Глава 8
Это выяснилось довольно быстро. Широко шагая, Волков подошел к новому высотному дому. Уверенно позвонил в домофон и расправил обертку на букетах. Этот жест, пожалуй, взбесил Ангелину больше всего. О цветочках он беспокоится! Скажите пожалуйста!
Дверь отворилась, и Волков исчез в подъезде. Вот тут Ангелина заволновалась по-настоящему. Вообще-то цветы, вино и торт говорили достаточно красноречиво, но все же не до конца. А Ангелина хотела убедиться точно и до конца. Чтобы уж потом поставить точку и быть уверенной, что поступила правильно.
Однако как это сделать? Никаких деревьев под окнами высотки видно не было. Да и не растут деревья такой высоты. И к тому же Ангелина понятия не имела, в какую квартиру направился ее женишок. И куда выходят окна той квартиры, тоже не знала.
– Кажется, я села в галошу! Он ушел, а я даже не знаю куда! Какой ужас! И никто мне не поможет!
Но недаром говорят, что человек предполагает, а судьба располагает. Вот и к приунывшей Ангелине внезапно явился ангел в человеческом облике. Вообще-то ангелов было много. Перевоплощение их было таким полным, что Ангелина не сразу узнала посланца, верней, посланницу своей судьбы.
Просто внезапно за спиной Ангелины затормозила машина. Девушка машинально оглянулась и увидела, что из нее выгружаются люди в форменной одежде. Две молоденькие девушки и юноша. Одна из девушек, оглядевшись по сторонам, быстро подошла к Ангелине.
– Это ты, что ли, новенькая? С нами будешь работать?
Сама не зная почему, Ангелина кивнула.
– А без формы почему явилась? – ужаснулась девушка. – Славка, она без формы пришлепала! Что делать будем?
Юноша лишь мельком кинул быстрый взгляд на Ангелину и проронил:
– В фургоне запасной верх есть. Вытаскивай. А юбку пусть свою оставит. Ничего страшного. К гостям она все равно не выйдет.
После этого он снова принялся наблюдать за разгрузкой фургона. А оттуда появились столы, скатерти, салфетки и много-много посуды. Все это добро два здоровенных грузчика подхватили и потащили наверх.
– Иди! Чего стоишь?! – подтолкнула Ангелину ее добрый ангел.
– А что делать-то?
– Ну ты даешь! В первый раз, что ли?
– Что в первый?
– Ну, ваще! – воскликнула девушка. – Славка, кого нам Тильда прислала? Девчонка вообще без опыта.
Юноша пожал плечами:
– Присмотри за ней. Все равно замену делать некогда.
И снова отвлекся на грузчиков, следя, чтобы те не уронили ящики с хрупкими фужерами из цветного стекла с золотыми вензелями и коробки с тарелками из тончайшего кобальтового фарфора, украшенные фигурками придворных дам в старинных туалетах. Все это Ангелина увидела мельком, когда одна из коробок случайно открылась. Тарелки были переложены деревянной стружкой. И уже эта предосторожность говорила об их огромной цене.
– Присмотри, – ворчала девушка, которая окликнула Гелку. – Легко ему говорить. А у меня и своих забот по горло. Слушай, новенькая, тебя хоть как звать-то?
– Ангелина.
– Ладно. Хватай вот эту коробку. Да не бойся ты, не дам я тебе хрусталь! В этой коробке скатерть и столовые приборы. Тоже не дешевенькие, между прочим. Чистое серебро с костью. Но даже если ты их и уронишь, большой беды не будет.
И она вручила Ангелине довольно тяжелую коробку и подтолкнула ее в сторону дома. Ангелина не протестовала. Пусть и с коробкой, но она двигалась в нужную сторону. Ура! Победа! Она прошла в тот дом, куда прошел Вова. Теперь оставалось только узнать номер квартиры. Но как? Она чувствовала, что все же поймала фартовую струю и теперь ей просто не может не повезти.
