Глава 5
Размышляя о том, что они могут еще сделать, чтобы вернуть безалаберного Лесиного брата, Кира переместила взгляд через сквер к дому напротив. Глаза ее прищурились и алчно загорелись.
– Слушай, – произнесла Кира, – а ведь там-то мы с тобой еще не были.
– Где?
– В доме напротив.
– Думаешь, кто-то мог увидеть оттуда, что происходит возле мастерской?
– До того дома не больше ста метров. Деревья в сквере стоят голые. Почему бы и нет?
И Кира, не дожидаясь реакции Леси, двинулась мимо опустевших в этот час лавочек в сторону соседнего дома. Он был выше и массивней того, где была Петина мастерская. В этом доме было целых двенадцать этажей.
– Нам нужны только те квартиры, которые выходят окнами в сквер.
Леся согласно кивнула. Честно говоря, она не надеялась на успех предприятия. Ведь лично обошла всех жильцов. И ничего! Никто ничего не видел, не слышал, не знал. Так с чего бы людям из соседнего дома быть более любознательными?
Но права оказалась все-таки Кира. Ее неутомимая вера в успех и оптимизм не дали подругам свернуть с пути и привели их к цели.
Открывшая подругам дверь девица, выслушав их, мрачно выдула пузырь жвачки, распространив вокруг себя мятное облако. Пузырь лопнул. Лишь затем девица произнесла:
– Ну, знаю, что Петька пропал. Уже который день его нету. И видела я эту фрю! Что дальше?
– Кого ты видела? – не поняла Леся. – Какую фрю?
Так как девица молчала, то она решил подбодрить ее:
– Ты сказала фря? Или кря? Кря – это значит курочка? Или кря – это хряк? Ты видела мужчину, похожего на хряка?
Теперь девица смотрела на подруг вроде как даже с жалостью, как на убогих, которым не повезло родиться на свет, но тем не менее они родились. Теперь вот живут и мучаются сами и мучают окружающих.
– Никакого хряка или кряка я не видала! – наконец заговорила она. – Девка там была.
– Девка? Какая? – заволновались подруги.
– А я почем знаю! Красивая. Я мимо проходила и увидела.
И, еще немного почавкав жвачкой, она завистливо проговорила:
– И одета дорого. Сразу видать, что у самой денег куры не клюют. И зачем ей Петька понадобился? Он же нищий! Да еще алименты платить бы пришлось!
Последняя фраза необыкновенно заинтриговала обеих подруг.
– Алименты? – как наиболее заинтересованная сторона воскликнула Леся первой. – Какие?
– Ну, так это… на ребенка. Четвертая часть зарплаты полагается на одного ребенка. А кабы двое у Пети детей было, тогда бы третья часть. Тридцать три процента с одной третью. Глупо, правда? Где справедливость?
– О чем ты? – рассеянно произнесла Леся, занятая мыслями о том, как она могла пропустить появление на свет еще одного племянника.
Выходит, у Пети был еще ребенок, о котором никто не знал? Удивительно! Невероятно! И когда только Петя успел? Вроде бы брат ни разу не заикнулся, что на стороне у него растет ребенок помимо Кирюшки! Лгал? Скрытничал?
Да ну, ерунда какая-то! Эта девица мелет, сама не знает что!
– Какие алименты? – вмешалась в разговор и Кира. – Петр жил с женой и разводиться с ней не собирался.
– Ага! Много вы знаете! Собирался, не собирался. Все они так говорят да хорошими прикидываются. Если с женой разводиться не собирался, любовница откуда взялась?
– Какая любовница?
– А девка эта, которая к нему в мастерскую пришла? – азартно воскликнула девица. – Кто она такая? Я своими глазами видела, как она ключом дверь открыла. И откуда ключ? Вывод ясен, сам Петя ей его и дал! А зачем? Для того, чтобы она могла к нему в любое время приезжать!
Девица говорила столь уверенно, что Кира с Лесей даже засомневались. А точно ли у Ленки и Пети было все так гладко, как рассказывает Лена? Возможно, Петю достала супружеская жизнь, постоянные подначки и подколки «любимой» тещи, и он решил сходить налево, сбросить, так сказать, стресс?
