ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Утро следующего дня началось с того, что мимо моего уха что-то со свистом пролетело и разбилось о противоположную стену. Я разлепила глаза и посмотрела, что же это такое было.
Оказалось, что это мой будильник, который я захватила с собой в путешествие и который сейчас разбила Мариша. Совершенно непонятно, кстати говоря, почему она разбила именно мой будильник, потому что у нее самой имелся свой будильник, с которым она могла обращаться, как ей заблагорассудится.
— Мариша! — сердито прошипела я. — Ты что себе позволяешь?
Вместо ответа моя подруга повернулась носом к стене и захрапела.
— Мариша! — повторила я уже погромче. — Ты зачем разбила мой будильник?
— Ну и что? — пробормотала Мариша, у которой, похоже, начали просыпаться остатки совести. — Куплю тебе другой.
— Это, между прочим, не мой будильник, а папин. Он у него был очень точный. Хронометр. За двадцать лет службы ни разу не подвел. А теперь я даже не знаю, что папа мне скажет, когда я явлюсь обратно домой без его будильника. Он его во все командировки с собой брал!
— Дался тебе этот будильник! — садясь на кровати, с досадой сказала Мариша. — А зачем тебе понадобилось ставить его на такую рань? Посмотри, еще пяти утра нет.
— Так это же ты его вчера поставила на это время! — возмутилась я.
— Ты, ты, — поддержала меня проснувшаяся Юлька. — Еще бормотала, что встать нужно пораньше, чтобы до завтрака успеть осмотреть каменную арку.
— Ох, черт! — хлопнув себя по лбу, воскликнула Мариша. — И ведь точно! Надо же быть такой дурой, чтобы забыть, что случилось! Девчонки, вставайте скорей! Мы отправляемся осматривать место преступления.
В ответ Юлька застонала и зарылась с головой в подушки.
— Мариша, почему уж сразу и место преступления? — возразила я. — То, что у Ксюты было назначено там свидание, вовсе не значит, что ее обязательно убили. Она могла и сама поскользнуться.
— Вот это мы и пойдем сейчас выяснять, — сказала Мариша.
После этого нам не оставалось ничего другого, как вылезти из кроватей. И, не умывшись, не почистив зубы и вообще толком не приведя себя в порядок, отправиться по прогулочной тропе, ведущей к каменной арке. Как ни странно, при свете занимающегося рассвета дорога показалась нам гораздо короче и легче, чем вчера, когда мы тащились по ней в темноте следом за Греком.
До места, где погибла Ксюта, мы с подругами добрались всего за двадцать минут быстрого хода. После этого мы с Юлькой растерянно посмотрели вокруг и ничего нового не увидели. А Мариша пригнулась к земле и начала что-то там высматривать.
— Что ты там смотришь? — поинтересовалась я.
— Следы, — ответила Мариша.
Мы с Юлькой переглянулись. Мы все в данный момент находились на каменном плато шириной метра два и длиной метров в десять, на котором местами лежали камни большего или меньшего размера. Ни кустика травки, ни пятнышка зелени или кучки песка. Какие именно следы намеревалась увидеть Мариша на голом камне, для меня было загадкой.
— Вы обратили внимание, во что вчера была обута Ксюта, когда ее нашли? — спросила у нас Мариша.
— Нет, — протянула я. — Но должно быть, в спортивные тапочки.
— Какие тапочки! — возмутилась Мариша. — А во что она была одета, вы помните?
Мы с Юлькой поднапрягли наши умственные способности, но так и не сумели вспомнить, во что же была одета покойница.
— Она вырядилась как для свидания, говорю вам, — сказала Мариша. — Никакого домашнего халата и тапочек. На ней было шелковое медового цвета платье, отделанное серыми перьями с пуговками в виде ракушек. И туфли. Каблук на них был устойчивый, я посмотрела. Но он был подбит металлической подковкой с шипами. И от этих шипов на камнях остались следы.
Вот, можете сами посмотреть, если нагнетесь пониже.
Мы поспешно нагнулись и в самом деле увидели, что на камнях примерно на расстоянии полуметра находятся царапины, расположенные полумесяцем.
— Видите! — торжествовала Мариша. — Мы пойдем по этим следам и поймем, сама Ксюта рухнула с арки или ей кто-то помог.
Мы с Юлькой пожали плечами.
— Мы это узнаем только в том случае, если Ксютин таинственный знакомый тоже позаботился обуться в ботинки с шипами или хотя бы с подковками, — сказала я.
— Ладно, вам бы лишь критиковать, — рассердилась Мариша. — Не хотите помогать, идите домой.
Разумеется, домой, что бы под этим ни подразумевала Мариша, мы с Юлькой не пошли. А остались с ней и принялись высматривать следы Ксютиных туфелек на камне.
— Вот, сначала она шла вполне нормально, — говорила Мариша. — Торопливо, но осторожно. Потом вот на этом месте она остановилась.
Мы тоже остановились и огляделись.
— Да, похоже, она кого-то ждала на этом месте, — сказала я.
— И здорово нервничала при этом, — добавила Юлька. — Камень в этом месте просто исцарапан шипами ее туфелек. Она от нетерпения ходила взад и вперед.
— Может быть, ей было просто холодно, или она притоптывала от нетерпения, — сказала я.
— В любом случае она тут стояла не просто так, — подвела итог Мариша. — Она ждала кого-то, кто написал ей эту записку.
А потом, смотрите!
И она указала на следы Ксюты, которая резко бросилась бежать. Но бежала она не от страха, потому что бежала она не в направлении к дому, а в противоположном. Потом Ксюта, судя по следам, снова остановилась.
— Наверное, встретила своего знакомого, — сказала я.
И в самом деле, в этом месте был камень. И на него, как на лавочку, и уселись Ксюта и ее знакомый. Возле камня мы нашли табачный пепел. Насколько мы помнили, Ксюта не курила. Значит, пепел упал с сигареты, которую курил Ксютин знакомый.
Причем пепла было довольно много, а вот ни одного окурка мы не нашли. Судя по следам, сначала Ксюта сидела на камне довольно спокойно и двигаться никуда не собиралась. Но дальше случилось нечто, что нас озадачило. Ксютины следы неожиданно пропали.
— Что за странность? — удивлялась Мариша. — Вот они сели на камень, поговорили, встали, а Ксютиных следов нет.
— Может быть, Ксютин знакомый взял ее на руки? — предположила я.
— Хм! — хмыкнула Мариша. — Странно, почему мне самой такое простое решение не пришло в голову первой?
— Потому что еще не родился тот мужчина, который способен таскать тебя на руках, — хихикнули мы с Юлькой.
Мариша метнула на нас гневный взгляд, но промолчала.
Возразить было нечего. Мужик нынче измельчал. И поднять Маришу было дано далеко не всякому. А уж о том, чтобы понести ее на руках хотя бы метров двадцать, и речи быть не могло.
Любой бы тут же свалился с грыжей. Во всем мире, может, и нашлось бы несколько таких силачей, но я таких что-то не встречала.
— Ну, хорошо, — сказала Юлька, закончив хихикать. — Взял он ее на руки. А куда понес?
— К пропасти, разумеется, — буркнула Мариша. — Вот смотрите! Снова следы шипов. И еще… Смотрите!