Тем временем, пока Ангелина, наступив на горло собственной гордости, шпионила за женихом, Мариша с Инной сидели возле Светы. Свалившееся на нее горе оказалось непосильным. Может быть, если бы ей отдали тело отца и она смогла бы его похоронить, Свете стало бы легче.
– Господи, ну за что? За что?! Скажите мне, за что? – причитала она совсем охрипшим голосом.
– Успокойся. Все в жизни проходит.
– Да, я знаю, это у царя Соломона была надпись на кольце. «Все проходит, пройдет и это».
– Видишь! – обрадовалась Мариша. – Даже Соломон так думал.
– Нет, но я все равно не понимаю, кому могло прийти в голову убить папу?
– У него были враги?
– Какие враги? Ну скажите мне, какие еще враги?!
– Тебе лучше знать.
– Не знаю я! Господи, ну кому могло понадобиться убивать папу?
Наконец Мариша, сообразив, что их с Инной сидячая психотерапия не приносит никакой пользы, решительно поднялась и сказала:
– Хватит реветь! Пользы от этого ни на грош! Едем!
– Куда?
– На место преступления!
Света оцепенела, но плакать перестала. Уже победа! И немаленькая, учитывая, что она лила слезы без остановки на протяжении последних двух с половиной часов. И успела так основательно распухнуть, что ее лицо увеличилось как минимум в полтора раза.
– Зачем? – прошептала она. – Я не поеду!
– Тогда сиди дома и реви! А мы поедем!
– Постойте!
Света вскочила на ноги. И это тоже было достижением. До сих пор она даже за водой сама встать не могла. Инне приходилось каждый раз ходить на кухню за минералкой.
– Там же все опечатано! – произнесла Света.
– А ты разве уже не хозяйка?
– Да, хозяйка. Но…
– Все, что парни из милиции хотели осмотреть, они уже осмотрели. Теперь наша очередь. Посмотрим, походим, поспрашиваем.
– Но уже поздно. Соседи будут спать.
– Уверена, что соседи ради такого случая встанут и поговорят с тобой.
– Да, разумеется. Но о чем мне их спрашивать?
– Пусть постараются вспомнить, кто приезжал к твоему папе.
– Они уже все сказали в милиции. Никого они не видели в тот вечер, когда папа… когда папу… когда на папу…
– А ты спроси не про тот вечер. Спроси, кто к нему вообще приезжал. Ты ведь с отцом не жила? Правильно я понимаю?
– Нет, не жила, – помотала головой Света. – Честно говоря, я не очень люблю жить на даче. И вообще за городом. Как-то мне там не слишком уютно.
– Вот именно. Отца ты только навещала время от времени. А жил он фактически один. Вот и получается, что всех подробностей его жизни ты не знала. Нужно спросить у соседей.
– Но я ни с кем из них особенно не дружу.
Вот тетеря непонятливая!
– Тебе и не надо с ними дружить, – втолковывала ей Мариша. – Ты нынче сирота. Они тебе не откажут в разговоре.
Света задумалась, а потом кивнула:
– Согласна! Поехали. Прямо сейчас и поехали!
И они поехали. Как Мариша и предсказывала, во всех домах Свету впускали, усаживали на самые лучшие места и наперебой предлагали чай, кофе или даже чего покрепче. Кто и спал, вставали и, накинув на себя халат, сочувственно беседовали с дочкой убитого соседа.
Вот только знали соседи о Викторе Сергеевиче не так уж много. Покойный был не слишком общительным человеком. Приветливо здоровался. Если ехал в город, то спрашивал, не нужно ли подвезти. Если возникали какие-то проблемы с оплатой услуг, всегда присутствовал на общих собраниях дачного кооператива.
– Никаких подозрительных людей возле твоего папы в последнее время не крутилось. Не думай такого даже. И дом, и земля – все достанется тебе по наследству. За этим я лично прослежу, – заверил председатель их кооператива – пожилой мужчина с длинными запорожскими седыми усами. – Без моей подписи ни продать, ни подарить дачу и участок не может ни один член кооператива. Так что мошенникам тут делать нечего, – решительно заявил он, подкручивая усы.
