ГЛАВА 5
— Сколько он будет спать? — шепотом спросила у Мариши Юлька, имея в виду Андрея Васильевича.
— Откуда я знаю? — раздраженно пожала та плечами, впрочем, ответив тоже тихим шепотом.
— Здрасьте! — растерялась Юлька. — Ты же дала мне это снотворное и утверждала, что оно очень сильное.
— Мне так сказали, — несколько смущенно призналась Мариша.
— Значит, сама ты его никогда не принимала? Ты же сказала, что пила его!
— Не хватало еще всякой дрянью свой организм травить! — вспыхнула Мариша. — Когда мне не спится, я берусь за какое-нибудь дело. И мигом засыпаю.
— Мариша! — угрожающе насупилась Юлька. — Как ты посмела послать меня к этому Андрею Васильевичу, сунув снотворное, в котором ты даже не была уверена на все сто, а?
— Все же кончилось хорошо! Не понимаю, чего ты кипятишься!
— А я тебе скажу, чего я…
Но договорить Юлька не успела, потому что в дверь снова заколотили. По производимому шуму можно было заключить, что Мила с Ларой в конце концов заключили временное перемирие.
— Они сломают дверь! — простонала Юлька. — Так я и знала! Кошмар! Что сейчас будет! Ой, уже трещит! А-а-а!
— Не выдумывай! Кто им позволит ломать дверь в чужую квартиру? — ответила Мариша и с некоторой тревогой добавила: — Меня сейчас беспокоит другое.
— Что? — с трепетом спросила Юлька.
— А что, если они никуда не уберутся, пока им не откроют? Судя по всему, дамочки упорные. И ни одна не захочет уступить сопернице. Устроятся на лестнице и будут ждать, когда Андрей Васильевич наконец появится. Ведь рано или поздно он должен будет появиться у дверей своей квартиры? И эти стервы не могут этого не понимать.
— Логично, — прошептала Юля. — А ведь он и в самом деле не будет спать вечно. Когда-то проснется и застукает всю нашу теплую компанию у себя дома. А эти мегеры могут и до утра остаться его караулить.
Дамы казались ей достаточно предприимчивыми для того, чтобы устроить подобную акцию и вывести в конце концов своего любовника на чистую воду.
— И если мы не предпримем никаких мер, то скоро, когда проснется Андрей Васильевич, будем выглядеть очень кисло, — пробормотала Мариша. — Если бы тут еще не было Артема, то куда ни шло. Мы бы сказали ментам, что тебя пригласил сам хозяин квартиры, потом вдруг уснул, а ты решила ехать домой. А так как время было уже позднее, то позвонила мне — своей подруге, чтобы я за тобой заехала на машине. А тут эти две тетки…
Из всего Маришиного расклада Юлька услышала одну-единственную фразу.
— К-какие менты? — заикаясь от страха, выдавила она из себя.
— Ясное дело, если эти девки дверь начнут ломать, то соседи ментов вызовут, — равнодушно ответила Мариша. — Но это было бы полбеды, если бы не Артем. Он нам портит всю картину.
— Почему же? Ведь могло быть и так, что, когда я тебе позвонила и попросила за мной заехать, ты была со своим другом? — предположила Юля.
— Не смеши меня! Этот заморыш и я? Да при одном-единственном взгляде даже самому тупому менту сразу станет ясно, что он моим кавалером быть никак не может!
— Я сказала друг, а не кавалер! — поправила ее Юля.
— Еще не легче! Друг какой-то появился. А кто его сюда звал? Нет, все равно как-то подозрительно!
А дамы на лестнице тем временем перешли к активным мерам.
— Вызывают мастера по вскрытию дверей! — шепотом доложила подруге Мариша, приложив ухо к двери.
— Но у нас дверь закрыта изнутри! — заявила Юлька, показывая на задвижку.
— Вряд ли их это остановит, — мрачно ответила Мариша.
Мастер по вскрытию железных дверей приехал неожиданно быстро.
— Ну что тут у нас? — осведомился он.
Мила с Ларой наперебой принялись излагать ему суть происшествия, дружно назвав Андрея Васильевича своим братом.
— Так, ясненько, — ответил мастер, окинув «сестер» насмешливым взглядом. — Брат ваш в последнее время жаловался на здоровье. А сегодня у вас назначено семейное торжество, на которое он не явился, хотя и обещал. Телефон не отвечает, и вы думаете, что с ним что-то случилось? Верно я понял?
«Сестры» нестройным хором заверили, что все правильно.
— А документы, подтверждающие родство с хозяином квартиры, у вас имеются?
Вместо документов в руку мастера перекочевала из сумочки Милы какая-то бумажка, достоинство которой Мариша с Юлей через замочную скважину рассмотреть не сумели. Но, видимо, мастера оно удовлетворило, потому что он мигом потерял весь свой подозрительный вид и, засучив рукава, принялся за дело. Мариша тоже время даром не теряла. Стоило мастеру взяться за дверь, как она метнулась с телефоном в туалет.
Юлька тем временем пыталась найти себе укромный уголок, где бы она осталась незамеченной. В прихожей было решительно негде спрятаться, это она поняла сразу. В ванной единственным подходящим местом ей показалась огромная стиральная машина. Но скоро она убедилась, что и она не идеальна, так как при всем своем желании в стиральную машину Юлька сумела запихнуть свою голову и верхнюю часть туловища. В столовой она увидела Артема, спокойно устроившегося в кресле и смотрящего телевизор. Подивившись крепости нервов у некоторых, Юлька метнулась в спальню. К счастью, Андрей Васильевич храпел так, что заглушал все остальные звуки. А собственный храп его, похоже, не беспокоил.
— Чего ты мечешься по квартире как угорелая? — прошипела Мариша, тоже заглянув следом за Юлей в спальню.
Но подруги своей в комнате она не увидела. Разинув рот, Мариша ущипнула себя за бок. Оказалось больно, но Юлька тем не менее не появилась.
— Чертовщина какая-то! — вздохнула Мариша.
Прикрыв дверь, она досчитала до десяти и снова открыла ее. На этот раз Юлька была в спальне. Правда, в слегка перепачканной пылью одежде. При этом подруга судорожно чихала. Испугавшись, что она своими чихами разбудит Андрея Васильевича, Мариша поспешно вытолкала подругу в коридор.
