ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
Когда немцы увидели подруг, они были явно сражены наповал их красотой. Лесины поддельные кудри, струившиеся до лопаток, сразили того из них, что был поплотнее и пониже ростом. Второй же уставился на Киру. Он смотрел в ее сверкающие зеленые глаза и тоже едва дышал. Этот немец был повыше ростом и не такой полный, как его друг.
Но в целом оба немца были словно братья-близнецы. Здоровая гладкая кожа, покрытая легким золотистым загаром, и небрежный стиль в одежде. И в то же время, как не преминули заметить девушки, одежда у женихов, хоть и отличалась свободным покроем, была безукоризненно чистой. Даже свою обувь немцы умудрились сохранить сверкающей, без единого пятнышка грязи.
— Очень рады знакомству! — хором произнесли женихи, когда наконец-то обрели дар речи.
И в их голосах не прозвучало фальши. Подруги присели за столик, успев торжествующе переглянуться. Они понравились иностранным женихам! В этом не было никаких сомнений. Теперь оставалось только разобраться, нравятся ли сами женихи невестам. Выпитый подругами перед выходом коньяк все же сказался на них. Немцы показались девушкам весьма привлекательными кавалерами.
Куда-то ужасно далеко ушли все неприятности последних дней. И убийство Матвея, которое до сих пор почти висело на них. И совсем уж непонятная и загадочная смерть глупышки Нюры — девушки Матвея. И грозный Химкин, который терроризировал подруг своими подозрениями, тоже сейчас казался далеким и совсем не страшным.
В общем, подруги переживали эйфорию. У них наконец возникла долгожданная иллюзия защищенности. А ведь именно этого ждет каждая женщина от общения с мужчиной. Нет, не любви, не денег, не детей. Именно ради этой призрачной, в общем-то, иллюзии и заключается на свете ежедневно и ежеминутно столько браков.
Женщина, видите ли, несмотря на всю свою эмансипацию, в глубине души желает жить замужем, как за каменной стеной. И сейчас подруги прикинули, что, пожалуй, эти немцы вполне способны дать им это ощущение защищенности от такого неприветливого остального мира.
— Они совсем даже ничего, — шепотом озвучила свою мысль Кира, наклонившись к Лесе.
— Вы можете говорить громче, — произнес вдруг один из немцев. Произнес с заметным акцентом, но вполне уверенно. — Мы с Йенсом прекрасно понимаем по-русски.
Кира покраснела. И попыталась спрятать свои ноги куда-нибудь подальше. А тот самый Йене, оторвавшись наконец от Кириных линз, с нескрываемым интересом следил за ее манипуляциями с нижними конечностями. На Кире была короткая юбка. А когда она села на стул, юбка задралась совершенно неприличным образом.
— Как дела? — обратился тем временем к Лесе второй немец, которого звали Якоб.
Возможно, его имя звучало как-то иначе, но подругам послышалось именно так.
— Прекрасно! — с напускной бодростью отозвалась Леся. — Просто прекрасно! Фантастика!
В ее голосе звучало что угодно, кроме убежденности. Но наивные и недалекие немцы остались довольны ответом. Ясное дело, что людям было бы неприятно, если бы их с места в карьер принялись грузить чужими проблемами. А так у их потенциальных невест все прекрасно.
Подруги тут же переделали Йенса в Женю, а Якоба, разумеется, в Яшку. Сами немцы отнеслись к своим новым именам с удивительным энтузиазмом. И вообще оба они казались подругам сущими детьми. Милыми, наивными и открытыми.
Возможно, это было лишь обманчивое первое впечатление. Обе подруги много слышали об экономности и даже расчетливости европейцев. Но то ли им повезло, то ли это были просто страшилки вроде тех, что по улицам Москвы до сих пор ходят дикие медведи, а все русские даже в тридцатиградусную жару носят меховые ушанки.
Пока что немцы демонстрировали удивительную для иностранцев щедрость и галантность — заказали самое дорогое вино и самые дорогие блюда, которые нашлись в ресторане.
— Мы очень хотим жениться на русских женщинах! — сообщил подругам Йене, и его друг энергично закивал головой. — Мы даже немного выучили ваш язык, чтобы стать ближе.
— А почему именно на русских? — поинтересовалась Кира.
— Они такие чудесные! — восторженно воскликнул Якоб. — И при этом очень деловитые. С ними весело, не то что с немками.
