Глава 18
Сверившись со своими записями, подруги почувствовали, что по их коже бегут холодные мурашки. Это был именно их Серов Виктор Алексеевич. Умерший, верней, погибший в ДТП. А между тем в протоколе с места происшествия указывалось, что водитель отделался легкими повреждениями и от госпитализации отказался. Но как это могло быть, если Серов ко времени данного ДТП был, по словам его соседки, уже мертв? За рулем машины должен был сидеть покойник?!
– Чушь! – заявил Лисица. – Полная чушь! Меньше вы слушайте разных там бабок. Раз в протоколе указано, что водитель жив, значит, жив!
– Но Серов исчез! Пропал! Его никто не видел!
– И следователь к соседке приходил! Рассказал, что Серов погиб. И где, и как он погиб.
– Следователь просто пришел для того, чтобы поведать соседке о гибели этого Серова? – изумился Лисица. – Надо же! Очень гуманно со стороны следователя. Вот только думается мне, что у настоящего следователя всегда дел невпроворот. И не поедет он ни к какой соседке, чтобы сообщить той о печальной участи ее знакомого!
– Откуда ты знаешь?
– Нельзя всех судить по себе!
– Люди бывают разные!
– Следователь мог просто проходить мимо дома потерпевшего и зайти!
Но Лисица твердо стоял на своем:
– Делать следователю больше нечего, как таскаться по соседям своих потерпевших! Я еще понимаю, если бы он хотел получить от этой старухи какую-то информацию. Но по ее словам выходило, что следователь явился специально для того, чтобы сообщить ей о смерти ее соседа. А так не бывает!
– И что же ты думаешь?
– Я думаю, что этот ваш Серов жив и здоров. Что имел роман с Альбиной. А когда возле нее начал крутиться этот ваш журналист Гена, то Серов приревновал и прикончил сначала любовницу, а потом и соперника.
– А сам?
– Что сам? Сам он свою смерть инсценировал.
И Лисица принялся размышлять вслух:
– Думаю, что дело было так. Альбину Серов убил в порыве ревности. А потом, испугавшись того, что наделал, залег на дно. Умер. Но, умерев, подумал, а почему бы не прикончить заодно уж и соперника? Все равно ему теперь ничего не будет, коли он мертв. Ну и прикончил!
– Кошмар! А яд откуда взял?
– Если он фермер, то скорей всего живет за городом. А деревенские жители отлично разбираются в ядовитых растениях.
– Следователь сказал, что Альбину и Гену отравили токсином, содержащимся в растении, которое у нас не произрастает, – подала голос и Оленька, прислушиваясь к разговору подруг с Лисицей.
– Вот уж проблема! Привез из-за границы! Если это растение там просто растет вдоль обочин, то набрать его, выварить из него яд и привезти в Россию в маленькой склянке не составит особенного труда.
– Выходит, он планировал убийство Альбины заранее?
– Так ведь и покойный Збрунько крутился вокруг нее не один месяц!
Подруги не знали, что им и делать. Кому верить? Куда бежать? Где искать седого фермера? Или не фермера, а Серова Виктора Алексеевича?
Но Лисица все расставил по своим местам.
– Раз вам нужен водитель серой «шестерки», то его и будем искать! А кто уж он там по профессии, фермер или кто другой, это мы после выясним.
– Ты этим займешься? – робко спросила Кира. – Сам?
– Что же мне делать, раз вы такие беспомощные! Адрес Серова у меня есть. Прямо сейчас к нему и поеду.
– Сейчас?
– А чего ждать? Утро уже!
Лисица отправился на задание. А подруги и Оленька остались сидеть и думать.
– Ох, чувствую я, что нет моего Тимки уже в живых! – внезапно горестно произнесла Оленька.
– Типун тебе на язык!
– Что ты такое говоришь!
– Он жив и здоров!
– Да? А почему у него телефон выключен? И где он сам?
