ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Он тоже увидел маячивших в окне Киру и Кешу. Узнал их. И лицо его исказилось.
– Не отдам! – закричал он. – Не дам! Клюшка, беги!
Раздалось тяжелое сопение. И из-за двери дома вывалилось нечто огромное, волосатое и совершенно жуткое. Если бы африканская гиена могла стать размером с годовалого бычка из российской деревеньки, то это было бы самое то. Жесткая серая шерсть, тусклая и спутанная. Длинные ноги. И огромная уродливая голова с такой же огромной пастью, больше напоминающей капкан для ловли животных.
И все же это была собака. Уродливая или изуродованная сознательно, но собака. Она открыла пасть, и Кира закрыла глаза в полной уверенности, что пришел ее последний час.
– Стреляй! – прошептала она, обращаясь к Кеше.
– Я не могу!
– Не до принципов! Она нас сейчас сожрет.
– Не в том дело! Я не взял с собой из машины оружие! Не из чего стрелять!
Идиот! Просто клинический идиот!
– Беги, Клюшка! – надрывался тем временем ее хозяин. – Спасайся!
Черт возьми, о чем он говорит? Кому спасаться? Этой махине с пастью терминатора? От них, безоружных? Ничего уже не понимая, Кира приоткрыла один глаз. И как раз в этот момент собака присела на мощные задние лапы и одним мощным прыжком перемахнула через голову своего хозяина. Сбив с ног Киру, она, хромая, кинулась в лес. Но Кеша был настороже.
Он кинулся к машине. И через мгновение в его руке появился пистолет, из которого он и выпалил вслед псине.
– Попал!
Собака в самом деле дернулась, еще больше захромала, но продолжала бежать. Еще выстрел, еще и еще. Чудовище продолжало мчаться огромными скачками, уже очень заметно припадая на правую переднюю лапу. Двигалась она хотя и с трудом, но все еще очень быстро. Разве что движения после Кешиного выстрела стали менее уверенными. А прыжки чуть короче. Совсем чуть-чуть. Однако Кеша был доволен.
– Действует! – закричал он. – Сейчас заснет!
– Кто вы такие? – горестно воскликнул мужчина. – Зачем вы это делаете?
Ничего себе вопросики у него! Сам прикормил жуткого монстра, убивающего людей. А теперь еще спрашивает, почему они его преследуют!
Тем временем серое чудовище скакало уже не так резво. Стало видно, что оно очень сильно припадает на правую переднюю лапу. И вообще, силы его на исходе. Охотники бросились за ним следом. И к тому моменту, когда догнали пса, тот уже лежал на земле. Глаза его закрылись. И мощная грудная клетка мерно ходила вверх и вниз.
Пес спал. В этом не было никакого сомнения. И у друзей была отличная возможность, рассмотреть его хорошенько.
– Никогда не видел ничего подобного!
И в самом деле, собака не была похожа ни на одну из известных человечеству пород. Короткая густая и жесткая, словно щетка, шерсть покрывала все ее туловище. Она была некрасивого и неровного грязно-серого цвета. Уши у собаки были обрезаны. Туловище казалось непропорционально маленьким по отношению к длинным кривоватым ногам.
И самое главное – морда! Даже сейчас ее выражение было самым зверским. Не было сомнения: перед друзьями лежит настоящая убийца.
– Зачем же вы так? – простонал хозяин собаки, подоспевший к тому месту, где лежала его страшная питомица. – Бедная Клюшка. Зачем вы нас преследуете?
– Да вам просто повезло! – возмутилась Кира. – Будь на месте Кеши другой охотник, он бы вашу псину в два счета пристрелил!
– Но за что? За что? Она же никому ничего плохого не сделала! Нельзя же преследовать ее только за то, что она так выглядит.
– Вы что, совсем ничего не слышали? – изумился Кеша.
– О чем?
– В коттеджном поселке по соседству с вами этой ночью была убита молодая девушка.
– И при чем тут я?
– Не вы! А ваша собака.
– А при чем тут Клюшка?
– Клюшка! – не сдержалась и фыркнула Леся. – Вы бы ее еще Шариком назвали.