— Известное дело, за чужим забором трава всегда зеленей, — пробормотала Кира.
Появившееся на столе вино нагнало на нее тоску. Пить эту кислятину после благородного коньяка? Ужас! Настроение Киры начало падать, отсюда и поговорка про чужую траву. Но немец ее понял и весело рассмеялся.
— Я не был женат, — признался он. — Хотя мне уже исполнилось тридцать.
— А почему? — тут же насторожилась Кира, которую все же несколько смущала эта дружная парочка женихов.
Кто их знает, вдруг педики? Конечно, не похожи, но ведь никогда не следует рисковать. Леся тоже подозрительно посмотрела на немцев.
— У меня были женщины, — тут же развеял их подозрения Якоб. — Но одна была слишком занята своей карьерой. Другая тратила все свое время и финансы на собственную внешность. Третья наотрез отказалась заводить детей и даже не соглашалась усыновить чужого ребенка. А я — обычный человек. Я хочу семью, детей и тихие вечера возле горящего камина, когда рядом возятся дети и собаки.
Все это слишком походило на мечту. И подруги никак не могли расслабиться.
— А у тебя дома есть какие-нибудь животные, например, собаки? — спросила у Йенса Кира, верно истолковав, как лег расклад в их четверке.
Йене достанется ей. А Якоб — Лесин. И теперь Кира стремилась узнать о своем новом друге как можно больше. Если у него дома большая собака, то этот брак обречен. Своего Фантика она не бросит. А взять кота в дом, где живет злая собака, тоже невозможно.
— Только кошка, — покачал Йене головой. — Очень славная. Все окрестные коты сходят по ней с ума. Но пока что ее сердце свободно.
— А с кем она сейчас осталась? — поинтересовалась Кира.
— С моей бывшей женой, —"прозвучал ответ. — Они очень дружат.
Кира внезапно ощутила острый укол в сердце. То ли это было потому, что ее собственный обожаемый Фантик находился сейчас в полном одиночестве, то ли потому, что у Йенса имелась бывшая жена, которая до сих пор дружила с его кошкой. Во всяком случае, было очевидно, что немец устроился куда лучше, чем она, Кира. Ведь его-то кошка надежно пристроена.
— А что твоя жена? — спросила Кира. — Почему вы расстались?
— Она предпочитает женщин, — пожал плечами Иене. — Это стало совершенно понятно уже через год нашего брака. — Немного помедлив, он продолжал: — Возможно, я был не лучшим на свете мужем, но если честно, то это известие про мою жену стало для меня настоящим шоком. И хотя с тех пор прошло уже почти два года, но… но я все равно не хочу даже думать о браке с девушкой из Европы. Одному богу известно, какая глупость может прийти ей в голову!
— У нас некоторые люди даже специально делают себе хирургические операции и вставляют чипы, чтобы слушать музыку не через наушники или по радио, а непосредственно в мозг! — заявил Якоб. Он беседовал с Лесей и лишь время от времени прислушивался к разговору своего друга. Вероятно, поэтому не вполне верно все понял.
— Ты ревновал, когда узнал правду о жене? — Кира не дала сбить себя с мысли и снова обратилась с вопросом к Йенсу.
— Я был удивлен и поражен, — ответил тот. — Но время прошло, и я смирился. Теперь я не испытываю к моей жене и ее новой подруге никаких особых чувств. Они живут, и я живу.
Постепенно один бокал вина сменялся другим. Горячее же сменил десерт в виде мороженого. А кавалеры явно не торопили события. В гости к своим русским невестам они не напрашивались, но и расставаться с ними не торопились. До ночи было еще далеко, и немцы предложили прогуляться по городу.
Осень в этом году баловала россиян. Такой теплой, сухой и солнечной осени не было с тех пор, как в России вообще начали фиксироваться погодные условия. Поэтому прогулка по городу оказалась настоящим удовольствием. Они шли и болтали. Русского языка, в том объеме, который знали немцы, и английского языка Леси с Кирой вполне хватило для того, чтобы между парами установилось полное взаимопонимание.
Затем в мозгу подруг под действием выпитого спиртного вдруг произошло короткое замыкание. После чего выяснилось, что они с немцами сидят уже в «Красном льве» — очень веселом и многолюдном месте в центре города. А вокруг них устроились еще человек десять немцев, и они самозабвенно болтали с Пенсом и Якобом.
— Кто эти люди? — неожиданно спросила Кира.
