ГЛАВА ВТОРАЯ
— Что же нам теперь делать? — воскликнула Леся, когда они с Кирой устроили раненого в Кириной прихожей, подложив ему под голову свернутые в несколько раз рейтузы.
Эти мягкие шерстяные рейтузы остались еще от Кириной бабушки. И Фантик использовал их в качестве зимнего лежбища. Сейчас кот фыркал от неприятного незнакомого запаха и сердито наблюдал за безобразием, творящимся у него в доме.
— Кира, он умер? — шепотом спросила у подруги Леся, прижимая к груди Эдика вафельное полотенце и с ужасом наблюдая за тем, как быстро оно набухает темной кровью.
— Типун тебе на язык! — испугалась Кира. — Еще чего не хватало! Никому не позволено умирать у меня в прихожей!
— А что делать?
Подруги одновременно кинулись в комнату к телефону, столкнулись в дверях, стукнулись лбами и несколько секунд очумело таращились друг на друга, не вполне понимая, что происходит. Кира пришла в себя первой. Она быстро схватила телефонную трубку и позвонила, велев Лесе возвращаться к Эдику.
— У нас тут раненый! — закричала Кира, когда диспетчер наконец сняла трубку. — Приезжайте скорей. Кажется, он умирает! Что с ним? Говорю же, умирает! Да нет, не знаю я. Откуда взялся? Сам приполз. Кто такой? Эдик. Фамилию не знаю. Адрес тоже не знаю. Ах, мой адрес! Сейчас, подождите, пожалуйста, одну минутку!
И, прикрыв рукой трубку, Кира посмотрела на Лесю.
— Они спрашивают, какой у меня адрес? — спросила она у подруги. — Ты не знаешь?
Леся знала. Вызвав с ее помощью врачей, Кира снова вернулась к лежащему у нее в коридоре Эдику. За это время Леся сменила уже второе полотенце. Но и его надолго могло не хватить.
— Надо его чем-то прикрыть, — решила Кира и, стараясь не смотреть на окровавленную грудь парня, метнулась в комнату за простыней.
— Как ты думаешь, — обратилась к ней Леся, когда Кира вернулась, — чем это его?
— Не знаю, — пожала плечами Кира. — На ножевое ранение вроде бы не похоже. Хотя кто его знает. Слишком много крови. Ничего не видать.
— Да уж, — согласилась с ней Леся и грустно прибавила: — Никогда бы не подумала, что в человеке столько кровищи.
Врачи приехали довольно быстро. Но если на их лицах вначале и читался природный скептицизм, что выдернули их по какому-то зряшному пустяку, то при виде заляпанного кровью пола и лежащего на полу бледного Эдика они быстро мобилизовались и приступили к своим обязанностям.
— Его следует немедленно госпитализировать, — озабоченно произнес молодой врач. — Он потерял много крови. И с каждой минутой слабеет.
Подруги не протестовали. Напротив, они всеми силами были только за.
— И я обязан вызвать милицию, — тут же испортил им настроение врач.
— А это обязательно? — уныло осведомилась Кира. — Может быть, не надо? Может быть, обойдется и так?
— Девушки! — возмутился врач. — Проявите сознательность! У вашего парня огнестрельное ранение в область сердца. Тот факт, что он еще жив, сродни чуду. Но тем не менее без милиции тут не обойтись.
И, уже взявшись за телефонную трубку, врач вдруг с вызовом посмотрел на подруг:
— За что это вы его? — спросил он. — Изменял он вам?
— Что? — не поняли девушки.
— За что парня прикончить пытались? — пояснил им свой вопрос врач.
— Чего? — вытаращили на него глаза девушки, до которых наконец дошло, что имел в виду наглец., — Это не мы! Мы его вообще не знаем.
— Ладно, милиции объясните, — отмахнулся от них врач, но было видно, что он подругам не поверил.
— У нас и оружия нет! — пыталась доказать их невиновность Кира.
— Ясное дело, — хмыкнул врач. — Избавились небось уже. В окно выбросили или в мусоропровод?
* * *
Примерно то же самое сказал подругам и приехавший на вызов усатенький капитан милиции вместе с двумя своими товарищами, звания которых девушки так и не узнали. Фамилия капитана была Химкин, а звали его Сергеем. На вид он был даже симпатичным, но как обманчива внешность.
Сначала все трое долго таращились на заляпанную кровью прихожую. Подруги тоже взглянули на нее как бы со стороны и внезапно почувствовали себя очень неуютно.
Зрелище было и в самом деле впечатляющее. Весь пол в кровавых следах, потеках и пятнах. Светлые обои понизу тоже местами заляпаны кровавыми отпечатками, словно тут долго и жестоко убивали какое-то крупное животное. А ведь Эдик всего ничего полежал у них на полу! Как же они умудрились так загваздать всю прихожую?
Потом менты вытребовали у Киры новую лампочку, табуретку и отправились на лестницу. Вскоре на лестничной площадке снова загорелся свет и наконец стало отчетливо видно широкую темную полосу, которая тянулась от площадки у лифта в прихожую Киры.