Мариша стояла почти на самом краю пропасти. Мы подошли к ней и взглянули, куда она указывала. Действительно, шипы четко отпечатались на камне. Даже очень четко. Кроме того, мы увидели, что камни тут имеют какой-то странный маслянистый блеск.
— Они тоже политы маслом! — дотронувшись до них рукой, прошептала Мариша. — Как и ступени на лестнице. И Ксюта явно стояла тут и разговаривала со своим знакомым. А потом, потом…
— Боже, он толкнул ее! — воскликнула Юлька. — Толкнул, она полетела на камни и разбилась!
И действительно, следы шипов как бы соскальзывали с камня, оставив на нем несколько глубоких борозд. Ясно, что они, шипы, цеплялись изо всех сил, стремясь сохранить жизнь своей хозяйке, но это было уже не в их власти.
В глубокой растерянности мы стояли на выдолбленной природой арке и смотрели вниз на то место, где закончила свои земные дни жена Артема.
— И все равно я не верю, что Ксюту кто-то убил, — сказала Юлька.
— Ну и дура, — мрачно ответила Мариша. — Ксюта явилась сюда на ночное свидание — это мы знаем точно. Во-первых, обрывок записки, во-вторых, пепел от сигареты. Скорей всего, это был мужчина. Любовник. Ради женщины Ксюта не стала бы так наряжаться. И этот тип столкнул Ксюту в пропасть.
— Но почему она сама не могла туда упасть? — возразила я. — Голова у нее после полученного сотрясения мозга еще кружилась. Она просто не рассчитала и шагнула в пропасть.
— А зачем тогда Ксютиному знакомому подбирать окурки? — спросила Мариша. — Табачного пепла возле камня набралось, как мы видели, довольно много. Тот человек явно выкурил не одну сигарету. Но ни одного окурка мы не нашли.
— Ну, может быть, это был несчастный случай, — стояла на своем я. — А этот человек, Ксютин знакомый, увидев, что она упала с арки, испугался и убежал.
— Не забыв прихватить с собой записку, которой он вызвал Ксюту ночью на свидание, и окурки от сигарет. Это вместо того, чтобы спуститься и посмотреть, живали еще Ксюта.
— Откуда ты знаешь, может быть, он и спустился! — возмутилась я. — А потом понял, что она мертва, и решил позаботиться о том, чтобы его не заподозрили в преступлении, которого он не совершал.
— Так мы можем гадать до бесконечности, — прервала нас Юлька. — Случайно Ксюта свалилась на камни или ее туда столкнули, это знают двое. Сама Ксюта и тот человек, который был тут с ней ночью. Ксюта уже ничего нам не скажет. Значит, если мы хотим докопаться до правды, нужно искать ее знакомого.
— А зачем нам докапываться до правды? — спросила я. — Пусть этим займется полиция. Это их работа.
Мариша выразительно посмотрела на меня, и я поняла, что полиция может отдыхать. За дело берется Мариша.
— Во-первых, — начала загибать пальцы Мариша, — погибла наша знакомая. Пусть и не очень близкая, но все же. Во-вторых, в ее смерти могут обвинить двух людей, Артема и Юльку.
И пока мы переваривали услышанное, Мариша продолжила:
— На Артема мне лично плевать. А вот Юлька — наша подруга. И мы обязаны сделать все, чтобы защитить ее.
— Но почему в смерти Ксюты могут обвинить меня? — неприятно удивилась Юлька.
— Да потому что скажут: ты убила ее из ревности, желая отомстить за то, что в свое время Артем променял тебя на другую.
— Если бы я хотела отомстить Артему, то я бы его и спихнула в пропасть, — возразила Юлька.
— В общем-то, логично, — кивнула Мариша. — Но только не для полицейских. Когда они поймут, что подозреваемых у них всего двое, то еще неизвестно, на кого падет их выбор.
Мы с Юлькой молчали.
— Конечно, все встанет на свои места, когда определят время смерти Ксюты, — продолжала Мариша. — Но она была .еще довольно теплой, когда мы тащили ее наверх.
— Так, значит, я не могла ее убить! — воскликнула Юлька. — Мы же все время были с вами вместе.
— Вообще-то да, — кивнула Мариша. — Ну тогда мы тем более должны найти убийцу. Вернее, доказать, что это Артем.
Нельзя, чтобы преступник ушел от правосудия.
— Но почему Артем? — спросила Юлька.
— Потому что у него был мотив, — объяснила ей Мариша. — Он избавлялся от жены, с которой у них явно была не самая дружная семья и которая постоянно попрекала его тем, что взяла его нищим. После смерти Ксюты Артем получает если не все ее деньги и недвижимость, то уж точно солидную их часть.
А для бедного мальчика из питерской трущобы это не так уж плохо. Ксюта ведь была очень богатой женщиной?
Этот вопрос уже относился к Юльке.
— Откуда я знаю, сколько точно у нее было денег? — пожала Юлька плечами. — Я Ксюту впервые увидела тут на острове.
И мы с ней почти не общались.
— Но зато ты общалась с Артемом, — сказала я. — Он ведь должен был рассказать тебе кое-что о денежках Ксюты. Хотя бы для того, чтобы просто похвастаться перед тобой.
— Ну, говорил, что она богата, но никаких цифр не называл, — ответила Юлька. — Может быть, он их и сам не знает.
— Вполне возможно, вполне возможно, — пробормотала себе под нос Мариша. — Нужно до приезда полиции найти Артема и поговорить с ним на предмет его алиби. Если тело Ксюты мы нашли около двух часов ночи, значит, во второй раз разбиться она могла около половины второго ночи.
— Довольно странно, однако, — заметила я, — что девушка с вывихнутой лодыжкой, сотрясением мозга и множественными ссадинами и синяками спустя всего несколько часов после получения этих травм мчится среди ночи в горы на свидание.
— Сердцу не прикажешь, — сказала Мариша. — А кстати, когда мы нашли Ксюту в первый раз?
— Еще не было одиннадцати, — сказала Юлька. — Потому что, когда мы уложили ее в постель и врач осмотрел ее, было как раз одиннадцать.
— Значит, уже часа через два, максимум два с половиной, она вскакивает с постели и мчится в горы, — сказала я. — Ненормальная какая-то девица. С таким тяжелым сотрясением мозга ей бы еще много дней лежать в постели, а не по горам скакать.
К этому времени мы уже вернулись в отель. И первым, кого мы увидели, был страдающий Артем. Парень сидел на той самой террасе столовой, где вчера сидели мы, и смотрел на море. Мы поднялись к нему и заметили, что по лицу Артема текут слезы.
А сам он одет в ту же самую одежду, в которой был вчера.
— Сигаретку? — провокационно предложила Артему Мариша. — Покури, тебе станет легче.
Артем отрицательно помотал головой.
— Ксюта заставила бросить меня курить сразу же после нашей свадьбы, — сказал он. — Так что я уже отвык от сигарет.
Один ноль был в пользу Артема. Мы присели рядом с ним и тоже уставились на море. Возле причала не было катера. Должно быть, Грек отправил его на Сицилию за полицейскими.
— Просто не могу поверить, что все это происходит со мной, — пробормотал Артем. — Не может быть, что Ксюты больше нет.
— Она умерла, — мягко сказала Юлька. — Тебе нужно смириться с этим.
— И потом, вы были женаты не так долго, — сказала я. — И в твоей жизни будет еще много женщин.