Версию с ограблением тоже сразу же отмели. В доме не было никаких особых ценностей. А что и было, то осталось на своих местах. Света лично проверила верхний ящик комода, где в красивой резной шкатулке ее отец хранил деньги на хозяйство. Они были на месте.
– Не могу найти только ключей от дома, – пожаловалась она.
– А деньги?
– Сбережения отец держал на карточке. Карточки тоже остались. Ни одна из них не пропала.
Итак, ни дом, ни деньги убийцу не интересовали. Оставался личный мотив. Неприязнь или даже ненависть толкнули убийцу на столь страшное злодеяние.
– Вспомни, кто мог так ненавидеть твоего отца?
Но Света лишь пожимала плечами. Пришлось подругам снова переключиться на соседей. Но и те не могли ответить на такой вопрос.
– Кто приезжал к Виктору Сергеевичу? Да мы как-то не присматривались. Света приезжала.
– А еще кто?
Соседи в ответ только растерянно переглядывались. Да уж, свидетели из них получились аховые.
– Видите, я же говорила! – снова пала духом Света. – Поехали обратно в город.
– А больше тут из соседей никого не осталось?
– Только Глафира Ивановна. Но ее дома нету.
– Так нужно подождать.
Света содрогнулась.
– Где подождать? Тут? В этом доме, где погиб папа? Всю ночь?
В ее голосе слышался неподдельный ужас. Но Мариша стояла на своем. Во-первых, не хотелось ей ночью катить обратно в Питер. А во-вторых, рано или поздно Свете придется столкнуться с необходимостью вновь обживать этот дом. Или она собирается его продать?
– Что вы! Как я могу? Этот дом мой папа построил. То есть не сам, конечно, рабочие строили. Но папиных сил и денег в него было вложено немало. Мы тут были так счастливы втроем – мама, папа и… и я.
Голос Светы снова дрогнул, и в нем отчетливо прозвучали слезы. И чтобы не дать ей зареветь, Мариша воскликнула:
– Значит, решено! Остаемся.
– Это так нужно?
– Просто необходимо.
– Ну раз нужно, тогда останемся, – сникла Света. – Только ночевать будем в домике для гостей.
Оказывается, помимо большого, главного дома на участке имелся еще и домик поменьше. Но все равно в нем было целых две комнаты, кухня, ванная с санузлом и все необходимые для жизни вещи. Даже паровое отопление, был камин, который подруги тут же разожгли. И в домике сразу же стало теплее и веселее. Даже Света, которая до сих пор ни разу не улыбнулась, заметно расслабилась и даже порозовела.
Инна устроилась возле камина и, глядя на пляшущие языки пламени, задумалась. При этом она незаметно время от времени поглядывала на свой мобильник. Не слишком часто, не чаще, чем раз в десять минут. Телефон не звонил. И Мариша лишь досадливо вздохнула. Что там вытворяет муж ее подруги? Какой еще серфинг? Что он, с ума сошел? Или Инна права, и ее муж в самом деле увлекся парой длинных ног какой-нибудь безмозглой блондинки?
– Ты Степке звонила? – тихонько спросила Мариша у Инны, подсев к подруге.
– Да.
– И что он?
– Все то же самое. Что папы нет, но что тем не менее они скоро вернутся.
– А Бритый?
– Он трубку вообще теперь не берет… Жарко тут.
У огня в самом деле стало слишком жарко. Инна поднялась со своего места и прошлась по дому, разглядывая его стены с преувеличенным интересом.
– Что делать будем? – спросила Мариша.
– Кушать хочется, – протянула Инна. – Может быть, в магазин сходим? Есть ведь тут ночные магазины?
Света встрепенулась.
