Глава 10
Той вещью, которую Кира утащила из кабинета Никиты, оказался блокнот в блестящей глянцевой обложке. Она была очень яркой и красивой. С порхающими по всей поверхности тиснеными золотом райскими птичками. А вот сам блокнот подруг слегка разочаровал. Видимо, он использовался Никитой для разного рода скучных записей о своих планах на день. Но куда чаще Никита просто вырывал одну или две странички, видимо, корябая сначала на них список вещей и продуктов, которые ему было необходимо приобрести.
Так что в блокноте осталось всего десять страничек. Шесть из них были чистыми. А на четырех шли какие-то имена, напротив них стояли цифры и даты. Все было записано аккуратными столбиками. Самая ранняя дата – май прошлого года. А самая последняя была как раз датой смерти Всеволода. Увидев ее, подруги встревоженно переглянулись.
Совпадение, или им наконец повезло и они нащупали кончик ниточки, которая приведет их к убийце Всеволода?
– Хотя чем больше я узнаю про этого человека, тем больше сомневаюсь, стоит ли ловить его убийцу.
– Не забывай, что если мы не поймаем настоящего преступника, то за убийство придется ответить Витьке или Сергею.
– А ты думаешь, что они невиновны?
– У меня есть такое ощущение. Мне кажется, что милиция ищет не там.
– А мы – там?
– А мы – там. То есть мы – здесь. Но ищем мы там, где нужно! Я так чувствую.
Что же, с ощущением не поспоришь. Но, с другой стороны, и к уголовному делу его тоже не подошьешь. И на суде вряд ли чье-то предчувствие сочтут серьезным аргументом. Следовало поискать что-то еще. Посолиднее.
И подруги склонились над блокнотом.
– Смотри, цифры идут одна за другой. Четко по датам. Сумма практически всегда одна и та же – пятьсот. Иногда триста.
– Чего пятьсот? Чего триста?
– Не знаю. Тут не указано.
– Тогда, возможно, это и не сумма вовсе.
– А что?
– Ну… Вес.
– Вес? Пятьсот граммов? Что же это такое? Что можно продавать по триста или пятьсот граммов, в среднем раз в неделю?
– Сначала раз в неделю, а потом все чаще и чаще.
– Наркотики?
– Точно!
– Но для самого себя столько не возьмешь. Слишком много.
– Значит, Никита берет не только для себя, но и для других.
– Распространитель?
– А тебя это удивляет?
– Я говорила с девочками, они клялись, что клиентура в этом доме солидная. Мужчины все больше семейные или просто в возрасте. Такие покупать наркотики по полкило раз в неделю не станут.
– Много ты в мужчинах понимаешь! И потом, может, они не для себя берут! А для друзей!
– Солидные люди – и станут так дешево барыжить?
– Ну, на тебя не угодишь! – надулась Леся. – То много, то мало!
– Нет, с наркотиками эти суммы как-то не вяжутся, – не обращая внимания на ее обиженную гримасу, продолжала размышлять Кира. – Если бы это были наркотики, то, помимо веса, тут была бы еще указана и цена! Понимаешь? Не может ведь Никита держать все сделки в уме. Должен писать цену.
– А может быть, это его долги?
– Что?
– Ну, суммы, которые он должен разным людям. Или это ему должны.
– Тогда тут было бы указание имен, кому или кто ему должен.
– А если это один человек?
– И с чего бы этому человеку платить Никите?
– А тот его шантажирует!
– И чем?
– Откуда я знаю! Шантажирует, и все!
– И Никита скрупулезно записывает в блокнотик все суммы? Зачем? Чтобы потом предъявить эти записи в суде? Самому шантажисту? Потребовать с него отчет и возврат всех денег?
– Может и такое быть!
– А может так быть, что шантажирует сам Никита! И эти деньги он получает от человека, о котором узнал какую-то страшную тайну.