— Под кроватью невозможная грязь! — грустно сообщила Юля Марише, оказавшись в коридоре и прочистив наконец нос от набившейся в него пыли. — Я не смогла там и минуты продержаться. Мариша, подскажи, где бы мне спрятаться?
— Зачем? Сейчас менты приедут и заберут всю троицу, — пожала плечами Мариша. — Я им уже позвонила. Представилась соседкой. Сказала, что к Андрею Васильевичу ломятся какие-то бандиты. А его нет дома. Что я своими глазами видела, как он уходил. О! Уже приехали!
И подруги побежали к дверям, чтобы подслушать, что делается на лестничной площадке. А там вовсю разворачивалась комедия. «Сестры» в два голоса убеждали ментов, что дверь необходимо все же вскрыть и извлечь из квартиры, как моллюска из раковины, их «брата».
— Ему стало плохо! — втолковывали они прибывшим ментам.
— Разберемся! — заверяли их те. — Пройдемте в отделение, там все и выясним. А дверь ломать в отсутствие хозяина — непорядок.
В конце концов дамочек и мастера, несмотря на их протесты, менты все же увели.
— Быстро! Ноги в руки и бежим! — зашептала Мариша. — Где Артем?
— Телевизор без звука включил и смотрит, — ответила Юля.
— Идиот! Нашел время просвещаться! — возмутилась Мариша. — Тащи его сюда! Мы все уходим!
Юлька метнулась в столовую за Артемом.
— Артем! — потрясла она его за плечи.
И тут она с удивлением поняла, что несколько ошиблась. Артем вовсе не смотрел телевизор. Он вообще никуда не смотрел. Его глаза были плотно закрыты, а сам он, судя по ровному и глубокому дыханию, крепко спал. Юлька снова, но уже гораздо сильней потрясла его за плечи. И опять никакой реакции!
— Долго вы там возиться будете? — окликнула ее Мариша, появляясь на пороге столовой.
— Тут такое дело… — замялась Юлька. — Не знаю, что и делать.
— Да что такое? — разозлилась Мариша. — Что еще случилось?
— В общем, он спит, — призналась Юля.
— Как это спит? То телевизор он тут смотрит, то спит! Тоже мне, как у себя дома устроился!
Юлька окинула взглядом поверхность стола, на котором еще стояло вино и два бокала. И ее осенило.
— Он допил вино из бокала Андрея Васильевича! — воскликнула она. — А в нем было снотворное.
Некоторое время Мариша стояла и хлопала глазами.
— А ты еще укоряла меня за снотворное! — неожиданно обрадовалась она. — А смотри, как оно хорошо действует! Артем дрыхнет без задних ног.
— Беру назад свои слова насчет снотворного! — быстро согласилась Юля. — Как нам Артема-то отсюда вытащить?
— Волоком, я думаю, — почесала подбородок Мариша и попыталась поднять Артема. — Ох! Хоть и тощий, а какой тяжелый. Или, знаешь что, я беру его под мышки, а ты за ноги!
Так они и сделали. Артем против такого обращения со своей персоной не протестовал.
— А посуда! — спохватилась Мариша.
— Посуда? — не поняла Юля.
— Бокалы! Вымой их.
— Да с ума сошла! — возмутилась Юля. — И не проси, не буду я в такой опасный момент чистоту наводить. Да еще в чужой квартире!
— Вымой! — простонала Мариша. — Мало ли что, вдруг милиция все же доберется сюда. Вымой, чтобы следов снотворного и твоих отпечатков пальцев на них не осталось.
Юля хлопнула себе по лбу, потом помчалась с бокалами к раковине, послушно сполоснула их, тщательно протерла и вернулась к Марише. Вдвоем девушки потащили Артема прочь. На лестнице они ни с кем не столкнулись. Но у подъезда чуть было не напоролись на Лару с Милой. Дамам удалось уговорить ментов вернуться и присутствовать при вскрытии квартиры. Во всяком случае, переговоры в этом направлении у них продвигались весьма успешно. Похоже, взаимопонимания с сотрудниками правопорядка дамы достигли с помощью того же бумажного «аргумента», что и с мастером по вскрытию дверей.
Перепуганные подруги заметались по подъезду. Дело чрезвычайно усложнял Артем, который продолжал безмятежно спать, покачиваясь на руках у подруг. Потыкавшись влево и вправо, уронив Артема и снова его подняв, Маришу наконец осенило:
— Бежим к маме домой!
— Куда? Куда? — металась Юлька, совершенно растерявшись.
— К лифту! — скомандовала Мариша.
Чтобы вызвать кабину лифта, Юльке пришлось отпустить ноги Артема. Наконец лифт приехал, и подруги поднялись. Тамара Ильинична уже ложилась спать и очень удивилась, когда к ней в квартиру ввалилась дочь, таща за собой какого-то молодого человека.
— Девочки, откуда этот юноша? — удивилась Тамара Ильинична. — Где вы его нашли?
— Долго рассказывать, мама, — отмахнулась Мариша. — Можно мы оставим его у тебя?
— Еще не хватало! Притаскиваете какого-то подозрительного незнакомца, ничего не объясняете. И что с ним?
— Спит, — лаконично ответила Мариша. — Случайно выпил лекарство, которое ему не предназначалось. Вот и отрубился.
— Час от часу не легче, да он наркоман! — испугалась Тамара Ильинична.
— Мама, это же Артем! — укоризненно произнесла Мариша. — Ты что, его не узнаешь?
Тамара Ильинична, которая не видела Артема после окончания средней школы, с изумлением пригляделась к парню.
— Да, он, — наконец признала она. — Усики его сильно портят. Зачем он их носит?
— Мама, можно мы его оставим у тебя до утра?
— Оставляйте, — растерянно ответила Тамара Ильинична. — А что мне ему сказать, когда он проснется?
— Скажи, чтобы убирался, — посоветовала ей Мариша, которая была зла на Артема за его безответственное поведение и выпивку в чужом доме. — Если, конечно, тебе не нужно что-нибудь приколотить в доме. Тогда пусть приколотит, а потом уж убирается. Должен же быть от него в хозяйстве хоть какой-то прок.
