Глава 8
– А дальше? – спросила Кира, когда Слава замолчал.
– Дальше? Дальше я поехал домой.
– А потом?
– Лег спать.
– А на следующий день?
– На следующий день мы с женой выбирали телевизор. Пять магазинов объехали, пока эта привереда нашла подходящую модель. А потом еще с Люськой в три точки смотались. Холодильник ей выбирали.
– И ты никому не сказал, что Жоржету похитили? – перебила его Кира.
– Нет.
– Не пошел в милицию?
– Нет. Они велели мне держать язык за зубами.
– Ах ты!..
У Киры даже не нашлось сразу подходящих слов, чтобы охарактеризовать поступок Славы. Но уж точно, ничего хорошего она сказать ему не могла.
– Ах ты… Скунс вонючий! Трус!
– Знаю! – покаянно воскликнул Слава. – Все знаю сам! Я поступил как подонок! Как последний мерзавец!
– Вот именно!
– Я все понимаю. Но что мне было делать? – оправдывался Слава.
Что делать? Как минимум обратиться в милицию! Сообщить там регистрационные номера «Мерседеса», на котором увезли Жоржету. Глядишь, похитителей бы и перехватили.
– Да, я должен был так поступить. Но я струсил!
Такой откровенности подругам нечего было противопоставить. В самом деле, что можно сказать человеку, который сам искренне признается в том, что он подонок? Плюнуть ему в глаза? Поколотить? Растрезвонить всему свету о его подлости и трусости?
Девушки с удовольствием именно так бы и сделали, но разве это вернет им Наташку?
– Говори нам номер «Мерседеса» и адрес, где ты сбросил блондина!
– Зачем вам? – попытался сопротивляться Слава. – Блондин давно удрал. А «Мерседес»… Скорей всего, машина была угнанной.
Но подруги так насели на Славу, что он плюнул. И усовестившись, поехал, чтобы лично показать им проходной двор, возле которого выскочил из его машины блондин по кличке Веник.
– Вот эта улица, вот этот дом, – произнес Слава. – А номера «Мерседеса» я не помню!
– Как не помнишь?
– А вот так! Специально стоял зажмурившись и не смотрел. Меньше будешь знать, крепче будешь спать!
И, сделав это заявление, Слава нажал на газ. И его роскошный «Бентли» скрылся из виду.
– Вот подлец! – с чувством произнесла Леся, глядя в ту сторону. – Ну, подлец же?!
– И как таких только земля носит!
Но дальше этих проклятий дело у подруг не пошло. По-своему они понимали Славу. Конечно, что ему Жоржета, если у него жена, Люська и еще одна женщина «на картошке» и ребенок от нее. Тут уж не до благородства по отношению к случайным пассажиркам. Тем более что Жоржета должна была понимать: ведя тот образ жизни, который она вела, неизбежно попадаешь в группу риска.
– Она по казино ночами шаталась, с подозрительными мужчинами знакомилась, а мы ищи ее теперь!
Леся была страшно зла на Жоржи! Притворялась тихоней, а сама! И наркотиками торговала, и с мужиками ночами пропадала, и с шулерами на «Бентли» раскатывала. Конечно, до добра такая жизнь никого не доводит. Вот и Жоржету не довела!
– Если бы мы торжественно не обещали тете Клаве, что найдем ее Наташку, то я бы уже давно плюнула на эту историю!
– Что ты! – ужаснулась Кира. – Как ты можешь так говорить?
– А очень просто! Жоржи сама беду себе на голову накликала!
И Леся принялась загибать пальцы.
– Кому по ночам дома не сиделось, кто все время по казино с разными мужчинами шлялся? Она – Жоржи. Кто наркотиками приторговывал и простака Ваню в это дело втянул? Опять же она – Жоржи. Кто маму свою постоянно обманывал? Она же – наша Жоржета!
И, опустив сжатую в кулак руку, Леся закончила:
– Одним словом, если бы не тетя Клава, то я бы и пальцем о палец не ударила, чтобы спасать эту аферистку.
И словно почувствовав, что решается ее судьба и судьба дочери, у Леси в сумке заиграла мелодия «трубадура».
Время было совсем раннее. Нормальные люди в такое время еще спят. Кто же мог звонить ей? Оказалось, что это тетя Клава.
– Девочки, я все еще в реанимации, – совсем слабым, едва слышным голосом прошептала она в трубку. – Не спится мне. Скажите, Наташка нашлась?
Леся отрицательно покачала головой, совсем забыв, что тетя Клава ее не видит. Но та почувствовала, что новости плохие. И заплакала.