И подруги снова уставились в блокнот. Интересно, конечно, но им-то к чему чужие тайны? Ни к чему они им сейчас. Им бы со своими загадками разобраться!
– И все же, я не вижу другого выхода, кроме как проследить за Никитой.
– Почему?
– Если кто в этом доме и знает, где брал Всеволод своих малолетних наложниц, то это только Никита.
И так как в блокноте больше не было ничего интересного, а времени до завтра, когда им предстояло идти и обслуживать клиентов, у подруг было еще предостаточно, то они отправились в гостиную, чтобы по возможности следить за Никитой. А также попытаться разнюхать, куда ветер дует.
– Интересно, а куда сегодня мотался Никита? С кем он обсуждал смерть Всеволода?
Но этого подруги так и не узнали. Приехавший Никита коротко и сухо, официально, поставил всех девушек в известность о том, что их старый хозяин скончался. Но чтобы они раньше времени не радовались. Нечему тут радоваться. Все их долги переходят к наследникам покойного хозяина. И лично для девушек в борделе ничего не меняется. Как работали они, так и дальше будут работать.
Подруги переглянулись. Интересно, какие и откуда это вдруг взялись наследники? Наследников у Всеволода всего двое – его жена, а теперь вдова, Светлана. И его сестра – Леночка. Вряд ли эти девушки захотят стать рабовладелицами. В отношении Светланы подруги были уверены на все сто процентов. Не захочет она связываться с публичным домом. Само заведение продаст, а девушек распустит по домам. Хотя, что касается Леночки, тут подруги были не столь уверены. Но ведь и она не прямая наследница. А только во второй очереди.
Но к кому же тогда бегал Никита? И кто заверил его в том, что все останется по-прежнему? Кто этот человек, который распоряжается имуществом Всеволода, словно оно – его собственное?
– А сам покойный хозяин тут часто появлялся? – шепотом спросила Кира у толстенькой смешливой Греты. – К какой из девушек он особенно лоялен?
– Да ты что! Он тут и не бывал почти никогда. Лично его я только несколько раз и видела! И он к Никите приезжал. А с нами ни с кем не общался.
– Как? Совсем?
– Нет. А зачем ему?
– Ну да, у него ведь, ты говорила, жена молодая и красавица.
– Я говорила? – удивилась Грета. – Не помню. Но, вообще-то, это правда. Жена у нашего хозяина молодая и красивая. Хотя в вопросе мужской верности это, конечно, не аргумент.
– Понимаю.
– И тем, кто помоложе и покрасивей, тоже изменяют. Но наш хозяин не такой был человек. Он с нашими девушками только разговаривал. Что да как? Все ли у них в порядке? Нет ли каких жалоб? Здоровьем еще интересовался всегда.
– Ишь ты! – присвистнула Кира. – Добрый какой человек!
– Да не добрый он! – неожиданно горько произнесла Грета. – Сволочь он наипервейшая!! Здоровьем нашим интересовался, а сам под разных козлов нас подкладывал! А кто их знает, какой заразой они болеют! Может быть, и СПИД у них имеется. Или другая какая дрянь!
– И что? Бывали случаи?
– Сколько угодно! СПИДом, врать не стану, вроде бы никто не заболевал. Но ведь многие девушки исчезают после медицинских осмотров. Так что…
– Исчезают?
– Ну да.
– Навсегда исчезают?
– Тут они, во всяком случае, больше не появляются. Никита говорит, что их переводят на другую работу, но… Не знаю я, одним словом! Но лично я каждого осмотра с содроганием жду. А вдруг меня тоже… того… переведут!
Откровенность Греты подругам ничего не прояснила, а только еще больше все запутала. Куда исчезают девушки? Их отправляют лечиться в закрытый стационар? Они уезжают домой? Или… Или с ними происходит нечто куда более ужасное?