С этими словами подруги выскользнули из квартиры Маришиной мамы. Им не терпелось узнать, чем закончится извлечение Андрея Васильевича из забытья. И выдаст ли он ментам Юльку. Но оказалось, что снотворное действует еще лучше, чем они полагали. Дверь менты, несмотря на протестующий лай Крошки, все же вскрыли и Андрея Васильевича благополучно обнаружили. На площадке мигом высыпало не меньше полутора десятка соседей из ближайших квартир. Удивительное дело: когда дверь ломали только Лара с Милой и подозрительный мастер, чья внешность удивительно подходила для стенда «Их разыскивает милиция», соседей не было ни видно, ни слышно. Но стоило появиться милиции, как все собрались поглазеть на бесплатное представление. И, судя по крикам, которые доносились из квартиры, шоу обещало быть затяжным. Андрей Васильевич упорно не желал пробуждаться.
— Он в коме! — орала Мила. — Ой, ужас!
— Мы же вам говорили, что он плохо себя чувствовал! — вторила ей Лара. — Посмотрите, он в летаргическом сне.
Соседи на эти крики отреагировали неоднозначно.
— Нажрался небось, вот и добудиться его не могут, — сказала одна бабка, неодобрительно тряся головой. — Обычное дело! У меня зять тоже так напивался. Даже задвижку изнутри с двери снять пришлось. А то никак в дом попасть не могли. Топчись перед квартирой на площадке, пока их величество дрыхнуть изволит!
— А может, паленой водки хлебнул — и готово, — поддержала ее женщина помоложе. — Сейчас это запросто. По телевизору только и показывают, как люди ею травятся.
— Да бабы его эти, что возле него сейчас как блохи прыгают, и довели! — не согласился с ними здоровущий бугай из квартиры напротив. — Виданное ли это дело, в таком возрасте сразу с двумя амуры крутить.
— Это сестры! — возразил интеллигентного вида старичок. — Что вы, молодой человек, дам позорите!
— Сестры! Ха! — отозвалась подруга бугая. — Мы напротив живем, нам видно, сколько этих «сестер» к нашему новому соседу шныряет. Мой муж прав, нельзя в преклонном возрасте вести такой образ жизни. Вот и допрыгался, что удар хватил!
Примерно через полчаса прибыла «Скорая помощь». Забрала так и не пришедшего в себя Андрея Васильевича и увезла в больницу. «Сестры» поехали следом. Увидев это, подруги ринулись обратно в квартиру Тамары Ильиничны.
— Да что вы туда-сюда носитесь?! — возмутилась она. — Я уже спать легла.
— Мама, мы Артема в больницу отвезем! — сказала Мариша.
— Это правильно! — заметно обрадовалась Тамара Ильинична. — Я и то подумала, а не помрет ли он тут у меня часом.
Выждав, когда на лестнице все успокоится, менты и врачи уедут, а соседи разойдутся по своим квартирам, подруги снова стащили Артема вниз, погрузили на заднее сиденье Маришиного «Форда» и повезли бедолагу до ближайшей больницы.
— Сколько ты там этого снотворного сыпанула? — спросила у Юльки Мариша.
— Как это «сколько»? — удивилась Юля. — Что было в бумажке, все в бокал и высыпала!
— Там же не меньше столовой ложки было! — ужаснулась Мариша. — Целых двадцать таблеток. Я тебе их побольше растолкла, потому что не знала, как они будут действовать.
— Знаешь, у меня времени, чтобы эксперименты проводить и точную дозу вымерять, тоже не было! — возмутилась Юля. — Сыпанула — и все. Да и не стал бы этот Андрей Васильевич в экспериментах участвовать. Он и один-то раз вино чуть было пить не отказался. Еле уговорила, он еще и рожу корчил, не хотел. Горько ему, видите ли.
— Артем зато не побрезговал, — заметила Мариша.
В больнице в приемном покое подруги сдали Артема с рук на руки внимательной докторше, заявив, что парень случайно выпил кучу бабушкиного снотворного, приняв его за аспирин.
— Понимаете, бабушка у нас лечиться очень любит, вот мы от нее таблетки и переложили в бутылочку из-под аспирина, — объясняла докторше Мариша. — А этот юноша не знал. Голова у него болела. Он без спроса полез в аптечку, нашел бутылочку и выпил вроде бы аспирина. Мы пришли, а он уже спит.
— И много он проглотил?
— Так мы и не видели, — заявила Мариша. — Но думаю, что достаточно.
После чего подруги заявили, что Артема они не знают, потому что познакомились с ним всего час назад. Знают только его имя. Но докторша проявила поистине удивительное для работника отечественной медицины человеколюбие. Она не стала требовать документы или медицинский полис. Артема сразу же уложили на каталку и увезли на промывание желудка. Подруг доктор заверила, что с Артемом все будет в порядке. Обрадованные подруги поспешили прочь и не обратили внимание на слова санитарки:
— Странное дело, что за ночь сегодня такая? — бормотала бабушка, трудолюбиво возя тряпкой по кафельному полу. — Сначала одного привезли, тоже с интоксикацией. А через полчаса второго. Теперь жди, косяком пойдут.
На следующее утро подруги первым делом помчались в больницу к Артему, чтобы предупредить его, мол, держи язык за зубами. Артема уже перевели из реанимации, он благополучно проснулся и чувствовал себя, по его собственным словам, превосходно.
— Что со мной случилось? — удивленно вопрошал он у подруг.
— Меньше чужое вино хлебать нужно! — злобно прошипела Мариша. — Мало ли чего люди добрые туда подмешают!
Артем недоуменно покрутил пальцем у виска, намекая, что Мариша явно не в себе, но не обиделся.
— Представьте себе, а я тут не один такой! — радостно заявил он подругам. — Моего соседа вчера передо мной привезли. И знаете, что удивительно, он поступил в больницу с такими же симптомами, как у меня. Странно, правда? А на вид такой приличный дядечка. Мы с ним уже немного познакомились. Он писатель.
— А? — очнулась Мариша, затравленно оглядываясь.
