ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ
— Леночка будет ждать нас у станции метро «Технологический институт», — сообщила Кира подруге, когда опасная полоса возле их дома осталась позади.
— Где именно? — поинтересовалась Леся.
— Там есть садик, мы со Светкой в нем частенько летом отдыхаем, — ответила Кира. — Приятно, и лавочки чистые.
— И что?
— Да неважно, — махнула рукой Кира. — Одним словом, я тебе его покажу. Вопрос-то в другом.
— В чем?
— Какое пиво брать в качестве приза для Леночки? И не испугается ли она, снова увидев нас?
— А почему она должна испугаться?
— Ну, не испугаться, так насторожиться, — поправилась Кира. — Мы ведь ей в прошлый раз представились как ее бывшие однокашницы. А тут вдруг являемся как представители рекламной компании.
Но Леночкиных умственных способностей не хватило на то, чтобы провести эту параллель и насторожиться. Напротив, она явно обрадовалась, увидев знакомые лица.
— Так я и знала, — заявила она, со скрипом срывая крышечку с первой бутылки «Туборга-грин» (подруги приволокли на встречу с ней целый ящик пива). — Так я и знала, что в нашей стране все по блату делается.
— А?.. — Леся посмотрела на нее с недоумением.
— Это вы ведь мою фамилию подтасовали, чтобы я это пиво выиграть смогла? — усмехнулась Леночка. — Небось если бы не вы, так фиг бы я чего выиграла. А чего вы мне сразу не сказали, что в рекламной компании работаете и разные призы через вас проходят? Мне в новую квартиру еще стиральная машина нужна. Можете сделать?
Подруги молча переглянулись. Однако и аппетиты у девушки… Простушка простушкой, а свои интересы четко знает.
— Можем, — помедлив, сказала Кира. — А тебе зачем? У вас нет?
Так Матвей же умер, теперь его квартира моей станет, — пожала плечами Леночка. — Мы с Жориком туда переберемся. А денег на обстановку у нас нет. Хотя Жорик и говорит, что все будет. Да откуда оно будет? Зарабатывает он на своем кабельном телевидении сущие копейки.
Леночка казалась настолько простодушной, что у подруг закралась мысль о том, что Жорик, видимо, не привык делиться с невестой своими доходами от нелегального бизнеса.
— Скажи, Леночка, к тебе ведь Матвей незадолго до того, как его убили, приезжал? — спросила Кира.
— Не-а, — помотала головой Леночка.
Она приговаривала уже вторую бутылочку. И по ее лицу разлилась удивительная безмятежность. Самое время было печь пирожки. Тесто подошло. А тут — такой облом.
— Как же не приезжал? — заволновалась Леся. — Но ты же с ним разговаривала?
— Ага, — согласилась Леночка и потянулась за следующей бутылкой. — Вот ведь повезло! Целый ящик. Моего любимого. Отличное пиво, девчонки. Хотите попробовать?
— Мы на работе, — машинально ответила Кира. — А как же ты с ним разговаривала, если он к тебе не приезжал?
— А он мне по телефону позвонил.
— И о чем говорил?
— Да о всякой ерунде, — поморщилась Леночка. — Про Галку вдруг расспрашивать начал. А зачем она ему сдалась? Они и не общались никогда. Так, один раз у меня виделись. Да и тогда она ему не понравилась. Верней, она-то ему понравилась, только Матвей совсем не в ее вкусе.
— А почему?
— Галка только по богатым мужикам специализировалась, — хмыкнула Леночка. — Дорого себя ценила. И все время меня ругала за Жорика. Дескать, ничего из него путного не выйдет. Голяк, он и есть голяк. Вечно подбивала меня на всякие тусовки с ней ходить. В «Плазу» там и прочие навороченные места. Ни о каких Домах культуры и слушать не хотела.
— А ты?
— Я один раз с ней сходила, только мне не понравилось, — призналась Леночка. — Цены там такие, что глаза на лоб лезут. А угощать никто не торопится. То есть Галку еще как-то угощали, да и меня с ней. А чтобы меня отдельно, нет. Такого не было.
— И что? Удалось твоей подруге в конце концов подцепить себе толстосума?
