Глава 13
Пока Кира успешно обыгрывала противных Чижиковых, Леся была на грани разоблачения. Вернувшись со своей вылазки к слуховому люку на кухню, Леся наткнулась там на Мишу, который подозрительно уставился на девушку:
– Где ты была?
– За вареньем ходила… в кладовую.
И Леся с готовностью продемонстрировала банку протертой клубники, которую успела прихватить по дороге. Увидев варенье, Миша мигом успокоился. Банка была ему знакома. Это точно была банка из их кладовой. А сама кладовая находилась слишком далеко от столовой, чтобы Леся могла подслушать оттуда хоть одну фразу из сказанного за столом.
Да и вообще, молодой человек не понимал, почему старики так тщательно шифруются от новой служанки. Не станет Леська доносить на них Чижиковым. Ведь и доносить-то нечего. На суд оппоненты Чижиковых явятся с пустыми руками. И в самом худшем случае им грозит проигрыш и потеря ключевых ролей на заводе. Все перейдет во владение Чижиковых, а те уж постараются выжить прежних владельцев.
Но Миша предпочитал думать о приятном. И поэтому, выбросив дурные мысли из головы, пододвинулся поближе к Лесе и произнес:
– Как я рад, что ты теперь живешь у меня.
– У вас, – поправила его Леся.
– Все равно, отец нам не помешает.
– Чему не помешает?
– Не притворяйся, будто не понимаешь, о чем я говорю, – вспыхнул Миша, пытаясь обнять девушку. – Мы договорились, я устраиваю тебя на работу, а ты… Ты меня отблагодаришь за эту услугу.
– Пока у меня еще испытательный срок, – проворно ускользая от объятий не в меру ретивого кавалера, улыбнулась Леся.
– Вот и постарайся, чтобы все прошло гладко. Ты же понимаешь, только от меня зависит, возьмет отец тебя к нам или же нет.
Леся в ответ лишь рассмеялась, продолжая кружить вокруг стола. Миша двигался за ней – она от него. Такой хоровод мог продолжаться бесконечно долго. Миша начал откровенно злиться, а Лесе совсем не хотелось кидаться в его объятия. Кавалер перестал ей нравиться. Поведение Миши стало казаться Лесе неприличным. Нельзя склонять девушку к любви, шантажируя ее потерей работы. Это как минимум неблагородно, а как максимум так и просто подло.
Ведь если бы Лесе была так нужна эта работа, она бы оказалась в трудной ситуации. Либо идти в спальню к хозяйскому сынку, либо лишиться хорошего места. Это ли не шантаж?
– Знаешь, Миша, шуточки шуточкам, а я еще чай не успела приготовить. Если ты и дальше будешь меня отвлекать, то я вообще ничего не успею, и тогда твой папа меня уволит с чистой совестью и будет совершенно прав.
Миша отступил.
– Но мы с тобой еще поговорим вечером.
– Обязательно.
– Если сама ко мне не придешь, то я к тебе приду.
– Поживем – увидим.
– А не на что тут смотреть. Либо ты со мной, и все у тебя в полном шоколаде, либо вылетишь на улицу. Поняла, красавица?
– Я все поняла, – заверила его Леся, твердо уверенная, что как бы ни повернулись дела вечером, теперь в спальне у Миши она не окажется ни за что на свете.
Пусть этот самовлюбленный красавчик поймет: любовь девушки таким образом не завоюешь. Вчера Миша был очарователен со своим букетом, большой машиной и прогулкой под луной. Но сегодня обаяния в нем поубавилось, к предстоящему сексу он относился как к делу решенному. Видно, красавчик на ухаживания отводил, в лучшем случае, один вечер. Что же, на сей раз его ждет огромное разочарование.
Леся приготовила чай, красиво сервировала поднос, выставив на него испеченный сегодня сдобный пирог с вишней, украшенный шоколадными меренгами и взбитыми сливками. Девушка уже подняла поднос, намереваясь нести его в столовую, как вдруг у нее зазвонил телефон. Поставив поднос обратно, Леся взглянула на экран. Звонила ей Кира. А подруги договорились, что станут звонить друг другу только в самом исключительном случае.
– Да, я тебя слушаю.
– Немедленно бросай все, что сейчас делаешь, и выходи.
– Как? – поразилась Леся, глянув на пирог. – Прямо так и бросить?
– Да. Выходи.