Оказалось, что эти немцы — туристы из Германии. Более того, некоторые из них летели одним рейсом с Якобом и Йенсом. И теперь они оживленно обсуждали что-то на немецком, которого подруги не понимали.
Затем в памяти следовал опять же провал — были только отрывочные воспоминания о том, как Кира танцевала. Кажется, уже без блузки, потому что в «Красном льве» было очень жарко. Слава богу, что под ней был хоть и крохотный, но все же позволяющий сохранить видимость приличия топик.
После танцев снова следовал порядочный перерыв в воспоминаниях. Во всяком случае, придя в себя часов в семь утра, Кира не смогла восстановить ни одного полноценного воспоминания о дальнейших событиях вечера. И мужское тело рядом с ней в постели донельзя изумило и порадовало ее.
Изумило оно ее потому, что она совершенно не помнила, как это тело очутилось с ней рядом. А порадовало оно ее потому, что было живым и даже храпело. Кире за последние дни так надоело натыкаться на трупы, что живой мужчина рядом с ней ужасно ее обрадовал. К тому же этот самый мужчина даже на похмельную голову ей понравился. И он был в брюках, что весьма обнадеживало.
Одно лишь несколько смущало Киру. В данный момент она никак не могла вспомнить, как зовут ее кавалера. Хотя и помнила, что когда-то знала его имя. Растормошить немца и узнать его имя? Кире показалось, что это было бы не совсем прилично.
Осмотревшись, она убедилась, что, как и подозревала, находится у Леси дома. И отправилась на поиски подруги. Первым ей на пути попался Фантик. Но кот вел себя довольно странно. При виде хозяйки он даже не соизволил сделать вид, что рад ей. Нет, он просто пренебрежительно махнул хвостом и пошел своей дорогой.
— Не ревнуй! — рассмеялась Кира. — Скоро и у тебя будет невеста. Из Германии. Самых чистых кровей.
Услышав такие слова, Фантик неожиданно сел на задние лапы и, широко открыв рот, высказал хозяйке свое собственное мнение о немецких невестах. А также и о женихах.
— Ну и живи себе холостяком! — рассердилась Кира. И пошла искать Лесю. — Подбирай на наших помойках всякую дрянь! А я уеду в Германию!
Подруга обнаружилась спящей в обнимку со вторым немцем. Впрочем, он спал под пледом. И тоже был одет. Вот его имя Кира вспомнила без всякого труда. Якоб! Слава богу, значит, ее кавалера зовут Йене.
— Леся! — растолкала она подругу. — Вставай. Разговор есть! Леся открыла довольно красные глаза и недоуменно поморгала ими. Наконец ей удалось сфокусироваться на подруге.
— Что? — произнесла она хриплым со сна голосом.
— Иди за мной. — Кира направилась на кухню и включила электрический чайник, гарантирующий почти мгновенное закипание воды.
К тому времени, когда вода в чайнике уже закипела и была разлита в кружки, на кухне появилась Леся.
— Мне в глаза словно по тонне песка насыпали, — пожаловалась она.
— Вытащи линзы, — посоветовала подруге Кира. — Промой глаза этим своим раствором, который ты давала мне вчера капать, а потом приложи к глазам чай.
— И в самом деле! — обрадовалась Леся.
Она пулей вылетела из кухни, а обратно вернулась лишь после того, как проделала все указанные ей манипуляции.
— Словно ожила! — воскликнула Леся. — А чего ты меня в такую рань разбудила?
— Я хотела спросить, как зовут того мужика, который сейчас спит в моей кровати, — сказала Кира.
— Его зовут Йене, — сообщила Леся.
— Спасибо, — буркнула Кира. — Впрочем, я уже и так вспомнила.
— Слушай, а мой?! — оживилась Леся. — Как моего-то зовут? Ты не помнишь?
— Якоб!
— О!.. — обрадовалась Леся. — Яшенька. Как же, теперь припоминаю! — Помолчав, она спросила: — Но какого черта мы притащили сюда этих немцев?
— А что тут такого? — удивилась Кира.
— Нам же с тобой на работу!
— Нет, — помотала головой Кира. — Мы с тобой уволились.
— Что? — прошептала Леся, решившая, что после минувшей ночки у нее ослабело не только зрение, но и слух.
— У-во-ли-лись! — с удовольствием и даже с некоторым смаком повторила Кира.
— Как?