— Говорю же, бедных у нее не водилось. Только она их постоянно бросала, ради еще более богатых.
— А последний был самый богатый?
— Вроде бы да, — кивнула Леночка. — Только что толку? Она после этого и сама пропала.
— А мужика этого ты видела?
— Нет, — помотала головой Леночка. — Он какая-то важная шишка. Галка его от всех прятала.
— Но хотя бы имя?
— Имя? Она его Иваном-царевичем звала, — в задумчивости проговорила Леночка. — Хотя какой из него царевич, если ему уже за полтинник перевалило?
— А еще что-нибудь знаешь? — спросила Кира. — Ну хотя бы самую малость? Где он жил? Где бывал чаще всего?
Но Леночка молча пила свое пиво и мотала головой.
— А бывший Галкин кавалер? — наседала Кира. — Может быть, он знал?
— Нет, вряд ли… — протянула Леночка. — Да и вообще в тот раз не Галка его, а он Галку бросил.
— Вот как?
— То есть не совсем бросил, но из страны в командировку на целый месяц уехал. Потом бы вернулся, наверное, к ней. Только Галка одна быть долго не привыкла. Сразу же себе этого Ивана-царевича подыскала.
— Где?
Леночка молча пожала плечами. Видя, что толку от нее не добиться, подруги уже собрались уходить, как вдруг Леночка ожила.
— Слушайте! — воскликнула она. — Самое главное забыла вам рассказать! У этого типа яхта же есть! Собственная! И он вроде бы даже сам ею управлять умеет! Галка мне похвасталась еще, что он и ее кататься на яхте повезет и управлять научит. И имя у этой яхты какое-то тоже женское.
— Какое?! Какое женское?! — наперебой закричали подруги. — Вспоминай!
— Не запомнила я, какое именно, — виновато улыбнулась Леночка.
— Как же так? — расстроились подруги. — Постарайся вспомнить, хоть на какую букву начиналось?
Но Леночка была словно скала. Такая же твердая и неподатливая.
— Вот и Матвей меня насчет этого названия пытал, — призналась она наконец. — Да только что толку? Я все равно названия этой яхты вспомнить не сумела. Помню, что женское имя. А какое, хоть убейте меня, не помню.
— Не надо больше никого убивать! — встревожилась Леся. — Но хоть что-то ты про эту яхту еще помнишь?
— Она на приколе в яхт-клубе стоит, — поднатужившись, заявила Леночка. — Знаете, тот, который у Петровской косы?
Этот яхт-клуб подруги отлично знали. И у них там даже работали знакомые. Ничего особенного, просто ребята, которые жить не могли без моря. И они все свое свободное время зимой проводили возле вытащенных из воды яхт, чистя, крася и ремонтируя их. А с открытием навигации уходили на них в море. Некоторые даже отваживались на своих суденышках участвовать в международных регатах.
— Так-так… — пробормотала Кира, когда они распрощались с совершенно счастливой Леночкой (та еще успела им сообщить, что Славка так и не объявился, хотя его разыскивают и милиция, и ее собственная мамашка).
Зачем милиции понадобился Славка, подругам было ясно. А вот Матильда разыскивала родственничка со своим собственным интересом. Она хотела, чтобы он помог и оплатил хотя бы часть похорон Матвея, которые несчастной тетке Матильде все же пришлось взять на себя. Но энергичная натура тетки Матильды никак не могла смириться с таким положением дел. И поэтому женщина по своим каналам очень деятельно, но, увы, пока что безрезультатно разыскивала Славку.
— Нюркины-то родственники, как за телом дочери приехали, сразу же прямо наотрез отказались на себя еще и похороны Матвея брать, — призналась подругам Леночка. — Сказали, что знать не желают, что с этим поганцем будет. Дескать, это из-за его афер их девочка пострадала.
Помолчав, Леночка добавила:
— Может быть, они по-своему и правы. В общем, тело Нюрки они с собой забрали. Дома хоронить будут. Только нам с маманькой от этого не больно-то легко. Матвея нам все равно хоронить придется. Конечно, самым скромным образом. Да то ли еще будет, если вот и Славку…
Тут Леночка осеклась, что сболтнула лишнее. И прикусила язык.
