Глава 15
Само по себе шоу было так себе, из разряда средненьких. Итальянская комедия середины восемнадцатого века. Простая и незамысловатая. Вот только пастушков и пастушек, служанок и их хозяек играли дети – девочки в возрасте от десяти до пятнадцати лет. Каждая роль была тщательно отрепетирована. И в целом представление оказалось даже вполне приятным и занимательным.
– Что-то подобное было при российском императорском дворе, – наклонившись к Лесе, прошептал Лисица. – Юные актрисы, играющие в одном спектакле роли и юношей, и девушек.
– Ну да. Даже в Эрмитаже я видела картины, изображающие театральные сценки из подобных пьес. И девушек в театральных костюмах. И ты думаешь?.. Что и они тоже?..
– Не знаю. Но, вообще-то, извращенцев хватало во все времена. Ты знаешь, что в Древнем Риме и в Греции можно было увидеть на базаре мальчишку и за пару монет сторговаться с его отцом, чтобы мальчик стал гостем на взрослом мужском застолье? Надеюсь, излишне объяснять тебе, в чем именно заключалась его роль? Мальчика имели все, кто хотел!
– И родители шли на это?!
– В те времена это считалось нормой поведения. А что тут было плохого? Взрослые мужчины полюбуются мальчиком, не обидят, а начнут его гладить и ласкать… Да еще и заплатят родителям ребенка за это свое удовольствие. Одна сплошная польза.
– Тьфу! Какая гадость! Прекрати это говорить!
Лисица улыбнулся. Ему нравилось дразнить девушку. Она так забавно надувала губки! И щечки у нее делались совсем пунцовыми. И не удержавшись, Лисица шепнул девушке на ушко:
– Честное слово, Леся, ты – прелесть!
– Да будет тебе! – смутилась Леся. – Смотри лучше представление.
– А что там смотреть? Все уже заканчивается.
– Все?
Помимо своей воли, Леся ощутила некоторое разочарование. Было так приятно сидеть в полумраке рядом с Лисицей. Смотреть на него. Разговаривать с ним… Леся так увлеклась, что даже на какое-то время забыла, зачем они здесь. И лишь удивленно-ласковый взгляд Лисицы вернул ее с небес на землю.
– И что мы будем делать дальше?
– Сейчас начнется вторая часть Марлезонского балета. Выход самих девочек в зал.
И в самом деле, едва занавес закрылся, как девочки прямо со сцены спустились в зал. И, непринужденно болтая, расселись между гостями. Лесе и Лисице тоже досталась одна такая крошка. На вид ей было не больше двенадцати. Но держалась она так свободно, как удалось бы не всякой взрослой женщине. Леся едва удержалась от того, чтобы не выпихнуть маленькую нахалку из-за их стола, когда заметила, как та бесстыдно строит глазки Лисице.
Лисица подыгрывал девчонке. И Лесе стоило немалого труда напомнить себе, что они сюда пришли именно для этого. Чтобы познакомиться и разговорить малышку. И, если повезет, забрать ее с собой.
– Ты давно тут выступаешь? – демонстрируя явный интерес и протягивая девочке веточку винограда, спросил у маленькой актрисы Лисица.
Девочка угощение приняла с удовольствием и оживленно защебетала. Оказалось, что этот спектакль идет всего второй месяц. Но до этого она участвовала еще в двух.
– Меня бабушка в бывший Дворец пионеров водила, чтобы я там в театральной студии занималась, – проговорилась малышка. – С первого класса водила. Поэтому мне легко было тут. Роли – ерунда! Почти ничего учить не надо. Только пой и танцуй!
– И сколько тебе сейчас лет?
Девочка промолчала. Видимо, на вопросы о возрасте ей было запрещено отвечать.
– А куда делась твоя бабушка?
– Умерла.
– И ты осталась с родителями?
– Нет. Они тоже умерли. Еще раньше бабушки.
– С кем же ты теперь живешь?
– С дядей Славой. Это мамин брат.
