Глава 14
Попрощавшись с родителями Эдика и оставшись одни за столиком в кафе, друзья подступили к Лисице с вопросами.
Особенно негодовал Эдик:
— Какого лешего ты так напугал папу? Ты слышал, кем он себя вообразил?! Брат своей собственной матери. Не стоило ему все так выкладывать!
Эдика легко можно было понять. Бедный Арсений Иванович ушел из кафе бледный и на трясущихся ногах.
— Ты ведь не можешь утверждать, что он в самом деле и есть тот якобы погибший братик Ларисы, каким-то чудом уцелевший?
— Не могу. Более того, я почти уверен, что этот ребенок не имеет к Арсению Ивановичу никакого отношения.
— Почему? То есть здорово, но все-таки почему?
— Объясню. Надежда Сергеевна не любила своих маленьких братика и сестричку. Так что она не захотела бы видеть их рядом с собой постоянно да еще и называть «сынок» и «доченька».
— Но Ларису-то она все-таки удочерила.
— Потому что для реализации своего плана Надежде Сергеевне было достаточно одной лишь Ларисы, которую она и удочерила.
Чтобы забрать себе все имущество отца, ни с кем не делясь, Надежде Сергеевне было достаточно взять одну лишь Ларису. А маленького мальчишку она «умертвила».
Когда Лисица озвучил эту мысль, все не сдержались и дружно ахнули:
— Убила?
— Ребенка?!
— Ну, знаешь, это уж слишком! — возмутился Эдик. — Все-таки ты говоришь о моей бабушке!
— Нужно было бы, так и убила, — проворчал в ответ Лисица. — Ты прости, Эдик, но очень уж покойница любила деньги. От этого и все беды. Но я полагаю, что судьба избавила Надежду Сергеевну от такого испытания, как убийство ребенка. Тем не менее по всем документам он погиб, и руки у Надежды Сергеевны оказались развязаны. Так что ей в вину можно поставить то, что она всего лишь воспользовалась тем, что так услужливо предоставляла ей жизнь.
— Деньгами своего отца!
— И его связями, — кивнул головой Лисица. — Несмотря на все ваши усилия помешать мне сделать свою работу, я все же потратил немало времени на то, чтобы разговорить этого старого чудака — Леонида Семеновича. И в конце концов он признался мне в том, что помог Надежде Сергеевне или как он ее до сих пор называет, Наденьке, с приватизацией помещений того самого НПО, в котором ныне процветают ее арендаторы. У него были связи, у Надежды Сергеевны — возможности, и пожалуйста, нынче она владелица небольшого, но доходного и стабильного бизнеса в центре города.
— А Леонид Семенович?
— А Леонид Семенович по-прежнему бедный преподаватель, работающий за зарплату и читающий лекции туповатым студентам.
— Этот Леонид Семенович… Он работал у профессора Завгородцева?
— Да.
— А этот Леонид Семенович тоже утверждает, что детей у профессора было трое — Надежда Сергеевна, Лариса и еще ее брат?
— Да. Младших детей было двое. Мальчик и девочка. Это точно.
— Мальчик погиб вместе с родителями, девочке удалось выжить?
— Не совсем так, — покачал головой Лисица. — По словам Леонида Семеновича, еще на похоронах профессора детей было двое. Пардон, трое, если считать с Надеждой Сергеевной. Она была одна — без сына и мужа. Мальчик у Надежды Сергеевны был слабенький, часто болел. Не смог он быть с матерью и в этот раз, отцу тоже пришлось сидеть с ребенком, на похоронах его не было. Впрочем, этому никто не удивился и не придал особого значения. Все знали, что муж Надежде Сергеевне достался никудышный — любил выпить, так что приглашать его в приличное общество знакомые давно уже перестали.
— И это мой родной дед, — пробормотал потрясенный до глубины души Эдик. — Никчемный выпивоха!