— Но только не таких, как Ксюта! — разрыдался Артем. — Вы не поверите, это была не женщина, а сплошная сталь. Она могла заставить кого угодно сделать что угодно.
— Скажи, а вы с ней ладили? — спросила у него Мариша.
Артем задумался.
— Честно говоря, в последнее время не очень, — наконец признался он. — Но все психологи говорят, что где-то в середине первого года совместной жизни наступает такой момент, когда супругам кажется, что они больше не могут жить вместе.
Все их друг в друге раздражает. Поэтому большинство разводов приходится именно на первый год брака. Но мне казалось, что мы с Ксютой достаточно сильно любим друг друга, чтобы пережить этот кризис. Казалось до той поры, пока я не понял, что у Ксюты есть еще кто-то другой.
— Ты имеешь в виду любовника? — оживилась Мариша.
— Да, — кивнул Артем. — Конечно, Ксюта все отрицала. Но я же не совсем дурак. Как я уже говорил, мы с Ксютой не курили, а она часто возвращалась домой, как она говорила, с работы, вся насквозь пропахшая табаком.
— Ну, она же была главой лесопромышленной фирмы.
А там полно мужиков, — сказала я. — Вот они и курили. Отсюда и запах.
— У Ксюты в офисе никто, никогда и ни при каких обстоятельствах не курил! — отрезал Артем. — Это было табу.
— Ну, хорошо, а предположим, Ксюта зашла в кафе для курящих, — сказала я. — Там ее одежда тоже легко могла пропитаться табачным дымом.
— Конечно, — кивнул Артем. — Я тоже себя так уговаривал. Но почему-то все Ксютины отлучки, когда она возвращалась домой поздно и пропахшая дымом, сопровождались отключением ее сотового. И у нее на теле я находил красные пятна, подозрительно похожие на следы поцелуев.
— А что она?
— Она только смеялась в ответ, — сказал Артем. — И называла меня ревнивым дураком.
Он помолчал и, неожиданно наклонившись к нам, сказал:
— Но я вам больше скажу, я уверен, что любовник Ксюты тоже важная шишка. И главное, кем бы он там ни был, он находится тут! На острове!
— Ты что же, хочешь сказать, что он приехал с вами?
— Скорее, раньше нас, — сказал Артем. — Я всю ночь глаз не сомкнул, пытаясь понять, кто это может быть.
— Ну, одиноких отдыхающих мужчин на острове не так много, — сказала я. — Если быть точными, всего семеро. Ты теперь восьмой.
— Не обязательно, что любовник Ксюты приехал на остров один, — ответил Артем. — Он мог быть и с женой. Мне даже кажется, что он точно приехал с женой или невестой.
— Но почему?
— Да потому что если бы он был свободен, то Ксюта уже давно ушла бы от меня к нему, — с горечью ответил Артем. — Его она любила. А ее любовь ко мне прошла, если когда-то и существовала вообще. Вполне возможно, что Ксюта вышла за меня замуж лишь для того, чтобы позлить своего любовника, вызвать в нем приступ ревности и побудить к каким-то поступкам.
— Думаю, что Ксюту возле тебя удерживало не только это, — сказала Мариша.
Артем недоуменно посмотрел на нее:
— Ты имеешь в виду, что Ксюта не хотела разводиться со мной, потому что в случае развода мне бы причиталась какая-то часть ее денег?
— Да, — кивнула Мариша.
— Так вот, в случае развода, если бы я подал на развод без уважительной причины, мне бы от Ксюты не обломилось ровным счетом ничего! — ответил Артем. — Так был составлен наш брачный договор. Уж Ксютины юристы постарались. Даже если бы Ксюта мне изменяла или мы бы развелись по ее заявлению, мне бы все равно не много причиталось. И лишь после года совместной жизни, если бы мы задумали развестись — и опять же по заявлению Ксюты или по факту ее измены, лишь тогда мне причиталось бы какое-то возмещение за нанесенный мне моральный ущерб. Но, честное слово, не слишком много.
— Сколько это немного? — спросила Мариша.
— Около двадцати тысяч долларов, — ответил Артем.
— А если бы вы развелись, еще не прожив год в браке?
— Тогда половина, — сказал Артем.
— А в случае ее смерти? — спросила я. — Что причитается тебе в случае смерти Ксюты?
Артем вздрогнул.
— Других родных у Ксюты не было, — немного помедлив, сказал он. — Ее родители погибли в авиакатастрофе несколько лет назад. Ксюта была единственным ребенком в семье и наследовала все состояние. Если она не позаботилась написать завещание, где специально оговорила, как распорядиться ее имуществом после ее смерти, то оно должно перейти ко мне.
— О боже! — прошептала Мариша.
И мы переглянулись. Артем верно истолковал наши взгляды и закричал:
— Но я не убивал Ксюту! Честное слово, я не способен на убийство!
— У тебя есть алиби? — со вздохом спросила у него Мариша. — Когда ты обнаружил, что твоя жена не лежит у себя в комнате в своей постели?
— Около часа ночи, — ответил Артем. — Около одиннадцати я оставил ее отдохнуть и пошел в бар. А к часу ночи решил, что хватит уже мне пить и пора посмотреть, как там Ксюта. И с того времени я метался то по отелю, то по окрестностям, пытаясь найти Ксюту.
— Один метался? — спросила я.
— Иногда один, иногда ко мне присоединялся кто-то, — ответил Артем. — Но чаще всего один. Никто не воспринимал исчезновение Ксюты всерьез. Говорили, что женщина с сотрясением мозга не будет долго гулять. И уже, наверное, лежит в кровати. Но ее там не было! И я снова бежал ее искать! Да, чаще всего я искал ее один.
— Бедняга, — сказала Мариша. — Допрыгался ты со своими погонями за богатыми невестами. Работать нужно было, а не на чужие денежки зариться. А теперь плохо твое дело. Полицейские обязательно решат, что это ты спихнул свою супругу на камни. У тебя был мотив — ее деньги, и у тебя нету толкового алиби. Если не докажем, что это был кто-то другой, — тебе крышка.
— Но я не убивал Ксюту! — закричал Артем. — Клянусь, не убивал. Я даже дороги до той каменной арки не знал.
— Ну, это не аргумент, — возразила Мариша. — Схема, как добраться до фонтана, арки или до водопада, а также в любой другой уголок острова, выдается любому постояльцу вместе с ключом от номера.
— Но я не убивал Ксюту! — простонал Артем. — Это сделал ее любовник.
— А ты знаешь, кто он? — спросила Мариша.
Внезапно Артем затих.
— Я не знаю, — сказал он. — Но детектив, которого я нанял, может знать.
— Детектив, которого ты нанял, чтобы следить за своей женой? — настороженно переспросила у него Мариша. — Это уже интересно. И что тому удалось узнать?
— Дело в том, что нанял я его только за три дня до нашего отъезда на море, — сказал Артем. — И это не совсем детективная слежка. То есть я посетил детективное агентство и изложил им свою проблему. И они сказали, что теперь совсем не обязательно нанимать живого человека, чтобы тот следил за неверной женой. И что с этим делом давно отлично справляется техника. Тем более детектив может отвлечься, его можно обмануть, запутать. Ну и так далее.
— Ясно, ясно! — поторопила парня Мариша. — Давай ближе к сути.