При этом руки у нее разжались и она уронила открытую коробку с гранатовым соком, который немедленно устроил на кровати Артема живописное пятно. Но Мариша даже не обратила внимания на это безобразие. Ей было не до того. Она лихорадочно повторяла:
— Писатель? Вчера привезли, говоришь? Точно писатель?
Артем молча кивнул.
— И где он? Где этот писатель? — плохо слушающимися губами прошептала Юлька, которая уже тоже смекнула, в какое ужасное положение они с Маришей попали.
— Вышел куда-то, — пожал плечами Артем. — Чувствует-то он себя неплохо. Еще лучше, чем я. Так что сейчас придет. А вы чего так всполошились?
— Идиот! — прошипела Мариша. — Чурбан! Тупица!
— Кто, я? — вытаращил на нее глаза Артем. — Мариша, ты чего?
— Ничего! Соображать нужно быстрее! Этот твой сосед по палате, он и есть тот самый писатель, в чьем компьютере ты вчера копался.
— А? — спросил Артем и побледнел. — Это выходит, что…
Но закончить он не успел. В это время дверь в палату открылась, и вошел Андрей Васильевич. Юлька с Маришей успели нырнуть под кровать Артема, который поспешно завесил их покрывалом, сделав вид, что стряхивает с него капли пролитого сока.
— Какие-то дурацкие порядки в этой больнице! — послышался недовольный голос Андрея Васильевича, который обращался к Артему. — Прошу отдать мне мою одежду, а они говорят, что еще вчера отдали ее моим сестрам. А у меня, чтобы вы знали, вообще родных не осталось. А тем более сестер. Да еще двух!
— Что я тебе говорила?! — пнула Мариша Юльку. — Видишь, какой ходок этот Андрей Васильевич! — Недаром у меня к нему стойкая неприязнь возникла, как только я его рядом со своей мамой увидела. Она ведь у меня человек порядочный, ни за что не стала бы за ним следить. Так бы он и обманывал ее всю жизнь. Ловелас!
— Замолчи! — прошептала в ответ Юлька. — Лучше думай, как нам отсюда выбраться?
А Андрей Васильевич тем временем снова обратился к Артему:
— Тёма, я хотел вас спросить, — нерешительно начал он, — вы что-нибудь о своем вчерашнем вечере помните? Ну, я имею в виду до того, как вас сюда привезли?
— Нет, — проблеял Тема. — Помню, голова у меня очень болела. Мне сказали, что я выпил аспирин, а оказалось, это там было вместо аспирина положено снотворное. А вот где я при этом был, не помню.
— Знаете, у меня ведь похожий случай, — оживился Андрей Васильевич. — Ко мне пришла одна очаровательная девушка, это я как раз прекрасно помню. Мы с ней занимались любовью, она была от меня в восторге.
— Вот враль! — возмущенно просипела Юлька. — Ничего ведь не было!
— Молчи ты, ради бога! — попросила ее Мариша.
— А чего он мое доброе имя позорит? — не унималась Юлька. — Он уснул сразу!
— Она была просто удивительно хороша, — продолжал тем временем Андрей Васильевич. — Я даже подумал грешным делом, а не жениться ли мне на ней. И только подумал об этом, как вдруг уснул. А когда проснулся, то выяснилось, что я тут. Что вы обо всем этом думаете?
Неизвестно, что ответил бы ему растерявшийся Артем, но в это время в палату вошли «сестры» Андрея Васильевича — Лара и Мила. Они тут же кинулись к выздоравливающему и завалили его цветами, домашними супчиками, жареной куриной печенкой и отварными тефтельками из судака с польским соусом.
— Милый, как ты себя чувствуешь?! — пропела Мила.
— Честное слово, мы вчера уже и не думали, что врачи сумеют тебя откачать! — закатила глазки Лара.
— Так это вы притащили меня в больницу? — удивился Андрей Васильевич.
— Да! — восторженно закивали обе дамы.
— А где Крошка? — спросил Андрей Васильевич.
— Соседи к себе на время забрали! — ответила Лара. — Когда тебя увозили, она очень лаяла.
— Честно говоря, сначала мы думали, что ты не хочешь нам открывать, потому что не один, — пробормотала Мила.
— Да, мы подумали, что ты заперся в квартире с какой-то бабой и поэтому не открываешь, — кивнула Лара.
— Но мы очень рады, что ошибались, — заверили они хором Андрея Васильевича. — Когда мы вскрыли дверь, в квартире был только ты.
— То есть как это? — здорово опешил Андрей Васильевич.
— Да, ты лежал в своей кровати и был так ужасающе бледен! — заломила руки Мила.
— Мы сразу поняли, что ты вот-вот отойдешь! — добавила Лара. — И вызвали врачей.
— Подождите, девочки, — перебил их Андрей Васильевич. — А что, кроме меня, в квартире… Впрочем, понятно. А входную дверь, увозя меня в больницу, я надеюсь, вы закрыли?
— Нам было не до этого, — переглянувшись, ответили дамы. — Мы так волновались за твою жизнь, что ни о чем не могли в тот момент думать. Мы просто ее прикрыли. А потом из больницы вернулись к тебе и всю ночь караулили твою квартиру.
После этих слов Андрей Васильевич неожиданно повеселел.
— Значит, некоторое время дверь в мою квартиру была не заперта? — уточнил он, неожиданно приходя в отличное расположение духа.
— Именно так! — сказала Мила.
— Ну да! В точку! — кивнула следом за ней и Лара. — Но мы осмотрелись, вроде бы ничего не пропало.
Андрей Васильевич немедленно изъявил желание отправиться к себе домой и проверить сохранность своего имущества лично. Сначала дамы уговаривали его не валять дурака, но потом смирились и пошли вместе с Андреем Васильевичем хлопотать насчет выписки. Подруги воспользовались передышкой и вылезли из-под кровати Артема.
— Что бы ни случилось, молчи о вчерашнем вечере как партизан! — велела ему Мариша, убегая. — Ты ничего не знаешь. И с нами незнаком!
— А еще лучше, побыстрей беги из этой больницы! — предложила Юля.
— Хорошенькое дело! — возмутился Артем. — Сами меня в эту историю втравили, теперь вы удерете, а я тут останусь!
— Никто тебя насильно не заставлял отравленное вино себе в пасть заливать! — сварливо заметила Мариша.