— Зато он был добрым малым, — утешил его Лисица. — Никогда и ничего не жалел для друзей. Всегда был готов поделиться последним, что у него было.
— Даже удивительно, как моя бабушка могла остановить свой выбор на таком человеке.
— Ошибка молодости. С кем не бывает! Но твоя бабушка активно работала в плане улучшения благосостояния собственной семьи. И еще до истечения сорока дней после смерти профессора Надежда Сергеевна снова организовала похороны и поминки.
На сей раз церемония была совсем скромной. Лишь сама Надежда Сергеевна да еще пара-тройка самых близких ей людей.
Вспоминая этот миг, сентиментальный Леонид Семенович до сих пор не мог удержаться от слез.
— Бедный малютка! — прижимая к своему лицу огромный носовой платок, говорил он. — Погиб от вирусной пневмонии. Наденька говорила, что ничего нельзя было поделать. Ах, как она корила себя, что не взяла мальчика вместе с Ларисой! Конечно, она должна была усыновить их обоих, что там говорить. Но Наденька не смогла решиться взвалить на себя двойную обузу. У нее уже был один ребенок — Арсений. И пока она раздумывала, сын профессора заболел и умер!
Вообще, разговоры с Леонидом Семеновичем оказались малопродуктивными, несмотря на то, что старик был знаком с Надеждой Сергеевной вот уже почти полвека, а по молодости лет даже числился ее поклонником. Но старый чудак искренне заблуждался, считая Надежду Сергеевну честной и порядочной женщиной. Любовь заставляла Леонида Семеновича приписывать даме своего сердца те качества, каковыми Надежда Сергеевна отнюдь не обладала.
— Разумеется, Наденька знала о моих чувствах к ней. Я неоднократно говорил ей об этом. Но она всегда чтила память своего покойного супруга. Правда, одно время я рассчитывал… надеялся… Мне казалось, что и она тоже расположилась ко мне. Но когда о нас пошли слухи, порочащие ее честное имя, она была вынуждена прекратить наши едва наметившиеся отношения.
— И когда же это случилось? — спросил Лисица, чисто для того, чтобы окончательно обрисовать для себя моральный облик покойницы. — Наверное, где-то в начале девяностых? Когда шла приватизация помещений бывшего НПО?
— Откуда вы знаете? — искренне удивился этот чудак, явно так и не понявший, что милая «Наденька» попросту использовала в своих целях его чувства к ней.
Но Лисица не стал разочаровывать беднягу. Он лишь пообещал, что когда будет определен день похорон Надежды Сергеевны, он сообщит ему лично. И Лисица намеревался сдержать данное обещание. Но сейчас его куда больше занимал другой вопрос. Как и где найти братика Ларисы? Лисица был почему-то уверен, что этот ребенок остался жив и еще даст о себе знать.
Вернувшись домой, Лисица снова заперся у себя в комнате и пустился в путешествия по Всемирной паутине. Впрочем, на сей раз ему не пришлось долго странствовать. Друзья даже не успели соскучиться по нему, как он вернулся и заявил:
— Пора наконец вернуть Николо его бумажник и монету!
— А корону?
— Погоди, если корона именно такая, какой мы ее считаем, то Николо не имеет на нее никаких прав.
К этому времени состояние Николо стабилизировалось уже настолько, что врачи согласились выписать его из сельской больницы и вернуть в город. Это, с одной стороны, радовало друзей, но с другой — и тревожило. Особенно переживала Леся.
— Что я скажу Николо, когда он спросит у меня про корону?
— Скажешь ему правду, что корону у тебя украли.
— Он будет очень огорчен.
Но это было еще мягко сказано. Потому что когда Николо узнал, что короны нет, что она пропала, в его глазах появился настоящий ужас.
— Леся! Ты говоришь мне правду?
— Увы, да. Корону украли.
— Караул!
Николо побледнел так, что стал одного цвета с белоснежной рубашкой, которую он надел.
