Книга: Зимний вечер в проруби
Назад: ГЛАВА 14
Дальше: ГЛАВА 16

ГЛАВА 15

— Говори, несчастный, что ты к нам привязался? — тряхнула за шиворот мужика Юлька. — Ты вообще кто такой?
— Как ты нас выследил? — набросилась на него Мариша. — Мы, помнится, тебе своих координат при той нашей единственной встрече не давали.
— Девушки, я не следил! — заныл пленник. — Честное слово, я просто поговорить хотел.
— Поговорить?! — грозно насупилась Оля. — А за шею зачем хватать? Знаешь, приличные люди так разговор не начинают. Тем более в уединенном месте и в темное время суток.
— В самом деле! — согласилась с ней Юля. — Как-то одно с другим не вяжется.
— Девушки, давайте посмотрим, кто он такой! — предложила Мариша.
— Правильно! Пошарим в карманах! — необычайно оживилась Таня.
Вывернув карманы своего пленника, подруги нашли, во-первых, носовой платок, которым тут же заткнули мужику рот, потому что он начал против такого произвола громко протестовать и мог привлечь внимание редких прохожих. А такое внимание подругам сейчас было совсем некстати. Во-вторых, у парня нашли уже знакомый подругам пистолет в кобуре. А в-третьих, загранпаспорт на имя Макеева Мая.
— Значит, ты Май, — произнесла Мариша, рассматривая паспорт. — Красивое имя. О! И последние два года ты проживал в Финляндии! Так-так. Это уже становится интересно. И что же ты там делал, а?
— Тебя спрашивают! — сердито пнула пленника Оля. — Отвечай, придурок!
Тот замычал, явно протестуя против такого обращения со своей драгоценной персоной.
— Поднимите меня! — заявил он, когда Таня избавила его от кляпа. — Мне холодно. Я простужусь! Земля совсем промерзла.
— Ничего, потерпишь! — возразила Мариша. — Отвечай на наши вопросы! А то оставим тебя тут связанным до утра. Учитывая обстоятельства, это можно будет считать самообороной? Да, Оля?
— Конечно! — кивнула та, кровожадно блеснув глазами.
— Я все скажу! — испугался Май. — Спрашивайте!
— Что ты делал в той деревне, в Старом Лисине?
— Я правда там жил. Отдыхал!
— Допустим, а оружие тебе зачем?
— Пистолет пневматический! — воскликнул Май.
— Врешь! — сурово сказала Мариша.
— Да он вообще испорчен! — закричал Май. — Заклинило его. Носил так, для понту. Ну и в качестве устрашения. На всякую гопоту хорошо действует. Мигом деру дают.
— Зачем ты напал на Олю?
— Я не напал! Я видел, как она вышла из дома вместе с вами, а потом на вас сосулька свалилась. Я хотел узнать у вашей подруги, все ли с вами в порядке.
— А зачем ты ее в кусты потащил?
— Я не тащил! Она сама за мной погналась!
Мариша вопросительно посмотрела на Олю.
— Ну да, погналась! — неохотно призналась она. — Но он все равно на меня набросился со спины.
— А она меня через плечо кинула! — наябедничал Май. — Я никак не ожидал, что она так отреагирует. Я хотел просто ее остановить, а она вдруг как даст мне подсечку! Вот я и решил, что лучше я у вас самих потом спрошу, чем с вашей нервной подругой беседовать. Ну, и побежал. А она за мной! И побила. Больно, между прочим.
— Что ты делал в Финляндии?
— Работал!
— Где?
Тут Май впервые с начала беседы как-то замялся.
— Не мямли! — сурово пресекла его Мариша.
— В общем, в последнее время нигде, — признался наконец Май.
— А на что же ты жил? — нахмурилась Мариша.
— Мне одна женщина помогала, — сказал Май. — А что тут такого?
— Вот мужики пошли! — не выдержала и возмутилась Юлька. — Так и норовят на шею к нашей сестре усесться! Да еще и обманывают при этом!
— Я не вру! — испуганно вытаращил глаза Май. — Она очень богатая женщина. Но потом мы с ней поссорились. И я вернулся в Россию.
— А так как денег у тебя не было, то ты отправился в деревню, где мы с тобой и встретились, — закончила за него Таня и выжидательно посмотрела на подруг.
— Так и было! — обрадованно закивал головой Май. — Вы мне верите?
Оля открыла рот, чтобы остеречь подруг, не доверять этому сладкоголосому обманщику, но тут почувствовала, как кто-то больно ущипнул ее за мягкое место.