– Не надо в магазин! – воскликнула она. – В большом доме в холодильнике полным-полно продуктов. Я сама лично привозила их папе.
– Твоему папе они уже не пригодятся, а нам очень даже кстати. Ты не возражаешь? Пойдем и возьмем их?
Света кивнула. Без особого воодушевления, но и без прежнего страха. Видимо, она уже начала свыкаться с мыслью, что теперь она тут хозяйка. И нужно как-то обживать пространство.
Выйдя из гостевого домика, три девушки двинулись гуськом по узкой дорожке. Впереди шла Мариша, в середине Света, а замыкала шествие Инна. Она думала о том, как в этом мире все быстро меняется. Вот совсем недавно тут жил человек. Со своими радостями и горестями. Любил и страдал. А теперь от него осталась только память. И этот вот дом. Грустно и печально-то как.
Но внезапно шедшая впереди всех Мариша перебила философские размышления Инны:
– Не хочу вас расстраивать, но в доме горит свет.
– Что?
– Свет, говорю, в доме! Горит!
И девушки замерли посредине пустынного сада словно вкопанные. Вокруг была тишина. И только слышно было, как стучат зубы у Светы. Она даже говорить не могла.
– Кто там может быть? Света? Ты слышишь?
– Д-д-д-да!
– Перестань ты трястись! Кто там может быть, я тебя спрашиваю?
– П-п-п…
– Кто?
– Папа!
– Еще не хватало! – возмутилась Мариша. – Он же умер!
– В-вот-т-т именно!
– Ты тоже скажешь! Призраки не ходят по домам, светя себе фонариком!
– Что, ключей ни у кого, кроме тебя и папы, нету?
– М-м-может быть, у Ирины Сидоровны?
– А это еще кто?
– Гр…Гражданская жена моего папы!
Подруги уже слышали от соседей про эту особу. Слышали, но не придали их словам особого значения. А теперь подумали, что, пожалуй, зря.
– И она может бродить по дому среди ночи?
– Не знаю. Я вообще-то мало с ней общалась.
– Тогда пошли и посмотрим сами!
Подруги ожидали, что Света снова начнет канючить и хныкать, мол, она боится, и надо бы позвать кого-то на помощь. Но девушка приятно удивила подруг.
– Да! – твердо сказала она. – Надо! Это же безобразие, что она себе позволяет! Явилась без приглашения. Напугала нас. И еще фонариком светит!
Но это была не Ирина Сидоровна. В доме находился какой-то мужчина, что девушки без труда поняли, когда заглянули в окно. Он был высок и широкоплеч. Скажете, что в наше время полным-полно высоких и мужеподобных женщин? Возможно. Но это был явно не тот случай. В доме точно был мужчина. Потому что даже его походка и жесты выдавали особь мужского пола.
– Что он там делает?
– Роется в бумагах моего отца.
Таинственный незнакомец в самом деле копался в углу. Там стоял красивый секретер из резного ореха. И именно в нем Виктор Сергеевич держал свои бумаги. Не документы, которые хранились у него в ящике бюро, а именно бумаги, связанные с его служебной деятельностью.
– Папе много работ приносили на рецензию. Молодые ученые хотели услышать его мнение относительно их трудов. Папа никому не отказывал.
– И что там забыл этот тип? – недовольно прошептала Мариша.
Тем временем незнакомец погасил фонарик, которым он светил на разложенные перед ним бумаги, и девушки совсем перестали его видеть. Но ненадолго. Скрипнула входная дверь, и мужчина вышел в сад, а затем быстрыми шагами устремился к калитке.
– За ним!
Но на Свету словно ступор напал. А потом она и вовсе начала заваливаться на землю. И чтобы не упасть, вцепилась в Маришу и умоляюще прошептала:
– Не оставляйте меня тут одну!
Мариша осталась со Светой, а Инна поспешила за незнакомцем. Но драгоценные секунды уже были потеряны из-за Светкиной внезапной слабости, и теперь таинственный гость растворился во тьме. Долго бродить одной вокруг темного дома было страшновато. Поэтому Инна вернулась к подругам.