Подруги не знали, что ей ответить. И Оленька занялась своим излюбленным за последние дни занятием, заплакала.
– Не плачь! Пожалуйста, не плачь! Мы знаем, кто нам поможет!
– Кто?
– Старший помощник Альбины по ее кулинарному комбинату.
– Николай?
– Николай!
– Да что он может?
– Многое! Это ведь именно он рассказал нам про седоволосого фермера. И обещал разузнать про него поподробней.
– Так звоните ему! – закричала Оленька. – Может быть, он уже все выяснил!
Результат разговора подруг с помощником Альбины был ошеломляющим. Он вспомнил про седоволосого фермера кое-что. И это кое-что буквально потрясло подруг.
– Этот тип заезжал за Альбиной Валерьевной несколько раз. И машина у него вовсе не фургончик, а серая «шестерка». Наши девочки из кондитерского цеха, оказывается, видели, как они садятся в эту машину. Разве я вам не говорил об этом? Ну как? Помог я вам?
Снова серая «шестерка»! Подруги были уверены, что это одна и та же машина. Но тогда выходило, что никакого фермера не было и в помине. А был один лишь Серов Виктор Алексеевич, проживающий в городе и занимающийся...
– А кстати, чем он занимался?
Подруги позвонили Лисице. Тот сначала не брал трубку. А потом перезвонил им сам.
– Ну что вам еще? Зачем трезвоните? Я только-только разговорил старую дуру, которая пошла искать адрес той своей подруги, которая прописала этого Серова к себе, как вы звоните! Не мешайте!
– Узнай, чем занимался Серов. Возможно, нам удастся найти его через коллег или сослуживцев!
Лисица пообещал все сделать. И отключился. Для подруг и Оленьки потянулись томительные минуты ожидания. Минуты складывались в часы. И терпение девушек истончилось до прозрачности.
– Я больше не могу, – наконец простонала Оленька. – У меня уже слез не осталось. Я все выплакала. Надо что-то делать.
Лисица перезвонил только через три часа.
– Уф! – тяжело выдохнул он в трубку. – Ну и втравили вы меня в историю!
– Что тебе удалось узнать?
– Все!
– Все?
– Решительно все!
– И что же ты узнал?
– Берите выше! Спросите, что я в связи с этим предпринял?
– И что же?
– Объявил план-перехват, – скромно ответил Лисица. – Он введен на всех дорогах в город и из города.
В первый момент у подруг даже дух перехватило от такого известия. И Кира попросила:
– Повтори, пожалуйста. Что ты сделал?
– Объявил план-перехват. Знаете, что это такое?
– Да-а-а... А кого будут перехватывать?
– Нашу серую «шестерку» и ее водителя. Ну и пассажиров, если таковые в машине окажутся.
Некоторое время Кира осмысливала еще и эту информацию. А потом спросила:
– Но разве для того, чтобы провести подобную операцию, не нужно согласовывать ее с высшим руководством МВД, с прокуратурой, с генералами, наконец?
– Нужно.
– И...
– И как мне это удалось?
– Да.
– А я все уже согласовал.
Кира чуть не упала.
– Со... согласовал? Как согласовал? Ведь это же должно быть чертовски сложно.
– Для кого-то, может быть, но не для меня. Так что не вздумайте воображать, будто бы вы обязаны мне теперь. Ничего подобного. Один звонок – и все решилось наилучшим образом.
Кира молчала. Она не знала, верить Лисице или нет. С одной стороны, он говорил так небрежно, словно это мероприятие в самом деле не стоило никакого труда. Но с другой... Нет, Кира решительно не знала, как ей вести себя теперь с Лисицей.
А он... Он даже разговаривать с девушками больше не захотел.
– Одним словом, ждите! – велел он подругам. – Будут новости, позвоню!
И отключился. И снова потянулись томительные часы ожидания. Оленька побледнела и вроде бы даже похудела за эти часы. Но наконец к шести часам вечера раздался долгожданный звонок.