— Сам виноват! — заключила Юля.
— К тому же тебя Андрей Васильевич не видел, и его «сестры» тоже, так что тебе ничего не угрожает, — заключила Мариша, и девушки быстренько испарились.
И только когда они с Маришей очутились в десяти минутах быстрой, надо сказать, даже очень быстрой езды от больницы, Юлька немного перевела дух. Но тут же ей в голову полезли разные неприятные мысли.
— Слушай, я что подумала, — сказала она, обращаясь к Марише. — Это сейчас, пока Андрей Васильевич еще толком не очухался, он про меня ничего плохого не подумал. А ну как он потом начнет сопоставлять факты, да и призадумается, а чего это ему так спать захотелось? И с какого это интереса у него в организме оказалась лошадиная доза твоего снотворного?
— Он не может знать, что это именно мое снотворное!
— Это пока я ему об этом не скажу.
— А зачем тебе ему об этом говорить? — удивилась Мариша. — И вообще, зачем тебе с ним видеться?
— Я и не хочу! — заверила ее Юлька. — Но вдруг он сам?..
— Как это сам? У него что, есть твой адрес?
— М-м-м, — задумалась Юля. — Нет.
— Ну так и беспокоиться нечего, — заверила ее Мариша.
— Но он может узнать через твою маму! А заодно выяснит, что она вовсе с тобой и не ссорилась.
Мариша призадумалась.
— В таком случае, если хочешь, поедем ко мне домой. Пересидим у меня, пока все не уляжется!
— Только за Никой заедем! — обрадовалась Юля.
— Но…
— Не хочешь же ты бедную собачку на все выходные оставить дома одну? — возмутилась Юля.
— Нет, конечно, нет, — смирилась с неизбежным Мариша.
Но как только подруги заехали к Юльке и начали собирать вещи первой необходимости, которые Юля хотела взять с собой, как зазвонил телефон на столе.
— Не бери! — почему-то испугалась Мариша.
Юля покрутила пальцем у виска и взяла трубку.
— Юлька, ну ты меня простила наконец! — раздался из трубки голос Крученого. — Что ты в самом деле! Я же тебе говорю, что эта девчонка, с которой ты меня видела, для меня ничто. Пустое место. Меньше, чем ноль.
— Иди ты к черту! — не сдавалась Юлька.
Предательство Крученого как-то отошло на задний план, но не прощать же его так скоро.
— Юля, я к тебе приеду! — успел крикнуть Крученый, прежде чем девушка повесила трубку.
И сразу же телефон зазвонил снова.
— Сейчас я этому гаду скажу такое, что он живо передумает меня преследовать! — разозлилась Юлька.
И, схватив трубку, закричала:
— Ну что тебе от меня нужно?
— Юля? — удивился приятный мужской голос, в котором Юля, похолодев, признала голос Андрея Васильевича. — Нам нужно поговорить. Это касается вчерашнего вечера. Вы…
Но Юлька уже снова бросила трубку. На этот раз ей этого показалось мало, и она выдрала телефонный шнур из розетки.
— Снова Крученый? — сердобольно поинтересовалась Мариша. — А чего ты такая бледная? Что он тебе сказал?
— Это не он! — помотала головой Юлька. — Это Андрей Васильевич! Он хочет поговорить со мной насчет вчерашнего вечера. Ой, Мариша! Как чуяло мое сердце, втравишь ты меня в историю!
— У него нет никаких доказательств! — быстро ответила Мариша, впрочем, тоже побледнев.
— Ты как хочешь, а мне с ним разговаривать все равно совершенно не хочется! — забегала по квартире Юлька. — Убираемся отсюда. Живо!
— Но куда? — расстроилась Мариша. — У меня он нас тоже найдет.
— К черту твою квартиру! К черту вообще этот город! Мы с тобой едем на дачу!
— На какую дачу? — удивилась Мариша, четко зная, что своей дачи у нее пока нет, а на Юлькиной даче живут ее родители и горячо не одобряют, когда Юлька вместо женихов привозит к ним своих подруг.
— Но ты же меня пригласила на дачу к твоей подруге Тане, — живо растолковала ей Юля. — Ты что, не помнишь?
Если честно, то Мариша этого совершенно не помнила. Да и сам факт приглашения на день рождения в деревню начисто выветрился у нее из головы. И только сейчас Мариша вспомнила про Таньку.
— На мой взгляд, для нас с тобой очень удачное решение проблемы! — щебетала Юлька. — Просто чудесно, что я вспомнила про это приглашение. Уедем в деревню, отсидимся там, а к понедельнику Андрей Васильевич уже малость успокоится. А то, если честно, ты права, и у тебя дома для нас не слишком безопасно. При желании Андрей Васильевич там нас запросто накроет. А мне с ним видеться совсем не хочется. Ну, ни капельки!
Мариша прислушалась к своему внутреннему голосу и поняла, что горячего желания встретиться в ближайшее время с Андреем Васильевичем тоже не испытывает. В данной ситуации стоило пересмотреть свое негативное отношение к загородным увеселительным поездкам зимой. Пожалуй, там будет не так уж и плохо. Все лучше, чем сидеть безвылазно в квартире, опасаясь столкнуться возле дома с жаждущим мести писателем. И, словно прочитав ее мысли, Таня позвонила ей на трубку.
— Ну что? Ты уже готова? — осведомилась она. — Мы с Ромой выезжаем в три часа.
— Как в три? — ахнула Мариша. — Сейчас ведь уже час! Мы с Юлькой еще должны собрать ее вещи. Мы сейчас как раз заехали за ее таксой. Кстати, ты не против таксы у себя на дне рождения?
— Против собаки? — удивилась Таня. — Нет, с какой стати я должна возражать против маленькой таксы?
Мариша не стала уточнять, что эта такса лопает столько, сколько и двум волкодавам не сожрать, поэтому Таня спокойно продолжала:
— Вы когда будете готовы, звоните нам. Вы ведь на колесах?
— Ну да, — кивнула Мариша.
— Вот и чудесно! Поедем тандемом! — обрадовалась Таня. — А то если объяснять вам дорогу до деревни Романа, то это очень сложно и долго. Проще, если вы просто поедете за нами по пятам. К тому же мы посадим к вам в машину кого-нибудь из родственников.
