Глава 15
Эта находка страшно взволновала подруг. В головах у них закрутился ураган разных догадок. Они не знали, что и думать. Что же это получается? Вещи Розалии в подвале у Федичкиных? Ну, самого-то Федичкина подозревать глупо, он и сам стал трупом одновременно с Розалией. Но тогда кто? Софья Арсеньевна? Она убила обоих? Зарезала ножом любимого брата?
– В голове не укладывается! Розалию убила Софья Арсеньевна?
– Из ревности к брату?
– А вещи своей жертвы зачем она к себе в подвал притащила? Ведь это же дополнительный риск! Из самого Горелова тащила!
– Да, очень подозрительно выглядит. А что, если Розалия сама привезла эти вещи?
– Сюда? К Федичкиным? И даже не к Федичкиным, а в подвал, где ходят все кому заблагорассудится, от бомжей до сантехников? Розалия что, с ума сошла? Тут шмоток на многие тысячи рублей. А если бы ее чемоданы сперли? А паспорт? А другие документы? А деньги?
– Значит, она должна была сознательно пойти на такой риск.
– Ради чего?
На этот вопрос ответа у подруг тоже не было. И, повздыхав, они приняли единственное разумное, как им показалось на тот момент, решение – позвонили Кантемирову.
– Дорогой товарищ следователь, спаси нас.
– Отстаньте! От вас одни неприятности!
– Спаси! Пожалуйста! Мы будем хорошими!
– Да? И где вы?
– Сидим в подвале. Вытащите нас отсюда.
– В каком подвале?
– В обычном!
– Вот еще! – отреагировал Кантемиров. – Как попали, так и выбирайтесь. Эй, погодите! Вас там что, заперли?
– Да. Слесарь. Случайно.
– Совсем ерунда получается! Зачем вы полезли в подвал?
– Не важно, зачем полезли. Важно, что мы тут нашли.
– И что же?
– Чемодан с паспортом на имя Розалии Яковлевны!
Некоторое время Кантемиров обдумывал услышанное. А затем уточнил:
– А в подвале какого дома?
Ишь хитренький какой!
– Это мы скажем тебе только после того, как ты приедешь.
– Но адрес! – взвыл Кантемиров. – Адрес скажите, куда мне ехать!
Ах, адрес! Действительно, без адреса никак.
– Я знаю этот дом, – спокойно сказал Кантемиров, когда подруги продиктовали улицу и номер дома. – Через полчаса буду. Ждите!
Прибыл он не через полчаса, а через сорок минут. Еще двадцать минут ушло у него на то, чтобы найти слесаря и растолковать мужику, что от него требуется. Следующие полчаса слесарь искал ключ, который запропастился неведомо куда. В конце концов ключ нашелся в кармане собственных штанов слесаря. Ну и, наконец, подруги были извлечены из подвала на свежий воздух.
– А чемоданы точно Розалии? – недоверчиво поинтересовался Кантемиров у подруг.
– Точно.
– Ну, дела! – отреагировал следователь, после чего забрал у подруг оба чемодана, сел в свою машину и укатил прочь.
А подруги так и остались стоять. Вот нахал! Забрал у них ценную улику и даже спасибо им не сказал! А ведь они могли и не говорить следователю ничего. И могли не отдавать ему чемодан покойницы! Мало ли что там могло найтись в этом чемодане!
Однако Кантемиров все же не был последней скотиной. Потому что ближе к ночи он позвонил подругам и отчитался о том, что его людям удалось «выжать» из этого чемодана.
– Только учтите, это не серьезный отчет экспертов, это то, что называется «навскидку».
– Очень хорошо.
– Нет, хорошего там как раз мало. Все вещи, обнаруженные нами в чемодане, безусловно принадлежали покойнице. Это ее размер, ее фасон, ее любимые марки. И кроме того, на многих вещах нашиты специальные бирочки с инициалами владельца.