– Серую «шестерку» задержали, – сообщил Лисица.
Голос у него был усталый и какой-то нерадостный.
– Что случилось? – насторожилась Кира. – Все прошло хорошо?
– Передай подруге, ее муж жив.
– Тимур? Вы его нашли? И он жив?! – заголосила Кира. – Оленька! Твой Тимур жив! Слышишь?!
Оленька принялась визжать и скакать от радости. Леся из солидарности прыгала рядом с ней. А Кира пыталась услышать, что же все-таки еще хочет сказать ей Лисица. Но из-за окружающего гвалта она ничего не разобрала.
– Куда нам подъехать? Где мы сможем увидеть Тимура? Вам удалось схватить Серова? Он признался в убийстве Альбины? А Гены?
Но в ответ Кира слышала в одно ухо крики радости обезумевшей от счастья Оленьки, а в другое солидарные с ней вопли Леси.
– Да заткнитесь вы! – не выдержала Кира, обращаясь к подругам. – Замолчите, ненормальные!
Подруги замолчали. Но в трубке уже вновь раздавались лишь короткие гудки.
– Видите, что вы наделали! – огорчилась Кира. – Теперь мы еще не скоро узнаем, что там произошло!
– Ерунда! – самоуверенно отмахнулась Оленька. – Я позвоню Тимуру, и он нам все объяснит!
Но звонок не проходил. Трубка Тимура была по-прежнему отключена. В принципе понятно. Столько времени телефон Тимура был без зарядки. Мог и отключиться. Но Оленьку снова охватила томительная тревога. Куда подевался муж? Что произошло? И что происходит в настоящий момент?
Третий звонок Лисицы прозвучал уже совсем поздно вечером.
– Разогрейте нам с Тимкой чего-нибудь пожевать, – усталым голосом произнес он. – Мы едем. И учтите, мы с ним оба ужасно страшные и измученные. Так что не набрасывайтесь на нас прямо с порога.
Обрадованные подруги кинулись с ревизией к своему холодильнику. Как хорошо, что они позаботились в прошлые выходные набить его до самой верхушки. Теперь будет чем угостить дорогих гостей!
Лисица сказал правду. И он, и Тимур выглядели просто ужасно. Лисица был бледен и как-то странно избегал смотреть на подруг. А Тимур оброс черной щетиной, на лице у него была кровавая ссадина, а вся одежда измята, изорвана и испачкана. И еще он бережно прятал под курткой свою правую руку.
– Тимур! – кинулась к мужу Оленька. – Ты живой? Ты в порядке?
– Все хорошо, – тихо ответил тот, гладя одной рукой Олю по макушке. – Теперь все уже хорошо!
– А что у тебя с рукой?
– Упал. Закрытый перелом, – попытался пошутить Тимур, но тут же его лицо сморщилось от боли.
– Шутки шутками, а перелом у него там действительно закрытый, – вмешался в разговор Лисица. – Так что нечего делать такие лица. Кость не смещена. Срастется все, как на собаке.
– Тимур! – вскинулась Оленька. – Откуда перелом? Где ты вообще был?
– Э-э-э, нет, девочки! Сначала накормите добрых молодцев, баньку им истопите, а потом уж и вопросами пытайте. Есть чего-нибудь пожевать?
– Есть! Есть! Как не быть! Все есть! И мясо, и соленая рыбка, и овощи, и картошечка жареная! Все, что пожелаете!
– Тогда накрывайте на стол, грейте и режьте, а мы с Тимуром в ванну. И не нужно, Оленька, делать такие глаза. Ты могла бы помочь мужу, но ты нужна девочкам на кухне. Говорю же, мы умираем с голоду. Готовьте стол и учтите, что Тимур не ел почти сутки. И я тоже.
– Ты не ел сутки?
– По крайней мере чувствую себя именно так. А Тимуру ванну я и сам налью.
