Глава 14
Весь следующий день подруги и Камилла провели вместе. Измучились, извелись, устали, но никаких успехов так и не добились. Подруги продемонстрировали Камилле всех Серовых, которые значились в списке Збрунько. Но Камилла так и не признала ни в одном из них того человека, которого видела у дома Альбины.
– Этот слишком маленький, – отметала она претендентов одного за другим. – Этот толстый. Этот хромает. У того голова слишком большая. У этого одно плечо выше другого. Тот слишком худой, сразу видно, что тяжело болен. Нет, никто из них не подходит!
Глаз у Камиллы был зоркий и натренированный на выискивание недостатков у других. От нее не укрывался ни один, даже самый ничтожный недостаток человека. Она извлекала его на свет и с наслаждением препарировала.
Подруги терпели, слушали, а потом Кира смекнула, как можно извлечь выгоду из этой особенности восприятия Камиллой внешнего мира и всех окружающих ее людей.
– А что ты можешь сказать про того человека, которого видела у дома своей тетки?
Камилла на минутку задумалась, а потом произнесла:
– Он богат, уверен в себе и своем положении в обществе. Кроме того, он долгое время провел за рубежом. Не жил в России.
– Откуда ты знаешь?
– Трудно сказать, – пожала плечами Камилла. – Знаю, и все. Те, кто живет за границей, выглядят как-то иначе. И если у человека есть деньги и репутация в обществе, то он и держится иначе.
– А где именно за границей жил тот тип?
На этот раз Камилла не сомневалась ни минуты.
– В Европе! – выпалила она. – Тот тип долгое время тусовался в Европе. Когда я его увидела возле дома Альбины, то еще подумала, а что иностранному господину нужно в столь позднее время в этом доме? К кому он пришел в гости? Может быть, бывший эмигрант из политических?
– А почему именно из политических?
На этот вопрос Камилла уже ничего не смогла ответить. Она лишь подтвердила, что мужчина держался очень уверенно. По сторонам не смотрел. Направление движения не вычислял. Вышел из дома, пересек двор, сел в машину и уехал.
– Стоп! Машина! У него была машина?
– Такси.
– Номер не запомнила?
– Я – нет. Но Гена мог запомнить. Он ведь шел за этим человеком буквально по пятам.
Но какое это имело теперь значение? Увы, ровным счетом никакого.
– Даже если предположить, что где-то у него в доме и завалялась бумажка с номером такси и другой информацией на странного вида гражданина, то кто же нас пустит в квартиру к Гене? Наверняка менты опечатали ее.
– Печати – это ерунда, – залихватски заявила Кира. – Сорвать их – раз плюнуть. Вот раздобыть отмычки – это уже потрудней будет.
Услышав, что они собираются взламывать дверь Геннадия отмычками, Камилла решительно запротестовала. Ну как же! Жених все-таки, хотя и несостоявшийся.
– Нельзя вторгаться на территорию чужой собственности.
– Что ты дергаешься? Гене уже все равно. А другой родни у него все равно нету. Он не будет против.
– Нет. Так нельзя!
– Мы ничего не тронем в его квартире, – убеждали ее подруги. – Только осторожненько все посмотрим и уйдем.
– Нет, нельзя без ведома хозяина вторгаться в его жилье.
Вы это видели! Без ведома хозяина! А то, что хозяин сейчас уже в морге, это ей до лампочки!
Но подруги продолжали уговаривать Камиллу пойти с ними.
– Зачем я вам нужна?
– Покажешь, где у Геннадия в квартире были тайники.
– Я никогда не заходила к нему в гости! Сколько можно вам повторять? Я – приличная девушка из очень приличной семьи. Я дорожу своей репутацией! Мне непозволительно бывать в гостях у малознакомых холостых мужчин.
– Может, в гостях ты у него и не была. Но вы же встречались?
– Ну... Пару раз, – неохотно подтвердила Камилла.
– И чем вы при этом занимались?
– Как чем? Гуляли. Беседовали.
