Глава 14
Фантик с Фатимой охотно последовали за своими хозяйками. Девушки даже не понимали, что вообще заставило кошек, которые так любили домашний уют и ценили покой, покинуть их дом сегодня, когда погода на улице совсем не радовала теплом.
– И чего дома не сидите? У тети Маруси вам лучше?
Но кошки не отвечали. Они лишь смотрели на хозяек пристальными недовольными взглядами. Но объяснять, по какому поводу недовольство, явно не собирались. Лисицы дома по-прежнему не было. Набрав его номер, Кира поинтересовалась:
– Где список? Ты его вообще принес?
– Да, принес. На холодильнике посмотри.
– Возле него и стою сейчас, – огрызнулась Кира. – Где список? Не вижу!
– Ничего нет? Не может быть.
– По-твоему, я ослепла? – разозлилась Кира.
– Посмотри в гостиной на каминной полке, – помолчав, предложил Лисица.
Кира прошла в гостиную и пристально изучила все, что стояло на каминной полке. Фарфоровые фигурки танцовщиц, которые коллекционировала Леся. Раковины тропических моллюсков и кораллы, которые нравились самой Кире. И многочисленные спортивные кубки, которые Лисица притаскивал к ним уже который год подряд. Почему он притаскивал их не к себе домой, а приносил и любовно выстраивал на каминной полке в коттедже подруг, было непонятно.
Где Лисица брал эти кубки за спортивные достижения, тоже оставалось загадкой. Сам он ни в одном спортивном состязании ни разу участия не принимал, да и имена на всех кубках значились разные.
– У каждого свое хобби, – отвечал Лисица, когда Кира особенно сильно приставала к нему по поводу кубков.
Кубков в последнее время расплодилось что-то уж слишком много. Да еще Лисица никому не позволял прикасаться к ним, а сам смахивать пыль с них ленился. И в результате каминная полка выглядела довольно неряшливо.
На то, чтобы перебрать все экспонаты, стоящие на ней, в поисках пропавшего списка, у Киры ушло много времени.
– Ничего на камине нет, – наконец заявила она Лисице в трубку.
– Оно и неудивительно, – откликнулся приятель. – Откровенно говоря, я и не помню, чтобы я туда клал список.
– Зачем же ты меня заставил тут все переворошить? – вспылила Кира.
– Ну, надо же мне было тебя чем-то занять, пока я думаю. И потом, я надеялся, что так ты стряхнешь пыль с моей коллекции.
Кира ощутила сильнейшее желание грохнуть на пол все кубки Лисицы. А те, что сделаны из металла и при падении с высоты не разобьются, просто вышвырнуть вон из дома, снести не помойку. Чтобы и следа их тут не осталось.
– Ничего не могу вспомнить, – внезапно произнес Лисица. – Очень странно. На холодильнике ты точно смотрела? Я там список оставлял. Магнитом с сердечком прикрепил, чтобы ты поняла, как я для тебя расстарался.
– Ничего там нету.
– Посмотри. Может быть, кошки баловались и случайно сорвали магнит с сердечком.
Кира хотела сказать, что и кошек-то дома не было, но передумала. В конце концов, они с Лесей отсутствовали весь день. Как знать, вдруг кошки заскучали и впрямь набедокурили? Но ни под холодильником, ни под столом, ни под шкафами не оказалось ни единой бумажки, похожей на список с именами.
Облазив всю кухню и примыкающие к ней помещения, Кира была вынуждена признать очевидный факт – записка растворилась в воздухе без всякого следа. Кира вернулась на кухню и тупо уставилась на дверь холодильника. Помимо фарфоровых фигурок, Леся коллекционировала еще и магнитики. Их у нее набралось около сотни. Но все же не заметить среди них белый листок бумаги было невозможно.
Кира поискала среди магнитиков сердечко, о котором говорил Лисица. Вот оно. Блестящее, с симпатичным личиком. Кира уставилась на сердечко. Что-то ее в нем насторожило. Приглядевшись, Кира поняла, что под сердечком-магнитом болтается еще какая-то блестящая штучка. Вроде бы вчера ее еще не было.
– Интересно. Что это Леська еще купила? И главное, когда?
Протянув руку, Кира потянула за тонкую золотую цепочку. Вряд ли она была золотой, скорей позолоченной. Но буквально усыпанная блестящими стразами продолговатая штучка, которая была к ней прицеплена, оказалась весьма симпатичной.
– Красивый магнитик.
Однако при попытке прилепить новый магнитик отдельно от сердечка блестящая штучка упала на пол.