– Или Шайбой!
– Армагеддон, вот ей кличка.
Мужчина молчал, растерянно переводил взгляд с одного незваного гостя на другого.
– Но что вы хотите? – спросил он наконец.
– Ваша собака убила ту девушку. А перед этим напала еще на одного человека. Тому чудом удалось спастись, забравшись в заросли колючего кустарника.
– Клюшка?! – недоуменно пробормотал мужчина. – Напала? На человека? Не может этого быть!
– Еще как может!
– Она не могла! У вас есть доказательства?
– Сколько угодно!
– И какие?
– Следы ее лап! Следы ее зубов! И, наконец, показания самой жертвы! Олега!
– Вы уверены, что это Клюшка напала?
– Другой такой огромной собаки в округе просто нет!
Мужчина молчал, растерянно глядя на распростертое у его ног тело питомицы.
– Клюшка не могла напасть на человека, – произнес он.
– И тем не менее этой ночью она это сделала!
– И прошлой тоже!
– Нет, – снова запротестовал мужчина. – Вы ошибаетесь. Этой ночью Клюшка не могла ни на кого напасть! Это совершенно точно.
– Это еще почему?
– Она сама попалась. Какой-то идиот расставил капканы в лесу. И бедная Клюшка попалась. Посмотрите на ее лапу!
Правая передняя лапа у собаки в самом деле была не в порядке. Это было заметно, когда она двигалась. И сейчас тоже было видно, что лапа словно побывала в тисках. Шерсть и кожа на ней были содраны. И рана до сих пор кровоточила.
– Видите! Не могла она с такой лапой ни на кого напасть. Она и двигаться-то могла с трудом!
– Ваша собака могла сначала напасть на девушку, а потом уж сама попасться в капкан.
На некоторое время мужчина замолчал.
– Вы же сказали, что девушка погибла ночью? – произнес он. – А мы с Клюшкой вышли погулять около одиннадцати. И в полночь она уже была в капкане. Я провозился, извлекая ее оттуда, почти до утра. Пришлось искать какой-то инструмент, потом возвращаться обратно. И тащить Клюшку почти всю дорогу на себе.
Друзья молчали. Что же, в принципе могло быть и такое. Но тогда… кто же тогда убил Светку и напал на Олега? Да нет! Собака и напала! Хозяин все врет!
– Чушь все, что он говорит! – вполголоса произнесла Танька.
– Просто выгораживает свою псину!
Одна Леся сомневалась.
– Не знаю, странный он какой-то, – задумчиво сказала она. – Может быть, и правду говорит.
А странный незнакомец тем временем опустился на колени возле своей страшной псины. И теперь поглаживал ее морду, голову и шею, приговаривая ласковые словечки.
– Потерпи, родная. Все будет хорошо. Никто тебя не обидит. Я буду рядом.
– Слушайте! – перебила его Кира, не вытерпев. – Объясните, черт возьми, что тут происходит?
– Что конкретно вас интересует?
– Все! Откуда взялась эта псина? Что это за порода такая отвратительная? И, наконец, почему вы прячете ее в заброшенной деревне и только по ночам выводите на прогулку?
Мужчина молчал. Но потом внезапно вздохнул:
– Видимо, весь этот спектакль с беременной рожающей дамой был исполнен только для того, чтобы познакомиться со мной поближе?
– Почему же спектакль? Карина в самом деле беременна!
– Ну, не буду спорить. И прекрасно понимаю, раз уж вы пошли на такие ухищрения и все-таки выследили меня, то скрывать что-либо от вас бесполезно. Вы будете продолжать искать, настаивать, задавать вопросы. И будет только хуже.
И, поднявшись с колен, он прямо посмотрел на друзей и произнес:
– Разговор у нас с вами будет долгий. Так что для начала позвольте представиться – Михаил!
Затем он, ничуть не смущаясь, по очереди сунул каждому сухую, твердую, слегка перепачканную глиной ладонь. И после того как церемония знакомства была закончена, мужчина сказал:
– Я вам все расскажу, но только не тут.
– А где?