– Вот именно! Беседовали! А о чем беседовали?
– Обо всем.
– И о тайниках, в которых Гена хранил ценную информацию? Или по крайней мере ту информацию, которую считал для себя ценной?
Камилла задумалась.
– Вообще-то он упомянул одно место, – произнесла она. – Дверь за... Нет, не могу вам сказать.
– Почему?
– А вдруг вы заберете из тайника все бумаги? А не только те, которые нужны лично вам? Вдруг там лежит нечто ценное, а вы это заберете?
– Нам это неприятно слышать.
– Видно, все-таки придется мне пойти с вами и проконтролировать, чтобы права покойного не были бы ущемлены.
– Ты в чем-то нас подозреваешь?! – разозлилась Леся.
– От особ, которые без приглашения вторгаются в квартиру покойного, можно ожидать всего, чего угодно, – высокомерно парировала Камилла и вздернула подбородок: – В общем, так! Либо вы идете со мной и во всем меня слушаетесь. Либо... Либо вы никуда не идете!
Подруги переглянулись. Увы, обстоятельства складывались так, что без Камиллы им было не обойтись. Она одна знала место, где находился тайник журналиста.
Ключами от квартиры Збрунько их снабдили добрые соседи покойного. Геннадий всегда держал у них запасной комплект от своих дверей. По натуре он был человеком рассеянным да к тому же любил выпить. И под действием паров алкоголя его рассеянность увеличивалась во много раз. Так что ключи свои он терял в среднем раз в месяц. И если бы постоянно взламывал дверь, то на ней бы уже давно и живого места не осталось.
Поэтому Збрунько оставлял у своих заботливых соседей запасной комплект. И этим комплектом сейчас и воспользовались подруги. Кроме них и Камиллы в квартире оказалась также и пара заботливых соседей. Они мотивировали свое присутствие тем же, что и Камилла. А именно, как бы три девицы не сперли из доверенной им квартиры чего ценного.
– Приедут вдруг наследники, спросят, а где та или иная вещь. И что нам делать? Ключи-то у нас. Значит, и спрос тоже с нас.
Услышав, что ее подозревают в попытке обокрасть покойника – фактически жениха, Камилла так раздулась от ярости, что казалось, того и гляди, лопнет. Она даже в размерах увеличилась. Но соседи не обратили на раздувшуюся Камиллу ни малейшего внимания. А она была слишком хорошо воспитана, чтобы продемонстрировать свою ярость посторонним.
Так что в квартире Збрунько они очутились все впятером.
– И где тайник, о котором тебе говорил Гена?
– Он сказал только, что дверь в него находится за буфетом.
Единственным предметом в квартире покойного, который мог бы сойти за буфет, оказался шкаф с блоком выдвижных ящиков, используемых Геннадием для хранения всевозможных запасов круп, сахара и прочей провизии, мало подверженной порче.
– Нужно его отодвинуть, – озабоченно пробормотала Камилла, взглянув на единственного представителя мужского пола среди них – на соседа.
– Ничего себе! – крякнул тот. – Шкафчик-то не из легких!
– И не похоже, чтобы его недавно передвигали! – поддержала его жена. – Посмотрите, такой шкаф одному человеку ни за что не передвинуть, не поцарапав пола. А у Гены пол хороший. Лак свежий, без царапин.
– Там на ножках специальные байковые кружочки приклеены, – произнесла Кира. – Так что можно двигать хоть до посинения взад и вперед, с лаком ничего плохого не случится.
– Не переживайте, мы вам поможем, – обратилась к соседу и добрая Леся. – Хорошо?
Шкаф двигали всем коллективом. Даже Камилла не пожелала остаться в стороне. И пыхтела наравне со всеми, и толкала шкаф своими ручками-прутиками с тщательно накрашенными ноготками. Никаких бусин или стразов, упаси Боже! Стразы или блестки – это дурной вкус, китч, безвкусица!
