Глава восьмая
Тем не менее подруги не уходили от Виолетты Викторовны. К тому же когда запыхавшаяся Оксана наконец принесла лекарство, то выяснилось, что к нему нужна еще и вода.
— Могла бы и сама сообразить! — проворчала Виолетта Викторовна. — Не маленькая!
Оксана послушно помчалась за водой. На ней были белые лакированные босоножки на высоченных красных каблуках. Она споткнулась и чуть было не упала.
— Держись! — взвизгнула Виолетта Викторовна. — И чего ради ты вечно так наряжаешься? У нас в доме траур, а ты в этой своей вызывающей майке! Что о нас подумают люди?
— Я переоденусь! — огрызнулась Оксана и заковыляла на кухню.
Холодной кипяченой не оказалось. Была только горячая. Но кипяток Виолетта Викторовна пить отказывалась. Ждать, когда остынет, тоже.
— Что, у нас нет родниковой воды? Мы совсем обнищали? — ядовито интересовалась она.
— У нас только сок, — пролепетала Оксана, растирая лодыжку.
— Так смешай кипяток с соком! — разозлилась Виолетта Викторовна. — Будет в самый раз! Своей головой не сообразишь? Сок-то хоть свежий?
Сок был свежий. Все еще раздраженная неповоротливостью внучки, Виолетта Викторовна выпила свое лекарство. Но вместо того чтобы остаться одной, отдохнуть самой и дать такую возможность окружающим, она потребовала, чтобы рядом с ней постоянно кто-то сидел.
— А вдруг мне станет хуже? — капризничала она. — Я в таком возрасте, когда с человеком может случиться что угодно. Пусть кто-то останется со мной!
— Я побуду, — вызвалась Леся, к явной радости Оксаны и удивлению Киры.
На самом деле Лесино благородство было вызвано вполне банальной причиной. Она надеялась, оставшись наедине со старухой, выудить из той еще какую-нибудь интересную информацию о жизни Олега — ее покойного сына.
Но Виолетта Викторовна не оправдала надежд. Она только стонала и ругала на чем свет стоит предательницу Фёклу, из-за которой у нее лично возникло столько проблем и поводов для расстройства.
— Но вы же не знаете, почему она так поступила! — наконец не выдержала Леся нападок на Фёклу. — Может быть, она и не так виновата, как мы думаем! А если был кто-то, кто заставил ее это сделать!
Света, которая как раз в этот момент сунулась в гостиную и слышала последнюю часть разговора Леси со старухой, изменилась в лице и стала делать в сторону Леси странные пассы руками. Сначала Леся их не замечала, так как Виолетта Викторовна разразилась новой порцией оскорблений. На этот раз уже в адрес всяких проходимок, которые следом за сестрой и подругой прокрадываются в приличный дом, чтобы оскорблять порядочных людей своими глупостями.
Леся приготовилась возразить. Достойный ответ сварливой старухе вертелся у нее на самом кончике языка. Она даже рот открыла. Но тут заметила странные движения, которые производила стоящая у дверей служанка. Леся буквально замерла с готовым сорваться с ее языка замечанием. Понять мимику Светки было нетрудно. Она явно что-то хотела сказать Лесе. Но в присутствии Виолетты Викторовны не могла.
— Чего замолчала? — услышала Леся голос Виолетты Викторовны.
Несколько удивленная быстрой капитуляцией противницы, старуха озадаченно смотрела на Лесю. И увидев, что внимание девушки приковано не к ней, повернула голову в ту сторону.
— А, Светочка! — медовым голосом пропела Виолетта Викторовна. — У тебя, детка, работы что, совсем нет? Ты чего тут отираешься?
— Пыль вытираю! — зло буркнула Света. — Вот чего!
— Чем? — озлобилась старуха. — Чем вытираешь? Своим подолом? А ну марш отсюда! Обед ступай готовить!
— Вам бы только жрать, — пробурчала Света. — В доме один покойник за другим, а вы только о своем брюхе думаете.
Тем не менее она скрылась за дверью.