– Он ушел!
– Но ты его хоть запомнила?
– Я даже его лица не видела, как я могла его запомнить?
– А ты, Света?
– Нет.
Мариша задумалась.
– Все равно, кто бы это ни был, мне кажется, нам надо посмотреть, что он искал в бумагах твоего отца.
Против этого у Светы возражений не оказалось. О том, что она даже переступить порог отцовского дома боится, она даже забыла в этой ситуации.
Как вскоре выяснилось, на ценные вещи таинственный незнакомец не покусился. В доме он ничего не тронул. Странный вор.
– А что с бумагами отца?
– Не знаю. Вроде бы все в порядке.
– Но этот тип что-то взял! – запротестовала Инна. – Я видела, как он что-то сунул в карман!
– Отец не посвящал меня в свои дела.
– Почему?
– Считал, что мне это не нужно. И… и если уж совсем честно, то папа всегда хотел иметь сына. И хотя меня папа, конечно же, очень любил, и маму тоже, но никакими своими проблемами с нами никогда не делился. Считал, что женщина должна заниматься своими делами, мужчина – своими. И только тогда в мире будет порядок.
Тем не менее Света согласилась просмотреть рабочие бумаги отца. Виктор Сергеевич был человеком старой закалки и никаких бумаг в электронном виде не признавал. Все они были распечатаны и хранились у него в секретере, а отнюдь не в компьютере. Хотя компьютер у Виктора Сергеевича тоже был. Только он находился не на виду, а был спрятан в укромном местечке. В нише, закрытой нарядными полочками, заставленными всевозможными безделушками.
– К чему такая секретность? – насторожилась Мариша.
– Никакая не секретность.
– Но компьютер надежно спрятан. Если не знаешь, где искать, нипочем не догадаешься.
– Просто папа считал, что компьютер не вписывается в стиль его кабинета. Вот и заставил полочками.
Света была права. В кабинете ее отца царил особый старомодный стиль. Толстый темный ковер на полу. Такой же – на восточной стене комнаты. Резная мебель из ореха. Гнутые ножки стульев и их атласная обивка плохо сочетались бы с серо-стальными гладкими поверхностями компьютера.
– Ну что? Вроде бы мы все посмотрели. Пошли?
– Может быть, останемся здесь? В этом доме?
Предложение Светы было тем более неожиданным, что не так давно она боялась просто войти в дом отца.
– Просто я подумала: раз уж мы все равно здесь, то глупо снова уходить. И потом… Вдруг этот тип еще вернется? – сказала Света.
В ее словах был резон. И переглянувшись, подруги сказали:
– Решено. Остаемся тут, – сказала Мариша. – Переночуем, а с утра и Глафира Ивановна вернется. Если повезет, то, возможно, узнаем что полезное для нашего расследования.
В это время Ангелина тоже не бездействовала. На свой страх и риск она проникла в дом. Но где тут ее жених и две мымры, которым он поволок цветы, торт и вино с коньяком?
Однако до них еще нужно было добраться. А вот как? Ангелина покорно следовала за своей провожатой, таща в руках тяжеленную коробку со столовыми приборами и проклиная в душе тот момент, когда ее угораздило родиться на свет именно девочкой.
«Родилась бы парнем, жила бы себе припеваючи, – думала она. – Ни забот, ни хлопот. Откосил от армии, и все! Живи припеваючи! Даже если бы и не нашла свою половинку, никому бы и в голову не пришло меня осуждать».
При мысли о том, как ей не повезло, родившись девочкой, Ангелина чуть не выронила проклятую коробку. Да и злиться сейчас на себя было уж как-то очень глупо. Ведь девочкой она родилась много лет назад. И до сих пор как-то существовала.
