Глава 10
Похороны Розалии навсегда запомнились подругам как самое живописное, яркое зрелище. Они никогда не бывали на похоронах у цыган. И многого ожидали от этого события. И девушки не ошиблись, хотя события развивались совсем не так, как рисовало их воображение.
Для начала оказалось, что проводить Розалию в последний путь явилось почти три сотни человек. Невероятная популярность для простой цыганки! Создавалось впечатление, что люди пришли не ради Розалии, а ради чего-то другого. Но чего? Что за зрелище они надеялись увидеть на похоронах Розалии?
Впрочем, цыгане тоже люди, и ничто человеческое им не чуждо. В том числе и любопытство. Каждому была охота взглянуть на ту, которая долгое время смущала покой их барона. Сам барон – уже глубокий старик, которого подруги видели в тот день, когда выклянчивали разрешение увидеться с кузнецом Санко. Именно этот седобородый старик и дал им это разрешение.
На кладбище барон стоял рядом с высоким бледным мужчиной. Марко! Вот он какой! Внешне Марко не произвел на подруг особого впечатления. Был он уже не молод. Наверное, уже справил свой полувековой юбилей. Выглядел он плохо. Под глазами залегли огромные черные тени. Похоже, мужчина был единственный, кто искренне горевал о смерти Розалии. Но на людях он держался изо всех сил. И старался выглядеть невозмутимым.
Эта невозмутимость не очень-то ему удавалась. То и дело по его лицу пробегала какая-то судорога, словно мужчина едва сдерживал слезы. Но стоящий рядом с ним свекор не позволял мужчине расслабиться ни на мгновение. Следил. Бдил. Наблюдал.
Жена Марко тоже была тут. Подруг она разочаровала. Даже если когда-то она и была хороша собой, то теперь под грудой жира ее красоту было не разглядеть. И прав был старик Санко, когда сомневался в способности этой бабы совершить убийство. Единственный доступный этот бабище способ убийства был такой: сесть на врага и просто раздавить его своим весом.
– Сколько же в ней килограммов? – восторженно прошептала Леся. – Двести?
– Не… Вряд ли. Килограммов сто пятьдесят – сто семьдесят.
– Ну и туша! И как муж ее только терпит рядом с собой!
Взрослые дети Марко и его жены Радмилы стояли тут же. Было их то ли пятеро, то ли четверо. И все они явились на похороны со своими супругами и детьми. Так что собралась приличная толпа. Остальные цыгане тоже пришли не сами по себе, а семьями. Отсюда и такое огромное скопление народа.
– Нам нужно побеседовать с Марко.
– Нужно. Но как это сделать? Свекор и жена с детьми ни на минуту не отходят от него.
– Но в сортир они ведь с ним не пойдут?
– Нет, надеюсь.
– Ага, – произнесла Кира таким странным тоном, что Леся невольно забеспокоилась.
Что задумала ее невозможная подруга?
– Не беспокойся. Ничего криминального. Имею одно великолепное средство, которое мигом разгонит родных Марко!
К этому времени все уже сидели в ресторане за длинными накрытыми столами. По русскому обычаю поминали покойницу. Санко объяснил, что у цыган не водится такого. Но, долгое время живя в России, он сам, да и его соседи переняли многие обычаи русских людей.
– Сиди тут и жди, – прошептала Кира на ухо своей подруге и ненадолго исчезла.
Потом ее рыжая голова мелькнула возле подносов официантов. А потом один из них подошел к Марко и его семье и предложил тем какие-то напитки. Все взяли по бокалу и стали пить. В это время слегка запыхавшаяся Кира вернулась назад к Лесе и прошептала:
– Теперь смотри на семейку Марко.
– А чего мне на них смотреть?
– Просто смотри, и все!
Леся послушно вытаращилась. И вскоре заметила, что по лицам родни Марко начали скользить какие-то тени. Похоже, их всех что-то начало беспокоить. И беспокойство нарастало. Первой из-за стола выскочила одна из дочерей Марко. Потом сыновья, а затем и супруга начала тяжело кряхтеть. Потребовались объединенные усилия ее мужа и отца, чтобы вытащить эту громадину из-за стола. Свекор что-то сказал Марко, и тот остался сидеть за столом. А дочь с отцом на максимально доступной им скорости двинулись следом за остальными в сторону ресторанного туалета.
– Вот теперь пора! – обрадовалась Кира. – Видишь, средство действует!
– Что ты им подсыпала?
– Ничего я не подсыпала! Скажешь тоже.