— Так, понятно, — посерьезнел мент. — Значит, вы вывели потерпевшего из квартиры, выстрелили в него и… Послушайте, а зачем же вы обратно-то его приволокли? Это же глупо!
— Не волокли мы! — хором воскликнули подруги. — Он сам приполз!
— А! — выразительно кивнул Химкин. — Понимаю. Хотя нет, ни черта не понимаю. Приполз к вам? Чушь! Отвечайте живо, зачем приволокли-то парня обратно? Труп надеялись расчленить?
От такого вопроса девушки ненадолго впали в ступор, который был принят Химкиным за дополнительное и неопровержимое подтверждение их вины.
— Чего молчите-то? — с торжеством спросил он у бедных девушек. — Всю тяжесть своей вины осознали?
— Да мы же объясняем! — принялись втолковывать ему подруги. — Это не мы в него стреляли. Там у лифта с ним был какой-то мужчина.
— Вы его видели? — оживился Химкин.
— Не совсем так, — замялась Кира. — Мы его некоторым образом слышали!
И она, как могла, передала разговор Эдика с его убийцей. Но, кажется, капитана Химкина ее рассказ не убедил. Он принялся задавать разные коварные вопросы, глядя на подруг со все возрастающей неприязнью во взгляде.
— Значит, вы пригласили к себе в гости совершенно незнакомого вам молодого человека, он разделся до трусов, перемыл вашу посуду, а потом какой-то его приятель застрелил вашего гостя? Так? Я все верно понял с ваших слов?
Подруги кивнули.
— А откуда он тут взялся, этот его приятель? — спросил Химкин.
— Откуда мы знаем, — развела руками Кира. — Может быть, он следил за Эдиком.
— Глупости! — отмахнулся Химкин. — Все было не так. Хорошо, допускаю, что не вы стреляли в потерпевшего. Но возможно, это сделал четвертый. Какой-то мужчина, которого вы пригласили в пару.
— Что? В какую еще пару?
— Вас двое, — пояснил им Химкин. — Значит, по логике вещей, вы и кавалеров должны были пригласить двоих.
— Да где бы мы их взяли? — хором воскликнули подруги. — Одного-то еле-еле нашли. Где уж двоих!
— Так уж и негде, — хмыкнул Химкин. И, критически оглядев подруг, добавил: — Ни за что не поверю, чтобы такие симпатичные девушки и не сумели найти себе за целую ночь второго кавалера.
И хотя он снова не верил им, на этот раз подруги на него почему-то не рассердились.
— Представьте себе! — фыркнула Кира, немного задрав нос. — Не нашли!
— Ладно, мы с вами это еще обсудим, — ответил Химкин и, вновь помрачнев, добавил: — И не надейтесь, что вам удастся от меня что-то скрыть.
— Комплексы у человека, комплексы, — пробормотала Кира, едва Химкин отошел ненадолго в сторону, чтобы переговорить со своими подчиненными. — Наверняка девушки у этого Химкина нет. Вот он и отрывается на работе с подозреваемыми. Будет нас с тобой трахать по полной программе.
— Это как? — не поняла Леся.
— До полного своего эмоционального оргазма, — мрачно предрекла Кира и оказалась права.
Химкин провел с подругами целых три часа. Дважды переспросил, потом его коллега под надзором того же Химкина, который ходил поблизости, дотошно записал каждое слово подруг. Затем им велели расписаться на каждом листе — и лишь после этого менты уехали, забрав в качестве улик бабушкины рейтузы, кусок линолеума и домашние тапочки, в которых были девушки.
После их ухода подруги еще около часа посвятили тому, чтобы отмыть подсыхающие кровавые разводы на лестничной площадке и у Киры в квартире. И лишь затем, когда было уже самое настоящее утро, они позволили себе рухнуть в кровать.
Однако, несмотря на всю усталость, сон к ним не шел. События сегодняшней ночи слишком взбудоражили их. Выделившийся адреналин буквально пенился у них в крови, не давая уснуть или хотя бы просто принять горизонтальное положение. Кира сдалась первой. Она встала и начала осторожно красться на кухню.
— Ой, мамочки! — прошептала она, прижавшись к только что отмытой стене. — Кто тут?
Мимо помертвевшей от страха девушки пронесся порыв холодного ветра, хотя все форточки в квартире были плотно закрыты, а в гостиной шумел электрический камин. Никаких сквозняков быть не могло. Тем не менее Киру просто до костей продрал мороз. И ей даже почудилось, что кто-то дотронулся холодной рукой до ее лица.
Этого Кира уже не выдержала, открыла рот и громко заорала.
— Что с тобой?! — возникла в дверях щурящаяся от яркого света Леся. — Чего ты орешь?
— Призрак! — вопила Кира, смахивая с лица невидимую ледяную паутину. — Тут был призрак этого парня! Фантом, если хочешь!
