаешь, что наши с тобой близкие находятся в безопасности? — спросила она у Мариши.
— Они-то да, — задумчиво кивнула Мариша. — А вот мы с тобой… Не знаю. Конечно, хорошо, что мы оставили себе резервную копию их бумаг, но они ведь об этом не знают.
— А если мы им сообщим, так они возьмут и похитят мою маму, — заявила Аня. — И все повторится сначала.
— Да уж, — кивнула Мариша. — Нужно придумать что-то посущественней. Твою маму мы отправляем обратно к тетке. Как думаешь, она согласится?
— Не уверена, — покачала головой Аня.
— Нужно как-то ее заставить, — сказала Мариша. — Может быть, поговорить с твоей теткой? Она как, человек понимающий?
— Вообще-то да, — кивнула Аня.
— Тогда пусть притворится умирающей и зовет к своему смертному ложу сестру, то есть твою маму, — сказала Мариша. — Не может же в самом деле твоя мать отказать сестре побыть с ней последние минуты.
— Да, — снова кивнула Аня. — Не сможет.
— Вот и отлично! — заявила Мариша. — Пусть едет к сестре!
К этому времени подруги уже подошли к Маришиному «Опелю», преданно дожидавшемуся их во дворе.
— Значит, сейчас едем к тебе домой, — распорядилась Мариша. — Ты там устраиваешь так, чтобы твоя мама уехала к тетке, а потом мы с тобой…
Но Мариша не успела договорить, что там им предстоит потом, как подруги услышали позади себя топот ног и голос Володи:
— Подождите меня!
— А ты тут еще зачем? — возмутилась Мариша. — Убирайся! И так из-за тебя кучу новых проблем огребли.
— Подвезите меня, — попросил Володя. — Метро еще не открыто. А мне никак нельзя пешком ходить. Голова кружится.
— Ну, садись, — разрешила ему Мариша. — Тоже мне, мужик называется. Куда тебя везти?
Володя плюхнулся в машину и сказал:
— В Пушкин.
— Чего? — воскликнула Мариша. — А еще в Окуловку тебя не отвезти? Это же далеко! А у нас и без того дел по горло.
Володя почему-то не стал уточнять, что за дела у подруг. Похоже, похищение не лучшим образом сказалось на его героизме. Он весь трясся, словно желе, когда в него ткнешь вилочкой, и вообще в бой не рвался.
— Ну, довезите хотя бы до вокзала, — заканючил он.
До Витебского вокзала Мариша его довезла. Первая электричка в Пушкин отходила через десять минут. Так что тут все отлично устроилось. Подруги запихнули Володьку в поезд, поручили его какой-то сердобольной женщине и помчались обратно домой к Ане.
За последующий час подруги умудрились сделать столько, на что в другое время у них ушло бы около недели. Мариша позвонила Артему. Так как время было раннее, то Артем с большой неохотой согласился помочь подругам.
— И я делаю это в последний раз, — предупредил он Маришу. — Совсем от тебя покоя нет.
Но тем не менее он выяснил, кому принадлежит темно-серый «Форд», назвал имя и адрес владельца и, не прощаясь, повесил трубку. После чего Мариша отправилась будить Анину маму, а Аня села звонить своей тетке.
К тому времени, когда Мариша добудилась Анину маму, ее уже ждал сюрприз.
— Мама, мама, скорей! — кричала Аня, мечась по квартире. — Тетка Вера умирает. Только что звонила ее соседка. Тетке совсем плохо. Зовет тебя к себе. Прощаться. Ну, что же ты возишься, тебе нужно ехать как можно скорей.
В общем, через полчаса подруги уже усаживали Анину маму в Маришину машину и везли к тетке, которая, по уговору со своей племянницей, должна была изображать тяжело больную как минимум два дня, а потом могла пойти на поправку, но тоже не слишком быстро.
