Глава 15
– Звонил он ей, – сказала тетя Паша. – Несколько раз только при мне звонил. Указания давал. А она, я слышала, робко с ним разговаривала. Хотя сама не робкого десятка была, я бы даже сказала, наглая. Не успела прийти, мне указывать начала.
– Ну, я думаю, вы ее быстро на место поставили.
– Поскандалить чуток пришлось, – призналась тетя Паша. – Но вы же меня уже знаете, мне много не нужно. Конечно, я этой нахалке тоже всякого сказала. Если, сказала я ей, слушать меня не будешь, живо отсюда вылетишь! Только она не больно-то стушевалась. И мне еще тогда показалось, что эта фифа тут задерживаться не собирается.
– Но зачем она вообще устроилась уборщицей?
– А никем другим ей в наш бар было не устроиться, – хмыкнула Павла. – Говорю же, у нас в ночную смену одни мужики работают. Женщина среди них только уборщица.
– Но днем в баре работает много девушек.
– Так то днем. Днем в «Голубом Мотыльке» совсем другая публика собирается. А я так поняла, Таньке нужно было позарез в нашем баре именно ночью оказаться.
– Но зачем?
Тетя Паша немного помедлила, словно сомневаясь, открывать ли «сыщицам» все карты до конца, но потом все же решила, что дело слишком серьезное, и произнесла:
– Следила она за кем-то.
– Следила?
– Я сначала тоже не поняла, что происходит. Сама-то я в зал к клиентам не суюсь. Но Танька не так себя вела. Тряпку мне всучила, а сама все в зал норовит пойти. Как ни посмотрю, она все там крутится! Я полчаса подождала, пока она к своим обязанностям приступит. Ничего. Час подождала. Ничего. Поманила ее к себе: чего, спрашиваю, ты тут трешься?
– А она?
– Фыркнула мне в морду, мол, не твое собачье дело, и снова намылилась в зал.
– Ну, тут-то вы не стерпели?
– Не стерпела! Не люблю, когда об меня ноги вытирают. За руку ее ухватила и говорю: коли не будешь меня слушаться, живо отсюда вылетишь!
– А она не испугалась?
– Нет. Но не это главное. Когда я за руку-то ее ухватила, то почувствовала, что в руке у нее что-то есть. Что, спрашиваю, у тебя тут такое? А она заюлила, испугалась даже. Пойдемте, говорит, тетя Паша, куда скажете. Все ваши указания выполню, не сердитесь на меня.
– Исправилась, значит?
– Испугалась она чего-то. Испугалась, что я шум подниму. А еще испугалась, что ту вещицу, которую она в руке держала, у нее отниму.
– А что за вещица была? Большая или маленькая?
– В кулаке помещалась. Черненькая такая коробочка. В тот раз я не разглядела, что это такое. Но столик, возле которого Танька крутилась, себе в башке отметила. А потом увидела, как Танька с тряпкой уже днем снова возле этого столика кружит. Я ей велела пол совсем в другой части зала протереть, а она зачем-то завитушки на стенах протирать тряпкой стала. Ну, я ей на ошибку ее указала, она в сторону отошла. Вроде бы все в порядке, ничего не случилось. А только теперь я соображаю, неспроста Танька именно возле того столика крутилась. Ох, неспроста.
– Да почему же?
– Почему? А потому что интерес у нее к тому столику был. Да и то сказать, столик тот необычный.
– Почему?
– Потому что за ним всегда один и тот же человек сидит.
– И кто же он?
– Имени я вам не скажу, сама не знаю. А на вид противный. Толстый такой, морда на плечах лежит. И мальчиков молоденьких любит. Конечно, у нас все мальчиков любят, но все же какие-то приличия соблюдают. А этот нет. Вечно с ним какой-нибудь парнишка тусуется. Он их всем своими племянниками представляет. Так за то время, что я в этом месте работаю, у него не меньше пяти «племянников» сменилось.
– Совсем маленькие мальчики? Как же детей в бар в ночное время пускают?