— Но полиция ищет эту вещь. Есть надежда, что они ее найдут и вернут.
— О нет! Ты не понимаешь! Полиция не должна ее найти!
— Почему? — быстро спросил у Николо Лисица, также присутствующий при этом разговоре.
— Я не могу этого сказать.
— Уж не потому ли, что корона краденая?
Николо кинул на него испытующий взгляд, а потом, уронив руки, бессильно прошептал:
— Значит, вы все знаете, да?
— Знаем.
— Я не хотел говорить правду.
— Но мы все равно ее узнали. Корона украдена в Эдинбурге во время проводившейся там выставки. Меня интересует, каким образом украденная драгоценность попала к тебе в руки?
— Я ее купил.
— Где?
— На улице, у одного пьяницы.
Эту версию Николо озвучивал и раньше. Но теперь Лисица откровенно заявил ему:
— Не говори ерунды! Ты купил с рук вещь стоимостью, по самой скромной оценке, в несколько сотен тысяч фунтов стерлингов? Историческую реликвию? Корону шотландских королей?
— Да, да, — твердил потерянный Николо. — Именно так и было. Верьте мне!
— Извини, но в такое поверить просто невозможно.
— Почему?
— Хотя бы потому, что у тебя в бумажнике мы нашли вот это!
И Лисица положил перед Николо серебряк с изображением короля Малкольма.
— Знаешь, кто это такой на монете?
— Да.
— И корону у него на голове узнаешь?
— Ну да, это та самая корона. А монета фальшивая, подделка под старинную.
— А откуда у тебя эта монета?
— Мне… мне ее дали.
— Кто?
— Алексей.
— Снова этот Алексей! — воскликнул Лисица с досадой. — И зачем он тебе ее дал?
— Просто так. Подарил. Рассказывал про эту корону, а потом подарил монету с ее изображением. Ее и короля, который ее носил.
— Какой-то бред.
— Но все именно так и было! Клянусь!
На какое-то время воцарилась тишина, а потом Лисица заговорил вновь:
— Николо, ты пойми, — начал он, и от этого проникновеннейшего из всех доступных приятелю голосов у Леси и остальных сыщиков по спине пробежала холодная дрожь.
Они хорошо знали, что такой голос их приятеля говорит лишь о том, что человеку, к которому в данный момент обращается Лисица, угрожает опасность, и нешуточная.
— Ты пойми, приятель: если бы корону у Леси не украли, то тебе светил бы срок, и приличный!
— Срок? — встрепенулся Николо. — Мне? За что?
— За скупку и хранение краденых вещей. И каких вещей! В дело замешан Интерпол. Корона представляет собой такую ценность для шотландцев, что ее объявили в международный розыск. Смекаешь?
— Что? Я? — залепетал Николо. — Я мог бы попасть в тюрьму?
— Запросто! Так что тебе еще повезло, что корона пропала и полиции нечего тебе предъявить. Иначе ты бы сейчас не с нами разговаривал, а со следователем в СИЗО.
— Но я ничего такого не хотел! — взмолился Николо. — Да, разумеется, я знал, что вещь может оказаться краденой!
— Знал?
— Ну да, я же видел ее фотографию.
— Любопытно, — прищурился Лисица. — И где же это ты мог ее видеть? В Интернете?
— Да, и там тоже. Но сначала мне показал ее Алексей.
— Это кто такой?
Лисица сделал вид, что впервые слышит об этом человеке.
— Я уже рассказывал, — прохныкал Николо. — Алексей — антиквар или что-то в этом роде. Он относил старухе в залог драгоценности из своего магазина. А потом не сумел их выкупить обратно, и они оказались у старухи.
— И корону он тоже ей приносил?
— Корону — нет. Корону, я же вам говорил, я у одного пьянчуги приобрел.
— И дорого с тебя взяли?
— Сто рублей.
— Сто рублей?