— Что за чушь! — возмутилась Леся. — Сейчас уже белый день. Призраки днем не шастают. И потом, Эдика увезли в больницу. И он был жив. С какой стати его фантому тут ошибаться?
• — Значит, надо, — упрямо возразила Кира. — Потому что, говорю тебе, я его почувствовала. И он до меня дотронулся. Леся, что это может значить? Может быть, он хочет, чтобы я последовала за ним?
— В любом случае, я тебя в больницу не пущу! — твердо сказала Леся. — Тебя к нему не пустят, и ты только даром потратишь время и нервы.
— Но, Леся, говорю тебе, он что-то хотел мне сказать, — стояла на своем Кира.
— Даже если мы поедем в больницу, то в реанимацию нас все равно не пустят, — снова резонно возразила ей Леся. — Иди спать!
Кира послушалась. Но какой уж тут сон! Даже сквозь плотно задернутые шторы в комнату пробивались солнечные лучи. Уже через пять минут подруги вскочили и помчались на кухню пить кофе и совещаться.
— Влипли мы с тобой, — озабоченно заявила Кира, загружая в кофеварку молотую «Арабику». — Влипли, что называется, по полной программе. Это надо, чтобы этого Эдика пристрелили именно у меня в доме. И что бы ты мне там ни говорила, я уверена, этот парень уже откинул ласты. И это его призрак трогал меня за лицо.
— Никогда так скверно не влипали, — подтвердила Леся. — Обычно, если кого и убивали, так не мы одни на подозрении у ментов были. А в компании все веселей.
И, подумав, она добавила:
— Да и без призраков обычно дело обходилось. Слушай, я даже как-то и не знаю, как с этими призраками обращаются в быту?
Кира присела за стол и задумалась, теребя тяжелую густую прядь своих медно-рыжих волос. Леся за это время аккуратно протерла столешницу, потому что менты и тут умудрились все заляпать своим порошком, когда искали отпечатки пальцев. Кира продолжала задумчиво щурить зеленые с золотыми блестками глаза и ничего не говорила.
— Ну что? — не выдержала первой Леся. — Что ты молчишь? Что делать-то будем? Того и гляди нас за решетку упекут. И так уже подписку о невыезде взяли. А дальше еще хуже будет.
— Нам с тобой надо обратиться за помощью к Тиму или к Али, — наконец произнесла Кира. — Они оба наши друзья. И занимаются расследованиями. Тим — частный детектив в Москве. Али так и вовсе работает в полиции.
— В Турции, — уточнила Леся.
— Какая разница., главное, что в полиции! — закричала Кира. — И это их прямая обязанность — помочь нам в расследовании этого кошмара.
Леся задумалась. Неожиданная мысль подруги ей понравилась сразу по двум причинам.
— Они именно те люди, которые нам нужны, — наконец признала она, кивнув: — И было бы славно их увидеть. Я уже соскучилась.
Кира хмыкнула и протянула руку к телефону.
— Кому позвоним первому?
— Давай Тиму, — великодушно предложила Леся. — Он ближе живет.
Тим жил в Москве. И имел частное детективное агентство. Подруги познакомились с ним прошлой осенью в Турции, когда вместе с турецким полицейским Али расследовали сразу несколько преступлений. То есть подруги бы вполне обошлись и без такого дополнительного развлечения, но у них, собственно говоря, никто и не спросил. Маньяк, наркодельцы и наемный убийца орудовали буквально под самым их носом, мешая нормально отдыхать.
И вот теперь девушки решили, что самое время обратиться за помощью к своим друзьям, которых они уже имели возможность проверить в деле.
— Тогда мы им помогали, теперь пусть они нам помогут, — справедливо сказала Кира.
— Не больно-то они радовались, когда мы вмешивались в их дела, — заметила Леся.
— Так, — озабоченно произнесла Кира, не слушая подругу, а внимая голосу из телефонной трубки. — С Тимом облом.
— Что такое? — встревожилась Леся.
— Его компаньон сказал, что Тим улетел в Америку, — ответила Кира. — Вот в чем дело.
— А когда вернется?
— Когда закончит работу, — мрачно произнесла Кира. — Какой-то у них клиент образовался. Сам русский, а живет в Америке.
— Что, он поближе у себя в Америке детектива найти не сумел? — удивилась Леся.
— Вроде бы это какой-то хороший знакомый Тима, — произнесла Кира. — Был проездом в Москве. И увез Тима с собой. Звони теперь ты своему Али.
Али оказался на месте. В Турции, на рабочем месте в полицейском участке. Но, узнав, что подруг обвиняют в убийстве, сначала ужасно раскричался, а потом хотя и пообещал немедленно начать оформлять себе отпуск и визу, но раньше чем через несколько дней прилететь не обещал.
— И то хлеб, — вздохнула Кира.
— Через неделю, когда он прилетит, мы под шустрым руководством Химкина уже будем сидеть за решеткой и даже обвинение уже будет предъявлено, — уныло предрекла Леся. — И знаешь, что я тут подумала еще?