— Молчи! — прошептала ей на ухо Мариша. — Молчи и делай вид, что веришь! — Я верю! — закричала Мариша. — А вы, девочки?
И, встав спиной к Маю, она начала делать жуткие гримасы, призывая подруг сказать то же, что и она.
— Верим, — после некоторой заминки все же произнесли Юля и Таня.
— Бывают же такие совпадения в жизни! — восхитилась Мариша, повернувшись к Маю. — В деревне мы с тобой случайно встретились. И в многомиллионном городе снова случайно встречаемся. Чудеса!
Оля хотела попенять подруге за доверчивость, которая, по мнению самой Оли, не лезла ни в какие ворота. Но Мариша была начеку. И не позволила Оле и рта раскрыть. Таня тоже принялась восторгаться удивительным стечением обстоятельств. Сначала вяло, но затем вошла во вкус. Потом подруги подняли Мая из снега, старательно почистили, развязали и заверили, что теперь просто обязаны искупить свою вину перед ним.
— Недоразумение вышло, — ворковала Юля. — Но все разъяснилось!
— Надеюсь, я тебя не очень больно ушибла? Прости, я ведь не знала, что ты друг моих подруг, — извинилась перед Маем Оля.
— Это событие надо отметить, — вздохнула Таня.
— Мы сейчас все пойдем прямо ко мне! — говорила Мариша. — Выпьем вина за такую удивительную встречу! Вы согласны?
Таня с Юлей взяли Мая под руки, не спрашивая его согласия. Сначала он пытался сопротивляться, но девушки ласково и настойчиво уговорили его. Оля пристроилась рядом с Маришей и тихонько пожаловалась ей:
— Мне кажется, я схожу с ума! Как вы могли поверить в ту чушь, которую плел этот тип? Ну ладно Таня с Юлькой. Но ты-то?
— Т-с-с! — приложила палец к губам Мариша. — Мы ему и не поверили. Но пусть лучше он будет под нашим присмотром, чем болтаться где-то и замышлять новые преступления.
— Так ты думаешь, что это все-таки он? — вылупила глаза Оля.
— Конечно, посмотри на следы, которые он оставляет, — сказала Мариша.
Как раз в этот момент левая нога Мая попала в мягкий снег, и Оля с ужасом увидела знакомый рисунок подошвы.
— Именно такой рисунок мы с Юлькой видели возле обрыва в то злополучное утро, когда едва не погибла Таня, — сказала Мариша. — И человек в таких ботинках был сегодня вечером на крыше, когда на нас сверху свалилась ледышка.
— Это он столкнул Таньку с обрыва! — прошептала в ужасе Оля.
— Так что, сама видишь, отпускать Мая нам никак нельзя, — кивнула Мариша.
— Нужно его сдать в милицию!
— И какие у нас доказательства? — возразила Мариша. — Он мигом от всего отопрется. И его выпустят. Нет, нужно вывести его на чистую воду. А у меня дома для этого оптимальные условия. Прикинемся дурами, усыпим его бдительность, а там видно будет.
— А вдруг он нас всех разом укокошит? — испугалась Оля.
— Как? Мы с него глаз не спустим. А оружия у него нет.
— А пистолет?
— Он и в самом деле не стреляет, — отмахнулась Мариша. — Я проверяла. И сама посуди, если бы пистолет был рабочий, стал бы этот тип затевать все эти так называемые несчастные случаи? Нет! Он бы поступил проще! Застрелил бы свою жертву или жертвы. И все! Да и был таков!
— Но что мы ему сделали? — пискнула Оля. — Предположим, вы не должны были его видеть в том доме в Старом Лисине. Но меня-то там не было. Чего же он и меня только что пытался задушить?
— Может быть, обознался в темноте? — предположила Мариша.
— Скажешь тоже! — фыркнула в ответ Оля.
Больше им поговорить по душам не удалось. Потому что вся компания вошла в кабину лифта и поехала наверх. Дома у Мариши в баре оказалось порядочное количество спиртного. С поминок Таня принесла оставшийся пакет томатного сока, салаты, нарезку и сыр. И подруги принялись усиленно усыплять бдительность Мая, старательно прикидываясь полнейшими дурочками, наивными до невозможности. Май пил за двоих, ел тоже, поглядывал по сторонам, рассеянно прислушиваясь к болтовне подруг. И… И становился с каждой минутой все мрачней и мрачней. Подруги удвоили усилия, чтобы парень почувствовал себя наконец как дома и расслабился. Но не тут-то было. Вместо того чтобы оживиться, Май окончательно погрузился в мрачное отчаяние.