– Одного понять не могу, чего эта девка с Петей связалась? – донесся до подруг чавкающий голос красавицы. – Ведь на ней же ясно написано, что в деньгах купается. Могла бы себе и кого получше найти, а Петю в покое оставить.
Леся проницательно взглянула на свидетельницу.
– Кому оставить? Тебе?
– А хотя бы и мне! – с вызовом произнесла девица. – Почему нет? С женой они плохо жили, Петя мне жаловался.
– Жаловался! – ахнули подруги хором. – Когда? Как? Почему нам ничего об этом не известно!
Девица снова хлопнула своей жвачкой и неожиданно предложила:
– Заходите. Чего в дверях-то толочься? Если думаете, что мой рассказ поможет Петьку найти, то я завсегда с дорогой душой. Мне Петька нравился. Хороший парень. Тихий. Мухи не обидит. Не то что мой бешеный! Все передние зубы мне вышиб, урод!
Только сейчас подруги поняли, что зубов у девицы действительно нет, но она нисколько не смущалась. Провела подруг в порядком захламленную кухню, очистила им уголок. Лесе сунула колченогую табуретку, Кире – стул, покрытый порыжевшей от старости обивкой, и завела рассказ.
Лика – так звали сию особу – была от рождения наделена удивительной способностью выбирать себе в спутники совсем не тех мужчин. Всегда ее тянуло к хулиганам и сорвиголовам. Могла запросто остановить свой выбор на каком-нибудь пьянчужке или наркомане, но вот порядочному, честному и работящему парню нечего было и мечтать о том, чтобы понравиться Лике. Нет, такие парни не для нее. Не в ее, как говорится, вкусе.
В чем тут дело – в родовом проклятии, венце безбрачия, заниженной самооценке или просто романтической натуре, которая влекла Лику ко всему запретному и бесшабашному, сказать – трудно. Но результат налицо. Вернее, на лице. К своим тридцати пяти годам Лика умудрилась лишиться половины зубов, имела в активе сломанный нос, челюсть, пару ребер, вывихнутую руку, многократные сотрясения мозга и даже ножевое ранение в область живота, которое нанес ей самый любимый и самый бешеный из всех кавалеров. Ну, а сломанные им пальцы левой руки до сих пор Лику плохо слушались.
Все кавалеры Лики, словно сговорившись, избивали бедную девушку смертным боем. Все они были агрессивными и очень авторитарными. Им категорически не нравилось, когда вначале влюбленная Лика вскоре начинала посматривать в другую сторону. Ее выбрасывали из окна, пытались душить или топить, но ничего не помогало. Лика живуча, словно кошка. Немного очухавшись, сразу же забывала прежние обиды и с новой силой влюблялась в новый объект.
Так шло до тех пор, пока очередной кавалер Лики не пожелал придушить ее за какую-то ерунду, но перестарался и едва не отправил девушку на тот свет. Перед глазами Лики промелькнула вся ее жизнь. Очнулась она совсем другим человеком.
– Я поняла, в чем моя ошибка! – воскликнула она, едва придя в себя. – Я выбирала себе не тех парней.
Эта простая истина открылась Лике лишь на пороге смерти, но зато после этого уже никуда не делась.
Несмотря на то что жизнь Лику не баловала, расставаться с ней девушке совсем не хотелось. Во имя самосохранения она решила, что лучше остановить свой выбор на ком-нибудь порядочном, честном и миролюбивом.
Однако, хорошенько посмотрев по сторонам, Лика неожиданно обнаружила, что все ее порядочные, честные и трудолюбивые сверстники давно женились и живут вполне счастливо. На долю Лики оставались те, кого она теперь больше не хотела, – драчуны, пьяницы и психопаты.
– И как раз тогда Петя и появился в нашем районе. Мастерскую ему выделили от города. Я ему прямо удивлялась. Рабочий день у него ненормированный. А он к девяти прикатывал и раньше десяти-одиннадцати никогда не уходил.
Лика познакомилась с новым соседом во время прогулки. Надо сказать, что в тот момент Лика была одинока и сразу же усмотрела в этой встрече перст судьбы.