Все ясно. Дядя Слава, не будь дурак, живо сплавил малолетнюю родственницу в бордель. Будет он еще тратиться на содержание сироты! Пусть сама деньги зарабатывает! И как только таким людям отдают детей на воспитание? Безобразие!
– А дядя Слава тоже тут?
– Зачем? – удивилась девочка. – Он дома лежит. Он больной.
– И что же у него болит?
– Все.
– Совсем все?
– Все! Все! – радостно подтвердила девочка. – А работать он не может. Поэтому…
Девочка не договорила. Но все было ясно и так. Взрослый бездельник, не желая содержать самого себя и ребенка, придумал вот такой выход из положения! Подлец! Мерзавец! И Леся ощутила страшное желание – придушить этого дядю Славу. Пожалуй, Таракан был прав. В том, что происходит, виноваты в первую очередь родители и опекуны детей. Нужно как следует следить за своими детьми! Тогда и не будет поживы для всяких там Всеволодов, Стасиков и им подобных!
– И как? Тебе тут нравится?
Девочка нерешительно кивнула. А что еще она могла сказать? Вряд ли у малышки был какой-то выбор. Так что она занималась тем, на что обрек ее негодяй опекун. Пока они болтали, Лисица узнал имя девочки. Звали ее Веточка. И она ни на минуту не забывала о своем основном бизнесе.
– Хотите отвести меня к себе в гости? – спросила она у Лисицы. – Я не против. Вы мне нравитесь. Только нужно заплатить за меня деньги Стасику. И тогда я буду вас очень сильно любить.
Эти слова обожгли Лесю, словно кипятком. Как может маленькая девочка говорить такое?! Это ненормально! Отвратительно! Противоестественно! Что же нужно сделать с ребенком, чтобы она сама стала предлагать себя направо и налево?!
– Иногда такие противные гости попадаются, – неожиданно разоткровенничалась Веточка. – А вы мне понравились. Вы хорошие. Вы ведь не будете меня бить?
– Еще не хватало!
– И вкусно покормите?
– Обязательно!
– А подарок сделаете? Деньги мне брать нельзя. Но ведь подарок – это необязательно деньги? Другим девочкам всегда что-то дарят. Я тоже хочу!
По глазам Лисицы было видно, что он и сам растерялся от такого напора малышки. Что-то в его лице изменилось. И появившееся на нем выражение здорово напугало Лесю. Нет, боялась она не за себя.
– Успокойся! – схватив Лисицу за рукав, прошептала она. – Не смей тут устраивать погром! Так мы ничего не добьемся! И ты все испортишь!
Лисица перевел взгляд на Лесю. Ее глаза были такими чистыми и молящими! Лисица не мог не откликнуться на их зов. Пугающая Лесю чернота медленно уходила с его лица. И наконец он даже криво усмехнулся:
– Что? Было на то похоже?
– На что?
– Что я собираюсь все тут разгромить?
– Очень! – откровенно призналась Леся.
– Ладно. В конце концов, это ничего не изменит. Ну, сломаю я тут несколько столов. Ну, побью посуду. Ну, выбросят нас вон. И что это изменит? Ведь ничего же!
– Вот именно! Ничего!
– Нет, тут нужно действовать иначе. – И, повернувшись к Веточке, он спросил: – С кем нужно поговорить, чтобы ты поехала с нами? С дядей Славой?
– Дядя Слава сейчас дома, – терпеливо повторила Веточка. – А за меня отвечает Стас. Вон он!
И она кивнула головой на высокого и какого-то хлипкого парня. Вот он, Стасик! Сутенер Стасик! Нашелся! Как ни шифровался, как ни прятался, но он был тут! Они его нашли!
Лисица направился к Стасику. А Леся осталась с Веточкой. Девочка беззаботно поедала персик, ничуть не смущаясь тем, что сейчас ей придется поехать с двумя, в сущности, незнакомыми ей людьми к ним домой. И вытворять там с ними такое…
От мысли о том, что приходилось делать этой малышке, Лесю снова бросило в жар, а потом в холод. Руки у нее затряслись от бессильной злобы. Она окинула взглядом окружающих и внезапно поняла, что остальные девочки пусть ведут себя как хотят. Вернее, как того хочется и их опекунам, и Стасику. Им помочь Леся не в силах. Но Веточке она поможет. Никогда больше девочке не придется работать на этого Стасика и ему подобных! Никогда! Ни за что! Леся этого не допустит!