— Что-то определенно идет не так, — озабоченно сообщила Мариша Юльке, вызвав ту на кухню. — Почему он сидит такой грустный? Неужели мы ему так не нравимся?
— Никак не пойму, — пожала плечами Юлька. — И какого хрена ему еще надо? Сидит мужик в целом цветнике прекрасных девушек, ест и пьет на халяву и при этом мрачнее тучи.
— Может быть, травки ему дать покурить? — предложила Мариша.
— А у тебя есть?
— Нет, но, может быть, у Таньки есть.
— А у нее откуда?
— От Грини, — лаконично сообщила Мариша.
— Попробуем очаровать его без травки, — решила Юлька пока не поднимать этот вопрос, и подруги вернулись в комнату, где принялись рассыпаться перед Маем в комплиментах, становившихся все прозрачней и прозрачней.
Кажется, это помогло. Май неожиданно просветлел лицом. Но вместе с этим начал делать робкие попытки вырваться из сладкого плена.
— Мне пора идти! — твердил он. — У вас очень здорово, но мне, честное слово, пора идти. Я не могу остаться.
Видя, что уговоры на Мая больше не действуют, Юля переглянулась с Маришей, Таня с Олей, потом Оля с Маришей — и девушки уступили.
— Но ты еще придешь? — спросила у Мая Юлька. — Ты нам очень понравился!
— С тобой так весело! — поддержала ее Оля.
— Ты замечательный парень! — воскликнула Мариша.
— Никогда не встречала никого лучше! — выдавила из себя, сияя притворной улыбкой, Таня.
На лице Мая промелькнуло выражение, близкое к панике. Он быстро попрощался с подругами и выскочил из квартиры.
— За ним! — прошептала Мариша, когда шаги стали стихать. — Только тихо! Ни в коем случае не спугните его!
И подруги друг за дружкой, похватав свою одежду, просочились на лестницу. И тут до них донесся голос Мая. Он с кем-то разговаривал, стоя у лифта. Сняв обувь, Юлька на цыпочках подкралась поближе и спряталась за углом.
— Нет! — говорил Май. — Нет, и не уговаривай меня! Это замечательная девчонка. И подруги у нее классные. У меня рука не поднимется!
Собеседник что-то ему ответил.
— И деньги мне не нужны! Говорю же, что я отказываюсь от задания. Я просто не смогу. Что? Нет, ты этого не сделаешь! Она же ни в чем не виновата! Ты не можешь! О господи! Ты не женщина, ты зверь! Чудовище!
Разговор был закончен. Теперь Юлька слышала только тяжелое дыхание Мая. Похоже, он вел борьбу с самим собой. Юля начала отступать назад. И очень вовремя. Едва она успела, пятясь, войти в Маришину квартиру и втолкнуть своей попой других подруг, как из-за угла от лифта появился Май. Он позвонил в дверь Маришиной квартиры. И когда Мариша открыла ему, он твердо заявил:
— Я решил остаться!
— Вот и отлично! — очень убедительно просияла Мариша. — А мы уже собирались за тобой бежать. Видишь, даже обулись!
Май не выразил никакой радости по этому поводу. И напротив, получив приглашение остаться, снова помрачнел, с трудом изображая подобие хорошего настроения. В конце концов вечер сам собой сошел на нет. Май напился и рухнул на диван. Просыпаться он не желал, поэтому его было решено оставить там.
— Мариша, я, пожалуй, пойду, — громко произнесла Таня, стоя возле дивана, на котором почивал Май. — Все-таки будет лучше, если я переночую дома.
— Нет, Танюша, я думаю, тебе лучше остаться.
— И не уговаривай, ухожу. До свиданья, девочки!
Май даже не пошевелился. Пришел черед Оли изображать наживку.
— Мне тоже нужно идти! — сказала она. — Нужно и домой к маме заглянуть. А то прямо неприлично, приехала в Питер, а к родной матери и носа не кажу.
— Останься!
— Нет, пойду! — ответила Оля, перемещаясь в прихожую.
— Ты меня обижаешь! — надулась Мариша.
— Но что же делать! Нужно идти!
— Мы тебя проводим!
— Предоставьте это дело вашему единственному мужчине!