— Ив этом агентстве мне посоветовали приобрести у них миниатюрную видеокамеру. Настолько крошечную, что она выглядела как пуговица. Я принес им несколько пуговиц с любимых вещей своей жены, и они смонтировали видеокамеры, которые ни в чем не отличались от простых пуговиц. Дома я пришил их обратно на Ксютину одежду. Видеокамеры начинали работать в ответ на звук человеческого голоса. Ксютиного голоса.
— И что? — с нетерпением спросили мы. — Что тебе удалось узнать?
— Пока ничего, — ответил Артем. — Кроме того, что жена говорила со своим любовником по телефону. И они договаривались встретиться тут на острове и все решить. Она так и сказала: «На острове ты должен все окончательно продумать. Это мое последнее слово!»
— Вот поэтому ты был уверен, что Ксютин любовник тоже тут, на острове! — воскликнула я.
— Ну а еще? — перебила меня Мариша. — Разве Ксюта больше не надевала платья, нашпигованные видеокамерами?
— Надевала, — кивнул Артем.
— И на свое последнее в жизни свидание? — жадно спросила Мариша.
— На него — нет, — покачал головой Артем. — Хотя постойте! У меня в голове все перемешалось. Во что она была одета? В желтое шелковое платье с перьями?
— Да, — кивнули мы.
— Тогда и в нем тоже была видеокамера, — ответил Артем, и мы торжествующе переглянулись.
— Ну, хорошо, а куда-то еще ведь она надевала другую одежду с видеокамерами?
— Надевала, — кивнул Артем. — И даже здесь на острове.
Вчера утром. И днем. Это когда она куда-то уходила без меня.
— И где пленка? — набросились мы на него. — Где пуговица с пленкой?
— Я послал ее тому детективу, — ответил Артем. — Послал, но обратно еще не получил. Дело в том, что пленка до того крохотная, что необходимо специальное оборудование, чтобы переписать ее на пригодную для просмотра кассету. И переслать эту уже готовую кассету мне.
— О! — разочарованно выдохнула Мариша.
— И когда придет ответ? — спросила я.
— Не знаю, я послал пуговицы с видеокамерой только вчера, — пожал плечами Артем.
— Представляю, в какую сумму тебе обошлись эти видеокамеры, — сказала Мариша. — Откуда у тебя такие огромные деньги?
— — Вовсе нет, — запротестовал Артем. — Деньги не такие уж большие. Сумма возрастает только в том случае, если пуговица с видеокамерой теряется или портится по вине клиента.
Тогда сумма ой-е-ей! Только держись! А если все идет нормально, съемка проходит без эксцессов, то сумма вполне приемлемая. Я должен был оставить три тысячи долларов в качестве страховки, что не смоюсь с дорогостоящим оборудованием. И еще тысячу я заплатил в качестве аванса.
— Но откуда у тебя деньги? Четыре тысячи — сумма не маленькая.
— Ксюта выделила деньги на то, чтобы я купил для летнего отдыха необходимые вещи. И кое-что у меня было скоплено.
Еще немного занял. Ведь когда я верну в агентство эти видеокамеры, то они вернут мне страховой залог.
— Значит, пока ты ровным счетом ничего не знаешь о Ксютином любовнике, кроме того, что он курит? — спросила у Артема Мариша. — Даже не представляешь, давно ли длится их связь?
— Я могу только предполагать, что они были знакомы и до замужества Ксюты, — тихо сказал Артем. — И что она вышла за меня замуж, чтобы насолить своему любовнику.
— Да, — это ты нам уже говорил, — кивнула Мариша. — Ну а ваши общие друзья? Они должны же что-то знать?
— У нас с Ксютой не было общих друзей. Ксютины друзья держались со мной на дистанции. Я был не их круга. Бедняк, по прихоти королевы случайно оказавшийся за их столом. Но прихоть пройдет, и нищий окажется там, где ему и место. В сточной канаве. И Ксютины друзья не переставали подчеркивать своим поведением, что прекрасно помнят об этом.
— Так тебе и надо! — не выдержала Юлька. — Нечего было зариться на деньги. Ты забыл про любовь, вот тебе и наказание.
— В общем, я так поняла, что отношения ваши с Ксютой шли к разрыву? — спокойно подытожила Мариша. — Но ты был против этого?
— Ну, с одной стороны, мне было жалко терять то, чего я достиг с таким трудом, — признался Артем. — Ас другой, мне до смерти надоело играть роль мальчика-побирушки. Меня бы вполне устроило, если бы Ксюта подала на развод. И выделила бы мне сумму несколько большую, чем указано в нашем брачном контракте. Это если откровенно.
— Кажется, к нам гости. Кто-то приехал на катере, — сказала Юлька, прижимая ладонь козырьком.
Мы посмотрели в сторону причала и увидели, как из катера выходят одетые в форму люди.
— Полиция! — простонал Артем. — Ну все, девчонки, теперь мне крышка. У них тут зверские законы. Расстреляют и даже прощального слова сказать не дадут.
— Не ной! — велела ему Мариша. — Конечно, обещать ничего не могу, но если ты действительно не убивал Ксюту, мы сделаем все, чтобы доказать это.
Артем преисполнился такой благодарности, что едва не кинулся перед Маришей на колени, пытаясь одновременно целовать руки нам с Юлькой.
— Не надо! — пихнула его обратно на стул Мариша. — Я сказала, что мы попытаемся. Но и ты со своей стороны должен нам помочь. Если полицейские тебя арестуют, то ты, пока будешь сидеть в камере, попытайся вспомнить все до мельчайших подробностей о том, как можно вычислить любовника Ксюты.
И главное, уже сейчас дай нам адрес того детективного агентства, которое должно прислать тебе пленку с записью последних дней Ксюты. И расскажи, что нам нужно сделать, чтобы получить эту пленку на руки.
— Кстати, это будет звуковая или видеокассета? — поинтересовалась я.
— Видео, — ответил Артем. — Я очень рассчитываю и на нее, и на вас.
После этого он рассказал нам, как связаться с детективным агентством, назвал присвоенный ему кодовый номер, по которому нам должны были выдать или выслать пленку с расшифрованной записью. После этого нам оставалось только наблюдать за действиями полиции.
— Интересно, а куда это направляются полицейские, — прислонившись к балконным перилам, задумчиво произнесла Мариша. — Не похоже, что они помчались осматривать место преступления. Должно быть, Грек повел их в холодильник, где он устроил морг для Ксюты.
Услышав это, Артем сполз на свой стул. А мы с подругами перевесились вниз головами через перила и с интересом проследили за полицейскими. Похоже, что, двигаясь к морозильным камерам, они были чем-то здорово недовольны. Во всяком случае, мне еще никогда не доводилось видеть таких хмурых усатых мужчин в форме.
— Я знаю, в чем дело! Мы же перенесли тело! — воскликнула Мариша. — А должны были оставить его там, где оно и лежало! Вот чем они недовольны.
— Точно! — воскликнула я. — А как же мы забыли?
— Я говорила Греку, что трогать тело нельзя. Но он совсем растерялся и бормотал, что Ксюте еще можно оказать первую помощь. А на самом деле он боялся, что, если днем полицейские потащат тело Ксюты через помещения отеля, это вызовет панику среди отдыхающих. Не говоря уж о том, что могло бы случиться, если бы кому-то из отдыхающих пришла в голову мысль спозаранку отправиться на прогулку к каменной арке.