Наконец шкаф отодвинули. И все пятеро тупо обозрели пустое пространство стены, открывшееся за ним. Никаких намеков на дверь тут не было. Ровная голая стена, поклеенная обоями в мелкую клеточку. Во всей комнате обои были в цветочек, а тут в клеточку.
– Похоже, Генка этот шкаф вовсе никогда не переставлял. Гляньте, он даже новые обои за ним не поклеил.
– Оно и понятно, одному такую махину ни за что не сдвинуть. Мы и впятером еле справились. А уж одному нечего и мечтать.
– А мне вот что интересно, как к его ножкам вообще приклеили байковые нашлепки? Его же не поднять!
На всякий случай клетчатую стену простукали. Но на всем своем протяжении она издавала одинаковый звук. Никаких пустот за ней не предполагалось.
– Не тут, – удрученно произнес сосед. – И что теперь? Назад будем шкаф толкать? На старое место?
Особой охоты никто не выказал. Но, с другой стороны, оставлять беспорядок тоже было незьзя. И шкаф стали двигать назад. Назад он не хотел. Цеплялся за неровные половицы и норовил завалиться на двигающих. Так что, когда шкаф наконец-то встал на свое привычное место, все чувствовали себя совершенно измученными и несчастными.
– Лично я уже не хочу искать никакой тайник!
– У меня руки дрожат. И ноги тоже.
– У меня вообще все тело трясется. Ну и шкафчик! Надо же придумать, назвать его буфетом!
Более ни одного подходящего «буфета» в комнатах не нашлось. И все перебазировались на кухню, хотя Камилла и настаивала, будто журналист утверждал, что «буфет» и сама «дверь за буфетом» расположены в комнате. Но ее уже никто не слушал.
– В комнатах делать нечего!
На кухне дело пошло быстрей. Вся мебель тут была из простенького ДСП, предметы небольшого размера, так что после старого шкафа двигать их было одним сплошным удовольствием. Передвинув все, что могло называться буфетом, сыщики приуныли. Дверь не обнаружилась и здесь.
– И вообще, какая может быть тут дверь, если за одной стенкой ванная комната, за другой спальня, в третьей окно, а за четвертой наша с женой квартира?
Действительно, тайнику в типовом доме взяться вроде бы и неоткуда. Разве что это совсем небольшой тайничок. Не глубже одного кирпича.
Притомившись, все вернулись в большую комнату и попадали кто куда. Мягкой мебели у Геннадия было много. И диван, и пухлые кресла, и целых три стула, расставленные вокруг стола.
– Тесновато тут, – заметила Кира. – Мебели много.
– Это еще что, – отозвался хозяин. – Вот буквально за день до своей смерти Гена наконец избавился еще от какой-то рухляди.
– Как вы сказали? – насторожилась Кира. – Рухлядь? В смысле, мебель?
– Знакомые его на «Газели» с грузчиками приехали и всю старую мебель у Генки забрали, – подтвердил сосед.
– И что там было?
– Не знаю. Особо не приглядывался.
– А не было ли среди той мебели буфета? – нехорошим голосом спросила у него Кира. – А?
Сосед под ее взглядом немножко застеснялся. И как-то очень уж подозрительно стал прятать глаза.
– Был, – пролепетал он. – Было там что-то похожее на буфет. Уф!
– Ну вы!..
– Ну вы даете!
– Боря! – воскликнула его жена. – Как ты мог!..
От немедленной и жестокой расправы соседа спасло только то, что шкаф и прочую мебель он двигал наравне со всеми. И даже галантно предлагал дамам отойти в сторонку и не помогать ему. Дамы не отходили, но тем не менее им было приятно. Теперь это зачлось соседу в плюс. И его оставили в живых.
Место, где стоял проклятый буфет, нашли быстро. Это было в маленькой задней комнатке, прежде почти полностью заставленной старой мебелью, от которой недавно и избавился Гена.
– Комната эта раньше Генкиной бабке принадлежала. А она ничего нового себе покупать не хотела. Как померла, так Генка сначала на помойку вещи вытащить хотел, да пожалел. Все-таки вещи, можно отдать кому-нибудь.
