Книга: Дайвинг для крокодила
Назад: Глава двенадцатая
Дальше: Глава четырнадцатая

Глава тринадцатая

Как они с Кирой были неосторожны! Но теперь уже поздно жалеть! Прощайте все! Господи, как не хочется умирать молодой!
Все эти мысли и еще многие другие пронеслись в голове у бедной Леси словно ураган. Побледнев словно мел, она ждала, когда убийца набросится на нее. Но тот что-то медлил. И, набравшись отчаянной смелости, Леся резко обернулась.
– Привет!
Леся едва не вскрикнула от неожиданности.
– Черт! Дурак! Как ты меня напугал! – вырвалось у нее.
Но, ругаясь, Леся уже улыбалась. Ведь это был вовсе не жестокий убийца, явившийся по ее душу, а их Дима. Славный, добрый, сильный Дима. Их палочка-выручалочка.
– Привет! – повторил он, приветливо улыбаясь подруге. – Извини, что напугал.
– Ничего. Уже прошло.
– А я заметил, что у вас свет в доме горит. Уложил своих разбойников и к вам. Как дела? Ваши там еще не поубивали друг друга?
И, улыбаясь, он кивнул в сторону дома.
– Нет, – тоже улыбнулась Леся. – Пока нет.
– А что ты тут делаешь?
Леся как раз собралась ответить, как вдруг кусты зашелестели и к колодцу вышла Надежда Михайловна.
– Ой, кто тут? – испугалась она, но, узнав Лесю и Диму, моментально заулыбалась. – А я уж думала, кто чужой забрел.
– Прогуляться вышли?
– Да. Не могу с ними. Кричат, шумят. Мужики ругаться начали. Боюсь, до драки дело дойдет.
– Это вряд ли. Гога против Настиного мужа и одного раунда не выстоит.
– Не скажите, Лесенька, – снова улыбнулась Надежда Михайловна. – Вот у меня в молодости было одно знакомство…
Тут ее лицо смягчилось и приобрело мечтательное выражение. Похоже, знакомство было приятным, и Надежда Михайловна до сих пор вспоминала его с теплотой.
– Юноша казался щуплым, даже хрупким. Но однажды, провожая меня домой, ему случилось вступить в схватку сразу с тремя хулиганами.
– И что же?
– Он раскидал их за несколько секунд! Оказалось, что он занимается в секции дзюдо. И даже имеет какие-то там степени. Одним словом, он оказался куда крепче, чем можно было предположить по его виду. И тот случай научил меня никогда не доверять только своим глазам. Важно, каков человек в деле.
И Надежда Михайловна внезапно замолчала. Потом она скользнула взглядом по Лесе и Диме и вроде бы смутилась.
– Простите меня! У вас тут рандеву. А я со своими никому не нужными воспоминаниями. Уже ухожу!
Но никуда уйти Надежда Михайловна не успела. Потому что кусты зашелестели снова. И возле колодца появилась Зоя Ивановна с готовым вопросом:
– Вы тут чего?!
Ответить ей никто не успел. Потому что как раз в этот момент Кира закричала со дна колодца:
– Ау-у-у! Ты там засну-у-ула-а-а-а?!
Эхо исказило ее крик. И из колодца прозвучало нечто жутко пугающее, состоящее из одного воя и завывания. Неудивительно, что все перепугались чуть не до смерти.
– Призрак!
– Призрак со дна колодца!
– А-а-а-а!
Дима шарахнулся в сторону, налетел на кусты облепихи, споткнулся, упал, исцарапался в кровь, но даже этого не заметил. Глаза у него выкатились из орбит, а рот открывался и закрывался так часто, словно ему не хватало воздуха.
– Чертовщина! – шипел он. – Чертовщина!
Зоя Ивановна вопила, не затыкаясь. Достойней всех держалась Надежда Михайловна. Она выпрямилась во весь свой небольшой рост, вытянула руки по швам и так в позе оловянного солдатика рухнула навзничь в обморок.
– Ле-еся-а-а-а! – надрывалась со дна колодца ничего не понимающая Кира. – Тащи меня-а-а-а!
Новая порция завываний заставила всех задергаться еще больше. Дима судорожно завозился в зарослях многострадальной облепихи, пытаясь выкарабкаться из них. И бежать, бежать, бежать! Зоя Ивановна уже давно металась взад и вперед, словно курица с отрубленной головой.
