Глава 17
И успели девушки очень вовремя. Потому что спустя мгновение дверь скрипнула и на пороге появился мужской силуэт. Всмотревшись в полумрак больничной палаты, мужчина удовлетворенно хмыкнул и что-то пробормотал. Подруги, лежащие под кроватью, насторожились. Где же они уже слышали этот голос? Определенно слышали, и совсем недавно. Да, этот голос был им знаком. В этом они могли бы поклясться чем угодно.
Тем временем шаги стали ближе. Мужчина вошел в палату. Щелкнул замок. Затем он приблизился к кровати Лейлы. И спрятанные под ней подруги снова услышали его голос:
— Ах, девочка, зачем же ты меня, старика, искушала? Такая нежная, такая хрупкая. И сейчас ты полностью в моей власти. Но не бойся, я не обижу тебя. Напротив, я помогу увидеть тебе наконец свет.
Теперь в знакомом подругам голосе звучали неведомые и никогда прежде не слышанные ими нотки безумия. Переставшая изображать беспробудный сон Лейла что-то испуганно пискнула в ответ.
— Слушай, это же наш дядя Коля! — прошептала в полном изумлении Леся, толкнув подругу.
Кира не ответила. Она слушала.
— Может быть, это ошибка, — произнесла она тоже шепотом.
Но никакой ошибки не было.
— А теперь мне придется тебя убить, — произнес маньяк, обращаясь к Лейле. — Просто убить. И как жаль! Это ведь не доставит нам с тобой ровно никакого удовольствия. А мы ведь могли бы поговорить. И ты стала бы одной из моих дорогих маленьких девочек. Ты бы поняла, какую услугу оказываю я тебе, освобождая твою чистую душу от этой земной оболочки.
Лейла затрепыхалась. Дальше мешкать было нельзя. С диким криком подруги выскочили из-под кровати и набросились на навалившегося на Лейлу мужчину. Когда девушки заорали и полезли из-под кровати, тот невольно отшатнулся на полшага и выпустил Лейлу из рук. Но быстро, даже слишком быстро пришел в себя и снова протянул к ней руки, намереваясь задушить.
Подруги вцепились в него с двух сторон, чтобы помешать. Но он оказался словно из железа выкован. Они не могли справиться с дядей Колей, который просто не обращал внимания на них. Он был словно медведь, такой же могучий, жестокий и лохматый. Подруги пришли в отчаяние. Им было ясно, что даже вдвоем им не отстоять жизнь Лейлы, бившуюся в руках ополоумевшего маньяка.
И тут Киру осенило. Оставив на мгновение дядю Колю, она огляделась по сторонам. Ее взгляд привлек к себе металлический стульчик, стоящий возле тумбочки. Тумбочка давно перевернулась, стульчик упал. Но сам он оказался достаточно крепким и тяжелым, чтобы…
Недолго думая, Кира подняла его в воздух и с размаху опустила на голову дяди Коли.
— Э-эх! — издала она воинственный клич, когда металл соприкоснулся с лысиной на макушке.
Дядя Коля зашатался, по его лицу побежала струйка крови, но он по-прежнему стоял на ногах. Зато теперь, оставив Лейлу, которая упала на кровать словно тряпичная кукла, он переключился на Киру.
— Ах ты, дрянь! — заорал он и попер на новую цель.
Определенно, Кира не вызывала в нем никакой нежности. Увидев, чем обернулось ее вмешательство, девушка испуганно завопила, призывая Лесю на помощь.
В дверь снаружи давно ломились. Но увы, в больнице недавно был ремонт. И все старые, ветхие двери в ней поменяли на новые, более крепкие. И поэтому ломящаяся в дверь подмога никак не могла помешать окончательно обезумевшему дяде Коле.
— Леся, — прохрипела Кира из последних сил, когда в ее горло вцепились две огромные пятерни. — Вдарь ты ему! Чем-нибудь… по башке!
Так как ничего более подходящего поблизости не нашлось, то она просто сняла с себя тяжеленное сабо и, благословляя ту продавщицу, которая ей все же навязала этот кошмар, а главное себя, что она надела эту чудо-обувку, врезала деревяшкой по затылку дяди Коли. От удара руку немедленно обожгло острой болью.
«Как минимум вывих!» — мелькнула в голове мысль.
Но зато маньяк снова зашатался. Однако снова устоял. Видя, что одного удара для такого бугая все же мало, Леся переложила сабо в здоровую руку и ударила еще раз. Этого оказалось достаточно. Кира сразу почувствовала, что сжимающие ее горло руки слегка ослабели.