Из ванны Тимур вышел совсем другим человеком. Бодрым и веселым. Он подсел к столу и жадно набросился на еду. Раненая рука ничуть не мешала ему отправлять в рот огромные куски.
– Бедный, как ты истощал, – скорбно произнесла Оленька. – Но что же с тобой случилось?
Тимур взглянул на нее и честно попытался ответить:
– Бу-бу-бу. Ум-ум-ум.
Оленька замахала руками:
– Кушай, кушай! Я подожду!
Но вместо того, чтобы сдержать обещание, она взялась за Лисицу.
– Расскажи, что случилось? – потребовала она у него.
Увы, и с Лисицей она потерпели поражение. Лисица честно попытался ответить, но так как рот у него был занят жареной куриной ногой, в одной руке он держал перо зеленого лука, а в другой вилку с нанизанной на нее жареной картошкой, и все это пытался впихнуть в себя одновременно, то у него тоже не вырвалось ни одного членораздельного звука.
И лишь после того, как мужчины слегка утолили голод, а случилось это лишь через полчаса, они начали разговаривать нормально. За эти полчаса все три девушки и две кошки буквально извелись от любопытства. Фантик и Фатима сидели на стуле и не спускали с Тимура и Лисицы пристальных взглядов. За все время ужина кошки почти не шелохнулись.
А вот девушки так не могли. Леся подпрыгивала на своем стуле, словно он был раскален добела. Оленька так широко раскрывала от сдерживаемого волнения глаза, что казалось, они вот-вот выпадут у нее из орбит. Видимо, она гипнотизировала мужчин, стремясь запихнуть в них побольше еды и побыстрей. А Кира... Кира сжимала и разжимала кулаки, пока от ее ногтей на ладонях не отпечатались красные полумесяцы.
Но все же долгожданная минута наступила! Мужчины перестали жевать, сделав в трапезе перерыв. И лениво ковыряя салат, лежащий у него на тарелке, Лисица приступил к рассказу.
План-перехват, объявленный по инициативе Лисицы, принес свои плоды далеко не сразу. Время шло, и сам Лисица начал уже отчаиваться. Ведь на самом деле никакого официального приказа не было вовсе. Лисица на свой страх и риск подделал и сам приказ, и печать, и подписи.
И если бы правда вышла наружу до того, как преступник был бы арестован, то ему здорово не поздоровилось. А потом... О том, что случится потом, Лисица не тревожился. Как известно, победителей не судят.
Но серая «шестерка» с битым боком все не появлялась. И когда Лисица уже начал думать, что зря он указал битый бок как основной ориентир, машину могли уже и подлатать в какой-нибудь частной мастерской, «шестерка» наконец нашлась.
Она выскочила на трассу с проселочной дороги, которая вела к крупному садоводческому массиву. И понеслась по трассе в противоположную городу сторону. На первом же посту машину попытались остановить. Но седовласый мужчина, сидевший за рулем, проигнорировал приказ сотрудника ГАИ остановиться и продолжил мчаться дальше.
За ним отправили погоню. Впереди был еще один пост ГАИ. И сотрудники милиции надеялись, что там они перехватят нарушителя. Однако еще не доезжая до поста, серая «шестерка» резко свернула в лес. Ее дверь со стороны пассажирского сиденья открылась, и из машины выпало чье-то тело. Прокатившись по земле, упавший затих, ударившись с размаху о ствол дерева. К нему сразу же побежали для оказания медицинской помощи. К счастью, молодой человек, выпавший из машины, оказался жив.
– Это был я! – вмешался Тимур, до сих пор скромно сидящий возле жены и обнимающий ее здоровой рукой.
При этом Тимур не переставал жевать. Вкусные кусочки оказывались у него во рту благодаря неустанным заботам Оленьки, которая кормила своего ненаглядного, словно птенчика, с рук.
А Лисица продолжал:
– И установив, кто именно перед ними, гаишники продолжили погоню.