– Ну, мальчишки лет по четырнадцать-пятнадцать на вид. А как пускают… Пузан деньги всегда хорошие оставляет. Постоянный клиент, как такого упустишь. К тому же он прилюдно с этими мальчишками ничего такого не делает. Ну а что происходит, когда они в комнате отдыха уединяются, тут уж, извините. Это их личное дело.
– В комнате отдыха? – заинтересовались подруги. – У вас в баре есть такая?
– А вы как думали? Конечно, есть! Тоже только для постоянных клиентов.
– И Танька там бывала?
– Конечно! Уборку-то делать надо, презервативы использованные собирать, да и вообще.
Услышав про комнату, в которой уединялся со своими «племянниками» таинственный Пузан, объект Танькиного интереса, подруги почувствовали настоящий охотничий азарт.
– И что? И как там в этой комнате?
– Как? Красиво там. Ковры лежат, диван широкий стоит. Гостям соки, вино, фрукты, икру туда приносят. Ну а чем они промеж себя дальше заниматься станут, то никому не видно и не слышно. Стены толстые, окон в том помещении нет. Делай что хочешь.
Подруг передернуло от омерзения.
– Гадость какая! – фыркнула Леся. – И зачем те мальчишки позволяли этому Пузану с собой такое вытворять?
– Деньги, – пожала плечами тетя Паша. – Некоторые люди ради денег на что угодно готовы пойти. Ну а раз деньги у человека есть, значит, и власть имеется. Ну а деньги плюс власть – это такой убойный коктейль получается, который не одного человека с ног напрочь сбил.
И все же подруги пока что не видели, как этот Пузан мог стать Танькиным убийцей. Выглядел он, по словам уборщицы, хоть и противно, но ни горбом, ни длинными руками наделен не был. Обычный жирный дядька, избалованный вседозволенностью, которую давали ему его деньги.
– Мальчишек своих он не насиловал, это я вам точно скажу. Они с ним по доброй воле на тот диван ложились. Но это, конечно, ответственности с Пузана не снимает. Мальчишки совсем несмышленыши были. А он уже в летах. За полтинник ему перевалило, а выглядит из-за полноты и того старше. Ну а мальчишки все разные. Младшему, я думаю, и тринадцати не исполнилось. Получается, что он их развращал. А Танька по какой-то причине этим обстоятельством заинтересовалась.
Так-то оно так, вот только что-то не верилось подругам, что Танька занималась своим расследованием из чистого альтруизма. Она выполняла желание своего заказчика. Скорей всего, это он велел ей устроиться на работу в бар «Голубой Мотылек», а там проследить за Пузаном.
Но кто был таинственный заказчик, на которого работала Танька? И самое главное – кто же ее убил?
– Девчонки, вы чего задумались? – спросила тетя Паша. – Мальчишечек этих жалко стало? Не стоит, не жалейте. Они хоть и маленькие, но цепкие. Если бы мне кто-то в мое время сказал, что я старому потному толстяку продамся за деньги или другие какие жизненные блага, так я бы тому типу все глаза выцарапала. А эти мальчишки продаются и отлично при этом понимают, что они делают.
– Но они же совсем молоденькие.
– Молодые да ранние! Так-то вот. Не одни девки шлюхами бывают, что вы думаете? Иной раз и пацаны такими урождаются.
И все же подруги чувствовали, что в этом направлении нужно еще копать и копать.
– А этот ваш Пузан он каждый вечер приходит?
– Да, за редким исключением.
– И сегодня он тоже будет?
– Наверное. Думаю, что будет.
– А… А скажите, можно как-то устроить, чтобы мы на него посмотрели?
Тетя Паша задумалась. Кажется, она снова сомневалась, помогать подругам или нет.
И тут старушка Анна Георгиевна тихонько подсказала ей:
– Помоги девочкам, Павлуша. Видишь ведь, они за доброе дело ратуют.
– Сразу двоих на место уборщицы устроить не смогу! Одну – да. Одной место имеется, коли Танька больше на работу не выйдет. А вот двоих – нет!
Кира с Лесей обрадовались. Хотя бы одну! И то хлеб! И то дело!
– Ну, решайте между собой, за которую из вас просить перед начальством, – сказала тетя Паша.
