ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ
Очнулась она от прохладных капель, которые стекали по ее лицу.
«А дождь все-таки пошел, Лада была права!» — подумала Галочка и окончательно очнулась.
Открыла глаза и изумилась. Она была в помещении с низким каменным потолком, унылыми кирпичными стенами и бетонным полом. Под потолком висела тусклая электрическая лампочка.
— Где я? — прошептала она.
— Там же, где и все мы, — ответил ей слева до боли знакомый голос.
Галочка вздрогнула и скосила глаза в ту сторону, откуда шел голос.
— Арнольдик! — закричала она и тут же болезненно прикусила губу.
Но эта боль была сущей ерундой по сравнению с той невыносимой болью, которая пронзила ее голову, словно в висок вонзили раскаленный добела прут.
— А-а-а! — взвыла Галочка.
— Тише! Тише! Это пройдет! Последствия той дряни, которую тебе скормила другая дрянь!
Галочка снова взглянула на Арнольда. За ним стояли еще две знакомые ей фигуры. Это были Кира и Леся. Девушки выглядели бледными, но, встретившись глазами с Галочкой, ободряюще заулыбались ей.
— Видишь, твои подружки уже очухались, — снова произнес Арнольд. — А всего несколько минут назад им было так же скверно, как и тебе.
И в самом деле, через несколько минут Галочка почувствовала, как резкая боль отпускает ее. И постепенно жить снова стало возможно. Теперь вопрос был уже не в том, хочет этого Галочка или не хочет. А в том, получится ли у нее это. Потому что потолок и бетонный пол с запертой железной дверью наводили на разные неприятные мысли.
— Где это мы? — прошептала Галочка.
— В карцере, который эта дрянь устроила в одном из заброшенных домов, — произнес незнакомый Галочке мужской голос.
Она посмотрела на рыжего худощавого мужчину, казавшегося из-за своего роста и шкодливого выражения лица почти мальчишкой. Потом посмотрела на Киру. И с уверенностью в голосе спросила:
— Это и есть твой Вовик?
— Он самый.
— Живой?
— Целый и невредимый.
— А-а-а, — вроде бы с облегчением, но все так же задумчиво протянула Галочка. — Выходит, все в порядке?
Все переглянулись.
— Не считая того, что мы заперты тут словно звери в клетке и целиком и полностью зависим от милосердия нашей тюремщицы.
— Ой, я совсем не то хотела сказать! — смутилась Галочка. — А как… как мы тут очутились?
— Ты что, не помнишь?
— Нет.
— Но хоть что-нибудь помнишь?
— Помню, как Лада дала мне ароматный чай. Я его выпила, и у меня закружилась голова.
— Она подсыпала нам всем в чай какую-то отраву! — воскликнула Леся. — Мы с Кирой тоже напились чайку. И свалились без чувств.
— А вы с Вовой? — посмотрела на Арнольда Галочка.
— Мы тут очутились в разное время. Вовка угодил сразу же, как только отказался выполнять поручения этих «союзников». Его огрели по голове, очнулся он уже тут. А я… меня эти ребята сцапали, когда началась заварушка в гостинице.
— В «Зеленой иголочке»?
— Именно. Кстати, я так и не понял, что там было?
— Чего ты не понял?
— Кто были те люди, которые ворвались в мой домик?
— За это ты должен благодарить своего знакомого Валеру. Он постарался, — хмуро ответила Галочка.
— Валеру?! Благодарить?!
— Ну да, в тот раз бандиты, которых он нанял, явились требовать с нас долг.
Арнольд побледнел от ярости.
— Если бы я знал, что это всего лишь бандиты! — проскрипел он зубами. — Я-то думал, что за мной явились «союзники». И драпанул от них в лес. Где и угодил им прямо в руки.
— И они тебя не убили?
— Нет. Сначала Магистр Севера долго меня стыдил, что я не выполнил задание. А потом привезли сюда и бросили к Вовке.
— Да, я провел тут гораздо больше времени, — похвастался Вовик.
— Это хорошо, — одобрила Галочка. — Но почему вы до сих пор живы?
— Лучше спросить, почему мы все до сих пор живы, — поправила ее Кира.
— Но мы же с вами не сделали «союзникам» ничего плохого!
— Ага, — фыркнула Кира. — Только запороли им целых два задания. Петрушкина оставили в живых. И Славик от нас улизнул.