Одна Надежда Михайловна вела себя образцово. Лежала себе на травке. Не шумела. Не дергалась. Леся готова была бы поставить старушке пятерку с плюсом за поведение. А вот остальные ее разочаровали. Особенно Зоя Ивановна.
– Гога! – зачем-то вопила она. – Гога! Тут мумия!
При чем тут мумия, Леся так и не поняла.
– Мумия! Мумия!
– Замолчите!
– А-а-а! Спасите! Караул!
– Леся-а-а-а-а! Тащи меня-а-а-а!
– Караул! Гога! На помощь! Убивают!
Это была уже вовсе откровенная и наглая ложь. Леся могла присягнуть, что никто на дражайшую жизнь Зои Ивановны и не думал покушаться. Но та продолжала самозабвенно вопить и рыдать. И вскоре со стороны дома послышался шум приближающихся торопливых шагов. А через минуту к колодцу выскочил решительный Гога с топором в руках.
– Где? – завопил он. – Кто? Что?
При этом, не поняв до конца ситуации, он замахнулся топором на дергающегося на колючей облепихе Диму. Но вовремя признал его. И топор, к огромному Лесиному облегчению, опустил к ноге.
– Эй, – недоуменно произнес он. – А вы тут это чего?
– Что тут происходит?
Это прибежала Анастасия с мужем, взъерошенные, готовые увидеть по крайней мере призрак деда Лаврентия с огненным мечом в руках. И в этот момент Кира, которой уже изрядно надоело висеть в колодце дико взвыла:
– Вы-ы-ытащи-и-ы-ы-ы!
– Ой! Что это? – шарахнулась в сторону Анастасия.
И все прибежавшие уставились на колодец. И на толстый канат с узлами, который был привязан к вороту колодца и спускался вглубь. Постепенно первая волна страха прошла. И до всех стало доходить, что происходит нечто весьма интересное.
– Что это такое? – уже с большим нажимом спросила Анастасия у замершей Леси. – А?
– Это… Это так. Ерунда.
– Нет, не ерунда!
Видя, что их все равно рассекретили, спасибо Диме, который первым поднял панику, Леся решила, что пора признаваться:
– Ну, там Кира.
– Боже! – охнула Зоя Ивановна. – Бедная девочка. Она туда свалилась?
Надо отдать должное, все тут же забыли про свои распри и в едином порыве бросились к колодцу спасать Киру.
– Где она?
– Я ничего не вижу!
– А что это за веревка с узлами?
– Где девка?
– Она утонула!
– Конечно, там же глубоко!
– Какой ужас!
– Кошмар!
– Новый труп!
Леся поняла, что если сейчас все немедленно не объяснит, то может возникнуть новая волна паники.
– Кира там, – кашлянув, сказала она. – Но она не утонула.
– Нет?
– Нет.
– Бедная девка! – снова заголосила Зоя Ивановна. – В воде бултыхается. В ледяной! Простудится насмерть. И умрет.
– Да не в воде она! – разозлилась Леся. – Она висит на этой веревке!
И Леся для убедительности подергала за канат.
– Повесилась! – тут же ахнула Зоя Ивановна. – Господи, зачем?!
Леся всплеснула руками:
– Не повесилась она! Не повесилась! Просто висит!
– Просто висит, – тупо повторила Зоя Ивановна. – А зачем? Зачем она там висит?
– Хотели посмотреть, что там в колодце.
– И как?
– Не знаю. Надо Киру вытащить. Она все расскажет.
Гога деликатно кашлянул.
– Другими словами, – произнес он, обращаясь к Лесе, – ваша подруга жива и невредима. Но висит в колодце, держась за веревку?
– Вот именно!
– Так давайте же ее тащить!
Совместными усилиями Кира вылетела из колодца словно ракета.
– Что так долго? – спросила она у Леси, еще не видя, что происходит вокруг.
– Да тут… Понимаешь…
– Понимаю, – сказала Кира, обводя глазами толпу. – Откуда они тут взялись?
– Прибежали.
– Не понимаю. Зачем прибежали?
– Дима начал вопить. Все и прибежали.
Кира сердито уставилась на Диму. И в голове у нее зародились нехорошие подозрения. Дима явился сюда явно неспроста. Наверное, тоже на дедов клад зарится. Ишь, умник какой нашелся! Не его колодец, так нечего и соваться. В пылу гнева Кира даже не вспомнила, что колодец и не ее тоже.