– Ведь ясно же, что это судьба послала мне Петеньку. Только я подумала, что мне нужно связать свою жизнь с порядочным человеком, как пожалуйста, вот он!
Лику даже не смутил тот факт, что ее кавалер, оказывается, женат. По ее меркам это сущий пустяк, а не недостаток. Во время первого свидания, которое прошло на квартире у Лики, Петя не сделал ни малейшей попытки поколотить Лику. И это чрезвычайно понравилось дурочке. Она усмотрела в этом указание на то, что действует правильно. И утроила свои усилия по части охмурения кавалера.
Но Петя, хотя и заходил в гости к Лике, не предпринимал никаких мер для сближения. И это, с одной стороны, тоже нравилось Лике, потому что, по ее мнению, показывало серьезность Петиных намерений в отношении нее, а с другой – огорчало. Скоро должен был вернуться из мест заключения Филя – один из кавалеров Лики, тот самый бешеный. Лике очень хотелось к тому времени обзавестись обручальным колечком на пальчике, чтобы иметь законный повод отказать Филе в его притязаниях.
– И вот теперь Филька действительно вернулся. Уже неделю тут чалится. Ко мне несколько раз подваливал. А я даже не знаю, как мне быть. Петенька-то мой пропал. А Филька мне совсем не нравится. К тому же я знаю, что он это сейчас такой милый и ласковый, а стоит снова с ним сойтись, опять в синяках ходить стану.
В общем, бурной Ликиной жизни можно было только посочувствовать. И хотя Лесе совсем не нравилось, что эта особа в мыслях уже давно развела ее брата с его женой и женила на себе, она все же постаралась вытянуть из Лики какие-нибудь подробности.
– А с чего ты взяла, что Петя на тебе женится? Для того, чтобы жениться, ему надо будет сначала развестись.
– Уж не глупей тебя! Понимаю! – огрызнулась Лика. – Ну и разведется! Подумаешь! Что с того?
– Как это?
– Моя маманька, к примеру, семь раз разводилась. И что? Ничего! Каждый раз, счастливая, снова замуж выходила! Сейчас вот в восьмой разводиться собирается. И все у нее путем!
М-да, похоже, нелегкая личная жизнь досталась Лике по наследству. И не верь после этого в семейное проклятие и всякие такие штуки!
Но сама Лика, кажется, вовсе не считала, что ее радикальному плану выйти замуж за Петю чего-то не хватает.
– Петя мне сам много раз жаловался, какая у него теща – змея подколодная. Так и жалит, так и жалит. А жена Петина не больно-то на сторону мужа становилась. А почему? Не любила она его! Вот почему! Я и Пете точно так же сказала. И знаете, задумался он.
Лика уже хотела поздравить себя с удачно проведенной операцией по отбиванию мужа у жены, но тут облюбованный ею Петенька пропал. А вместо него появился противный Филька, весь в наколках и с количеством зубов еще меньшим, чем у самой Лики. В довершение неприятностей вместо Петеньки возле его мастерской объявилась какая-то противная краля на белоснежной машине.
Услышав про машину, Леся моментально сделала охотничью стойку. Наблюдавшая за ней Кира даже залюбовалась подругой. Сразу видно, что та учуяла след.
– Какая машина? А номер?
Лика, наморщив лобик, на котором еще виднелся след застарелого синяка, честно принялась вспоминать. Подруги смотрели на нее и молились, чтобы судьба не сыграла с ними злую шутку. Но оказалось, что волновались они напрасно.
Лика подумала, подумала и четко произнесла: неизвестная фря ездит на белоснежном «Мерседесе» с откидным верхом. Помнит она и номер машины, и даже серию. По мнению Лики, такая броская машина – просто верх роскоши, а по мнению подруг – непрактичности. В вечно сыром и дождливом Питере воспользоваться откидным верхом можно от силы несколько раз в году: то снег, то дождь, то град, а еще чаще сырой противный и холодный ветер. А уж возиться с отмыванием белоснежной машины от питерской грязи на дорогах и вовсе дело неблагодарное. Не успеешь выехать с мойки, как можно сразу же заруливать назад.