Временами весьма неважно. Особенно когда являлась мамина тетка по имени Лада. Качая головой с дурацким пучком на макушке, она начинала противно сочувствовать:
– Бедненькая моя Гелочка, неужели не нашелся ни один простачок, чтобы взял тебя замуж? Чем же ты им так плоха?
Хорошо еще, что общественность вокруг нее в такие моменты представлена слабо. Только дядя Коля, который уже отрубился от выпитой им водки и вообще мало интересовался вопросами брака и продолжения рода.
Но Ангелина чувствовала, что на следующей же сходке родственников тетка Лада снова озвучит свою мысль. А тетка Зина с папиной стороны добавит еще чего-нибудь от себя: «Вроде бы ты у нас не урод. Красавица даже. Что же тебе так не везет?» Только что в лицо «старой девой» не обзывает.
– Ох, тяжела ты, долюшка женская! – простонала Ангелина.
Слишком громко. Так, что ее услышала сопровождающая и поняла новенькую по-своему.
– Не ной ты! – осадила она ее. – Понимаю, что коробка тяжелая. Но ведь все мужики заняты. И вообще, мы с тобой уже пришли!
С этими словами она распахнула перед Ангелиной дверь в квартиру. Нет, не в квартиру – в самый настоящий дворец. Вокруг все так сверкало, переливалось и сияло, что Ангелина даже замерла, не в силах понять, куда же она все-таки попала.
Неужели люди так живут? Обычные люди, которые ходят по той же земле, что и она? Ангелина смотрела по сторонам, и ей просто не верилось, что в этом чудесном месте, где по потолкам плыли белоснежные облака, пол сверкал благородным блеском натурального бука, а вдоль стен была расставлена резная мебель, развешаны картины в тяжелых позолоченных рамах и стояли напольные светильники из цветного стекла, могут жить обыкновенные смертные, а не боги.
– Что замерла? Закрой рот и топай на кухню! Да смотри, не разбей там ничего. У них самая дешевая тарелка стоит больше того, что мы получим за весь этот вечер!
Ангелина уже поняла, что ее спутали с официанткой, которая не явилась по какой-то причине на работу. А работать ей предстояло на новоселье, которое, как и полагалось, отмечалось дома, а не в ресторане.
– И что мне делать?
– Протирай вот эти бокалы!
Ангелине сунули мягкую тряпочку. Дали кастрюльку с горячей водой, над которой поднимался пар. И Ангелина приступила к своим новым обязанностям. Это она-то, сотрудник музея, с незаконченным высшим образованием! Как низко она пала! Правда, после бокалов ей доверили складывать тугие полотняные салфетки. А это уже было заметное повышение по службе.
– А теперь сходи на лоджию и принеси оттуда все вино, какое найдешь, – велели ей, когда и с салфетками было покончено.
Лоджий в квартире, как уже знала Ангелина, было три. И каждая оборудована наподобие зимнего сада – кадки, горшки, кашпо и буйная зелень, за которой Ангелину совсем не было видно.
Поскольку Ангелине толком не объяснили, на какой лоджии искать вино, то вначале она заблудилась. Первая попытка оказалась неудачной. Вина в лоджии не было, только водоем с цветущими в нем лилиями!
Полюбовавшись на цветочки, Ангелина двинулась в другом направлении и всего через несколько минут без особых приключений добралась до второй лоджии. Тут вина тоже не оказалось. И Ангелина расстроилась – как идти к третьей лоджии, она не помнила. Конечно, ей объяснили, но в голове у нее все перепуталось. Вроде бы нужно сначала дойти до бильярдной, а потом через прихожую, мимо второго санузла с душевой кабинкой пройти в столовую. И уже там найти дверь в третью, и последнюю лоджию.
И пока Ангелина, пригорюнившись, сидела на скамеечке под деревом и вспоминала длинный путь хотя бы в кухню, она внезапно услышала, совсем рядом с собой, голос Волкова. От неожиданности она даже подскочила на месте и дернулась, чтобы бежать. Но вовремя сообразила, что, кроме нее самой, в лоджии никого нет. Откуда же тогда тут раздался голос ее жениха?