— Так, — удовлетворенно сказала Мариша, возвращаясь обратно. — Твою маму мы спрятали. Слежки за нами не было, я смотрела. Должно быть, те на «Форде» празднуют победу. Шкатулка-то с бумагами у них. Когда первый приступ эйфории кончится, они, конечно, вспомнят про нас. Но мы к этому времени должны будем уже придумать, как нам их обезвредить.
Первым делом, вернувшись в город, подруги отправились к владельцу темно-серого «Форда». Но, к сожалению, по указанному адресу он не проживал уже много лет. Там жила его сестра, и по ее описанию подруги поняли, что парень в джинсах с обычной внешностью и оттопыренными ушами это и есть владелец «Форда». Несмотря на ранний час, сестра не отказалась поговорить о своем брате. Но, увы, явно не знала, где он живет.
— Понятия не имею, где искать этого мерзавца, — сообщила сестра, которую звали Таней. — И если честно, то и знать не хочу. На самом деле ему место в тюрьме.
— Почему? — удивились подруги. "
— Уходя, он украл кольцо с брильянтом и сапфирами, такие же серьги и кулон. Гарнитур — единственная память от нашей бабушки. И он переходил в нашей семье от матери к дочери. И сыновья никогда не зарились на него. Митька стал первым. Чтобы ему пусто было. Если вы Митьку встретите, скажите, что я ему этот гарнитур до самой смерти не прощу. Пусть даже не надеется.
— И давно вы видели своего брата в последний раз?
— Лет пять или шесть назад, — ответила Таня. — Или, может быть, еще раньше.
— Но он вам звонит?
— Не звонит! — отрезала Таня. — После того как я сказала, что заявлю на него за кражу бабушкиного гарнитура, он больше не звонит.
— А зачем он его взял?
— Да уж известно зачем, — сказала Таня. — На баб своих проклятых деньги понадобились. Или, может быть, он даже весь гарнитур какой-нибудь шлюхе подарил целиком. У моего братца, пожалуй, ума бы на это хватило.
Он как красивую бабу видит, так просто шалеет. Ничего не видит, ничего не слышит, одни гормоны вовсю завывают. У него в жизни две страсти: бабы и машины.
— А где он живет, вы тоже не знаете? — спросила Мариша.
— Не знаю, — ответила Татьяна. — И знать не хочу.
А вам он зачем? Тоже что-нибудь у вас украл? Если так, то мой вам совет: идите прямо в милицию. Я вам ничем помочь не могу, потому что ничего про своего брата не знаю.
— Жаль, — сказала Мариша, и расстроенные подруги повернулись, чтобы уйти.
— Постойте! — окликнула их Татьяна. — Вы знаете, я вспомнила кое-что. Раньше мой брат дружил с одним парнем из соседнего подъезда. Здоровенный такой детина. Рост за два метра. И в плечах широкий. И вообще сплошная гора мышц. На вид ужасно тупой, но брат с ним общался, значит, что-то в нем все-таки находил.
В общем, брат и этот парень, они в некотором роде дружили. Как этого детину звали на самом деле, я не знаю.
А все соседи его звали просто Шкаф. Сходите к нему, может быть, он знает, где живет сейчас мой брат.
— Спасибо, — поблагодарили Таню подруги.
— Правда, я и самого Шкафа давно не видела, — призадумалась Таня. — Но его родители точно живут в той же квартире. Их я вижу регулярно.
— А какой номер их квартиры?
— У них такая же квартира, как и у нас, но только в четвертом подъезде и на четвертом же этаже, — сказала Таня. — Не заблудитесь. Идите, а то они рано на работу уходят.
Подруги поторопились и застали родителей Шкафа уже одетыми и готовыми к выходу. Узнав, что двум подругам нужно не что-нибудь, а адрес их сына, они оба как-то помрачнели.
— Зачем вам сдался наш непутевый сынок? — спросил у девушек отец Шкафа. — Поверьте, он плохой парень. И не стоит вам его искать.