– Нет моей Наташки уже в живых!
– Что вы! Тетя Клава! Похитители ждут, когда вы принесете за нее выкуп! Да они пылинки с Наташки сдувать будут!
– Кабы ваши слова, да богу в уши, – прошептала тетя Клава.
– Они вам больше не звонили?
– На трубку – нет.
– Все равно все будет в порядке! Вот увидите! Мы уже почти вышли на след людей, которые похитили вашу дочь!
Но тут Леся увидела гримасы, которые корчила ей Кира. Подруга зажимала себе рот обеими руками, трясла рыжей головой и морщилась, словно ей в рот попал зудящий комар.
– Ничего ей не рассказывай! – прошипела Кира. – Еще не хватало!
И Леся ее поняла. Еще не хватало, чтобы несчастная мать одновременно с исчезновением Жоржи узнала бы о том, какой образ жизни вела дочурка. Да это точно вгонит несчастную женщину в могилу. А она и так, судя по голосу, одной ногой там. Нет, лишние волнения тете Клаве сейчас явно ни к чему.
– Кстати, к нам приходил ваш муж, – вспомнила Леся.
– Вениамин?
– Он требовал какие-то документы.
Ответ тети Клавы был не очень вразумительным. Но в целом получалось, что ее бывший муж может идти куда подальше. Окончание оказалось неожиданно внятным и четким.
– Только бы Наташка нашлась! – сказала тетя Клава. – Уж мы бы с ней вдвоем сумели дать отпор этому негодяю! Подумать только, столько лет алименты не платил! А тут явился – квартиру ему подавай! Ну я уж подготовила ему документы! Рад будет до усрачки! Специально к юристу сходила. Все узнала, все законным образом оформила. Юрист мне все хорошо объяснила. Никакой квартиры моему муженьку от нас не получить.
– Почему?
– Так у него задолженность по алиментам такая, что с лихвой его долю на нашу квартиру перекрывает! По документам все четко видно. Хочет, пусть в суд обращается. Еще и должен нам с Наташкой останется.
И тетя Клава радостно, совсем как здоровая расхохоталась.
– То-то у моего бывшего рожа вытянется, когда я ему эти бумаги передам! Все подготовлено, лежат себе документы в конвертике. Его дожидаются!
Мстительный смех тети Клавы еще долго стоял в ушах у подруг. Надо же, всего пять минут назад чуть ли не умирала, а как речь зашла о бывшем муже, мигом очухалась. И кто поймет женщину? Особенно брошенную женщину. И особенно брошенную без всякой моральной компенсации.
Двор, в котором растворился карточный шулер по кличке Веник, был самым обычным старым двором в центре города. Само собой разумеется, колодец. Внутри минимум растительности. Все выложено асфальтом. Вокруг крохотного садика – детская песочница да два чахлых куста за низенькой оградкой и хоровод дорогих машин.
В глубине двора проход в следующий двор. За ним еще и еще. Кроме того, подруги не сомневались, что один из подъездов наверняка сквозной. А может быть, и не один. А может быть, все они сквозные. Конечно, сейчас они закрыты на кодовые замки. Но такому ловкачу вроде блондина, наверное, нетрудно справиться с замком на дверях. Так что путей для отхода у него было множество. И подругам предстояло выяснить, каким именно он воспользовался.
– Нам нужны очевидцы, – произнесла Кира, озабоченно оглядываясь по сторонам.
С очевидцами было негусто. В этот ранний час обитатели дома еще только просыпались. Но вот дверь одного из подъездов открылась, и оттуда появилась болонка с грязно-серой шерстью на дрожащих лапках и со слезящимися от старости глазками. Собачка замерла на пороге, мешая выйти из дверей такой же древней бабушке.
– Дина! Дина! – укоризненно воззвала та к собачкиной попе. – Иди же скорей! Ну, Дина!
Голос у старушки был неожиданно звонкий. И должно быть, его хорошо слышали все обитатели дома, вплоть до самых верхних этажей.
– Девочка! Ну, иди же!
Болонка наконец сдвинулась с места. Сделала несколько неуверенных шагов и снова замерла.
– Дина! Что же ты застыла! – надрывалась старушка.
Но собачка не обращала на хозяйку никакого внимания. Должно быть, и старушка, и ее питомица были глуховаты.
– Здравствуйте! – подошла к забавной бабушке Кира.
– Доброе утро, – приветливо улыбаясь, ответила та.
– Хорошая у вас собачка.
– Хорошая, только старая. По нашим меркам ей уже восемьдесят четыре года.
– Ого!