— Они и вас послали убить Петрушкина? — изумился Вовик. — Но почему?
Кира досадливо пожала плечами.
— Какая разница?
— Меня больше интересует, зачем нас запихнули сюда? Не логичней ли было бы избавиться от нас раз и навсегда?
— Что ты такое говоришь? — ужаснулась Леся.
— Прежде чем решить, что с нами делать, насколько я понимаю, нас будут судить, — мрачно произнес Арнольд. — Все четверо магистров вместе. Наверное.
— Наверное?
— Меня предупреждали, что за неповиновение грозят разные кары.
— Какие кары-то?
— Различной степени тяжести. Я же вам рассказывал.
— Нас ни о чем таком не предупреждали, — покачали головами подруги.
— И что такого? Незнание закона не освобождает от ответственности.
Подруги открыли рты, чтобы возразить, что это не их ситуация, как вдруг наверху раздался какой-то скрежет.
— Ой, что это?
— Не бойтесь, — успокоил их Вовик. — Это пришел наш обед.
— Обед?
— Вообще-то он же завтрак и ужин, а иногда и все трапезы следующего дня, но выбирать не приходится.
В это время люк в потолке открылся. И сверху на веревке спустился ящик. В нем было несколько пластиковых бутылей с водой, хлеб и консервы. Но даже девушкам было ясно, еды едва хватит лишь на то, чтобы они все могли один раз заморить червячка. Ни о каком обеде тут и речи не шло. Так, легкий перекус. А все три окончательно пришедшие в себя подруги ощущали зверский аппетит.
Наверху дождались, пока пленники освободили корзину, и она плавно поплыла наверх. Люк снова заскрежетал и закрылся. А пленники, усевшись в кружок, принялись за нехитрую трапезу. К счастью, в подвале был свет. И в корзину им положили даже одноразовые пластиковые приборы. Консервы были снабжены ключиками и в консервном ноже не нуждались.
— А вы не пробовали бежать? — спросила Кира у мужчин, улучив минутку между двумя глотками водички.
— Бежать? Куда бежать? И как?
— Пока не знаю. Но вы разве об этом не подумали?
В ответ раздалось молчание и дружное мужское чавканье.
— Все ясно, — сдержала вздох Кира. — Снова все придется делать самим.
Вслух же она спросила:
— Ну, а та женщина, которая заманила нас сюда, она кто?
— Шут ее знает, — равнодушно произнес Арнольд. — Какая-нибудь из «союзниц». Состоит у них на побегушках.
— Ага, — поддержал его Вовик. — Этих «союзников» и «союзниц» тьма-тьмущая. Вы даже себе не представляете, насколько их много.
— Но она зачем-то заманила нас сюда. Зачем?
— Выполняла приказ, — равнодушно отозвался Вовик. — У них с этим строго.
Подруги молчали. Но в их головах медленно прокручивались события всех последних дней. Вот они приехали к своей второй жертве — Славику. Вот он рассказал им про Ладу и ее богатого мужа. Вот Леночка дает им адрес этой Лады. Они едут к женщине. И она оказывается из «Союза Четырех». И заманивает их в ловушку.
— Ловко у нее это получилось! — помимо воли восхитилась Галочка.
Две другие девушки ее восхищения не разделяли. Теперь их враг знает, что, во-первых, подруги предали «союзников». А во-вторых, что теперь они никому не опасны и надежно замурованы в этом подвале.
— Ох! Никак не пойму, что происходит, — пожаловалась Леся подругам. — Почему эта женщина так с нами поступила? И главное, где мы прокололись? Почему не поняли, что перед нами враг?
После еды мужчины улеглись спать. Их пофигизм заставил подруг поежиться от зависти. Сами-то они спать не могли, как ни пытались. Слишком велико было беспокойство за свои собственные жизни и жизни двух мирно похрапывающих мужиков.
— Сама ничего не понимаю, — призналась Кира, когда Леся в десятый раз повторила, что она ничего не понимает.
— И где мы с вами лопухнулись? Надо было сообразить, что эта Лада из «союзников»!
— Может быть, это случайность?
— Что любовница Славика оказалась одной из «союзников»? Может. Но лично мне в такие совпадения не верится. Наверняка она его и заказала, а вовсе не ее муж.
— Теперь-то уж все равно.
— Да, теперь нам точно конец.