– Давайте для начала перенесем Клюшку поближе к дому. Сколько длится действие препарата?
Этот вопрос относился уже к Кеше и неожиданно поставил того в тупик.
– Трудно сказать! Из расчета живой массы тела… Ну, допустим, часа два она проспит. Но можно вколоть ей антидот.
– Пока не нужно, – решил Михаил. – Пусть поспит. А мы пока что с вами поговорим.
Они перетащили собаку подальше от дороги, к тому дому, где ее и прятал Михаил. Тут было оборудовано неплохое лежбище. Матрасик, ошейник с цепью, миска с сухим кормом и водой. Одним словом, почти все, что нужно для вполне сносного собачьего существования.
Устроив собаку, Михаил наконец начал свой рассказ.
– Вы знаете, что находится за тем бетонным забором? – спросил он у друзей.
– Разные ходят слухи.
– Точно никто не знает.
– Понятно, – вздохнул Михаил. – И очень хорошо, что не знают. Значит, наша служба безопасности оказалась на высоте. И была права, когда настаивала на внедрении внутреннего правила номер один.
– И что это за правило такое?
– Никаких контактов с местным населением.
– Почему? Что такого ужасного вы там делаете?
– Ничего ужасного. Но во избежание ненужных слухов было принято решение свести на нет любое общение сотрудников нашей научной лаборатории с местными жителями.
– Но почему?
– В сельской местности зачастую можно встретить малообразованных или даже совсем неграмотных, темных людей. Узнав, что мы занимаемся генным моделированием, они могли сделать неверные выводы. Или, случайно повидав продукты наших экспериментов, еще что-нибудь этакое себе вообразить.
– Генное моделирование? Лаборатория? – пробормотал Кеша. – Вы там что, клонов выращиваете?
– Не совсем, – усмехнулся Михаил. – Верней, совсем нет. Но вы слушайте.
Одним словом, начальники секретной лаборатории, где трудился и Михаил, решили: чем меньше местные знают, тем лучше для всех. Как говорится, меньше знаешь, крепче спишь.
– И как? Действовало?
– Никто нас до сей поры не беспокоил. Было несколько визитов деревенских подростков, но их удалось спугнуть простым окриком и стрельбой в воздух. Больше они поблизости не появлялись.
– Чем же таким секретным вы там все-таки занимаетесь?
– Могу рассказать, над чем мы трудились до недавнего времени.
– Значит, не хотите говорить правду, – догадалась Кира.
– Чем занимались там до меня, просто не знаю. Это засекреченная информация даже от вновь набранных сотрудников. А чем занимаемся сейчас, рассказывать не имею права. Так что выбора у вас нет.
– Ну, хотя бы что-то, – взмолился Кеша. – Расскажите.
Михаил снова вздохнул. И начал объяснять. Суть его объяснений сводилась к тому, что некоторое время назад ученые-экологи крупных городов забили тревогу, и не без оснований: популяция крыс в крупных городах выросла в энное количество раз и стала представлять собой реальную угрозу для человека.
– Кроме того, поселившиеся в подземельях метрополитена крысы под воздействием непонятных факторов мутировали. Они стали сильней, умней и научились действовать сообща, и боюсь вас расстроить, сказав это, но во многом они действовали даже разумно. Их атакующие отряды были построены в боевые позиции. И отступали они не как животные, обращенные в бегство. Нет, они отступали в строго организованном порядке.
Разумеется, крысы оставались крысами. Они много жрали и страшно быстро плодились.
– Но, кроме этого, они стали еще и очень агрессивными. И даже были случаи нападения на людей.
Первыми с этой бедой столкнулись ночующие в подземке бомжи. Крысы буквально выжили их с занимаемых позиций. После того как некоторые бомжи сгинули в желудках крыс, бомжи добровольно переселились наверх.
– Я слышала о таком, – кивнула Кира, – но думала, что это всего лишь газетная утка. Страшилка.
– Нет, это чистая правда. Причем в газетах, скорей всего, вы прочли умелую журналистскую адаптацию, которая лишь отчасти показывала истинное положение дел.