– И она уже прапрабабушка! – с гордостью сообщила старушка. – У ее щенков есть свои щенки. А у тех – тоже. И у щенков ее щенков тоже есть щенки. Прародительница!
Кира покивала головой. Хотя лично ей казалось, что гордиться тут особенно нечем. Собачка была страшненькой. Впрочем, возможно, в молодости она выглядела несколько лучше? Даже наверняка лучше. Старость ведь никого не красит. Даже болонок.
– Мы с подругой ищем нашего знакомого.
– Живет в нашем доме? – оживилась старушка.
– Не совсем. Просто бывал тут.
– А-а-а… И что за знакомый?
– Вот его фотография, – сказала Кира, протягивая старушке фотографию блондина, которую ей любезно презентовал охранник в «Аладдине». – Не видели тут этого парня?
– Видела, – спокойно кивнула старушка.
Подруги затаили дыхание, чтобы не спугнуть удачу. Они даже пальцы крестиком сложили и ноги скрестили. Маневр с ногами не укрылся от внимания старушки, оказавшейся на диво глазастой.
– Вы это чего? – подозрительно спросила она у подруг. – Пописать приспичило? Так зайдите ко мне. Чего терпеть?
Смущенные тем, что выставили себя полными идиотками, девушки попытались отказаться. Куда там. Старушка ничего не желала слушать. И буквально затащила их к себе в квартиру. Оказалось, что старушка и ее Дина жили в коммуналке. В одной комнате проживал тихий алкоголик с длинными сальными волосами. А во второй иногородняя студентка-медик, которая, редкое дело в наше время, действительно хотела стать хорошим врачом. А потому безвылазно сидела у себя в комнате и зубрила латынь и анатомию.
Комната у старушки оказалась небольшой, но светлой и уютной. Под потолком поселилось небольшое семейство паучков, заткавших все углы своей паутиной. Но от этой пыльной паутины, как ни странно, тоже веяло своеобразным уютом.
Спровадив подруг в туалет и дождавшись оттуда, старушка принялась угощать их чаем. Кира быстро сбегала в соседнюю булочную и купила огромный калач с изюмом и шоколадный десерт, который было очень вкусно намазывать на сдобный пышный и еще теплый калач, порезанный крупными кусками. Дина тоже не отказалась от калача. Правда, съела она его не с шоколадным, а с обычным сливочным маслом.
– От шоколада у нее, простите, понос, – пояснила старушка. – Что поделаешь, возраст. Стареем с ней потихоньку.
– Но выглядите вы прекрасно. И зрение у вас до сих пор отличное, – польстила ей Кира.
– Это да, – неожиданно легко согласилась бабушка. – Что-что, а зрение у меня всю жизнь было отменное. Знаете, я ведь в войну снайпером была.
– Ну да! – разинули рты подруги.
– Вот вам и да. Конечно, не очень хорошо хвастаться тем, что людей убивала. Так ведь время такое было. Не особенно меня и спрашивали. Дали винтовку снайперскую и послали на точку, фрицев отстреливать.
– И вы стреляли?
– Стреляла. А что делать было? Дело-то ведь уже к концу шло. Сорок четвертый год. Среди фрицев недобор в армию был огромный. Гитлер и стариков, и мальчишек стал на фронт посылать. Да что там мальчишек! Всех гребли. И калек, и кто годен, и кто не годен. Ну, и мальчишек безусых, ясное дело, тоже призывали на фронт. А я и сама в ту пору совсем девочкой была. Едва семнадцать исполнилось. Вот так вот сижу я на своей точке, выбираю себе какого-нибудь фрица молоденького, уже и на курок нажимаю, а сама при этом думаю: «Кабы не война эта проклятущая, мог бы быть мне женихом!»
И старушка замолчала, видимо, подсчитывая количество отправленных ею на тот свет «женихов».
– Страшное было время, – вздохнула она наконец. – Но если бы не я их шлепнула, так они бы меня. Такой вот выбор.
– А стрелять вы уже на фронте научились?
– Зачем? Я еще в школе стрельбой увлекалась. Через это и на фронт попала.
– А замуж вы так и не вышли?
– Нет. Должно быть, неспроста у меня та мысль о женихе в голове все время крутилась. Думаю, пристрелила я собственной рукой своего суженого-ряженого. Есть у меня такое на этот счет подозрение. А если и не так, то все равно достаточно других девушек я обездолила, без мужей их всех оставила. Проклинают они меня, не иначе. Потому, я думаю, и мне самой бог личного счастья в жизни не послал. Не заслужила я его, выходит. Мужчины у меня были, скрывать не стану. Но чтобы такого встретить, с которым хоть в огонь, хоть в полымя, хоть на край света, с таким не свела меня судьба.