– Не магнитится! – озадачилась Кира. – А почему?
Она наклонилась, чтобы поднять упавший предмет. При падении он раскололся на две части. Девушка подняла обломки и поднесла их поближе к глазам. И тут Киру наконец осенило. Это вовсе не новый магнитик, который приобрела Леся. Это флешка – карта памяти, которую Лисица купил для Киры. Он не стал брать просто кусочек пластика, приобрел к нему уникальную упаковку – красивый чехольчик для флешки. Сделал все, чтобы его подруга оценила презент и порадовалась подарку.
Угрызения совести буквально задавили Киру.
– А я на него еще наорала! Какая же я дура! Искала по всему дому список, когда он был у меня под носом!
Схватив девайс, Кира метнулась к компьютеру. Вставив флешку, она, как и ожидала, увидела на экране несколько имен и фамилий.
– Леся! Иди сюда! Скорей! Я нашла список!
Леся немедленно прибежала.
– Где он был?
– Неважно, – отмахнулась Кира, не желая признаваться в собственной рассеянности. – Лучше смотри, сколько новых подозреваемых!
И подруги до поздней ночи обсуждали, к кому завтра они отправятся в первую очередь. В списке против каждой фамилии стоял адрес и аккуратно были указаны номера телефонов – мобильного, домашнего, а часто и рабочего. Покойный Курилкин был педантичен до занудства. Но теперь его любовь к порядку должна была помочь подругам.
– Кто-то из этих людей и прикончил адвоката.
– Не они сами, а их жены. Это ведь их Курилкин пытался разорить, чтобы угодить своим клиентам.
– И не просто пытался, а вполне удачно осуществил свое намерение.
Конечно, женских имен в списке не было ни одного. Курилкин оставался верен своей исключительной неприязни к женскому полу. Брал в клиенты только мужчин.
– Кого выберем?
Кира предлагала действовать методом тыка.
– Закроем глаза и ткнем пальцем. В чье имя угодим, с того и начнем.
Но Леся считала, что начинать надо с последних клиентов.
– Про Горшкова мы уже все знаем. Но тут, прошу заметить, есть еще целых четыре фамилии.
– Три.
– Верно. Одна и та же фамилия повторяется дважды. Петр Сергеевич и Павел Сергеевич Мартыновы.
– Наверняка это они явились сегодня к Курилкину. Братья-скандалисты.
– Тогда с них и начнем.
И, заключив соглашение, девушки почувствовали себя смертельно уставшими. О том, что они должны были еще наведаться к Свете, чтобы помириться, они вспомнили, лишь оказавшись в постелях.
– Не беда. Завтра помиримся. Утро вечера мудренее.
Но на следующий день от благородного поступка подруг отвлек Лисица. Против своего обыкновения он поднялся ни свет ни заря и дожидался подруг, сидя на кухне. А может быть, просто еще не ложился?
– Пригодился вам список?
– О да. Спасибо тебе огромное.
– Вижу, вы его все-таки нашли.
– Да, нашли, – подтвердила Кира, не вдаваясь в детали.
– И какие теперь у вас планы? – не отставал Лисица. – Что намерены делать?
– Поедем к сестрам Мартыновым. Пока еще Мартыновым. Их мужья вчера приезжали к Курилкину. Негодовали, хотели знать, кто теперь вернет им деньги, заплаченные авансом.
– И что вы им скажете? Если это они прикончили Курилкина, то вам в этом никогда не признаются. К тому же сестры, даже если это и они виновны, будут создавать алиби друг другу.
Кира растерялась.
– А что ты предлагаешь?
– Я могу пошуровать по своим каналам. Разузнать, кто из бывших жен клиентов Курилкина сильней всего пострадал. Наведу справки. Узнаю, кто из этих дамочек склонен к агрессии. Хотите?
И, так как подруги молчали, Лисица прибавил:
– Потом вы можете все равно проехаться по дамочкам. Но будет лучше, если вы отправитесь к ним, уже вооруженные кое-какими сведениями. Ну? Чего молчите? Согласны?
Подруги молчали вовсе не потому, что колебались. Они буквально онемели от распиравшей их благодарности. Лисица не больно-то баловал их вниманием. Чаще всего он сердился, когда они затевали новое расследование. И вдруг теперь сам предложил сделать за подруг львиную долю их работы. Просто так, без всяких просьб и унижений с их стороны!
– Лисица! – кинулась к приятелю Леся. – Ты лучше всех!
– Ты просто клад!
– Сокровище!
– Брильянт!
Лисица покраснел от удовольствия.