— Вот нахалка! — с чувством произнесла Виолетта Викторовна. — Хамка!
На этот раз ее возмущение было адресовано прислуге. И Леся промолчала.
— Впрочем, чего и ожидать, — продолжала разоряться Виолетта Викторовна. — Если знать, откуда забрал эту девицу мой сын, то удивляться не приходится.
— А откуда? — спросила Леся.
Виолетта Викторовна вздохнула.
— Ты же понимаешь, детка, — произнесла она, явно смягченная возможностью посплетничать, — понимаешь, что заставить приехать в такую глухомань, в которой счел нужным поселиться мой сын, молодую особу непросто.
— Ну да, — согласилась с ней Леся, думая, что она начнет рассказывать о своей невестке.
Но Виолетта Викторовна ее удивила. Оказывается, она имела в виду служанку — Светку.
— И долгое время сыну никак не удавалось найти сносную прислугу, чтобы обслуживала его, жену и дом, — жаловалась она. — Деревенских женщин по какой-то причине брать в услужение не хотел. Старался вывезти из города какую-нибудь девицу, чтобы та была и служанкой, и вроде как компаньонкой его жене.
Жена Олега Сафроновича вполне годилась тому в дочери. И Лесю умилило и растрогало такое отношение мужа к супруге. Завез в жуткую глухомань, где она из дома лишний раз шаг боялась ступить, а потом решил подружку ей подыскать. Мол, все для тебя, дорогая! Цени отношение!
— И в конце концов Олегу удалось нанять эту несносную девицу, — скрипел надтреснутый голос Виолетты Викторовны. — Уж не знаю, какая там точно история у нее приключилась. Только одно я знаю точно: из города этой девчонке срочно надо было куда-то смыться.
— Из города? Из Твери?
— Что ты, деточка, — фыркнула Виолетта Викторовна. — Мы все живем в Москве. Ты что, не знала?
Леся молча покачала головой. Это было открытием для нее.
— Ну да, — продолжала Виолетта Викторовна. — Раньше-то мы жили в Твери. Но потом Олег разбогател, купил мне и Тимофею квартиру в Москве, и Георгию — отцу Оксаны — тоже. Но сам по какой-то причуде в прошлом году перебрался жить сюда. В такую глушь!
— А потом привез Свету? Из Москвы? И она согласилась?
— У той земля под ногами горела, так мой сын выразился! — заявила Виолетта Викторовна. — Так что для этой вздорной особы предложение Олега стало просто подарком небес. И из города уехала, и защиту получила, и деньги еще неплохие зарабатывала. Да и жила себе тут на свежем воздухе и на всем готовом! Не особенно перерабатываясь. Пыль под кроватями месяцами могла лежать, этой грязнуле и дела не было!
Дальше Леся ее уже не слушала. Итак, у служанки имелось весьма темное прошлое. Это уже интересно! А вдруг те самые оборванцы, которые украли из квартиры Киры похищенного ранее Илюшу, были вовсе не Фёклиными знакомыми, а Светкиными сообщниками?
И Леся решила, что со Светой надо еще раз потолковать. Да и заодно выяснить, что за странные пассы она ей делала, маяча у дверей?
Светку девушка нашла на кухне. Та озабоченно чистила картошку и хмурилась.
— Ну наконец-то! — воскликнула она, когда Леся заглянула к ней. — А я уж думала, что старуха тебя насмерть заговорила! Что она там тебе про меня напела?
— Почему ты думаешь, что именно про тебя? — делано удивилась Леся.
— Да брось ты! — махнув на нее рукой с зажатой грязной картофелиной, воскликнула Света. — Я же видела, как она на меня зыркнула! И отлично знаю, как она меня ненавидит! Да она в каждый свой приезд только и делала, что Олегу Сафроновичу в уши дудела, чтобы он меня уволил. Или хотя бы денег не платил.
— Почему? — удивилась Леся. — Как же без денег? Ты же работала на него?
— Да все потому, что наша Виолетта жадная до одури! — в сердцах воскликнула Света. — Даже чужие деньги, и то считает. Вот и расходы сына ее, видать, сильно беспокоили. Все боялась, как бы он на моем жалованье не обеднел!