– Добрый вечер, Димочка! – ласково произнесла Кира, хотя внутри у нее все бушевало от гнева.
Как услышал про спрятанный клад, так словно медом ему тут намазали! И всем остальным тоже. Кто их сюда звал? Конечно, Леся могла бы объяснить подруге, как все получилось. Но у нее совершенно не было сил на это.
Зато у всех остальных сил было полно. И они накинулись на Киру.
– Ну что там? Что ты нашла? Есть там клад?
Кира молчала.
– Если не скажешь, мы спустимся сами! – пригрозила ей Зоя Ивановна.
Кира фыркнула. Не с комплекцией Зои Ивановны по колодцам лазить. Хотя ведь имеется щуплый Гога. Тот вполне сможет повторить подвиг Киры. И, тяжело вздохнув, Кира признала очевидное. Сохранить в тайне результаты своей экспедиции ей не удастся. Все слишком возбудились и теперь ни за что не уйдут, пока сами все не узнают.
– Ну, есть там одно подозрительное местечко, – нехотя произнесла она.
– Подозрительное? В каком это смысле подозрительное?
Кира вздохнула, но все же пустилась в объяснения:
– Там в колодце сделаны бетонные кольца. Но в одном месте почти у самой воды в бетоне словно прорезано отверстие.
– Как это?
– Ну, так, словно кусок бетона выпилили. А потом вставили обратно.
После этих слов возле колодца воцарилась тишина.
– Ура!!!
– Клад там!!!
И поднялась немыслимая суета. Кто-то пытался влезть в колодец, кто-то норовил отпихнуть в сторону подруг, кто-то прямо сразу сигал в колодец, чтобы опередить остальных, кто-то дотошно допытывался у Киры, на какой высоте находится это отверстие и с какой стороны.
Одна лишь Надежда Михайловна вела себя умничкой. Как свалилась в обморок, так до сих пор и лежала. Никому не было дела до старушки. Добрая Леся первой отметила это безобразие. И попыталась привести невесту деда Лавра в чувство. Наконец та открыла глаза.
– Что происходит? – спросила она слабым голосом.
– Кира нашла тайник Лаврентия Захаровича.
В Надежде Михайловне тут же произошла разительная перемена. Только что она буквально умирала, рассыпаясь на руках у Леси, а тут вдруг резко отодвинула девушку в сторону и воскликнула:
– Клад мой! Мой, я вам сказала!
И метнулась к колодцу быстрее лани. Ишь ты! Словно и не валялась только что в обмороке. Вот что с людьми деньги делают. Особенно, если это чужие деньги и представилась счастливая возможность прибрать их к рукам.
Но Надежда Михайловна опоздала. По толстому канату в колодец уже спускался Гога. Он был наиболее подходящим по комплекции. Минута, две. И Гога совершенно исчез из виду. А остальные столпились возле колодца и ждали его окончательного вердикта.
– Ну что там?
– Что ты видишь?
– Есть там что-нибудь?
И наконец со дна колодца раздался долгожданный ответ:
– Похоже, Кира была права.
Гога поднялся на поверхность и принялся распоряжаться.
– Нам нужен свет. Много света. И рабочий инструмент!
– Зачем?
– Нужно отковырнуть кусок бетона. А без долота и стамески это не получится. Слишком плотно сидит.
И еще Гога предложил, чтобы вниз его спустили уже не на канате, а в специальной люльке вроде тех, в которых работают монтажники-высотники.
– Таким образом, у меня останутся свободными обе руки, – сказал он. – И работать будет сподручней.
Конечно, профессионального оборудования высотников в доме у старого Лаврентия не было. Но из подручных средств удалось соорудить нечто вполне приемлемое. Из плотного куска брезента вырезали большой треугольный кусок с таким расчетом, чтобы в середине поместился взрослый мужчина. А концы брезента крепко-накрепко связали вместе и привязали к канату.
Сам Гога сел в середину и спустился вниз, как на сиденье. Ноги свисали до самой воды. В руках у него был молоток и острое долото.
– Наверное, у старика имелась какая-то хитрость, чтобы заложить тайник без помощи инструментов. Но мы этого не знаем. И никогда теперь уже не узнаем. Так что придется действовать грубой силой. И просто взломать тайник.