Действительность была куда страшней. Крысы плодились. И не реагировали ни на один из известных крысиных ядов. Они охотно жрали отраву, но только здоровели и крепчали от нее.
– Уникальные твари! – воскликнул Михаил. – С точки зрения науки уникальные. А для человечества в целом очень и очень опасные.
И когда стало ясно, что яд на подземных крыс метрополитена не действует, отравляющий газ туда не пустишь, ученые вспомнили про давнего помощника человека в охоте на крыс – собаку.
– Лучшими охотниками на крыс издавна считались фокстерьеры и скотчи. Однако для подземных мутантов эти собаки оказались мелковаты. И тогда было принято решение в помощь этим двум породам вывести еще одну – крупную, злобную и бесстрашную охотницу-крысоловку. Новая собака должна была выполнять роль танка при штурме, а скотчи и фоксы стали бы при ней чем-то вроде пехоты или легкой кавалерии. Они могли проникнуть в узкие лазы, но на открытой местности им самим нужны были защита и прикрытие. И за несколько лет мы сотворили новую породу.
И Михаил положил руку на голову все еще спящей страхолюдной псины.
– Это и есть ваша новая порода?
– Да.
– Жуть какая!
– Но вы вспомните, для чего ее программировали! – бросился на защиту своей любимицы Михаил. – Эти собаки должны были быть сильными, большими. Внешних данных от них не требовалось. Кто ими там будет любоваться, в подземельях? Разве что сами крысы.
– Ну, и как? Получилось у вас?
– Вполне, – кивнул Михаил. – Проблему удалось купировать. Конечно, совсем избавиться от этой напасти не получится, даже пара крыс способна за год восстановить свою популяцию. Но с помощью наших собак крысы присмирели. Они озабочены лишь тем, как бы выжить и избежать собачьих зубов.
– А что же… что же ваша Клюшка? Она тоже уничтожала крыс?
– О, нет! С ней особая история!
– В каком смысле?
– Она брак.
– Очень злобная и неуправляемо-агрессивная?
– Увы, – вздохнул Михаил, покраснел и смущенно произнес: – Клюшка самое мягкое, незлобивое и добродушное животное, какое мне приходилось видеть. Она совершенно непригодна для охоты.
– Да почему же это?
– Видите ли, – замялся Михаил, – ладно уж, скажу вам, как на духу. Клюшка попросту трусиха.
– Трусиха?
– Жуткая трусиха! Невероятная!
Все недоверчиво покосились на лохматую зубастую махину, дрыхнущую на полу. Трудно было себе представить, что эта животина может кого-то бояться.
– А вот боится! И вид даже самой крохотной мышки повергает ее в бегство.
– Мышки, – пораженно прошептала Леся. – Эта махина боится мышей?
– Всех подряд боится. За всю свою жизнь Клюшка не загрызла ни одной крысы, ни одного кролика, ни одной куропатки.
– Минуточку! – возмутилась Кира. – Но кроликов у нас она совершенно точно зарезала!
– Да, да! Всех наших кроликов!
– Кроме одного, которого уволокла в свою нору.
– Чтобы сожрать его там без помех! Тепленьким!
– Видел я этого кролика, – кивнул головой Михаил. – Думаю, что она спасла этого малыша.
– Спасла? От кого спасла?
– От его убийцы.
– Этого не может быть! Она и есть убийца! Кроликов и Светы!
– И еще на Олега напала!
– Говорю вам – это вранье. Вас ввели в заблуждение. Клюшка просто физически не способна на агрессию. Такой она была с рождения. Такой и осталась, когда подросла. Ее именно потому и выбраковали из партии крысоловов. И ее должны были уничтожить.
– А вы ее спасли?
– Спас, – признался Михаил. – Рука не поднялась пристрелить. Увел ее тайком. И вот прячу тут уже почти целый год.
– И зимой она тут живет?
– Вообще-то зимой и в другое время у нее есть свое логово. Ну, вы его, я думаю, видели, раз знаете про крольчонка.
– Да. Видели.
– Неподалеку от него Клюшка и попалась в капкан.
– Мой капкан! – сказал Кеша и тут же смутился: – Простите, но это моя работа.