Подруги обернулись и обнаружили, что Май наконец пробудился от транса и, неровно покачиваясь, двигается к обувнице, всем своим видом демонстрируя желание покинуть квартиру вместе с Олей.
— Все ясно, — прошептала Мариша на ухо стоящей рядом с ней Юльке. — Ему действительно нужна Ольга. Жертва — она.
— Оля, побудь у меня! — вмешалась Татьяна. — Мне так не хочется оставаться одной в своей пустой квартире.
— Ну, если только ради тебя, — «передумала» Оля.
И подруги отправились к Тане. Туда же переместился и Май. По замыслу подруг, Юльке с Маришей полагалось выждать некоторое время и тоже проникнуть в квартиру Тани, чтобы не оставлять их двоих с преступником.
— Пока мы с Олей будем бодрствовать, он нападать побоится, — втолковывала Таня своим подругам. — Совершенно ясно, что он дожидается, когда мы, легкомысленные дурочки, заснем. Тогда он Ольгу и попытается прикончить. А мы его и сцапаем с поличным. Поймите, другого выхода нет.
— Припереть бы его к стенке прямо сейчас, не дожидаясь, пока он начнет действовать, — мечтательно протянула Мариша.
— Припереть его у нас получится, если только мы сцапаем его, как уже сказала Таня, с поличным! — сказала Юля. — Иначе он от всего отопрется. Как сегодня вечером. Дескать, никаких дурных намерений, девушки хорошие. Ошибочка вышла. Пошутил неудачно. С кем не бывает?
Таким образом, отпустив двух своих подруг в компании с преступником, Мариша с Юлей уже через минуту подкрались к двери Таниной квартиры и стали прислушиваться. На душе у них было тревожно. Но пока в квартире Тани все было мирно. Похоже, девушки готовились ко сну. Как только Май улегся на диван и заснул, верней, сделал вид, что спит, Мариша осторожно толкнула незапертую дверь и вошла в Танину квартиру. Дверные петли даже не скрипнули. Что и говорить, у Ромки, конечно, были свои недостатки. Но Танину квартиру он содержал в безукоризненном порядке.
— Значит, диспозиция такая, — высунувшись в прихожую к подругам, тихо прошептала Таня. — Мы с Олей спим в большой комнате. Я на нашей супружеской кровати, а Оля на раскладном диванчике у окна. Май устроился в маленькой комнате. Чтобы пробраться к нам, ему нужно пройти через коридор и мимо прихожей. Так что тут вам с Юлькой оставаться нельзя, он вас точно засечет. Спрячьтесь вот в этот шкаф.
Подруги с сомнением посмотрели на встроенный шкафчик, полностью забитый каким-то барахлом. Но спорить не решились. Таня выгребла часть старых пальто, пуховиков и шуб, и подруги с горем пополам влезли туда, стараясь производить при этом как можно меньше шума.
— Удобно? — тихим шепотом осведомилась у них Таня.
— Иди ты! — с досадой отозвалась Мариша, которой пришлось скрючиться, шкафчик был поделен встроенной полкой пополам, так что выпрямиться в нем не было никакой возможности. — Заботливая какая!
— Мы ради нее на такие жертвы идем, а она издевается еще! — добавила возмущенная Юлька. — Как тут может быть удобно двум рослым девушкам, если в этой мышеловке и одному ребенку не спрятаться!
— Но это ненадолго! — виновато прошептала Таня. — Думаю, что Май захочет побыстрей закончить свое гнусное дело.
После этого Таня зевнула и побрела спать, впрочем, поклявшись, что ни она, ни Оля и глаз не сомкнут. В квартире наконец воцарилась тишина.
— Как ты думаешь, он действительно скоро пойдет на дело? — шепотом поинтересовалась Юлька у Мариши.
В ответ Мариша дернулась, так что чуть не свалилась.
— Тихо ты! — возмутилась Юля. — Топаешь как слон.
— А ты мне ухо щекочешь своим шепотом! Знаешь, как противно. У меня даже мурашки по коже побежали.
— Какая ты стала чувствительная! — ехидно ответила Юля. — И между прочим, по мне мурашки бегают уже почти неделю. С тех пор, как ты вынудила меня ввязаться в свою очередную авантюру.
— Кто же знал, что Андрей Васильевич окажется таким приличным по сравнению с другими нашими знакомыми мужчинами человеком? — со вздохом ответила ей Мариша. — Но зато, если посмотреть на дело с другой стороны, то это даже хорошо, что сначала мы заподозрили в нем преступника. Ведь иначе мы бы не начали за ним следить. И не помчались бы прятаться от его гнева на дачу к Таньке. И как знать, если бы не наше присутствие, может быть, ее бы уже и в живых не было.