Однако подходящий случай, чтобы отдать старую мебель в хорошие руки, не подворачивался очень долго. И за это время Геннадий успел приспособить закуток за буфетом в качестве тайника. Дверь, о которой он говорил, не вела куда-либо. Это была просто дверь, снятая с петель и стоящая сама по себе. Ее Геннадий на дачу к знакомым не отправил. Оставил в квартире. И причина тому была одна-единственная. За этой дверью и находился тайник Гены.
– Ни в жизнь бы сама не догадалась! Стоит себе старая дверь и стоит. Тут и другого хлама еще полным-полно.
– Если Гена недавно отправил на дачу целую «Газель» старья, то что же тут творилось до этого?
И действительно, в комнате находилось еще очень много старой мебели. Тут стоял обшарпанный стол-книжка. Валялись ножки от табуреток. Возвышалось огромное продранное кресло-кровать. И еще какие-то доски, видимо, прежде бывшие сервантом или книжным шкафом.
В окружении всего этого хлама старая дверь смотрелась вполне органично. Видимо, когда в квартире меняли межкомнатные двери, все прочие отнесли на свалку. А эту «красотку» старая хозяйка по какой-то причине пожалела и оставила ее у себя.
Отодвинув дверь, все увидели, что к ней с задней части прицеплена папка с бумагами. Издав клич восторга, Кира первой схватила ее. И дернув за беленькие завязочки, раскрыла. В тот же момент к ногам собравшихся плавно спланировал один листик бумаги.
– Всего один листок? – растерялась девушка.
Кира подняла листок и пробежала его глазами. И в ту же минуту из ее груди вырвался вздох разочарования. Это был тот же самый список Серовых Викторов Алексеевичей, который имелся и у них самих.
– Какая неудача! Леся, посмотри, пожалуйста, может быть, там все-таки есть что-то еще?
Но ничего другого в папке не оказалось. Она была издевательски пуста. Давно уже подруги не чувствовали такого разочарования.
– Как это могло случиться?
– Почему пусто?
– Гена уверял, что все важные бумаги держит в этом тайнике. Почему же тут ничего нет?
– Не знаю. Но похоже, тут кто-то побывал до нас.
Подруги переглянулись. И кто это мог быть? Разумеется, убийца Збрунько! Сначала он отравил журналиста. А затем, хладнокровно дождавшись окончания конвульсий своей жертвы, методично обыскал жилье. Нашел тайник. И забрал из него все ценное.
– Но почему он оставил тут этот листок?
– Возможно, не заметил. Или не придал ему особого значения.
– Все равно должен был взять с собой, – покачала головой Кира. – Ведь удобней прихватить всю папку целиком, чем раздергивать ее по листочку, опасаясь, что тебя в любой момент застукают рядом с телом твоей жертвы.
– И что ты предполагаешь?
– Эту бумажку оставили нам неспроста.
– Как это?
– Убийца хотел, чтобы мы заинтересовались этими Серовыми. И стали бы искать среди них. И что это означает?
– Что?
– Только то, что Серовы тут решительно ни при чем! Мы пошли по неверному пути. И вот, пожалуйста! Сидим тут и не знаем, что нам делать дальше.
Леся тяжко вздохнула. Она ужасно устала и чувствовала себя разочарованной и обманутой. Сначала ей пришлось двигать тяжелую мебель, которую и трем здоровым мужикам тяжело тягать. А теперь еще оказалось, что все их усилия бесполезны. Да еще и двигались они все это время в неверном направлении. Да уж, есть от чего загрустить.
Остальные чувствовали себя не лучше. До Камиллы, кажется, наконец дошло, что в ближайшее время она так и не выйдет замуж. Она совсем скуксилась и загрустила. Да и соседи злополучного Збрунько тоже пригорюнились. Им было заметно не по себе. Они ведь хорошо знали и Гену, и его бабку. И вот теперь стояли в их квартире и не знали, что еще сделать.