– Я вас и не виню. Я ведь тоже не без греха. Понял, что в области появился профессиональный охотник. Да еще, не приведи бог, с охотничьей собакой явился, вот и замел следы за Клюшкой.
– Замел? Как это?
– Когда я нашел Клюшку в капкане, лапа у нее была совсем плоха. Мне пришлось везти ее сюда на машине. Но все равно я боялся, как бы охотничья собака нас не выследила.
– И что же вы сделали?
– Посыпал все ее следы специальным порошком. Он отбивает нюх у собак и прочих животных. Его мы также использовали в борьбе с крысами.
– Ах, вот оно что! – воскликнул Кеша. – Поэтому Мальме и стало плохо!
Кеша выглядел таким несчастным, что всем девушкам стало его жалко. Особенно Карине.
– А как долго действует этот порошок? – спросила она.
– Вы имеете в виду, безвреден ли он для вашей собаки?
– Да.
– Уверяю вас, абсолютно безвреден. Через несколько часов ваша собачка станет прежней. Простите меня еще раз.
– Ничего, – буркнул Кеша. – Я ведь сразу понял, что дело нечисто. Едва увидел нору вашей псины.
– Это я ей соорудил логово, – похвастался Михаил не без гордости. – Своими собственными руками. Правда, неплохо получилось?
И тут Киру внезапно осенило.
– Так вот почему дед Валя твердил, что нора Лесси – это дело рук человека! – воскликнула она.
– Ясное дело, моей лопаты. Клюшке там понравилось. Еду я приносил ей каждый день. А так как она пуглива донельзя, то и проблем никаких не возникало. Она сама от всех пряталась. И от людей, и от животных.
– И сколько, вы говорите, она у вас уже так живет?
– Почти год. Да, в сентябре будет ровно год.
– И все это время она ни разу не хулиганила?
– Говорю вам, она шарахается от собственной тени. В жизни добровольно не подойдет ни к одному живому существу. Даже во много раз меньше ее самой. А тем более к человеку.
В это время Клюшка начала подавать признаки жизни. У нее задергались лапы, и она начала поскуливать.
– Можете вколоть ей антидот, – сказал Михаил, с жалостью глядя на свою питомицу. – И сами убедитесь, что я вас не обманывал.
Кеша вопросительно посмотрел на женщин.
– Давай, – вздохнула Кира. – Посмотрим, что это за псина. Только будь готов к неожиданностям.
Кеша достал новую ампулу. И ловко всадил ее в шею Клюшки. Та дернулась. И через несколько секунд открыла еще затуманенные наркозом глаза и посмотрела по сторонам. Увидев, что вокруг нее множество незнакомых людей, она дернулась, поняла, что удрать не в силах, и горестно, почти по-человечески застонала.
– Тихо, тихо! – приговаривал Михаил. – Все хорошо, милая. Все свои.
Увидев Михаила, собака немного успокоилась. Затравленное выражение пропало с ее морды. Но на друзей она все равно поглядывала с большой опаской. И едва появилась возможность, постаралась переползти поближе к Михаилу.
– А дотронуться до нее можно?
– Пока она обездвижена, пользуйтесь случаем. Не сбежит.
Не без опаски, но Кеша все же протянул руку, чтобы дотронуться до жесткой шерсти на голове у собаки. И в самом деле, Клюшка прижала уши к голове и попыталась увернуться. Но попытки укусить или огрызнуться не сделала. Только жалобно скулила и старалась подползти поближе к Михаилу.
Зрелище было самое жалкое и одновременно чем-то трогательное. Эта собака оказалась лишней для всех на свете, кроме одного-единственного человека – Михаила. Других друзей у нее не было и появиться не могло. Во-первых, из-за ее уродства, а во-вторых, из-за врожденной прямо-таки патологической трусости.
– Но, возможно, собака способна на внезапные вспышки ярости, – с сильным сомнением в голосе произнесла Кира. – Совершенно немотивированные к тому же.
– Клюшка никогда не нападет на животное или на человека. Даже припертая к стенке будет скулить и ползать на брюхе. А уж когда есть возможность избежать такой встречи, она даже сомневаться не станет. Просто удерет подальше. Хотите эксперимент? – внезапно предложил Михаил.