— Что?
— Дуры мы с тобой, что решили к Тиму и Али обратиться за помощью.
— Почему это? — опешила Кира, которой это ее решение казалось очень удачным.
— Да потому что ребята прилетят и захотят услышать подробности этого дела, а как мы им объясним, что у тебя ночью дома оказался посторонний мужчина?
— Ой, — встревожилась Кира, — в самом деле.
— Да еще, не дай бог, заглянут в милицейские протоколы и узнают, что Эдика от нас увозили в одних трусах.
— Кошмар! — побледнела Кира.
— То-то и оно, — кивнула Леся. — Не знаю, как твой Тим, а мой Али после этого точно знаться со мной больше не захочет.
— А что такого? — запоздало возмутилась Кира. — Сами за тридевять земель, а нам тут соломенными вдовами куковать? Уверена, сами они вовсе не скучают без нас.
— Одно дело предполагать, а другое, когда они точно узнают, что в их отсутствие мы принимаем у себя по ночам гостей мужского пола и те тут фланируют в одних трусах, — тоже повысила голос Леся. — Тут уж скандала точно не избежать.
— И что ты предлагаешь? — поставила вопрос ребром Кира.
— Будто бы не понимаешь, — тряхнула локонами Леся. — Сами найдем убийцу Эдика. Без посторонней помощи!
— Но как? — заломила руки Кира, пролив при этом на себя немного горячего кофе.
Но на Лесю эта авария не произвела впечатления. Она думала.
— Мы с тобой точно знаем, что Эдик был знаком со своим убийцей. Это уже немало. Проверим всех его знакомых и — найдем преступника.
И она еще раз тряхнула светлыми кудряшками. Блондинка с голубыми глазами, она по какой-то странной прихоти природы всегда отлично загорала, никогда не обгорая до некрасивых пузырей и красноты. И загар держался на ее теле очень долго. Кира даже с некоторой завистью и сейчас отметила, что ее собственный загар уже давно сошел, а Леся выглядит так, словно вчера вернулась с курорта. Но это так, между прочим.
— Но мы не знаем ничего о его знакомых, — произнесла Кира, странным образом размышляя об этом феномене, а не об их беде.
— Я видела в руках ментов водительские права Эдика, — возразила Леся. — И запомнила его полное имя.
— И что? Его в самом деле зовут Эдмонд? — заинтересовалась Кира.
— Представь себе, да, — кивнула Леся. — Эдмонд Полевич Закрутко.
— Ну и имечко, — покачала головой Кира.
— Но это как раз и хорошо! — воскликнула Леся. — Уверена, в городе будет только один человек с таким набором. Мы узнаем его адрес, навестим его тетку и узнаем от нее, кто такая Леночка и кто такой Славик. А потом, если понадобится, наведаемся и к этому Славику и выясним у него, каким образом он подставил Эдика.
— Так он нам и скажет, — хмыкнула Кира.
— Нам не скажет, милиции все выложит, — возразила Леся. — Главное для нас с тобой — отвести подозрение от себя. Пусть даже на этого Славика.
— Мы ментам уже говорили, что Эдик упоминал разные имена. А они ноль внимания.
— Так мы им теперь живого Славика предъявим, а не только имя, — возразила Леся. — А дальше видно будет. В конце концов, в милиции тоже не дураки работают.
— Ладно, — оставив наконец в покое свою рыжую прядь, пробормотала Кира. — Надо подумать, где мы сможем выяснить адрес человека по его имени. У меня есть нужный диск, но ему уже целых три года. Не уверена, что имя Эдика там есть. Он ведь говорил, что приехал в Питер сравнительно недавно.
— Все равно, — сказала Леся, — давай посмотрим.
Кира включила компьютер и влезла в базу данных.
— Как странно! — воскликнула она всего через три минуты. — Он тут есть. И, судя по данным компьютера, живет недалеко от нас.
— И давно? — спросила у нее Леся.
— Уже почти четыре года, — растерянно ответила Кира. — Никаким городом Ульяновском тут и не пахнет. Он ведь нам сказал, что из Ульяновска меньше года как приехал?
— Полгода, — мрачно поправила ее Леся и тут же предположила: — Так, может быть, на диске не он вовсе?
— По возрасту подходит, — пожала плечами Кира. — И вряд ли в городе сыщешь двух человек под такой фамилией и с таким диковинным именем.
— А с кем он живет?
— Судя по компьютеру, тут с ним прописана еще целая куча народу, — сказала Кира. — Десять, нет, постой, одиннадцать человек.
— И кто они?
— Все под разными фамилиями, — ответила Кира. — Так что вряд ли родственники.
— А тетя?
— Может быть, среди них есть и тетя Эдика, — сказала Кира. — Поди тут разберись, кто есть кто.
— Предлагаю все равно навестить квартиру нашего Эдика, — ткнув пальцем с длинным ногтем, украшенным к тому же тонко выписанной виноградной лозой вроде бы даже с ягодками, в экран компьютера, произнесла Леся.