Серая «шестерка» мчалась так шустро, словно под капотом у нее был движок от «БМВ». При благоприятном раскладе водитель мог и оторваться от погони, и, пользуясь тем, что находится в лесном массиве, запросто бросить засвеченную машину и уйти пешком.
– И тогда приняли решение стрелять по колесам.
Было произведено десять выстрелов. И три из них в конце концов попали в колеса. А вот еще один, последний и самый роковой, непостижимым образом угодил в голову преступника, похитившего Тимура. «Шестерка», потеряв управление, съехала с дороги и врезалась в ствол дерева. Удар был такой силы, что всю переднюю часть машины буквально расплющило. А тело водителя через разбитое лобовое стекло выбросило наружу.
– Так он погиб? – воскликнула Кира.
– Шансов у него не было. Да, он погиб.
– Мазилы фиговы! – разозлилась Леся. – Чему их только учат на стрельбищах! Как они могли так промазать?
Но Лисица покачал головой:
– Не нужно судить так строго. Еще Суворов говорил, что пуля, как известно, дура. Она не смотрит, в кого летит. Сделавший роковой выстрел человек целился по колесам. Но то ли рука дрогнула, то ли такова была судьба, только угодил он не в машину, а в ее водителя.
– И его убило?
– Говорю вам, сразу и насмерть! Он не мучился. И скорей всего даже не понял, что произошло.
Подруги притихли, подавленные чужой смертью.
– А... А кто он был такой? – спросила наконец Кира. – Тимур, твой похититель сказал тебе, зачем тебя похитил? Вы с ним общались?
– Немного. А похитил он меня для того, чтобы я не выдал его секрета.
– Секрета? Какого секрета?
– Понятия не имею, – пожал плечами Тимур. – Он только сказал, что моя мать должна была мне все рассказать. Что она меня обожала. И наверняка выболтала его тайну. Что она всегда твердила ему: либо он будет с ней, либо она погубит его.
– И поэтому он хотел тебя убить? Потому что думал, что ты знаешь его тайну?
– Да.
– А что это за тайна?
– Понятия не имею, – воскликнул Тимур. – Я сначала даже подумал, что он сумасшедший.
– Почему?
– Да потому что я вообще впервые видел этого типа. И вдруг какая-то тайна! С чего он взял, что я что-то знаю?
– Видимо, твоя мать ему так сказала.
– Да. Вероятно. Но вы знаете... Хотя я точно знал, что никогда не встречал его, этот человек все равно показался мне чем-то знакомым.
– Знакомым? Значит, вы уже виделись где-то раньше?
– Никак не могу вспомнить, откуда мне знакомо его лицо, – произнес Тимур. – Все время думаю, пытаюсь, но... никак!
– Не трудись, – усмехнулся Лисица. – Я скажу за тебя.
– Серьезно? Ты тоже его знаешь?
– Нет. Но я напомню тебе, где ты видел этого человека.
– И где же?
– Помнишь ваше путешествие в Италию, куда вы ездили вместе с матерью по выигранной тобой акции?
– Конечно! – воскликнул Тимур и прибавил: – Разве такое забудешь?! Шикарный тур! Мы с мамой словно окунулись в другую жизнь! Это было незабываемо!
– Вот говоришь, что незабываемо, а сам забыл.
– Что?
– Кого. Этого человека – своего похитителя.
– Он тоже ездил в тур?
– Он был в составе его почетных гостей. Участвовал в официальной части мероприятия.
– А-а-а... – медленно протянул Тимур. – Да, в самом деле. Теперь я и сам припоминаю его физиономию.
– Вспомнил?
– Да. Он сидел с нами на палубе парохода-ресторана.
– Вот он и был твой похититель.
– Ничего не понимаю, – помотал головой Тимур. – Что общего у этого типа с моей матерью? О какой тайне он мне постоянно твердил?
– А куда он тебя увез?