И бросив очищенную картофелину, которая уменьшилась от такой чистки почти в два раза, она добавила:
— Прознала, зараза этакая, что у меня в городе проблемы и назад мне в Москву возвращаться нельзя, вот и науськивала Олега Сафроновича, чтобы он моим безвыходным положением воспользовался. И под каким-нибудь предлогом жалованья меня лишил.
И взяв новую картошку, Света продолжила:
— Мол, все равно я отсюда никуда не денусь. За одну еду и кров работать стану.
— А он что?
— Да ничего, — ответила Света. — Не слушал он ее особенно. Он вообще, если честно, никого не слушал.
— Даже Машу?
— И ее тоже.
Леся задумалась над ее словами.
— Виолетта Викторовна считает, что Фёкла украла младенца, — сказала она наконец.
— Ясное дело, что она его из дома вынесла! — фыркнула Света. — Больше некому. Фёкла все время рядом с ребенком была. И в одну ночь они с Илюшей пропали.
— Так-то оно так, — покачала головой Леся. — Но ведь глупо это!
— Что глупо? — не поняла Света.
— Все в доме знали, где Фёклу искать в случае чего, — пояснила Леся. — Понимаешь?
Света покачала головой.
— Они знали адрес Фёклы, место ее бывшей работы, имя, фамилию. Одним словом, все!
— Ну да, — невольно призадумалась Света. — А ведь верно! И Тимофей к ней домой мотался. Образумить хотел. Только не застал ее там.
— Вот видишь! — воскликнула Леся.
— Но она же письмо оставила! — напомнила ей Света. — С угрозами в адрес Илюши. Дескать, если вы на меня заявите, ему не жить. И все такое в том же роде.
Да, письмо! Письмо, которое куда-то непостижимым образом запропастилось. Вот и следователь расспрашивал о письме. А никто ему показать его не смог.
— А ты это письмо видела? — спросила у Светки Леся.
— Ясное дело, — кивнула та в ответ. — Фёкла писала, что ребенок у нее и чтобы мы не рыпались. Вот никто и не рыпался. Боялись, что эта ненормальная ребенку навредит.
Леся оставила это замечание без комментариев и вернулась к своей мысли.
— Но после того, как младенец вернулся бы в семью, куда бы Фёкла делась? — воскликнула она.
— Домой.
— Ее бы там живенько загребли! Или она собиралась всю жизнь скрываться?
Этого Света не знала. Зато она знала кое-что другое. Подробности жизни своей хозяйки. Этим надо было обязательно воспользоваться.
— Слушай, а как же Маше было не скучно тут жить? — приступила Леся с вопросами к служанке. — Развлечения-то хоть бывали?
— Скажешь тоже! — фыркнула Света. — Развлечения! Родственники иногда приезжали, вот и все развлечения, которые муж Маше позволял.
И неожиданно на ее губах появилась слегка томная загадочная улыбка.
— А из всех дополнительных развлечений у Маши только поездка за продуктами в соседний поселок и была! — произнесла она. — Раз в неделю!
И Света снова улыбнулась и даже хмыкнула.
Леся машинально отметила странную улыбку Светы. Даже не улыбку, а ухмылку. Словно за этими поездками скрывалось нечто большее, чем поход в поселковый магазин. Но разговорить ее на эту тему не удалось. Служанка крепко держала язык за зубами, не желая выдавать секретов хозяйки.
Но к Фёкле она таких нежных чувств отнюдь не испытывала. И тогда Леся произнесла следующую фразу:
— И вообще, как ты думаешь, с чего вдруг Фёкла взяла и на такое жуткое преступление решилась? Вот так ее жадность обуяла? Или что?
Света охотно ей тут же ответила:
— А это я тебе как раз скажу!
— Да? — разинула рот Леся. — Она с тобой делилась?
— Не-а, — помотала головой Света. — Но тут и делиться особо нечем было. Все и так насквозь понятно.
— И что тебе понятно?
— А то! Влюбилась наша Фёкла, вот что! — с торжеством произнесла Света.