— А что, ты думаешь, Славку тоже того… Думаешь, его уже нет в живых?! — воскликнула Кира.
Откуда мне знать? — уклончиво ответила Леночка, которую уже порядком развезло от пива, так что соображала она еще хуже, чем обычно. — Только если Матвея убили по той же причине, по какой Славка в бега пустился, то ведь он мог недалеко убежать.
Последние слова Леночки ввергли подруг в панику. Это же кошмар какой-то! Подозреваемые и свидетели мрут со страшной силой. А они до сих пор даже не знают имени их убийцы.
Да и вообще, что они про него знают? Что это мужчина. Что он слегка заикается. И что он был знаком со всеми своими жертвами — во всяком случае, умел производить впечатление человека, которому можно доверять. К тому же этому типу позарез нужно было найти какую-то вещицу, которую стащили у него Славка с Матвеем.
Но если до сих пор у подруг не было даже и зацепки, то сейчас появилась ниточка. Правда, очень тоненькая. И вела эта ниточка в дали морские.
— Сейчас мчимся в яхт-клуб и наводим там справки об этом Иванушке.
— Что ты?! — встревожилась Леся. — А как же наши немцы? Мы же не можем оставить их одних дома?
— В самом деле, — нахмурилась Кира. — Наверное, они уже все убрали и ждут не дождутся, когда мы вернемся. Тогда сделаем так… Сейчас возвращаемся домой, берем с собой немцев и объясняем им, что едем кататься по Финскому заливу.
— А они согласятся? — поинтересовалась Леся. — Вообще-то уже поздно.
— Конечно, согласятся! — заявила Кира. — Ну и что, если поздно? Это же какое удовольствие — морская прогулка!
Как она и предсказывала, немцы в самом деле выразили желание отправиться на прогулку по морю. Но, увы, к тому времени, когда подруги дотащили своих немцев до Петровской косы, окончательно наступил вечер. Стало совсем темно. И вдобавок поднялся ветер. Так что ни о какой морской прогулке не могло быть и речи.
— Завтра, сегодня уже все закрыто! — прогонял их сторож.
— Но мы приглашены! — возмущалась Кира. — Нас Иван пригласил. На свою яхту.
— А яхта как называется? — поинтересовался бдительный сторож.
— «Мария», — ляпнула Кира первое пришедшее ей на ум женское имя. — Кажется, так.
— Нет тут таких яхт! — отрезал сторож.
— Тогда «Ангелина», — пришла на выручку подруге Леся. — Или «Любовь».
— Слушайте, девушки, — начал закипать сторож, — вы сначала хорошенько со своим знакомым договоритесь, а потом уж приходите.
Итак, все попытки проникнуть на территорию яхт-клуба увенчались провалом. К тому же сторож, которому надоели подруги, заявил, что уже совсем темно, он собак скоро спустит. Но бомжи все равно просачиваются вдоль берега и, бывает, хозяйничают на территории яхт-клуба.
— Так что мне завтра совсем не хочется найти ваши обглоданные косточки, — добавил сторож, однако подруги не поняли, кто же опаснее — бомжи или собачки.
Возможно, будь подруги одни, то сумели бы уговорить сторожа. Или просочились бы следом за бомжами по одним им известным тропкам вдоль воды. Но, к сожалению, немцы достаточно хорошо понимали по-русски. И, услышав про обглоданные косточки, тут же начали решительно заворачивать оглобли.
— Не тянет нас сегодня больше на море, — твердили они в один голос. — Если хотите моря, можно поехать в рыбный ресторан.
После ресторана немцы выразили желание отправиться к себе в гостиницу, чтобы забрать кое-какие вещи. А затем они собирались вернуться к своим невестам и, видимо, продолжить то, чего не было прошлой ночью.
— Много пить сегодня не будем, — заявил Якоб. — Чтобы не отвлекаться.
Подруги молча закивали.
— Тебе хочется продолжать с ними вчерашнее? — спросила у подруги Леся.
— Если честно, то они мне так надоели за сегодняшний день, что терпеть их еще целую ночь рядом с собой у меня просто нет сил, — призналась Кира.
— Тогда пошли ночевать к тебе, — предложила Леся.