Теперь подруги уже не понимали ничего. Зачем Всеволоду понадобился этот публичный дом, если сам он никогда не прикасался ни к одной из имевшихся в его распоряжении девушек? Ради денег? Но больно уж грязные получались деньги. Шума и позора, если все откроется, будет много. А доход… Нет, нельзя считать, что дом совсем не приносил Всеволоду дохода. Но вряд ли он был такой уж огромный.
– А вообще, – неожиданно снова обратилась к подругам Грета, – я вам скажу, что наш бывший хозяин был тот еще психопат.
– Почему?
– А вот взять тот случай, когда к нам Марину привезли. Уж как она плакала, чтобы он ее домой отпустил и разрешил бы как-то иначе долг отработать. А он – ни в какую. Тут, говорит, работать станешь. А за детьми твоими муж присмотрит.
– Дети? У одной из ваших девушек есть дети?
– Да. И Марина к ним рвалась так, что чуть с ума не сошла. А Всеволод и глазом не моргнул. Ничего, дескать, с ними не случится. Они у тебя уже большие.
– А что за дети?
– Маленькие, на самом-то деле. В школу еще ходили. Да и сама Марина тридцатник еще не справила. Говорила, что первенца своего в шестнадцать родила. Так что детям больше тринадцати-четырнадцати лет никак не могло быть.
– И что с ней стало?
– А-а-а… – поскучнела Грета. – Я же вам говорила… Медосмотр.
– И что?
– Увезли после него нашу Марину. А куда, чего – никто из нас не знает.
– Но домой Всеволод ее не отпустил?
– Вряд ли, – еще больше поскучнела Грета. – С чего бы это, если ей еще половину долга нужно было отрабатывать?
– У тебя есть телефон этой женщины? Ты можешь ей позвонить?
– Телефонов у нас тут ни у кого нету, – пояснила Грета. – Можно, конечно, у клиентов попросить. Они не откажут. Но если Никита об этом узнает, то той девушке, которая посмела ослушаться, грозит громадный штраф. Чуть ли не треть всего ее долга навертят!
– Ого! Треть – это серьезно.
– Так что, сами понимаете, рисковать никому неохота, – кивнула головой Грета. – Да и мы тут вроде как в тюрьме. А вы еще не поняли? Выйти отсюда никуда невозможно. Только в саду погулять, да и то за ограду выходить нельзя. Охранники на выходе стоят, мигом тебя назад завернут. А когда несколько лет в изоляции проведешь, старый номер телефона тебе вроде уже и ни к чему. Думаю, если кто-то из девчонок отсюда уходит, те новые симки себе покупают. И как ты до них дозвонишься? Да никак!
– А домашний?
Грета заколебалась с ответом.
– Вот вы бы оставили мне свой домашний телефон или адрес? – спросила она. – То-то и оно, что нет! Кому посчастливилось отсюда выбраться, те снова в эту грязь окунаться не спешат.
Получалось, что связи с внешним миром у этих девушек почти совсем не было. Новости к ним доходили только посредством телевизора или радио. Интернета в доме не имелось. Ведь единственный компьютер, который стоял у Никиты в кабинете, был допотопной рухлядью, вряд ли способной выйти в Интернет.
И еще одно тревожило подруг. Если им самим завтра или уже сегодня захочется уйти отсюда, то как им это сделать? Наталья заверила их, что насильно их тут никто держать не станет. Но вот Грета говорит совсем другое. Что ворота закрыты. Везде охрана. И кому же тут верить?
– Но если насчет Марины, то я бы могла ее найти, – продолжала тем временем Грета.
– Можешь? Как?
– Она мне говорила, что дети у нее очень талантливые. Оба ребенка учатся в художественной школе на улице Козлова. А я там сама долгое время жила. Отлично знаю эту школу. Она расположена в бывшем загородном доме какого-то там помещика.
– Загородном?