— Погоди ты, — остановила мужа мать Шкафа. — Может быть, девушкам он нужен вовсе и не для этого. Он у вас украл чего-нибудь? Или, может, иначе обидел?
Подруги переглянулись, и Мариша сказала:
— Если честно, то я продала ему машину по доверенности, а денег он мне за нее так до сих пор и не заплатил.
То есть часть заплатил, а часть нет. И теперь я не знаю, что мне делать. То ли отзывать доверенность и подавать машину в угон, то ли все-таки попытаться договориться с вашим сыном по-хорошему, чтобы он вернул мне оставшуюся часть денег.
— Хм, — сказали хором отец и мать Шкафа и тоже переглянулись.
Похоже, они опасались, как бы им не пришлось платить долги сына. И мысль эта им ничуть не нравилась.
— У нас есть телефон квартиры, которую Саша снимает на пару с одним своим другом, — сказала наконец мать Шкафа. — Если хотите, мы вам его дадим.
— Хотим! — хором воскликнули подруги.
Телефон они получили вместе с путаным объяснением, как до этого места добраться. Находилась квартира где-то в Невском районе, это подруги, во всяком случае, поняли.
— Придется побеспокоить Артема в последний раз, — сказала Мариша.
— А это не опасно? — спросила Аня.
— Чего там опасного? Все равно отношения явно испорчены этой мегерой, которую он выбрал себе в качестве дамы сердца, — сказала Мариша. — Нужно добить его до конца.
Так она и сделала. Сначала к телефону подошла та самая мегера и, ни слова не говоря, бросила трубку. Но во второй раз Мариша изловчилась и прокричала в трубку, что если она немедленно не позовет Артема, то они с подругой все равно приедут и покоя от них никому не видать. Мегера смирилась и позвала Артема к телефону.
Очень сердитым тоном и стукнув его по дороге трубкой, но все же позвала.
— Мариша, ты оставишь меня в покое или нет? Ты всего несколько дней как вернулась из Австрии, а у меня от тебя уже голова болит.
— Ну, потерпи, голубчик, — проворковала Мариша. — Дальше легче будет. Помоги мне в последний раз.
— Насколько я помню, последним был предыдущий раз, — ответил Артем.
— Ну, это будет самый-самый последний раз, — сказала Мариша. — Честное слово.
— Ну, чего тебе? — простонал Артем.
— Узнать адрес по телефону, — сказала Мариша.
— Для этого не нужно было будить меня в такую рань! — завелся Артем. — Справочная служба оказала бы тебе эту же услугу за совсем небольшую плату. Ладно уж, раз все равно разбудила, давай свой номер телефона и перезвони через пять минут.
Мариша так и сделала. И вожделенный адрес наконец был у подруг. Квартира находилась в доме на улице Подвойского. Туда подруги и направились.
— А зачем мы туда едем? — спросила у Мариши Аня.
— Просто, чтобы узнать, там ли они еще или уже слиняли, — ответила Мариша.
— Я и так могу тебе сказать, что их там нет, — ответила Аня.
— Тебе просто хочется в это верить, — возразила Мариша.
Но Аня оказалась права. На телефонный звонок никто не ответил. Темно-серого «Форда» ни возле дома, ни на стоянке не было видно. И когда подруги всучили мальчишке-подростку пятьдесят рублей, чтобы он позвонил в дверь нужной квартиры, там открыла какая-то женщина и сказала, что ни Коли, ни его друга больше тут нет.
— Как нет? — вылезли из-за угла подслушивающие разговор подруги.
— Так и нет, — ответила женщина. — Сегодня явились под утро, вещички свои собрали и уехали.
— Вы сдавали им жилье? — догадалась Мариша.
— Ага, — кивнула женщина. — Сдавала. Вот эту самую квартиру. Теперь вот после них ее в порядок привожу. С самого утра. Все загадили мне — мерзавцы. Кран в ванной сломан, так и не починили. Линолеум на кухне прожгли, наверное, окурки прямо на пол бросали. Про обои уж и не говорю. А двери! Просто непонятно, что они этими дверями делали! Наверное, в мяч об них играли.
