Глава 17
Освободить пленника удалось далеко не сразу. Неизвестный злодей так основательно запутал беднягу, что подругам пришлось потрудиться, чтобы развязать все узлы и распустить петли. Ножа ни у одной из них с собой не было. А маникюрные ножнички, которые достала Леся из сумки, вызвали лишь пренебрежительный смешок Танечки.
– Этим инструментом мы его и до завтра не освободим! Девчонки, кто это такой? И что он делает в доме у Глеба?
У подруг имелись соображения на этот счет, но они предпочитали помалкивать.
– Сейчас освободим ему рот, сам все расскажет.
Кляп удалось вытащить тоже с трудом. Какое-то время мужчина не мог ничего сказать. Рот у него пересох, и он лишь жалобно хлопал губами.
– Что делать? Воды у нас нет.
– У меня есть жвачка.
Леся сунула кусочек мятной жвачки в рот мужчине. Тот проворно задвигал челюстями и благодарно замычал. При этом протянул дрожащую руку куда-то в сторону.
– Там, – прошептал он, – Катя!
Девушки проследили за его взглядом. Еще два каких-то тюка! Да нет, это не тюки, а люди! Такие же спутанные по рукам и ногам пленники, как и первый. Мужчина и женщина.
– Петя! – ахнула Леся. – Это ты? Живой?
Петя был жив, но без сознания. Катя тоже глаз не открывала. Подруги с трудом узнали в изможденной старушке молодую и привлекательную женщину, портрет которой нарисовал для них Игнат.
– Ну, дела! – пыхтела Танечка, распутывая узлы на Катиных руках. – Что же тут такое у Глеба в подвале творится? Что он тут устроил? Ну, пусть только явится! Уж я ему покажу кузькину мать! Он у меня узнает, что почем! Устроил, понимаешь, в отцовском подвале какой-то притон с пытками!
Подруги от души разделяли ее возмущение. Состояние пленников оказалась просто ужасающим. Видимо, их не кормили все это время. И воды тоже совсем не давали. К тому же их постоянно истязали, на что указывали многочисленные колотые раны и порезы на руках и ногах мужчин. Сама Катя, хотя и без ран и порезов, находилась в таком глубоком обмороке, что сыщицы даже стали всерьез опасаться за ее жизнь.
– Она жива? – услышали они голос за своей спиной.
И обернувшись, увидели, что первый из спасенных ими людей пытается подняться на ноги.
– Жива. Но очень плоха.
Не сразу, но с третьей попытки у мужчины все же получилось встать. Держась за стены, он заковылял к ним.
– Катя! – упал он возле пленницы. – Катенька! Очнись, милая! Все кончилось! Слышишь! За нами пришли! Мы спасены!
Кира смотрела на изможденного мужчину с жалостью. А ведь он выглядит лучше двоих других пленников. Ходить может, разговаривает связно. Петя тот лишь головой трясет. Ему жвачки не досталось. А Катя вообще не приходит в себя. Но ничего, похоже, подруги успели вовремя. Страшно себе даже представить, что бы было с пленниками еще через день-два.
– Ребята, что тут произошло? – спросила наконец Леся. – Петя, ты можешь говорить?
Кивок в ответ.
– Ты меня понимаешь?
Новый кивок.
– Я хочу забрать тебя домой!
Кивок. На глазах у Пети заблестели слезы. Видимо, он уже распростился с жизнью. И теперь не мог до конца поверить, что Леся и остальные ему не снятся. Что все это происходит на самом деле, что он жив и скоро увидит свою семью.
Между тем Кира с Танечкой привели Катю в чувство. По крайней мере она открыла глаза и увидела их всех.
– Лаврушкин, – едва слышно прошептала она запекшимися губами. – Ты жив! Ванечка, прости меня, милый!
– Ну что ты! Теперь все будет хорошо! Вот увидишь! Я тебе обещаю!
Но Катя уже снова закрыла глаза и потеряла сознание. А Кира между тем пялилась на мужчину. Так это и есть тот самый знаменитый Лаврушкин? Бывший возлюбленный Кати? Тот самый, которого так ненавидит Эльвира? Кстати говоря, интересно, за что? На вид мужик очень даже ничего. Крепкий. Двое других пленников даже на ногах не стоят, а этот держится. Хотя и не очень уверенно.
Однако обо всем этом можно подумать и потом. Сейчас требовались радикальные меры по спасению пленников.