— Обыкновенно, — пожала плечами Кира. — Как люди увольняются? Говорят своему работодателю, что он козел и гад и работать на него они считают отныне ниже своего достоинства.
— Погоди, — прошептала пораженная Леся. — Ты хочешь сказать, что мы с тобой отныне безработные?
— Ну, заявление мы с тобой еще не написали, — ответила Кира. — Но в общем, да. Мы безработные. Хотя вчера Борисов в ресторане почти рыдал, умоляя нас с тобой остаться.
— Умолял? — изумилась Леся.
— Ага, — с удовольствием кивнула Кира. — Он уверял, что его совесть не выдержит, если мы с тобой подохнем с голоду. Потому что, по его мнению, никакой другой работы мы с тобой никогда в жизни не найдем. И, немного помучившись, скончаемся от голода и безденежья. В общем, сама понимаешь, после этого я не могла не сказать, что мы с тобой от него уходим.
— Ты все решила за меня?! — осатанела Леся. — Еще до того, как узнала, что Дима меня бросил окончательно и бесповоротно?
— Но ты же не захотела бы оставаться в том месте, где заместитель директора так ужасно обошелся с твоей лучшей подругой? — удивилась Кира.
Леся подумала и признала, что нет, не хотела бы. И больше того, она бы не только не захотела, но и не смогла бы там оставаться.
— Ладно, ты все сделала правильно, — со вздохом резюмировала Леся. — Но что нам делать дальше? Как мы будем без работы?
— Ничего, — ответила Кира. — Выйдем замуж за этих немцев. Мне они кажутся славными ребятами.
— Ты уверена? — осведомилась Леся.
Лично у нее в памяти не сохранилось никакого воспоминания. Был у них секс или нет? Была ли вообще речь об интиме? Да, конечно, Кира права, немцы славные ребята. Но если после ночи, проведенной с ними в одной постели, не остается никаких воспоминаний, то стоит ли с ними связываться?
— У нас нет другого выхода, — сурово заявила ей Кира. — В общем, так. Дальнейший наш с тобой план таков. Мы раскрываем убийство Матвея и Нюры. И сваливаем от внимания Химкина и его коллег в Германию. Там мы быстренько получаем вид на жительство лет на пять. За эти годы находим себе новых мужей, если эти окажутся плохи. И… И все!
— Как все?! — ужаснулась Леся. — Совсем все?
— Ну, пока я еще не знаю, куда нам надо двигаться дальше, — призналась Кира. Но и ей мысль о том, что замужеством в Европе все развитие их жизненного цикла закончится, показалось чудовищной. — В любом случае, — продолжала она, — сейчас мы с тобой должны переговорить с Жориком. С этим женихом славненькой Леночки — дочери Матильды. Вчера надо было это сделать. Но не успели. Со всеми этими страстями…
— У нас есть его телефон, — пробормотала Леся.
Сейчас, в рань несусветную, она совсем не горела желанием звонить Жорику и что-то… (кстати, что именно?) у него выяснять. Впрочем, как оказалось, и сам Жорик в семь часов утра вовсе не жаждал общаться с кем-либо. Его телефон, который подруги получили от Леночки, стойко отзывался одной-единственной фразой — «Абонент вне зоны действия сети».
— Вряд ли он дрыхнет за сотню километров от Питера! — заключила Кира. — Скорее всего, дрыхнет, но в Питере.
— Предлагаю и нам еще немного поспать, — зевнув, произнесла Леся. — Глядишь, еще чего-нибудь приятное о своих немцах узнаем. И кстати, раз уж нам придется выйти за них замуж, надо сделать так, чтобы они поверили, что должны на нас жениться.
Кира уже собралась соблазниться предложением подруги, но не тут-то было. Тут же заиграла мелодия в ее сотовом телефоне. Девушка помчалась в прихожую, откуда слышался звонок. Высветившийся на телефоне номер был ей незнаком.
— Да, — произнесла Кира в трубку.
— Алло! — раздался взволнованный мужской голос. — Привет! Узнала?
— Нет, — честно призналась Кира.
— Тьфу ты! Ну ты даешь! Это Дима!
У Киры на мгновение перехватило дыхание. Неужели это звонит ей Дима? Тот самый Лесин Дима? Неужели он осознал? Или, может быть, он имеет сообщение от Борисова? Но собеседник быстро ее разочаровал.