Вся краска сколупнулась!
— А они не сказали, куда они уехали? — спросила у женщины Аня.
— Я не спрашивала, а Они сами не сказали, — ответила та. — Раньше вроде бы говорили, что копят деньги, чтобы купить себе собственное жилье. Не знаю, может быть, и накопили. Только странно, чего ни свет ни заря с места срываться? И вещи оставили. Диван, который сами купили. Стенку. Я им говорю, еще вполне хорошая стенка. С ней-то как быть?
— А они?
— А Колька, он у них вроде бы верховодил, хотя Саша и посильней его будет и вообще серьезней, так вот Колька мне и говорит, что стенку они мне оставляют.
Им, дескать, такое барахло без надобности.
— Так и сказал? — удивилась Мариша. — А что, стенка и в самом деле барахло?
— Да нет! — воскликнула женщина. — В том-то и дело! Приличная стенка. Для дачи так вовсе песня. Да вы идите посмотрите, если желаете.
Подруги желали. Они заглянули в квартиру и убедились, что от Коли со Шкафом тут и следа не осталось.
Пол был только что вымыт и влажно блестел. Мебель перевернута, ковер свернут, а упомянутая стенка тщательно протерта специальной жидкостью для полированных поверхностей.
— Видите, отличная стенка! — не унималась хозяйка. — И чего они ее забраковали?
— Наверное, тащить с собой было неохота, — машинально ответила Мариша. — Или они в другой город собрались.
— Нет, — покачала головой хозяйка. — Они где-то здесь квартиру себе новую присмотрели.
— Откуда вы знаете? — удивилась Мариша.
— А вот откуда, — ответила женщина и достала номер газеты «Шанс». — Вчерашний номер, — пояснила женщина. — Так тут красным обведено несколько объявлений. И все в Питере. Так что мои голубчики никуда далеко не собираются.
— А можно газету? — спросила Аня.
— Берите! — пожала плечами женщина. — Мне она без надобности. Только купоны бесплатных объявлений возьму. А так саму газету берите на здоровье.
— Нам только страницу с обведенными объявлениями, — сказала Мариша.
Хозяйка оторвала нужную страницу и протянула ее девушкам.
— Вы что, их подружки будете? — спросила она у подруг. — Если подружки, то мой вам совет: бросьте вы гоняться за этими парнями. Никчемные они. Саша еще ничего, по хозяйству соображает и вообще серьезный. Но Колька, тот просто оторви и брось. Утром до трех часов дня из постели не вылезает. Потом кофе до вечера пьет, а потом куда-то Сашку тащит. И третий их уже во дворе поджидает. Тоже изрядная дрянь, а не мужик. И вот эти трое на всю ночь куда-то уматывают на своей машине.
Мне все видно, у меня еще одна квартира в этом же доме.
И окна выходят как раз во двор. Так что мне все видно.
Утром возвращаются, рожи у всех троих опухшие. Точно всю ночь квасили. Откуда только деньги у людей берутся?
Не иначе как нечестным путем добытые.
— А третий? — спросила у женщины Аня. — С ними оставался?
— Иногда третий тут же оставался ночевать, иногда уходил.
— Уходил или уезжал? — спросила Аня.
— Уезжал, — пожала плечами хозяйка. — Странно, я раньше не задумывалась, но он уезжал на той же машине, на которой потом Колька с Сашей днем ездили. Должно быть, его это машина.
— А марка машины?
— Марку не знаю, а цвет серый. Даже темно-серый.
Парни недавно машину перекрасили. Раньше она у них немножко битая была. А перекрасили, так машину и не узнать стало.
— А больше к Коле с Сашей никто не приходил? — спросила Аня.
— Девочки, вот если честно, то бросьте вы этих парней, — вздохнула женщина. — Ходили к ним такие оторвы и шлюхи, что я квартиру прямо хлоркой всю после них вымыла, и то брезгую.