И подруги принялись тянуть жребий. Кира взяла несколько бумажек и на одной из них поставила крестик. Потом подруги перемешали эти бумажки в старенькой белой панаме, которую предложила им Анна Георгиевна, и бумажку с крестиком вытащила Леся.
– Значит, тебе и идти, – произнесла Кира со вздохом, чувствуя себя не в своей тарелке.
Лучше бы уж жребий выпал ей самой! По крайней мере, если человек, который настаивал на слежке за Пузаном, объявится в баре «Голубой Мотылек» этой ночью, Кира могла бы… А что, собственно говоря, могла бы Кира? Девушка и сама этого не знала, просто почему-то ей казалось, что отправлять славную, но слабую и наивную Лесю на это опасное задание будет неправильно.
Но жребий есть жребий. И Леся ни за что не соглашалась переиграть.
– Как выпало, так и выпало. Я пойду с тетей Пашей, буду трудоустраиваться, чтобы уже сегодня ночью выйти на смену. А ты поезжай к Лере, попытайся найти парикмахершу.
Леся настаивала. Тетя Паша кивала. Анна Георгиевна лучилась энтузиазмом вычислить преступника. И даже пес неопределенной масти – Петр Ильич – проснулся и гавкнул что-то одобрительно-утвердительное. И Кира, поддавшись общему порыву, дала свое согласие на эту аферу. О чем впоследствии ей и пришлось очень горько пожалеть.
Но пока что Кира, хотя и томимая каким-то неясным предчувствием, оставила Лесю и отправилась по тому адресу, который дала ей подруга. Дома у парикмахерши снова никого не было. Но по крайней мере на сей раз ближайшие соседи вылезли из своих нор и приняли живейшее участие в обсуждении того, куда могла подеваться молодая женщина.
– Тут она, не могла она из города уехать, потому что назавтра к Лере моя приятельница записана. Стрижка, укладка, макияж, маникюр, педикюр, массаж рук и ступней.
– Массаж ступней? Зачем он вашей приятельнице?
– У ее сына юбилей, хочет выглядеть лучше всех на празднике!
– А Лера свою клиентку не предупреждала, что куда-то уедет?
– Нет!
– Тут она! – вмешалась другая женщина. – Я вчера поздно вечером ее видела возле дома!
– Она пришла или уходила?
– Не знаю! Крутилась возле дома. Вела себя только как-то странно.
– Странно?
– Под кустами пряталась. Я даже подумала, может, она кошку сбежавшую ищет, моя Мурка под кустами частенько скрывается, а потом вспомнила, что у Леркиной девочки аллергия на кошачью шерсть. Так что от своей Пуши они давно избавились. Передарили ее каким-то дальним родственникам из Нижнего Тагила.
Столько ненужных подробностей! И ни одной детали, за которую можно было бы зацепиться!
– Но сейчас в квартире у Леры снова никого нету, – возразила Кира. – И трубку она не берет. С ней, наверное, что-то случилось.
Однако соседи все равно упорно считали, что с Лерой все в полном порядке.
– Она очень аккуратная! Все у нее по плану. Все просчитано и рассчитано. Она по гороскопу Дева, ну, этим все сказано.
– Но ребенка она все же растит одна.
– Умер у нее муж. Был, да умер. Тут уж как ни рассчитывай, как ни просчитывай наперед, такие форс-мажорные обстоятельства ни за что не просчитаешь.
Итак, все соседи, которые знали Леру чуть ли не с пеленок, дружно считали, что с ней все в порядке. Они характеризовали парикмахершу как человека крайне обязательного, порядочного и осторожного. С Лерой никогда и ничего не случалось, за исключением смерти ее мужа. Она с самых пеленок была беспроблемным ребенком. Пошла и заговорила вовремя. Отсутствием аппетита никогда не страдала. В школе училась хорошо, таскала сплошь «четверки» и «пятерки» в дневнике.
Ну, и потом у нее все в жизни сложилось неплохо. Выучилась на дамского мастера, вышла замуж, родила ребенка. И, даже овдовев, никаких особых тягот не испытала. С ребенком сидела ее мама, а Лера зарабатывала на жизнь стрижками, покрасками, маникюрами и прочими дамскими радостями.