Торг произошел на месте. Лисица передал Стасику некую сумму денег. А тот с улыбкой кивнул Веточке:
– Поедешь с этими дядей и тетей. После они отвезут тебя ко мне. Поняла?
Веточка улыбнулась счастливой улыбкой. И доверчиво вручила свою ладошку Лесе.
– Ты – красивая, – произнесла она. – Когда я вырасту, я хочу быть похожей на тебя.
– Обязательно! – пообещала ей Леся. – И зачем тебе быть такой, как я? Еще лучше вырастешь!
Девчонка счастливо засмеялась. А у Леси защемило сердце. Как, в сущности, мало нужно детям для веселья! Ничтожный повод, мимолетная похвала, и у них уже хорошее настроение, надолго. Взрослые так не могут. Им для радости нужен повод посущественнее. Кольцо с брильянтом. Новенькая машина. Квартира. Да и эта радость не держится долго. Что же мы все теряем на той извилистой тропе, которая тянется от детства к зрелости? Что? И когда?
– Мы должны взять эту девочку! – вцепилась Леся в Лисицу. – Понял?
– Вот именно. Мы это и собираемся сделать. Чтобы не вызывать подозрений, берем малышку и уходим. Я уже и деньги за нее заплатил. А что? Дорого немножко. Но что поделаешь! Покатаем девочку по городу. Сводим ее в «Макдоналдс». Купим ей мороженого или что она там захочет.
– Нет, ты не понял. Мы вообще не вернем им девочку обратно!
– Что?!
– Что слышал!
– Но это невозможно!
– Почему?
– Она нам не принадлежит.
– А кому? – запальчиво воскликнула Леся. – Кому она принадлежит? Этому Стасику? Или вон тому похотливому старикашке?
– Никому она не принадлежит! Она живет с дядей, который…
– Вот именно! Который продал ее сутенеру!
– Пойми, – горячо зашептал Лисица, – если мы возьмем девчонку, у того человека, который за меня поручился и по чьему пропуску мы вошли в этот бар, будут крупные неприятности.
– Да что мне за дело до какого-то извращенца! И очень хорошо, если у него будут неприятности! Пусть его свои же и сожрут. Пусть они вообще все друг с другом перегрызутся! На свете дышать легче станет!
– Ты сошла с ума! Тот мужик молчать не станет, но обязательно укажет на меня.
– А ты все вали на меня.
– Я так не смогу, – неожиданно потупился Лисица. – Не смогу тебя выдать.
– Ничего! Ерунда! – храбрилась Леся. – Пусть они только придут к нам в «Чудный уголок»! Посмотрим, чья возьмет!
– Леся, ты не понимаешь… То, на что ты меня подбиваешь, это подсудное дело. Похищение ребенка!
– Нет, это ты не понимаешь! И подсудное дело – вовсе не это. А то, что происходит здесь и сейчас! С попустительства официального опекуна этой девочки! В общем, хочешь ты того или нет, а я забираю эту девочку с собой, и все! И она будет жить у нас с Кирой в «Чудном уголке». Дом большой. Места всем хватит!
– Ты просто сошла с ума! Уверен, твоя подруга будет против этой затеи.
– Кира? Ха-ха! Она всегда согласна со мной. Она будет счастлива!
Но когда разгоряченная Леся выскочила на улицу, таща малышку за собой за руку, Кира встретила ее недовольным возгласом:
– Сколько можно торчать в этом баре? Все уже давно разошлись, а вы все там сидите! Я уж думала, что вас разоблачили и готовятся снять с вас скальпы. Собиралась сама идти в атаку. А тут вы!
– Да. Мы тут, – подтвердила Леся. – И вот, еще девочка с нами.
– Хорошая девочка, – одобрила Кира. – А зачем она нам?
– Поживет пока что у нас.
– У нас? Где?