— Ну, сначала тот мужик триста просил, опохмелиться ему жутко хотелось. Но потом согласился и за сто отдать.
Лисица не сдержался и весело хмыкнул:
— За сто рублей корону из сокровищницы королей! Нет, приятель, либо я что-то не понимаю, либо ты чего-то не договариваешь.
— Я правду говорю, — заканючил снова Николо. — Все так, как и было. Сначала Алексей показал мне фотографию этой короны. И еще сказал: вот было бы славно найти такую штучку, она бы мигом все мои проблемы решила.
— А потом к тебе на улице подошел какой-то незнакомый тебе мужик…
— Пьяница.
— Незнакомый тебе пьяница и предложил за сто рублей купить точно такую корону?
— За триста. Но в целом да, все правильно. Так оно и было.
Лисица молча смотрел на Николо. Тот не производил впечатления законченного преступника и лгуна. Глаза у Николо были вполне правдивые. И Лисица невольно заколебался. Если верить Николо, то все концы сходились на некоем Алексее. Но за личностью Алексея скрывался Беся, с которым у убитой старухи опять же были какие-то свои дела. И Лисица решил выяснить, что же известно Николо об этом человеке еще.
— И кто этот Алексей, который присоветовал тебе корону? Расскажи-ка о нем поподробнее.
— А чего рассказывать? Говорю же: он драгоценности из своей коллекции старухе закладывал. А потом не смог долг вернуть и точно так же, как и я, к ней в черный список попал.
— Это он тебе сказал или кто?
— Он. Сам.
— А как ты с ним познакомился?
— Так у старухи. Я от нее выходил, а он к ней шел. На лестнице мы с ним столкнулись. Он сам ко мне обратился.
— Сам, говоришь, — пробормотал Лисица.
— Ну да, мне-то особо не до разговоров было. Старуха мне в отсрочке отказала. Вот я шел и голову ломал, как же мне ей долг вернуть, если денег у меня нет.
Спохватившись, Николо воскликнул:
— То есть пока нет! Но я обязательно найду и все отдам.
Последнюю фразу Николо прибавил очень поспешно. Но Лисица, в намерения которого не входило пугать Николо, успокоил его:
— Никто у тебя теперь возврат долга не потребует.
— Почему?
— Потому что старуха мертва.
Николо, которому никто до сих пор не проговорился о том, что случилось на корабле после его госпитализации, выкатил глаза до такой степени, что если бы у сыщиков еще оставались сомнения в его непричастности к убийству Надежды Сергеевны, то теперь они отпали бы сами собой.
— Мертва? Она что… умерла?
— Точнее сказать, ее убили.
— Это не я! — быстро воскликнул Николо. — Я ей ничего не сделал!
— А ты был в ее каюте?
— Нет! Не был я там!
Но Николо произнес это так, что всем сразу же стало ясно: он врет.
— Боже мой! Пуговица! — воскликнула внезапно Леся.
— Что?
— Красивая пуговка, которую Кира нашла в каюте Надежды Сергеевны. Это же пуговка от костюма Николо! Как я сразу не сообразила!
— Вот где я ее потерял, — пробормотал Николо и смущенно потупил взгляд. — А я-то все думал…
— Значит, ты был в каюте старухи?
— Да. Был. Но не для того, чтобы ее убить!
— А зачем?
— Я просто хотел с ней поговорить.
— И как? Удачно?
— Она и слушать меня не захотела. А узнав, что я гость со стороны невесты, сказала, что теперь ей многое становится понятным. И вытолкала меня взашей.
— Она решила, что раз у меня такие неблагонадежные и некредитоспособные друзья, то и я сама вроде них, — с грустью произнесла Леся и даже с немым укором посмотрела на Николо, словно это что-то могло изменить в случившемся.
Но тому не было дела до переживаний Леси. Николо угнетало собственное положение, в которое он попал.
