Книга: Гетера с лимонами
Назад: Глава 16
Дальше: Глава 18

Глава 17

Но следующий день начался совсем иначе. К Марише приехали Инна со Степкой. Подруга тут же сплавила сына на тетю Надю, а сама шмыгнула к Марише.
– Я принесла журналы, – возбужденно сказала она. – Подшивка «Эстрады» за целый год!
– И что там?
– Фотографии! Фотографии Неонила Клестова, его подружки Изабеллы и этих продюсеров Антона и Аркадия!
– Где ты их раздобыла? – изумилась Мариша.
– В библиотеке!
– Среди ночи?
– У моей соседки дочь работает в библиотеке. Я ее еще позавчера попросила. И вчера вечером она после работы мне занесла эти журналы. Я всю ночь не спала! Посмотри, я отметила нужные места цветными закладками!
Мариша взяла журналы. Какая толстая кипа!
– И ты все это прочитала?
– Посмотри! – настаивала Инна, приплясывая от нетерпения. – Посмотри и скажи мне, что мне это не кажется!
Мариша принялась послушно листать журналы. И через несколько минут подняла на Инну удивленный взгляд.
– Не может быть, – прошептала она. – Инна, этого ведь не может быть?
– Смотри дальше! – велела Инна. – Смотри! Мы не имеем права ошибиться!
Мариша послушно пролистала журналы по заложенным местам. А потом уронила последний номер на колени и задумалась.
– Этого просто не может быть. Как? И никто не замечал?
– Кто? Окружающим по большому счету плевать, что происходит в душах у людей. А те, кого это касается напрямую, слепы в отношении своих близких.
– Ужасно!
– Да, действительно очень неприятно.
– И что будем делать?
– Доказательств у нас никаких, – напомнила Инна.
– Но что-то нужно делать.
– Как думаешь, по кому он нанесет следующий удар?
Мариша покачала головой. Она этого не знала.
– Но я думаю… – она не успела закончить.
Разговор подруг перебил громкий телефонный звонок. Мариша нервно схватила трубку и прямо-таки закричала:
– Да! Да, слушаю! Говорите же!
– Эй! Ты чего такая нервная? – удивился следователь Пятаков.
– Будешь тут нервной, – пробормотала Мариша. – Как продвигается наше расследование?
– А ты не хочешь для начала поздороваться? Или, к примеру, спросить, как у меня самого идут дела? – сразу поскучнел Пятаков. – Я тебе совсем не интересен?
– Разумеется! Разумеется, хочу! И ты мне очень интересен. Вот я и спрашиваю, как продвигается расследование. Это ведь важно для тебя, не так ли?
– Да но… А впрочем, скажу сразу. Наше расследование замерло на месте. Эти две любительницы ядовитых грибочков, мать и дочь, полностью признали свою вину в отношении племянника. Впрочем, тут тоже свои особенности. Мать покрывает дочь. Утверждает, что та не знала о ее планах. Что Катерина заманила Кирилла в гости к своей матери под предлогом более близкого знакомства и обсуждения ситуации с наследством. А дочь – она девушка не большого ума, твердит, что планы матери были ей известны. И более того, она их полностью одобряла.
– И что ты станешь делать? Засадишь их обеих?
– Думаю, что дочь пойдет как соучастница, – вздохнул Пятаков. – Иначе несправедливо получится. Останется на свободе, да еще и наследство мужа получит. А мать через несколько лет выйдет, и дочь с ней еще им и поделится. Так, что ли? Нет, так нехорошо будет. Деньги не должны достаться убийцам.
И Пятаков замолчал.
– Значит, три других убийства у тебя повисли в воздухе? – съязвила Мариша.
– Ну да.
– А хочешь, я подскажу, где может быть убийца?
Пятаков необычайно оживился. А еще утверждал, что работа и его жизнь совершенно не связаны между собой. Ха-ха! Невозможно работать в отделе убийств и при этом прийти домой вечером и спокойно пить чай с халвой, зная, что у тебя под подозрением в камере сидит живой человек. И утром ты предъявишь ему обвинение, от которого будет зависеть вся его жизнь. Останется он свободным и честным человеком или навсегда замарает свое имя тюрьмой и позором.
– Так кто убийца?
– Э-э-э! – рассмеялась Мариша. – Экий ты шустрый. Этого я еще и сама не знаю. Но у меня есть подозреваемый. И если ты нам поможешь, то мы выведем этого типчика на чистую воду. Ну как? Поможешь?