— Ко мне?! — ужаснулась Кира. — Но там же призрак Матвея! Ты про него забыла? Мы до сих пор не нашли его убийцу, так что у него есть все основания иметь к нам претензии.
— А вот мне очень интересно, почему это он имеет претензии к нам, а не к милиции! — возмутилась Леся. — Вот пусть бы к Химкину и являлся!
— Но пока он ходит ко мне домой, — резонно заметила Кира.
— Не будет же он к тебе каждую ночь являться! — окончательно вознегодовала Леся. — К тому же его уже скоро похоронить должны. Сколько времени-то прошло!
— — От этой Матильды, пожалуй, дождешься! — фыркнула Кира. — Нет уж, чувствую, что Матвея нам самим хоронить придется. Хоть в этом пусть он будет мне благодарен.
— Хоронить совершенно постороннего тебе парня?
— Но не могу же я до конца своих дней делить квартиру с призраком! — закричала Кира. — Ты только подумай: а что будет, если я вдруг надумаю ее продавать?
— А ты собираешься? — удивилась Леся.
— Нет, но никогда нельзя знать заранее. Вот представь себе такую картину: придут покупатели, а тут Матвей, стеная, из стены полезет к ним за ручку здороваться. А потом так же печально сквозь эту же стену уйдет. У агента после этого может сложиться неверное представление о моей квартире. Цену как минимум вдвое сбросить придется. И еще не факт, что найдутся желающие на квартиру с таким довеском, как домашнее привидение. Прямой убыток мне от этого Матвея!
Разумеется, Леся никак не могла допустить, чтобы призраки малознакомых молодых людей разорили ее подругу. Поэтому девушки решили, что проведут у Киры только одну ночь. Насыпав Фантику двойную порцию корма и закрыв Лесину квартиру, они направились к Кире.
— Да, только одну ночь, — в который уже раз сказала Леся. — Кстати, у меня есть кое-какой план. Я знаю, как нам добиться правды от Матвея.
Кира молча кивнула. Ей было ужасно страшно, так что она вопреки своему обычному любопытству даже не поинтересовалась, в чем именно заключается Лесин план.
Впрочем, в квартире у Киры все было как обычно. Если призрак Матвея сюда и наведывался, то никакого беспорядка не учинил. Все вещи стояли на своих обычных местах. И только немного покрылись пылью. И все же… Все же подругам было как-то неуютно. По этой причине они избегали гасить свет и старались не терять друг друга из поля зрения.
Сначала они выпили кофе, а потом Леся с заговорщическим видом вытащила из сумки какой-то картонный круг, похожий на циферблат. Только вместо цифр на его краях были буквы.
— Это еще что? — осведомилась Кира.
Раз ты говоришь, что призрак тут, прибегнем к давней методике, — сказала Леся. — Вызовем его и потребуем, чтобы он назвал имя своего убийцы.
—,Это уже вовсе ни в какие ворота! — взвилась Кира. — Нельзя вести расследование, опираясь на сомнительные показания призраков. Да и вообще, может, его здесь нет давно. Может быть, он уже улетел куда-нибудь.
И тут, словно по волшебству, раздался пронзительный звонок в дверь. Девушки вздрогнули и в испуге переглянулись.
— Господи, сколько раз я тебе говорила, поставь другой звонок! — воскликнула Леся. — Как ты живешь с таким звонком? Так ведь не только призраки мерещиться станут — так и от живых людей шарахаться станешь.
Тем не менее подруги отправились к входной двери. Там стояла ближайшая Кирина соседка Клавдия Захаровна. И она улыбалась своей знаменитой сахарной улыбочкой, при одном взгляде на которую всем соседям становилось не по себе. Все знали: улыбалась Клавдия Захаровна только в том случае, когда собиралась сказать или сделать какую-нибудь гадость. Причем крупную гадость.
— Кирочка, — вот и сейчас лицо соседки прямо-таки таяло, словно мед на солнце, — Кирочка, а что это у вас в квартире в последнее время так неспокойно стало?
— Почему неспокойно? — спросила Кира. Она тут же вспомнила про убитого Матвея и решила, что речь сейчас пойдет о нем.