– Ну, раньше Питер был поменьше. Так что район проспекта Ветеранов и нынешней улицы Козлова был глубокой деревней. Вот у этого помещика и был там на берегу пруда дом. После революции, ясное дело, дом у него отобрали. И сейчас там художественная школа.
– Но там ведь учатся не только дети этой твоей Марины.
– Конечно. И другие дети тоже учатся.
– И как ты найдешь детей Марины? Ты знаешь ее фамилию?
– Знаю, – спокойно кивнула Грета. – Крысина ее фамилия. Марина Крысина. И дети у нее Крысины. По отцу. И согласитесь, что детей с такой фамилией вам любой сразу укажет.
Подруги представили себе, как мучительно должны страдать несчастные крошки от нападок своих жестоких ровесников, и невольно пожалели бедных Крысок. Как их только, наверное, ни дразнили! Да еще мама пропала неизвестно куда. И папа…
– Кстати, а за что Марина сюда попала?
– Известно за что, – пожала плечами Грета. – За долги. Муж ее бизнес хотел открыть. И открыл. Да только деньги он взял в банке, который нашему хозяину принадлежит. А сам – дурак и лентяй. Думал, что откроет он свой мебельный магазин, деньги к нему сами и потекут. А ничего подобного! Чтобы деньги заработать, попотеть надо. А он только у себя в кабинете сидел да в компьютерные войнушки резался. Ну, магазин при таком директоре и захирел. Время пришло, а долг возвращать и нечем. Вот и получилось, что выхода у него было всего два. Либо квартиру отдать, а где ему тогда с детьми жить? Либо бабу. И как только Всеволод выступил со своим предложением, муж Марины мигом согласился. Даже ее саму не спросил, согласна она или нет. Привезли ее сюда, а тут уж в известность поставили. Либо так, либо никак.
– А большой долг был у Марининого мужа?
– Большой, – кивнула Грета. – Я точной суммы, конечно, не знаю. Но Марина мне как-то призналась, что пахать ей тут придется, пока дети в институт не поступят. А то и дольше.
– Ужасно!
– Так, и куда Марина делась, если ей еще столько времени работать оставалось?
– Не знаю, – развела руками Грета. – Сама диву даюсь. Но спросить не могу. У нас за такие вопросы знаете что бывает?
– Что?
– Что-что! Штрафы!
И Грета отвернулась от подруг, словно это они были перед ней виноваты.
– Грета! – подергала девушку за рукав Кира. – А Грета! Ну, Грета же!
– Чего тебе? – откликнулась наконец та.
– А когда Марина-то эта пропала?
– Да уж почти год прошел. Или даже чуть больше. Нет, вру. Чуть меньше года.
Подруги переглянулись, но толком обсудить ничего не успели. Потому что в этот момент в гостиную вошли какие-то упитанные здоровенькие дядечки. Очень много дядечек. Целая делегация. На автобусе их, что ли, привезли? Оказалось, что подруги были весьма недалеки от истины. Какая-то фирма устроила для своих гостей из Сибири импровизированный секс-тур по местам эротических удовольствий Питера. И выбор устроителей пал именно на заведение Всеволода. Почему? Да потому, что оно пользовалось славой и популярностью.
Девушки оживились и защебетали, переходя от одного гостя к другому и стремясь понравиться им. Всем известно, что сибиряки – народ обеспеченный. У них и нефть, и уголь, и алмазы. Да и золото тоже там, родимое, в Сибири. И платят сибиряки за свои удовольствия весьма щедро. Вот девушки и засновали перед ними взад-вперед.
Следом за сибиряками в залу вошли Никита и Наталья. Вид у обоих был какой-то растерянный. И Никита, встретившись глазами с Кирой, внезапно отвернулся. Киру даже в жар кинуло! Знает про блокнот! Знает, что это они его стянули! Знает, что это они с Лесей были в его кабинете! Но кто же их выдал? Вроде бы там и не было никого! А Никита, еще пошептавшись с Натальей, двинулся к Кире. И та приготовилась отрицать все до последнего. Не были. Не видели. Не знают они ничего! И блокнот не брали!