Тем не менее теперь у подруг был ориентир, по которому они могли двигаться дальше. Они заторопились проститься с Ликой.
– Спасибо. Ты нам очень помогла.
Но Лика решила их задержать.
– Слушайте, – нахмурившись, спросила она у них, – а что же это выходит? Получается, та фря не соврала мне?
– Тебе? Соврала? Насчет чего?
– Ну, она тоже сказала, что двоим людям, Пете в том числе, грозит беда. А теперь вот и вы его ищете. Он действительно пропал, что ли?
– Да!! – хором воскликнули подруги. – А мы тебе о чем толкуем уже битый час?
– Слушайте, девчонки, – всколыхнулась Лика. – Это ведь что же получается? Кто мог желать моему Пете зла?
Кира собиралась уже съехидничать по поводу «ее» Пети, но не успела. Лика заговорила вновь. Ехидничать Кире расхотелось.
– А я и думаю, не мог ли мой Филька постараться? Он ведь, как узнал, почему я не хочу к нему возвращаться, прямо в бешенство пришел! Таким я его еще никогда не видела. Прямо зверь! Меня поколотил, но мне не привыкать. Хорошо, на улице дело было, я удрать успела. Но он мне вслед жуткие вещи про Петю кричал.
– И какие же?
– Какие-какие… Убить его грозился! Вот какие!
Подруги переглянулись. Если на сцене появляется агрессивно настроенный соперник с уголовным прошлым, то это может кардинально изменить ситуацию. Они думают, что исчезновение Пети связано с его таинственной моделью и не менее таинственным заказчиком, а возможно, все гораздо проще?
– А где этот твой Филя живет? – поинтересовалась Кира у женщины.
– Тут недалеко. А зачем вам?
Подруги не ответили. Лика моментально ощетинилась:
– Вы что это? Хотите его у меня отбить?
– С чего ты взяла?!
– А зачем тогда интересуетесь?
– Мы хотим поговорить с ним. Может быть, он имеет отношение к исчезновению Пети?
Это объяснение понравилось Лике ничуть не больше.
– Лучше бы уж отбить решились! – воскликнула она гневно. – Тогда я бы еще вам удачи пожелала, потому что Филька страшно злой, когда выпьет. Он и трезвый тоже злой, но по пьяному делу в особенности. Вы бы у него обе в синяках ходили. На расправу Филька скорый. На собственных ребрах проверено!
– Если сама к нему возвращаться не хочешь, чего тогда дергаешься? – удивилась Кира.
– Как это чего… И потом, кто вам сказал, что я не хочу к нему возвращаться?
– Ты! Ты сама!
– Так это когда было, – протянула Лика. – А теперь-то я подумала, если Филька мой на такие сильные чувства способен, что даже соперника порешил, так, может быть, не стоит мне отказываться? Не каждый ведь мужик ради бабы соперника убить сможет. А? Как вы сами-то думаете?
С ума сойдешь с этой Ликой! И что творится у нее в голове? Такое впечатление, что если чипы с микросхемами там и имеются, то они все разъединены.
– Лика, пойми, если твой Филя действительно совершил убийство, то он опасен!
– Это для вас он опасен! А для меня герой!
Ну, все ясно! Лика почуяла на горизонте новое приключение на свою и без того побитую голову и теперь стремительно рвется к нему. Видно, ничего тут не поделаешь и ничем не поможешь. Так и будет Лика наступать на одни и те же грабли, каждый раз больно получая по лбу. Краткий период просветления, когда Лика всего лишь пыталась увести чужого мужа из семьи, закончился. Начинался новый виток безумия.
И все же подруги попытались урезонить ее:
– Погоди ты, еще ведь ничего не известно. Может быть, твой Филька и ни при чем тут. Проводи нас к нему. Поговорим. Обсудим.
– А вы его не арестуете?
– Нет. У нас и полномочий-то таких нету.
– Ну, смотрите, – нахмурилась Лика. – А то мне Филю теперь терять не с руки. Это я раньше перед ним выкаблучивалась, когда у меня Петя на примете был. А коли Петька пропал, так чего же мне последнего кавалера бросать? Вернусь к Фильке, коли уж он сам хочет. Погодите! Я счас! Вместе пойдем!