– Зачем я тебе нужна?
– Выйдешь, увидишь.
– Но у хозяев гость – сам Кусков к ним пожаловал.
Леся была уверена, что, услышав про Кускова, подруга передумает и велит Лесе оставаться на своем посту. Но этого не произошло. Вместо этого подруга произнесла, с трудом сдерживая ликование, так и рвущееся из нее:
– У тебя дома Кусков, а я нашла завещание Терентьева!
– Что?
– Что слышала! Бросай все и мчись на улицу! Я жду тебя у ворот! Жми, не медли.
Леся так и поступила. Она накинула на плечи свою курточку. И даже не вспомнив про вещи, которые оставались у Ерофеевых, выскочила из дома. Мелькнула мысль, что она некрасиво поступает с Ерофеевыми, так и не подав им десерт.
Наверное, они здорово удивятся, найдя на кухне тщательно сервированный чай, но не обнаружив самой Леси. Но эти мысли были совсем незначительными по сравнению с тем жгучим любопытством, которое снедало девушку.
Кому же все-таки достанутся деньги старика Терентьева? Чижиковым? Компаньонам? Или маленькому Витальке, чья жизнь до сих пор находится в опасности?
Дома девушки оказались всего через сорок минут. Всю дорогу Кира хранила торжественное молчание, которое чрезвычайно бесило ее подругу. Леся изнывала от любопытства, а Кира ничего не хотела ей говорить, лишь отделывалась общими фразами, когда Леся наседала на нее слишком уж сильно.
– Сейчас сама все увидишь.
– Что? Что именно? Ты можешь мне сказать? Что я увижу?
– Увидишь, увидишь, – обещала ей Кира и тут же нелогично прибавляла: – Верней, услышишь.
– Что я услышу? – кипятилась Леся. – Ты можешь мне хотя бы в общих чертах намекнуть?
– Если я тебе все расскажу, тебе будет неинтересно. Подожди чуть-чуть, мы уже почти приехали.
Действительно, Кире удалось каким-то чудом обойти все пробки, местами она ехала по обочине, местами пролетала на желтый свет. И на испуганное аханье Леси ее невозмутимая подруга лишь пожимала плечами:
– Для тебя же стараюсь. Чтобы ты от любопытства не умерла.
– Вряд ли будет лучше, если я погибну в ДТП.
Оказавшись дома, Кира предложила сначала накормить кошек, а потом уже приступить к ознакомлению с завещанием господина Терентьева. Но Леся, всегда такая добрая и щедрая в отношении домашних питомцев, сейчас лишь зарычала:
– Ничего с ними не случится! Вон какие бока себе наели, даже встречать нас не вышли. Ничего, обойдутся бездельники полчаса без кормежки!
Кошки в ответ лишь недоуменно поглядели на Лесю. Впрочем, нужды нет, они и так были очень сыты. Добрая тетя Наташа, вопреки всем инструкциям, которые оставили ей подруги, закармливала вчера и сегодня кошек до такой степени, что ни Фантик, ни Фатима сейчас на еду даже и смотреть бы не стали. Они и к выходке Леси отнеслись снисходительно, фыркнули и тут же снова заснули. Потому что передвигаться нормально и впрямь сейчас не могли.
Кира же торжественно усадила подругу на диван, прямо напротив телевизора и спросила:
– Ну что? Ты готова?
– Давно готова!
– Тогда смотри и слушай!
И с этими словами Кира бережно вытащила из сумки диск, вставила его в дисковод проигрывателя и присела рядом с подругой.
– Диск был запаролен, – объяснила она ей. – Поэтому никто не мог сказать, что там. Но Лисице удалось подобрать пароль и изменить что-то там. Теперь мы увидим господина Терентьева, так сказать, на большом экране.
И в ту же секунду на экране огромного телевизора, который занимал почти половину стены в гостиной подруг, появилось лицо очень пожилого и явно больного человека. Леся покосилась на Киру, и та кивнула:
– Терентьев, он самый.
– На своей траурной фотографии он выглядит куда бодрей.
Господин Терентьев на экране был бледен, под глазами у него были большие черные круги, как у человека, страдающего тяжелым недугом. Кроме того, он был крайне худ, если не сказать, что изможден. Но при этом он не походил на сломленного болезнью человека. Злости в нем было хоть отбавляй.