– В «Чудном уголке».
– А-а-а… А как ее зовут?
– Веточка. И я спасла ее от сутенера.
– Отлично! – обрадовалась Кира. – Ты, подруга, времени даром не теряешь!
– Так ты не против?
– Нет. Я – только «за»!
– Я так и знала! – произнесла Леся, исподтишка кинув на Лисицу торжествующий взгляд.
– Ну, что же, значит, решено. Веточка пока что поживет у нас, – важно кивнула Кира, пока Лисица стоял и хлопал глазами, не веря своим ушам. – А она сама согласна?
И все посмотрели на девочку.
– Согласна! – радостно кивнула эта глупышка.
Все-таки с мозгами у Веточки дело обстояло не слишком ладно. Нельзя же так легко соглашаться на все, что тебе предложат! Ведь ей было не три и не пять лет. Ей было уже почти двенадцать. И в таком возрасте ей следовало быть поосмотрительнее. Или ей никогда еще не встречались дурные люди? Маловероятно, особенно учитывая тот образ жизни, который вела малышка в последнее время.
– А твой дядя не будет против?
– Не-а! – беззаботно откликнулась Веточка. – Он давно привык, что я часто остаюсь ночевать в гостях. Он мне даже говорит – умница, Веточка. Так и делай. Хорошая девочка!
– Веточка, а ты в каком классе учишься? – внезапно спросила Кира у ребенка.
– А я в школу не хожу.
– Как?
– А так. Стасик говорит, что я уже умею все, что мне нужно в этой жизни. И дядя с ним согласен. Он все оформил, что я вроде как обучаюсь на дому. И сам со мной занимается.
Понятно. Два мерзавца постарались изолировать ребенка от всего остального мира. Школа, сверстники, въедливые училки… Слишком велика опасность, что ребенок проболтается о том, что его заставляют делать эти двое взрослых.
– Значит, ты не учишься? Домой тебе не надо? И ты согласна пожить у нас?
– Да. Вы не вредные. И с вами не скучно.
– Что же, – пробормотала Кира. – Это точно.
Она хотела завести машину, но Лисица внезапно остановил ее:
– Дай я за руль сяду.
– Ты? Почему?
– Так надо. А вы устраивайтесь с Веточкой и Лесей на заднем сиденье. Там безопаснее.
– Безопаснее?
– Делайте, что я вам говорю, и не задавайте глупых вопросов! – рассердился Лисица.
– А зачем?.. – снова вякнула Кира, но договорить ей не дали.
– Все! – вознегодовал Лисица. – Сейчас же все пересаживаемся в мою тачку. Вижу, иначе с вами не договоришься. Все трое! Вылезли – и марш в мою машину!
– И я тоже? – удивилась Кира.
– Да! И ты тоже!
Переглянувшись, подруги покорно полезли в машину Лисицы, где уже сидела Веточка. А когда все сели в машину и отъехали от бара, Кира внезапно вспомнила одну важную вещь.
– Мы же забыли про Светлану! – хлопнула она себя по лбу. – Вы ее там нашли?
– Нет. В зале ее не было.
– Не может быть! – удивилась Кира. – Она точно вошла внутрь. Я сама видела…
– А в зале ее не было.
– Куда же она могла деться?
Но ответа на этот вопрос подруги не получили. Так же, как и на вопрос о том, что вообще делала Светлана в баре «Твисти», предназначенном исключительно для всяких извращенцев и любителей малолетних. Вряд ли ее привело туда банальное любопытство. Учитывая что ее муж имел тесные деловые отношения со Стасиком, выполняющим роль сутенера при этих девочках, не могла ли Светлана захотеть прощупать парня на предмет его материальной заинтересованности? Возможно, она знала о нем что-то такое, что могло дать ей власть над ним? Какую-то общую с ее мужем тайну? Но куда же делась Светлана, едва войдя в бар?
Но ни в этот вечер, ни на следующий день подруги Светлану найти не смогли. А между тем юная Веточка прочно поселилась у них в доме. Таракан предпринял инспекцию в коттедж и одобрил вчерашние действия подруг.