И все трое вздохнули. Старушка – о своей неудавшейся жизни, а подруги – о своей. Они вот и женихов ничьих не стреляли, а все равно личная жизнь у них не складывается. И до того девушкам стало жалко и себя, и старушку, и ее собачку, что они едва не заплакали. Во всяком случае, Леся почувствовала, что на глаза наворачиваются непрошеные слезы. Вот уж действительно глупость! Они к гостеприимной бабушке-снайперу пришли не для того, чтобы слезы лить. А чтобы расспросить ее о блондине!
Леся пнула Киру по коленке. И вытащила фотографию Веника.
– Посмотрите еще раз, точно это тот парень, которого вы видели у вас во дворе?
– Он самый!
И старушка принялась охотно рассказывать. В ту ночь они с Диной спали плохо. Болонка, даром что почти глухая, была большой умницей. Прятать что-либо от нее бесполезно. Она всегда точно знала, что и где лежит у ее хозяйки.
– Иной раз я и сама забуду, куда очки положила или кошелек. А Дина всегда находит.
И еще Дина была сладкоежкой. А больше всего на свете она обожала шоколад и шоколадные конфеты. Была у нее такая маленькая слабость. Но от своей слабости Дина страдала сильнейшим расстройством желудка. Поэтому шоколад она видела только во сне. Но в тот вечер, как на грех, к старушке заглянула ее племянница. И принесла коробочку конфет. Узнав про угощение, старушка поспешно выставила Дину в коридор. И они с племянницей всласть полакомились конфетками.
– А остаток я на самую верхнюю полку спрятала. Под белье. Ума не приложу, как Дина умудрилась на верхотуру забраться. И еще из-под кучи пододеяльников вытянуть эту коробку.
Но каким-то образом Дине это удалось. Может быть, ей помог проказливый домовой или старушка коробку спрятала не так хорошо, как ей казалось. Одним словом, болонка слопала все оставшиеся пять конфет. И к полуночи у нее прихватило живот.
– Вот мы с ней с двух часов ночи и ходили по двору, словно часовые. И когда парень тот появился, тоже во дворе были. Нос к носу с ним столкнулись.
Старушку поразил бегающий взгляд парня. И тот особый запах страха, который исходил от него. Дине парень тоже не понравился. Она сердито гавкнула на него, мол, проваливай из нашего двора, не мешай порядочным собакам своими делами заниматься. Но парень их не испугался. И обратился к старухе с вопросом:
– Слышь, бабка! Где тут у вас проход в другой двор?
Старушке парень тоже не особо понравился. Подозрительный он был какой-то. Явно чего-то опасался.
– И еще сумка у него эта в руках была. Неудобная такая, угловатая. Но он ее к себе прижимал, словно у него там первородный сын-наследник лежал!
Но проход она парню указала. И он почесал туда так, словно за ним гналась стая чертей. Впрочем, так оно и оказалось. Не прошло и четверти часа, как во двор ворвались те, от кого убегал блондин. Они тоже кинулись к старушке с расспросами. Эти четверо бритоголовых парней понравились старушке еще меньше. А Дина и вовсе затряслась и попыталась укрыться за ногами своей хозяйки.
– Парня тут не видели, мамаша? – рявкнул один из них.
– Высокий такой! – прибавил второй.
– Блондин!
А четвертый бандит ничего не сказал, только выругался:
– Мать его за ногу!
Старушка коротко махнула рукой в направлении, куда недавно послала упомянутого блондина. Бандиты помчались туда. Но вскоре вернулись.
– Там проход на проспект! – уныло сообщил ей один из бандитов, словно старушка этого не знала. – И где нам теперь этого урода искать?
Вот уж это старушку интересовало меньше всего. Тем более что Дина наконец закончила свои дела. И стремилась домой. Поднявшись к себе, старушка не легла сразу же в постель. Неясное чувство подтолкнуло ее к окну. И, осторожно прячась за тонкими занавесками, она выглянула на улицу.
Темно-бордовую машину, на которой приехали бандиты, она вычислила сразу же. Возле нее стоял и нервно курил один из тех, кто шнырял по их двору в поисках блондина. Старушка не сводила глаз с машины, ожидая, когда подойдут остальные бандиты. В том, что это именно бандиты, она не сомневалась ни минуты. Из отрывочных фраз, которыми обменялись эти типы между собой, она смогла составить ясное представление, что за личности пожаловали к ним во двор.
– И оружие у них имелось. А кто в наше время ходит с оружием? Только милиция или бандиты.