И в этот момент наконец с треском поддалась дверь палаты. В пролом, образовавшийся на месте ее, ввалились несколько человек. Первым был Али. И словно только его и дожидался, дядя Коля грузно рухнул на пол, распростершись у ног полицейских. Кира хотела закричать, но с удивлением обнаружила, что не может издать ни звука.
— Где вы болтались все это время? — сердито закричала Леся, глядя на Али и его отряд, который он привел с собой. — Вот, посмотрите, все самим приходится делать! Тоже мне! Стражи порядка!
— Леся? — растерянно посмотрел на нее Али и, переведя взгляд в сторону, изумился еще больше: — Кира? Что вы тут делаете?
Кира только зубами скрипнула. Будь у нее голос, она бы уже сказала! Проклятый дядя Коля. Все из-за него! Теперь она вынуждена давиться собственной злостью вместо того, чтобы выплеснуть ее на недотеп из полиции.
— А где охранники? — продолжал недоумевать Али. — Они должны были находиться возле палаты.
— Не знаю, — все еще сердито ответила Леся. — Когда мы пришли, тут никого уже не было. Ищи своих людей сам!
И она склонилась над Лейлой, которая потихоньку приходила в себя. Впрочем, говорить она тоже не могла. И их с Кирой сразу же увели врачи, чтобы осмотреть полученные девушками травмы. А Леся, решив, что ее рука может немного подождать, осталась с полицейскими.
Стражи порядка в поисках своих пропавших коллег осматривали подряд все помещения второго этажа. И очень скоро обнаружили то, что искали.
— Ты только посмотри! — воскликнул один из полицейских, первым осмотревший подсобное помещение, где прятались Кира с Лесей. — Тут прямо склад. Все трое ребят здесь!
Полицейские вытащили из шкафа, из-под кровати и из угла, где стоял агрегат, троих мужчин. Все трое при этом активно вращали глазами, мычали и дергались, так что сразу становилось понятно: они живы, почти в порядке и жаждут высказаться.
— Это и есть ваши охранники? — спросила у Али Леся, ощущая какое-то неприятное покалывание в области солнечного сплетения. — Они что, должны были охранять Лейлу?
— Да, — недоуменно кивнул Али. — Ума не приложу, кто это их так? Наверное, маньяк постарался.
— Наверняка! — облегченно подтвердила Леся. — Послушай, эти двое твои полицейские. А наш Тим тут откуда взялся?
— Упросил он меня, — ответил Али. — Хотел помочь при задержании. А вот что получилось. Тоже мне, московский детектив, бывший десантник. Ничем не лучше моих увальней. И он от маньяка пострадал.
И Али в сердцах махнул рукой.
— Хорошо хоть сам жив остался. Да и мои ребята вроде бы в порядке.
Тут он перевел взгляд на Лесю и сказал слова, которые девушку обожгли словно раскаленное железо.
— Леся, — сказал Али. — Прости меня, я был не прав в отношении тебя. Если бы не ты… Если бы не вы с Кирой… Так я даже не знаю, что бы тут могло случиться.
Леся густо покраснела. И у нее чуть было слезы из глаз не брызнули. Знал бы Али, как все было на самом деле. Но как ни стыдно ей было, она знала, что ни за что на свете не признается своему возлюбленному, что это они с Кирой постарались и вдвоем скрутили сначала Тима, а потом и двух полицейских, которые пришли к их убежищу и которые должны были охранять Лейлу.
Никогда! Даже под пытками! И потом, чего эти полицейские по подсобным помещениям шляются, когда им пост доверен! Сами и виноваты! Но ничего этого Леся вслух, разумеется, не сказала. Вместо этого она начала поспешно отступать вниз.
— Мне надо идти, — пробормотала она вместо ответа. — У меня рука. Вывих.
— Что с ней? — встревожился Али. — Болит? Сильно болит?
— Да, — скрючилась Леся, хотя рука у нее вовсе не так уж и болела.
— Немедленно к врачу! — разволновался Али. — Тебя надо осмотреть! Ты же ранена!
Он заботливо помог ей спуститься вниз и простоял рядом с ней все то время, пока ей делали перевязку. Потом Леся выползла в холл и застала там бледную Киру с забинтованным горлом. И очень веселую Лейлу, у которой хоть горло и было замотано, но ее это, похоже, не слишком беспокоило.