Разумеется, Пятаков обещал ей помочь! Настроение у него заметно улучшилось. И он даже признался Марише, что именно о такой замечательной женщине и великой сыщице, как она – Мариша, сам Пятаков и мечтал всю свою жизнь.

 

Вечером этого дня бывший продюсер Батистов в компании своего нового друга Удавленникова Ивана по прозвищу Удав отправился в один из самых шикарных ночных клубов города. Публика тут была соответствующей, сплошь нетрадиционной ориентации.
– Так что нам с тобой там будет очень уютно, – обещал Батистов, тесно прижимаясь к плечу Удава.
Держал клуб один очень богатый и известный гей, открывший свое заведение, чтобы дать возможность таким, как он сам, людям самовыражаться и вести себя естественно, верней, противоестественно, не опасаясь при этом вызвать негодование окружающих.
Публика тут была самая разношерстная. Но так как вход в этот клуб стоил сто баксов, то маргиналов и студентов, пусть даже и нетрадиционной ориентации, тут не наблюдалось.
– Очень приличное место, – проникновенно вещал Батистов, нежно поддерживаемый под ручку Удавом. – Антон мне рассказывал про него. Даже приглашал пойти вместе с ним, но… Но я был верен своим воспоминаниям. А теперь, с твоим появлением, все в моей жизни внезапно перевернулось. И я уже не уверен, что стоит жить одним только прошлым.
Удав слушал и натянуто улыбался. Он не знал, куда деваться от стыда. Батистов влюбился в него, словно первокурсница. Да что там! Успех Удава ошеломил даже его самого. Уж на что он был избалован вниманием женского пола, но такого сильного чувства, да еще после всего лишь двух дней знакомства, ему не удавалось прежде разбудить ни в одной даме.
А вот Батистов дело другое. Бывший продюсер весь так и лучился, так и сиял от счастья. Он льнул к своему спутнику всем телом, отчего даже бывалый Удав обильно покрывался потом и мучительно краснел. А доверчивый Батистов, полагая, что это с Удавом происходит от избытка страстных чувств к нему, красивому, кокетливо хихикал и толкал кулачком Удава в бок, вызывая у того новый прилив краски к щекам.
– Так бы и врезал педриле! – шипел в сторону Удав. – Тьфу! Кому сказать, зачморят! Чтобы я – реальный пацан – и вдруг с гомиком на локте пошел бы в их паршивый гей-клуб. Тьфу, тьфу, тьфу!
– Что ты плюешь, дорогой? – пропищал Батистов, не сводивший влюбленных глаз со своего спутника.
– Это у меня такая привычка, – подделываясь в тон ему, ответил Удав. – Я так счастлив с тобой! Не хочу, чтобы нас сглазили!
– Этого и не будет! Я столько страдал, что теперь заслужил хоть немного счастья.
Страдал он! Удав посмотрел на своего поклонника почти что с ненавистью. Вот отправят тебя, голубок, на зону. Так узнаешь, что такое настоящие страдания! Но вслух Удав ничего не сказал. И лишь улыбнулся моментально просиявшему в ответ Батистову.
Подруги и Пятаков тоже находились в этом клубе. Им пришлось прибегнуть к маскировке, чтобы не слишком выделяться из общей массы. Женщин тут было крайне мало. Так что на Маришу косились со всех сторон. Инне было проще. Со своей короткой стрижкой под мальчика, узкими бедрами и худощавой фигурой она с легкостью сошла за своего. Мужские джинсы, скрывающая бюст ковбойская жилетка, крохотные усики и шляпа довершили дело. Из Инны получился субтильный гей, пользующийся большим успехом у окружающих.
А Пятакову даже маскироваться особенно не пришлось. Он лишь расстегнул на груди рубашку, обнажив загорелую грудь, как к нему сразу же стали подваливать с предложениями выпить коктейль, поболтать и продолжить вечер где-нибудь в более тихом месте.
– Никогда не думал, что это так глупо выглядит со стороны! – прошептал Пятаков, наклонившись к Марише.
– Что?
– Мужские ухаживания. Просто идиоты какие-то. Нет, ты мне скажи, они что, серьезно думают, что я куплюсь на их предложение поехать к ним домой, попеть там в караоке?
– Ну, должны же они как-то продемонстрировать тебе свою заинтересованность.
– Они просто козлы! Пялятся на мою грудь, словно я девушка! Чуть слюнями меня не забрызгивают!