Но Никита выглядел не разгневанным, а больше растерянным. И когда он подошел к Кире, то заговорил вовсе не про блокнот.
– Знаю, что я пообещал вам день отдыха, – произнес он, слегка запинаясь. – Но вы же видите, какой у нас наплыв! Даже вместе с вами девочкам придется взять на себя двоих, а то и троих, клиентов каждой. Так что выходные отменяются! Вы приступаете к работе с сегодняшнего дня.
– Как?! – ахнули подруги, которые к такому повороту событий были совсем не готовы.
– Молча! – отрезал Никита и злобно уставился на них. – Или вы думаете, что у нас тут санаторий? Так вот, дорогие мои, вы очень ошибались. Мы тут работаем. И работаем много! Так что если вы не хотите неприятностей, то быстро встали и пошли.
– К-куда?
– Да уж не домой! Домой вас никто теперь не отпустит. Если ныть начнете, то наказывать буду штрафами. Чем вы больше ноете или халтурите, тем больше становится ваш долг! Ясно?
Куда уж ясней! Можно сказать, яснее ясного. Наказывают тут не розгами, а рублем. Верней, долларом. Или в какой валюте берут здешние проститутки?
Никита не отставал.
– Встали и пошли! – прошипел он. – И улыбайтесь мне, обе! Улыбайтесь!
Словно загипнотизированные, девушки встали и пошли к гостям. Возле них сразу же образовалась группа заинтересованных мужчин. И в другое время подругам такое мужское внимание было бы даже лестно. Но сейчас… Сейчас они были от своих поклонников просто в ужасе. Небольшая борьба – и место рядом с ними досталось двоим мужчинам. Очень даже симпатичным дядечкам. Правда, у кавалеров был один небольшой недостаток. Обоим было хорошо за пятьдесят. И они вполне могли быть папами подруг.
– Кира, я умру, если эти старички прикоснутся ко мне! – прошептала Леся. – Вот так прямо возьму и умру!
К счастью, оба кавалера оказались не склонными к спешке. Фирма оплатила им целую ночь любви. Так что торопиться они не собирались.
– Сначала выпьем, – предложил один из них.
– И слегка перекусим, – добавил другой.
«Слегка выпьем и перекусим» – на языке сибиряков это выглядело как литровая бутыль «Абсолюта», жареный свиной окорок и два блюда с мясной и рыбной нарезкой. Ну а салаты сибиряки за еду вовсе не считали. Разве это еда? Трава какая-то! Но раз так полагается, то пусть их будет много!
Мужчины с аппетитом поглощали мясо и запивали его водкой, глотая ее стакан за стаканом. Подруги смотрели на них с легким ужасом и откровенным недоумением. Мужики, что же вы делаете? Вы же так скоро напьетесь! Но, судя по разговорам их кавалеров, они именно такого результата и добивались. Напиться и захмелеть. Но зачем же тогда приходить к проституткам? Гораздо дешевле, да и спокойнее, напиться у себя дома или в номере гостиницы. К чему им в этом деле еще и девушки? Или все это потому, что так полагается?
Однако долго философствовать было некогда: окорок и водка подходили к концу.
– Нам надо бежать! – прошептала Кира на ухо Лесе.
– А наши вещи?
– Наплюй и забудь!
– Тебе легко говорить! – возмутилась Леся. – А у меня с собой мои любимые замшевые туфельки. И курточка из зайца под леопарда. И сумочка бордовая, велюровая, со стразами. Тоже моя любимая.
– И вольно ж тебе было с собой все эти вещи тащить! Взяла бы самое необходимое и…
– Я и взяла, – чуть не плача, произнесла Леся. – Необходимое!
– Вещи придется оставить. Надо бежать! Ты со мной согласна или нет?