– Счастливой Лерку не назовешь, но все у нее в порядке.
– Да я сейчас сама ей позвоню, – вызвалась та соседка, чью приятельницу Лера должна была причесывать и марафетить завтра.
И позвонила. И Лера сняла трубку!
– Можешь заглянуть сегодня вечерком ко мне? – спросила у нее женщина. – Нет? У меня дел на пять минут. Стрижечку поправить. Все равно нет? А что случилось? Ты не будешь ночевать дома? Ты занята?
Лера ответила положительно на оба вопроса.
– Ну а завтра к моей подруге ты тоже не сможешь? – разочарованно произнесла соседка. – Ах, сможешь! Прекрасно. Слушай, Лера, а все-таки сегодня мы бы не могли с тобой увидеться? Честно говоря, мне нужно с тобой поговорить. Я могу приехать в любое место, где тебе будет удобно со мной встретиться!
Вот на это Лера быстро согласилась. Как показалось подругам, девушка просто не хотела – да что там не хотела – она элементарно боялась приближаться к своей квартире! И вчера она не случайно пряталась за кустами. Видимо, пыталась понять, стоит ей рискнуть и сунуться к родным дверям? Но что-то или кто-то спугнул девушку. И вот теперь она отказывалась даже подходить к родному дому.
…Встреча с Лерой должна была произойти в кафе «Вкусная ложка», которое находилось на Лиговском проспекте, неподалеку от здания Московского вокзала. Местечко было весьма проходимым. Люди целыми тучами толпились возле прилавков, выбирая и выставляя себе на подносы те блюда, которые им приглянулись.
– Как бы нам ее в такой толпе не упустить, – озабоченно пробормотала Леся.
Она уже закончила «трудоустраиваться» в бар «Голубой Мотылек», и сегодня вечером тетя Паша ждала ее там для более подробного инструктажа и ознакомления с местностью и клиентами.
– Одну смену мы проработаем с ней вместе, а дальше я буду уже трудиться сама по себе.
– Будем надеяться, что второй смены тебе и не понадобится. Все, что нам нужно, мы узнаем за эту ночь.
Да, Кира была настроена оптимистично. У них уже набралось очень много информации. Не хватало лишь нескольких пазлов. Но Кира надеялась, что парикмахерша сможет им дать хотя бы еще несколько кусочков от картины преступления.
– Мы точно ее узнаем? – продолжала волноваться Леся.
– Все будет в порядке.
Кира была так спокойна, потому что у нее имелась фотография парикмахерши. Правда, не очень хорошая, но все же черты лица можно было разобрать. Так что девушки взяли себе порцию оладушек, щедро залитых сгущенкой, и принялись их жадно уничтожать.
Оладьи были пышные, толстые и удивительно вкусные. Дома у подруг таких никогда не получалось. У Киры они выходили тонкие и расплывались на сковородке, совсем не стремясь подняться. И даже у Леси, которая вообще-то хорошо готовила, оладьи быстро опадали, так что вся их пышность сохранялась от силы несколько минут.
– А тут они вкусные, пальчики оближешь.
– Тесто дрожжевое.
– А у нас дома?
– Дома мы оладьи всегда на скорую руку месим, с кефиром и содой в качестве разрыхлителя. Вот они и опадают в два счета.
Кира кивнула, хотя ей это ровным счетом ни о чем не сказало. И, покончив с самой большой, пышной и поджаристой оладьей, оглянулась по сторонам.
– Посмотри, вон там сидит девушка, не она?
Леся посмотрела в указанном направлении и увидела бледную молодую женщину, которая сидела, нервно комкая в руках салфетку. Перед ней на столе стояла лишь чашка с чаем. Но даже к ней посетительница до сих пор не притронулась. Подруги, прихватив свой заказ, перебрались за столик к Лере.
– Не помешаем?
– Вы ведь Лера?
Эффект от их вопроса был удивительным. Девушка побледнела, прижала руки к груди, а потом, закатив глаза, упала в обморок. Голова ее тяжело стукнулась о деревянную поверхность стола. Девушка осталась лежать на нем, не шевелясь.