Леся не отрываясь смотрела на человека, который умер, но которого за последние дни она успела так хорошо изучить и так много про него узнать. Что он скажет?
– Ну что же, – произнес господин Терентьев, – пожалуй, начнем сеанс записи. Это мое завещательное распоряжение, которое я оставляю своим наследникам. Разумеется, будет также и письменное завещание, но я хочу оставить устное послание, которое расшифрует все мои письменные распоряжения. Возможно, кое-кто думает, что от старости и болезни у меня ум зашел за разум, но я твердо говорю: ум мой здоров, в отличие от тела. Но не будем растекаться мыслью по древу. Никогда не любил пустословов, не хочу становиться таковым и сейчас. Сразу же скажу, все мои прежние распоряжения относительно дома и счетов остаются прежними. Все достается моей сестре и ее семье. Мои акции поделят между собой мои компаньоны – господа Ерофеев, Кусков и Сколов. Моей домработнице Валерии приказываю выплатить тридцать тысяч долларов, столько же получит и повариха – Изольда. Андрею – моему секретарю, я завещаю сто тысяч долларов. Эти деньги, сестрица Аленушка, тебе придется отдать, уж не обессудь.
И по лицу старика скользнула ехидная улыбка, видимо, он неплохо разбирался в мелочном и скупом характере своей сестренки и понимал, каких моральных жертв ей будет стоить расстаться с этими деньгами, тем более что она уже мысленно считала их своими.
– Такое же распоряжение я оставляю в адрес моей невестки – Виолетты. Ей достанется сто тысяч долларов. Я должен пояснить. Прежде меня возмущало ее поведение, измены и неверность. Но надо отдать ей должное, в отношении моего сына она всегда была заботлива и предупредительна. Она выполнила свою роль сиделки при нем и при случае девочки для битья, поэтому я оставляю и ей также сто тысяч долларов. Эти деньги должны достаться ей или перейти к ее сыну, но только в том случае, если проведенная генетическая экспертиза докажет, что мальчик не является моим кровным внуком.
На этом месте господин Терентьев сделал многозначительную паузу. А когда заговорил вновь, его голос возвысился. Теперь он звучал громко и даже грозно.
– Если же, вопреки всем наговорам и доказательствам супружеской измены моей невестки, рожденный ею ребенок – мой единокровный внук, тогда все свое состояние в полном объеме я оставляю ему одному. Дома, прочая недвижимость, счета в банках, а также мой пакет акций кирпичного завода – все мое имущество достанется мальчику.
Затем голос господина Терентьева снова понизился. И уже устало он завершил свою речь:
– В отношении прислуги все распоряжения сохраняются. Моя сестра, ее муж и сын также получат по сто тысяч долларов, но не единовременно, а в виде ренты, и выплачиваться она будет ежемесячно в течение десяти лет.
Это было завершающим аккордом. На этой фразе господин Терентьев решил остановиться. Он взглянул еще раз на зрителей и твердо произнес:
– Данные указания являются моим последним распоряжением. И если смерть внезапно настигнет меня этой ночью, следует поступить именно таким образом и никаким другим.
Экран с изображением лица господина Терентьева медленно погас, а пораженная Леся повернулась в сторону Киры:
– Потрясающе.
– И ведь так и произошло. Терентьев той ночи не пережил. Там дальше на диске есть его завещание, оно изложено сухо-официально и снабжено его подписью.
– Значит, все наследует Виталька? Как и опасались Чижиковы и компаньоны?
– Да, но с одной оговоркой. Должна быть проведена медико-генетическая экспертиза, которая докажет отцовство сына господина Терентьева. И должно быть получено официальное подтверждение, что мальчик является биологическим внуком господина Терентьева.
– А материал откуда брать? – пожала плечами Леся. – Отец мальчика уже умер. Неужели придется раскапывать могилу, чтобы извлечь ДНК из костей?
– Б-р-р! – передернуло Киру. – Давай не будем думать о таких вещах! Надо показать завещание Таракану, а потом… потом придется передать его в суд. Думаю, оно станет тем документом, на котором будет основываться решение судей.
Время было еще не позднее, и подруги отправились к главе поселка. Таракан встретил их с радостью. И завещание господина Терентьева изучил очень внимательно, просмотрел диск раз пять, не меньше.
– Значит, все-таки наследником становится мальчик, – со вздохом произнес он. – Что же, я этого и боялся.