— Ты не очень-то своими пальцами в разные стороны тыкай, — опасливо пробормотала Кира. — Дырку проделаешь ненароком.
Леся обиделась. Не для того она все прошлые выходные проторчала в салоне красоты, наращивая, а потом и раскрашивая себе ногти, делая стильную стрижку и маску на лицо и область декольте, чтобы теперь ближайшая подруга делала ей замечания.
— Кстати, — произнесла Кира, когда они с Лесей уже выходили из дома, — все хотела у тебя спросить, а для кого это ты так прихорошилась? Не может быть, чтобы только из-за Светкиного дня рождения. Там ведь стоящих мужчин не предполагалось.
— Нет, не из-за дня рождения, — покраснев, отвернулась Леся и принялась ловить машину.
— А для кого? — настойчиво допытывалась Кира, когда случайно проезжающее свободное такси было остановлено и подруги уже расположились в его салоне.
— Послушай, ты же не станешь на меня ругаться из-за сущего пустяка? — опасливо покосилась на подругу Леся.
— Не стану, — заверила ее сгорающая от любопытства Кира.
— Я жду приезда в гости одного человека, — покраснев еще больше, призналась Леся. — Мужчины.
У Киры даже дыхание перехватило от возмущения. Тоже мне подруга! Нашла себе где-то кавалера, уже в гости ждет, а ей ни гугу!
— И кто он? — спросила Кира тоном, который не предвещал Лесе ничего хорошего.
— Итальянец из Милана, — пробормотала Леся.
— И откуда ты его знаешь? — сурово вопрошала Кира, у которой от негодования даже язык стал заплетаться.
— Понимаешь, я тут около двух месяцев назад подала объявление в Интернет, — затараторила Леся. — Ну, насчет того, что хочу познакомиться с целью создания семьи с порядочным и не совсем уж старым мужчиной из страны, входящей в европейское содружество.
— Так, так, — произнесла Кира, качая головой. — И что же? Тебе ответили?
— Ты себе не представляешь, сколько народу до сих пор хочет найти себе русскую жену! — восторженно произнесла Леся. — В общем, меня буквально завалили письмами. Кстати, тебя тоже.
— Что? — воскликнула Кира, решив, что ослышалась. — Как это меня завалили письмами? Я никаких объявлений не давала.
— Я за тебя дала.
Кира повернулась и молча уставилась на подругу.
— Но писем-то я никаких не получала, — возразила она.
— Потому что они приходили на мой адрес, — невинно пояснила Леся.
Кира помолчала еще немного.
— Из всех твоих диких выходок эта — самая дикая, — вынесла она вердикт.
Кира, ну что ты вечно все портишь! — с досадой воскликнула Леся. — Я же вижу, что ты так и не пришла в себя после разрыва с Борисовым. А у вас с Тимом тоже отношения как-то так складываются, что он не торопится перебираться сюда, а ты не едешь насовсем к нему.
— Ну да, — признала Кира. — Но мы с Тимом встречаемся по выходным.
— И когда ты последний раз ездила в Москву или когда Тим в последний раз приезжал сюда? — спросила у нее Леся.
Кира попыталась припомнить. И получилось, что с момента их последней встречи прошло уже больше двух месяцев.
— Как же это могло быть? — даже растерялась Кира. — Даже странно!
До сих пор она не затрудняла себя подобными подсчетами. А все почему? Да потому, что она рассуждала примерно так: «Ну, не вышло в эти выходные, увидимся в следующие».
Да, так обычно она и успокаивала себя. И самое печальное, что при этом не чувствовала никакой грусти. А одно лишь облегчение, что не надо стоять в очереди в кассу, покупать билеты, потом трястись в поезде. И все это ради того, чтобы провести выходные в Москве, а потом пилить обратно.
— Вот я к тому и клоню, — произнесла Леся, видя, что на лице подруги прочно застыло какое-то по-детски обиженное выражение. — У меня с Али ситуация еще хуже. Мы даже на выходных не видимся. Только если он прилетит или я к нему. Вот я и решила, что время идет, и нам с тобой надо поискать себе других женихов.
— И нашла? — поинтересовалась у нее Кира, глядя в окно.
К этому времени они уже проехали половину расстояния до дома Эдика. И скоро должны были познакомиться с местом проживания Эдмонда Закрутко. Но в этот момент Леся сказала такое, что у Киры вылетели из головы все мысли об Эдике.
— Да, — кивнула Леся и тихо прибавила: — И они оба приезжают завтра.
У Киры буквально челюсть отвисла. Когда она все же вернула ее на место, то лишь сумела выдавить из себя:
— Надеюсь, ты шутишь?
— Нет, — помотала головой Леся. — Завтра прилетают одним и тем же рейсом. Из Италии.
— Минуточку, — прошептала Кира. — Ты хочешь сказать, что выбрала для меня мужчину, даже не поинтересовавшись моим мнением, нравится ли он мне? И что этот мужчина уже завтра будет тут? И начнет претендовать на меня и мою постель?