— Наверное, когда старуха меня выпихивала из каюты, одна из пуговиц и оторвалась. Но я ее не убивал! Честно! Клянусь вам в этом!
— Тебя никто и не обвиняет, — успокоил его Лисица. — Когда ее убивали, ты уже лежал, опутанный капельницами, в больнице, тебе явно не до того было. Так что, можешь считать, тебе повезло.
— Да уж, если так взглянуть на вещи, и впрямь повезло.
— Но вот Алексей, который присоветовал тебе эту корону… Расскажи-ка мне о нем все, что знаешь.
Николо послушно наморщил свой лобик и постарался вспомнить, но, увы, знал он о таинственном своем советчике до обидного мало. Внешность, возраст, в чем был одет. Вот, пожалуй, и все.
— Где же он тебе фотографии показывал? На коленке?
— Зачем на коленке? В кафе мы с ним зашли.
— И там он рассказал тебе про корону короля Малкольма, дал монету с его изображением и посоветовал, если корона окажется у тебя, отнести ее к Надежде Сергеевне?
— Ну, не так прямо. Выводы я сам уже потом сделал. Через несколько дней, когда тот пьяница продал мне похожую корону.
— Ну а скажи, тот пьяница, который тебе спустя несколько дней предложил купить у него корону, он не был похож на Алексея?
— Да что вы! — искренне изумился Николо. — Алексей холеный такой, одет с иголочки, все вещи у него с большим вкусом подобраны. И не дешевка какая-нибудь, уж мне-то вы можете поверить. А тот пьяница грязный весь был, воняло от него даже. Когда он ко мне подошел, я чуть не удрал. Даже повернулся, чтобы убежать. Но тут он достал из своих лохмотьев корону… и я остался.
— А что этот пьяница тебе при этом сказал?
— Не помню. Что-то вроде: бери, парень, не сомневайся, вещь хорошая, а мне на опохмелку не хватает.
— За сто рублей сейчас бутылку не купишь, — заметил Лисица.
— Я знаю, — кивнул головой Николо. — Наверное, у него уже была какая-то сумма, не хватало какого-то пустяка. Потому что мне даже показалось, что он бы мне корону и дешевле, чем за сто рублей, все равно бы отдал. Когда он сказал: «Триста», я ему чисто машинально ответил: «Сто!» А он тут же сказал: «Идет!», сунул мне корону, взял деньги и убежал!
Лисица долго смотрел на Николо. История, которую поведал им модельер, без всякого сомнения, была невероятной. Но именно потому-то Лисице и казалось, что сказанное Николой — чистая правда.
— Чтобы такое нарочно придумать, надо быть полным идиотом. А Николо немножко наивен, немножко легкомыслен, но в целом производит впечатление вменяемого человека. И конечно, если бы он наврал нам о том, как корона попала к нему в руки, то придумал бы более правдоподобную историю. А тут…
Подумав еще немножко, Лисица заявил своим друзьям так, чтобы его не слышал Николо:
— Надо найти этого Алексея-Бесю. Чувствую, что неспроста он начал совать Николо фотографии этой короны.
Но как подобраться к Алексею-Бесе, чтобы у того не осталось иного выхода, кроме как начать откровенничать со следствием, никто из сыщиков, и в том числе сам Лисица, решительно не представлял. Николо не сумел ничем им помочь в этом вопросе. Кроме того, что Алексей был хорошо одет, ухожен и от него приятно пахло дорогим парфюмом, молодой гей не сумел ничего сказать.
— Хорошо, — произнес Лисица. — Тогда у меня для тебя еще одно поручение.
— Какое?
— Съездишь с нами в одно место?
— Съезжу. А куда?
— Ты рассказывал, что в день свадьбы Леси и Эдика тебя пытались похитить какие-то люди?
— Было такое, — кивнул головой Николо.
— И ты говорил, что они хотели отвезти тебя к некоему Бесе?