— Перестраховщик чертов! — возмутилась я.
Но, судя по выражению лица Грека, ему сейчас и так сильно доставалось от полицейских. Из кухни, где в одной из морозильных камер лежало тело Ксюты, слышались возмущенные крики на языке, которого мы не понимали.
— Господи, какие же мы идиотки! — прошептала Мариша. — Вместо того чтобы тут лясы с Артемом точить, нужно было мчаться в морозильную камеру и срезать там с платья Ксюты пуговицу-видеокамеру. А как нам теперь ее заполучить, когда вокруг полно полиции?
— Еще неизвестно, выдержала ли она мороз, — сказала я. — Не испортилась ли запись. И напрасно, Мариша, ты хочешь захапать эту пленку себе. Нужно через Грека сообщить полицейским о том, что она есть, а они уже сами перешлют ее в агентство и получат оттуда запись, на которой наверняка будет видно, что на самом деле случилось с Ксютой.
— Все лучше делать самой, — наставительно сказала Мариша. — И пуговицу передавать полицейским — это, я считаю, последнее дело. Потеряют еще. Они же все сплошь мужчины.
Но когда мы спустились вниз и заглянули на кухню, то выяснилось, что события приняли еще более скверный оборот. Настолько скверный, что и представить себе было трудно. Морозильная камера с телом Ксюты, закрытая и опечатанная вчера Греком, сейчас стояла раскрытая настежь. Но ни мороженых полуфабрикатов, ни тела Ксюты там не было. :
На Греке лица тоже не было. И кажется, полицейские считали, что все это дурная шутка, которая разыграна исключительно с целью позлить их. Они тыкали пальцами в морозилку, а потом в Грека. И без перевода было понятно, что они думают обо всем этом.
— Грек, посмотри в другом отсеке, — подала голос Мариша. — Может быть, ты вчера перепутал.
Грек радостно кинулся выполнять ее совет. Но и другой отсек нас не порадовал. То есть он был забит, но тела Ксюты там опять же не наблюдалось. Полицейские что-то снова начали возбужденно говорить Греку, а мы отошли в сторонку.
— Что произошло? — спросила я у Таты.
— Ой, девчонки, и не спрашивайте, — заплакала девушка. — Ночью кто-то взломал дверь морозильной камеры и украл тело Ксюты. А Грек утром, не посмотрев, вызвал полицию.
И теперь полиция не верит, что Грек не выдумал эту историю.
И еще полицейские ругают его, что он перенес тело. И уж коли перенес, то должен был бы позаботиться о том, чтобы оно не пропало.
— Но куда его тут можно спрятать? — удивилась я. — Это же остров.
— Полицейские нашли возле двери морозилки чей-то носовой платок, — сказала Тата. — Наверное, его обронил тот человек, который украл тело.
— Так, сейчас полицейские вызовут розыскную собаку, она возьмет след, и по следу найдут тело Ксюты.
— А ведь и правда! — обрадовалась Тата и поспешила сообщить нашу мысль полицейским.
Кажется, она им пришлась по душе. Во всяком случае, они перестали ругаться на Грека, а главный схватился за рацию.
— Девчонки, — неожиданно услышали мы позади себя голос Мариши. — Пусть они тут разбираются. Пошли-ка. Мне пришла в голову одна мысль.
И мы пошли. Вернее, побежали. Потому что Мариша мчалась сломя голову по лестнице вниз к причалу. Потом по берегу к той бухточке, где стояли прогулочные лодки. Когда мы прибежали в бухточку, одной лодки там не было. Моторка, на которой мы вчера катались, или ее точная копия, стояла на месте. А весельной лодки не было видно.
— И что? — спросила я. — Лодки нет, но как нам узнать, где она?
— Подождем, — сказала Мариша. — Если кто-то взял лодку, чтобы порыбачить с утра пораньше, то мы его увидим. А лучше сделаем так: мы с Дашей останемся тут, а ты, Юлька, иди обратно в отель и узнай у Таты, кто брал весла от лодки. И когда брал, тоже спроси.
— И кстати сказать, не забудь спросить, сколько прогулочных лодок у них тут есть вообще! — крикнула я уже вслед легкой на ногу Юльке.
— Что ты имеешь в виду? — спросила меня Мариша, когда Юлька уже была далеко.
— А что тут непонятного? — удивилась я. — Когда мы пришли в эту бухточку первый раз, тут стояло две лодки. Так?
— Так, — кивнула Мариша.
— Но кто поручится, что их вообще на острове всего две? — спросила я. — Может быть, остальные стоят где-нибудь в другой бухточке.
— Вряд ли, — усомнилась Мариша., — Гораздо удобней держать все лодки в одном месте.
— Ну, или, может быть, когда мы вернулись с Игорем с прогулки, другие лодки были еще в море, — сказала я. — Ты же помнишь, как Игорь торопился, чтобы не опоздать к ужину?
— Да, — согласилась Мариша. — Но вспомни, когда мы прошлым вечером нашли Ксюту в одной из лодок, то их в бухточке по-прежнему было две.
Я пожала плечами, потому что, походив по кругу, мы вернулись к исходной точке нашего разговора. За то время, пока Юлька моталась наверх в отель, разыскивала и разговаривала там с Татой, ни одна лодка из моря не вернулась. Мы с Маришей совершенно напрасно сидели и ждали. Вместо лодки сначала появилась компания из трех человек. Двух девушек и мужчины. Все они желали прокатиться на моторке. У них были ключи, и пришлось смириться с тем, что у нас из-под носа уводят последнюю лодку.
Но долго грустить нам не пришлось, потому что вернулась запыхавшаяся Юлька.
— Ну как? — спросила я. — Какие результаты?
Но Юлька только рукой махнула, показывая, что говорить пока не может, и рухнула на песок. Немного отдышавшись, она сказала:
— Что творится в отеле, страшно представить! Полицейские послали за специальной розыскной собакой. А пока ждут ее прибытия, беседуют с Артемом. И Тата мне сказала, что они просто мечтают побеседовать и с нами. Так что я смылась под предлогом, что пойду на ваши поиски.
— А что с лодками? — нетерпеливо спросила Мариша.
— Во-первых, их вовсе не две, как мы предполагали, — начала Юлька, и я кинула на Маришу торжествующий взгляд. — Только в этой бухточке стояли три лодки. Две с моторами и одна весельная.
— И у кого ключи от них? — воскликнула Мариша.
— Не перебивай, — ответила Юлька. — Если пойти в другую сторону от причала, там тоже есть бухта. И значительно больше этой. Мы с вами там просто еще не были. Мы вообще не сочли нужным прочитать тот список развлечений, который предоставляет отель. А ведь нам его дали. В синей коленкоровой папке. Кстати, куда мы ее подевали?
— Она лежит в номере. Давай ближе к делу! — закричали мы с Маришей.
— Так вот, в соседней бухте имеется небольшой катерок, который берет всех желающих прокатиться на водных лыжах.
Еще там есть несколько водных мотоциклов, но их на ночь запирают в сарай, и они не слишком удобны для того, чтобы перевезти на них тело.
— Итак, что мы имеем из водного транспорта, способного перевозить два тела и больше, — сказала Мариша. — Во-первых, большой катер, который совершает рейсы с Сицилии на Кьянти и обратно. Но он никуда не девался, потому что мы видели его утром. Потом, есть две моторные лодки, одна весельная и один катер. Так?