– Знаешь, не отвлекайся от наших голубков, – посоветовала ему в ответ Мариша. – Иначе мы можем все пропустить.
– Что?
– Не упусти убийцу, говорю.
В клубе было шумно, накурено и из-за агонизирующей светомузыки невозможно толком сосредоточиться на каком-то одном объекте.
– А где второй? – почти прокричала Мариша в ухо Пятакову.
– Кто?
– Кеша, говорю, где?
– Кеша? Он еще не пришел. Мои люди довели его до входа в клуб, но там возникла какая-то заминка.
– Заминка?
Оказалось, что не очень умный Кеша, обнаружив, что попал в гей-клуб и пользуется тут большим успехом, вместо того чтобы страшно возгордиться и воспользоваться ситуацией, дал в морду какому-то своему чересчур рьяному почитателю.
Немедленно набежала охрана в черных кожаных жилетках, с плетками и в черных нацистских фуражках. Вся эта компания принялась охать, восклицать и всплескивать руками над разбитым носом пострадавшего. Причитали и чуть ли не плакали!
Кеша с мрачным и одновременно гордым видом стоял в сторонке, показывая, что каяться и просить прощения он не намерен. Потерпевший рыдал и требовал носовые платки, лед и виски. Охрана суетилась и негодовала в сторону Кеши. Ситуация становилась критической. Того и гляди, парня, несмотря на его смазливую внешность, могли просто выставить вон.
Положение спас Удав.
– Ты что, идиот, делаешь? – прошипел он на ухо брату, протиснувшись к тому через толпу. – Хочешь все дело испортить?
– А? А чего я? Он сам первый начал! За жопу меня ущипнул!
– Извиняйся. Скажи, что тут темно. Вот ты и не рассмотрел вначале его неземную красу. А теперь тебе очень стыдно. И ты хочешь искупить свою вину.
– Чтобы я и с геем…
– Пойдешь, купишь ему виски и будешь улыбаться, как и я! Понял?!
Кеша даже зубами заскрипел, но ослушаться старшего брата не посмел. У них в семье Удав с некоторых пор стал лидером. Кеша проигрывал ему по всем статьям. И поэтому безропотно занимал второе место и никогда не спорил с братом. Вот и сейчас. Раз Ваня сказал идти и пить пиво с гомиком, пойдет и выпьет. Лучше уж это, чем разбитая братом морда.
Уладив этот конфликт, Удав пошарил глазами по сторонам. Беда! Батистова нигде не было видно! Впрочем, вскоре Удав его нашел. Бывший продюсер стоял в уголочке и слушал своего старого друга Антона. Верней, ему приходилось это делать. Так как Антон зажал Батистова в угол. И просто не давал тому уйти.
Батистов мелко перебирал ногами, но вырваться не мог.
– Я тебе говорю, этот парень тебя погубит! – почти кричал на него Антон. – Как и тот, другой! Ты разве не видишь, ему от тебя нужны только твои деньги?!
– Ты ошибаешься!
– Ты всегда так говоришь! Но жизнь показывает, что прав бываю именно я!
– Мы с Ваней полюбили друг друга с первого взгляда.
– Смешно даже слушать! Так не бывает!
– Ты же знаешь, что бывает.
– Ах, ну да! Твоя неземная любовь к этому гаденышу Клестову!
– Тоша! – воскликнул шокированный Батистов. – Как ты можешь? Бедный мальчик давно в могиле… А ты!..
– Бедный мальчик и тебя туда за собой едва не утянул! Ты что, не помнишь, что с тобой было, когда он погиб?
Удав хотел подойти и вмешаться, но внезапно передумал. Лучше посмотреть, что будет дальше. До чего договорятся между собой эти двое?
А Батистов между тем потихоньку начал закипать.
– Не смей марать память Нила! – произнес он, глядя прямо в глаза Антону. – Я знаю, ты никогда не любил его так, как я. И ты мой друг. Мой хороший друг. Но это не дает тебе основания…
– Да! – перебил его Антон. – Да, я твой друг! И я все эти годы был рядом с тобой! Помогал тебе! Вытаскивал тебя из депрессии! И что в ответ?
– Поверь, я тебе очень благодарен.
– Ты? И чем же ты меня отблагодарил? Тем, что завел себе нового мальчишку? Почему ты не можешь обратить внимание на меня?
– Ваня – не мальчишка. Он лишь ненамного младше меня!
– Ты дурак! – взвизгнул Антон. – Ты дурак, если думаешь, что кто-то в этом мире станет любить тебя больше, чем я!