Так в подавленном состоянии все и разошлись по своим домам. Вылазка с тайником не принесла тех плодов, на которые рассчитывали подруги.
И уже сидя в их милом «гольфике» и направляясь в сторону дома, Кира предложила:
– Давай еще разок съездим к соседу Альбины. Ты не против?
– К тому, который видел седого мужика возле ее дверей, но не хочет говорить об этом милиции?
– Да.
– И что? Попробуем его еще раз уговорить?
– Думаешь, не получится?
– Думаю, что нет. Но все равно поехали.
И подруги поехали. Сосед им дверь элементарно не открыл. И общаться подругам пришлось с его псом. Тот сидел за дверью и, жарко дыша, молча внимал мольбам и уговорам подруг. Девушки рассказали собаке о том, как плохо невиновному человеку за решеткой. Как этого человека дома ждет любимый муж. И как всего за несколько минут хозяин пса мог бы сделать этих двух людей очень и очень счастливыми.
– И ему самому будет за это счастье. Пусть и не сразу, но обязательно будет!
Молчание.
– И ведь все под Богом ходим. И с твоим хозяином может случиться подобное. Обвинят его черт знает в чем, а он и не виноват совсем. И как он обрадуется, если найдется человек, совсем даже посторонний, который подтвердит его алиби и выручит из беды!
Пес тяжело вздохнул. Гавкнул. И утопал куда-то в глубь квартиры. Подруги ждали его обратно целых полчаса, но так и не дождались. И совершенно унылые двинулись к себе домой, в свой «Чудный уголок».
– И что нам остается? – спросила по дороге Кира.
– Теперь даже и не знаю.
– Будем искать того таксиста, который увез от дома Альбины седого типа в плаще?
Но, увы, в этом плане даже глазастая Камилла оказалась подругам совершенно бесполезной. Она не пошла следом за подозрительным типом, а осталась возле дома тетки. Поэтому марку машины она не увидела. Заметила лишь цвет. Человек садился в светло-серую «шестерку» «Жигули».
– Но сколько таких машин ездит в нашем городе! И не сосчитаешь!
– Нет, без номера машины нечего даже и пытаться вычислить ее владельца. Вот если бы Гена...
– Стоп! – вдруг воскликнула Леся, хлопнув себя по лбу. – Останови машину!
Кира врезала по тормозам, вокруг ее возмущенно загудели другие машины. Но, ничуть не смущаясь, Кира нажала кнопку аварийной остановки и повернулась к подруге:
– Ну что у тебя?
– Кира, какие же мы с тобой дурехи!
– Почему?
Но Леся от возбуждения даже не могла внятно говорить. Она лишь выпалила три слова:
– Работа! Компьютер! Редакция!
И Кира ее поняла. Она замерла и в полном восхищении подругой уставилась на нее.
– Ну, Леська! – выдохнула она наконец. – Ведь можешь, когда захочешь!
– Да ну тебя!
– Нет, правда! Ведь давно надо было сообразить, что Гена мог держать часть важной для него информации у себя на работе.
– Компьютер у него там точно имелся. Даже милая барышня из бухгалтерии так сказала.
– Но сегодня уже поздно для визита в редакцию. Или нет?
– Поедем! Если даже там и закрыто, то мы ничего не теряем. Нам это все равно по дороге.
– Хорошо, что мы еще не уехали из города.
– И не говори. Вовремя я сообразила, куда нам нужно податься!
Однако издательство, где работал Геннадий, к разочарованию подруг, было уже закрыто.
– Вы бы еще часиков в десять приволоклись, – нелюбезно преградил им дорогу охранник – бравый старик с длинными седыми усами. – Давно все люди ушли. До шести редакция работает. Ну, часиков до семи, до восьми у них еще люди, бывает, засиживаются. Но уж поздней – это только на праздники. Когда отмечают всей редакцией Новый год или там Восьмое марта.
– А завтра они во сколько откроются?