До трех часов подруги едва успели сделать кучу необходимых вещей. Забрать Нику и некоторые Юлькины вещи, заехать к Марише за ее вещами и купить Тане подарок. К счастью, Мариша вовремя вспомнила, что к тому случаю, по поводу которого и должен состояться кутеж, надо иметь подарок. И после долгих и горячих дебатов подруги купили Тане роскошный итальянский комплект спального белья, мерцающего в темноте всеми оттенками голубого и серебристого. А еще в качестве презента прихватили с собой ящик пива и несколько бутылок шампанского. Ну и еды. Всякие там копчения, сыр, фрукты и мороженое. И в самый последний момент Мариша заскочила в кондитерскую «Английская пекарня» и купила там самый большой торт, который удалось найти на витрине.
— А кто там, кроме нас, будет? — спросила Юлька у Мариши.
— Не знаю, но кажется, куча народу, — ответила Мариша. — У них полно родственников.
И она не ошиблась. Кроме Романа, Тани, ее мамы и трех бабушек, пребывавших в разной степени маразма, на дачу подтянулись еще ряды родственников. Там был отчим Тани, отец Романа, его матушка и сестра с мужем и ее подруга. Впрочем, как быстро выяснилось, сестра с мужем и подругой жили в доме по соседству. Что было воспринято подругами с легким вздохом облегчения. В конце концов Марише и Юле выделили симпатичную комнатку под лестницей, единственным недостатком которой можно было считать некоторое отсутствие мебели. Впрочем, ничего, кроме дивана и маленького стульчика, там бы все равно не поместилось.
На дачу приехали около семи часов вечера. Дорога отняла несколько больше сил и времени, чем рассчитывали. И Мариша полагала, что первым делом все сядут за стол и чего-нибудь пожуют с дороги. Хотя бы бутербродов. Но, как выяснилось, до угощения было еще далеко. Роман с отцом первым делом помчались топить баньку.
— Вот и отлично! — безмятежно кивала головой Татьяна, распихивая в кладовку привезенные с собой припасы. — Роман просто молодец, знает, что людям после долгой дороги нужно!
— Хм, — покосилась на холодильник Мариша. — Не знаю, как ты, а я лично сегодня утром уже мылась в душе. И сейчас предпочла бы просто поужинать.
— Ты что, уже проголодалась? — изумилась Таня. — Но на ночь есть страшно вредно!
— Чего? — ужаснулась Мариша. — У тебя же сегодня вроде бы день рождения? Мы разве не будем его праздновать?
— Будем! В баню пойдем все вместе! — залилась счастливым смехом Таня. — И бабушек с собой прихватим.
Юля ущипнула Маришу за задницу.
— Не спорь, у меня в сумке нарезка осталась, хлеб и пара бутылочек пива, — прошептала ей Юлька. — Зная понаслышке об этом Романе и его хм… хозяйственности, я предвидела нечто подобное и не стала все припасы выкладывать в общий котел.
Пока Роман в обществе страшно голодного и злого Таниного отчима и своего вечно всем недовольного отца топили баню, бабушки с изумлением пытались выяснять, куда это они попали и кто такие все окружающие их незнакомые люди, а Таня с матерью готовились к помывке, подруги уединились в своей комнатушке и вполне сносно поужинали бутербродами с ветчиной и пивом. Они бы поужинали еще лучше, если бы не Юлькина такса, которая, слопав добрую половину окорока, даже особой благодарности не выказала.
Время было уже позднее. Баня что-то задерживалась. Дожевывая свой бутерброд, Мариша от нечего делать смотрела в окно на заснеженный сад. Вдруг она увидела, как в дальнем конце сада от покрытого снегом дерева, должно быть, яблони, отделились две приземистые фигурки. Приглядевшись, Мариша признала в них двух сестер — Танькиных двоюродных бабушек. Верней, Таньке они приходились прабабушками. Их третья родственница была несколько моложе. И приходилась Таньке родной бабушкой. И вот эта самая родная Танькина бабушка в данный момент семенила следом за прабабушками и поддерживала конец длинной стремянки, которую тащили старушки.
Тут Ника требовательно тявкнула. И Мариша отвлеклась на нее, отдавая таксе последний кусочек своего бутерброда. Но на пиво Ника не претендовала, ее пороки пока что исчерпывались обжорством. Пьяницей она не была. Мариша могла спокойно пить свое пиво, тем более что в саду больше ничего интересного не происходило. Зато Юлька обнаружила в своей сумке третью банку зеленого «Туборга». Поэтому к тому моменту, когда можно было идти в баню, подруги пришли в относительную гармонию с миром и даже сыграли с бабушками в «подкидного дурака» и «пьяницу».
Бабушки оказались славными старушками. Несмотря на то, что все три жили далеко в прошлом. Кроме того, имена у старушек были очень странными. Старшую и самую решительную звали Гафанией, ее сестру Пульхерией, а их племянница, являвшаяся по совместительству Таниной бабушкой, носила гордое имя — Дульсинея. Впрочем, в быту их звали баба Гафа, баба Пуха и баба Дуся. А столь странные полные имена придумал им дед Соломон — отец Таниных прабабушек и дедушка Таниной бабушки.
Спать после бани все завалились рано. Легкий ужин, состоявший из куриного супчика с вермишелью и гречневой каши, заставил подруг порадоваться тому, что они уже успели перекусить. А завтрашний день подразумевалось провести в приятных, по мнению Романа и его родственников, развлечениях. Подледная рыбалка, игра в настольный теннис, пешие прогулки по окрестностям и катание на лыжах, помнящих еще нормы сдачи ГТО. Танины родственники тактично молчали. Бабушек, похоже, вообще окружающие их люди не волновали, они жили в своем собственном мире и были этим миром очень довольны. А мать и Танин отчим были людьми интеллигентными, к тому же давно свыклись с той здоровой умеренностью, которую пропагандировала семейка Романа.
— Жаль, что мы не захватили с собой побольше водки, — с явным сожалением произнесла Юля после ужина. — Чувствую, что тоска тут будет зверская! Эта Ромина родня уже сейчас нагоняет на меня зевоту. Без ста граммов я их два дня не вынесу. Так что доставай!