— Нет, а из мужчин к вашим квартирантам еще кто-нибудь приходил? — спросила Мариша, быстро отмахнувшись от упоминания о девицах легкого поведения, которые якобы навещали их парней.
— Нет, мужчины в гости к вашим парням приходить почему-то не приходили, — покачала головой хозяйка. — А вот иногда приезжал один тип. На светлой такой машине. И вид у него был такой вроде бы солидный. Я еще подумала: что у него общего с моими квартирантами быть может?
— На японца похож не был? — воскликнула Аня.
— Вроде нет, — сказала хозяйка. — Волосы у него шляпой прикрыты были, а вот лицо такое неприятное.
Нос какой-то острый. Мне он не понравился, хотя и выглядит солидным человеком со средствами.
— Он молодой был или старый?
— Скорее старый, — сказала женщина. — Лет пятидесяти точно будет.
Подруги разочарованно переглянулись. Пятьдесят лет — значит, точно приезжал не Полосков. Тот выглядел на свои тридцать с небольшим, но никак не на пятьдесят.
— А вы не ошибаетесь? — спросила у хозяйки Мариша. — Может быть, моложе?
— Нет, милочка, — возразила та. — Моложе уж точно никак. Вот еще пару годиков я могу ему накинуть. Но моложе — никак. А зачем вам он?
Подруги пожали плечами.
— Просто любопытно, — сказала Мариша.
— А на какой машине тот человек приезжал? — спросила у хозяйки Аня.
— Так иногда на светлой машине, о которой я вам говорила. Сам за рулем сидел. А как-то раз на этой темно-серой, на которой Колька с Сашей ездили, тот человек прибыл, — сказала хозяйка. — То есть он не сам за рулем сидел, его тот, третий, приятель ваших парней привозил.
Этот и за рулем сидел, а пожилой мужчина в шляпе на заднем сиденье, вроде как большая шишка.
— Ясно, — кивнула Аня. — Спасибо вам.
— Удачи, — помахала им вслед хозяйка. — Если Колька с Сашей позвонят или объявятся как-то иначе, сказать им, что вы заходили?
— Ни в коем случае! — воскликнула Мариша. — Поймите, у нас же есть своя женская гордость. Мы не хотим, чтобы наши парни думали, будто бы мы за ними гоняемся.
— Это правильно, — одобрила хозяйка. — А лучше бы вы послушали мой совет да и вовсе бросили этих хмырей. Не доведут они вас до добра, помяните мое слово.
Выйдя из бывшей квартиры Кольки и Шкафа, подруги дружно поплевали через левое плечо, надеясь таким образом нейтрализовать вредное воздействие последних слов квартирной хозяйки.
— Ну, а теперь куда? — спросила Аня.
— Понятия не имею, — пожала плечами Мариша. — Парни смылись не просто так. Наверное, милиция их напугала. Так что теперь они, наверное, уже сменили машину, как и место проживания.
— Но у нас есть газета с объявлениями! — напомнила ей Аня.
— Предлагаю сначала навестить Лену, — сказала Мариша. — Поспрашиваем ее поподробней насчет Полоскова. Ведь это он купил «Деревянную сказку». От нее и позвоним по этим объявлениям. Если выяснится, что какая-то квартира уже сдана, имеет смысл туда наведаться.
И подруги отправились к вдове Клыкова, выяснять, что за отношения связывали ее с Японцем. Лену они застали всю в слезах. Причем рыдала вдова так бурно, что подруги поневоле заподозрили, что дело тут не в погибшем муже. Так оно и оказалось.
— Ах, это вы! — прорыдала Лена. — Вы снова насчет квартиры?
— На этот раз мы решили просто вас навестить, — сказала Аня. — Вы плачете?
В ответ Лена разразилась новой серией всхлипов.
— Принеси ей стакан воды из кухни, — прошептала Мариша подруге. — Видишь, женщина в горе.