Галочка молча слушала подруг. А потом внезапно поднялась и начала прохаживаться вдоль стен. Разглядывала пол у себя под ногами. Любовалась потолком. И даже пыталась простучать стены. Лицо у нее при этом было задумчивое и отрешенное.
— Не о том вы спорите, — сказала она, наконец вернувшись к Лесе с Кирой.
— А о чем надо?
— Да о том, что теперь мы с вами пленники. Надо принять это как факт. И об этом думать.
Подруги подумали. И сделали общий вывод:
— Нам нужно бежать отсюда.
— Всем вместе!
— И как можно скорей!
Вывод безусловно был хорош. Теперь следовало подумать о реализации решения.
— Будем копать! — решительно произнесла Галочка.
— Куда? — засуетились подруги. — В каком месте?
— И чем?
Вовик, который, оказывается, не спал, а всего лишь притворялся, открыл один глаз и произнес:
— Тут всюду бетон. Бесполезно копать.
С этими словами он повернулся на другой бок. И в самом деле захрапел.
— Вот лежебока! — разозлилась на него Кира. — Лентяй!
Но Галочка уже копошилась среди пустых консервных банок.
— Вот вполне подходящая жесть.
— Подходящая для чего? — поинтересовался на этот раз Арнольд.
— Для подкопа.
Арнольд презрительно фыркнул. И снова, в точности как Вовик, погрузился в кому, проронив напоследок скептически:
— Ну-ну. Желаю удачи!
Галочка в ответ лишь упрямо сжала губы. И выбрав себе несколько железок, отошла в угол. Кира с Лесей переглянулись. И подошли к ней.
— Ты что, в самом деле собираешься сделать подкоп?
— Да.
— Но пол из бетона. А у нас никаких орудий.
Галочка отбросила свои густые волосы, упавшие ей на лицо. И усталым голосом произнесла:
— Вот в этом углу бетона почти нет. Видимо, когда бетонировали пол, строители допустили брак. Или тут что-то стояло. Какой-то ящик или тумбочка, которую они не стали передвигать. А просто зацементировали пол вокруг.
И она кивком указала на почти ровный квадрат. Там бетона в самом деле не было. Кусок сырой земли, на который только немного затек бетон. Но Леся все еще колебалась.
— И сколько мы будем копать? Месяц? Год?
— Не знаю! Я лишь знаю, что просто лежать и ждать конца, как наши мужчины, нельзя!
И Галочка отвернулась от подруг. Опустившись на корточки, она принялась двумя руками с зажатой в них железкой рыхлить землю. Весь ее вид говорил о том, что ей некогда тратить время на пустую болтовню. Кира с Лесей вновь переглянулись. И, вернувшись к горке консервных банок, выбрали себе подходящие. Соорудили из них нечто вроде детских совочков. А затем подошли к Галочке.
— Подвинься!
Галочка с радостью подвинулась в сторону. И все три подруги принялись активно рыхлить и отбрасывать землю. Она была влажной. Но поддавалась все равно с трудом. Огрызки бетона царапали руки подруг, если они неосторожно прикасались к неровным обломанным кускам. Однако, несмотря на трудности, четырехугольная впадина медленно, но все же углублялась.
— А куда мы копаем? — поинтересовалась наконец Леся. — Вниз?
— Сначала вниз, а потом вбок и вверх.
Больше Леся ничего не спрашивала. Чтобы лишний раз не расстраиваться. Просто копала и все. В конце концов раскопки подруг все же привлекли к себе внимание мужчин. Некоторое время те еще крепились, перебрасываясь насмешками и подкалывая девушек.
Девушки не реагировали. И копали все неистовей. И вот, когда дыра достигла такого размера, что в нее могла до пояса поместиться Галочка — самая высокая из трех девушек, мужчины не выдержали. Встали, а потом пришли к подругам.
— Теперь мы будем копать! — заявили они. — И без разговоров!
— А ну кыш отсюда!
— Вам, девочки, нужно отдохнуть. Марш!
— Предоставьте дело настоящим мужчинам!
Подруги сопротивлялись недолго. Рытье подземного лаза оказалось куда более выматывающим занятием, чем им представлялось вначале. Или они еще не до конца оправились от той дряни, которой напоила их Лада? Но так или иначе, а, сдав свои совочки мужчинам, подруги тихонько отползли в сторону. И попадав, заснули крепким сном без всяких сновидений.