И с этими словами Лика бросилась к зеркалу, наводить красоту. Красота получилась несколько устрашающая. Темно-синие веки плавно переходили в ярко-красные щеки, на фоне которых, в свою очередь, еще ярче пламенел алый беззубый рот. В общем, косметики Лика не жалела. Клала и мазала от всей своей широкой души. И с тушью тоже не поскупилась. Тушь осыпалась густыми черными комочками, которые придавали Лике некоторое сходство с татуированным краснокожим жителем Новой Зеландии.
– Ты уверена, что стоит так стараться? – попыталась урезонить ее Леся, но Лика в ответ только хмыкнула и потянулась за флакончиком с духами.
Опрыскавшись так, что дышать в тесной квартирке стало почти нечем, она натянула на себя невероятный свитер с люрексом и узкие черные лосины. Они немножко распоролись по шву, отчего наружу выглядывала голая Ликина нога. Но саму Лику это ничуть не смутило.
– Ну и что? – пожала она плечами, когда подруги указали ей на прореху. – Это не дырка! Это кусочек секса!
Сверху Лика натянула немыслимо рваную кожаную куртку. Оглядев себя в зеркале, осталась невероятно довольна.
– Неотразима! – произнесла она, послав самой себе воздушный поцелуй на прощание. – Просто неотразима! Очаровательна! Шарман!
Возразить тут было нечего. Вид у Лики действительно был неотразимый. Да и как иначе, если она потратила столько времени и сил?
Неудивительно, что и Филя, выглянувший на звонок Лики за дверь, в первый момент оторопел.
– Лика? – произнес он внезапно севшим голосом. – Ты? Пришла?
– Пришла, Филечка, пришла.
– А чего пришла-то?
– Как это чего… А ты что? Не ждал меня?
– Так это… Того… Нет, вроде, – почесал в затылке Филимон. – Гости у меня.
Филимон был очень крупным мужчиной. На вид ему было лет тридцать семь – сорок. Возможно, он был и моложе. Просто казался старше своего возраста из-за обрюзгшей фигуры и ранних морщин на лице. Подругам он совсем не показался злодеем и ревнивым любовником, способным ради своей женщины на кровавое преступление.
С другой стороны, кто они такие, чтобы судить? Видят этого Филю впервые, а Лика с ним знакома уже много лет. Ей и ее сломанным ребрам, наверное, виднее.
Между тем выражение лица Лики стало стремительно меняться.
– Гости?! Какие еще у тебя гости? А ну-ка! Пусти меня!
– Лика… ты этого… как это… Шла бы сегодня отсюда, – прогудел Филя, не давая подруге пройти в свою квартиру. – Говорю же, гости у меня.
– Какие гости?
– Ну это… Человек один ко мне пришел.
Глаза у Лики превратились в узкие щелочки.
– И это его шуба у тебя в коридоре висит? – нехорошим голосом спросила она.
– Шуба? – оглянулся Филимон. – А… Ну да, это ее… то есть его шуба.
– Это Анькина шуба, – еще более нехорошим голосом произнесла Лика. – Я ее хорошо знаю! Анька мне этой шубой все глаза намозолила! На дворе уже теплынь, а она, вишь, все меха свои таскает! Никак с ними расстаться не может!
Явно приближалась гроза. Филимон это тоже смекнул, поэтому попытался увильнуть в сторону.
– Какая Анька? – прикинулся он дурачком. – Не знаю, о ком ты!
– Анька из первого подъезда! Шалава, на которой пробы ставить некуда! Знаешь, как она себе на шубу заработала? На панели стояла! У каждого… готова… лизать была. Ясно теперь, откуда у нее шуба?
– Не-е-е, – помотал головой Филимон. – Анька не такая. Анька – она верная.
– Верная?! – взвизгнула Лика и подпрыгнула, словно кузнечик. – Это Анька-то верная! Шалава она! Это я! Я – верная! Я тебя, Филечка, все эти годы обратно из тюрьмы ждала! А ты вон как! На шубу проститутскую польстился!
– Да не нужна мне ничья шуба!