— Дима Маза, — сообщил он чужим голосом. — Что у тебя с телефоном? Со вчерашнего вечера дозвониться не могу. Где ты была? Ты что, была не одна? Не хотела, чтобы я тебе звонил?
Кира попыталась припомнить. Да, она в самом деле отключила вчера телефон. Зачем? А чтобы не смотреть на него поминутно и не прикидывать, не пропустила ли покаянный звонок своего неверного и, увы, теперь уже совершенно точно бывшего поклонника Борисова. Но потом, уже ночью, она, видимо, все же включила телефон. Оставалось только узнать, не звонила ли она мерзавцу Борисову, чтобы рассказать, как ужасно он ее обидел.
Однако сегодняшний Дима оказался вовсе не Лесиным Димой. Но что же этот чужой Дима от нее хотел?
— Маза? — в растерянности пробормотала Кира. — А ты точно Дима? — спросила она на всякий случай. — Или я тебя знала под другим именем?
— Ну ты даешь! — снова воскликнул собеседник. — У Ленки мы с тобой были. В Девяткине. Помнишь?
— Да, — ответила Кира, чувствуя какой-то неприятный холодок под ложечкой. От этого звонка она не ждала ничего хорошего. — И что же?
— Убили ее, вот что!
— Не может быть, — посеревшими от страха губами прошептала Кира. — Когда это случилось?
— В том-то и дело, — проговорил Дима. — Убили ее в ту ночь, вернее сказать, в тот вечер, когда мы с вами у нее были.
— Ой! — пискнула Кира.
— И теперь менты к нам с Мишкой привязались, — заявил Дима. — Вот я тебе и звоню… Подтверди мое алиби! И Мишкино тоже. Вчера весь вечер тебе звонил! Где ты моталась? Как алиби нужно, так и нет вас.
— Чего? — удивилась Кира.
— Алиби, говорю, мое подтвердить сможешь? — закричал Дима еще громче.
— Не ори ты! — встревожилась Кира, сообразив, что дело серьезное. — Давай встретимся.
— Прямо сейчас можешь? — обрадовался Дима.
Кира могла. Еще бы она не смогла. В деле образовывался третий труп — и чтобы она не смогла?! Да она на животе поползла бы, чтобы наконец избавиться от навязчиво маячившей перед ее мысленным взором тюремной камеры.
— Где мы встретимся? — спросила она напоследок.
* * *
С Димой и Мишей они встретились спустя сорок минут. Молодые лохотронщики были так взбудоражены, что примчались к дому подруг без пререканий.
— Так вы же у Ленки остались, когда мы уже ушли, — удивилась Кира, выслушав повторную просьбу приятелей. — Как мы с Лесей можем подтвердить ваше алиби? Ленка-то в это время еще была живехонька!
— Мы ушли следом за вами, — заявил Дима. — Догнать еще вас, торопыг, хотели.
— Только вы уже на машине на какой-то уехали, — добавил Миша.
— Да, — кивнула Кира. — Уехали. И что?
— А то, что, судя по словам ментов, Ленку сразу же после нашего ухода грохнули, — ответил Дима. — И соседка — вот падла — еще масла в огонь подлила. Нас с Мишкой точнехонько ментам описала. И про вас, между прочим, сказала. Дескать, с Димой и Мишей еще две девушки были. Как мы пришли все вместе к Ленке, она видела. А вот как уходили, нет. Так что вы теперь наше с Мишкой единственное спасение, — подытожил Дима.
— Почему? — пробормотала Кира.
— Потому что только вы можете подтвердить наше алиби! — рассердился Дима. — Скажите ментам, что мы с Мишкой вместе с вами ушли. Ментам вас подозревать не с руки. Так что и мы с Мишкой соскочим.
— Ошибаешься, — возразила Кира. — Мы сами в этом деле словно в дерьме по самые уши.
— И вы? — удивился Дима. — Но вы же в ментовке работаете.
— Кто тебе сказал? — Кира вытаращила на него глаза.
— Ну… — замялся Дима. — Я так из ваших разговоров понял. То есть вы, конечно, говорили, что вы не из мусарни. Но кому же еще захочется в убийствах ковыряться? Поэтому я вам взялся подыграть. А вы что, недовольны?
— Мы тебе удостоверение показывали? — нахмурилась Кира. — То-то и оно, что нет. Не из милиции мы!
— А кто же вы тогда? Почему убийством Матвея интересовались? — растерялся Дима.