– В какой-то загородный дом. Оглушил, связал и спрятал в подполе. А потом, когда я уже прощался с жизнью, внезапно вытащил и снова куда-то повез. Далее за нами началась погоня. И он вытолкнул меня из машины. А... А остальное вы уже знаете.
– Думаю, тебе очень повезло, что этот человек не убил тебя сразу же, – произнесла Леся задумчиво. – У него были для этого веские основания. Всемирная известность, имя, слава и богатство. Это лежало на одной чаше весов. А на другой... Что ж, все мы люди. И даже самые худшие из нас не чужды сентиментальности. Не так-то легко убить мальчика, которого в детстве нянчил на своих руках, катал на себе и делал козу.
– Мальчика? – недоуменно таращил глаза Тимур. – Козу? Какого мальчика?
– Тебя, Тимур.
– Меня?! – вытаращил глаза Тимур. – Да нет! Чушь какая-то! Леся, ты путаешь. Говорю вам, мать познакомилась с этим типом, когда мы поехали с ней в Италию. И я тогда был совсем взрослый. Во всяком случае, козу он мне точно не делал!
– Тогда, да. А вот в детстве делал.
Тимур замолчал.
– Вы что?.. – нерешительно спросил он. – Вы что хотите сказать, что этот человек... этот человек был мой отец? Что он все эти годы был жив? И он собирался меня убить?
В голосе его звучала такая тоска, что Леся поторопилась его утешить.
– Нет, нет! Что ты! Это не твой отец. Твой родной отец умер, как тебе и рассказывала мать.
– А кто же это был?
– Просто этот человек был... как бы помягче выразиться, долгое время был близким другом твоей матери.
– Любовник? – ахнул Тимур. – Моя мать имела любовника? После смерти моего отца?
– Боюсь, что правда еще хуже. Этот человек был ее любовником, когда Альбина являлась еще замужней женщиной. И твой отец был жив.
– Что?
На Тимура страшно было смотреть. Идеал его матери, почти что святой женщины, свято хранящей память о горячо любимом муже, рушился на глазах. И не просто рушился, а его рушили!
– Не смейте клеветать на мою мать! – заорал Тимур, сделав попытку вскочить на ноги.
К счастью, он был еще слишком слаб, чтобы наломать дров. И Лисице легко удалось усадить раскипятившегося парня обратно на его стул.
– Хочешь ты того или нет, а Леся говорит тебе правду. И эту же правду повторят тебе и твой дед с бабкой.
У Тимура окончательно отвисла челюсть.
– У меня есть дед? – пробормотал он. – И бабушка?
– Да. Разве ты их не помнишь?
– Помню. Но... Но я думал, что они давно умерли. Мама говорила...
– Она тебя обманывала, – мягко сказала Кира. – Твои дедушка и бабушка живы. И они еще вполне бодрые старики. Живут в частном доме на окраине Петрозаводска. Они очень и очень хотят познакомиться с тобой. Думаю, что тебе стоит поехать к ним. И ты сам все увидишь.
Тимур молчал. Все эти новости подавили его еще больше, чем произошедшее с ним похищение.
– Я не могу поверить, – пробормотал он. – Как это возможно? Моя мать и... и этот седоволосый. Кто он такой? Вы ведь знаете?
– Всемирно известный кутюрье синьор Томас. Его дом моделей шьет сценические костюмы для звезд эстрады и прочих величин шоу-бизнеса. Сеньор Томас пользуется огромной популярностью среди них. И зашибает сказочные бабки.
И глянув на хмурого Лисицу, Кира поправилась:
– Верней, зашибал.
– И этот человек был любовником моей матери? – повторил Тимур.
– Да. Правда, тогда его звали совсем иначе. Не синьор Томас, и даже вовсе не Томас.
– А как?
– Андрей.
– Андрей, – задумчиво пробормотал Тимур. – Дядя Андрей.
– Мать упоминала при тебе это имя?