— Все верно, — кивнула Мариша.
— Одну моторную лодку только что забрали у нас на глазах, — сказала я. — И никакого трупа в ней не было. А что с остальными лодками?
— Ну, у Таты все записано в журнал, — сказала Юлька. — Ключи от второй моторной лодки так и записаны за Игорем. Он их так и не вернул, наверное, хотел еще раз прокатиться. Катер для катания на водных лыжах находится в ведении одного паренька. Бориса. Он живет в крыле для обслуживающего персонала. Я к нему наведалась, и он меня заверил, что ключи от катера всегда у него с собой. Он их никому не имеет права передавать. Ночью они тоже никуда деваться не могли. И он мне их даже показал. И катер тоже. Он стоит в той бухточке, про которую я рассказывала. Когда все это кончится, обязательно нужно будет туда наведаться. Похоже, там все отдыхающие и проводят основную часть времени.
— Юлька! — простонала я. — 0 чем ты говоришь? Какие развлечения, когда мы даже не знаем, что случилось с телом Ксюты?
— А! — вспомнила Юлька. — Насчет весельной лодки.
— Да? — насторожились мы.
— Ну, вы видели, что она тоже привязана цепью к этим металлическим воротцам, — сказала Юлька. — И без ключей, которые находятся у Таты в специальном шкафчике и которые отпирают замок на цепи, эту лодку не возьмешь.
— Сами знаем! — хором воскликнули мы. — Видели!
— Ну вот, — сказала Юлька, — а теперь ключей от этого замка у Таты нет. И записи в журнале, кому она эти ключи отдала, тоже нет. Есть запись, что ключи от весельной лодки возвращены. А вот записи, что Тата их кому-то снова выдала, нет.
— Может быть, она просто забыла записать?
— Исключено! — покачала головой Юлька. — Тата клянется, что работает тут уже второй год. И никогда ничего не забывает.
— А весла? — спросила я.
— Весла находились в самой лодке, — сказала Юлька. — Ведь замок был нужен только для того, чтобы соблюсти очередность. Чтобы администрация всегда знала, кто в данный момент фактически является владельцем лодок. А воров на острове нет.
Поэтому весла не считали нужным таскать туда-сюда.
— Значит, ключи от весельной лодки взял кто-то тайком, — сказала я. — Интересно, и куда он на ней отправился?
— Девчонки, а вы не помните, когда мы первый раз нашли Ксюту в этой бухточке, тут была весельная лодка? — спросила у нас Мариша.
Мы принялись думать и пришли к выводу, что не помним.
Во-первых, было темно. Во-вторых, наше внимание было приковано к стоящей почти на берегу моторной лодке.
— Нужно спросить у Игоря, — предложила я. — Он ведь тоже был с нами.
— Да, — согласились со мной подруги.
И мы направились на поиски Игоря. Разумеется, нашли мы его в столовой. Несмотря на трагический случай, произошедший вчера на острове, свидетелем которому он был сам, аппетит у Игоря не пропал. И сейчас он с аппетитом поглощал двойную порцию омлета, поджаренную на углях ветчину и салат из сладкого перца и салатного красного лука.
Остальные посетители столовой тоже ели, но их еще можно было простить. Они не имели никакого отношения к Ксюте.
Ведь не они нашли Ксюту в лодке на берегу и спасли ее лишь для того, чтобы потом, буквально через час, ее жизнь снова была кем-то прервана. Потому что чем дольше мы думали, тем менее вероятным нам казалось, что Ксюта сама сиганула с каменной арки.
— Приятного аппетита, — не без ехидства пожелала парню Юлька.
— А, девчонки! — обрадовался нам Игорь. — Садитесь.
На этот раз мы не стали ломаться. И быстро набрав себе какой-то еды, присели за стол к Игорю, продолжавшему поглощать свой плотный завтрак.
— Вы уже слышали, что на острове полиция? — прошептал нам Игорь. — Говорят, они ищут ту девушку, которую мы с вами вчера нашли в скалах. Странная история, вроде бы она была мертва. Я готов был поклясться, что она была мертва. И Грек был того же мнения, не зря же он запихнул ее в морозильную камеру. А теперь выясняется, что она куда-то делась.
— Но ведь ты тоже был с нами, когда нашли разбившуюся Ксюту, — сказала я. — Ты уверен, что она была мертва?
— Конечно, — решительно кивнул Игорь и отправил в рот здоровенный шмат ветчины.
Меня от этого зрелища замутило. Должно быть, Игорь почувствовал неладное в моем взгляде, потому что, справившись с ветчиной, объяснил:
— Когда нервничаю, у меня всегда разыгрывается страшный аппетит. Ничего не могу с этим поделать. Сознаю, как странно это выглядит со стороны, пожирать плотный завтрак, когда несколько часов назад помогал искать разбившуюся девушку, но справиться со своим желудком не в силах.
— Слушай, Игорь, а ты хорошо помнишь тот первый раз, когда мы нашли Ксюту? — спросила у него Мариша.
— Ну да, — кивнул Игорь. — Она лежала в лодке.
— А ты не помнишь, в бухте была только одна лодка? Та самая, в которой лежало тело Ксюты. Или была еще какая-нибудь другая лодка?
Игорь на некоторое время задумался. А потом решительно покачал головой.
— Там была еще одна лодка, — сказал он. — Она стояла в отдалении.
— Весельная или моторка? — воскликнули мы.
— Этого я сказать точно не могу, — ответил Игорь.
— А ключи от той моторки, на которой мы катались, еще у тебя? — спросила я у Игоря.
— Да, — кивнул он. — Вернее, были у меня до вчерашнего вечера.
— До вчерашнего вечера? — хором переспросили мы.
— А сейчас они где? — спросила Мариша.
— А лодка где? — спросила я.
— Как это где? — удивился Игорь. — Сразу после того, как в ней нашли тело Ксюты, я отдал ключи Греку. Он у меня их попросил.
— А куда он дел лодку? — спросили мы. — Сегодня утром в бухте была только одна моторная лодка.
— Не знаю, — пожал плечами Игорь. — Спросите у него сами.
Мне эта возня с тремя соснами, то есть лодками, уже, признаться, здорово надоела, но мы должны были довести дело до конца. И пошли искать Грека. Нашли мы его в удрученном состоянии, в каком обычно бываешь после беседы с полицией.
— Лодка? — вяло спросил он у нас. — Моторная прогулочная лодка? Ну, разумеется, я попросил у Игоря ключи от нее.
— Зачем? — хором спросили мы.
— Чтобы отдать их Борису, — ответил Грек. — У него катер забарахлил. И ему зачем-то понадобилась моторка, чтобы запустить мотор катера. Или еще что-то такое. Честно говоря, я вчера не вслушивался в его объяснения. У меня голова была забита другим. Вот скажите, зачем этой парочке было ехать именно на наш остров? Не могли выяснить отношения дома? А теперь и им плохо, и про наш отель пойдет нехорошая слава. И это в начале туристического сезона! Даже не представляю, насколько это может повредить нашей репутации.
— Ничего, никто же не виноват, что именно на вашем острове произошло убийство, — сказала Мариша. — Это могло произойти в любом другом месте.