Пришлось подругам еще раз объяснить, кто они такие на самом деле и по какой причине интересуются делом погибшего Матвея. Ушло у них на это довольно много времени. Дима с Мишей никак не желали поверить, что можно вот так, по доброй воле, ввязаться в довольно странную и дурно попахивавшую историю.
— Вам-то какая выгода, если даже найдется убийца Матвея? — допытывались они. — Может, он случайно прихватил… что-то ваше?
— Да нет же! — воскликнула Леся. — Мы должны найти этого человека, потому что… потому что… — Она в растерянности посмотрела на подругу.
— Потому что только тогда менты перестанут подозревать нас самих! — заявила Кира.
— Ну да! — обрадовалась Леся. — Именно поэтому.
— Вы точно ненормальные, — пробормотал Миша, покосившись на приятеля. — Чудеса какие-то рассказываете!
— Нас с Мишкой менты теперь тоже подозревают в убийстве, но мы только из-за этого убийцу Ленки искать не станем, — сказал Дима.
— Очень нам нужно, чтобы и нас он прикончил, как Ленку, — проворчал Миша.
— Или как Матвея и его Нюрку, — добавил Дима.
— А вы, девушки, сами на рожон лезете, — сделал вывод Миша. — Страха не знаете, вот и лезете.
— Дуры вы! — высказался более резко Дима.
— Эй! — энергично запротестовала Кира. — Ты это… полегче! За дуру можешь и по морде схлопотать. Тоже мне! Нашелся блюститель морали! Наше дело, хотим и ищем убийцу. И вы нам в этом поможете!
— Ни за что! — дружно воскликнули парни.
— Так вам же лучше будет! Менты получат убийцу и отвяжутся от вас, — соблазняли их подруги.
Дима с Мишей долго молчали. Наконец Дима откашлялся и, покачав головой, пробормотал:
— Нет, мы вам помогать не станем. Нам наши головы дороже.
— Головы?! — разозлилась Леся. — Как бы не так! Скажи лучше, жопы!
— А хоть бы и жопы!
— Да вам же ничего делать не придется! — возмутилась Кира. — От вас всего и требуется, что припомнить все обстоятельства, как была убита Ленка. А дальше мы уж сами будем работать.
— Только вспомнить? — недоверчиво переспросил Миша. — И все?
— Конечно.
— Это бы мы могли, — посмотрев на приятеля, сказал Миша. — Вот только… Только мы почти ничего не знаем.
— Лишь то, что нам сами менты сказали. Да Ленкина эта соседка прибабахнутая, — поддержал приятеля Дима.
— А она что видела? — спросила Кира.
— Не что, а кого, — поправил Дима. — Нас с вами она видела. Сказал же уже.
— Хорошо, пусть нас она и видела, — согласилась Кира. — Но мы с Лесей Ленку не убивали.
— Мы тоже! — воскликнул Мишка, очень оскорбившись. — Когда мы уходили, тихо все было. Простились с Ленкой, до калитки дошли. Ленка нам еще из дверей помахала и в дом пошла. Живая!
— Подожди-ка, — нахмурилась Кира. — Что же, выходит, ее собаки во дворе не было?
Парни переглянулись.
— Нет, Геры мы не видели, когда уходили.
Странно, — пробормотала Кира и посмотрела на Лесю. — Мне это только что в голову пришло. А ведь когда мы с тобой от Ленки в темноте уходили, то тоже собаки на участке вроде бы не было.
— Да, верно, — согласилась Леся. — Но Гера должна была там находиться. Ленка ее специально во двор из дома выпустила. Это я помню.
— Может быть, собака была чем-то занята? — предположила Кира. — Может, поэтому на нас и не отреагировала?
Мишка же с Димой почти ничего не смогли рассказать. По их словам выходило, что в доме у Ленки после ее убийства был произведен тщательный обыск. Но вроде бы из ценных вещей ничего не пропало.
— То есть не пропали крупные вещи, — уточнил Миша. — Телевизор там или кухонный комбайн, например. А как насчет денег или драгоценностей — об этом соседка ничего не сказала. Потому что сама не знала.
— Во всяком случае, с самой Ленки ни золотые колечки, ни сережки не сняли, — добавил Дима. — А денег у нее особых не водилось. Так, мелочь одна.
— В последнее время она, наверное, и вовсе без гроша сидела, — в задумчивости проговорила Кира. — Будь у нее деньги, она бы давно свалила следом за своим Славкой. Потому что чего-то очень боялась.