– Боялись?
– На ребенка было уже совершено одно покушение. Теперь совершенно понятно, что оно могло быть и не связано с деятельностью господина Шарикова. И боюсь, преступник оставил ребенка в живых лишь потому, что счел мальчика мертвым. Витальке, если можно так выразиться, сказочно повезло, что он выпал из корзины. Не случись этого, после приземления мальчика бы ждала неминуемая смерть.
– Вы это всерьез?
– На земле его ждал убийца, я в этом не сомневаюсь. И этот же человек прикончил Федора Кучерина, который был опасен ему как свидетель.
– Вы шутите.
– Когда на кону такие большие деньги, тут уж не до шуток. Кстати, вы не были у мальчика в больнице?
– Нет, – смутились подруги. – Пока еще не были.
Хотя, с другой стороны, чего им смущаться? В эти дни они были по уши заняты делами Виталика и его семьи. Если бы не покушение на мальчика и не смерть его матери, разве подались бы подруги в услужение к противным Чижиковым и наглым Ерофеевым? Разве пришлось бы им вынести столько унижений и принять столько оскорбительных предложений? Нет. А значит, они постарались для Витальки куда больше, чем если бы принесли ему в больницу килограмм апельсинов и сок.
Но, разумеется, навестить больного ребенка и приободрить его родных было необходимо.
Между тем на сотовый телефон Леси поступило уже пятнадцать непринятых вызовов от Миши. Обиженный и разозленный кавалер упорно хотел знать, какого черта вообще происходит? И глядя на очередной высветившийся и непринятый ею вызов, Леся ощутила нечто вроде удовлетворения. Так и надо Мише, поделом! Не будет воображать себя царем или кем-то даже выше царя.
Аналогичным образом разыскивали Киру и Чижиковы. Но все же они действовали куда менее рьяно. Звонков последовало всего пять, причем три последних были от Кости, который завяз в очередных дебрях Сенсполии и хотел, чтобы Кира помогла ему из них выбраться.
Отвечать Кира никому из них не стала. Со временем Чижиковы и так поймут, что служанка больше не вернется к ним в дом. А объяснять свой поступок значило бы услышать шквал упреков в свой адрес или даже чего похуже. Кира благоразумно берегла свои нервы от подобных стрессов. Девушка не считала, что чем-то обязана Чижиковым. И до объяснений с ними снисходить не собиралась.
Вместо этого она пообещала Таракану:
– Завтра мы обязательно сходим к Виталику в больницу.
– Я распоряжусь, чтобы вас пропустили к мальчику. Но у меня есть к вам еще одна просьба…
– Еще одна?
– Я вас очень прошу, до поры до времени держите содержимое вот этого документа, – Таракан постучал по диску, – в тайне от всех.
Подруги с облегчением вздохнули. Они-то боялись, что он снова придумал для них какое-нибудь обременительное поручение. А молчать, молчать они умеют.
– Хорошо.
– Мы будем помалкивать.
– Диск с завещанием можете оставить у меня, – кивнул Таракан. – Я позабочусь, чтобы с ним ничего не случилось.
Всецело доверяя отставному генералу и не сомневаясь в его кристальной честности и порядочности, девушки с удовольствием взвалили обязанность оберегать диск с завещанием на другого человека. А сами наконец отправились к себе домой. Они чувствовали себя победительницами. И, в конце концов, заслужили отдых, пусть даже самый коротенький.
Дома они обнаружили на автоответчике послание от Андрея. Он тоже интересовался, почему Кира так внезапно покинула дом Чижиковых, где должна была отработать еще много дней. Голос у Андрея был жалобный, и он не скрывал, что в проступке Киры хозяева винят его.
– Ведь это же я поручился за вас, а теперь получается, что одна удрала к конкурентам, а вторая просто исчезла, наплетя на прощание что-то невразумительное. Хозяйка велела зайти к ней через полчаса. Боюсь, что у нее для меня дурные новости.
Разумеется, Андрею подруги должны были объяснить, что случилось.
– Мы нашли завещание твоего хозяина, – сказала Кира, позвонив. – Поэтому не могли остаться.
Андрей не поверил своим ушам.
– Нашли?
– Да.
– Где? Как вам это удалось?
– Уметь надо.
– Впрочем, это не так уж и важно, – спохватился Андрей. – Скажите мне лучше, что там в нем написано?