Ангелина даже позвала его. Совсем тихим шепотом она произнесла:
– Вова? Ты здесь?
– Да, и я совершенно согласен с вашим мнением, – сообщил ей голос любимого.
Ангелина завертела головой по сторонам. Лоджия была пуста. У нее даже мелькнула мысль, что она окончательно чокнулась на почве любви к Волкову и теперь у нее начались слуховые галлюцинации, как вдруг незнакомый ей женский голос произнес:
– Это не только моя точка зрения. Профессор Бамштейн также придерживается этой позиции. И многие его сотрудники.
Это уже не лезло ни в какие ворота! Ну ладно, пусть Ангелине мерещится голос Волкова. Но эта баба откуда взялась в ее галлюцинациях?
– Как приятно общаться с действительно умной женщиной!
Снова голос Вовы! И, кажется, он собрался продолжать отвешивать комплименты этой бабе. В ее собственных галлюцинациях! Это было уж слишком! Ангелина вскочила на ноги и завертела головой по сторонам.
– Мне тоже очень приятно общаться с вами, Владимир.
Все ясно! Голос шел из соседней лоджии, соседней же квартиры! Именно там устроилась парочка. Вова и неизвестная Ангелине дама, с которой он любезничал. Судя по голосу, женщина эта – отнюдь не девочка. Но и не старуха. И Вова явно за ней ухаживал. Ошибиться Ангелина не могла! Слишком хорошо она знала эти вибрирующие нотки в голосе любимого. Нотки, которые, как она наивно полагала до сих пор, адресовались ей одной. Оказалось, нет. Вова готов ими вибрировать перед кем угодно. Самец! Козел! Урод!
Ангелина отдала бы свой мизинец за одну только возможность взглянуть на соперницу. Но как же это сделать? Ага! Надо закрыться вот этим цветком с мелкими густыми листиками. Потом изящно перегнуться через перила и заглянуть на соседнюю лоджию!
Цветок Ангелина нацепила себе прямо на макушку. Упругая проволочная дуга, по которой вились ветви растения, очень прочно села ей на затылок. А лицо завесили ветви с мелкими, но очень густыми листочками. Теперь Ангелина считала, что надежно замаскировалась.
– Вперед! – подбодрила она саму себя. – Посмотрим, с кем он там хороводится.
Она встала на искусственный кусок мрамора, который лежал на самом верху альпийской горки. И балансируя на высоте пятнадцатого этажа и рискуя своей молодой жизнью, изогнулась красивой дугой и все-таки заглянула за стену соседней лоджии.
Вова сидел к ней спиной. А вот его даму Ангелина узнала сразу же. Это была та самая жирная блондинка, которую Ангелина уже видела в доме Вовиного отца.
– Снова она!
Ангелина замерла, не сводя сквозь свисающие ветви декоративного цветочка пристальных глаз с лица соперницы. И что Вова в ней нашел? Нет, что нашел в этой девице отец Вовы? Впрочем, Ангелина знала, что. Уже одно то, что девица жила в таком богатом доме, много о чем говорило.
Впрочем, Вова не выглядел таким уж заинтересованным. И когда он обернулся, чтобы выкинуть окурок, Ангелина даже увидела, как по его лицу пробежала такая гримаса, словно он едва сдерживал зевоту.
– Нинок! – раздался еще один женский голос из комнаты. – Ниночка! Отец пришел! Идите его встречать!
Блондинка встрепенулась всеми своими жирными телесами.
– Владимир! Идемте! Папа пришел!
– Идите, дорогая!
– А вы?
– Я тоже иду!
Жирнюха упорхнула. А Вова остался.
– Какая дура! – вырвалось у него. – Господи, какая же мне досталась дура! Вот я влип! Да кто угодно, только не эта жирная гусеница! Что же мне делать? Ах, папа, папа! Честное слово, ты ставишь невыполнимые условия! Если бы не клад, если бы не проклятый клад! Черт меня дернул его найти!