— И, как оказалось, не напрасно! — подхватила Леся.
— Как же получилось, что следователь вас к себе вызвал, а потом взял и отпустил? — спросила у ребят Кира.
— А мы к нему и не ходили, — пожал плечами Дима. — Он с нами по телефону разговаривал.
— А соседка? Откуда вы знаете, что там соседка была? И откуда знаете, что она про нас наговорила?
Так ее голос за три версты слыхать! — усмехнулся Дима. — Я как услышал, что она нас там в кабинете описывает, так сразу и понял: к следаку нам с Мишаней соваться без вас не надо.
— Все равно не пойму, — сказала Леся. — Ну, описала вас следователю соседка. Пусть даже по именам назвала. Но телефон-то он ваш откуда взял?
— А у Ленки из записной книжки, — вздохнул Дима. — Кличка у меня есть — Маза. Вот эта зараза — Ленкина соседка — и припомнила ее. Ну а менты в книжку заглянули и мой телефончик раздобыли. Так вы пойдете с нами к следователю?
К следователю подругам идти решительно не хотелось. Во-первых, алиби Димы и Миши они подтвердить не могли. А во-вторых, очень уж для самих подруг картина складывалась нелицеприятная.
— В самом деле, странная история… Где мы, там и труп, — пожаловалась Леся подруге, когда Дима с Мишей, очень расстроенные, все же удалились.
— Просто мы идем по следу убийцы, а он эти самые следы заметает, — заявила помрачневшая Кира; ей вдруг пришло в голову, что убийце в конце концов надоест заметать следы и он просто прикончит самих охотниц.
Леся думала примерно о том же.
— А куда мы с тобой идем? — спохватилась она, поглядев по сторонам.
— Сейчас домой, — буркнула Кира. — Заберем наших немцев и двинемся в Девяткино.
— Зачем?
— Хочу лично осмотреть место преступления, — призналась Кира. — И с соседкой этой надо поговорить. Возможно, она заметила кого-то подозрительного возле дома Ленки. Вот и пусть вспомнит. Да и с собакой тоже не все ясно. Куда она могла деться?
Немцы долго не могли понять, куда их тащат подруги.
— Мы сейчас едем смотреть русскую природу! — с обворожительной улыбкой воскликнула Кира. — Свежий воздух, золотая осень, чудесная пора! Пушкина любите?
Но немцы сейчас не хотели любить Пушкина. Они хотели спать. Или хотя бы чтобы их оставили в покое. Этим бедолагам, не привыкшим к широте русского застолья, было явно не по себе.
С огромным трудом подругам все же удалось вытащить гостей из дома. Они соблазнили доверчивых иностранных граждан рассказами о пенных и шумных пивных реках, которые льются в уютных маленьких пивнушках за городом.
Как всегда, реальность совершенно не походила на мечту.
— Разве это можно пить? — поинтересовался Йене, когда ему вручили прозрачный пластиковый стакан с мутноватым разливным пивом. — И почему оно такое грязное?
— Высший класс! — заверила немца бессовестная Кира. — Нефильтрованное пиво. Последняя мулька. Разве у вас в Европе его нет?
— Такого нет, — отведав кисловатого и водянистого напитка, произнес немец. — Кира, а можно мне обычного пива в банке?
Освежившись баночным пивком, немцы немного пришли в себя. И дальше уже двигались за подругами совершенно покорно.
— Нравятся они мне, — сказала Леся подруге. — Милые и доверчивые. Полностью от нас с тобой зависят.
— Возни только с ними многовато, — с озабоченным видом пробормотала Кира. — Пива попили, теперь еще жрать попросят.
Она словно в воду глядела. Немцы почти тотчас же заявили, что хотели бы покушать.
— И чем их кормить? — Кира уставилась на подругу.
В данный момент вокруг них простиралась местность, удивительно бедная ресторанами. Одни лишь сомнительные забегаловки, где им подали бы сосиски, яичницу или в лучшем случае шашлык.
— Если мы их где-нибудь здесь накормим, так они и дуба дать могут, — озаботилась Леся. — Желудки у них к нашим микробам непривычные. Нет уж, пусть лучше голодают! К тому же им это не повредит.
Узнав, что обед откладывается на неопределенное время, немцы попытались взбунтоваться. Но было поздно. Подруги уже приехали туда, куда так упорно стремились.