– Не верю. Иначе с чего бы им всем приспичило в туалет.
– Просто я дала официанту пару тысяч. И он согласился добавить в их коктейли еще один ингредиент.
– И что это было?
– Помнишь, у наших кошек было неладно с желудками? Они никак не могли сходить в туалет, и ветеринар прописал им слабительное?
– Ты накапала этим людям кошачье лекарство? – испугалась Леся.
– Что ты переживаешь? Все равно у него уже срок годности закончился, – пожала плечами Кира. – Нашим кошкам я не рискнула бы его дать.
Леся потеряла дар речи. Она просто не знала, что ей еще прибавить. Но Кира и не нуждалась в ее комментариях.
– Средство подействовало отлично, – радовалась она. – Как раз хватило на всех. Все израсходовала до последней капельки!
– Кира!
– Ну что Кира? Ты же сама переживала, что дорогущее лекарство за три тысячи нам больше не понадобилось и что придется его выбросить. Так вот теперь не придется!
– Кира!
Но Кире уже надоели упреки подруги. Она вскочила на ноги и зашептала:
– Пойдем быстрей. Пока эти с горшков не слезли!
Марко на появление возле себя двух незнакомых девушек никак не отреагировал. Он их попросту не заметил. Мужчина находился в каком-то странном оцепенении. И подруги даже подумали, а не опередили ли их коварные родственники? Вдруг они, в свою очередь, подлили Марко чего-нибудь дурманящего в еду или питье, чтобы он вел себя мирно и без эксцессов?
Но внезапно мужчина ожил, посмотрел на девушек и произнес:
– Значит, вы и есть те самые вестницы беды?
– Вестницы?
– Это ведь вы сообщили моему отцу известие о смерти Розы?
– Ну… Да. Это мы.
Марко кивнул головой и снова затих. Что это с ним такое?
– Эй! – потрясла Кира его за рукав. – Вы в порядке?
– Что? – поднял на нее мутный взор Марко.
– Вы в порядке?
Неожиданно мужчина улыбнулся. Улыбка получилась у него неровная, словно местами его мышцы парализовало.
– В порядке? – повторил он Кирин вопрос. – Как я могу быть в порядке? Моя Розалия умерла! Убита! А я даже не могу наказать ее убийц!
– Но вы знаете их имена? Назовите их нам!
– Я ничего не знаю, – покачал головой Марко. – У меня нет доказательств. Но мой свекор достаточно влиятельный в здешних местах человек. Ему было под силу уничтожить Розу! И я знаю, он хотел ее смерти! Она была ему словно шило в заду. А наш барон такой человек, который не станет терпеть неудобства.
Подруги онемели. Вот оно как! Значит, Марко обвиняет в смерти любимой женщины родню своей жены! Интересно, его обвинения голословны или имеют под собой доказательства?
– Доказательств у меня нет, – тяжело вздохнул Марко. – Но все случилось так кстати… Нет, я не могу поверить, что барон не имеет к этому никакого отношения.
– О чем вы говорите?
– Мы с Розой хотели уехать, – произнес Марко. – Понимаете? Мы даже запланировали время нашего отъезда. Конец весны. Апрель или май месяц. То есть уже через несколько дней я мог быть наконец-то свободен! Если бы… Если…
Он замолчал, и подругам даже показалось, что сейчас он заплачет. Чтобы отвлечь мужчину, Кира спросила:
– Почему именно апрель или май?
– Я не знаю, – покачал головой Марко. – Розалия просто сказала мне, что к тому времени у нее будет уже достаточно денег, чтобы нам двоим хватило бы до конца наших дней.
Вот это да! Подруги были потрясены. Выходит, Розалия не просто так вернулась в Россию. Она собиралась выкрасть своего мужчину у его законной жены и детей. Увести зятя из-под носа влиятельного тестя или, как говорили тут здешние цыгане, свекра! Она хотела опозорить всю семью барона! Да, за такое могли и убить. Особенно если за Розалию некому было заступиться. И некому было отговорить ее от безумного плана.
– Но как такое могло получиться? Ведь у вас семья… Дети… Вы всю жизнь прожили с ними и вдруг под старость решили, что больше не хотите?
– Вот именно, – спокойно кивнул головой Марко. – Не хочу и не могу. Дети уже выросли. У них собственные семьи. Они уже не нуждаются во мне.
– А ваша жена?