– Тогда пойдемте. Честно говоря, кое-что я уже начал и без вашего согласия. Но раз уж вы так обрадовались, сейчас я продолжу. Там немного осталось, всего две фамилии.
Меньше чем через полчаса подруги стали обладательницами ценной для них информации. Они получили из рук Лисицы адреса женщин – жен клиентов Курилкина, которые были им нужны.
– Сестры Мартыновы, пока еще Мартыновы, живут в поселке Чайки. Это на берегу залива, хорошее место, хотя, на мой вкус, слишком пафосное.
– Выходит, обеим есть что терять при разводе?
– Если в плане имущества, то да. Но лично я бы предпочел свободу той жизни, которую устроили бедняжкам братья Мартыновы.
И Лисица пустился в объяснения. По его словам выходило, что братья Мартыновы обладали неуемным и горячим нравом. Были вспыльчивы и скоры на расправу. Вот и в Чудный Уголок они примчались, намереваясь намять бока неизвестно кому. Сам Курилкин был к этому времени уже мертв. Так с кем хотели разобраться шумные братья, устраивая представление в их поселке?
– Так что я бы на месте их жен десять раз подумал. Лучше быть свободными, но с полным набором зубов во рту, чем ходить в шелках, но регулярно недосчитываться своих зубов.
– Братья били своих жен?
– Они вообще известные драчуны и смутьяны. По молодости у обоих имеются несколько приводов за пьяные драки. Став постарше, они научились сдерживать себя. Но это у них получается далеко не всегда.
– Ты так говоришь, словно лично их знаешь.
– Мы знакомы, – невозмутимо кивнул Лисица. – Что касается их жен, то обе запуганы до такой степени, что вряд ли способны на какой-либо поступок. К тому же обе не имеют права покидать поселок без своих мужей. Правило это строго выполняется. Охрана поселка в курсе. Женщин просто не выпустят одних.
– Эти Мартыновы какие-то тираны. Средневековые феодалы.
– Верно. Они такие и есть. И даже хуже.
– Значит, к их женам соваться бесполезно?
– Повторяю для плохо слышащих: бедняжки запуганы до такой степени, что собственной тени боятся.
Тогда к ним и ехать не стоило. Но в списке имелись еще две фамилии. Некий господин Левченко и господин Нуриев.
– Этих двоих ты тоже знаешь лично?
– Нет, но кое-какими сведениями располагаю.
Госпожа Нуриева после развода отправилась к родителям. Как сложилась судьба женщины, не получившей при разводе ничего сверх суммы на содержание детей, которую ей от своих щедрот назначил бывший муж, неизвестно.
– Впрочем, Нуриева уехала вместе с пятью детьми, все они рождены в законном браке от мужа. Вряд ли женщина всерьез опасается за свою судьбу. Муж любит детей. По-своему ценит жену. Но тут у него молодая любовница. Любовь, страсть, накал чувств. Собственно говоря, для самой Нуриевой было и лучше, и спокойней уехать обратно в Казахстан. Там у нее собственный дом, почет и уважение окружающих. Тишина, покой и достаток. А тут одна сплошная нервотрепка. Да еще и молодая соперница под боком. Хоть Нуриева и правоверная мусульманка, обязана чтить мужа и других его женщин, на практике такое получается не всегда. Одно дело – находиться за тысячи километров и знать, что муж с кем-то там встречается, а совсем другое – регулярно чувствовать рядом присутствие другой женщины. Но официальный развод для этой пары – деловая необходимость. Часть предприятий Нуриева оформлена на его жену. Если она уедет далеко и надолго, то он рискует получить массу проблем. Налоговая, сделки, новые клиенты… Они могут пожелать увидеть саму владелицу. Имущество надо было переписать обратно на мужа.
Лисица еще что-то говорил и говорил, объясняя, почему Нуриев должен был официально оформить развод со своей женой, на самом деле не собираясь ее бросать. Мысли подруг вертелись в другом направлении.
– Вряд ли тетка, у которой пятеро малышей на руках, найдет возможность оставить их даже на день.
– Не говоря уж о том, чтобы притащиться в такую даль.
– И еще проникнуть в поселок.
– И не попасться при этом под объектив камер видеонаблюдения.
– В тот вечер, когда было совершено убийство Курилкина, камеры не работали.
– Но в другое-то время они работали. А чтобы спланировать преступление, прежде надо было побывать на предполагаемом месте убийства.
– Мы не знаем, как выглядит эта Нуриева, так какая разница, работали в момент ее появления в поселке камеры или же нет?