Поэтому старушка и проявила гражданскую бдительность, подглядывая за подозрительной машиной и ее пассажирами. И оказалось, что очень правильно поступила.
– Потому что в машине у них была девушка! И я думаю, что вряд ли она поехала с этими личностями по доброй воле.
– Вы ее видели, эту девушку?
– Опишите нам ее!
– Она была жива?
Старушка кивнула сухонькой головкой.
– Жива. Но не сказать, чтобы сильно в порядке. Мне показалось, что эти типы удерживают ее в машине силой. Во всяком случае, рот они ей заткнули. Так что на помощь бедная девушка позвать не могла.
Углядев такое дело, старушка необычайно оживилась. Ох, недаром ей так не понравились эти типы! Нужно было срочно что-то делать. Как-то спасать девушку. Но как? Что могла сделать старушка? В один момент у нее мелькнула шальная мысль: перестрелять на фиг всех бандитов и самой освободить их пленницу. Но она быстро вспомнила, что огнестрельного оружия у нее в доме просто нет. Так что этот план оказался невыполним.
Оставалось только одно – мчаться в милицию и просить там о подмоге. Что старушка и сделала, не теряя времени даром.
– Может быть, еще успею, – шептала она, снова надевая на ноги уличные ботинки. – Пока эти голубчики тут стоят, милиция приедет, их всех разом и накроет. И девушку освободят!
Увы, телефона у них дома не было. Так что вызвать милицию по телефону не получилось. Только бежать в участок самой. Но когда старушка вышла из дома, то увидела, что темно-бордовая машина уже уезжает.
– Тьфу ты! – с досадой сплюнула старушка.
Но номер машины запомнила. И в каком направлении поехала – тоже.
Однако в милиции старушку встретили прохладно. Даже совсем холодно.
– Ты, бабка, перепутала чего-то, – по-хамски заявил ей совсем молоденький безусый парень, сидящий у входа. – Или сослепу померещилось!
Старушка от негодования даже лишилась голоса. А когда смогла снова разговаривать, потребовала встречи с начальством. Но и начальство отнеслось к ее рассказу наплевательски.
– Глупости! Идите домой, бабушка. И спите себе спокойно. Скорей всего, если в машине и была девушка, то поехала она с этими ребятами совершенно добровольно.
Старушка оторопела. Добровольно? Одна с пятью мужиками? И с заклеенным ртом? Но пока она искала подходящие слова, ее быстренько выпроводили из отделения.
– Даже номер машины не записали! – сердилась старушка. – Вот работнички! Сталина на них нету! Иосифа Виссарионовича! Уж он бы им показал! При нем в стране порядок был!
Но Сталина давно не было. И насчет порядка тоже негусто. Однако подруг интересовало другое:
– Так вы знаете номер той машины?
– Знаю. Записала.
– Дайте его нам!
Все-таки недаром они пришли в этот двор! Само провидение послало им эту старушку и ее обкаканную болонку. Если бы не эта занятная парочка, то вовек не найти бы им следов Жоржеты и ее похитителей. А так хоть какая-то, но все же ниточка.
Номер им старушка продиктовала. Он оказался аккуратно записан у нее приметной красной ручкой на большом куске картона.
Было все еще раннее утро, когда подруги возвращались к себе домой. Спать им хотелось чудовищно. Но они бодрились изо всех сил. Некогда спать. Надо искать Жоржету и темно-бордовый «Мерседес», на котором ее увезли.
– Может быть, еще не поздно. Может быть, мы еще успеем.
Но, проходя мимо квартиры тети Клавы, подруги изумленно замерли на месте. Дверь была приоткрыта. А из самой квартиры не доносилось ни звука.
– Что это такое? – прошептала Леся. – Как ты думаешь?
Кира молча покачала головой. И подошла к двери поближе.
– Стой! А вдруг там грабители?
– Какие грабители! Что там брать?!
– Ну, не скажи. Кое-какие хорошие вещи у тети Клавы имеются. Телевизор, радиотелефон, хрусталь опять же.
– Кому сейчас нужны эти безделушки! Воры нынче берут наличные деньги, акции «Газпрома» или золото.
Но все же Кира замерла. Не хотелось как-то получить по башке от грабителей, если в квартире действительно они.
– Надо вызвать милицию! – прошептала Леся и сама схватилась за телефон.
Кира ей не мешала. На нее внезапно навалилась какая-то чудовищная апатия. Ну буквально ни рукой, ни ногой не пошевелить. И Кире было решительно все равно – милиция так милиция. Пусть разбираются. Тем более что в голове у нее шевельнулось неясное воспоминание.