– Какой?
– Нападите на нее!
– Что?
– Не бойтесь, для вас это абсолютно неопасно. Нападите! И вы увидите, что произойдет.
Кеша снова посмотрел на своих спутниц. Все-таки это он был укротителем. И это ему было адресовано предложение Михаила.
– Кеша, нет! – звонко воскликнула Карина. – Не надо! Вдруг она тебя покусает!
И Карина буквально повисла на Кеше. На лице ее читался неподдельный страх. Она умоляюще глядела на Кешу и твердила:
– Нет, не надо, Кеша. А как же я тогда буду без тебя?
Видя, что Кеша в руках Карины совершенно размяк и выпал из строя охотников, вперед шагнула Танька и угрожающе замахнулась на забившуюся в угол Клюшку. Та завизжала и попыталась прижаться к Михаилу. Но тот отодвинулся от трусихи.
– Ударьте ее!
– Прости меня, господи! – С этими словами Танька занесла руку как для удара. Клюшка открыла пасть, показав клыки, которые были способны вмиг перекусить кость. Карина завизжала и еще крепче вцепилась к Кешу, который рванул было на помощь Таньке. Но из страшной собачьей пасти исторгся жалобный вопль, после чего псина присела, а из-под нее по полу растеклась огромная лужа.
– Тьфу ты! – воскликнула Кира. – Михаил! И часто она так?
– Постоянно. Когда боится, сразу писается.
Танька отступила. А обрадованная Клюшка кинулась к Михаилу и принялась крутиться возле него, сконфуженно пряча глаза. Видно было, что ей самой стыдно за свою трусость. Но совладать со своей натурой она не могла.
– М-да, должны принести вам свои извинения, – пробормотала Кира. – Ваша собака в самом деле… м-м-м… уникальный экземпляр.
На всякий случай друзья договорились с Михаилом, что он подержит свою Клюшку на цепи еще несколько дней, так сказать, для полной ясности.
– Да я и сам ее теперь в лес не отпущу одну! – воскликнул Михаил. – Не хватало еще, чтобы на нее в таком состоянии, когда она и убежать-то не сможет, еще напал кто-то из жителей поселка.
И, фыркнув, Михаил воскликнул:
– Надо же, подумали, будто бы Клюшка – убийца. Чушь какая!
Обратно друзья возвращались в смятенных чувствах. С одной стороны, их радовало, что таинственная Лесси оказалась всего лишь громадной трусливой дворнягой, побочным продуктом генной инженерии. Но тогда кто убийца?!
– Вы помните клок волос, который нашли в кулаке у Светы? Так вот, – нарушила молчание Кира, – волосы были коричневого цвета! Понимаете? Не серого, как у Клюшки, а коричневого!
Друзья посмотрели на Киру, осмысливая сказанное.
– Но тогда должна быть еще одна собака? – задала резонный вопрос Леся.
– А что?! – оживился Кеша. – Вполне возможно! Если у них там, за бетонным забором, полным-полно собак-крысоловов, может быть, кто-то из них и сбежал? Мало ли что там Михаил говорит насчет их строгих правил!
Михаил в самом деле утверждал, что на каждого щенка заводится специальный паспорт, где указывается все, начиная от имени его родителей до трудовых заслуг. И все они на строгом учете. Не верить Михаилу у друзей не было оснований. Не такая это организация, чтобы халатно относиться к своим питомцам, позволить им шастать по округе.
– Когда мы узнали, что под маской жуткой зверюги по кличке Лесси прячется трусоватая Клюшка, я подумала, что все наши беды позади, – произнесла Леся.
– А теперь мне кажется, – кивнула в ответ Кира, – что все самое страшное еще только начинается.
– Ты же не думаешь?..
– Что Светку убил человек? – договорила за подругу решительная Кира.
– И сделал так, чтобы все подумали, будто убийца собака! Да?
– Не знаю, – призналась Кира. – Не знаю, что и думать.