— Да чего там, — махнула рукой Леся. — Будто бы я не знаю твой вкус. Чай, не первый десяток вместе разменяли. Еще в садике я твой вкус просекла.
— Ты!.. — приготовилась заорать на нее Кира.
— И потом, это ты сама его выбрала! — поспешно отступила на пару шагов назад Леся.
— Я? — осеклась Кира. — Но как я могла?..
— Помнишь, я подсунула тебе десяток фотографий и попросила выбрать среди них самого симпатичного мужчину? — спросила у нее Леся.
— Ну да, — кивнула Кира. — В самом деле что-то такое я действительно припоминаю. Но ты сказала, что это тебе нужно для какого-то идиотского социологического опроса. Что ты взяла какую-то разовую работу в социологической фирме. И проводишь опрос среди одиноких женщин до тридцати лет с целью выяснить, какой тип мужчин им больше нравится. Ты меня обманула?
Никакой работы не было. Я все выдумала, — честно призналась Леся, — но, прежде чем ты начнешь на меня орать, сразу же хочу тебя предупредить, что ты ткнула пальцем именно в того мужчину, которого я уже присмотрела для тебя. Так что этот показ был пустой формальностью. Я прекрасно могла бы обойтись и без него.
— Прекрасно, в самом деле прекрасно, — пробормотала Кира, безмолвно поражаясь про себя, как всего за несколько часов изменилась ее жизнь.
Еще вчера вечером она была в меру добропорядочной свободной гражданкой. А сегодня выясняется, что ее обвиняют в убийстве, да еще к тому же она является невестой гражданина Италии, о котором имеет смутное представление: у него темные волосы, томные черные глаза и вроде бы в меру покорное выражение лица. К тому же его красивый нос на фотографии украшают современного вида очки.
— И что мы будем делать с нашими итальянцами, если нас с тобой к этому времени посадят в тюрьму? — поинтересовалась она у Леси.
— В том-то и дело, что мы не должны допустить, чтобы у них даже мысль зародилась о том, что мы с тобой можем быть замешаны в убийстве, — твердо заявила Леся. — Поэтому пока поживем у меня в квартире. Скажем, что у тебя идет ремонт.
— Почему?
— Как это? — возмутилась Леся. — А соседи? Они могут наплести итальянцам об истории с Эдиком.
— Думаешь, соседи уже в курсе? — похолодела Кира, которая до сего момента как-то не думала об огласке.
— Конечно, — заверила ее Леся. — Я лично видела, как в соседних дверях мелькали любопытные физиономии. Слухи уже ходят…
— Ладно, — вздохнула Кира. — Разу уж у вас все так решено, пусть едут. В принципе, я не против гостей. Но ради всего святого, скажи, почему мне-то ты об этом ничего не сказала?
— Во-первых, я хотела сделать тебе сюрприз. А во-вторых, я боялась, что ты откажешься…
— Но как тебе удалось сделать им приглашение? Сразу двоим?
— А никакого приглашения и не понадобилось, — пожала плечами Леся. — Они купили себе тур. И едут совершенно самостоятельно.
— Да-а-а! — протянула Кира. — Удивила ты меня, подруга.
А про себя она подумала, что ей придется сегодня же мчаться в парикмахерскую и приводить себя в порядок. Хитрая Леська! Все знала и подготовилась к приему итальянцев еще за неделю. Ну ничего, она тоже не лыком шита. И за несколько часов можно сделать из себя красавицу. Просто места надо знать. И в цене не скупиться.
К этому времени подруги уже стояли возле внушительного сталинского дома, в котором, если верить адресному диску, должен был жить Закрутко Эдмонд.
— Хороший домик, — одобрительно заметила Кира, осмотревшись вокруг. — Надежный.
И в самом деле, построенный больше пятидесяти лет назад дом до сих пор поражал своей величавостью. Ни одна облицовочная гранитная панель не отвалилась от его фасада. Лишь местами потрескалась краска. Да и то это была краска более позднего периода.
Правда, у входа в подъезд, закрытого на массивную металлическую дверь ровного серо-стального цвета, подруги столкнулись с препятствием. Набранная ими квартира по домофону не желала отвечать.
— Восемь утра, а дома никого нет, — посмотрев на часы, заметила Кира. — А ведь Эдик говорил, что остановился в Питере у тетки. Пожилые люди просыпаются рано.
— Он еще много чего говорил, — фыркнула Леся. — Но, как выяснилось, не всем его словам можно верить.
Но в этот момент домофон вместо противного пиликанья неожиданно прокашлялся, и женский хрипловатый голос грубо осведомился:
— Кто там?
— Мы к вам по поводу вашего племянника, — сказала Кира. — Эдмонда.
— Нету его, — ответил тот же голос, и домофон замигал, показывая, что тетя больше не желает говорить.
— Какая черствость! — возмутилась Леся. — Человек в больнице, а ей и горя мало. Тоже мне тетя!