И эти то работающие, то не работающие камеры наблюдения, кстати говоря, были еще одной нерешенной подругами проблемой. Кроме того, они не понимали, как чужачка могла прикончить Курилкина, но при этом не попасться на глаза охранникам у шлагбаума?
– Она либо находилась все это время в поселке, в гостях у кого-то из жителей, либо… либо сама живет в поселке!
Но тут Лисица возразил:
– В списке гостей нашего поселка женщин с такими фамилиями не числится. Но также хочу сказать, что новая система безопасности в поселке до сих пор не отлажена как надо. То и дело возникают сбои в ее работе. Возможно, преступница проскользнула в поселок, минуя шлагбаум. Перелезла через ограду и как раз угодила в «слепой» период.
– Ну да. Анастасия смогла покинуть поселок, а кто-то мог проникнуть в него через дыру в заборе. Даже у того же Горшкова на участке.
Произнося эти слова, подруги ощутили, как что-то неприятно царапнуло их. Следы упрямо снова приводили к Анастасии.
Но тут раздался голос Лисицы, отвлекший подруг от тяжелых мыслей:
– Так что, будем мы обсуждать последнюю кандидатуру?
– Да!
– Конечно, будем!
– Итак, господин Левченко. А точней сказать, его жена – госпожа Левченко. Ммм… Адрес прилагается… Пишите, похоже, девушка проживает на собственной площади.
– Почему ты так решил?
– Я тут пошуровал немного по базам данных и выяснил, что вместе с ней в квартире никто не зарегистрирован. Собственность также оформлена на саму девушку.
– И ты это все узнал из компьютера?
– Сделать это проще пареной репы, – заверил подруг Лисица. – Впрочем, для меня это просто. Вы бы вовек ничего толкового не нашли об этой Левченко. А насчет моего вывода… Будь это квартира ее бывшего мужа, при разводе он бы обязательно забрал ее себе.
Подруги переглянулись. Да уж, наняв такого умельца, каким был покойный Курилкин, этот Левченко должен был отправить женушку на улицу голой и босой. Еще удивительно, что у девушки сохранилось собственное жилье. Благородный ей попался человек, не захотел совсем уж обездолить женушку.
И пока подруги ехали по указанному Лисицей адресу, они успели вдоволь посудачить. Обеих сильно интересовал один и тот же вопрос.
– И все-таки очень интересно, за что Курилкин так люто ненавидел женщин?
– Причем всех подряд.
– Наверное, он и нас ненавидел.
Подруги попытались припомнить, как держался в их обществе Курилкин. Ну, с объятиями он к ним не лез, это точно. И пожалуй, старался избегать их общества. Стоило девушкам появиться и заговорить с собеседником Курилкина, как тот немедленно откланивался и уходил как бы по своим делам.
Раньше девушки полагали, что Курилкин так поступает из деликатности. Но что, если дело было в том, что Курилкину невыносимо было находиться рядом с ними?
– Мне кажется, он был просто чокнутый.
– Или какая-то баба действительно нанесла ему сильную травму.
– В глаз, что ли, стукнула?
– Почему именно в глаз?
– Ты сама сказала, травму нанесла.
– Я имела в виду психологическую, душевную травму. Например, невеста ему изменила.
– Не все ли теперь равно?
Но Кире почему-то казалось, что не все равно. И что у столь глубокого и сильного чувства должны быть столь же глубокие корни.
– Вроде бы Анастасия говорила, что какая-то женщина жестоко обидела Курилкина.
– Но подробностей она не знает.
– Кто нам может в этом помочь?
– Не знаю. Это было в Екатеринбурге.
– Странно. Зачем Курилкин вообще подался из столицы Урала в наш Питер? Екатеринбург – большой город, там возможностей ничуть не меньше, чем в Питере.
– Наверное, он бежал от своих воспоминаний.
– Ну, и бежал бы в Москву. Там веселей, да и климат лучше.
– Но именно в Питере у Курилкина был друг.
– Это кто такой?
– Ну ты даешь! Да сам Горшков! Раз эти двое были знакомы еще двадцать лет назад, к старому приятелю Курилкин и прибыл в Питер!
Что-то во всем этом было, но такое неуловимое, что подруги так и не смогли понять, что именно. И времени, чтобы подумать хорошенько, тоже не имелось. К этому моменту Кира уже притормозила возле красивого кирпичного здания. Дом стоял на берегу Невы. В нескольких шагах от него кипела людская толпа возле станции метро «Новочеркасская», бывшей «Красногвардейской». А тут была тишь и благодать.