Никто не возражал. Все были готовы сровнять колодец с землей, лишь бы найти сокровища.
Снизу раздавался стук молотка. Гога трудолюбиво откалывал бетон с облюбованного куска. А остальные, свесившись вниз, мешали ему работать, отвлекая своими вопросами.
– Как успехи?
– Долго еще?
– Уже что-нибудь есть? Нет? Да?
– Ну, сколько можно возиться!
Сначала Гога отвечал. Но потом плюнул и молча колотил молотком по долоту. Тогда толпа собравшихся у колодца изменила тактику. И вместо укоров на голову Гоги посыпались мольбы.
– Гогочка! Ну, ответь нам!
– Хоть немножко поддается?
И до собравшихся донесся бодрый Гогин голос, прерываемый стуком молотка.
– А куда оно, на фиг, денется!
И Гога продолжал молотить. Куски бетона падали вниз и поднимали фонтанчики воды. Подругам казалось, что прошли года и целые столетия. Но когда они взглянули на часы, то оказалось, что прошло всего двадцать с небольшим минут. И наконец Гога воскликнул:
– Готово! Сейчас я его вытащу!
Следом за этим раздалось кряхтение Гоги. И вниз полетел увесистый кусок бетона.
Чмок! Бульк!
И тут же Гога закричал:
– Есть! Есть!
Все радостно загомонили. Вниз к Гоге спустили еще одну веревку с привязанным к ней рюкзаком. За неимением другой тары в этот рюкзак и отправилась находка Гоги.
– Не урони! Не урони!
Но все обошлось. И едва рюкзак вытащили на поверхность, как все обступили его со всех сторон.
– Что там?
– Доставай!
– Как интересно!
Муж Анастасии попытался развязать рюкзак, но запутался в веревках. И окончательно все испортил. Вместо одного узла на веревках образовалось нечто вроде осиного гнезда. И тут на него посыпались проклятия. Даже жена выступила на стороне противника.
– Идиот!
– Только полный кретин мог так все запутать!
– У кого-нибудь есть нож? Давайте сюда!
– Так распутаем!
– Э-э-эй! – раздалось завывание Гоги из колодца. – Тащите же меня-а-а!
– Ой, Гогочка! – первой встрепенулась любящая жена, бросаясь к колодцу. – Ты там как?
– Падаю! – раздался мрачный голос Гоги. – Веревка трещит. Вот-вот рухну!
– Он падает! Сделайте же что-нибудь! Спасите моего мужа!
– Тяните!
– Тащите!
– Волоките!
Наконец Гогу извлекли из колодца. Канат, на котором он висел, не порвался, хотя и потрескивал весьма угрожающе. Но все обошлось. И счастливый Гога прижал к своей груди рыдающую от счастья Зою Ивановну.
Все остальные тоже собрались возле него и похлопывали героя дня кто по груди, кто по плечу, кто по руке. Когда Гоге это надоело, все-таки людское обожание, особенно в больших дозах, выносить трудновато, особенно с непривычки, он огляделся по сторонам и произнес:
– А где же оно?
– Что?
– Сокровище. Где рюкзак? Вы из него уже все вытащили?
– Нет. Тебя ждали.
– А в самом деле, где же рюкзак?!
Рюкзака не было. Невероятно, но факт. Рюкзак, который только что лежал на земле возле колодца, куда-то исчез. Впрочем, его исчезновение стало в какой-то мере понятным, когда выяснилось, что также исчезла и Надежда Михайловна.
– Вот старая грымза! – возмутилась Анастасия. – Ограбить меня решила!
– Сперла!
– Воровка!
– За ней! Не дайте ей уйти!
И вся толпа во главе с Анастасией и Зоей Ивановной помчалась по следам Надежды Михайловны.
– Ничего! Рюкзак тяжелый. Далеко не уйдет!
– Вон она!
В самом деле за деревьями мелькнул силуэт, сгорбленный под тяжестью ноши. Все бросились за грабительницей. И вскоре настигли Надежду Михайловну, которая развила совсем неплохую для своего возраста скорость. Да что там для своего. Даже муж Анастасии – здоровяк и атлет – порядком запыхался, пока догнал бойкую старушку.
– Стыдно! – прогудел он, ухватив рюкзак своей ручищей. – Пожилой человек, а на чужое позарились!
– Это мое!
– Нет, не ваше!