Она повторно набрала номер нужной квартиры. На этот раз тетя Эдика ответила быстрей, но нельзя сказать, чтобы она стала любезней.
— Сказано же, нету его! — рявкнула женщина. — И не знаю, где шляется! Сто лет его уже не видала! Говорю вам, не знаю, где он!
— Зато мы знаем! — быстро произнесла Леся. — Его увезли в больницу. И врачи говорят, что состояние тяжелое. В него стреляли, и он потерял слишком много крови. Так что…
Похоже, тетка Эдика была не совсем уж бесчувственной колодой. Во всяком случае, услышав про больницу, она охнула и быстро сказала:
— Ох, беда. Ну, коли так, то поднимайтесь!
Снова запиликала дурацкая трель, с щелчком сработал электронный замок, и подруги оказались в парадном. Тут было очень просторно и чисто, хотя ни консьержа, ни охраны не было видно. Однако на лестнице лежали ковровые дорожки, а вдоль стен на полочках и прямо на полу стояли домашние растения в декоративных горшках. А на стенах в простеньких деревянных рамках висели акварели и кашпо с цветами.
Старомодный лифт, который предполагался в этом доме, тоже оказался заменен на современный бесшумный. И подруги взлетели на пятый этаж в считаные доли минуты. Дверь напротив лифта была уже открыта, и в ней стояла довольно грузная женщина в богатом парчовом халате, который плохо сходился на ее полной груди, так что ей приходилось придерживать его рукой.
Лицо у женщины было совсем простое и к тому же выдавало в ней любительницу время от времени побаловаться винцом. На это указывали нездоровая одутловатость, мешки под глазами и чуть ощутимый характерный запашок.
— Это вы насчет Эдика? — внимательно посмотрев на подруг, неожиданно тихо спросила женщина. И, получив утвердительный ответ, кивнула: — Проходите! Если хотите, можете не разуваться. Все равно бардак. Нюшка лишь к вечеру заявится. Тогда полы и протрет.
Квартира и ее убранство подтвердили первое впечатление подруг, что ее владелица не испытывает материальных затруднений. Тут недавно был сделан качественный ремонт. В проемах стояли модные итальянские двери, на окнах жужжали кондиционеры. А кухня, куда по сложившейся у многих россиян привычке, пригласила гостей женщина, поразила подруг своей сияющей белизной.
— И как тут можно готовить? — невольно вырвалось у Леси. — Такая чистота кругом.
Женщина грустно хмыкнула.
— А я и не готовлю, — ответила она. — Семьи у меня нет. А если гости случаются, так Нюшка сготовит. За то я ей и деньги плачу, чтобы чисто было. А если честно, то мне не больно-то нравится эта белизна.
— Зачем же так сделали? — не удержалась от вопроса Кира.
Да уж больно дизайнер настойчивый попался, — откровенно призналась женщина. — Все про какую-то концепцию твердил. А мне, когда ремонт шел, не до него было. Махнула рукой, вот и сделал по своему разумению. И, посмотрев на подруг, она спросила:
— Что же, мы так и будем с вами мою кухню обсуждать? Или все же вы мне расскажете, что с этим непутевым случилось?
— Скажите, а Эдик вам приходится родным племянником? — осторожно спросила у нее Леся. — Или так, седьмая вода на киселе?
— Племянником? — уставилась на нее хозяйка квартиры. — Нет уж, вы тут что-то путаете. Эдик мне никакая не родня. Он — мой любовник. Бывший, надо сказать честно.
Подруги изумленно переглянулись. Нет, их изумил не тот факт, что Эдик соврал. Но все же разница в возрасте у них была весьма значительной. Лет двадцать, не меньше.
— Чего смотрите? — верно истолковала их молчание женщина. — Да, я его старше. Ну и что с того? У меня деньги, а он гол как сокол. Бедность не порок, а сами знаете что…
И, грузно осев за роскошный, покрытый стеклянной столешницей ореховый стол, стоявший в кухне, женщина подняла на подруг глаза. Они у нее оказались неожиданно хорошими и усталыми. Таких глаз у по-настоящему циничных людей быть просто не может. И подруги поняли, что за ширмой этой грубоватой тетки скрывается другая, гораздо более тонкая и чувствительная натура.
— Давайте познакомимся, что ли? — предложила им женщина. — Варвара Сергеевна Никитенко. Можно просто Варя. Выпьем за знакомство?
И она вытянула из ниши в стене бутылку «Мартеля». Его выдержку подруги разглядеть не сумели, но, судя по благородному насыщенному цвету, она была явно не малой.
— Выпьем? — повторно предложила им хозяйка. — Или вы на службе не употребляете?
Услышав про службу, девушки переглянулись. Ясно, что хозяйка приняла их за сотрудниц милиции. Решив не разочаровывать славную тетку, подруги от выпивки вежливо отказались.
— Тогда кофе? — не сдавалась Варвара в приливе гостеприимства.
— Кофе можно, — согласилась Кира.