Но нет. Клавдия Захаровна решила копнуть глубже.
— Я ведь понимаю, Кирочка, всякое в нашей жизни случается. Тем более что жизнь теперь такая неспокойная. Вот и молодого человека у вас возле дверей убили. Что же, бывает. Я ведь вас не виню.
— Нет? — удивилась Кира, но вовремя прикусила язык.
Нет, — все так же ласково покачала головой Клавдия Захаровна. — Времена сейчас неспокойные. Возле любой квартиры могло такое случиться. А я тебя, деточка, чуть ли не с пеленок знаю. Девочка ты всегда была хорошая. Что ходили к тебе женихи, так все они — приличные молодые люди. Почти трезвые.
Кира молча смотрела на соседку, пытаясь понять, что же той от нее нужно.
— Но в последние дни — это же просто безобразие какое-то форменное. — Тут Кира поняла, что прелюдия закончилась и теперь начнется настоящий разговор. — Да-да, безобразие. Каждую ночь за стеной чей-то плачь и бормотание какое-то. Вроде бы даже мольбы о помощи. Кира, ты меня знаешь, я так это дело не оставлю. Либо ты примешь меры и угомонишь своего гостя, либо я добьюсь, чтобы на тебя наложили штраф. А если он тебя бьет или обижает, то его самого привлечь можно.
— Не надо! — встревожилась Кира. — Никто меня не обижает!
— Тем более! — воодушевилась Клавдия Захаровна. — Угомони его сама. А если не сможешь, то я добьюсь и административной ответственности для вас обоих. Люди по ночам имеют право спать!
И так как Клавдия Захаровна вполне была в состоянии выполнить свои угрозы, местный участковый трепетал и дрожал при одном упоминании ее имени, Кира подавленно молчала. Клавдия Захаровна окинула ее суровым взглядом. Но Кира выглядела настолько удрученной, что соседка смягчилась и уже повернулась, чтобы идти к себе.
И тут вперед вылезла Леся.
— Простите, — обратилась она к женщине. — А стоны в Кириной квартире, которые вы слышали, они были мужские или женские?
— Что? — ахнула Клавдия Захаровна.
— И когда они начинались? После полуночи или раньше? — не унималась Леся. — И о чем конкретно просили, вы не слышали?
— Кира! — вознегодовала Клавдия Захаровна, при этом ее малиновый с черными разводами халат раздулся словно брюхо у паучихи. — Прошу тебя принять меры и оградить мой покой, а также меня саму от нахальства твоих подружек! Еще издеваться надо мной вздумали! Безобразие!
— Клавдия Захаровна! — отмерла наконец Кира, понимая, что иметь такого врага — дорогое удовольствие. — Простите мою подругу. Она не хотела вас обидеть. Просто у меня в квартире поселилось привидение.
— Что? — возмутилась еще громче женщина. — Кира! Теперь я точно понимаю, что ты надо мной издеваешься! Любому ребенку известно, что привидений нет и быть не может! Что за чушь?!
— Но это…
— И слышать ничего не желаю! — заявила Клавдия Захаровна. — Либо ты угомонишь своих гостей и заставишь их помалкивать, либо я обращаюсь за помощью к участковому и в прочие структуры. Ты у меня еще узнаешь, как посягать на покой граждан.
И, сделав это заявление, она гордо хлопнула за своей спиной дверью, обитой в ярко-малиновый цвет.
— Все просто ужасно! — простонала Кира. — Теперь эта мегера натравит на меня соседей, участкового и прочую общественность. Мне придется съехать, а как съедешь, если в квартире рыдает призрак. Никто такую площадь, как я тебе и говорила, не купит.
И Кира замолчала. Ясное дело, постепенно соседи все же пронюхают, что стоны, плач и рыдания доносятся из ее квартиры даже в те минуты, когда квартира стоит пустой. Поймут, что она не врала насчет призрака. И захотят ее линчевать за приваживание призраков в порядочные дома. И все это из-за какого-то типа, перед которым она почти ни в чем не виновата. Убили его, подумаешь! Многих убивают, что же все к ней шастать после смерти будут?
Ну нет! И девушка решительно посмотрела на подругу.