Менты приехали неожиданно быстро.
– Молодцы, что сами в квартиру не полезли, – сказал один из них – симпатичный и с усиками. – А хозяева где?
Узнав, что дочь, предположительно, похищена, а мать в больнице, они только присвистнули.
– Помню, мать пропавшей девчонки к нам приходила, – кивнул второй. – Надо же, как все повернулось!
И, вытащив свои «макаровы», оперативники толкнули дверь квартиры. Подруги вжались в стену, ожидая, что сейчас начнется пальба. Но ничего не произошло. А через минуту из квартиры тети Клавы появился тот самый симпатичный с усиками и разочарованно произнес:
– Пусто! Заходите!
Девушки зашли и тут же ахнули:
– Что тут произошло?!
В самом деле, уютная и чистенькая квартирка тети Клавы превратилась в нечто непонятное. Некий симбиоз городской мусорной свалки и ресторанной кухни накануне огромного банкета. Всюду валялась мебель, изломанная и искореженная. Что было возможно разломать, разломано. Что невозможно, валялось где попало и вверх тормашками.
Палас в прихожей был засыпан мукой. На красивых кухонных обоях виднелись следы от разбитых яиц и до сих пор висела присохшая к стене скорлупа. Пол был изуродован, плитка со стен отодрана, портьеры содраны и карнизы выдраны из стен буквально с мясом.
– Какой кошмар! Кто это сделал?
– Выясним, – хмуро кивнул усатенький. – Не первый случай.
– Что вы хотите сказать? – насторожилась Кира.
– Вы что, не слышали? За последнюю неделю в вашем доме взломана уже третья квартира.
Только сейчас Кира вспомнила, что действительно слышала краем уха, как бабульки возле лифта оживленно обсуждали, сколько и чего вынесли воры из сорок седьмой квартиры, где жила бывшая продавщица Райка, а ныне владелица овощного ларька Раиса Петровна.
Вроде бы воры не побрезговали даже плазменным телевизором, который висел у хозяев на кухне. Взяли золото и столовые серебряные приборы – ножи и вилки. И еще возмущение бабок вызывала норковая шуба самой хозяйки. Шуба тоже была украдена. И бабки полагали, что дело именно в ней. Но тут уж бабками явно руководила зависть, а не здравый смысл, потому что все они единодушно высказались за то, что поделом Райке, не зря у нее украли манто. Не фиг было покупать себе такую дорогущую шубу до пят да дразнить ею воров.
Кира еще тогда усмехнулась. Сейчас лето, так что свою шубу Райка вряд ли таскала на плечах. Носила она ее зимой. Что же, воры ее с самой зимы пасли?
Но усатенький сказал, что кража была не одна. Кого же еще обворовали?
– Кудыкиных из восемнадцатой.
Этих Кира не знала. Они переехали к ним в дом совсем недавно. И вот пожалуйста, у кого-то рука не дрогнула, и они обворовали новоселов.
– Наверное, пока Кудыкины свои вещи из грузовика в квартиру таскали, воры себе поживу и приглядели.
Однако тетя Клава шуб не имела. И переезжать тоже не переезжала. Но и ее квартира подверглась налету. Так же, как и ее богатых соседей.
И Кира не нашла ничего лучшего, как промямлить:
– Ну да…
– Вот вам и да, – вздохнул в ответ оперативник. – Правда, в первых двух квартирах никакого особого разгрома не наблюдалось. Воры зашли, аккуратно взяли, что им приглянулось, а потом так же осторожно вышли.
– Вы сами-то давно были в этой квартире? – спросил у них усатенький.
– Не очень.
– И тогда… тогда тут было не так?
– Что вы! – возмутились подруги. – Тетя Клава такая чистюля!
– То есть до недавнего времени тут была чистота и порядок?
– Конечно!
– Ладно. Разберемся.
И усатенький ушел разбираться к соседям. Кто да что слышал. Кто да что видел. А подруги остались с его напарником. Далеко не таким симпатичным, но тоже очень даже ничего. Увы, напарник не обращал на подруг никакого внимания. Он угрюмо ходил по обломкам и пытался выяснить у девушек, что в квартире пропало.
Иначе как издевательством этот вопрос нельзя было счесть. Подруги именно так и сочли. И страшно обиделись.
– Вы вот нам всякие дурацкие вопросы задаете, а между тем, когда мать Жоржеты к вам за помощью обратилась, вы ее послали подальше.
– Кто же знал.
– Должны были знать. Послушали бы тетю Клаву, может быть, и этого безобразия, – и Леся обвела вокруг себя рукой, – не случилось бы.