— Да, — кивнул головой Николо. — Они говорили «Беся будет рад». Или «Беся будет доволен». А что?
— А то, что в тот раз ты к этому Бесе в гости не попал, а сегодня поедешь.
— Ой, я не хочу! — вздрогнул Николо. — Я боюсь!
— Странный ты человек. Не один ведь поедешь. Мы тоже с тобой будем.
— А-а-а… Ну, если вы тоже будете, тогда я не боюсь.
И все же голос Николо звучал не слишком-то уверенно. Кира заметила, что юноша стремился держаться поближе к Лисице. Сначала ее это лишь слегка позабавило. Но когда Николо и в машине занял место, которое раньше принадлежало ей, к веселью примешалось легкое раздражение. Еще больше Киру поразило, что Лисица даже не сделал попытки согнать Николо с ее места. Кажется, он даже не обратил внимания на то, что теперь рядом с ним сидит вовсе не Кира, а кое-кто совсем другой. Вот это уже довольно сильно задело Киру за живое.
Леся заметила, что подруга стала как-то особенно задумчива и поинтересовалась причиной ее настроения. Ответить Кире было нечего, и она отговорилась каким-то пустяком. Но на деле, если бы они с Лесей были одни, Кира призналась бы подруге в том, что ее гнетет. Однако подобный разговор при посторонних был немыслим. И Кира всю дорогу смотрела в окно, стараясь не смотреть вперед, где расположились Лисица и Николо.
Приехали они быстро. Господин со странной фамилией Беся жил в центре города, его квартира занимала половину третьего этажа старинного здания. Когда-то тут могла быть квартира купца или промышленника. Внизу сидел охранник, и попасть в дом без предварительной договоренности с обитателем квартиры было бы невозможно. Но оказалось, что такая договоренность у Лисицы уже была, о чем он своих друзей предупредить не посчитал нужным или просто не захотел.
Назвав свое имя и получив разрешение пройти, он повернулся ним и сказал:
— Нас уже ждут. Не стоит опаздывать.
Для Николо тот факт, что их ждут, тоже явился сюрпризом, заставившим его снова задергаться.
— Нет, ну все-таки… Зачем мы идем к этому человеку? — запоздало затрепыхался он. — Я его не знаю. И не знаю, что ему от меня было нужно!
— Вот это мы сейчас и выясним.
— Он ничего вам не скажет. А меня выставит лжецом. У меня ведь нет свидетелей того похищения. И в полицию я не заявлял.
— А кстати, почему ты этого не сделал?
— Не знаю, — потупился Николо. — Некогда было.
Но вид у него при этом был до того виноватый, что все четверо сыщиков заподозрили неладное.
— Рассказывай все без утайки, — велел Лисица, строго глядя на Николо. — Это касается короны?
— Ну, может быть. Отчасти.
— Говори, почему ты решил, что похищение каким-то образом связано с покупкой короны?
Тон Лисицы был категоричен, и Николо не осмелился молчать.
— Те люди… Ну, те ребята, которые пытались меня похитить… мне кажется, что я уже видел их машину и их самих раньше.
— Когда раньше?
Глаза Николо снова забегали. Он здорово трусил. На лбу у него даже выступили мелкие бисеринки пота. Однако, взглянув на невозмутимого Лисицу, модельер задышал уже спокойнее. Казалось, уверенный вид Лисицы дал ему необходимый глоток мужества.
— Мне кажется… я почти уверен… Уверен, что видел этих ребят и их машину, когда тот пьянчуга продавал мне корону.
— То есть ты хочешь сказать, что в тот момент люди Беси крутились поблизости от места сделки?
— Да. Совсем рядом были. Из машины на нас смотрели. Я еще подумал: чего это они так таращатся. Может, сами хотели эту корону приобрести, да я у них товар перехватил?
Лисица задумался.
— Хм… Это несколько меняет дело. Но все равно пойдем, на месте разберемся.