– Катя очень плоха. Сама она идти не сможет.
– Я возьму ее на руки.
Мужчина попытался поднять Катю, но лишь жалобно застонал.
– Нет, так не пойдет! – решительно отстранила его Кира. – Вы еще слишком слабы. Если сами себя из этого подвала вытащите, будем вам очень признательны. Катю вынесем сами. Но вот как быть с Зосимом? Насколько я понимаю, он опасен?
– Что? – вздрогнул Лаврушкин. – Так этот сумасшедший до сих пор на свободе? Он в доме?
– Да.
– Какой ужас! – схватился за голову мужчина. – Этот человек куда опаснее, чем вы себе представляете! Он настоящее чудовище! Урод!
– Это он вас сюда посадил?
– Он! Он и его помощник!
– Такой худенький дяденька?
– Да. Это хозяин этого дома. Он не опасен. Зосим – вот кто страшен. Где он сейчас? Наверху?
– Ну да.
– Тогда мы погибли!
– Ничего! Он один, а нас много. Мы справимся!
– Нет, вы не понимаете! У него есть оружие! Девчонки, бегите скорее отсюда! Приведите помощь! Поспешите, может быть, еще не поздно.
В словах Лаврушкина был здравый смысл. Леся первой дернулась в сторону лестницы. Но замерла. Сверху послышались шаги и тяжелое надсадное дыхание. Зосим закончил молиться, вышел из транса и теперь шел вершить суд и расправу над своими беззащитными пленниками!
Сомневаться в его намерениях не приходилось. Спускаясь, Зосим снова принялся читать молитву. Пленники со страхом прислушивались к произносимым им словам.
– Дай мне силы, Господи, восстановить справедливость. Пусть не в этом мире, но в ином обретут они покой и счастье.
Ловко, ничего не скажешь! Сам убьет, сам помолится, сам закопает. Никого со стороны привлекать не придется. Интересно, остановит Зосима присутствие в подвале трех посторонних ни в чем не повинных женщин?
Оказалось, не остановит. То есть на мгновение Зосим все же затормозил. На его лице промелькнуло изумление, а затем он сноровисто, с неожиданной для такого тучного и тяжеловесного человека прытью вскарабкался назад по лестнице. Крышка люка грохнула и отделила сидящих в подвале людей от поверхности.
– Вот дерьмо! – выругался в сердцах Лаврушкин, который ничего не успел предпринять. – Так почесал, я и опомниться не успел.
– И астма ему не помеха!
– Вот гад какой!
Друзья по несчастью еще долго могли ругать злодея. Но внезапно Кира подняла вверх указательный палец.
– Чуете? – спросила она. – Чуете, чем пахнет?
Леся потянула носом воздух и взглянула на друзей широко открытыми глазами.
– Дымом!
– И гарью!
– Мерзавец поджег дом!
– Теперь мы все тут сгорим!
И словно в ответ на отчаянные крики людей снаружи раздался голос безумца:
– Аллилуйя! Возрадуются светлые духом, да сгинет нечистая сила в очищающем огне пламени Божьего гнева! Да убоится нечистый дух пречистого!
– Зосим, выпусти нас отсюда!
– Мы не хотим умирать!
– Зосим, не бери греха на душу!
– Ты же убьешь не только нас, но и еще трех женщин.
– А мы ни в чем не виноваты! Клянемся! Мы – хорошие!
Но Зосим был непоколебим. У него начался приступ буйства. Над головами друзей раздавался топот его ног и крики. Зосим молился и метался по дому. Чего он хотел этим добиться, никто не понимал. Одно было ясно: им пришел конец. Если даже огонь и не доберется до бетонного подвала, они все задохнутся в ядовитом дыму.
– Быстро! Снимайте с себя одежду! Нам нужно законопатить щели возле люка!
Это было хорошее предложение. Леся светила своим фонариком. Таня и остальные готовили из тряпок узкие жгуты. А Кира с помощью маникюрных ножничек тщательно забивала щели вокруг люка. Дым стал идти в подвал меньше, но все равно он просачивался. К тому же крышка люка была хоть и прочной, но она была сделана из дерева. И конечно, рано или поздно она должна была поддаться пламени стихии. И тогда огонь и ядовитый дым окончательно заполонят подвал.
– У нас есть надежда, что соседи вызовут пожарных раньше, чем мы сгорим заживо.
– Даже если и вызовут, когда еще они нас найдут под развалинами!