— Вот и славно, — оживилась Варвара. — Вы просто кофейку хлебнете. А я с коньячком. Вчера-то мы юбилей моей подруги отмечали. Голова с тех пор так и гудит. И во рту гадко. И ведь странное дело, в деревне у нас, бывало, я папашиного самогону хлестану, и наутро ничего, как стеклышко. А тут дорогущую дрянь пью, а по утрам похмелье такое, что стены качаются. Возраст, что ли, сказывается?..
Отхлебнув глоток из своей чашки, женщина глубоко вздохнула, и на ее лице проступило явственное облегчение.
— Отпустило немного, — произнесла она и тут же спросила: — Ну, что там с Эдиком-то случилось? Кто в него стрелял, я что-то не поняла. И в какой он больнице? Когда его навестить можно? Может, надо чего? Если деньги, так это без проблем.
— Это вы уж у врачей выясните, — сказала Кира. — А нам нужно, чтобы вы на несколько наших вопросов ответили.
— Спрашивайте, — кивнула Варвара. — Что знаю, отвечу. Не чужой он мне. Хотя, если честно, не уверена, что помогу вам разобраться.
— Скажите, а что за человек этот Эдик? — спросила Кира.
Человек? — задумалась Варвара и, глотнув еще немного коньяка, откровенно призналась: — Проходимец он обычный. Вот и весь сказ. Из молодых, да ранний. Я уже, считай, полвека прожила, а до таких мерзостей, что в голове у Эдика вертелись, никогда не опускалась. А он по сравнению со мной мальчишка, а уж мысли у него были…
И она махнула полной рукой, словно показывая, что даже говорить о таких вещах не хочет.
— И еще самомнение у него выше крыши, — произнесла она. — Вечно выпендривался. Только от него и слышала: да я еще всем покажу… да обо мне весь мир заговорит!
Помолчав и вроде бы собравшись с мыслями, продолжила:
— Оно бы и ладно, в молодости здоровое тщеславие только полезно. Мне вот оно только помогло из папашиного навоза выбраться. Только Эдик, он ведь ничего делать для того, чтобы мир о нем узнал, не хотел. Сколько раз я его учиться устраивала. Доказывала, убеждала, что без образования грош ему цена в базарный день.
— А он что?
— Так говорю же, проходимец он, — повторила женщина. — Порченый парень, как у нас говорили. Денежки у меня брал и прогуливал. Полгода так меня доил. А я целыми днями по фирме крутилась. Думала, нет парня дома, и ладно. Учится. Как же! Хорошо, додумалась позвонить в институт. А меня там и огорошили. Нет у нас такого студента, говорят.
— И вы Эдика выгнали?
— Если бы, — хмыкнула женщина. — Куда же его выгонишь, коли я его в это время уже к себе прописала? Жить-то ему негде было. Прописки нет. А у меня квартира с обременением куплена. Народу в ней прописано бог весть сколько.
— Как же так неосторожно? — вырвалось у Киры.
— Так-то оно так, но уж больно дешево мне эта хата досталась. Так я, когда Эдика прописывала, и прикинула, одним человеком больше или меньше, роли уже не играет.
— Так вы только из-за прописки его не выгнали?
— Да нет, — с некоторой заминкой отозвалась женщина. — Любила я его, мерзавца. Во второй раз сама деньги за его обучение отнесла. Ну, думаю, теперь не отвертится. Допекла ты, говорит, меня своими поучениями. Знать тебя больше не хочу. Тоска с тобой. Так и ушел. Я уж думала, и не услышу о нем никогда. А вон вы тут объявились.
— А давно он исчез?
— Да уж несколько месяцев точно, — ответила Варвара. — Сначала-то звонил, а потом и вовсе пропал. Я сразу решила, небось другую богатую дуру нашел. Побогаче меня, вот ее и доит. И то сказать, рожа у парня больно уж смазливая. Красавчик, одно слово. Блондин, косая сажень в плечах и глаза, словно озеро лесное, прозрачные.
И женщина мечтательно уставилась вдаль. Должно быть, туда, где ее Эдик еще не показал себя во всей своей красе. И они только познакомились, и ей еще верилось, что и в ее жизни встретилась вот такая запоздалая любовь.
Но подруг ее слова насторожили. Глаза — озера? Волосы, положим, можно перекрасить… Но уж косая сажень в плечах — это точно не про их тщедушного Эдика.
— Скажите, — помедлив, спросила Кира, — а у вас не сохранилось фотографии вашего Эдика?
— Почему же? — удивилась женщина. — Храню. Бывает, вечерком посмотрю, и так на душе тепло сделается. Все же мы с ним больше четырех лет вместе прожили. Сначала на другой квартирке, потом тут. Иные муж с женой меньше живут. А фотографии?.. Сейчас принесу.
Обратно она вернулась довольно быстро. Должно быть, точно знала, где их взять.
— Вон он, — произнесла она, кладя перед подругами явно студийные фотографии красавчика-блондина.
Конечно же, это не их Эдик!