Еще бы, когда злодей-маньяк наконец пойман, а сама ты отделалась всего лишь слегка помятой шеей — это пустяки. Честное слово, пустяки!
Увидев подругу, Кира сделала знак, чтобы Леся приблизилась к ней. Леся подошла и даже присела рядом. С трудом повернув голову, Кира попыталась что-то сказать, но у нее из горла вырывался только свист и шипение. И Кира перешла на язык жестов. Показав два пальца, а потом еще один, она ткнула куда-то вверх.
— Знаю, — кивнула головой Леся и шепотом добавила: — Представляешь, оказывается, те двое типов, которые пришли следом за Тимом и которых мы приняли за маньяков, на самом деле были охранниками Лейлы.
Кира кивнула, поморщилась и сделала страшные глаза, приложив палец к губам.
— Что ты мне говоришь? Чай, и сама не дура! — обиделась Леся. — Ясное дело, буду держать язык за зубами. Очень мне надо, чтобы мы из героинь снова перекочевали в отряд никчемных дурех и авантюристок.
Кира внимательно посмотрела на подругу и печально вздохнула. Но в это время из кабинета врача, покачиваясь, вышел Тим с перебинтованной головой.
— Ну и ночка! — страдальчески жмурясь, произнес он и присел рядом с девушками. — Представляете, этот маньяк чуть не убил меня. Я-то думал, это вы в той комнатке прячетесь.
— Почему ты решил, что там именно мы? — сделала страшно удивленные глаза Леся.
— Мне показалось, — пояснил Тим. — Но ошибся. Маньяк там спрятался. И только я наклонился, чтобы его рассмотреть, как он мне раз! Ясно, что он там прятался. Вы бы ведь не стали меня бить.
— Никогда! — с жаром заверила его Леся. — Что ты! Мы тебя очень любим!
Кира тоже состроила физиономию, которая выражала симпатию пополам с возмущением, что Тим мог заподозрить их в попытке убить его. Тим тем временем ощупал свою шишку, которая выпирала даже из-под бинтов.
— А потом он меня связал, — пожаловался он девушкам. — Да так крепко, что никак не развязаться было. Такая сволочь!
— Просто не могу поверить, что все это время мы жили с ним, общались каждый день и ни разу не подумали, что это может быть наш славный дядя Коля, — произнесла Леся, решив, что пора все же сменить тему. — И что на него накатывало? Зачем он убивал этих девушек? Ведь славный же дядька!
— Славный! — едва слышно просипела Кира. — Только руки по локоть в крови.
— И все равно, на него бы я никогда не подумала, — вздохнула Леся.
Тим в ответ лишь кивнул. Ему тоже до сих пор не верилось, что маньяк пойман. И что им оказался именно балагур и душа нараспашку — дядя Коля.
Ответ на свой вопрос и на многие другие Леся и ее друзья получили только через день. Али, который после событий той ночи, когда был задержан дядя Коля, неизменно чувствовал по отношению к подругам некую смесь вины, благодарности и раскаяния, полностью посвятил их в детали этого преступления, а также поделился с ними ходом расследования.
Для этого разговора он пригласил подруг и Тима к себе домой. Чтобы, как он выразился, сочетать приятное с полезным. Но они пришли уже не в ту полупустую квартиру, где побывала Леся и где жил Али, изображая торговца наркотиками.
Он пригласил гостей в свою настоящую квартиру. Тут девушка была впервые. И ей тут очень понравилось. Во-первых, несмотря на комфорт, чувствовалось, что мужчина живет один. Ни единого намека на пребывание тут женщины. Но тем не менее в квартире было очень чисто. А на плите шипел и исходил потрясающими запахами пряностей и трав роскошный восточный обед, который Али приготовил для своих друзей.
Угощение было подано на низком столике. Это был огромный казан с тушеным мясом молодого ягненка и овощами, которые полагалось есть, макая в соус белый хлеб и запивая прохладным сухим вином. Турция была страной хоть и мусульманской, но вино тут не находилось под таким строгим запретом, как в других странах Востока.
После того как угощение было съедено, мужчины закурили ароматный кальян, а девушки принялись лениво ощипывать огромную гроздь винограда, лежащую в вазе с фруктами. Был заварен зеленый чай, поданы неизменные турецкие сладости, и разговор потек сам собой без малейшего напряжения.
— Волна безумия на вашего дядю Колю, по его же собственным словам, накатывала только временами, — такими словами начал Али свой рассказ. — И с довольно большими промежутками. В остальное время он был вполне адекватным человеком. Хорошим мужем, заботливым отцом и веселым товарищем.