– Да. С Радмилой могли возникнуть проблемы. Она не из тех женщин, которые смиряются с изменой. Поэтому я и не хотел больше лжи. Хотел уехать отсюда навсегда, обрубить все связи. Пусть бы Радмила и ее отец распустили весть о моей смерти. Мне все равно! Мои дни и так сочтены. Болезнь все сильней берет меня за горло. Скоро я умру. Но я хотел хотя бы последние месяцы своей жизни быть счастливым! Плевать на людскую молву! Я не собирался сюда больше возвращаться!
В голосе Марко звучала такая боль, а в его глазах стояла такая глубокая печаль, что подругам стало до слез жалко этого большого человека. Вот ведь странно, казалось, все у него было. Жена, куча детей и внуков. Влиятельный свекор, под крылом которого Марко и его семья не знали никаких проблем.
Но Марко все равно был глубоко несчастлив. Он любил другую женщину. Любил всю свою жизнь. И то, что для другого было бы величайшим счастьем, для него оказалось самой настоящей бедой.
– Я – трус, – внезапно произнес Марко. – В этом все дело!
– Почему это вы трус?
– Нужно было еще много лет назад расставить все точки. Я любил Розалию. И что с того, что она приходится мне дальней родственницей? Мы все равно могли быть вместе. Родная кровь! Ну и что с того? Мы могли бы и не заводить с ней детей. Бездетность – это сущая ерунда по сравнению с тем адом, который я устроил себе и ей.
Марко выглядел таким удрученным, что подругам захотелось его хоть как-то поддержать.
– Нет, вы не трус, – сказала Кира. – Вы ведь боялись не за себя, а за своего отца?
– Верно. Это тоже было. Барон – человек мстительный. Он бы не простил этого. Он бы сполна расквитался с моей родней.
– Тогда вас это волновало, а сейчас?
– Сейчас обстоятельства сильно изменились. Мой отец – глубокий старик. Барон не посмеет его тронуть. Да и отцу уже не так страшен его гнев. Он больше не работает, а живет на свою пенсию, которую барон отнять у него не сможет при всем своем желании. И еще у отца есть деньги, которые посылают ему мои уехавшие братья и сестры. Ну а в этом я своего старого отца тоже бы не обидел. Высылал бы ему деньги на жизнь.
– А другие ваши родственники? Им тоже досталось бы от барона.
– Все мои братья и сестры разъехались по свету. Им гнев барона тоже не страшен. И потом… я не могу больше думать о других! Я хотел счастья. Всю жизнь я ждал и мечтал. А теперь мое время заканчивается. И я хотел хоть последние свои дни быть счастливым! Хотел провести их в объятиях любимой. Скажите мне по совести, разве я многого желал? Только встретить свой конец на руках у любимой женщины, а не у той, которая досталась мне по воле жестокой судьбы.
Подруги переглянулись между собой. Марко задал им слишком сложный вопрос. Отвечать на него они не имели права. Кто они такие, чтобы судить других людей? Но вообще-то обе подруги считали, что Марко слишком долго тянул с решением. Нужно было давно наплевать на мнение других людей и жить с любимой женщиной. Дети бы выросли как-нибудь и без него. Миллионы растут без отцов, и ничего. А тут к тому же такой шикарный дед! Он бы запросто заменил детишкам отца. Так что никакой особой драмы в их жизни бы не случилось.
Конечно, для Радмилы уход мужа оказался бы страшным ударом. Но кто сказал, что сейчас, когда дети уже выросли и обзавелись собственными семьями, а отец уже стар и долго не протянет, ей будет легче пережить расставание с мужем? Получается, что женщина останется на старости лет совсем одна. И как ни крути, а ей придется тяжело.
Вот если бы Марко не тянул волынку столько лет и бросил бы Радмилу еще в то время, когда она была молода и относительно хороша собой, то она бы еще могла найти свое счастье с другим. А теперь… Вспомнив слоноподобную тушу, в которую превратилась жена Марко, подруги поняли, что и она не была счастлива в браке.
Счастливые женщины редко бывают такими полными. Обычно женщина начинает лопать без остановки, когда ей страшно или одиноко. Наверняка Радмила знала о том, что ее муж любит другую. И что в любой момент он может бросить ее. Страшно себе даже представить, какие демоны бушевали в душе у Радмилы. Как же она должна была ненавидеть соперницу, которая украла у нее сердце ее законного мужа!
Желая сделать как лучше, Марко обрек на страдания сразу трех человек – себя, Розалию и Радмилу. И конечно, дети тоже страдали, наблюдая отсутствие любви между своими родителями. И родители Радмилы и Марко тоже сокрушались, видя, что дети их несчастливы в своей собственной семье. Так стоило ли мучить себя и их столько лет?