— И все-таки я не понимаю, этому Маю кто из нас четверых нужен? Я, ты, Таня или Оля? Похоже, он покушался по очереди на всех. Но теперь что-то прилип к Ольге. В чем дело?
— Ему нужна одна из нас, — ответила Мариша. — Ты же сама сказала, что по телефону он отказывался убить «замечательную девчонку». Понимаешь, одну девчонку. Или ты напутала?
— Ничего я не напутала, так он и сказал, — кивнула Юлька. — Но потом еще про классных подруг прибавил. Как ты думаешь, к чему он это сказал?
Этого Мариша не знала. Но не сомневалась, что если Юлька и дальше будет так шипеть и топтаться в шкафу, то Май заподозрит неладное, не пойдет на дело, подруги его не поймают и, значит, никогда им не удастся вытянуть из него признания, чего ради он прицепился к четырем подругам. Эти соображения Мариша выкладывать Юльке не стала, а просто посоветовала заткнуться. Юля замолчала, и некоторое время все шло хорошо.
— У меня спина чешется! — пожаловалась ей Юля. — Кажется, тут блохи.
— Не валяй дурочку! Откуда тут блохи! Танька патологическая чистюля! Стой спокойно и не шуми!
Минут на десять воцарилась тишина. Но потом у самой Мариши стало невыносимо чесаться в носу, должно быть, началась запоздалая реакция на пыль.
— Что ты ерзаешь? — недовольно спросила у нее Юлька. — Сама же велела вести себя тихо!
Мариша из последних сил зажимала себе нос, дрыгая ногой от нестерпимого желания чихнуть.
— Постарайся дышать ртом, — прошептала Юлька, смекнувшая, в чем дело.
Мариша стала дышать ртом. Свербеть в носу перестало, зато теперь чудовищно запершило в горле. Мариша уже подумывала о том, чтобы наплевать на всю операцию и выбираться из шкафа, как вдруг Юлька испуганно схватила ее за руку.
— Шаги! — предупредила она. — Он идет!
Мариша набрала в грудь побольше воздуха и затаила дыхание. По квартире определенно кто-то двигался. И этот человек старался, чтобы его перемещения происходили как можно тише. Приоткрыв в шкафу узенькую щелочку, Юлька приникла к ней. По коридору двигался Май в самой лучшей Ромкиной пижаме. Эту пижаму Ромка если и надевал, то всего лишь раз в жизни. Таня купила ее на прошлый день рождения мужа. Но так как Таня совершенно точно знала, что Ромка такое транжирство не одобрит и ей еще потом и влетит по первое число, то подруги договорились, что Юлька сделает вид, будто это ее подарок.
Таньке потом все равно от мужа попало. Он ей высказал претензии по поводу того, что вот, мол, ее подруги дарят ему дорогие подарки, а Таниной фантазии хватило лишь на какой-то заурядный парфюмерный набор. И еще к тому же весьма недорогой. И так долго нудил по этому поводу, что Танька плюнула в сердцах и раз и навсегда зареклась баловать кого бы то ни было из мужиков.
И вот теперь в этой роскошной шелковой пижаме по коридору двигался Май. При всем своем возмущении Юлька все же не могла не признать, что Маю пижама необыкновенно идет. Гораздо больше, чем она шла Ромке. Фигура у преступника была что надо. Юлька невольно ею залюбовалась. Но тут ее внимание привлек к себе предмет, который Май нес в руках. Это была большая пуховая подушка, которую он прижимал к животу. Поняв, что именно замыслил преступник, Юлька вознегодовала вдвойне. Это надо же! Ему отдают лучшую в доме пижаму, с которой связано столько хлопот и волнений, а он в благодарность решил придушить гостью хозяйки. А может быть, и саму хозяйку. Одной подушкой!
— Что там? — прохрипела Мариша, когда шаги стихли.
— Он пошел их душить, — мрачно произнесла Юлька. — И подушку с собой захватил.
— Какой предусмотрительный! — восхитилась Мариша, мигом раздумавшая чихать.
Юлька осторожно открыла дверцу, и подруги выбрались из шкафа. На цыпочках они прокрались к дверям большой комнаты. Но никакой подозрительной возни оттуда слышно не было. Наконец волнение стало совершенно непереносимым, и подруги все же рискнули приоткрыть дверь. Их глазам сразу же представилось удивительно трогательное зрелище. Возле Оли спиной к двери стоял Май и любовался спящей девушкой. Но не успели подруги хорошенько умилиться, как Май вдруг резко наклонился, прижал подушку к лицу Оли и навалился на нее всем телом.