– Молодцы! На войне как на войне! Вы не похитили, вы спасли ребенка.
– Вы бы видели погоню, которую организовали за нами эти типы!
Ох, не зря Лисица сомневался в здравомыслии Леси, когда та заикнулась о похищении девочки из рук ее сутенера! Стасик-то был далеко не так прост. И в обещание вернуть девочку в условленный час в условленное место он, разумеется, не поверил. Приставил к Веточке сопровождающего, которому надлежало проводить девочку, а потом доставить ее обратно в «Твисти».
Здоровенный детина-шофер неотступно следовал за машиной, которой управлял Лисица, пока на одном из светофоров тот не врезал по педали газа, оставив зазевавшегося соперника с носом. Потом они долго петляли по улицам, уходя от возможной погони. Причем Лисица неустанно стонал, что ему снова придется менять номера на своей машине. А по нынешним временам это удовольствие не из дешевых. Да еще придется заодно с номерами и документы поменять. И саму тачку перекрасить. А лучше так и всю машину целиком сменить, чтобы уж наверняка его не вычислили!
– А это накладно! Да еще за девочку я заплатил пятьсот баксов. И к тому же я совсем не уверен, что ее не найдут и не отнимут у нас! Все это бегство было совершенно бесполезно. Девочку найдут и вернут ее опекуну. А он снова продаст ее Стасику. Вот увидите, именно так все и будет. И никак иначе! Уж я-то знаю эту жизнь. Повидал в ней достаточно. Девочку нам не спасти. Да еще и сами пострадаем.
Но, не обращая внимания на неустанный бубнеж и возражения Лисицы, старый Таракан провозгласил:
– Лисицу вы не слушайте. Он – трус и перестраховщик.
– Да я…
– Молчать! Девочки поступили совершенно правильно. А вы, девочки, ни о чем не беспокойтесь. И на вашем месте я не стал бы скрывать присутствие ребенка в поселке. Пусть бегает и играет вместе с остальными детьми. И, в случае чего, найдется множество свидетелей, которые подтвердят, что девочка оставалась с вами по доброй воле.
– Хорошо. Мы так и сделаем, – отвечали подруги.
– А если этот Стасик явится сюда за ней? – снова вылез с комментариями Лисица.
– Ты что, сдурел? У нас закрытый поселок. Чужие сюда без приглашения не приходят! Чтобы ваш Стасик мог оказаться в нашем «Чудном уголке», ему нужно заручиться приглашением от одного из наших обитателей. А кто согласится ему помочь?
Кто? Какая-то смутная тень тревоги затуманила голову Киры. Да как – кто! Музыкант! Композитор, с которым Леся познакомилась в борделе у Всеволода! Музыкант ведь тоже живет у них, в «Чудном уголке». И, кстати, подруги, увлекшись растлителем малолетних Стасиком, совершенно забыли про любителя пышных форм – музыканта. А ведь вполне возможно, что эти двое знакомы друг с другом. И уж точно оба знали покойного Всеволода. А значит, пусть и не очно, но заочно они точно были знакомы и между собой.
– И что из этого следует?
– Только то, что, если Стасик явится сюда за Веточкой, значит, музыкант и Стасик знакомы. И не просто знакомы, а дружат!
– И что?
– Из этого плавно вытекает, что дружки могли сговориться и убить Всеволода.
– Зачем?
– Покойный не был порядочным человеком. А и у Стасика, и у музыканта, я уверена, полно разных тайн, которые они хотели бы скрыть от окружающих. Всеволод мог знать про эти секреты и шантажировать ими этих двоих.
Но пока что поход в «Твисти» и выходка Леси поставили все расследование в трудное положение. Исчезновение Веточки должны были обнаружить в самое ближайшее время. И что тогда? Ее начнут искать – и выйдут на Лисицу. А тот хотя и клялся, что будет нем как рыба, но кто его знает… Вдруг проговорится?
Лисица и не отказывался, что такой вариант вполне возможен.
– Единственный выход – мне надо пока остаться у вас, – хитро блестя своими плутоватыми глазами, заявил он.