— В кого? — ахнула Леся, мысленно перебрав имеющихся в доме мужчин. — В Тимофея Сафроновича?
Света отрицательно помотала головой.
— Неужели в Виктора? — совершенно искренне поразилась Леся.
На ее взгляд, влюбиться в Виктора могла только совсем уж оголодавшая без мужского внимания особа.
— Да нет же! — отмахнулась Света. — Фёкла себя выше ценила. Да и не в ее вкусе он был.
— А кто был в ее вкусе?
Света поманила Лесю к себе поближе. Та наклонилась. И Светка прошептала ей на ухо короткое имя.
— Да ты что? — ахнула Леся. — Не может быть!
— Точно тебе говорю, — внушительно кивнула Света. — Сама видела!
— Но он же женат! — продолжала изумляться Леся. — Постой, а что именно ты видела?
— А то и видела, как они вдвоем миловались-целовались, — произнесла Света и на всякий случай, чтобы у Леси не осталось уже никаких сомнений, добавила: — Он ее целовал. А она прямо плавилась от удовольствия!
— Фёкла и Глеб? — невольно вырвалось у пораженной до глубины души Леси. — Ты в этом уверена?
— Тихо ты! — зашипела на нее Света, одновременно кивая головой в знак того, что та не ошиблась, что так все и было. — Еще услышит кто! А мне совсем не надо, чтобы про меня по дому слух пошел, что я еще и подглядываю за всеми, а потом милиции наушничаю.
— Но я же не милиция, — машинально возразила ей Леся.
— Так ты им все равно расскажешь? — с надеждой посмотрела на нее Света. — Понимаешь, сама-то я не могу. У них, коли они в моем прошлом пороются, а они обязательно пороются, ко мне веры не будет.
— Да с чего ты взяла, что они будут рыться? — усомнилась в ментовской дотошности Леся.
— Не поверят они мне, — тоскливо произнесла Света, оставив Лесино замечание без комментариев. — А рассказать правду о том, что Глеб Фёклу охмурял, надо. Ведь это же он мог ее подбить, чтобы она ребенка украла! Чтобы Оксанку свою к наследству ее дяди приблизить.
Леся молчала и думала. В словах Светы был свой резон. Но с другой стороны, почему бы Глебу просто не приударить за Фёклой? А похищение тут и ни при чем вовсе!
Но спросила Леся совсем другое:
— А что ты такое натворила, что ментов боишься?
Света заметно сникла. Говорить на эту тему ей явно не хотелось. Но Леся уже поняла, что ментов Света боится все же значительно меньше, чем кого-то, от кого она сбежала из города. Иначе давно бы сбежала из этого сумрачного дома, особенно же узнав, что к ним заявится милиция.
— Что-о на-атворила, говоришь? — протянула Света. — Да тебе-то зачем это знать?
— Если не скажешь, я не смогу тебе доверять.
По лицу Светы было заметно, что она вступила в мучительное противоречие со своими принципами. И только сейчас Леся поняла, кого напоминает ей эта девушка. Дикого лесного зверька, которого случайно взяли в дом добрые люди и из самых лучших побуждений пытаются его приручить. А он, не доверяя никому на свете, никак не поймет, чего они от него добиваются.
— Ладно! — неожиданно решилась Света, как раз когда Леся уже начала думать, что ничего служанка ей не расскажет. — Дело-то, в общем, не во мне. В брате.
— В твоем брате? — сочла своим долгом уточнить Леся.
— А в чьем же еще? — хмыкнула Света. — Вот ведь пес злой! А такой был славный! Как мы с ним интересно играли. Он вообще у меня выдумщик!
Леся кивнула. Она тоже знала такой тип людей. Фантазия у них бьет ключом и все время по головам близких.
История, рассказанная Светой, в общем-то, оказалась вполне заурядной. Светин брат задумал начать свой бизнес. Но будучи юношей в высшей степени самоуверенным, он не продумал до конца, как именно он станет его делать. Ему казалось, что стоит открыть фирму по продаже чего угодно и кому угодно, как толпы покупателей прямо сбегутся к его дверям.