– Один раз. Я случайно подслушал ее разговор по телефону. Не знаю, с кем она разговаривала. Но я сразу понял, что этот разговор для нее крайне важен. Она выглядела очень взволнованной. Почти плакала. И кричала в трубку: «Не вам судить меня за Андрея! Вы сами всю жизнь с нелюбимым прожили, зачем мне ту же судьбу прочили?»
– Наверное, она разговаривала с кем-то из своих бывших знакомых.
– Или с дедом или бабкой Тимура.
– Все возможно. Но факт остается фактом. Этот Андрей в свое время был любовником Альбины. И сразу же после ареста мужа Альбина ушла жить к нему.
– А что случилось потом?
– Некоторое время эта парочка жила себе тихо и скромно, проживая те денежки, которые были припрятаны у Андрея. Он единственный остался на свободе. И имел доступ ко всем средствам, которые принес бизнес твоего отца, Тимур.
– А потом? Они расстались? Андрей и моя мать?
– Потом стали из мест не столь отдаленных возвращаться бывшие сообщники Андрея и твоего отца, получившие малые сроки. И все они являлись к Андрею с требованием денег.
– Почему именно к нему?
– Он был вроде казначея в их организации. И поэтому они считали вполне резонным потребовать свою часть прибыли.
– Но Андрей делиться с ними не пожелал. Да и Альбина ему поднадоела. А может быть, тащить с собой женщину с маленьким ребенком показалось ему опрометчивым шагом. Одним словом, однажды утром он просто исчез из Петрозаводска.
– Альбина и другие его знакомые долго искали Андрея. Альбиной двигали нежные чувства, а вот остальные хотели вернуть свои деньги.
– Но Андрей словно в воду канул. А потом пришло известие о его смерти.
– Да. И тогда все успокоились. Альбина осела в Питере и вела тут трудную жизнь матери-одиночки, поднимающей своего мальчика. Да что там рассказывать! Эту часть своей истории ты помнишь уже и сам.
– А Андрей?..
– Он, как ты понимаешь, не умер. А инсценировав свою смерть, видимо, подался на Запад. Как ему это удалось, не совсем ясно. Но видимо, имея в кармане деньги в валюте и располагая определенными знакомствами, ему благополучно удалось бежать из СССР и осесть на Западе под чужим именем.
– Впоследствии он также сделал себе несколько пластических операций, которые сильно изменили его внешность. И решив, что теперь его уже не достанут, стал заниматься своим излюбленным делом. Придумывать невероятные, фантастические модели одежды.
– На Западе его идеи восприняли на ура. И очень скоро Андрей, а ныне синьор Томас, заслужил и славу, и успех, и богатство.
Тимур побагровел:
– Он встал на ноги благодаря деньгам моего отца! Все, что есть у него, должно было принадлежать мне!
Но Кира покачала головой.
– Думаю, что главным тут явилось то обстоятельство, что Андрей был талантлив. Он и в цеху у твоего отца работал и за главного закройщика, и за казначея, и за всех остальных. Твой отец не смог бы без него ничего. Андрей успевал везде и всюду. Фактически это он создал этот цех. А твой отец... Прости, Тимур, но твой отец понадобился ему лишь как ширма.
– Чтобы, когда грянул гром, было на кого свалить вину. И кого отправить вместо себя за решетку. Твой отец был зиц-председатель. Тот, кто сидит за всех.
– Андрей – подлец! Он воспользовался доверчивостью моего отца!
– Кто же спорит, – пожала плечами Кира. – Но Андрей очень талантливый подлец. И твоя мать любила его всю свою жизнь. Именно его, и никого другого. Не твой отец был ей дорог, а этот человек. Подлец, как ты говоришь.
Кира произнесла эти жестокие слова сознательно. Пусть лучше Тимур узнает правду сейчас, чем и дальше живет с розовыми очками на своей по-детски пухлой физиономии.