Грек кинул на Маришу затравленный взгляд и бросился бежать от нас прочь.
— Кстати, с вами хотели поговорить полицейские, — обернувшись, сказал он нам.
Беседовать с полицейскими мы пока были решительно не готовы. Нужно было все-таки выяснить все с этими лодками.
— Пошли к Борису, — сказала Мариша.
И мы пошли к Борису.
— Да, ключи от моторной лодки у меня со вчерашнего вечера, — кивнул он нам. — Я думал, что если не сумею починить катер до утра, то буду катать людей на водных лыжах с помощью моторной лодки. Конечно, скорость не та, но один день сойдет.
— Но?.. — требовательно спросила Мариша.
— Но катер я сегодня утром починил. И лодку могу вернуть в любой момент. Она вам нужна?
— А где она стоит?
— В Большой бухте, разумеется, — пожал плечами Борис. — Я ее еще вчера вечером отогнал туда. Можете посмотреть, если не верите.
— А ты сам не можешь ее нам показать? — спросила у него Мариша. — Вдруг нам не удастся сразу ее найти?
— Нет, я с вами пойти не могу, — с сожалением ответил Борис. — Грек строго-настрого велел мне дожидаться, когда со мной и другими служащими захотят побеседовать полицейские.
Так что я останусь в своей комнате.
Мы же все-таки решили проверить слова Бориса насчет моторной лодки и катера. Большая бухта располагалась таким образом, что из отеля ее было не разглядеть. Заслонял высокий скалистый пик. Поэтому нам пришлось снова спуститься вниз к причалу, пройти еще подальше за тот пляж, где мы загорали вчера, и наконец наткнуться на центр местных развлечений.
Тут и в самом деле было весело. Многие отдыхающие, несмотря на драматическое происшествие на острове, решили все же не терять драгоценного времени, к тому же оплаченного в конвертируемой валюте, и сейчас вовсю катались на водяных горках. Прыгали с трамплинов или просто сидели и лежали на пластиковых лежаках под цветастыми тентами.
— Моторная лодка и в самом деле тут, — сказала Мариша, оглядевшись по сторонам.
Мы с Юлькой согласно кивнули.
— Значит, остается неизвестным местонахождение весельной лодки, — сказала Мариша.
— Все так, только я не понимаю, какого черта нам нужны эти лодки? — спросила у нее Юлька.
— Как не понимаешь? — искренне удивилась Мариша. — Труп Ксюты из морозильника пропал?
— Пропал, — кивнули мы.
— Мы с вами находимся на острове, который со всех сторон окружен морем? — продолжала задавать свои вопросы Мариша.
— Да, — кивнули мы с Юлькой.
— А раз так, то, скорее всего, труп ночью тайно увезли на лодке, — сказала Мариша. — А так как катер Бориса был сломан, ключи от моторной лодки Игоря были у того же Бориса, а ключи от второй моторной лодки находились всю ночь у Таты, то, скорее всего, тело увезли на весельной лодке.
— Да, — кивнула Юлька. — Тем более что Тата не знает, у кого находятся ключи от нее.
— Но нам-то что с этого? — простонала я.
— А то, — подняла палец вверх Мариша. — Ты лично пробовала когда-нибудь грести на лодке по морю, да еще ночью, да еще везя в лодке мертвое тело?
— Конечно, нет! — возмутилась я. — Что ты за ужасы говоришь?
— Я это к тому, что на веслах далеко не отплывешь, — сказала Мариша. — И, скорее всего, тело Ксюты спрятано на одном из ближайших островков, которые можно различить даже без помощи бинокля.
Мы с Юлькой призадумались, бредя обратно к отелю. События разворачивались таким образом, что с Мариши вполне стало бы заставить нас с Юлькой обыскивать все окрестные островки. А их, если мне не изменяло зрение, было великое множество.
Но мы также помнили, что полицейские с самого раннего утра жаждали с нами побеседовать, но не вполне понимали, что им от нас нужно. Впрочем, не дойдя до отеля, мы услышали басистый собачий лай. И, посмотрев в ту сторону, откуда он доносился, увидели собаку неизвестной нам породы. Мастью она, вернее он, был светло-песчаной. С коротким ворсом и блестящей шкурой. Уши у пса были длинные, хвост тоже. А нос большой, темный и мокрый. И этим самым носом собака усердно нюхала землю.
— Полицейские наконец-то привезли ищейку! — обрадовалась неизвестно чему Мариша. — Хотят удостовериться, что тела Ксюты на острове нет.
Для нас троих это уже почти не требовало доказательств.
Но ведь не сунешься к полицейским со своим мнением. Полицейские — люди нервные. С них станется и послать нас куда-нибудь подальше. Так как ищейка не обратила на нас никакого внимания, деловито направляясь в горы в сторону каменной арки, мы с подругами прошли в отель. И тут же подверглись нападению.
— Мариша! — услышали мы возмущенный голос где-то под потолком.
Задрав головы вверх, мы увидели красную физиономию Густава. Красная она была то ли оттого, что он уже успел обгореть на солнце, то ли просто кровь прилила к его щекам. Рядом со свекольно-красной физиономией мужа белело лицо Кати, которая приветливо махала нам рукой.
— А мы вас ищем все утро, — сказала она нам. — Мариша, что за жуткое место, куда ты нас пригласила? Не успели мы приехать, как услышали, что тут на острове совершено убийство! Вы уже слышали?
— Хм, — пробормотала Мариша. — Кое-какие слухи доходили.
— Говорят, что девушка ночью попала в морозильную камеру и не смогла выбраться, — сказала Кати. — Так и замерзла насмерть, бедняжка.
— Хм, — второй раз выдавила из себя Мариша.
— Вот тут бы пригодилась помощь Карла, не правда ли? — пришла я на помощь Марише. — Он бы в два счета распутал это дело.
Кати с Густавом как-то странно отреагировали на мои слова. Кажется, идея о том, что сюда прибудет Карл и возьмет расследование в свои руки, им чем-то здорово не понравилась. Но долго размышлять на эту тему у нас не было времени, потому что появился Грек и велел нам троим следовать за ним.
— С вами хотят побеседовать полицейские, — сказал он нам. — Кто-нибудь из вас владеет итальянским языком в совершенстве?
— В совершенстве? — пробормотала Юлька. — Что ты подразумеваешь под этим словом?
— Понятно, — не стал дальше слушать Грек. — Тогда я буду вашим переводчиком. Вот еще дел на мою голову навалилось!
— Ты бы лучше думал, когда такие опасные маршруты в свои синенькие папочки распихивал! — ответила я. — Там же в ваших горах сам черт ногу сломит. Меня лично только удивляет, что это у вас на острове первый несчастный случай такого рода.
Да у вас половина отдыхающих вполне могла оказаться в пропасти. Просто чудо, что этого не произошло!
— В горах совершенно безопасно! — возмутился Грек. — Только нужно соблюдать элементарные меры безопасности.
И конечно, ходить в горы по одному и ночью я в инструкциях не рекомендовал. Это вы врете!
Говоря это, он впихнул нас в комнату, где сидели двое полицейских, и что-то сказал им по-итальянски. Полицейские при виде трех таких очаровательных и на любой вкус девушек, какими являлись мы, мигом оживились, начали причесываться и одергивать форму. Честно сказать, привлекательности в наших глазах им это не добавило. Полицейские были оба в возрасте и, что называется, в теле. К тому же сальные железы работали у них вовсю, так что сальность просачивалась даже в глаза.