Но по необъяснимой причине ничего подобного не произошло. К страшному удивлению Володи, покупателей не было вообще. Деньги, взятые под процент, кончились. И пришло время отдавать долги. Отдавать было нечего. Родная сестра почему-то упорно отказывалась продать квартиру, в которой были прописаны они оба.
— И тогда этот придурок вообразил себя гангстером, — сказала Света. — Мол, раз бизнесмена из него не получилось, ясен пень, то он гангстер. Кто же еще?
Карьера налетчика закончилась еще быстрей и бесславней, чем занятия бизнесом. Володя загремел за решетку на целых пять лет. А Светка осталась наедине с его обозленными кредиторами.
— Да уж, хоть в чем-то ему повезло, — горько пошутила Света.
Извлечь Володю из тех мест, куда его направило заботливое государство, кредиторы, естественно, не могли. И потому принялись за его родственников, которые у должника были представлены в единственном числе и женском роде, то есть за его сестру, за Светку.
— Вот от них я и удрала, — сказала Света. — Ну, а к ментам я соваться не хочу, потому что они мигом решат: раз брат сидит, ясен пень, то и у меня криминальные задатки имеются.
Переубедить девицу в том, что это просто верх глупости так думать, Лесе не удалось.
— Я знаю то, что знаю, — упрямо твердила Светка. — А ты расскажи ментам, что Глеб с Фёклой шуры-муры крутил.
Леся пожала плечами. Ну и что с того, что Глеб приударил за не слишком молодой и совсем не красивой, судя по описанию Киры, женщиной. Мало ли какие у него вкусы? Может быть, он вообще из породы мужчин, которые не в состоянии пропустить ни одной юбки?
Но Света в ответ только мрачно покачала головой.
— Я тебе еще не все рассказала, — произнесла она и громко ойкнула.
Поставленная на огонь картошка начала выкипать и заливать водой плиту. После картошки вздумал подгорать мясной соус, а за ним из духовки отчетливо потянуло дымком. И Леся была вынуждена ретироваться из кухни. Честно говоря, Света ее попросту выставила.
— Иди, иди! — велела она. — Иначе обедать сегодня придется одними головешками. А два дела я никак делать одновременно не успеваю. Либо болтать, либо готовить.
К тому же Леся и сама почувствовала в желудке странную пустоту, поэтому протестовать не стала и ушла. О чем впоследствии, и не один раз, пожалела.
А следователь Кушаков вплотную занимался поиском подозрительных оборванцев — знакомых Фёклы, чьи фотороботы имелись у него благодаря самоотверженным объединенным усилиям Киры с Лесей. Начать Кушаков решил с самого простого. С дома, где жила Фёкла. Прямо с утра он послал оперов, чтобы те планомерно обошли все квартиры и опросили соседей.
Но его поджидало разочарование. Этих двоих в доме никто и никогда не видел. Ни в компании Фёклы, ни самостоятельно. Тогда следователь велел ребятам двигать на работу Фёклы. Но и в детском садике эти оборванцы не появлялись. Не сумела их припомнить и подруга Фёклы — Ирина.
— Даже делая скидку на то, что они могли одеться и поприличней? — тоскливо поинтересовался у нее опер.
Но Ирина решительно помотала головой. Ни прилично одетыми, ни в лохмотьях эти люди были ей не знакомы. Она дала еще несколько адресов и телефонов знакомых Фёклы. Однако и эти люди отказались узнать подозрительную парочку.
Всю картотеку с фотографиями местных уголовников показали главным свидетельницам еще вчера. И никого они в лицо не признали.
— Значит, мы почти со стопроцентной вероятностью можем заключить, что эти двое — не местные, — задумчиво произнес следователь, когда ему стали известны результаты проведенной оперативниками работы. — Значит, подозреваемая в похищении ребенка гражданка могла познакомиться с ними где-то на трассе. Она ведь на попутках до Питера добиралась?
Следователь заглянул в уголовное дело, где имелись показания Киры с Лесей, и увидел, что не ошибся.