– О господи! – испугалась Кира. – Леська, воды!
Как ни странно, лишившись чувств, парикмахерша не перевернула своей чашки с зеленым чаем. И сейчас Леся, недолго думая, побрызгала водой из нее в лицо Лере. Несмотря на то что вода была горячей, способ оказался действенным. А возможно, обморок Леры был не глубоким.
Молодая женщина быстро пришла в себя. Ресницы у нее мелко задрожали, и она открыла глаза.
– Кто вы? – прошептала она. – Не трогайте меня! Умоляю! У меня маленькая дочка! Если со мной что-то случится, она тоже пропадет!
– Не бойтесь, Лера, мы вас не обидим. Мы сами ищем тех людей, которые убили Таню. Вы ведь их видели?
В глазах Леры снова заплескался страх. Но она медлила с ответом. Нет, недаром все соседи единодушно отзывались о Лере, как о человеке крайне осторожном и осмотрительном. Лере случалось попадать в чрезвычайные обстоятельства, но и там она не теряла головы и всегда в первую очередь помнила о собственной безопасности и безопасности своей семьи.
– Кто вы? – повторила она свой вопрос.
– Мы подруги Тани.
– Не верю. У Таньки таких подруг быть не могло.
– Почему?
– Потому что все ее подруги были взбалмошные стервы! – выпалила Лера. – Я их стригла, красила, уж я-то знаю их как облупленных!
– И Таню ты тоже хорошо знала?
– Да чего там было узнавать, – махнула рукой Лера. – Танька была простой, словно вареное яйцо. Она от этой жизни хотела только одного – много денег. А как этого достичь, ей было все равно. Можно стать чьей-нибудь любовницей, можно выйти замуж за толстый мешок, можно у шеста ногами дрыгать. Таньке было все равно, лишь бы никогда не работать по-настоящему!
– У нее была какая-нибудь мечта?
– Только одна! Стать хозяйкой самой себе, заиметь собственный бизнес. Таньке почему-то казалось, что бизнес будет катиться сам по себе, а она будет лишь загребать денежки лопатой да шляться по курортам!
– И за то ее и убили?
И снова в глазах у Леры появилась настороженность, помноженная на страх.
– Кто вы такие? – упрямо повторила она. – Не понимаю.
– Мы ведем самостоятельное расследование. Видишь ли, один наш друг оказался в сложной ситуации, его обвинили в убийстве, и он попросил нас помочь ему.
И девушки рассказали Лере свою историю. Дослушав ее до конца, молодая женщина кивнула:
– Не знаю почему, но я вам верю. Вы похожи на таких…
– На каких?
– На таких, которым не все равно, что происходит с другими. Каюсь, сама я совсем не такая. И если бы случившееся с Танькой не затронуло меня лично, я бы и рта не раскрыла. Но теперь… теперь я боюсь!
– Боишься?
– Да, боюсь! Боюсь, что тот человек, который убил Таньку, явится и ко мне!
– Но почему к тебе?
На мгновение подругам показалось, что Лера как-то смутилась. Но затем она взяла себя в руки и пояснила:
– Я ведь не знаю, что там успела наболтать ему Танька перед смертью. Возможно, что он знает и мой телефон, и адрес! И возможно, он ждет меня около дома. Ждет, чтобы убить так же, как он убил Таньку.
Голос Леры становился все выше и выше. Девушка была явно очень напугана. Да и неудивительно, ведь она совсем недавно стала свидетельницей преступления.
– В тот день я пришла к Таньке, как мы и договаривались. У нее стали отрастать корни волос, и она хотела подкрасить их.
Кира с Лесей кивнули. Это вполне укладывалось в ту схему преступления, которую они уже мысленно нарисовали самим себе.
– Так вот, не успела я нанести краску Таньке на волосы, как у нее зазвонила трубка.
Таня разговаривала недолго. Вид у нее был на редкость обескураженный, но в то же время счастливый и довольный.
– Тебе придется уйти на полчасика, – обратилась она к Лере. – Ко мне сейчас придет один человек, не хочу, чтобы ты с ним встречалась.