— Да, мне он всегда казался веселым свойским дядькой, — кивнул Тим.
— Он такой и есть, — сказал Али. — Но когда на него находило, он не мог себя контролировать. Правда, он клянется, что он очень старался. И если бы не старался, то жертв могло быть гораздо больше.
— Только этого не хватало! — фыркнула Кира. — Тоже мне паинька!
— Никто и не говорит, что он паинька, — вздохнул Али. — Он больной человек. И повинен во многих убийствах.
— Так это он убил Зухру и еще двух девушек? Он и в тех убийствах признался? — спросила Леся.
— Все-то вы знаете, — прищурился Али. — Да, он признался. Он приезжает в Турцию уже третий год подряд. И в каждый свой приезд убивал по одной девушке. Правда, в этом году, он сам признался, жертв могло быть и две.
— Но почему? — недоуменно покачала головой Кира. — Что они ему сделали, эти девушки?
— Ничего не сделали, — ответил Али. — Он точно совсем больной человек. Говорит, что убивал их из жалости.
— Как?
— Ну да, убивал, чтобы освободить их души от телесной оболочки, которая им только вредила.
— Бред какой! — воскликнула Кира.
— Он действительно больной человек, — повторил, пожав плечами, Али. — Что ты можешь требовать от безумца, который не знает, где ему искать помощь? Возможно, обратись он вовремя к специалисту, этих преступлений можно было бы избежать.
Кира не нашлась, что ответить. И промолчала. Зато нашелся Тим.
— Еще неизвестно, больной он или просто притворяется, — заявил он сердито. — Когда мы с ним общались, он мне больным не казался.
— Это будут решать врачи, — невозмутимо ответил Али. — Но лично я думаю, что он в самом деле болен.
И он замолчал, втягивая в себя дым. Все притихли, ожидая продолжения его рассказа.
— Ведь почему я так думаю, — наконец, глубоко затянувшись голубоватым дымом с ароматом яблок, продолжил Али, — а думаю я так, потому что этот дядя Коля не считает себя виновным в убийствах девушек. По его словам, это была миссия спасения несчастных душ. И еще он говорит, что чувствует свою вину и готов признаться только в одном убийстве.
— Это в каком же именно, интересно знать? — ядовито спросила Кира.
— В убийстве Мустафы, — ответил ей Али, словно это было чем-то само собой разумеющимся.
— Так это все-таки он его?.. — ахнула Леся.
— Ну да, — пожал плечами Али. — Он задушил его, потому что тот наткнулся на него, когда он шел с Зухрой в тот домик, где и убил бедняжку.
— Так дядя Коля побоялся, что Мустафа выдаст его? — спросила Кира.
Али молча кивнул и продолжил:
— Он ведь не знал, что самому Мустафе было не с руки связываться с полицией и давать там какие-то свидетельские показания. Это привлекло бы внимание полиции к делам самого Мустафы. Что было не в его интересах.
— Выходит, наш милый, славный дядя Коля, с которым мы все дружили, задушил маленькую Зухру. И это его видела с ней Лейла?
— Самое удивительное, что нет, — покачал головой Али. — Она видела Зухру не с дядей Колей, а с его соседом.
— С соседом? — перестав жевать виноград, посмотрели на полицейского подруги.
— А что тут удивительного? Дядя Коля жил в номере не один, а со своим приятелем, — ответил Али. — Я с ним разговаривал. Они и в самом деле очень похожи. Так что немудрено было их перепутать. Особенно если смотреть издалека.
— Дядя Витя! — догадалась Кира. — Так вот оно что! Лейла все же видела с Зухрой дядю Витю. А дядя Витя живет в одном номере с дядей Колей. Вот откуда дядя Коля узнал, что Зухра собирается вечером встретиться с дядей Витей. Наверное, подслушал их разговор. Или дядя Витя все же ему проговорился.
— Да, — кивнул Али. — У соседа не было секретов от дяди Коли. Он и в самом деле умеет привлекать к себе людские сердца и вызывать доверие. Даже Зухра пошла с ним, не подозревая ни о чем плохом. И другие девушки тоже.
— Дядя Коля сам признался, что сносно говорит по-турецки, — вспомнила Леся. — А прибавить сюда располагающую внешность, и… Именно к такому человеку я бы и сама почувствовала прилив доверия, на месте Зухры.