После стандартной процедуры знакомства, когда итальянские полицейские совершенно точно так же, как и наши отечественные, не задумываясь, присвоили себе наши с подругами паспорта, они приступили к настоящему допросу.
— Это вы нашли мертвую девушку? — перевел нам Грек их вопрос.
— Да, — кивнула Мариша. — Но сначала она не была мертвой. Так, сотрясение мозга. Хотя, может быть, у нее от него все мозги основательно перемешались. Потому что иначе чего бы ей тащиться в горы. Одной и ночью?
Грек напрасно кичился своим совершенным знанием иностранного языка. Маришина тирада поставила его в тупик минуты на полторы. Когда он наконец с грехом пополам справился с переводом, настал черед встать в тупик полицейским. Они о чем-то посовещались между собой и Греком, и наконец Грек сказал:
— Говорите только о последнем случае. Про первый полицейские слушать не хотят.
— Это еще почему? — воинственно спросила Мариша. — Ксюта с равным успехом могла сломать себе шею и когда поскользнулась на камнях в первый раз. Просто тогда этого не произошло. В тот раз ей повезло, она осталась жива. И поэтому ее убийце и потребовалось выманивать свою жертву из ее комнаты еще раз. Отсюда и клочки записки в руке умершей.
И Мариша, невзирая на слабеющие протесты Грека, подробнейшим образом описала все, что касалось первого покушения на жизнь Ксюты. И то, как мы нашли ее бесчувственное и готовое к отправке, как выразилась Мариша, тело в моторной лодке.
Полицейские слушали перевод Грека молча. Так как он был существенно короче по времени, то я заподозрила, что мерзавец многое опустил из Маришиного рассказа. Что же, ему же хуже!
Если в отеле произойдет еще одно убийство, то репутация отеля погибнет безвозвратно. Для него же, подлеца, стараемся, а он, вместо того чтобы оказать хоть какую-то посильную помощь (много ведь от него никто и не требует!), наоборот, нам вредит.
Но все же нам удалось довести до сведения полицейских про пропавшее оливковое масло, и один из них ушел на кухню — разбираться теперь уже с пропажей масла. Воспользовавшись тем, что оставшийся полицейский углубился в какие-то бумаги, Мариша прошептала, обращаясь к Греку:
— Ты что делаешь? Ты что, не соображаешь, если убийцу не найдут, то он может совершить еще одно преступление? Или даже и не одно, а несколько! Как тебе такая перспектива?
Грек пожал плечами и уверенно ответил:
— Не совершит. Лично я вообще не уверен, что имело место преступление. Просто…
— Заткнись ты, ради бога! — не выдержала Мариша. — И младенцу понятно, что женщина, только что получившая сотрясение мозга и другие травмы, не попрется ночью на прогулку по незнакомой местности, если только ее к этому что-то или кто-то не вынудит. И остатки записки у нее в руке — лучшее тому свидетельство.
— Какой записки? — поинтересовался Грек. — Вам что-то известно?
— Вот эта записка, — со вздохом ответила Мариша и протянула Греку найденную ею вчера улику, аккуратно завернутую в целлофановый пакетик. — Только написана она печатными буквами. Так что почерк писавшего вам по этому обрывку определить все равно не удастся. Так что и не знаю, пригодится ли она вам вообще.
— Но мы можем найти автора этой записки с помощью поисковой собаки, — предложила Юля. — Вернее, полиция сможет. Нужно выстроить всех посетителей отеля и вообще всех обитателей острова в холле, дать собаке понюхать этот клочок бумаги, а потом по очереди пусть понюхает каждого человека.
— Я такое тоже в каком-то фильме видела. Там собака помогла обезвредить опасного преступника, — поддержала я Юлькину идею.
Грек скрипнул зубами, но записку полицейскому передал и наше предложение, судя по всему, тоже. Потому что уже через час всем обитателям острова было предложено собраться в холле отеля. Вообще-то постояльцы отеля и так тая собрались бы, потому что наступило время обеда. Но после объявления по громкой связи сбежались абсолютно все обитатели острова.
Тата специально проверила по списку. После чего они с Греком тоже встали в длинную шеренгу рядом со мной и Юлькой. Мариша разыскивала Артема, поэтому они пришли последними и встали в самый конец шеренги.
— Девочки, вы не знаете, в чем дело? — спросил у нас Артем. — Нашли они тело Ксюты?
Мы молча покачали головами.
— Они говорят, чтобы обыскать весь остров, потребуется не один день и не одна собака, — сказала Юлька.
— Бедная моя Ксюточка! — воскликнул Артем. — Лежит сейчас где-нибудь под камнями или на дне морском. А я даже не могу оплакать ее и похоронить.
И по его щеке потекла скупая мужская слеза. Мы с Юлькой переглянулись. Жизнь давно приучила нас не доверять мужским словам. Но вот слезы — это было что-то новенькое. Мы растерялись и не знали, как себя вести и что сказать Артему. На наше счастье, в этот момент в холл вошел полицейский с ищейкой на поводке. И собака начала поочередно тыкаться своим огромным влажным носом в руки стоящих людей.
На каждого она тратила от нескольких до доли секунды. Так что процедура проходила довольно быстро. Вскоре собака очутилась возле нас с Юлькой. И хотя я никакого отношения к записке не имела, все равно внезапно ощутила холодок. Но собака не обратила на меня никакого внимания. Ткнув меня для порядка носом, она заинтересовалась Юлькой, но, перейдя от нее, принялась сосредоточенно нюхать Артема.
— Она ведет себя как-то странно, — прошептала Мариша, но мы ее услышали.
Впрочем, даже если бы и не услышали, то и сами бы сообразили, что собака и в самом деле забеспокоилась. Она обнюхала Артема, насколько ей позволял ее небольшой рост, А потом села напротив побледневшего Артема и зарычала.
— Это ошибка! — закричал Артем. — Я не понимаю, в чем дело! Уберите собаку, что она на меня рычит?
Мы с подругами молча переглянулись.
— Артем, собака тебя выдала, — сказала я. — Лучше сразу признайся. Получишь снисхождение.
— Да в чем каяться? — возмутился Артем. — Я не убивал свою жену.
— А зачем ты написал ей записку, в которой просил прийти к каменному мосту, где ее и нашли мертвой? — спросила у него Мариша.
— Какую еще записку? — прошептал Артем. — Зачем мне писать записки и назначать свидания в странных местах своей собственной жене?
— Это и нам всем интересно, — ответил вместо нас Грек, стоящий рядом и прислушивающийся к разговору.
— Ты знаешь, почему собака выбрала именно тебя? — обратилась к Артему Мариша. — Потому что это ты написал ту записку, которой Ксюту выманили из ее относительно безопасного номера ночью в горы. Наверное, ты написал эту записку от имени Ксютиного любовника. Ты же сам сказал, что он где-то на острове.
— Проговорился! — воскликнула Юлька.
— Ничего не понимаю, — удрученно покачал головой Артем.
Но к нему уже спешили полицейские. И вскоре Грек смог нам перевести, что Артема арестовывают и помещают в городскую тюрьму города Палермо по подозрению в убийстве его супруги. Вплоть до окончательного выяснения всех обстоятельств этого странного дела.