– А нечего нам тут думать! – решительно заявила Танька. – Приедем, вместе и решим, что да как.
У Вали, несмотря на позднее время, было все еще полно народу. Несколько наиболее ярых сторонников охоты на зверюгу сидели и обсуждали план завтрашней операции, чтобы уж точно захватить убийцу. Кеша и его спутницы еще не успели рассказать о своем открытии, как за окном раздался жуткий заунывный вой. Все кинулись к окнам. В темноте ничего не было видно, лишь вдалеке мелькнул какой-то темный силуэт.
– Она! – ахнули охотники. – Лесси! Снова вышла на охоту!
– За ней!
– В погоню!
И вся толпа, включая Валю, Серегу и Витьку, рванула из дома. Напрасно Кеша и девушки пытались уговорить их не торопиться. Куда там! Все мчались, не слушая и не желая понимать обладателей новой информации о какой-то там Клюшке, которая писается от страха.
– Ну и черт с ними! – проворчала Кира, когда в комнате остались они и Евгения Валентиновна.
Даже дед Валя поддался всеобщему энтузиазму и помчался стрелять по непонятной темной тени, мелькнувшей на холме. Леся подобралась поближе к подруге и прошептала:
– Кто это там выл?
– Какая-нибудь деревенская шавка.
– Они так не воют.
Кира покосилась на подругу. Вообще-то вой в самом деле был пронзительный и холодящий душу ужасом. Нечеловеческий, точнее говоря, не собачий вой! Жуткий, потусторонний звук, который не мог принадлежать любому живому существу – из плоти и крови.
– Может быть, Михаил просто наврал нам?
– Наврал или не наврал, а это не могла быть Клюшка с ее больной лапой! Да и вообще, после той дозы наркоза, которую вкатил ей Кеша, она едва двигалась.
Охотники вернулись часа через полтора. Возвращались они не все сразу, а поодиночке. Так как, по их словам, в темноте и азарте погони все быстро потерялись. Тем более что страшный вой раздавался сразу с нескольких сторон.
– Не знали, куда и бежать!
– Всюду воют! Целая стая!
У подруг от этих слов просто голова пошла кругом. Кто выл? Какая стая? В питомнике собак-крысоловов прогулочный день? Питомцев выпустили немножко погулять по округе, размяться?
– Вы уверены, что это были собаки? – обратилась Кира к деду Вале, который казался наиболее рассудительным, хотя его тоже порядком потряхивало.
Но, выпив водки для снятия стресса, дед немного пришел в себя. Во всяком случае, настолько, что мог связно говорить.
– Да кто его знает! Чертовщина какая-то творится!
– Валя, а что, если продать этот дом? – обратилась к сыну тетя Женя.
– Мама! Ты что? Он же тебе так нравился?!
– Нравился. Ну и что? Ты же видишь, какая свистопляска началась! Света погибла. И еще неизвестно, чем эта история закончится.
Валя помотал головой. Продавать дом он был явно не намерен. Во всяком случае, пока. Пока его занимало, куда делись все те собаки или прочие твари, чей вой выманил их из дома.
– Ведь не одной же не увидели! – возмущался он. – Словно сквозь землю провалились.
– Голоса слышим, а самих не видать! Словно невидимки!
– Собаки-привидения!
– Стойте, а ведь кого-то не хватает! – вскочил с места Сергей.
– Кого?
– Не знаю, а только такое ощущение, что нас было больше.
– Верно. Селяне ушли…
– Не они, – потряс головой Сергей и, внезапно хлопнув себя по лбу, воскликнул: – Витька!
Все замолчали.
– Точно! – произнес Валя. – Витьки нету.
– А он был?
– Глупый вопрос! Конечно, был! Побежал вместе со всеми!
Лицо Вали омрачилось.
– Заблудился, – пробормотал он. – Заблудился, если… если только не что-то похуже.
И, вскочив на ноги, он решительно воскликнул:
– Идемте! Кеша, где там Мальма? Пришла она в себя?
Кеша взял под козырек. Михаил пообещал ему, что недомогание Мальмы продлится два, от силы три часа. И в течение суток нюх восстановится в полном объеме.