— Значит, девушек дядя Коля убил, чтобы спасти, Мустафу убил, чтобы спастись самому, — принялась загибать пальцы Кира. — А кто же убил Наташу?
— Боюсь, что это уже сделал не наш дядя Коля, — покачал головой Али. — Он упорно отказывается взять на себя ее смерть. И так как он признался в других убийствах, я ему верю.
И, подумав, Али добавил:
— Кстати, равно как он отрицает и то, что оглушил ночью в больнице Тима и двух моих людей.
— Вот это он уже врет! — возмутился Тим. — Больше там никого не было. Он это сделал. Больше некому. Сначала меня оглушил. А когда ребята встревожились и за мной пошли, он и их по очереди оприходовал.
Али покачал головой, но ничего не сказал. Подруги с тревогой смотрели на него, ожидая, что сейчас последует их разоблачение. Но так как Али пока что воздерживался от комментариев, они тоже не стали лезть со своими откровениями. Кому они нужны, эти откровения? Маньяк задержан? Задержан. Ну и все!
— Нет, нельзя верить этому психу! — продолжал тем временем негодовать Тим. — Вот ведь старый врун! Даже меня сумел обвести вокруг пальца! Я когда всех в отеле перебирал, кто бы подходил на роль маньяка и убийцы, этого старого пьяницу никогда серьезно в расчет не брал.
— Так, а кто же все-таки отравил Наташу? — поспешно задала вопрос Леся, чтобы сменить тему.
— В самом деле, кто? — оживилась Кира, которая последние несколько минут чувствовала себя как на иголках.
— Думаю, ее отравили из-за Мани, — ответил Али.
— Мани? — ахнули подруги. — Это тот парнишка с дискотеки? Любовник Наташи? Во всяком случае, он так сказал.
— Да, он самый, — кивнул Али. — И они с Наташей в самом деле были любовниками. И Мани уже признался полиции в том, что у него до Наташи был роман с одной девушкой, тоже с дискотеки. А она, в свою очередь, раньше была любовницей самого Ибрагима, которого бросила ради Мани.
— И ты хочешь сказать, что она убила Наташу из ревности? — догадалась Кира.
— Вот именно, — кивнул Али. — Она уже призналась в своем преступлении. Но против нее говорит еще и то, что порошок, которым отравили Наташу, был взят из личных запасов Ибрагима. Торговал он одной отравой, а лично для себя брал более дорогой наркотик. Украсть этот порошок мог кто-то очень близкий к Ибрагиму. Например, любовница. В общем, думаю, что эта девушка отравила Наташу из ревности.
— Думаешь или в самом деле отравила? — посмотрела на него Кира.
— Отравила, — кивнул Али. — Она призналась.
— Тим, ты слышишь? Ты теперь можешь предъявить господину Канарейкину убийцу его дочери? — обрадовалась Кира.
— Уже, — пробормотал Тим.
— Что уже? — удивилась Кира.
— Уже предъявили, — пояснил ей Али. — Но господин Канарейкин, узнавший и поверивший наконец, что дочь, в свою очередь, пыталась его убить, как-то охладел к поиску ее убийцы. И его больше интересовала личность того киллера, которого наняла его дочь.
— Но что-то я не понимаю, — произнесла Леся. — Если Наташу убили, Мустафу убили, то откуда же взялся киллер, который стрелял в Канарейкина?
— Дело в том, что деньги, которые Наташа передала Мустафе для будущего киллера, Мустафа успел передать наемному убийце еще до своей смерти, — сказал Али. — А киллер, получив заказ, постарался его выполнить.
— Но заказчики были к этому времени уже мертвы!
— Для этого парня разницы нет. Заказ есть заказ, — пожал плечами Али.
— Не может быть, — сказала Кира. — Какой принципиальный!
— Он не принципиальный, — ответил Али. — Просто он воевал в Афганистане. И после полученной контузии немного не дружит с головой. Мы уже давно пытались его вычислить. И вот наконец благодаря вашей помощи задержали.
И Али обвел благодарным взглядом своих гостей. Похоже, после благополучного окончания трех дел он пересмотрел свое отношение к жизни и к роли женщины в ней. Кира тем временем о чем-то сосредоточенно размышляла.
— А как же письмо с требованием выкупа? — спросила она наконец. — То письмо, которое мы нашли в номере Наташи. Оно-то зачем?
— Кроме найма убийцы Мустафа предложил Наташе вторично провернуть ее аферу с выкупом.
— Но письмо не было послано!