— Если по трассе, то могла где-то останавливаться, — заметил один из оперов. — Может быть, проехаться по кафешкам, куда заходят дальнобойщики?
— Баба с младенцем да еще с исцарапанной рожей — фигура приметная, — согласился с ним второй. — Могли и запомнить.
— Особенно ежели драка была, — снова сказал первый. — Где-то же она с этими двумя сцепилась?
Следователь в задумчивости побарабанил пальцами по столу. И как раз в этот момент ему позвонили и доложили, что везут найденное возле дома тело матери пропавшего ребенка.
— Скверно, — помрачнел Кушаков. — Совсем скверно!
Но покачав головой, он встряхнулся и энергично заявил:
— Ладно, ребята! Коли так все закручивается, езжайте-ка вы по трассе. Глядишь, чего и нароете. А я тут разбираться буду.
И отправив оперов на очередное задание, он схватил надрывающуюся телефонную трубку.
— Алло, — произнес он. — Что? Да, это я. Кушаков слушает. Проходит ли у меня по делу некая Светлана по фамилии Пасечник? Да, есть такая. Служанка.
Некоторое время он только молча слушал, сосредоточенно хмурясь. Наконец его собеседник закончил свой доклад.
— Что ты говоришь?! — задумчиво произнес Кушаков в трубку. — Но это же… Это же все совершенно меняет! Слушай, я должен обмозговать такую новость. Но все равно спасибо тебе! С меня причитается!
Поздний обед, который легко можно было счесть и ужином, в лесном доме прошел мрачно. Мясо Светке удалось спасти. А вот с рыбными пирогами обстояло хуже. Их донышки приобрели темно-коричневый оттенок и отдавали гарью. Ее не мог перебить даже запах зубатки и горбуши, с которой и были пироги.
— Что ты натворила? — брюзгливо осведомилась у служанки Виолетта Викторовна. — Есть невозможно!
Женщина уже совершенно оправилась от своего приступа. И несмотря на уверения, что ей все еще плохо, села за стол вместе со всеми и лопала с отменным аппетитом. Она и пироги ела. Ела и ругала Светку.
— Гнать тебя в три шеи надо! — с набитым ртом бубнила она. — Ничего не умеешь! Отравить нас своей стряпней вздумала?
Светка с ненавистью зыркнула на брюзгу.
— Могу завтра с грибочками пирожков испечь, — произнесла она с показной кротостью. — Если хотите.
— Где ты там грибы видела? — неожиданно встрял в разговор Виктор. — Одни поганки пока растут.
— Мухоморы, если их отварить, очень даже ничего получаются, — невозмутимо произнесла Света. — В начинку в самый раз!
Виолетта Викторовна поперхнулась пирогом.
— Не вздумай! — возмущенно произнесла она, так что изо рта у нее полетели крошки. — Не надо нам твоих пирогов. И вообще, хватит в лес шастать! Одна уже догулялась! Не хватало еще, чтобы и тебя убили!
— Никто меня не убьет! — фыркнула в ответ Света. — А запретить мне в лес ходить вы не можете. Я там ягоды собираю.
— Какие ягоды? — снова удивился непонятливый Виктор. — Рано еще для ягод!
— А я места на будущее присматриваю! — пискнула в ответ Света и выскочила из столовой, громко хлопнув за собой дверью.
Все удивленно переглянулись.
— Девка совсем чокнулась! — заявил Глеб. — Надо с ней что-то делать.
— Что с ней поделаешь? — вздохнул Тимофей. — Гнать? А кто нам еду готовить будет? И вообще?
И он выбрал с блюда наименее пригоревший пирожок.
Словно сговорившись, родственники за столом оживленно болтали о чем угодно. Но только не о том, что случилось сегодня. Должно быть, берегли аппетит. Но после того как все встали из-за стола, Тимофей решительно заявил:
— Все идем в библиотеку. Нам надо поговорить о том, что случилось.
И посмотрев на подруг, прибавил:
— К вам, дорогие гостьи, это тоже относится.