– Да и найдут ли вообще! Никто ведь не знает, что мы тут.
– Почему никто? – встрепенулась Таня. – А Глеб? Глеб знает.
– Глеб! Таня, опомнись, мы сейчас все находимся в доме твоего Глеба. Он соучастник Зосима.
– Глеб не такой, – покачала головой Таня. – Он – хороший.
– Хороший или не хороший, а только он ни за что не побежит рассказывать пожарным, что мы тут. Зачем ему доносить на самого себя? Может быть, потом он и похоронит нас по-человечески. А скорей всего, нет, замурует прямо в подвале.
Таня заплакала, прижимая к лицу шарф. В подвале было уже много дыма. И хрипло кашлять начали один за другим постепенно все.
– Нет, ну я никак не думал, что мы вот так вот погибнем! – воскликнул Петя неожиданно. – То есть сначала я думал, но когда вы тут появились, словно ангелы с небес, то я решил, что наши испытания закончены. А теперь… Теперь я умру, но так и не узнаю, какая сволочь перекупила мою квартиру!
Леся печально улыбнулась ему в ответ:
– Это мы можем тебе сказать. Ее купила…
– Эллина Эфимовна Барс! Знаю! Знаю! Но кто она такая – эта стерва? Вот что я имел в виду.
– Подумай лучше о тех, кого любишь и кого больше не увидишь никогда в жизни, – неожиданно серьезно посоветовала ему Кира. – Это поможет тебе настроиться на правильный лад, когда будешь переходить черту.
– Черту? О чем ты? Неужели ты считаешь, что мы все-таки умрем?
– Было бы глупо рассчитывать на что-то другое.
Кира нахохлилась рядом с Лесей. Что же, по крайней мере, теперь будет не важно, кто из подруг первой выйдет замуж. Обе они умрут незамужними и такими молодыми! Умирать не хотелось до такой степени, что у Киры прямо слезы навернулись на глаза. Она заревела, не забывая вытирать глаза носовым платочком. Влажный платок поможет ей продержаться в задымленном помещении несколько лишних минут. И, как знать, возможно, эти минуты и спасут ей жизнь.
На что надеялась Кира? Она и сама не могла определить. Казалось, если ей и суждено когда-то умереть, то не так и уж точно не в этом подвале.
– А мне гадалка на прошлой неделе нагадала новое замужество и долгую счастливую супружескую жизнь, – внезапно произнесла Таня. – А теперь я умру. Глупо, правда? А я-то этой бабе отвалила почти три тыщи! Все говорили, что гадалка она отличная, что ни скажет, все сбывается. Но я-то тоже дура! Никому об ее предсказании не рассказывала. Говорила всем, что это страшная тайна. Вот дура!
– Почему ты называешь себя дурой?
– Так а кто же я еще? Мало того, что вас сюда притащила. Прямо в лапы к убийце! Так теперь еще все будут думать, что гадалка мне нагадала скорую смерть. И потянутся к этой шарлатанке с еще большими деньгами!
Таня даже зубами скрипнула от досады и снова то ли заплакала, то ли закашлялась. Дышать в подвале становилось все трудней и трудней. Голова у Киры уже начала кружиться. В ушах раздавался мелодичный звон. Кира решила, что будет слушать его. Слушать до самого конца, пока даже он не стихнет.
– Кира, – услышала она шепот Леси, – я хочу, чтобы ты знала: если я даже вышла бы замуж, то я бы никогда не уехала из нашего «Чудного уголка».
– Да? И я тоже!
– Тогда все в порядке?
– В полном.
– А кто выйдет замуж за Васька, мы можем решить, кинув жребий.
– Могли бы решить, – мягко поправила Кира. – Теперь-то уж все равно. Видно, кому-то другому достанется такое счастье. Не нам с тобой.
Голова у Киры кружилась все сильней. Звон в ушах становился все громче. Но внезапно к нему примешались какие-то посторонние звуки. Сначала Кира подумала, что это уже пение ангелов, которых послали, чтобы проводить их в дальний путь. Но голоса ругались и орали совсем не ангельские вещи.
– Тащи!
– Толкай!
– Черт, шланга не хватает.
– Багор где?
Все остальные голоса перекрыл знакомый голос:
– Тут они! Товарищи пожарные, они тут! Вот прямо тут!
– Это Глеб! – встрепенулась Танечка. – Его голос! Я слышу Глеба!