– А откуда она тогда у тебя? Не ври мне! У тебя в гостях Анька! – И, уперев маленькие острые кулачки в свои костлявые бока, Лика заверещала еще громче: – Ах ты мерзавец! Подлец! Лишенец! Значит, вот ты как! Сам Петю моего угробил, а сам к Аньке переметнулся! Знала я, что ты сучара последний, но чтобы такое…
Филимон молча таращился на взбесившуюся подругу. Подруги видели, что мужик тщетно пытается понять, о чем говорит Лика, но это у него не ахти как получается.
– Ты куда моего Петю дел? – наступала на него Лика. – Где он? Верни немедленно!
– Какой еще Петя? Ты че, дура? Какой Петя, дура?
– Сам ты дурак! Где Петя?
– В последний раз спрашиваю, какой еще Петя? Лика, не беси меня! Ты знаешь, на что я способен. Что за Петя такой?
– Скульптор! В доме напротив у него мастерская была! Мой Петя!
Только сейчас до Фили стало мало-помалу доходить.
– Так ты чего, мне с этим хлюпиком изменяла? – спросил он у Лики. – Из-за него ко мне вернуться не захотела? Значит, правильно мне Анька сказала. А я-то думал, брешет баба! Думал, дуешься на меня за что. Всю голову сломал, пытался понять, чем перед тобой провинился. Вон и Аньку позвал, чтобы она мне думать подсобила. А оно вон оно как! Петя у тебя, вишь!
И Филя грозно набычился. Лика тоже не осталась в долгу. Какое-то время эти двое просто смотрели друг на друга, а затем внезапно кинулись в драку. Подруги дружно завизжали от неожиданности, а потом попытались оттянуть Лику от ее Фили. Но куда там! Лика сражалась, как раненая тигрица – яростно и неистово.
Она пускала в ход все запрещенные приемы – кулаки, ногти, руки, ноги и даже оставшиеся еще целыми зубы. Очень скоро подругам стало ясно, что, пожалуй, победа в битве будет совсем не на стороне рослого и крупного Филимона, а на стороне маленькой и хрупкой Лики.
Несмотря на свое миниатюрное телосложение, она основательно теснила Филю к дверям. Полученные в бою травмы в расчет не принимались. Ликой овладел дух древних воинов берсерков, которые сражались с врагами, даже получив смертельные ранения.
Расцепить парочку не имелось никакой возможности. Подруги отступили, не рискуя больше соваться к этим двоим. Пусть сражаются. Похоже, им не впервой.
Наконец Лика с Филимоном ввалились в квартиру. Мгновение спустя там раздался жуткий грохот. Кажется, это свалилась злополучная вешалка с чужой шубой. Еще через полминуты дверь квартиры вновь отворилась, и из нее выскользнула миловидная пухленькая тетенька.
В руках у нее была лысоватая кацавейка из стриженого кролика, которую тетенька пыталась накинуть себе на плечи дрожащими руками.
Подруги переглянулись и шагнули к ней:
– Простите, вы Аня?
– А?! – подпрыгнула та на месте. – Что? Да, Аня! А вы кто?
– Мы пришли с Ликой к Филе. Нам нужно было с ним поговорить об одном важном деле, но…
– Теперь можете забыть про Фильку, – махнула рукой Аня, которой наконец удалось влезть в свою шубу, отчего женщина сразу же повеселела. – Теперь они с Ликой снова забухают по-черному месяца на два.
– Забухают?
– А то! Надо же Филькино освобождение отпраздновать. Попьют месяц-другой, а там и до новой Филькиной отсидки недалеко. Он на свободе больше полугода никогда не проводит. Так и живут. Полгода вместе, пять лет врозь. Последний-то раз Фильке столько и дали. Да и то сказать, зря он в том магазине охраннику в ногу выпалил. Сам-то Филька говорит, что не хотел охранника ранить. Оружие само выстрелило. Я ему даже в этом верю. Такой уж невезучий мужик. И с Ликой этой еще связался. Та еще гадина!
Подруги переглянулись. Похоже, между Аней и Ликой наблюдалась неприязнь. Подругам показалось, что этим можно воспользоваться. Нет, не в личных целях, об этом они даже и не думали, но исключительно для расследования!