– Пожить? Где пожить?
– Тут. У вас в доме. Вы же говорили, что у вас есть две свободные спальни. В одну вы поселили Веточку. Но другая ведь свободна?
И что было делать подругам? Только согласиться на предложение этого хитреца. Пусть побудет у них под рукой.
– Все-таки мужчина в доме, – одобрил это решение Таракан. – Пусть лучше такой, чем совсем никакого.
И все равно, своим поступком Леся выдала себя. Теперь не только они знали про Стасика. Но и Стасик, в свою очередь, знал об их существовании. Теперь даже Кира начала бурчать, что подруга поступила опрометчиво.
Только Таракан как встал на сторону Леси, так рядом с ней и стоял.
– Следить за парнем будет теперь несколько труднее, это верно. Но мы с этим справимся, – оптимистично заявил он. – Ведь как он ни прятался, а мы его все равно вычислили!
– Я вычислил, – подхватился Лисица. – Я – хороший!
– И мы знаем, где, в случае чего, теперь искать этого мерзавца, – невозмутимо продолжал Таракан, даже не поглядев в его сторону. – Знаем, как этот мерзавец выглядит. Где живет.
– Где?! Как вы узнали?!
– Между прочим, это тоже моя заслуга, – вмешался Лисица. – Как только объект был выделен, я дал знать двум своим людям. Они встретили Стасика после окончания спектакля в «Твисти» и плотно сели ему на хвост. Проводили дяденьку и по всем его деловым знакомым, кому он лично развозил девочек. А потом и до его собственного дома довели.
– Значит, девочки живут со своими родными?
– Все, или почти все. Мы еще не установили это точно. Возможно, некоторых малышек Стасику отдали на воспитание.
– Чужому человеку?
– Сейчас во многих детских домах появилась такая практика. Ребенок отдается на воспитание в семью, но официально он так и остается им вроде как посторонним. Равных прав наследования после смерти своих опекунов, по сравнению с их родными детьми, такой ребенок не имеет. Однако его кормят, поят и заботятся о нем так же, как и о прочих членах семьи.
– И детей отдают молодым холостым мужчинам?
– О такой практике я что-то не слышал… Но как знать? Возможно, что за деньги можно обстряпать и такое дельце.
Пока что они решили мерзавца Стасика не трогать. Слишком мелкой он был рыбкой, чтобы взять его и на этом успокоиться. И Стасиком решили не заниматься вплотную. Не трогать его, но следить за ним день и ночь, надеясь, что, во-первых, он выведет их на то место, где Всеволод держит обманом отнятых им у матерей младенцев. А во-вторых, что Стасик в чем-то проколется. И из его прокола станет ясно, кто же все-таки убил Всеволода.
– Больше всего меня в этой истории волнуют дети. Одну девочку мы спасли. Но что – одна! Их там десятки!
– А еще малыши! Те груднички, которых разлучили с их матерями. Они-то где сейчас? Вдруг после смерти Всеволода о них стали плохо заботиться? Или вовсе бросили их на произвол судьбы?
Конечно, этого допустить было никак нельзя. Поэтому за Стасиком была установлена тотальная слежка. Следили за ним ребята Лисицы. А сами подруги оказались вроде как и не у дел. И, чтобы заняться хоть чем-то, они поехали к Сергею в Заречное. Нужно же сообщить до сих пор прячущемуся от милиции человеку последние новости, касающиеся их расследования.
К их немалому удивлению, у Сергея уже был посетитель. Вернее, посетительница. И она была хорошо знакома подругам. Рядом с Сергеем, трогательно краснея, сидела их милая, громоздкая и неуклюжая, словно страус эму, Викуля. Она взволнованно слушала рассказ Сергея о его личной жизни.
– Как она могла! – поминутно восклицала Викуля. – Совсем нет совести у этой женщины! Так плохо обходиться с собственным мужем! Да ее нужно было хорошенько ремнем отхлестать. А если бы и это не помогло, посадить ее на хлеб и воду!