– А бирочки-то зачем?
– По ним в чистках или прачечных, куда ленивые или просто занятые хозяйки сдают в чистку свое белье, находят владельцев. В нашей стране этот сервис не слишком развит. Но в Европе многие пользуются такого рода прачечными.
– Им что, лень постирать белье дома?
– Вероятно, в общественных прачечных это получается дешевле. А европейцы не привыкли тратить лишние центы.
– Да, Розалия долгое время жила в Литве, а Литва – это фактически та же Европа. Возможно, что она и нашила бирки на свои любимые вещи.
– Но как вещи Розалии оказались в подвале дома Федичкиных?
– У меня есть лишь одно разумное объяснение. Их принес туда сам Федичкин. Принес и спрятал. Кстати, эту же версию подтверждает и слесарь, который вас спас.
– Да уж, спаситель. Чуть ли не два часа один ключ искал! Страшно подумать, что бы с нами было, если бы на дверях оказалось несколько замков.
– И тем не менее именно этот человек подтвердил, что неделю назад или около того жилец из первой квартиры, а именно Федичкин Вениамин, попросил у него ключ от подвала.
– Зачем?
– Федичкин наплел что-то о протечках в стояке. И о частных мастерах, которые обещали прийти только поздно вечером. И к тому же, как я подозреваю, он сунул слесарю бутылку. Поэтому тот ключ ему дал. А на следующий день забрал.
– Вот видите!
– Но у Федичкина было достаточно времени, чтобы смастерить себе дубликат ключа.
– Но зачем?
– Чтобы иметь доступ в подвал. И чтобы спрятать там вещи Розалии.
– Но зачем Розалии их было прятать в чужом доме? Почему Розалия не могла оставить чемодан у себя на вилле?
– Не знаю. Возможно, Розалия опасалась, что ее хозяева будут против ее отъезда.
– С чего бы это? И вообще, Розалия собиралась уезжать вместе с Марко! Федичкин ей был глубоко безразличен!
– Откуда вы это знаете? Кто вам сказал?
– Сестра Федичкина. И сам Марко. У них с Розалией были большие планы на будущее. Она собиралась раздобыть для них двоих где-то очень много денег и сбежать. Не с Федичкиным, а с Марко!
– А у кого она могла раздобыть эти деньги? Только у Федичкина или у Антоновых. Последним делиться с Розалией было не с руки. Кто она им? А вот Федичкин… Если он был так сильно влюблен в свою Розалию, то мог и поддаться на ее уговоры и решиться сбежать с ней.
– Сбежать? От кого?
– От сестры, например.
– А деньги? Откуда у Федичкина взялись бы деньги на этот побег? Он ведь последнее время работал простым сторожем. Зарабатывал гроши.
– Кто вам это сказал?
– Соседка.
– Не знаю, что она там придумала, но Федичкины нигде не работали после переезда из Литвы в Россию.
– А на что же они жили? Соседка сказала, что в деньгах они не нуждались.
– В связи с расследованием двойного убийства – брата и сестры – банк, в котором находились средства обоих покойников, пошел нам навстречу. И мы имеем кое-какую информацию о состоянии дел Федичкиных.
Следователь выразительно замолчал, а у подруг даже дыхание замерло:
– Да? И что? Они были богаты?
– Вполне обеспечены, я бы так сказал.
– И много у них было денег?
– Достаточно, чтобы получать ежегодно с процентов по своим вкладам от ста до ста двадцати тысяч евро.
– Но это же миллион! – воскликнула Кира. – Миллион евро!
– Основная сумма их вклада была еще больше, – прищурился следователь.
– Потрясающе! Федичкин был так богат? Но где он сколотил свое состояние?
– А вот это уже другой вопрос. Насколько я понял из налоговых деклараций, которые мне любезно предоставила литовская сторона, зарабатывал наш Федичкин совсем не много. Сначала три тысячи, а потом четыре тысячи евро в месяц. Разумеется, я специально называю суммы не в литовской валюте, а в пересчете на понятные нам с вами евро.