– Мы не ясновидящие! – огрызнулся парень.
– Но Жоржету вы хорошо знали.
– Ну и что с того? Занятная девчонка.
Но глаза у парня при этом подозрительно забегали. Тут было что-то нечисто. И Кира мигом припомнила те разы, когда она видела Жоржету возле их отделения милиции и всегда в обществе кого-то из оперативников. Кажется, и этого парня она тоже с Жоржетой видела. Надо уточнить на всякий случай.
– Занятная? – повторила Кира следом за оперативником. – И что же эта занятная девушка регулярно делала у вас в отделении?
– Что-что! Вам какое дело?
– Есть дело, раз спрашиваю.
– В гости приходила!
– Просто в гости?
– Просто!
– Или мзду вам приносила? За то, что на вашей территории травкой немножко приторговывает?
Парень попытался изобразить изумление, но у него это плохо получилось. Настолько плохо, что подруги все поняли без слов. Все им теперь было ясно! Ментам из их районного отделения было отлично известно о том, что являлось приработком Жоржеты.
Но они не стремились засадить красавицу за решетку. А совсем даже наоборот: извлекли из ситуации максимум выгоды. Торгует красавица травкой, ну и пусть торгует. Лишь бы не забывала вовремя отстегивать им определенную сумму на пиво с чипсами.
Отвратительная и гнусная ситуация, но, увы, далеко не эксклюзивная. Зарплаты у районных ментов просто смешные. Принципиальность хромает. Вот и берут парни взятки, пользуясь своим служебным положением. В случае с Жоржи это еще цветочки. За кругленькую сумму менты могут закрыть глаза на преступления и посерьезней.
Поэтому менты и заявление от тети Клавы о пропаже ее дочери не приняли. Ведь если принять, то нужно начать искать. А во время поисков могут вылезти разные неприглядные подробности из жизни Жоржеты и ребят из районного отделения милиции.
Между тем усатенький вернулся от соседей быстро и доложил:
– Соседи говорят, что всю ночь в квартире громко играла музыка. Они стучали, возмущались, но им никто не открыл. Музыку тоже не выключали. Так что они уже хотели звонить в милицию, но потом как-то притерпелись.
– Видимо, грабители маскировали свои действия, включив музыку.
– Видимо. Но что же все-таки пропало?
Увы, выяснить это было невозможно. Даже если бы все вещи стояли на своих местах в безукоризненном порядке, подруги и тогда затруднились бы с ответом. Откуда им знать, что из ценных вещей было припрятано у тети Клавы. А сейчас… Откуда им знать, что тут валяется где-то под обломками, а что действительно пропало.
– Значит, будем ждать возвращения хозяйки квартиры, – решил усатенький. – М-да, положеньице. В какой, вы говорите, больнице находится женщина?
Подруги сказали.
– М-да, – повторил усатенький. – Что и делать, ума не приложу. Говорите, у нее сердечный приступ? В таком случае лучше больную не волновать. Но кто тогда напишет заявление?
В общем, подруги оставили усатенького оперативника в тягостных размышлениях. И пошли к себе. Спать. Они буквально валились с ног. И в голове билась только одна мысль: спать, спать, спать.
Но уже через два часа Кира подскочила, словно подброшенная пружиной. Во сне она увидела Жоржету, которая рыдала и билась в руках своих похитителей. Похитителей было много. Все почему-то одетые в старинную одежду из перьев и кожи. Во сне оказалось, что Жоржету похитило индейское племя. Причем своих женщин у них не было уже весьма продолжительное время. И все они собирались жениться на Жоржете. Причем не по очереди, а одновременно.
Проснувшись, Кира тут же помчалась в комнату к подруге и принялась будить Лесю. Во-первых, потому что обидно, когда рядом кто-то дрыхнет, когда ты давно не спишь. А во-вторых, потому что ей не терпелось поделиться с Лесей мыслью, которая посетила ее только что.
– Вставай! – трясла она подругу. – Просыпайся! У меня ужасные новости!
– Какие? – не открывая глаз, поинтересовалась Леся.
– Похитители ведь не знают, что тетя Клава в больнице! Они будут ей звонить, не дозвонятся, подумают, что она решила их кинуть, и в отместку убьют Жоржету!
– Не убьют. Они позвонят ей на трубку.
– А если у них нет ее номера?
– Все равно! Пока похитители не получат то, что им нужно, никого они не убьют!
– Я поражаюсь твоему спокойствию!
– Дай мне поспать!
– Некогда! Белый день на дворе! Вставай!