Аня смоталась за водой, а Мариша в это время усадила рыдающую Лену на диван и принялась утешать рассказами о том, какие все мужики сволочи и как Лене еще повезло, что она осталась одна. В конце концов этот способ утешения возымел свой результат. Лене стало просто нестерпимо себя жалко и потянуло открыть кому-нибудь душу. Мариша с Аней подходили для этой цели идеально.
— Он меня бросил! — булькая принесенной из кухни в высоком стеклянном стакане водой, сказала Лена.
— Да, муж, — кивнула головой Мариша. — Такой молодой. Очень жаль. Но ведь уже прошло порядочно времени. Нужно смириться с утратой и жить дальше, — Ах, да при чем тут муж! — махнула рукой Лена. — Из-за мужа я как раз меньше всего намерена переживать.
Меня бросил другой человек.
— Да? — вроде бы удивились подруги. — Мужчина?
— Ну ясное дело мужчина! — прорыдала Лена. — Как вам такие вопросы только в голову приходят? Такой подлец! Он использовал меня! Я только вчера это окончательно поняла, когда этот мерзавец заявил мне, что между нами все кончено. И я его интересовала исключительно как жена его конкурента. А теперь я ему не нужна и он от меня уходит.
— Так! — возмущенным голосом сказала Мариша. — Действительно подлец!
— Да, да, — кивнула Лена. — Втерся ко мне в доверие. А ведь Андрей предупреждал меня, чтобы я не доверяла этому человеку. И что у него в голове одни тараканы. А я не послушалась, и вот результат. Я уверена, что он и Андрея убил.
— О! — ужаснулись подруги. — Что ты говоришь?!
— Я дело говорю! — возбужденно откликнулась Лена. — Я и в милицию пойду. И там все расскажу про махинации этого подлеца.
— Какие махинации? — спросила Мариша.
— Такие, — ответила Лена и начала метаться по комнате, собирая вещи.
— Ты что, и в самом деле собралась в милицию? — растерянно спросила у нее Мариша.
— Да, — отрезала Лена. — И вы знаете, девушки, я, конечно, очень вам благодарна, что вы зашли меня проведать, но сейчас мне, честное слово, некогда. До свидания.
И она решительно выпроводила подруг из дома. Но от Мариши так просто не отвяжешься. Она приникла к двери и принялась слушать.
— Кому-то звонит! — сказала она Ане. — Вот, слышу, говорит с мужчиной. Наверное, с тем самым, который ее бросил. С Полосковым. Говорит, что он оскорбил ее чувства и теперь она идет в милицию, чтобы рассказать там насчет его делишек.
— А дальше? — спросила Аня, когда Мариша замолчала.
— Все, бросила трубку, — ответила Мариша.
После этого подруги выскочили на улицу и принялись ждать, когда выйдет Лена. Прошло полчаса, а она не показывалась.
— Что-то она долго собирается, — сказала Мариша. — Ты не находишь?
— Да, долго, — согласилась Аня. — Если вспомнить, с какой прытью она выставила нас из дома, то действительно очень уж долго.
Для верности подруги подождали еще минут пять.
— А что, если Полосков перезвонил ей, извинился, они помирились и он велел ей никуда не ходить? — предположила Аня. — Что, мы тут так и будем сидеть?
— Пошли поднимемся и узнаем, — решительно сказала Мариша, которой тоже надоело сидеть и ждать у моря погоды.
Подруги вылезли из машины и поднялись к квартире Лены. Дверь почему-то была не заперта.
— Странно, — переглянулись подруги.
После этого Мариша толкнула дверь и вошла.
— Мама родная! — воскликнула она, прижав руку корту.
Аня заглянула следом за подругой и почувствовала, как холодеет у нее все тело. В течение нескольких минут подруги стояли рядом и молча таращились на лежащее в коридоре тело Лены и расплывающееся у нее под головой кровавое пятно.