— Подождите! — вцепился в него Николо. — Сначала пообещайте: как бы ни повернулось дело, вы меня ему не отдадите!
— Кому?
— Ну, этому… Бесе. Я ведь не знаю, что ему от меня нужно. Вдруг он сам имел виды на эту корону? А теперь у меня короны нет.
— И ты в этом совершенно не виноват, — заверил его Лисица.
— Но вдруг он разозлится?
— Все будет в порядке. Как мы все вместе войдем, так все вместе и выйдем. Я тебе это обещаю.
Успокоенный его обещаниями Николо все же старался держаться как можно ближе к Лисице. Он крутился то возле одного его бока, то с другого. То забегал вперед, то, словно испугавшись, забивался назад. Одним словом, вид у Николо был как у нашкодившей собаки, которая знает за собой вину, хотя и не вполне понимает, в чем именно она провинилась.
Первый этаж здания был отдан под магазины и салоны. На втором шла реконструкция, его выкупила какая-то организация, которая собралась переделать помещения под свои нужды. Но начав ремонт и перепачкав побелкой ступени лестницы и дверь, мастера куда-то запропастились. То ли у заказчика закончились финансы, то ли по какой-то другой причине, но ремонт приостановился, и теперь за дверями было тихо и безлюдно.
— Нам еще выше.
Лифт в этом доме ходил со второго этажа. Друзьям надо было на третий, так что они решили не затевать эпопеи с погрузкой и выгрузкой в кабину и из кабины, которая для их многочисленной компании была явно мала. Они стали подниматься по ступеням, и внезапно перед ними встали двое крепких мужчин в темных костюмах и с выправкой, выдававшей в них бывших военных, возможно, даже спецназовцев.
Эти двое молча загородили путь и уставились на друзей. Кира покосилась на Николо. Тот хотя и выглядел напуганным, но на этих стражей взирал без особого ужаса. Было ясно, что кто бы его ни похищал, это были явно другие люди.
— Мы к господину Бесе, — произнес Эдик. — Нам назначено на полдень.
Один из стражей остался на лестнице, второй пошел наверх впереди друзей, показывая им дорогу. У дверей квартиры их встретили еще двое, такие же безмолвные и величественные. Лестничный стражник сдал всю компанию друзей своим уже квартирным коллегам, которые опять же разделились. Один повел друзей вперед, второй остался на своем посту.
— Строго у вас тут, — с невольным уважением заметил Лисица. — Похоже, я где-то ошибся в оценке вашего хозяина.
Уровень охраны и впрямь больше тянул на министра или другого крупного государственного чиновника. Беся же был всего лишь предпринимателем средней руки, откуда же у него могла взяться такая охрана?
Но это было еще не все. Возле дверей кабинета, за которыми их ждал господин Беся, друзья увидели еще двоих охранников.
— Шесть! — прошептала пораженная до глубины души Леся. — Шесть телохранителей на одного бизнесмена. Какого же размера должен быть у него бизнес? Лисица, ты уверен, что у него только диваны и автосервис?
Лисица молчал. Он и сам был удивлен не меньше своих друзей. Один из охранников распахнул перед компанией дверь и гулким басом объявил:
— К вам посетители.
Друзья вошли и увидели мужчину лет пятидесяти с симпатичным округлым лицом и ямочками на щеках. Но прежде чем они успели обдумать, почему этот человек кажется им таким симпатичным, хотя на деле он вполне может оказаться преступником, Николо шагнул вперед и с удивлением в голосе воскликнул:
— Алексей! И вы тут! Вас тоже привезли к этому Бесе?