Подруги хотели ответить правду, но вовремя вспомнили предупреждение Таракана.
– Извини, но мы не можем тебе этого сказать.
– Не можете? Почему?
– Андрей… Понимаешь, это тайна. Ни одна живая душа не должна знать, что мы нашли завещание господина Терентьева. И уж точно никто не должен знать, что в нем написано. По крайней мере до суда.
– Но мне-то вы сказать можете. Я ведь не Чижиков и не эти хапуги с завода! Я всегда верой и правдой служил Владимиру Николаевичу.
– Тебя он в завещании не обидел, – решила наконец порадовать бывшего секретаря Кира. – Ты получишь свои деньги.
– А все остальное? Кому все достанется?
– Прости, этого мы тебе сказать не можем.
– Я понял, – уныло произнес Андрей. – Вы мне не доверяете.
– Нет, доверяем… просто мы правда не можем тебе ничего сказать.
– Ладно. Как хотите. Тогда я пошел к Чижиковой. Она уже дважды осведомлялась, где я, и просила меня зайти к ней.
– Только ничего не говори ей про завещание!
– Само собой разумеется.
И тут же, оживившись, Андрей воскликнул:
– Значит, в завещании лично для Елены Николаевны нету ничего приятного?
– Андрей, не надо нас пытать.
– Ну, ладно, ладно. Все, я пошел.
– Позвони нам, когда закончишь разговаривать с хозяйкой.
В ожидании звонка от Андрея подруги приняли душ, приготовили себе праздничный ужин по случаю своего возвращения домой и, конечно, от души накормили и приласкали своих кошек. Но честно говоря, последние куда больше нуждались в хозяйском внимании, чем в кормежке.
За домашними хлопотами пролетело почти два часа. Андрей все не звонил, и девушки решили набрать его номер сами. В конце концов, какие бы претензии ни накопились у Елены Николаевны к ее работнику, вряд ли она распекает его целых два часа подряд.
Но теперь уже Андрей упорно не брал трубку.
– Что за ерунда? – удивилась Кира. – Что это с ним?
За это время на улице испортилась погода. Там сгустились тучи. И вскоре полил сильный дождь. Довольные подруги разожгли в своей гостиной камин, благословляя свою судьбу за то, что в такой ненастный и противный вечер они находятся у себя дома, а не где-то в чужом углу.
– Хорошо-то как оказаться дома!
– Именно в такую погоду и понимаешь, до чего важен для человека дом.
– Представь, если бы мы оказались бездомными.
– Ой, даже думать о таком не хочется.
Но Кире понравилась эта тема, и она повторила:
– Нет, что ни говори, а нелегко оказаться бездомным, да еще в такую погоду.
Внезапно в дверь к подругам раздался звонок. Переглянувшись между собой, девушки поспешили к домофону. Они никого к себе не ждали, но, тем не менее, кто-то к ним все же пришел. Экран домофона осветился, но вначале девушки не могли разобрать лица незваного гостя. Дождь лил сплошными потоками, а стоящий у ворот человек низко наклонил голову, чтобы хоть немного укрыться от тяжелых капель, уже промочивших всю его одежду до нитки.
– Кто там?
– Это я.
– Кто – я? Назовите свое имя.
– Девчонки, вы чего? – поднял голову незваный гость. – Это же я, Андрей! Пустите, я промок до костей!
Подруги ахнули и проворно нажали на кнопку «Открыть». Держать Андрея на улице в такую погоду и без зонтика было с их стороны просто бесчеловечно!
Когда молодой человек перешагнул порог их дома, с него лило так, что у ног моментально образовалась лужица. На Андрее был его обычный костюм и дорогие замшевые ботинки, которые сейчас от воды казались почти черными. Ботинки и костюм, скорей всего, придется выбросить. Эта мысль мелькнула у Леси, пока она неслась за сухими полотенцами и теплой одеждой для Андрея, чтобы тот мог переодеться.
Полчаса спустя, отогретый в горячей ванне, порозовевший и повеселевший Андрей сидел на диване и потягивал горячий чай с коньяком, заваренный для него Лесей. Девушка кинула в чай по щепотке сушеного и толченого липового цвета, листьев смородины и вишни. И теперь по всей комнате разносился сильный аромат, от которого у Андрея даже задышал его заложенный нос.
– Вы тоже выпейте со мной за компанию.