Из этих возгласов подруги сделали вывод, что речь идет о супруге Сергея. И не ошиблись. Он рассказывал именно о ней. Но какого черта понадобилось тут Викуле? Зачем она сидит и сопереживает совершенно постороннему ей мужику? У нее же имеется свой, можно сказать, личный жених. Если бы подруги не знали о существовании Лешки и о готовящейся уже столько времени их с Викулей свадьбе, они бы черт знает что подумали. Они бы подумали, что Викуля задалась целью охмурить нового кавалера!
– Ой! – смутилась Викуля при виде подруг, замерших в дверях. – А мы вот тут с Сережей…
И, еще больше покраснев, Викуля бросила в сторону Сергея смущенный взгляд. Тот ответил ей точно таким же взглядом. Тоже засопел и засмущался. А подруги стояли и не могли своим глазам и ушам поверить. Он уже для нее и Сережа! Быстро у них дела двигаются! Интересно, а Лешка знает о том, где и с кем его невеста проводит свое время? Наверное, ему такое даже в голову не приходит.
– А у нас есть новости, – похвасталась Кира, чтобы привлечь к себе внимание этой парочки.
– Да?! – совершенно одинаково вскинули головы Сергей и Викуля, а затем хором спросили: – И какие же именно?
Получилось у них это так хорошо и слаженно, что подруги даже умилились. Ну, чем не парочка? Правда, у одной имеется жених, а другой и вовсе женат. Но разве это причины, чтобы отказываться от готового вспыхнуть нового чувства?
– И что же вам удалось узнать? – поторопила подруг Викуля. – Рассказывайте скорей! Сережа совсем истомился без новостей!
Сказать, что Сергей был поражен второй, потаенной стороной жизни Всеволода, это значило бы не сказать ничего. Он был сражен буквально наповал.
– Всеволод! Торговал детьми?! Отнимал их у матерей?! И все это – ради своей собственной выгоды? Заставлял маленьких девочек заниматься проституцией? Не могу в такое поверить!
– Почему же?
– Он всегда громче всех клеймил педофилов. Ругал их последними словами! Говорил, что таким место на нарах. И вдруг сам оказался одним из них! Невероятно!
– Мы говорим тебе чистую правду, – обиделись подруги.
– Я вам верю! – поспешно закивал головой Сергей. – Но поймите меня… Я с этим человеком общался довольно продолжительное время. Я гостил у него. Он бывал в гостях у меня. Я думал, что неплохо его изучил. И теперь… Простите, но мне нужно время, чтобы осмыслить все, вами сказанное.
Время – это пожалуйста. Времени у Сергея был вагон и маленькая тележка. А если в ближайшие же дни не найдется настоящий преступник, то времени у Сергея будет вообще немыслимо много! Лет десять или даже пятнадцать. Может посидеть в комфортабельной тюрьме у параши и хорошенько все осмыслить!
И как к педофилам в гости ходить. И как подарки от них принимать. И как деньгами их пользоваться.
– Ты должен вспомнить о Всеволоде все! – строго велела ему Кира. – Мельчайшие детали. Его оговорки. Странные звонки, которые ему поступали. Одним словом, все, что может вывести нас на несчастных младенцев.
– Вы уверены, что все дело в них?
– Думаю, если бы у меня обманом отняли ребенка, то я была бы в таком состоянии, что могла бы и убить. Запросто!
Викуля кивнула:
– Я тоже!
– И я! – добавила Леся, поставив себя на место тех женщин и придя в ужас.
Девять месяцев мучиться от тяжести, отеков и тошноты. Чувствовать, как в тебе растет маленькое существо. Знать, что оно уж точно твое, плоть от плоти, кровь от крови. Родить его, тоже, между прочим, при этом мучиться, причем изрядно. А потом, после всех этих треволнений, мучений и радости взять и отдать его какому-то дяде? Да с какой такой радости? Пошел он, этот дядя, далеко и надолго!
– Все эти женщины думали, что отдают своих детей в хорошие руки! Что их будут любить и баловать. Будут тратить на них деньги и хорошо о них заботиться. А что оказалось?
– Что?