Библиотекой в доме называлась огромная зала. Книг тут было всего два шкафа. И состояли они преимущественно из женских любовных романов, до которых, оказывается, была большой охотницей погибшая Маша. Собственно говоря, именно о ней и ее ужасной кончине и хотел поговорить Тимофей.
— Милиция придерживается версии, что убийца один из нас, — обведя глазами всех собравшихся, заявил он.
Это ни для кого не было новостью. Один из оперов достаточно ясно дал понять, что, поскольку на много километров вокруг другого жилья нет, а нашли Машу в непосредственной близости от дома, ясно, что убийца, скорей всего, находится именно в нем.
— Кто это, предстоит выяснить следствию, — отбывая, произнес оперативник ужасную фразу. — Но пока вы все находитесь под подозрением.
Кира тогда еще возмутилась.
— Нас с подругой и близко не было, когда это случилось! — заявила она парню.
Но ответ ее изрядно потряс.
— Не знаю, — сказал оперативник, недоверчиво прищурившись. — Откуда мы можем это знать точно? А вдруг вы добрались сюда намного раньше, чем говорили?
Кажется, эта мысль его несказанно взбодрила. И к ужасу Киры, он начал ее развивать:
— Ваша сестра похитила младенца у несчастной, а вы явились ее вовсе убить. Устроили засаду, дождались, когда женщина выйдет из дома, и задушили ее шарфом.
— Да зачем нам это было надо? — возмутилась Леся. — Мы эту женщину вообще никогда не видели и не знали. А теперь уже и не узнаем.
— Вот это точно, — даже с каким-то удовлетворением кивнул оперативник и уехал, оставив подруг в смятении.
Так что теперь подруги, хотя и были уверены, что в убийстве Маши они-то точно не виновны, вынуждены были сидеть вместе со всеми в библиотеке и рассуждать на тему: как вычислить убийцу. Пока что ничего конструктивного предложено не было.
— Но объясните мне, какого черта Маша вообще вышла из дома? — возмущенно произнесла Виолетта Викторовна. — Я же знаю, она в лес ни ногой! Только со Светой.
— Кстати, а где она? — заволновался Тимофей. — Где эта девчонка? Почему ее нет здесь?
Все принялись оглядываться. И очень быстро выяснилось, что Светы в библиотеке нет и не было.
— Я же велел всем собраться! — вспыхнул Тимофей. — Мы же не в бирюльки тут играем. Совершено тяжкое преступление! А эта девчонка лучше всех знала Машу и тайны этого проклятого дома!
— Где же она? — спросила Оксана.
— Пойдите и позовите эту негодницу! — велел Тимофей.
За Светой отправилась Оксана. Она вернулась через несколько минут и объявила, что девушки в доме нет нигде.
— Как же так? — удивилась Виолетта Викторовна. — Куда она могла деться?
— Я видел, — невозмутимо произнес Виктор.
— Что ты видел? — посмотрела на него Оксана.
— Видел из окна, как Света побежала через двор к задней калитке, — сказал Виктор.
Задняя калитка выходила прямо в лес. Неподалеку от нее было найдено тело Маши. Подумав об этом, подруги почувствовали, как в них зашевелилось смутное беспокойство.
— Что ей там понадобилось? — возмущался тем временем Тимофей. — Пойдите за ней! Оксана, марш!
— Еще чего не хватало! — огрызнулась на дядю девушка, не трогаясь с места. — Тебе надо, ты и иди! Не стану я за этой хулиганкой по лесу шастать. Может быть, она снова за своими ягодами пошла!
— Возмутительно! — произнесла Виолетта Викторовна. — Я же ей запретила!
— Она пошла не за ягодами, — снова встрял Виктор. — У нее в руках был какой-то сверток и термос.
— Термос? — дружно ахнули все. — Зачем он ей в лесу?
— Откуда я знаю? — пожал плечами Виктор. — Может быть, кофе решила попить на полянке.
Кира посмотрела на Лесю. Что-то в этой ситуации было весьма странным. Ну чего ради Света потащилась в лес с термосом? Что она в нем понесла? И главное, кому?