Девушкам чаю не хотелось, но чтобы не обижать и без того расстроенного приятеля, они послушно налили и себе по чашке и принялись прихлебывать напиток маленькими глоточками, следя за тем, как на лицо Андрея возвращаются краски.
– Но что же с тобой случилось? – допытывались у него девушки. – Как ты очутился у нас под дверью, да еще в такую погоду и в таком виде? Без зонтика, без плаща.
– А еще добавьте: без машины, без денег и без дома, – продолжил Андрей перечень за подруг.
– А что случилось-то?
– То, что и должно было рано или поздно случиться. Чижиковы меня выгнали.
– Выгнали?
– Да, представьте себе. Обвинили в том, что я привел в их дом шпионок. Обвинили меня самого в шпионаже в пользу конкурентов. Наговорили еще черт знает каких глупостей. И вот я тут, без дома, без машины, и даже без зонтика.
Впервые за весь вечер подруги почувствовали себя виноватыми. Вот у них все хорошо, сидят у уютно горящего камина, а бедный Андрей по их милости лишился всего, что нажил за эти годы.
– Но погоди, неужели они выставили тебя из дома в одном костюме?
– Да, в чем был, в том и ушел. Без денег и документов.
– Кошмар!
– Даже ключи от машины не позволили забрать.
– Но это же произвол чистой воды!
– Типичный произвол, – кивнул Андрей. – Но не стану же я драться с ними? Выпихнули меня, даже не разрешили свои личные вещи забрать!
– И что ты теперь будешь делать?
– Честно говоря, я и не знаю. У меня нет даже ключей от моей городской квартиры. А ломать дверь… Она железная, придется вызывать мастера. А у меня даже денег не имеется, чтобы с ним расплатиться!
– Ну, это как раз не проблема. Денег мы тебе одолжим. Но в такую погоду тебе просто нельзя высовываться из дома.
– Да-да! – поддержала подругу и Леся. – Один раз ты уже промок до нитки. Если снова высунешь нос на улицу, рискуешь подхватить воспаление.
– А что же мне делать?
– Утро вечера мудреней. Завтра что-нибудь придумаем.
– А до завтра что мне делать? – тоскливо произнес Андрей. – Я же не могу остаться у вас дома.
– Почему нет? Как раз очень даже можешь.
– Это невозможно! – возмутился Андрей. – Я не могу так бессовестно пользоваться вашим гостеприимством. Зашел только для того, чтобы сказать, что со мной все в порядке. Ведь позвонить я бы вам не смог: Чижиковы не разрешили мне взять с собой даже телефон!
Это был вообще беспредел и грабеж чистой воды! В каких бы преступлениях и предательствах не заподозрили Чижиковы своего слугу, на его личные вещи они посягать не имели права! Подруги Андрею так и сказали. Но парень был слишком подавлен, чтобы как-то реагировать. Он даже не мог ругать хозяев, которые так некрасиво поступили с ним. Сидел, тупо уставившись в чашку с чаем. Было ясно, что в таком состоянии Андрей не способен ни на какие поступки.
– Бедняга совершенно раздавлен, – прошептала Леся на ухо подруге. – И в том, что с ним случилось, есть часть и нашей вины. Чижиковы просто отыгрались на нем за нас.
И Кира решительно подвела итог всему случившемуся:
– Так что оставайся-ка ты, Андрей, на эту ночь у нас дома. А завтра мы вместе решим, что нам делать с Чижиковыми.
Андрей больше не стал отказываться.
– Честно говоря, даже не представляю, куда бы я пошел, выгони вы меня на улицу. Я совершенно вымотан, просто совсем без сил. Девочки, спасибо вам за все огромное. Но вы не обидитесь, если я пойду спать?
– Конечно нет! Мы и сами собирались уже ложиться. Устали не меньше, а даже больше твоего. И еще завтра хотим навестить Витальку в больнице.
– Бедный малыш, – пробормотал Андрей. – Я ни в коем случае не оправдываю его мать; Виолетта поступила крайне глупо, заведя любовника прямо в доме, но все-таки со стороны Терентьева было бесчеловечно совершенно лишать малыша денег.
Но подруги на эту уловку не поддались. Пожелали Андрею спокойной ночи, проводили гостя до его комнаты, и убедившись, что Андрей устроился с максимально доступным в его положении комфортом, наконец смогли расслабиться и сами.