Это не судьба была жестока, это Марко оказался размазней!
– Вы должны были остаться с Розалией, раз уж так сильно полюбили ее, – сказала Леся. – Дети, когда выросли, обязательно бы вас поняли.
– Я тоже много думал об этом. И когда Розалия сообщила мне, что едет в Россию, я даже обрадовался. Прежде я запрещал ей приезжать ко мне. Если мы и встречались, то урывками. В Вильнюсе или в других местах. Одним словом, когда я по делам выбирался из дома. Но теперь Роза сказала, что все изменится.
– Вот как?
– Да. Она сказала, что нам осталось терпеть совсем недолго. Что очень скоро у нее будет столько денег, что нам хватит до конца жизни.
– А вы сказали ей о своей болезни?
– Да. Роза была самым любимым моим человеком. И я не стал скрывать от нее правду. Сказал, как только узнал от врачей печальную истину.
– И когда это было?
– Больше года назад.
Значит, еще до переезда Розалии из Литвы в Россию.
Но Марко-то каков! Хорош гусь! Сразу от врача помчался к Розалии. И зачем? Лучше бы он раньше думал, что делает, чем под закат жизни вываливать на голову любимой женщины такое страшное известие. Мол, прости, любимая, но нам теперь уж точно не быть вместе. Раньше я сам не хотел, а теперь уже и не могу. Болезнь и смерть скоро разлучат нас навсегда.
– Представляю, в какой ужас пришла Роза.
– Да. Сначала она ударилась в слезы. Но потом взяла себя в руки и поклялась мне, что обязательно что-нибудь придумает.
– Придумает? Что она имела в виду?
– Думаю, она имела в виду деньги, – произнес Марко. – Сам я не располагаю деньгами, которые мог бы тратить самостоятельно. Все имущество записано на жену или детей. Мне не принадлежит ничего, кроме нескольких личных вещей и одежды.
Вот оно! Значит, Марко – гол как сокол. И все финансовые проблемы он сложил на плечи своей возлюбленной. Честное слово, теперь подруги уже начинали сомневаться в том, а достоин ли Марко такой жертвы со стороны Розалии? Сначала он испортил ей всю жизнь, обрек женщину на одиночество. А сам, обратите внимание, жил далеко не монахом. Нажил со своей Радмилой кучу деток. А значит, не всегда супруги цапались друг с другом. Бывали и у них ночи любви.
Но это ладно, это дело прошлое. Однако посмотрите, как Марко повел себя, решив удрать из семьи и провести последние денечки в тепле, неге и сытости. Тут и речи не идет о том, чтобы уехать с любимой женщиной на край света и умереть там в нищете. Нет, Марко не устраивает такая концовка. Он хочет умереть рядом с Розалией, но в весьма комфортных условиях.
– Мне много не надо, – монотонно бубнил Марко. – Чашку хорошего кофе на завтрак. Крыша над головой. И шум прибоя под окнами.
Ага! А еще обед, ужин и, наверное, кое-какая культурная программа! Рестораны, концерты. Да и сами путешествия требуют немалых денег. И добыть эти деньги Марко милостиво предлагал одной Розалии. Сам-то он не мог. Он ведь тяжко болен.
– А что у вас за болезнь? – поинтересовалась Кира у мужчины. – Что-то заразное?
– О нет! Не беспокойтесь. Врачи нашли у меня язву желудка.
Всего-то! Да куча людей живет с подобным диагнозом всю жизнь. И ничего. С половиной желудка живут. С третью! Даже совсем без желудка живут, правда, недолго.
– И вы сочли, что скоро умрете?
– Врачи сказали, что состояние очень тяжелое. Нужна операция. Но я не хочу оперироваться в России. Тут очень плохие условия!
Определенно этот Марко был избалован безмерно! Радмиле не позавидуешь. И Розалия, если бы она обрела возможность получше и поближе узнать своего Марко, думается, была бы горько им разочарована. Или нет? Как говорится, что русскому хорошо, то немцу смерть? А в данном случае то, что отвращает от Марко подруг, могло же привлечь Розу!
– Скажите, а у Розы были другие мужчины?
Марко побагровел.
– Никогда! Розалия любила только меня!
– А про некоего Федичкина вы слышали?
– Про кого?
– Про Федичкина. Этот мужчина переехал следом за вашей Розалией из Литвы в Россию. Обожал ее. Буквально ходил за ней по пятам.