Пока Леся пробуждалась, зевала и потягивалась, Кира развила бурную деятельность. Выяснила по компьютеру, кому принадлежит темно-бордовый «Мерседес», на котором увезли Жоржету. Машина была зарегистрирована на некую Изольду Карапетовну Абрамян. И теперь Кира вовсю названивала этой женщине.
Та долго не брала трубку. Кира успела уже, действуя одной рукой, а второй безостановочно нажимая на кнопки телефона, приготовить на завтрак яичницу-глазунью. И даже вдобавок нажарить колбасы, как она любила, в шкурке, чтобы колбаса заворачивалась и становилась похожей на чашечки. Нарезать ноздреватого хлеба, разлить кофе по чашкам и потерять всякую надежду, что Изольда Карапетовна ответит, как вдруг трубку взяли.
– Алло, – протянул капризный женский голос. – Я слушаю!
– Изольда Карапетовна?
– Я слушаю, – повторила женщина.
Судя по голосу, ей вряд ли было больше двадцати. Тоже нашлась Изольда Карапетовна! Но Кира решила соблюдать официальный тон.
– Вас беспокоят из ГАИ, – сказала она. – Это по поводу вашей машины.
– И что с ней?
Ни малейшей тревоги не послышалось в голосе Изольды.
– У вас ведь угнали машину?
– Чушь какая-то. Никто у меня машину не угонял.
– Темно-бордовый «Мерседес» – это не ваша машина?
– Моя. Но повторяю, ее у меня никто не угонял.
– Другими словами, вы ею пользуетесь лично.
Девушка замялась:
– Ну, не совсем. Но у меня ее не угоняли. Я просто дала ее… попользоваться… на время.
– А кому вы ее дали?
– Одному моему очень хорошему другу.
– Можно узнать его имя?
– Нельзя! – отрезала девица. – Сначала скажите, что случилось!
– Есть подозрение, что ваш так называемый друг на вашей же машине участвовал в похищении человека. Вы понимаете, чем это грозит вам лично?
Теперь в трубке возникло продолжительное молчание.
– Да нет, – произнесла девица, но уверенности в ее голосе сильно поубавилось. – Чушь какая-то. Он не мог. Он не такой человек!
– И тем не менее, – настаивала Кира. – Скажите нам его имя.
– Виктор.
– Так… Хорошо. А фамилия?
– Фамилию я не знаю.
– Не знаете фамилию человека, которому доверили свою машину? – поразилась Кира.
– Нет, не знаю.
Кажется, юная Изольда не видела в этом ничего ужасного. Что это, глупость или наивность? Или и то и другое вместе?
– Фамилии я не знаю, – продолжала говорить Изольда, – да и зачем мне его фамилия, если он друг Эдика?
– А Эдик – это кто?
– Он мой друг!
– Как Виктор?
– Нет, Виктор – друг Эдика. А Эдик мой мужчина.
Так, кое-что прояснялось. Конечно, не все и не до конца. Но хоть какая-то зацепка.
– А Эдик знает фамилию своего друга?
– Наверное. Я могу позвонить ему прямо сейчас и выяснить.
И прежде чем Кира успела возразить, девушка повесила трубку. Кира кинулась спешно ей перезванивать. Но поздно. Изольда уже звонила своему Эдику.
– А если этот Эдик тоже участвовал в похищении? Это же спугнет его! И других похитителей!
Наконец Изольда снова взяла трубку. Теперь ее голос звучал уже растерянно и жалко.
– Я ничего не понимаю, – призналась она. – Эдик не берет трубку. А тот телефон, который оставил мне для связи сам Виктор, принадлежит какой-то идиотке. И она утверждает, что никакого Виктора знать не знает.
Все ясно! Похоже, Изольду элементарно развели. Машину у нее забрали и смылись. Почти то же самое, что просто угнать машину, только лучше. Для разбойников лучше. Ведь жертва не сразу понимает, что ее кинули. И у них появляется дополнительное время, чтобы скрыться на отобранной машине. Или, как в данном случае, похитить на ней другую девушку. А потом уже скрыться. Вместе с машиной и девушкой.
– Нам необходимо увидеться, – твердо произнесла Кира.
Изольда не возражала. Вся ее самоуверенность испарилась. И она робко поинтересовалась в ответ на приказ Киры:
– Мне подъехать к вам в отделение?
Вначале Кира растерялась. Какое еще отделение? Но потом смекнула, что девица приняла ее за работника правоохранительных структур, за ментов, другими словами. Ну, и ладно. Пусть остается в таком заблуждении, разговаривать будет легче.