– Обычно с девяти работают. Уборщицы в восемь приходят. А как завтра будет, даже и не знаю.
– А в чем дело? Разве завтра выходной?
– Не в этом дело. Не знаю, как они и работать станут после сегодняшнего.
От нехорошего предчувствия у подруг в груди все так и замерло.
– А что у них сегодня произошло? – пробормотала Кира сдавленно.
– Так милиция целый день шныряет. Сотрудника у них убили.
– Ах, это! – вздохнула с облегчением Кира. – Ну, про это мы знаем.
Дед с сомнением покосился на них. И явно испытал облегчение, когда две подозрительно хорошо осведомленные особы повернулись и ушли прочь.
На следующий день ровно в девять утра подруги уже шатались по редакции, в нетерпении ожидая прихода той самой милой барышни из бухгалтерии. Звали ее Наточка. И она сегодня что-то задерживалась. Но в конце концов после очередного звонка в бухгалтерию трубку взяла именно Наточка. Подруг она вспомнила. И согласилась поговорить с ними.
– Нам бы еще на рабочий стол Гены взглянуть, – попросила Кира.
– Уж и не знаю, что вы там найдете, – вздохнула Наточка. – Милиция вчера все там вверх дном перевернула. И еще у нашего главного допытывались, что за журналистское расследование он ему поручил, что Гену убрали.
– И что ответил главный?
– Ничего. Гена у нас особыми амбициями не страдал. Писал, что полагается. Все опасные темы в своих репортажах умело обходил стороной.
– Значит, с профессиональной стороны ему ждать расправы было не от кого?
– Совершенно!
Ее слова совпадали с показаниями многих других сотрудников редакции, с которыми подругам уже удалось поболтать за это утро. Сотрудники по большей части были мужского пола и такой неухоженной внешности, которая сразу же выдавала в них записных холостяков. Так что с одинокими и симпатичными подругами они болтали за милую душу. И хотя их об этом и не просили, выложили девушкам всю подноготную Гены.
По словам коллег, Гену убивать стал бы только полный кретин.
– Потому что более безобидного чудака я в жизни своей не встречал.
– Ему лишь бы напиться. Отработал свое, гонорар получил. Хоть даже и копейки, а обязательно это дело отмечал. Выпивал, проставлялся.
– А женщины? Были у него женщины?
– А как же без женщин? Любил Генка и с женщинами погулять. Но всегда твердил про Великую Любовь. Искал ее. Обжигался. Плакал. Уходил в запои. А потом снова пускался на ее поиски.
– А в последнее время кто у него был?
– Тоже Великая Любовь, – посмеиваясь, отвечали коллеги. – Других у Генки и не случалось.
– А чем он занимался в редакции?
– Гена вел колонку спорта. Пел хвалебные оды нашим питерским командам. Ругал их, но умеренно, за поражения и проигрыши. Сетовал на недостаточное финансирование юношеских сборных. Ну и так далее. Очень проникновенно, надо сказать, писал. С чувством. С патриотизмом. Из-за его статей губернатор даже увеличила бюджетную статью на спортивное обучение нашей молодежи.
– Здорово! Значит, несмотря на проблемы с алкоголем, карьера у Збрунько шла успешно?
– Более чем! И проблем у него никаких не было. Выпить любил – это да. Но в драку никогда не лез. Болтать начинал всякую ерунду. И к дамам клеиться. А так человек он был совершенно безвредный. Даже удивительно, что кому-то пришло в голову его убить.
Рабочий стол покойного, после того как его прошерстили оперативники, представлял собой жалкое зрелище. Все бумаги разбросаны. Правда, никакой ценности они не представляли. Счет из прачечной. Рекламные буклеты недавно открывшегося неподалеку от дома Гены круглосуточного супермаркета. Визитки каких-то людей. Рекламы спортивных школ и секций.
Единственное, что поняли подруги, просматривая бумаги: покойный не был аккуратным человеком.
– А компьютер у Генки менты забрали.
– Как же? Вот же он стоит!