— Ай! — вскрикнула Юлька.
— Ох! — вторила ей Мариша.
И подруги кинулись спасать Олю, которая вовсю брыкалась, но вырваться из рук парня не могла. Он все же был гораздо сильней ее. Так как дверь в комнату вела одна, а протиснуться в нее подруги пытались одновременно, то неудивительно, что они застряли. Пока они, пыхтя и отпихивая друг друга, рвались на помощь Оле, произошла странная вещь. Май внезапно сам убрал подушку от лица Оли, шлепнулся на ковер и горько разрыдался. Подруги наконец прорвались в комнату и поспешили к Оле. При поверхностном осмотре с ней все было в порядке. Она сидела на кровати, жадно дыша и изумленно таращась на рыдающего на ковре Мая.
— Что тут случилось? — свирепо спросила Мариша.
— Сама не пойму! — слегка отдышавшись, сказала Оля. — Я спала, а потом вдруг мне стало нечем дышать. Я брыкалась, но вырваться мне не удавалось. А потом вдруг меня отпустили! Это вы меня спасли!
— Нет, — покачала головой Юлька. — Мы тут ни при чем.
— Как это? — немедленно вознегодовала Оля. — Разве вы не должны были прийти мне на помощь при малейшей опасности?
— Видишь ли, мы не успели, — смутилась Юля.
— Хорошенькое дело, чем же вы таким важным были заняты, пока меня убивали? — подбоченясь, спросила у них Оля.
— Мы не могли решить, кто первым пройдет в дверь, — ляпнула Мариша, и Оля потеряла дар речи.
В это время с кровати, на которой лежала Таня, раздался оглушительный всхрап. Олино внимание переключилось на третью подругу. И возмущение закипело в ней, выплеснувшись наружу.
— Посмотрите на эту лентяйку! — закричала Оля. — Что она там делает? А я вам скажу, она дрыхнет и храпит! Это вместо того, чтобы быть начеку и спасать меня при первых же признаках тревоги! Она спит, а меня в это время убивают! Ну и подруженьки! Одни в дверь пролезть не могут, другая дрыхнет без задних ног.
— Оля, не ори ты так! — попыталась урезонить ее Юлька. — В конце концов, ты все же осталась жива.
— Благодаря тому, что убийца раздумал меня убивать! — сердито буркнула Оля и перевела взгляд на Мая. — Ну, а ты чего ревешь?
— Ты расстроился, что мы тебя раскусили? — догадалась Юля.
— Ты почему, мерзавец, не захотел меня до конца душить? — с обиженным видом поинтересовалась у него Оля. — Зачем подушку убрал? Что? Совесть взыграла? Ну, говори ты, недотепа!
Май зарыдал еще горше и затряс головой.
— Это все она меня заставила! — рыдал он. — Я же не хотел.
— Как не хотел, если Таньку пытался убить, перед Юлькой топором размахивал и на Маришу машиной наехал. Да еще здоровенную сосульку с крыши на нас всех сбросил? Как же не хотел? По-моему, очень даже хотел!
— Вы не понимаете! — зарыдал Май. — Это была ошибка!
— Ну конечно! — хмыкнула Мариша. — Все так говорят. Ошибка.
— Нет, в самом деле! — подняв заплаканное лицо, воскликнул Май. — С вами — это была ошибка. Мне поручили устранить только одну Олю.
Подруги недоуменно переглянулись между собой.
— А мы все тогда за что пострадали? — спросила наконец Таня, и голос у нее дрогнул: — И Ромка?
— Ромину машину я вообще пальцем не трогал! — воскликнул Май. — Клянусь вам! Маминым здоровьем клянусь! Чтобы мне никогда денег ей на операцию не собрать, если я вру! Про Таниного мужа никакого разговора не было. Мне поручили убить Олю. Только ее одну. Клянусь!
Май так убедительно бил себя кулаком в обтянутую красивым шелком грудь, что подруги невольно прониклись и даже поверили, что где-то парень, возможно, говорит правду. Но чтобы выяснить все до конца, нужно было получить ответы еще на целую кучу вопросов. Чем девушки и решили заняться, не дожидаясь утра.
Назад: ГЛАВА 14
Дальше: ГЛАВА 16