— Побольше водки? — задумчиво спросила Мариша. — Что ты имеешь в виду?
— Ну, мы же с тобой вроде бы покупали литр «Абсолюта»? — уточнила Юля. — Или я ошибаюсь?
— Покупали! — согласилась Мариша, чувствуя себя все более и более неуютно.
— Так давай ее сюда! — обрадовалась Юля. — Похоже, на улице мороз крепчает. А дом соответственно выстывает все больше и больше. Лично я уже под одеялом начинаю замерзать. Сейчас немного выпьем и согреемся.
— Э-э! — замычала Мариша. — Видишь ли…
— В чем дело? Мы не купили водку? Или?.. Или ты уже отдала ее Таньке?
От этой страшной мысли у Юльки даже дыхание перехватило.
— Ну да, — сжалась Мариша. — Я же думала… В общем, не знаю, чем я думала, но водку я ей отдала вместе с продуктами, которые мы купили.
— Ну ты молодец! — возмутилась Юлька. — Теперь нам в лучшем случае выдадут по пятьдесят грамм. А в худшем — наш экономный Рома просто спрячет дорогую водку для более подходящего случая!
— Но мы же сюда не пить приехали? — робко возразила Мариша, сознавая, что ее подруга кругом права.
— А что еще тут делать? — зашипела Юлька. — Нет, ты головой не крути, ты мне скажи, что? Тут даже мобильная связь не работает! Я с самого приезда пытаюсь дозвониться в город. Боже мой! Я и не представляла, что в пригороде еще остались такие дыры! Сейчас на часах еще нет одиннадцати, а мы уже забрались в постель! Да я в последний раз так рано ложилась спать, когда училась в третьем классе. И мне стукнуло в голову недельку пожить по режиму. Скажу тебе откровенно, худшей недели у меня никогда в жизни не было!
И, понизив голос, Юля добавила:
— Да еще Роман за стеной возле Таньки пританцовывает. Миленькая моя, солнышко мое, ну давай, а? Ты же тоже хочешь! Я же тебя знаю, моя девочка, — передразнила она любовное воркование супруга. — Тьфу! Слушать противно, как он с ней сюсюкает!
— Ты просто завидуешь! — заметила Мариша. — Роман на Таньку глаз еще в школе положил. И за эти годы стал любить ее, по-моему, еще крепче. Если бы своими глазами не наблюдала их идиллию, то даже и не поверила, что такое вообще бывает.
— А хоть бы и завидовала! — кивнула Юлька. — Что тут такого удивительного? Стоит вспомнить, как со мной поступил Крученый. Он вокруг меня никогда так не выплясывал!
— Если тебе тут не нравится, то можно вернуться в город!
— Ага, снова тащиться три часа по обледенелой дороге, да еще в темноте! — вспыхнула Юлька. — А потом попасть в объятия Андрея Васильевича? Нет уж! Останусь тут! Вот в этой самой постели. И не надейся вытащить меня из нее до нашего отъезда.
И она демонстративно завернулась в одеяло. Но поссориться подруги не успели. Во дворе загудела машина. Прибыл еще кто-то из гостей.
— Пошли посмотрим! — предложила Мариша.
— Пошли! — уныло согласилась Юлька. — Хоть какое-то развлечение. Все равно делать тут больше нечего. Боже мой, хозяева называются! Даже телевизора с собой не прихватили. Какие-то поганые пустые банки для будущих солений и компотов притащили, а телевизор — нет. Будь они прокляты с этой их хозяйственностью!
И подруги поплелись к окну, из которого было виден двор. Там было светло от фонаря, заливавшего все вокруг холодным сиреневым светом. Неожиданно Маришу словно что-то стукнуло.
— Смотри, какая-то знакомая машина! — удивленно воскликнула она, толкнув Юльку.
— А что в ней такого? Обычная «аудюха», — фыркнула Юлька. — Причем не слишком новая, «селедка».
— У Ольги такая же машина, — напомнила ей Мариша.
— Ну и что? Ольга в Финляндии.
Мариша хотела сказать Юльке, что Ольга вовсе даже не в Финляндии, а наоборот — в Бразилии. Но Юлька горестно взвыла:
— Ольга сидит у себя в Турку, а мы, дуры безмозглые, в какой-то глухомани среди сугробов, где-то на реке Оять! Боже мой, Оять! Да я такого названия никогда не слыхала!
— Это не в пользу твоего кругозора! — ответила Мариша, внимательно следя за тем, как красный «Ауди» пытается выбраться из сугроба, в который случайно заехал.
Наконец водитель «Ауди» понял, что бороться бесполезно, дверца машины открылась, и оттуда выбралась стройная миловидная девушка, с немного бледным личиком.
— Ольга! Оля приехала! — закричали Юлька с Маришей хором, а прибежавшая на шум Таня радостно захлопала в ладоши.
После чего подруги кинулись на улицу, забыв закрыть за собой дверь, что вызвало целую бурю негодования матери Романа, которая сетовала, что они выстудят дом, никаких дров не напасешься. Таньку перехватил Роман.
— Надень дубленку! — велел он ей. — И ноги хоть в валенки, хоть в сапоги сунь. Что ты у меня как маленькая? Простудишься же. На улице мороз минус двадцать. Никуда твоя Оля от тебя теперь за эту минуту не денется. Оденься, золотце!
Мариша с Юлькой добрались до Ольги первыми и затащили ее в дом. Таня встретила их на крыльце. Дальше Роман ее не пустил, озаботясь еще и тем, что она может набрать снегу в сапоги.
— Откуда ты тут? — набросились все на Ольгу.
— Я думала, ты в Бразилии, — добавила Мариша.
— Как видишь, вернулась! — вздохнула Ольга, успев к этому времени скинуть с себя пуховик и теплые сапожки на меху. — Роман, а можно будет вытащить мою машину из снега?
Роман немного подумал и обстоятельно изложил Ольге, почему до утра лучше этого не делать. И хотя все его доводы были разумны, Ольга все равно разобиделась.
— Выехала сегодня из Турку в шесть утра, в двенадцать прорвалась через таможню, потом разминулась с вами всего на полчаса и в результате вынуждена была добираться сюда, имея только адрес, который дала мне Маришина мама. А вы этого не цените! А у меня, между прочим, горе.