Остальные тоже закричали:
– Умоляю, вытащите их скорее!
– Он пришел! Он все-таки пришел!
Танечка смеялась и плакала от радости. Остальные тоже вскочили на ноги. Даже Катя, которая еще минуту назад казалась почти покойницей, нашла в себе силы, чтобы подняться с земли. Все столпились возле лестницы. И когда открылся люк и в его амбразуре показались закопченные лица пожарных, все обрадовались так, словно увидели настоящих ангелов.
– Мы тут! – первой пришла в себя и закричала Леся. – Спасайте нас скорей, пока еще чего-нибудь не случилось!
Кира тоже стояла и смотрела наверх вместе с остальными. Она улыбалась. Помнится, даже помахала рукой какому-то показавшемуся ей особенно симпатичным пожарному. И кузнечику Глебу тоже помахала. А потом даже подошла поближе к лестнице, чтобы карабкаться следом за остальными. Внезапно звон у нее в ушах стал просто нестерпимым, и Кира мягко опустилась на пол, прямо под ноги охнувшим Лесе и Танечке.
Очнулась Кира уже совсем в другом месте. Потолок тут был белый. Стены облицованы легко моющимся пластиком, на полу положен порядком изношенный кафель. Нетрудно было предположить, что Кира находится в больнице. И первым знакомым лицом, которое Кира увидела, открыв глаза, была физиономия Васька.
– Кира! Кирка! Живая! – воскликнул он, потрясая упаковкой с огромными оранжевыми апельсинами. – А я говорил Лисице, что вы обе такие непоседы, что вас мало караулить дома. Нужно вас вообще от себя ни на шаг не отпускать!
Кира поморщилась и попыталась сесть на кровати. Васек немедленно пристроил апельсины на тумбочку и кинулся ей помогать. Взбил подушку, подоткнул одеяло, подал стакан с водой, а потом уселся рядом с кроватью на табуретке и уставился на Киру влюбленным взглядом.
– Вы живы, какое счастье! А я вам привез ваши вещи, – неожиданно произнес он.
– Вещи?
– Как узнал, что вы едва не погибли на пожаре, сразу же подумал: а в чем вы будете ходить? Ведь одежда наверняка испорчена сажей и пламенем!
Ну, до пламени, к счастью, дело не дошло, но та одежда, которая была на подругах, здорово провоняла дымом и испачкалась.
– Уж извините, накидал в сумку разного. Не уверен, что вам понравится. Подбирал на свой вкус.
Скосив глаза, Кира увидела на соседней кровати Лесю. Подруга притворялась спящей, но у нее это плохо получалась.
– Ты себе не представляешь, что я пережил, когда мне сообщили, что вы чуть не погибли! – между тем продолжал Васек. – Я чуть с ума не сошел. Звоню Лисице, кричу ему, что они добрались все-таки до девчонок, они едва не погибли в огне, а он и ухом не ведет! Честное слово, хотя он и мой кузен, но мне стыдно за него. Повел себя, как толстокожий мерзавец!
– Стыдно за Лисицу? Но почему он мерзавец?
– А как же! Вы обе его близкие подруги, но он даже не встрепенулся, когда я ему рассказал.
– И что же ты ему рассказал?
– Как что? Правду! Сказал: прав ты был, Лисица! Девчонкам действительно угрожала опасность, о которой ты говорил. В одном ты только не прав оказался! Мало было за их домом присматривать. Те нехорошие люди, о которых ты мне говорил, все-таки улучили момент и напали на девчонок, когда они были в другом месте! Говорил я тебе, что надо мне за девчонками и вне их дома приглядывать. А ты заявил, что это лишнее. Вот теперь они чуть было не погибли. И кто виноват? Ты и я!
Кира поерзала на постели, усаживаясь поудобнее. Рассказанное Васьком всерьез заинтересовало ее. Краем глаза она видела, что Леся тоже перестала притворяться спящей и прислушивается к разговору.
– Значит, Лисица сказал тебе, что нам с Лесей угрожает опасность?
– Ну да! А иначе зачем бы я к вам приехал? Да еще поселился прямо у вас в доме! Это же неприлично. Просто верх неприличия. Удивляюсь, как вы меня в первый же день не выставили из дому. Конечно, я старался не быть вам обузой, но приличный человек выберет подходящую по его кошельку гостиницу и к друзьям будет заходить лишь по приглашению.
– Ты нам совсем не был в тягость, – возразила Кира.