– Но четыре тысячи…
– Для европейской страны – это совсем не много. Тысяча и даже больше уходила у Федичкина на страховки, выплаты по кредитам и тому подобное. Еще тысяча уходила на оплату счетов. И еще одна тысяча оставалась на еду и одежду. Как видим, у Федичкиных почти ничего не оставалось. Они жили достойно, но без роскоши.
– И, однако, сумели скопить больше миллиона евро.
– Справедливости ради надо сказать, что большая часть средств была обнаружена на счетах брата. Примерно девять десятых. Софья Арсеньевна имела существенно меньше денег.
– Но ей хватало!
– Да, ей хватало. Но, возможно, брат ежемесячно подкидывал сестре суммы на ее благотворительность. И возможно, что в конце концов это ему надоело. Он хотел пожить в свое удовольствие.
– Уж и не знаю, какого удовольствия ему дома не хватало. Сестра ему разве что тапочки в зубах не приносила! Все для него делала! И готовила, и обихаживала, и баловала!
– Возможно, Федичкин хотел любви. И Розалия ему эту любовь обещала. Отсюда и планы на побег. И чемодан с вещами в подвале его дома.
– То есть побег планировалось держать в тайне от Софьи Арсеньевны?
– Да. Иначе брат принес бы чемоданы Розалии к себе домой, а не стал бы прятать их в подвале.
– Втайне от Софьи. Втайне от Антоновых. Я полагаю, втайне и от Марко тоже?
– Да. Я много беседовал с Марко, и у меня создалось ощущение, что этот мужчина искренне верил своей возлюбленной. И думал, что они уедут с ней вместе. Ни о каком сопернике он не ведал.
– Все это очень странно!
– Да. Странно и, я бы даже сказал, – непонятно.
На этом откровенность следователя закончилась. И подруги снова оказались наедине со своим любопытством. Единственным человеком, который мог бы им сейчас помочь, был Лисица. Но он требовал себе серого крыса. Подруги попытались разжалобить Лисицу, но он был непоколебим.
– Моя Людвига звереет с каждой минутой, – добавил он под конец. – Так что поторопитесь. Если вы затянете с подарком, то, боюсь, даже дикий крыс будет уже не способен справиться с ней.
Утро следующего дня подруги встретили у ворот какого-то служебного помещения. За облупившейся дверью находилась проходная. Но в столь ранний час там зевала одна лишь вахтерша.
– Ну, и что у тебя была за замечательная идея? – допытывалась Леся у подруги.
Поднятая около шести утра, она неудержимо хотела спать. Но Кира спать не дала, сказав, что не время.
– Так что за идея?
– Вот она!
И Кира ткнула пальцем в облупленную дверь.
– Что там?
– Санэпидемстанция.
– Что?
– Ну, организация, которая занимается уничтожением грызунов.
Леся с интересом уставилась на дверь:
– Это там? Истребители крыс?
– Да. И крыс, и тараканов, и пауков!
Наконец до Леси дошло, куда они приехали. Тут работают люди, которые напрямую контактируют с крысами. Никто чаще них не встречается с этими серыми лохматыми комочками злости. В принципе направление мыслей Киры понятно. Но… Но имелось одно «но»!
– Но они же крыс уничтожают, а не ловят! А нам нужен живой экземпляр!
– Если нам удастся с ними познакомиться, то они могут и поймать для нас парочку.
– Почему только парочку?
Леся спросила, слегка подтрунивая над запалом Киры. Но та не поняла и воскликнула:
– Правильно! Молодец, Леся! Гулять так гулять! Попросим сразу десяток! И чтобы выбрали покрупнее и позлее!
Леся только рукой махнула. Если Кире хочется ловить крыс чужими руками, пусть ловит. Все лучше, чем самим лазить по страшным гнилым подвалам. Вот только интересно знать, в какую сумму им это выльется?