– Мое! Уверена, что Лаврушка хотел бы, чтобы его деньги достались именно мне!
– С какой это стати?
– Я его любила!
– Это еще не повод, чтобы присвоить себе наши деньги!
– Клад мой! – вопила Зоя Ивановна. – Я хозяйка дома и хозяйка земли. При чем тут все вы? Клад мой!
– Выкуси! Внучка-то я. Так что клад мой!
– Он мой!
– Мой!
– Мой!
Видя, что Анастасия сейчас просто поколотит упрямо не отдающую рюкзак старушку, а Зоя Ивановна уже нацелилась зубами на локоть ее мужа, Кира поторопилась вмешаться:
– Погодите! О чем вы спорите? Мы еще даже не знаем, что там внутри!
Ее голос был подобно проливному дождю, вмиг погасившему пожар. Все замолчали. И стали растерянно переглядываться.
– В самом деле, – произнесла Зоя Ивановна. – Девочка права. Мы должны взглянуть, что там внутри.
– Может быть, ничего и нет.
– А то делим шкуру неубитого медведя.
Гога опустился на колени. И быстро развязал узлы, которые прежде казалось возможным только разрубить. В рюкзаке оказался фанерный ящик. Ничего особенного. Обычный грубо сколоченный ящик из потемневшей от времени и сырости толстой фанеры. Местами она покрылась слоем плесени, но еще держалась. Закрыт ящик был на крючки, которые Гога отбросил двумя ловкими щелчками.
– Вуаля! – произнес он почему-то по-французски и откинул крышку ящичка. – Ух ты!
– А-а-ах!
– Фантастика!
– Обалдеть!
– Сколько золота!
– Кира, это ведь золото?
Все в полном обалдении таращились на содержимое фанерного ящичка. Оказалось, что он битком набит золотом. Ювелирные безделушки, зубные коронки, небольшие слитки, монеты и просто неровно обломанные куски металла. Общее у всех этих предметов было одно – все они были сделаны из металла желтого цвета.
– Это золото?
Дима протянул руку и взял кусок толстой проволоки. Прикусил зубами конец, пожевал и многозначительно вынес вердикт:
– Золото!
Все дружно ахнули.
– Сколько золота!
– Килограммов пять, не меньше.
– Пять кило золота!!!
– А сколько это в рублях?
– Смотря как считать. За лом дают рублей триста за грамм.
– А тут пять кило. Сколько это?
– Миллиона полтора.
– Рублей?
– Да.
– Всего лишь!
– Но это минимум! – воскликнула Зоя Ивановна. – Минимальный минимум. И только за золотой лом. А тут не только он.
И в самом деле, в дрянном фанерном чемоданчике лежали не только золотые слитки, коронки и золотая проволока. Тут имелось множество старинных монет, представляющих собой историческую ценность. И великое множество ювелирных украшений – серьги, кольца, браслеты, цепочки, кулоны, броши и ожерелья. Многие из них с драгоценными камнями. И, несомненно, представляли собой немалую художественную ценность.
– Этакую красоту и на лом? – бормотала Зоя Ивановна, перебирая драгоценности. – Невозможно! Это же рубины, брильянты, сапфиры! А какая тонкая работа! Изумительно!
Руки у ее дрожали от жадности. А лицо покраснело, и на нем выступили бисеринки пота. Хотя на улице было совсем прохладно.
Анастасия посмотрела на это, посмотрела, а потом завопила:
– Пошла вон! Клад дедов! А значит, мой!
И на растерявшуюся Зою Ивановну налетела Анастасия. Первая не удержалась на корточках. И рухнула на землю. Анастасия тут же запрыгнула на нее сверху и принялась осыпать женщину градом ударов.
– Вот тебе за дом! Вот тебе за землю! Вот тебе за клад! Хапуга чертова!
К дерущимся бабам поспешили их мужчины. Но женщины вошли в раж. И уже не разбирали, где тут свои, где чужие. Так что Гоге и мужу Анастасии тоже досталось. Как говорится, когда женщины дерутся, драке лучше не мешать. И мужчины, вняв голосу разума, отступили от своих разъяренных половинок, растерянно глядя на них.
Подруги отвернулись. Смотреть на кипящее у их ног сражение было выше всяких сил. Благодаря этому они заметили, как Надежда Михайловна, сохраняя на лице выражение полнейшего равнодушия, подбирается поближе к раскрытому ящичку с золотом. Все были слишком увлечены дракой. И про коварную Надежду Михайловну никто не вспоминал.