– Я знаю. И поверь, я ценю твои чувства ко мне. Но…
– Что? Что «но», Аркаша? Ведь мы могли бы быть счастливы!
– Ах, нет, Тоша, – томно вздохнул Батистов. – Не могли бы.
– Почему?
– Ну… Потому что.
– Это не ответ.
– Я не люблю тебя. Понимаешь? Не люблю. И никогда уже не полюблю. Хочешь, будем друзьями? А если нет, то просто уйди из моей жизни.
– Вот как ты заговорил! Когда я был тебе нужен, ты иначе пел! А теперь у тебя новый роман! С этим типом! С Ваней! Будь он проклят, что появился так некстати!
– Перестань.
– Я хочу, чтобы ты вернулся ко мне! Теперь ты почти здоров. Будь со мной!
– Этого не будет, – неожиданно твердо произнес Батистов. – Нет, нет и еще раз нет. С тобой я никогда не смогу стать прежним. Не спрашивай, почему так. Просто это так, и ты должен смириться с этим.
– А с Ваней ты, значит, счастлив?
– Да.
– Но ты знаешь его всего день!
– Это ничего не значит.
– Он обманет тебя!
– Что же, я готов.
– Вижу, ты просто дурак! – холодно заключил Антон, освобождая проход страшно обрадовавшемуся Батистову. – Неблагодарный мерзавец. Что же, иди! Иди к своему новому хахалю! И забудь про меня!
– Прости, Тоша, – протискиваясь мимо него, произнес Батистов.
Но Антон еще не закончил. Неожиданно он схватил Батистова и прижал его к своей груди. Тот начал отбиваться, но Антон держал его крепко.
– Пусти! Пусти меня!
– Эге! – встрепенулся Удав, заметив неладное. – Кажется, пора мне вмешаться.
Подскочив к этим двоим, он мигом отшвырнул Антона в дальний угол. И нежно обнял Батистова.
– Как ты, котик? Этот ужасный человек ничего тебе не сделал?
– Нет-нет. Все в порядке.
– Если хочешь, я набью ему морду, – гордо поигрывая мускулами, предложил Удав.
– Ах, нет! Лучше пойдем отсюда поскорей!
– Пойдем? Но куда?
– В ресторан. Домой. Да куда угодно! Лишь бы подальше.
– Но почему?
– Не хочу, чтобы ты окончательно поссорился с ним.
– А кто он такой? – прикинулся Удав простым веником.
– Он мой друг.
– Друг?!
– Ах, это совсем не то, что ты себе вообразил. Просто друг. Коллега, если угодно. Мы с ним сто лет знакомы.
– И сто лет он пристает к тебе со своими нежностями?
– Нет. Что ты! Даже не знаю, что сегодня на него такое нашло.
Но Удав знал. Ревность! Вот что сжирало Антона изнутри. Он сам был влюблен в Батистова. И, судя по всему, влюблен давно и страстно. А ради своей любви и своих любимых люди готовы на любые безумства.
Но вслух Удав ничего не сказал. И просто кивнул:
– Ладно, если хочешь, мы уйдем.
Батистов явно обрадовался. И, нежно прижав к себе Удава, пообещал, что тот не пожалеет о том, что им пришлось уйти.
– Клянусь, ты получишь огромное удовольствие от этого вечера.
Удава даже перекосило. Какое там удовольствие! Взять бы силы, чтобы просто вынести этот вечер!
Они вышли из клуба, озираясь по сторонам, словно воришки. Удав искал взглядом Кешу, Маришу или Пятакова. Где же они? Куда подевались? Они вообще заметили, что Батистов покинул клуб? А сам Батистов… он озирался, опасаясь, как бы лишний раз не попасться на глаза своему Антону.
Но ни Батистов, ни Удав не увидели знакомых лиц.
– Пойдем к твоей машине, – предложил Батистов своему новому другу. – Там подумаем, куда нам отправиться дальше.
Удав кивнул. Настроение у него стремительно портилось. Операция явно не удалась. Преступник никак себя не обозначил. Кеша и Пятаков со своей командой остались в клубе. А его Батистов увел прочь. Не нужно было соглашаться! Нужно было придумать какой-нибудь предлог, чтобы остаться там.