Проснувшись, они первым делом поспешили к лазу, чтобы проверить, насколько за время их сна продвинулась работа. Леся оказалась самой проворной. И подобравшись к мужчинам, ахнула:
— Это что же вы тут сделали?
Кира с Галочкой тоже подошли. И с удивлением увидели, что дыра почти не углубилась. Зато цементный пол изрядно раскрошен.
— Вы это зачем?
Ответ заставил их замереть от возмущения.
— Чтобы удобней было копать.
— Да вы! — задохнулась Галочка. — Что вы сделали!
— А ну! Покажите свои инструменты!
Арнольд с Вовиком принялись переглядываться со странным видом.
— По правде сказать, мы их истратили.
Подруги кинулись к той горе пустых консервных банок, из которых они смастерили свои совочки. Но странное дело — гора исчезла!
— Где же они? — прошептала Леся. — Не понимаю.
— Куда все делось?
Галочка развернулась на сто восемьдесят градусов и гневно уставилась на мужчин.
— Вы что, все истратили?
— Галочка, что тут такого? — забормотал Арнольд. — Это же всего лишь пустые консервные банки. — И внезапно встав в позу, грозно воскликнул: — Надеюсь, ты не опустишься до того, чтобы скандалить со мной из-за презренных консервных банок.
— Да ты… ты… Как ты можешь? — возмутилась Галочка, глядя на него. — Ты же прекрасно понимаешь, это были не просто банки!
— А что?
— Это был наш путь к спасению!
И выкрикнув это, Галочка без сил опустилась на пол.
— Все пропало! Все пропало! — рыдая, повторяла она.
Вовик, добрая душа, попытался ее утешить.
— У нас будут еще и другие консервы, — сказал он. — И мы все пустим их на совочки.
Но сделал только хуже. Галочка буквально зашлась рыданиями.
— Вы и те, что у вас накопились за долгое время, всего за несколько часов истратили. Что уж тут говорить!
В общем, в маленькой группе наметился явный раскол. Девушки были сердиты на мужчин за их неаккуратность и неуклюжесть. И не скрывали этого.
— Заставь дураков богу молиться, они и лоб расшибут, — сердито шипела себе под нос Леся.
Галочка с Кирой подавленно молчали. А мужчины хорохорились из последних сил. И делали вид, будто ровным счетом ничего страшного не происходит. В такой обстановке долго выдержать было невозможно. И девушки начали потихоньку перебираться подальше от сильно разочаровавших их мужчин. Те чувствовали свою вину, но выдавить из себя признание типа: «Увлеклись, что поделаешь», «Не подумали, бывает», «Наломали дров, с кем не случается» — так и не смогли. Вместо этого они начали прохаживаться по подвалу и с умным видом рассматривать стены. Это привело Галочку в состояние тихого бешенства.
— Что вы там ищете? Можно подумать, что за все эти дни вы стены не изучили.
Ответ поразил девушек до глубины души.
— Нет, не изучили, — ответил Вовик.
— А зачем? — прибавил Арнольд. — И так было видно, что нам их не пробить.
В общем-то мужчины оказались правы. Стены были сделаны надежно. Никакого брака вроде трещины или углубления в них найти не удалось. И мужчины были вынуждены признать свое окончательное поражение. Они присели поодаль и сидели с насупленными физиономиями, словно это девушки были во всем виноваты.
Но всему приходит конец. Пришел конец и этому невыносимому ожиданию.
— Т-с-с! — произнесла сдавленным шепотом Кира. — Кажется, идут!
И в самом деле, сверху раздался шум. По дому двигалось несколько человек. Это было ясно. Но кто там?
— Это «союзники»! — прошептала Леся. — Явились нас убивать.
Две другие девушки задрожали мелкой дрожью, уверенные, что пришел их последний час. Но вдруг хорошо поставленный высокий женский голос произнес:
— Дом впервые выставлен на продажу. И вы можете гордиться, вы также первые, кто его осмотрел.
Подруги слушали и не верили своим ушам, а также своему счастью. Этот высокий пронзительный голос казался им сейчас слаще пения соловья.
— Конечно, дом нуждается в ремонте, — продолжал тот же голос. — Но зато участок! Целых восемнадцать соток. Озеро, лес, уединение, покой.
— Скажите, — произнес другой голос — мужской, — а в доме кто-нибудь живет?