– Надежда Михайловна! Снова вы за свое взялись?! – укорила ее Леся шепотом, чтобы не слышали остальные.
– Вот именно, что за свое! Это мои драгоценности!
– Но вы же пожилой человек. Как вам не стыдно!
– Золото принадлежит мне! У мужа и жены все имущество общее. А мы с Лаврушкой собирались пожениться!
– Но ведь не женились.
– Условности! Все равно золото мое!
Но подруги вовсе так не думали.
– Нет, не ваше!
– А чье же тогда? Может быть, ваше?
– Если уж так рассуждать, то именно мы догадались, где его искать.
– Посмотрите на них! – всплеснула руками Надежда Михайловна. – Оказывается, золото их!
Голос у нее стал такой громкий, что все мигом забыли про драку. И обернулись в сторону подруг.
– Посмотрите! – надрывалась старая интриганка, тыча пальцем в подруг. – Знаете, что они хотели только что сделать? Они хотели забрать золото себе!
Анастасия мигом оставила Зою Ивановну и злобно уставилась на подруг.
– Что? Ах вы!.. И зачем только я сдала вам дедов дом. Вы тут никто!
И совершенно неожиданно Зоя Ивановна приподнялась с земли и, вытирая ладонью окровавленное лицо, закричала:
– Верно. Так их! Да я их вообще отсюда сейчас выгоню! Поганой метлой!
– Золото им! Ишь какие! Разбежались!
Леся с Кирой поспешно отступали. Выстоять в схватке с объединившими свои силы Анастасией и Зоей Ивановной у них не было никаких шансов. Да еще их мужья. Они-то наверняка поддержат своих супруг. И Дима, как на грех, куда-то запропастился! Хотя бы один посторонний свидетель. А то эти мегеры сейчас их просто загрызут.
Но ничего ужасного не произошло. Напрасно Надежда Михайловна – гнусная гиена – подзуживала Анастасию и Зою Ивановну напасть на девушек, поколотить их и вышвырнуть вон.
– Все меньше конкурентов будет! – шипела она.
Ничего у нее не вышло. Потому что Анастасия и Зоя Ивановна таращились куда-то за спины подруг. Девушки обернулись и увидели, как между деревьями мелькают форменные мундиры.
– Менты! – сдавленным голосом воскликнул Гога. – Прячьте золото! Они его отнимут!
Совет был хорош. Но воплотить его в жизнь не удалось из-за жадности и недоверия друг другу. Каждый попытался схватить чемоданчик с золотом первым. И спрятать его в таком месте, о каком бы знал только он один. И когда это не получилось, все стали хватать золото пригоршнями, распихивая его по карманам, обматываясь золотой проволокой и просто суя мелкие золотые безделушки себе за пазуху.
Но золото не хотело отправляться к новым хозяевам. Оно высыпалось из жадных рук. Кольца и монетки раскатывались по земле. Цепочки скользили словно змейки. А кулоны прыгали по траве, словно разноцветные кузнечики. И, наклоняясь, чтобы поднять очередной упавший браслетик, жадины теряли все остальное.
– Стоять! – застал их грозный окрик. – Ни с места! Руки вверх! Стреляю!
Все застыли. И подняли руки с зажатыми кулаками, из которых у многих свисали золотые цепочки.
– Вот так, – удовлетворенно кивнул один из ментов. – А что дальше-то делать?
Вопрос был адресован Диме, который стоял за спинами ментов. Сами менты, как оказалось при ближайшем рассмотрении, были снова сильно пьяны. Свадьба у свояка продолжалась. И вряд ли менты были в состоянии выполнить свою угрозу и стрелять.
Однако дело свое они сделали. А увидев целую поляну, покрытую золотыми изделиями, словно цветами, даже малость протрезвели.
– Эт-т-о что же у нас тут такое делается? – изумленно пробормотал один из дружной ментовской троицы. – Это откуда взялось?
– Оттуда.
– Откуда оттуда?
– Из колодца, – подсказал ментам Дима.
– Сняли с очередного покойника? – проявил осведомленность в делах парень. – Молодцы. А теперь живо собирайте это все обратно в ящик. И за мной. Все арестованы!
Назад: Глава двенадцатая
Дальше: Глава четырнадцатая