– Надо! – согласилась на этот раз Леся со своей подругой. – Я надеялась, что они напьются и заснут, но…
– Нечего и мечтать! Эти двое еще вполне крепко стоят на ногах. А если эти вырубятся, Никита живо найдет нам других клиентов! Посмотри, сколько их понавалило!
И действительно, веселый дом никто не собирался закрывать. И обычные клиенты тоже потянулись, один за одним. Итак, сегодня девушкам предстояло много работы. Но Кира с Лесей совсем не собирались им в этом помогать.
– Нам надо в туалет, – пискнула Леся, умоляюще глядя на доставшихся ей и Кире кавалеров.
Кавалеры не стали спорить.
– Идите, девочки, – милостиво кивнул один из них.
– Помойтесь.
– А потом – по кроваткам!
– Пора уже!
Вообще, мужики не были ни вредными, ни злыми. И в другое время и в другом месте… да что там говорить! Там, где бывали эти двое с толстыми кошельками, подруги даже и не показывались. Их сегодняшняя встреча была грубой ошибкой. И, чтобы это исправить, кому-то следовало удалиться. Надеяться на то, что это сделают их клиенты, нечего было и рассчитывать. Значит, подругам придется взять эту миссию на себя.
– В туалете есть окно.
– В наших комнатах тоже.
– Туалет на первом этаже, а наши комнаты на втором. Ты хочешь прыгать со второго этажа?
– Хорошо, уговорила. Пошли в туалет.
Но вначале подруги заскочили к Кире в комнату и взяли блокнот Никиты. А затем сделали попытку выйти, как все белые люди, через дверь. Напрасная надежда! В дверях стоял зверского вида охранник, подобострастно улыбающийся входящим гостям и так злобно зыркнувший в сторону подруг, что те мигом скрылись с его глаз. От греха подальше.
– Есть еще запасной выход. Сзади.
– Пошли туда.
Но и там подруг ожидала неудача. Дверь была закрыта. Да к тому же на кухне, где располагалась эта самая дверь, тоже маячил охранник. Что он тут охранял, подруги сказать затруднялись. Наверное, он берег от посягательств мясной рулет с грибной подливкой, который свернулся на разделочном столе огромным удавом. Но рулет подруг сейчас мало интересовал. И они потихоньку ушли из кухни.
И лишь после этой неудачи подруги порысили в сторону туалета. Окошко там оказалось небольшим. И располагалось оно крайне неудобно, высоко под потолком над самыми умывальниками. Пришлось закрыть изнутри дверь, а потом карабкаться по скользкому кафелю.
– Если мы не грохнемся и не переломаем себе все ноги, то я никогда больше не сунусь в такие места! – клялась Кира. – Честное слово! Клянусь! Бог мне свидетель!
Все обошлось без травм. Ну, подумаешь, Кира, когда карабкалась вверх, немного свернула ногой кран на умывальнике. Но это ведь сущая ерунда. Кран всегда починить можно. А то, что вода из него хлестала горячим фонтаном, так это уж точно не ее вина! Нечего было Никите двери запирать и охранников возле них ставить. А теперь пусть сам на себя пеняет! А водичка-то как хлещет! Подруги еще не успели и из окна вылезти, а весь пол в туалете уже превратился в побережье Финского залива.
Выйти из дома подругам удалось. Они могли себя с этим поздравить. Но вот что дальше? Куда им идти, чтобы не попасться в руки охраны? На воротах, как они видели, охранников было аж двое. И они отнюдь не зевали. Зыркали по сторонам, стремясь не допустить беспорядка на вверенной им территории.
– Смотри, кто-то уезжает!
И действительно, один из клиентов, обнаружив, что в заведении проходит корпоративная вечеринка, раздумал заходить внутрь. И сейчас он с недовольным видом садился в машину. Это был шанс! И подруги не собирались его упускать.