И, стоя возле дома госпожи Левченко, подруги с уважением озирались по сторонам.
– С одной стороны река, с другой – сквер, с третьей – метро, а с четвертой – церковь. Живописное и приятное местечко.
Сам дом был удачно встроен в квартал «сталинских» домов, возведенных еще в пятидесятых годах прошлого века. Ближе к метро это были настоящие дворцы. Чуть дальше от площади стояли домики поскромней, но даже такого соседства жильцам из нового дома стесняться не приходилось.
– А то ведь бывает, выстроят новый дом, квартиры в нем продают за бешеные деньги, а вокруг сплошная рвань и убогость. Одни пьяницы и живут. Ни ребенка новым жильцам на улицу не выпустить, ни в магазин сходить. Пьянь и гопота вокруг.
Но дом, в котором проживала госпожа Левченко, был приятным исключением. Да и квартиры в нем были далеко не типовыми. Это ведь только принято считать, что новое всегда лучше старого. На деле все обстоит не совсем так. Очень многие квартиры в новых домах выглядят лишь немногим лучше печально известных «серийных» застроек. Ведь и 504-я, и 638-я серии долгое время среди не избалованного советского народа считались чуть ли не элитным жильем.
А сейчас повсюду в изобилии плодятся панельные многоэтажки, едва войдя в которые тут же поражаешься их хлипкости. Строители экономят буквально на всем, на чем только могут. Вместо добротного кирпича кладут непонятного происхождения плиты. Сверху дом облицован кирпичом, но слой-то идет всего в один кирпичик. Но даже эта тоненькая кирпичная корочка дает ему право гордо именоваться панельно-кирпичным строением!
Что касается дома, где жила госпожа Левченко, то он кирпичным не прикидывался. Он был панельным, но отличного качества. Лоджии тут были просторными и теплыми. На многих даже сейчас вовсю зеленели пальмы и другие тропические растения. В просторном холле сидел крепкого вида юноша в черной униформе. И он сразу же встал при виде вошедших подруг.
– В сорок четвертую квартиру? – подозрительно поинтересовался он. – И как вас представить хозяевам?
– Скажите, что мы от мужа хозяйки. Принесли документы на подпись.
Охранник поднял трубку, нажал на коммутаторе номер нужной квартиры и произнес:
– К вам курьерши с документами на подпись от вашего мужа. Пропустить?
И, положив трубку, кивнул девушкам.
– Идите. Седьмой этаж.
Лифт был быстрым и бесшумным. Зеркальные стены, блестящие поручни, красивые, умиротворяющие пейзажи за окнами. И, выйдя на нужном им этаже, подруги отчего-то уже не сомневались: у госпожи Левченко не было проблем при разводе. Ей досталось уютное жилье, вполне подходящее для молодой одинокой женщины.
Но когда на их звонок открылась дверь сорок четвертой квартиры, все эти мысли мигом вылетели у подруг из голов. Перед ними стояла бледная женщина с неряшливой прической. У нее был большой живот, в который упиралась ножками двухлетняя девочка. Из глубины квартиры слышался дикий ор младенца. А чуть дальше от стены до стены на игрушечной лошадке катался мальчик лет четырех – крупный и крайне агрессивный, если судить по четырем пистолетам и двум автоматам, из которых он палил по матери, сестренке и гостьям.
Если это госпожа Левченко, то откуда у нее взялись трое деток? По словам Лисицы, развод между супругами, состоявшийся год назад, должен был пройти спокойно. Оба были одиноки и бездетны. Неужели за истекший год женщина обзавелась целым выводком ребятишек?
– Вы госпожа Левченко?
– Что? Нет! Никакая я не Левченко. Светка сдала нам свою квартиру! Даже не сдала, а так, пустила пожить! А вам она нужна?
– Да. Очень нужна.
– Ну, тогда вам надо к ней, в Чудный Уголок.
– Куда? – переспросили девушки.
Подруги были не в состоянии скрыть своего изумления. Эта молодая женщина отсылала их назад в их родной поселок и при этом ничуть не казалась испуганной. Скорей заинтересованной. Но в это время пацан на лошадке наконец-то врезался в стену и громко заорал. Причем орал он, как показалось жестоким подругам, больше из желания привлечь внимание матери, а вовсе не потому, что ему было больно.
Но молодая женщина кинулась к сыну, а подруги, воспользовавшись возникшим замешательством хозяйки, просочились в квартиру и застыли возле дверей. Сейчас никакая сила не могла их сдвинуть с места. Как никогда прежде, они были близки к разгадке случившегося в их поселке преступления.