А Леся с соседней койки еще и восторженно добавила:
– Совсем даже наоборот! Мы страшно рады, что ты к нам приехал.
– Спасибо вам. Вы обе такие славные! – расчувствовался Васек. – А Лисица… Вы как хотите, а с этой минуты он мне не брат. То есть не кузен! Знать его больше не хочу!
– Погоди, погоди, – остановила его Кира. – Ты хочешь сказать, что Лисица наплел тебе, что нам с Лесей грозит опасность? И только поэтому ты поселился у нас?
– Ну да! Он сказал, что у него есть информаторы, которые точно уверены: ваш дом под колпаком.
– Под чем?
– Под колпаком.
– А это еще что такое?
– Ну, Лисица мне объяснил, что кто-то собирается ограбить вас. А возможно, одну из вас планируют похитить. И что в доме полно «жучков» и прочей следящей аппаратуры. И что мне доверяет и просит пожить и присмотреть за вами. И найти эти «жучки».
– Вот оно что, – пробормотала Кира, медленно прозревая. – Выходит, поэтому ты и торчал там безотлучно?
– Да! Я старался, как мог! Но эти гады, видимо, выработали другой план! Вы чуть не погибли! А все по моей вине!
– Ты тут точно ни при чем!
Кира хотела сказать, что их пытался убить совсем другой человек, никакого отношения к Лисице не имеющий. Но Васек перебил ее, не дав сказать ни слова.
– Ну как же! – воскликнул он. – Вот если бы я лучше старался, если бы сумел найти хоть один «жучок», о котором говорил Лисица, он предупредил бы преступление. Но, хотя я каждую ночь обыскивал дом, ничего найти не удалось.
– Каждую ночь? А как же мы не слышали?
Неожиданно Васек покраснел до кончиков ушей. Даже веснушки на его щеках и шее стали почти неразличимы.
– Девчонки… Я это… Должен перед вами покаяться.
– В чем?
– Лисица сказал, что я должен по ночам осматривать дом и следить за тем, чтобы вы никуда бы не вышли. И я… и мне… Мне пришлось давать вам каждый вечер снотворное!
Выпалив это, Васек втянул голову в плечи и зажмурился, ожидая громов и молний на свою рыжую голову. Но ничего не произошло. Приоткрыв один глаз, Васек убедился, что девушки и не думают злиться.
– А что, отличное средство, – потянувшись, пробормотала Кира. – Не забудь написать нам названия лекарства.
– Ага! Никогда прежде я еще не спала так хорошо и крепко, – поддержала ее Леся. – Огромное тебе спасибо, Васек.
Про себя подруги отметили: надо еще потолковать по душам с их приятелем Лисицей. Какого черта ему понадобилось манипулировать ими? Зачем он послал к ним Васька? Что-то за всем этим стоит. Только что? Подругам было очень любопытно, но они мужественно загнали свое любопытство подальше и поглубже и переключились на более насущные новости.
– А как наши остальные друзья?
Васек потряс головой.
– Да, да, мне говорили, что там, в этом горящем доме, вы были не одни. Где эти люди, я не знаю.
– А кто сообщил тебе о нас?
– Мне позвонил следователь. Ворохов его фамилия. Поинтересовался, кем я вам прихожусь. Я назвался вашим кузеном. Ничего?
– Ничего, конечно, – подтвердила Кира, ощутив внезапно укол разочарования.
Почему кузеном? Почему не женихом? Ну, или хотя бы близким другом? Видимо, Леся думала о том же, потому что она метнула на подругу сердитый взгляд, как будто это Кира была виновата, что Ваську вздумалось назваться кузеном.
– Кстати, следователь тоже обещал сегодня зайти к вам.
– Просто чудесно, – пробормотала Кира.
– Тогда я пошел? Я ведь вам больше не нужен? Тут в больнице и так полно охраны. Да и опасаться вам больше нечего.
Васек убежал.
– Спасибо за апельсины! – крикнула ему вслед Кира.
– И за вещи! – добавила Леся.
– Не за что! О чем речь! Завтра еще приду!
Подругам почему-то казалось, что они в больнице Васька больше не увидят. Да и чего им тут лежать? Чувствовали они себя обе нормально. Слабость и головокружения отступили прочь. Вот дождутся Ворохова, расспросят его да и свалят отсюда домой.
Надо же разобраться с Лисицей, что за груду лжи он там навалил.