Сумма оказалась совсем небольшой. За тысячу рублей подруги оказались владелицами клетки, густо нашпигованной крысами. Сама клетка была старой и помятой, зато сидящие в ней крысы были выше всяких похвал. Злобные, серые и хвостатые! С таким уловом можно было ехать к Лисице!
Приятель был дома. Он тут же нацепил толстую кожаную перчатку и засунул руку в клетку к серым бестиям.
– Ух, какие злобные! – восхитился он, когда на перчатке повисло сразу несколько зверьков. – Спасибо вам!
Выбрав одного из зверьков, Лисица подошел к клетке Людвиги.
– А кто тут у нас есть? – умильно произнес он нараспев. – А кто это у нас такой красивый? А кто это у нас такой умный? Кто тут будет с нами жить-поживать и маленьких крысяток наживать?
Людвига пошевелила усиками и уставилась на чужака своими круглыми умными глазками. Если бы не капризный нрав Людвиги, то она могла бы даже понравиться подругам. Тельце у нее было покрыто белой шерсткой. А лапки, ушки и короткий хвостик были в коричневых пятнышках. Сейчас все внимание Людвиги было приковано к серому зверьку в руках у Лисицы.
Она без всякого протеста разрешила открыть свою клетку и запустить туда чужака.
– А вдруг подвальный покусает Людвигу?
– Лучше бойтесь за него самого, а не за мою Людвигу, – самодовольно отозвался Лисица и отошел от клетки.
Крысы повели себя дружелюбно. Сначала они обнюхивали друг друга с безопасного расстояния, смешно шевеля усиками. Потом Людвига сделала несколько шажков в направлении чужака. И крысы снова обнюхались.
– Оставим их, – прошептал Лисица. – Кажется, они понравились друг другу.
– Да. Вроде того.
Подруги не спешили радоваться. Нрав Людвиги был им хорошо известен. Да и серый подвальный крыс мог повести себя невоспитанно. Где ему было набраться хороших-то манер в своем подвале? Но с другой стороны, девушки принесли не одного зверька, а целую ораву. Кто-нибудь из этой толпы кавалеров обязательно придется капризуле Людвиге по сердцу.
– А пока выполняй свое обещание! – подступила к Лисице Кира. – Мы свое выполнили, теперь очередь за тобой.
Лисица не возражал. Он подкатил свое кресло на колесиках к столу с компьютерами и деловито защелкал по клавишам.
– Я выписал вам всю информацию о семье Антоновых, начиная с девятнадцатого века.
– Да ты что? А почему не раньше?
– Потому что только в середине девятнадцатого века прапрадед Антоновых приехал на литовские земли и открыл там небольшую лавочку, – серьезно объяснил ей Лисица. – Торговал прапрадед всяким старьем, но не брезговал и скупать краденое, а также давать деньги в рост. На этих операциях он скопил деньжонок. И поменял фамилию Антонов на более созвучную слуху литовского населения – Антонас. И к концу все того же девятнадцатого века уже его сын, получив от отца наследство, открыл свой первый банк. Совсем небольшой, но дела у молодого человека пошли успешно. Особенно он набрал обороты во время Первой мировой войны. И во время Второй мировой тоже. На чем спекулировал прадед Антоновых, я вам не скажу. Должно быть, имел контакты с рейхом. Но на этих двух войнах он сколотил уже приличное состояние, которое и было у него отнято в сороковых годах уже двадцатого века.
– После того, как Советская армия победоносно прошлась по Восточной Европе?
– Совершенно верно. К счастью, сам банкир того, как советская власть забирает у него все, что он сколачивал долгие годы, не увидел. Потому что в сорок пятом году умер, но не от пули, а от банальной сердечной недостаточности. Скончался на руках своих шестерых детей. Ну а его земли, банк и прочее имущество перешло к советской власти.