Вова схватился за голову. И даже пару раз стукнул ею по перилам. Ангелина при этом едва не вывалилась из лоджии. Слава богу, но удалось отделаться мелкой неприятностью. У нее с головы свалился цветок. Слежка таким образом стала невозможной. А сама Ангелина, возвращаясь на свою лоджию, не смогла удержаться на скользком мраморе и больно стукнулась, приземлившись на острый камень пятой точкой.
Но тем не менее Ангелина была счастлива. Плевать на ушибленную попу. Зато ее Вова не любит эту жирную, как он сказал, гусеницу! Он хороводится с этой коровой толстозадой только по настоянию своего отца. И только! Будь его воля, он бы и на пушечный выстрел не подошел к ней.
Очевидно, девица была очень богатой невестой. И к тому же дочкой влиятельных родителей. И Константин Григорьевич, не особенно интересуясь мнением своего сына, за его спиной сосватал эту особу за своего Вову.
– Вова, вы все еще тут? – раздался голос блондинки, но теперь он уже не казался Ангелине таким отвратительным.
Просто голос как голос. Чего она бесилась, в самом-то деле? Бедной толстушке ведь тоже нелегко приходится в этой жизни. Даже деньги родителей не способны подарить ей любовь интересного мужчины. Вот, некоторым и деньги не помогают. А у нее, у Ангелины, выходит, еще есть шанс.
О том, что он у нее действительно есть, Ангелина поняла быстро.
– Владимир, почему же вы не идете встречать папу? Отчего вы так мрачны?
– Клад, – коротко ответил он.
– Но их найдут! Милиция активно занимается этим делом.
– Вряд ли.
– Найдут! Обязательно найдут, – настаивала толстушка. – Тогда вы повеселеете?
– Тогда я буду самым счастливым человеком на свете.
– Я найму детектива!
Ишь какая шустрая! У Ангелины от негодования даже дыхание перехватило. Как смеет эта улитка предлагать Вовке то, что уже сделала она, Ангелина? Да и вообще, что она понимает в расследованиях, эта домашняя клуша? Но Вова и сам, должно быть, был не слишком высокого мнения об умственных способностях блондинки, потому что ее предложение отверг и тут же заявил не без апломба:
– Я и сам предпринял все необходимые меры! Недавно встречался с главным редактором одной из весьма известных газет. И договорился с ним о статье на развороте о пропавших сокровищах.
Это он о «Сенсации»! Вот с кем он встречался в «Пути Главкома»! Тоже нашел уважаемое издание. Да, тираж у них огромный. Но пишут-то всякую галиматью.
Но белобрысая корова не знала всех подробностей. И вообразила, что Вовина статья вышла не меньше, как в «Комсомолке»!
– Ой, Владимир! У вас всюду знакомые!
Но Ангелина уже не слушала восторгов соперницы. Она поняла главное. Того, верней, ту, которая найдет пропавшие сокровища, Волков будет носить на руках всю свою жизнь. Значит, у нее есть шанс! Пусть Вова оказался далеко не таким светлым и наивным, каким она себе его воображала, но его известность, шарм и, главное, деньги никуда от него не делись.
– Так пойдемте же к папе, – снова потащила толстуха своего (трижды ха-ха!) жениха в квартиру. – Он обязательно поможет вам.
– Никто не в силах мне помочь. Даже ваш папа!
Но за толстухой Вова все же пошел. Верней, потащился.
– Милый! – прошептала Ангелина, страдая за жениха, который вынужден играть по чужим и таким неудобным для него правилам. – Не страдай так. Я тебе помогу. И себе заодно.
С этими словами она решительно покинула лоджию. Теперь она знала, что ей нужно делать. И в каком направлении двигаться. Даже если пришлось бы для этого пройти сквозь стены. А что тут такого? Цель вижу, в себя верю. Тогда – вперед!