— Что вы! Дом совершенно пустой.
И тут подруги поняли, что пора им заявить о себе.
— Нет! Не пустой! Мы тут сидим! — завопили они на разные голоса. — Спасите нас! Эй! Кто-нибудь! Караул!
На некоторое время в доме стало совершенно тихо. А потом третий голос, тоже женский, но звучащий гораздо мягче и нежней, изумленно произнес:
— Витя, что это?
— В доме есть привидение? — поинтересовался мужчина.
— Что вы! — возмутилась писклявая риэлторша. — Никакого криминала. Документы готовы. Можете хоть сейчас переселяться и жить.
— Эй! — надрывались пленники. — Мы тут! В подвале. Выпустите нас!
— Как я слышу, в доме уже живут, — сказал мужчина. — А ну-ка! Помогите мне!
И через несколько секунд люк в потолке открылся. И на пленников глянуло лохматое бородатое мужское лицо. На носу у мужчины сидели очки. Кривовато сидели. Да и сам он был далеко не красавцем. Но ослепшим и оглохшим от счастья подругам он показался роскошным принцем даже не на белом — на золотом коне. Все-таки сидение в заточении здорово меняет жизненные ценности. Прав был тот король из сказки, когда заточал свою непокорную дочку в башню. Посидит годик-другой, и самый противный папочкин жених покажется ей слаще сахара. С распростертыми объятиями его встретит. И еще будет удивляться, как это раньше он казался ей уродом.
— Ого! — изумленно произнес тем временем их спаситель. — Да тут целое общество. Вы что, тоже покупатели?
— Нет, нет! Упаси бог!
— Вытащите нас отсюда!
Но просить было легче, чем сделать. И пока шокированная агентша и покупательница дежурили возле люка, бородатый мужик сбегал за лестницей. С трудом, но все же втащил ее в дом и помог пленникам подняться по ней.
— Кто вы такие?! — безостановочно повторяла риэлторша. — Как вы тут очутились?
Но подруги и сами набросились на нее с расспросами.
— Чей это дом?
— Кто хозяин?
— Кто тут живет?
Из ответов ошеломленной женщины выяснилось следующее. Владелец этого дома в прошлом году скончался. Он был в преклонных годах, так что ничего странного в его кончине не было. Его наследники пользоваться старым домом не захотели. Правда, вначале у них еще были иллюзии, что домом можно будет пользоваться хотя бы летом. Но первый же летний сезон убедительно доказал им, что без основательного ремонта дом для жизни мало пригоден.
— Крыша течет, — перечисляла риэлторша. — Электричество нужно тянуть заново. Участок зарос. И к тому же фундамент дал трещину. Как видите, я ничего не скрываю.
Так что наследники быстро сообразили одну очевидную истину: коли не вкладывать в дом деньги, он в скором времени просто разрушится.
— И неделю назад они пришли к нам в агентство и предложили выставить дом на продажу. Что мы и сделали.
Звонки начались прямо сразу. Но опытная риэлтор решила потянуть несколько дней, чтобы набрать побольше клиентов. И показать дом им всем в один день, а не мотаться за сто километров от города ежедневно.
— Как хорошо! — радовались подруги. — Как хорошо, что вы приехали именно сегодня.
Кажется, риэлторша их восторга далеко не разделяла. Она кисло улыбалась. И допытывалась у своих клиентов, нравится ли тем дом. Клиенты хмурились и подозрительно торопились обратно в город. В конце концов они просто улизнули. А риэлторша помчалась за ними, настаивая, чтобы они позвонили ей в любом случае.
Обратно она вернулась злая словно оса и кислая словно уксус.
— Вы сорвали мне сделку! — завизжала она на друзей. — Дом стоит на продаже уже неделю, а позвонили только эти двое! Я уже начала надеяться, что мне удастся втюхать им эту развалину. А тут вы!
— Приносим свои извинения, — сказал галантный Арнольд. — Мы не хотели.
Риэлторша в ответ свирепо пожелала ему засунуть свои извинения в одно место, находящееся в его же организме. Села в свою потрепанную «девятку» и отбыла обратно в город. Пригласить в машину кого-нибудь из спасенных пленников ей и в голову не пришло. Таким образом нечаянно оказавшиеся на свободе друзья остались одни. И смогли наконец обсудить свое положение.