— Где эта проклятая штука для разговоров с призраками?! — воинственно спросила она у Леси. — Доставай ее! Пусть Матвей объяснится, какого черта он не хочет оставить меня в покое! И почему для своих посещений выбрал именно мою квартиру! Зачем он сюда приходит рыдать, когда меня нет? Других мест ему, что ли, мало!
— Сейчас, сейчас, — заторопилась Леся. — Только, Кира, знаешь, перед сеансом тебе надо немного успокоиться.
— Успокоиться? — взвилась Кира. — Да что ты такое говоришь? Мою квартиру оккупировали призраки! Я думала, что у тебя хоть пересижу. Так нет же! Они и там нашли способ достать меня. Через соседей действовать начали. Ну я уж им скажу! Можешь мне поверить, у меня на душе тоже предостаточно накопилось!
— И все же успокойся, — взмолилась Леся. — В таком состоянии в астрал не ходят.
— А в каком же ходят? — не желала успокаиваться Кира. — Можно подумать, ты много в этот астрал шастала, что теперь мне советы даешь!
Но все же она отправилась на кухню и послушно плеснула себе из пузатой бутылочки дрожащей рукой каких-то капель, не особенно всматриваясь в этикетку. Почему-то ей казалось, что в ее теперешнем положении ей мало что может повредить, равно, как и помочь.
Тем не менее к тому моменту, когда она вернулась в комнату, где Леся уже закончила приготовления к сеансу общения с потусторонним миром, Кира ощутила нечто вроде умиротворения.
К ее возвращению все было готово. На столе, помимо картонного круга с буквами по окружности, находилась еще странная металлическая штука в виде буквы Г. Она стояла в центре картонного круга. И с ее короткого конца свисала вниз тонкая белая нитка. И еще на столе находились две свечи. Одна толстая витая красная, а другая обычная тонкая зеленая.
— А почему свечи разноцветные? — спросила Кира, полагая, что это какой-то особый магический ритуал, малодоступный пониманию простого смертного.
Она даже зауважала Лесю, которая, оказывается, знает о таких вещах и разбирается в них.
— Просто у тебя никаких других свечей в доме не нашлось, — немедленно спустила ее на землю подруга. — Но думаю, что и такие сойдут. В конце концов, свечи — это не главное.
— А что главное? — дрогнувшим голосом поинтересовалась Кира.
В памяти совершенно некстати всплыли отрывочные воспоминания о кровавых жертвоприношениях козлят и ягнят. И как потом вся сатанинская община плескалась в тазике с еще теплой кровью. А затем они гадали на свежих еще внутренностях. Или внутренности — это уже из другой оперы? Откуда-то из эпохи древних греков? Но, так или иначе, Кира от своих мыслей содрогнулась.
Тусклое мерцание свечей, таинственные приготовления Леси, выражение ее лица, всегда такое славное и милое, сейчас показалось Кире отрешенным и многозначительным. Кира с испугом посмотрела на подругу, ожидая, что та произнесет сейчас какие-нибудь ужасные заклинания и со стола в лучшем случае попрыгают зеленые пузырчатые жабы.
— Для нас с тобой главное — это кольцо, — вместо этого произнесла Леся, и чары развеялись.
— Какое кольцо?
— Любое кольцо, — терпеливо произнесла Леся. — Желательно золотое. И желательно без камня. У тебя есть такое?
— У тебя есть.
— Нужно твое, — упиралась Леся.
— Почему это мое?
— Потому что призрак по какой-то неведомой причине выбрал тебя и явно с тобой хочет говорить, — пояснила Леся. — Возможно, еще при жизни он был немного влюблен в тебя. Вот теперь и жаждет пообщаться.
— Ты думай, что говоришь-то! — воскликнула Кира. — Мы с ним и знакомы были всего ничего. Какая уж тут любовь?
— Иногда и одной минуты достаточно, чтобы чувства вспыхнули, — сказала Леся.
— У меня к нему ничего не вспыхнуло.
— А у него, может быть, вспыхнуло! — начала закипать Леся. — И вообще, он к тебе приперся? У тебя дома он стенает и плачет? Значит, и общаться хочет с тобой. А потому давай, не жмись и стягивай кольцо с пальца. Ничего с ним не случится!