– Так это только коробка с монитором. Жесткий диск менты с собой взяли.
Вот вам и пожалуйста! И как подруги не предусмотрели такого поворота событий. Но не успели они посетовать на судьбу и собственную нерасторопность, как раздался женский голос:
– Наточка, ты знаешь, а оперативникам ведь тоже диск не достался.
Это сказала миниатюрная молоденькая девушка, сидящая за соседним столом с Геной.
– Как не достался? – удивилась Наточка. – Я сама слышала, как они у главного просили разрешения, чтобы его забрать на время. И главный им разрешил!
– Правильно, – кивнула головой девушка. – Но только кто-то их опередил. Когда менты полезли в Генкин компьютер, оказалось, что диск-то уже тю-тю!
– Что тю-тю?
– Улетел!
– Как улетел?
– Кто-то его еще раньше из Генкиного компьютера выковырял.
Наточка покраснела от возмущения.
– Безобразие! И кто это сделал?
– Не знаю. Наши никто не признается. Да и вряд ли это наши сделали. Зачем им? Если бы им понадобились Генкины материалы, они бы и сами в его комп влезли. Пароль Генка самый простой выбрал. Четыре нуля. И все в редакции его знали.
– Тогда кто же набезобразничал?
– Не знаю. Правда, есть у меня один тип на подозрении... Ну, ты знаешь, о ком я говорю.
И девушка посмотрела долгим взглядом на Наточку. Неизвестно, что она ей там телепортировала, но Наточка ее поняла.
– А-а-а... – протянула она. – Вот ты о ком! А ему зачем?
– Не знаю. Только, кроме него, больше некому.
– А ты с ним говорила?
– Нет еще. Может быть, ты поговоришь?
– А я с какой стати? Тогда уж к главному надо идти.
– Ой! Я не пойду! А то получится, что я вроде как доносчица! И вообще, представляешь, как главный отреагирует на мои слова?
Кира почувствовала, что наступил момент, когда надо вмешаться самой.
– Извините меня, что перебиваю... Но может быть, вы объясните нам с подругой, о ком вы говорите?
Наточка с другой девушкой повернулись в сторону Киры. И в их глазах блеснул интерес. Они снова переглянулись, и Наточка сказала:
– Конечно, объясним. Есть у нас в редакции один противный субъект. Мы подозреваем, что он сливает часть информации конкурентам. Во всяком случае, вскоре после его прихода к нам у конкурирующего издания стали появляться материалы, которые собирались опубликовать мы сами.
– Так увольте его!
– Не так-то просто это сделать.
– Почему?
– Это родной племянник нашего главного. Единственный и любимый.
– Но вы своему главному докладывали о происходящем?
– И неоднократно! – воскликнула Наточка. – Но племянник – это сын его любимой сестры. Сестра умерла. И теперь наш главный вроде как в ответе за мальчишку.
– Как его зовут?
– Алик.
– И вы подозреваете, что Алик стащил жесткий диск из компьютера Гены?
– Во всяком случае, он тут в комнате крутился, – подтвердила худенькая девушка. – И мне сказал, что меня главный зовет к себе. А когда я к главному сунулась, тот заявил, что знать ничего не знает. И что мне надо быть повнимательней. Дескать, он меня к себе не звал.
– А что Алик?
– Только поржал в ответ. Сказал, что пошутил.
– Очень нелепые шутки!
– Вот идиот!
– И я тоже так сначала подумала, – кивнула головой девушка. – Но только сначала. А потом, когда выяснилось, что диск с Генкиного компа пропал, то подумала иначе. Ведь когда Алик меня из комнаты выманил, тут совсем никого не оставалось. Свой компьютер я выключила. И он у меня запаролен. Так что влезть в него Алик не мог. А вот Генкин комп... Алик запросто мог вытащить из него диск и удрать!
И девушки заговорили о чем-то своем. А подруги, переглянувшись, поняли, что им просто позарез необходимо увидеть этого юношу, позволяющего себе так глупо и подло шутить.