– Их дети исчезали в неизвестном направлении. Подумать даже страшно, что могло случиться с малышами, которые оказались у столь жестокосердного и нечистоплотного человека, каким был Всеволод!
Но каким бы мерзавцем ни оказался покойный, его убийца до сих пор разгуливал на свободе. И хочется не хочется, а подруги должны были вычислить этого человека. Просто для того, чтобы обелить невиновного Сергея.
– У нас есть трое подозреваемых, кто мог убить Всеволода.
– И кто же они?
– Во-первых, сам Стасик. Парень мог возжелать захапать это прибыльное дельце в свои руки.
– Оно и так было в его руках.
– Но девочек ему поставлял Всеволод. Это ясно. Он же финансировал обучение девочек хорошим манерам, пению и танцам, что, несомненно, прибавляло им ценности в глазах прихотливых клиентов. За элитный товар, как известно, и платят больше.
– Но дело уже было поставлено. Так что Стасик мог решить, что он прекрасно обойдется и без хозяина.
– Ну, если он такой самоуверенный дурак, то мог.
– Вот! Поэтому он – подозреваемый номер один. Под вторым номером идет Светлана. Она, как вдова, получала огромную выгоду от смерти супруга. Деньги, свободу, молодого любовника.
– А третий кто?
– Третьим может быть наш музыкант.
– Потому что он живет тут, где и убили Всеволода?
– И поэтому тоже. А еще потому, что он тоже извращенец, хотя малолетками вроде и не увлекается.
Сергей пожал плечами:
– И с кого вы начнете? Сам-то я не могу покидать этот дом. Даже за дверь носа не сую. Дед Пахом, спасибо ему, меня и кормит, и поит. Не знаю, как я сумею с ним расплатиться. Он у нас добрая душа! Аньку вот приютил. Меня… теперь.
– Анютку? – удивилась Кира. – Приютил?
– Ну да.
– Разве Анютка – не его родная внучка?
– Да вы что! У деда Пахома отродясь и детей-то не было. Бабы болтали, будто бы он в молодости одну девушку любил. Да только она более богатого парня ему предпочла. За него и замуж вышла. Да вот тоже, жизнь у нее не сложилась. Муж ее лупить сразу же после свадьбы начал. Этим делом и забил ее до смерти. Ну а дед Пахом так больше ни на одну женщину и не взглянул. Так и жил себе бобылем, один в своей избе, пока Анютка откуда-то к нему не прибилась.
– Вот как? – задумчиво произнесла Леся.
– Ей тогда лет десять всего было. Или, может, чуть старше она была. Но мелкая и худенькая. Сразу было видно, что ребенок сильно недоедал. Я помню, когда она в первый раз на нашу улицу вышла. Бледная, кости торчат. Синяки под глазами в пол-лица. Наши бабы очень ее жалели. Даже моя мать, уж на что скупа на кусок была, и то иной раз через меня пирожок бедной сиротке передавала.
О своей прежней жизни девочка ничего не рассказывала. И вообще, было видно, что тема эта ей неприятна. И бабы запретили своим детишкам приставать к Анютке с расспросами.
– Не бередите ей раны. Девочка родителей потеряла, не хочет об этом вспоминать, и не надо. Теперь она у нас в поселке живет. Значит, наша. Вы с ней дружите и не обижайте сиротку.
Одним словом, дед девчонку у себя оставил.
– Да так они с тех пор и живут. Дед всем сказал, что девочка – его внучка, от его брата родившаяся. Вся семья у девочки погибла, ближе родни не нашлось. Теперь он будет Анютку воспитывать.
– И у него это неплохо получилось.
– Вон какая Анютка выросла.
– И умница, и красавица! – подтвердил Сергей. – Хоть замуж ее бери! – И, перехватив подозрительный взгляд Викули, поспешно воскликнул: – Не про себя говорю, но парни на нее заглядываются, это точно.
Подруги только головами покачали. Неизвестно, что там ждет Анютку. А вот эти двое явно собирались удариться в любовный роман. И как же быть с тем, что они оба несвободны? Один женат, а другая обручена? Или для истинного чувства штампы и условности – все-таки не помеха?