Разумеется, Лера, как всякая молодая женщина, услышав такое заявление, в первую очередь подумала о любовнике, который сейчас придет к Таньке. И Лера даже спросила у своей клиентки:
– А полчасика не маловато вам будет? Если что, то я и подольше погулять могу. Краска хорошая, волос не испортит. А если хочешь, мы ее прямо сейчас смоем, чтобы ты могла встретить его во всей красе!
Но Танька, еще живая и энергичная, лишь рассмеялась в ответ на предложение парикмахерши.
– Ничего не нужно смывать. Этому мужчине все равно, как я выгляжу!
После таких слов любопытство Леры выросло многократно. И, выйдя на улицу, она не стала далеко уходить от подъезда Татьяны. Наоборот, она постаралась занять наиболее удобный наблюдательный пункт, чтобы не пропустить того мужчину, который вот-вот приедет к Татьяне.
– И ты его увидела?
– Да.
– И… И как он выглядел?
Лера молчала. И подруги, переглянувшись, предположили:
– Это была средних лет тетка? Лицо испитое и красное? Волосы очень короткие, почти под ноль? Плечи широкие и похожа на мужика?
– Нет, – с откровенным удивлением помотала головой Лера. – Такой бабы я не видела. С чего вы вообще про нее заговорили?
– Неважно. Но если не она, то тогда…
– Это был горбун с длинными руками?
– Да! – выпалила Лера, снова схватившись за истерзанную салфетку. – Горбун! Жуткий убийца!
То есть сначала Лера этого мужчину за убийцу не приняла. Даже напротив, она решила, что Танька ей что-то завирает. А еще Лера подумала, на какие же жертвы приходится идти красивым, но глупым девушкам, чтобы занять в этой жизни свое место под солнцем.
Вот и красавица Танька, пусть и с не до конца прокрашенными волосами, должна в течение получаса развлекать и ублажать такого урода. А за что? Зачем? За какие такие бешеные гонорары? Ведь ясно же, что больших денег у этого типа нет. Так не проще ли Татьяне честно работать и иметь свой кусок хлеба, никому не будучи при этом обязанной?
Горбун задержался у Таньки даже меньше, чем та предполагала. Назад он вышел уже спустя каких-нибудь четверть часа. И Лера, которая продолжала нести свой караул на скамейке, устроившись рядом с какими-то тихо судачащими бабушками, мысленно усмехнулась. У мужчины были явные проблемы с потенцией. Он зашел к Таньке, быстро сделал свои дела, а теперь вот уходит.
Едва сдерживая улыбку, Лера выждала еще минут десять, чтобы Танька не упрекнула ее в слишком быстром возвращении, а потом поднялась в квартиру клиентки. То, что открылось там взгляду Леры, навсегда отпечаталось у нее в мозгу.
– А ведь я, наверное, могла бы ее еще спасти, – почти выкрикнула девушка. – Поднимись я в квартиру сразу же после того, как убийца уехал, я бы смогла вызвать врачей. И они откачали бы Таньку.
– Не забивай себе этим голову.
– Даже не думай об этом.
– Нет, я могла бы… Я должна была…
– Таньку не спасла бы и бригада волшебников.
– Преступник сломал ей шейные позвонки. Танька скончалась на месте.
Не похоже, что эти слова как-то особенно приободрили Леру. Она побледнела еще больше и пробормотала:
– Вот поэтому-то я и боюсь!
– Не бойся! Мы скоро вычислим, кто этот мерзкий горбун.
– И поймаем его!
Да, теперь «сыщицы» знали, что убийца Татьяны – это тот же горбун, который убил и Федора. Но что дальше? Почему горбун убил сначала парня, а потом и девушку, которая явно работала на него? Ведь во дворе Федора горбун и Таня были вместе. И потом они также вместе укатили на белой «БМВ».
Так почему же горбун убил свою сообщницу? Татьяна стала ему ненужной? Или даже она была ему чем-то опасна?
И подруги задали эти вопросы Лере. Но, увы, та знала об этом лишь немногим больше их самих. И все же попыталась честно ответить на все вопросы, которые задавали ей «сыщицы».