– А! – с оттенком презрения в голосе отмахнулся Марко. – Мою Розалию обожали многие. Но что с того? Ее сердце навечно принадлежало одному мне. Мы с Розой однолюбы. Как полюбили друг друга много лет назад, так и были верны своей любви.
Ага! Только один жил с женой и имел кучу детишек, а другая крутила хвостом направо и налево.
Подруги не торопились уходить от Марко. Они чувствовали, что он им не все еще рассказал.
– А когда Розалия приехала год назад из Литвы в Россию, вы ведь часто общались с ней?
– Конечно. Регулярно встречались и проводили вместе время.
– Вот как! И где же? У Розы дома?
– Нет. Розалия жила в семье своих хозяев. Занималась с сыновьями музыкой.
Это была до того странная новость, что подруги даже забыли, о чем они спрашивали до этого. Розалия – учительница музыки у Густава и Рики?
– У Розалии было музыкальное образование, – подтвердил Марко. – И она часто подрабатывала тем, что давала уроки музыки и танцев.
Однако интересный поворот событий. Похоже, Розалия здорово заливала своему любимому мужчине. Ни Густав, ни Рики не нуждались в учительнице танцев. А Розалия врала своему Марко о том, какую должность она занимает в доме Антоновых. Почему? Возможно, потому что ей было элементарно стыдно назваться кухаркой. А возможно… Что возможно?
– А что еще Розалия говорила вам? Откуда она собиралась раздобыть деньги?
– Я не спрашивал.
Молодец мужик! Честное слово, молодец! Взвалил на свою даму решение всех проблем, а сам решил пока что тихо и мирно дожидаться. Авось Розалия все устроит! А если нет, то всегда остается верная старая и толстая Радмила, которая уж точно никуда не денется. Может быть, шум прибоя она и не обеспечит, но тарелку овсяной каши точно принесет.
Да уж, как ни повернулись бы дела, Марко в убытке не оказывался. Но все равно, это хоть и характеризует мужика с определенной стороны, но никак не объясняет главного – кто же убил Розалию.
– А ваш свекор или ваша жена знали о том, что Розалия вернулась в Россию?
И не просто вернулась, а еще и поселилась рядышком со своим любовником. Буквально проехать несколько остановок на автобусе. И как Радмила могла не узнать о появлении в окрестностях ее дома опасной соперницы? Пусть Марко и перебрался из Горелова, но ведь он жил все равно в пригороде Санкт-Петербурга. То есть очень и очень близко от своей Розалии.
– Розалия очень сильно изменилась за эти годы, – покачал головой Марко. – И даже если бы Радмила ее и увидела на улице, нипочем бы не узнала. Здесь Розалия была бедной цыганской девчонкой, одетой в чужие обноски. А в Литве она стала настоящей европейской дамой. Увидишь, ни за что не признаешь в ней ту простую девчонку.
– Значит, Радмила была знакома с вашей любовницей?
– Был период, когда я часто виделся с Розалией. Было много свидетелей того, что мы с Розой любим друг друга. Мы много общались с людьми. Возможно, кто-то из них нас сфотографировал вместе, а потом эта фотография могла каким-то образом попасть к Радмиле. Цыганский мир очень широк и одновременно страшно узок. Нельзя совершить преступление или проступок в одном месте, переехать в другое, и чтобы тамошние цыгане не узнали об этом.
– Значит, Радмила могла навести справки о Розалии?
– Уехав в Литву, Розалия почти совсем прекратила всякий контакт с цыганами. Порвав со мной, она не захотела пускать в свою жизнь никого из прошлого. Отчасти это было сделано, чтобы уменьшить кривотолки о ней. Чтобы все забыли про нас. И чтобы мы могли видеться время от времени. Хоть и редко, но все же лучше, чем ничего!
– И вы продолжали любить друг друга?
– Мы были вынуждены держать свои отношения в тайне от всего мира! Поймите!
Это ты был вынужден держать их в тайне. А верней, так тебе было спокойней. Любовница далеко и подозрений больше не вызывает. И жена под боком. Именно Марко настаивал на том, что им нужно разорвать отношения. Иначе позор падет на голову его семьи. Но беспокоился-то он за свою семью. Розалия про своих думала меньше всего!
Но она была вынуждена принять позицию Марко. Насильно из семьи она его вырвать не могла. Марко должен был принять это решение самостоятельно. А он все тянул и тянул с решением! И протянул больше тридцати лет! Невероятная медлительность! Почти целая жизнь!