Алексей! Он же Беся! Тот Беся, которого так боялся Николо. Но сейчас Николо держал себя так, как будто бы знал этого человека и не имел оснований его опасаться. Модельер смотрел на этого мужчину, тепло ему улыбался и, не переставая, говорил:
— Алексей, как я рад вас видеть! Я всю голову сломал, пытаясь придумать, как вас найти. А вы и сами нашлись. Но теперь-то вы подтвердите, что это от вас я узнал про дурацкую корону. Правда? Подтвердите? А то мне никто не верит, а ведь я говорю чистую правду.
Но мужчина, казалось, совсем не испытывал той радости, какую чувствовал модельер. И даже совсем наоборот.
— Ты — глупец! — сердито произнес он, обращаясь к Николо. — Запорол такой отличный план!
— Что? — попятился от него Николо.
— Тебе всего-то и надо было, что отнести корону старухе и сдать ее в заклад. А ты вместо этого что наделал?
Николо молчал, пораженно глядя на своего рассерженного знакомого, которого только что называл Алексеем.
— Я?.. Был должен?.. Отдать корону старухе? Но почему?
— Это было логично для всякого, у кого на плечах голова, а не горшок с тряпьем, как у тебя!
Николо молчал. Вид у него был до того несчастный и потерянный, что всем стало его жалко.
— Что тут происходит? — громко произнесла Леся, обращаясь к мужчине. — Кто вы такой? И по какому праву обижаете нашего друга?
Но прежде чем мужчина успел ей ответить, Лисица тоже шагнул вперед и встал рядом с Николо.
— Друзья! — торжественно произнес он и, протянув руку, указал на мужчину, которого Николо назвал Алексеем. — Позвольте представить вам господина Бесю собственной персоной!
Все молчали. Один Николо покачал головой:
— Нет, вы ошибаетесь. Это не Беся. Это Алексей. Тот самый…
— Тот самый, который вложил в вашу голову идею с ворованной короной, — перебил его Лисица. — Знаю. Что же, поздравляю, вы его нашли. И могу сказать во избежание недопонимания, что ваш таинственный Алексей и господин Беся — это одно и то же лицо. То самое лицо, которое с непонятной мне пока что целью сначала купило украденное у бедных шотландцев национальное сокровище, а потом пыталось пристроить ворованную вещь нашей милой Надежде Сергеевне, которую мы все с вами хорошо знали.
Тирада Лисицы оставила господина Бесю невозмутимым. Вместо того чтобы испугаться или начать оправдываться, он лишь хмыкнул.
— А вы неплохо осведомлены, господин майор, — произнес он. — Но я тоже подготовился к вашему приходу.
— Мне, в отличие от вас, скрывать нечего, — отрезал Лисица. — Я ворованные вещи старушкам в заклад чужими руками пристроить не пытаюсь. И эти самые чужие руки потом отравить тоже не пытаюсь.
Беся смотрел на него со странным выражением. Он явно хотел что-то сказать, но колебался. Пока он колебался, из глубины комнаты раздался еще один голос:
— Не горячитесь, молодой человек. Я сейчас попытаюсь вам все объяснить.
Следом за этим из полумрака на свет вышел мужчина, лицо которого показалось друзьям смутно знакомым. Леся с недоумением смотрела на него: где она могла видеть это лицо? Может быть, по телевизору? Да, по телевизору вполне возможно. Но если сейчас этому типу прибавить элегантную бородку… И тогда получается… Получается вылитый профессор Завгородцев!
Тот самый, чью фотографию с такой любовью вертел в руках и показывал девушкам Эдик. Его отец считал профессора Завгородцева своим отцом, а тот был его дедом и соответственно прадедом Эдика. Но если у Арсения Ивановича и Эдика внешнее сходство с дедом было минимальным, то у этого мужчины оно прослеживалось очень явно.
Пока друзья пытались осмыслить, что же может значить сходство между покойным профессором и этим мужчиной, тот широко улыбнулся им и велел замершим у дверей охранникам оставить их. Судя по тому, с какой скоростью люди повиновались его приказу, именно этот мужчина, а вовсе не господин Беся, был их настоящим хозяином.