– Это все мы знаем, – недовольно произнесла Кира.
Недовольна она была оттого, что Лисица вытащил на свет не очень приятные факты из жизни предков Густава. Ростовщики! Спекулянты! Фи! Куда приятней звучит – прадед-банкир! А тут оказалось, что все состояние было построено на скупке краденого и ростовщичестве. А потом еще прадед Густава оказывал услуги фашистам!
Одним словом, Кира была возмущена бесцеремонностью Лисицы. Чем он тут занимается? Ему поручили простое дело – поиск Антонова-отца. А он зачем-то начал трясти грязным бельем семьи, с которой Кира намеревалась породниться.
– Ну, и что ты еще узнал? – сварливо спросила она у него.
– Вообще-то это все. Остальное вы тоже уже знаете. Решением специальной комиссии состояние банкира Антонова-Антонаса было полностью возвращено его предкам. Из всей родни к девяностым годам двадцатого века уцелело только трое. Твой жених, Кира, его мать и его брат.
– А невестка? Жена Рики?
– Она в получении наследства не участвовала.
– Ясно. А отец?
Лисица закашлялся и смущенно отвернулся в сторону.
– Вот с отцом, – пробубнил он, – дело не совсем понятное.
– Что это значит? Выражайся ясней!
– Нам он нужен! – добавила Леся. – Чего ты крутишь?
– Я не кручу! Не было такого человека!
– Как это не было?
– Мне не удалось найти ни единого упоминания об Антонове – отце твоего Густава.
– Что за ерунда! А Густав откуда тогда взялся? И его брат тоже?
– Понимаете, состояние наследовала мать и ее дети. Это она правнучка того Антонаса-банкира.
– То есть братья получили эти деньги не благодаря отцу, а благодаря матери?
– Да. А что? Вас это удивляет?
Подруги переглянулись. В принципе, какая им разница? Просто удивительно, что женщина сохранила фамилию своего прадеда.
– Выходит, мать Густава никогда не была замужем?
– Мне не удалось найти никаких упоминаний об этом событии.
Вот те раз! Выходило, что Густав и Рики были рождены вне брака! Бедные мальчики! Как же им, наверное, трудно приходилось в детстве. Ведь еще совсем недавно на женщину, посмевшую родить без мужа, все указывали пальцем, бабки судачили про нее, а ребятня во дворе зло дразнилась.
– Но самое странное, что отчества у Густава и у Рики тоже разные. В метриках у них стоит имя только одного родителя, верней, родительницы. Но отчества у них почему-то разные.
– Значит, мать родила их от разных мужчин. Ни с первым своим любовником, ни со вторым в ЗАГС она не ходила. Детей записала на свою фамилию. Но отчества дала им отцовские.
– Есть еще кое-что, – произнес наконец Лисица.
– Что же?
– Я тут влез в медицинские карточки ваших братьев…
– Ты и это можешь? – удивились подруги.
– Это как раз проще простого. То есть у нас-то в России-матушке, конечно, потрудней приходится. У нас в стране все по старинке работают. В компьютерах если какую информацию о пациенте и раздобудешь, то лишь жалкие крохи. А вот в Литве все анализы и тому прочее сразу же заносят в компьютер. И у пациента имеется не только обычная карточка, но и электронная.
– И очень правильно делают. А то у этих врачей такой почерк бывает, что и не разобрать ничего!
– Да, польза от этого нововведения несомненная, – кивнул Лисица. – Особенно для нас с вами. Но вот что меня насторожило… У обоих братьев разные группы крови!
– Ну и что? Отцы-то у них тоже были разные!
– Нет, судя по результатам анализов крови, эти двое вообще не могли находиться в родстве друг с другом.
– Значит, одного из мальчиков усыновили!
– Я тоже подумал об этом. Но и документов об усыновлении я тоже нигде в архивах не нашел. А уж вы мне поверьте, я излазил их все!