— Какое? — оживилась Танина свекровь.
Ольга покосилась на нее, повернулась к подругам и сообщила:
— У меня муж пропал! Я из Бразилии вернулась, а его нет.
— А вещи? — деловито осведомился отец Романа. — Вещи не пропали?
— И деньги? — уточнил Роман.
Ольга молча помотала головой.
— Вещи все на месте, а вот Пашка пропал, — печально сказала она. — Девочки, я тут привезла спиртного. Давайте выпьем. А то я совсем в пути закоченела. Печка с нашими морозами не справляется. Да еще дуло откуда-то.
С этими словами Ольга вытащила бутылку «Финляндии», с которой под неодобрительными взглядами матери Романа и уселась к столу. Но к этому времени в доме стало уже так холодно, что всем было ровным счетом наплевать на одобрение или неодобрение Галины Александровны. Та фыркнула и удалилась в свою комнату. Воспользовавшись ее отсутствием, отец Романа подкинул в печь остатки дров, Таня вытащила из холодильника и состряпала с помощью подруг на скорую руку закуску, состоящую из домашней квашеной капусты, соленых огурцов и грибочков с луком, а Роман спустился в погреб и притащил несколько бутылок домашнего рябинового вина. После чего все уселись за стол и наконец-то почувствовали, что приехали в деревню недаром. Во всяком случае, Юлька точно почувствовала.
Через некоторое время мужчины и старшее поколение женщин ушли спать, предоставив четырех подруг самим себе. Тут надо объяснить, что Ольга дружила с Таней через Маришу. То есть Мариша и Оля учились вместе в университете, а Мариша и Таня жили на одном этаже. Вот так и образовалось это знакомство, перешедшее потом в дружбу. Правильней было бы сказать, что сначала необыкновенно смышленый в житейских вопросах Роман, вероятно, решил, что его жене очень даже стоит дружить с Олей, так как поехать по приглашению в Финляндию, да еще на своей машине, будет стоить гораздо дешевле, чем покупать себе и Тане туристическую путевку в эту страну. И он стал всячески поощрять новую дружбу. Таня вообще была очень покладистым человеком и спорить с мужем не стала. Но надо отдать ей должное, что сама-то она дружила с Олей не из каких-то корыстных побуждений, а просто потому, что полюбила ее.
— Оля, расскажи нам толком, как все произошло! — потребовала Мариша, когда все посторонние ушли.
— Как! Как! — передразнила ее Оля. — Я же тебе сказала, что мы с Пасси уехали в Бразилию. Я оттуда несколько раз звонила Пашке, все вроде бы было нормально. Он ни о чем не подозревал. Но в последние три дня у нас дома к телефону никто не подходил. Но я особенно не волновалась, думала, мало ли где Пашка задержался. А оказывается, пока я с любовником в Бразилии прохлаждалась, его у меня другая баба увела!
И она, уронив голову на стол, горько зарыдала.
— Откуда ты это знаешь? — спросила Таня.
— Так он мне записку оставил! — прорыдала Оля. — То есть не он, но… В общем, вот!.. Читайте!
И она сунула Тане в руки смятый клочок бумаги. Бережно расправив бумагу, Таня заглянула в нее и растерялась.
— Тут ничего не понятно.
— Ах да, — всхлипнула Оля. — Я и забыла, что там по-фински написано.
Она взяла записку в руки и дрожащим голосом принялась переводить.
«Здравствуйте, Оля. Я хочу вас предупредить, чтобы вы не волновались из-за вашего мужа. Он больше вас не любит и уходит жить ко мне. Наши адвокаты свяжутся с вами. Всего вам доброго. Надеюсь, что ваша личная жизнь тоже скоро устроится».
Когда Ольга закончила читать записку, над столом повисло молчание.
— И кто такая эта женщина? — спросила Мариша.
— Если бы я знала! — простонала Ольга. — Несколько дней я через наших с Пашкой общих знакомых пыталась навести справки. Но все словно воды в рот набрали. Или действительно ничего не знают, или мне говорить не хотят. А потом я поняла, что если останусь в Турку в нашей квартире, то сойду с ума. И вот я примчалась сюда. Девочки, скажите, что мне делать?
— А не нужно было от мужа в Бразилию с любовником убегать! — раздался из-за стены голос Таниной свекрови. — Тогда и муж целее был бы!
— Галина Александровна! — крикнула Таня. — Что вы говорите? У человека горе, а вы со своими поучениями!
— А ты старшим рот не затыкай! — подал голос отец Романа. — Мать правильно говорит.
— Ишь, распустились! — прибавил отчим Тани, Никита Михайлович.
— Отстаньте от моей Тани! — послышался сердитый голос Ромы. — Дайте ей спокойно поговорить с подругами. Она у меня умница и сама со своими подругами разберется!
— Беспутство сплошное! — не послушалась Галина Александровна.
— Мать! — рявкнул Рома, и на этот раз женщина умолкла.
Но скандал все равно бы не разгорелся, потому что в это время Оля набрала побольше воздуха и неожиданно заголосила на всю округу:
— Да, я признаю! Виновата я! Но я же думала, что не люблю уже своего Пашку. А когда он исчез, меня словно осенило. Не нужны мне эти чухонцы и вся их распрекрасная Европа и вообще весь мир, если рядом нет моего Пашеньки. Что же я без него делать-то буду! О-о-о! Горе какое!
— И правильно, так и надо! Только раньше думать нужно было, голубушка! Да не тем местом, которым ты думала, а головой! — с удовлетворением припечатала Галина Александровна, но на этот раз ее даже родной муж не поддержал.
В итоге Ольгу подруги с трудом отпоили успокоительными каплями, Юлька откопала в кармане бумажку с остатками снотворного, которое давала ей Мариша для усыпления Андрея Васильевича. Рассудив, что от нескольких крупинок Ольге плохо не станет, подруги всыпали их в домашнее вино и дали выпить подруге. Примерно через полчаса лекарство подействовало. Ольга, беспокойно поворочавшись, все же заснула на раскладушке, которую удалось втиснуть в узкий промежуток между диваном подруг и стеной. А следом за Олей повалились в свои постели и все трое.