Они уже подходили к призывно блестящему черным лакированным боком «Мицубиси Паджеро» – автомобилю Удава, как вдруг тот заметил краем глаза справа от себя какое-то движение. Место, где они оставили машину, было малолюдным. Какой-то глухой тупик. Кто тут может быть? Но уже в следующий миг Удав ощутил у себя в плече какое-то жжение. Жжение становилось все сильней. И, скосив глаза, Удав с удивлением заметил, как рукав его рубашки окрашивается чем-то алым.
«Что это? – успел он подумать. – Я ранен?»
И в следующий миг он почувствовал, как идущий рядом с ним Батистов внезапно падает куда-то вниз, увлекая его за собой. От неожиданности Удав не удержался на ногах и тоже упал, придавив собой совершенно неподвижного Батистова. А еще через секунду Удав заметил приближающийся силуэт человека с пистолетом в руках. Все чувства Удава претерпели странное изменение. Казалось, время замедлилось. Он даже успел заметить, что на стволе пистолета была накручена какая-то громоздкая штука.
«Глушитель! Так вот почему я не слышал выстрела!»
Удав уже не мог пошевелить правой рукой, в которой сидела пуля. Левой, впрочем, тоже. Левую руку Удава придавил собой упитанный Батистов. Встать Удав не мог. И только видел, как человек с пистолетом стремительно приближается к нему, целясь на этот раз точно в сердце. Кто он такой, Удав не мог видеть. Голову и торс закрывала темная куртка с капюшоном, низко надвинутым на лицо преступника. Да Удаву и некогда было рассматривать нападавшего. Он видел только пистолет. И понимал, что в следующий миг этот пистолет выстрелит в него. И все будет кончено.
– Сдохни!
Пистолет дрогнул и изрыгнул пламя. За мгновение до этого Удав закрыл глаза, чтобы не смотреть в лицо своей смерти. Это было просто выше его сил. Перед мысленным взором пронеслись родные и близкие. Татьяна – любимая и нежная. Брат Кешка – дурак и повеса. Старый батя. Он их всех так любит! Как они будут все без него? Что с ними будет? Лежа с закрытыми глазами, Удав успел вспомнить всех. И только после этого спохватился, что до сих пор жив.
Что случилось? Убийца промахнулся? И тут Удав услышал топот многочисленных ног, крики и, открыв глаза, увидел восхитительную картину. На том месте, где минуту назад стоял преступник, стрелявший по ним с Батистовым, образовалась настоящая куча-мала. На преступника навалились сразу трое оперативников.
Удав смотрел на них, не веря в свое счастье. Он жив! Он все-таки остался жив. И тут же чувство долга взяло верх над эйфорией. А как там Батистов? Что с ним?
Стоило Удаву подумать о продюсере, как тот зашевелился под ним и жалобно застонал. Удав попытался подвинуться, чтобы дать Батистову свободу, в которой тот явно нуждался, но в ту же секунду его руку пронзила жуткая боль. И Удав даже зубы стиснул, чтобы не заорать.
– Дьявол! – вырвалось у него. – Он меня все-таки подстрелил!
А возле упавшего преступника шла борьба. Оперативникам никак не удавалось отнять у того пистолет. И прозвучало еще два выстрела, к счастью, не задевших никого из окружающих. Кое-как изловчившись, Удав умудрился приподняться. Батистов лежал на земле и жалобно смотрел на Удава.
– Как ты, котик?
– Фигово, – искренне отозвался Удав. – Плечо болит.
– Тебя ранили!
– Ну, так!
– Мерзавец стрелял и в меня тоже! – возмущенно воскликнул Батистов. – Не ожидал от него такого! Не ожидал!
– Так ты знаешь преступника? – изумился Удав.
– Конечно! А ты разве не понял, кто это был?
Не вдаваясь в подробности, Удав выпалил:
– Кто? Кто был тот гад, что стрелял в нас?
– Это был Антон, – ответил Батистов и недоуменно пожал плечами. – Мой лучший друг.
А Удав, услышав это имя, внезапно ощутил дурноту и головокружение. Перед глазами все внезапно поплыло, и надвинулась тьма. Последнее, что услышал Удав, почти теряя сознание, был крик Батистова:
– Вызовите кто-нибудь врача. Человеку плохо! Ваня, милый, не умирай! Держись! Только держись! Ради меня!
Может быть, Удав бы и не потерял сознание. Но тут Батистов схватил Удава за руку. Удав хотел сказать ему, что это его раненая рука, что трогать ее не нужно, очень она болит. Но Батистов уже прижал руку Удава к своей груди. И от резкой боли, пронзившей все его существо, Удав моментально потерял сознание.
Назад: Глава 16
Дальше: Глава 18