– Усыновили тайно!
– Перепутали в роддоме!
Лисица схватился за голову:
– Кстати, еще и это! Ни в одном родильном доме Литвы Антонова-мать никогда не появлялась!
– Как это?
– Если она и рожала своих мальчиков, то рожала где-то в другой стране, но никак не в Литве.
– Что за бред? Дети ведь были где-то зарегистрированы? Где им выдали метрики? В Литве?
– Да. В Вильнюсе.
– А метрику не выдадут без справки от врача, принявшего роды на дому. Или нужна будет справка из родильного дома от лечащего врача.
– Можно найти такую справку и узнать, где происходили роды.
– Ты попробуй, Лисичка.
– Попробуй, а?
– Чай, не глупей вас! – вдруг обиделся на подруг Лисица. – Архивы ЗАГСа, выдавшего братьям метрики о рождении, были уничтожены во время беспорядков в девяностых годах в Литве. Борьба за самостоятельность и независимость была такой жаркой. Архивы тоже пострадали.
– Как же так? Совсем ничего не удалось найти?
– Нет, – покачал головой Лисица. – И ситуация, я вам прямо скажу, вырисовывается странная. Отца, или отцов, у Густава и Рики нет. Или, во всяком случае, они не известны. Между собой парни в кровном родстве не состоят. Да еще и их мамаша не лежала ни в одном родильном доме Литвы. Если бы это касалось одного ее ребенка, я бы еще понял, уехала на отдых куда-нибудь в Сочи, там и родила своего первенца. Но, во-первых, насколько я наслушался от своих сестер, беременные женщины на последних сроках беременности не слишком-то подвижны и предпочитают вообще далеко от дома не отходить. Во-вторых, если бы один ребенок родился в чужой стране. А то сразу двое!
– Очень все это странно, – согласились подруги. – Странно и обидно.
– За что вам обидно?
– За утрату отличного подозреваемого нам обидно. Мы уже свыклись с мыслью, что Густава, Рики и их мать похитил и убил их отец ради наследства. А теперь ты говоришь, что никакого отца никогда и в помине не было.
– На наследство после смерти ваших Антоновых он точно претендовать не сможет.
– Да? А кто? А кто сможешь?
Лисица задумался. И снова начал щелкать по клавишам.
– Я уже проверил всех нотариусов нашего города. Ни у одного из них в базе данных не зарегистрировано составления завещания одного из Антоновых.
– А дальняя родня?
– Возможно, – кивнул Лисица. – Но тогда очень уж дальняя. Пока что мне не удалось раздобыть никаких следов.
– Миленький! Лисица! Поищи еще! Ведь должен же быть человек, которому достанется все состояние Антоновых!
Лисица тяжело вздохнул. Покосился на клетку, полную серых крыс, которые должны были составить счастье его Людвиги, потом взглянул на Людвигу, которая уже самозабвенно щекотала усиками своего серого гостя, снова вздохнул, на этот раз от счастья, и кивнул:
– Ладно уж! Вы мне здорово помогли. Никогда не видел свою Людвигу такой счастливой и довольной. Так и быть, и я вам помогу! Долг платежом красен.
Уходя от Лисицы, подруги подошли к клетке Людвиги, чтобы попрощаться с ней. Людвига никак не отреагировала на их появление. А вот серый крыс испуганно подпрыгнул, попал лапой в поилку, неудачно упал на спину, снова перевернулся и быстро убежал в дальний конец большой клетки, которую Лисица купил для своей любимицы и ее нового суженого.
– Ой! – воскликнула Леся, наблюдавшая всю эту сцену. – Кира, а где же у него?..
Но договорить ей не удалось. Кира схватила ее за руку и потащила к выходу.
– Тише! – делая жуткие глаза, прошептала она. – Потом поговорим! Не будем мешать Лисице! Мы и так отняли у него слишком много драгоценного времени.