— Думаю, что она сначала вроде бы согласилась, но затем резко передумала, — сказал Али. — Она ведь не была дурочкой.
— В самом деле, если после смерти Канарейкина Наташа становилась наследницей его состояния, по крайней мере — половины, то зачем ей было пачкаться с этим выкупом? — согласилась Кира.
— Поэтому Мустафа ограничился комиссионными за то, что свел Наташу с наемным убийцей. И господин Канарейкин не получил требования о выкупе за свою дочь.
— Зато чуть было не схлопотал пулю в лоб, — добавила Леся. — Презент от любимой дочурки.
Так и закончилась эта история. Господин Канарейкин, получив от Али неопровержимые доказательства того, что наемного убийцу, стрелявшего в него, наняла его родная дочь, получил-таки сердечный приступ. И провалялся в турецкой больнице целых две недели. То есть все время своего отдыха.
Однако сильный организм взял свое. Да и Маруся не отходила от кровати больного мужа. И в конце концов ее забота и любовь помогли Канарейкину справиться со свалившимся на него несчастьем.
Дядю Колю турецкие власти сначала несколько раз подвергли медицинскому осмотру, а потом, признав невменяемым, все же оставили в стране, исхлопотав разрешение судить его своим судом и держать в собственном сумасшедшем доме.
Мотивировали они это тем, что все преступления были совершены на территории Турции и в отношении гражданок этой страны. И они хотят быть уверены, что маньяк не будет освобожден через пару лет и не вернется в Турцию, чтобы продолжить свою безумную миссию.
В самом деле, странное дело, но в родном городе дяди Коли не было зарегистрировано ни одного случая появления маньяка-душителя. Видимо, русские женщины не будили в дяде Коле никаких особых чувств.
Все контрабандисты, промышлявшие торговлей наркотиками, получили разные сроки тюремного заключения и уже начали отбывать его. Даже главарям на этот раз не удалось ускользнуть от правосудия, что вообще было равносильно чуду.
Али за эту операцию получил повышение по службе и внеочередной оплачиваемый отпуск, который и провел, наслаждаясь обществом Леси и путешествием по странам Востока.
Поэтому в Питер девушки возвращались поодиночке. Так как проблем с визой у Леси не возникло, то девушка провела в Турции целый месяц. И ни разу не пожалела о своем решении. Али показал ей настоящую Турцию, какой она никогда бы не смогла увидеть из окна туристического автобуса.
Кира же вместо Питера полетела в Москву в гости к Тиму, который очень настаивал на этом. И тоже не пожалела. Однако время неумолимо шло. И в конце концов подруги почувствовали, что в гостях хорошо, а дома все же появиться следует. Тепло простившись со своими друзьями, они в один день сели на самолеты и вернулись домой с разницей всего в полтора часа.
Таким образом они даже сумели сэкономить на такси, вернувшись домой на одной и той же машине.
Кот Фантик при виде блудной хозяйки, которая оставила его в чужом доме больше чем на месяц, хотя обещала вернуться гораздо раньше, только негодующе фыркнул, поставил хвост трубой и забился глубоко под диван, всем своим видом выражая нежелание знаться с подлой предательницей.
— Вот ведь хулиган! — умилялась бабушка, присматривающая за Фантиком все это время и успевшая привязаться к коту. — Что вытворяет! А уж как скучал он без тебя, Кирочка! Никогда не думала, что кошки способны на такую привязанность. Все возле двери сидел. Чуть шорох, он уже там. Лапой дверь трогает. Чисто собака. А сейчас, видишь ты, приехала, так он характер решил показать!
Кире пришлось скормить Фантику почти килограмм его любимой телячьей вырезки с рынка, прежде чем он согласился сменить гнев на милость и пару раз потерся мордочкой о ее щеку, показывая, что готов сделать первые шаги к примирению.
Что касается того, что сказали подругам их бывшие кавалеры Дима и Борисов, неосмотрительно плохо относившиеся к своим девушкам, то это никак не может стать достоянием гласности. И тут никакой телятиной ситуацию спасти не удалось. Да подруги, если честно, уже не горели желанием мириться. Вся обида на бывших кавалеров за время их отпуска бесследно испарилась, а пустота заполнилась.
И теперь они каждый вечер после работы собирались вместе и строили планы по переселению. Леси — в Турцию, а Киры — в Москву. Но что из этого вышло, мы узнаем только в следующий раз.
Назад: Глава 16
На главную: Предисловие