— Ладно, — пробормотала Кира, послушно стягивая с пальца колечко. — Но на всякий случай ты с ним поосторожней. Денег оно больших не стоит, но это единственная память, которая осталась мне от Борисова.
Леся, которой надоело слушать подругу, просто вырвала кольцо у нее из рук.
— Раз от Борисова, так хоть бы сгорело синим пламенем! — прошипела она. Но, успокоившись, добавила: — Ничего с ним не случится!
Затем Леся осторожно привязала его к нитке. Второй конец уже был закреплен у короткой ножки металлической подставки в виде буквы Г, которая твердо стояла на плоской тяжелой основе. Таким образом, у подруг получился своеобразный маятник с кольцом вместо груза, находящимся точно в центре картонного круга.
— Теперь порядок! — удовлетворенно вздохнула Леся. — Все получится. Я чувствую!
— Да? — усомнилась Кира. — А почему я ничего не чувствую в таком случае?
— Садись и закрой глаза! — велела ей Леся. — И дай мне руку.
Кирина рука, когда она протянула ее подруге, была горячей и влажной.
— Волнуешься! — констатировала Леся, у которой руки были просто ледяными. — Ничего. Сейчас появится дух убитого, и мы начнем.
— А как мы узнаем, что он появился? — шепотом поинтересовалась Кира, но в это время пламя свечей качнулось так сильно, что чуть было не погасло.
— Дух! Ты тут! — заунывным голосом возвестила Леся. — Ответь нам. Ты тут?
Пламя свечей дрогнуло вторично.
— Ты хочешь, чтобы мы нашли твоего убийцу? Свечи дрогнули. Дух явно хотел этого.
— Тогда подскажи нам, где его искать, — велела ему Леся.
— Потому что сами мы, честно говоря, уже ничего не понимаем, — влезла в разговор Кира.
Леся зашипела на нее, но в это время золотое кольцо, которое до сих пор спокойно висело на тонкой нитке, вдруг принялось раскачиваться.
— Началось! — восхитилась Леся. — Он хочет нам что-то сказать!
— Это ты так трясешься, что стол дрожит! — возразила Кира.
— Як нему вообще не притрагиваюсь.
— Значит, тряска через стул передается полу, а через него на стол и маятник!
— Я же не отбойный молоток! Это дух Матвея нам дает указания! Задавай вопросы! Скорей, пока он тут!
— Матвей! — ужасаясь, как это она дала себя втравить в такое мракобесие, все же послушно воскликнула Кира. — Кто тебя убил? Ты знаешь этого человека? Ответь нам!
И подруги уставились на кольцо на ниточке. Маятник качнулся сначала в сторону Д, а потом в сторону А. И замер.
— Да! — торжествующе закричали подруги. — Он знает своего убийцу!
— Как его имя? — тут же спросила Кира. — Как зовут этого человека?
Но на этот раз маятник качаться не стал.
— Наверное, он тем самым нам сообщает, что есть помеха, — прошептала Леся.
— Какая еще помеха? — возмутилась Кира, совершенно забыв, что общается с призраком и надо соблюдать спокойствие.
— Может быть, там еще пришел кто-то, — успокоила ее Леся. — Подождем.
Но сколько подруги ни ждали, маятник ничего им не сказал. А напротив, принялся выписывать всякую абракадабру. То ли Матвей боролся в этот момент с другими духами, которые тоже желали пообщаться с молоденькими и хорошенькими медиумами, то ли дело было в чем-то другом, подруги так и не поняли. Но тем не менее ничего осмысленного маятник насчет имени убийцы Матвея им не сообщил.
— Где нам искать твоего убийцу? — наконец в полном отчаянии воскликнула Кира.
Маятник на мгновение замер. И подруги замерли вместе с ним. А затем… Затем нитка с кольцом снова пришла в осознанное движение. Четко указывая каждую букву. Но, увы, видимо, произошла смена действующих лиц. И теперь на место духа Матвея явился какой-то иностранный призрак. Новичок явно ни на русском языке, ни вообще на каком-либо из современных языков не изъяснялся. Потому что полученный подругами по выбору призрака набор букв никакому разумному переводу не поддавался.
