Глава 13
Найти мужчину, заставившего расплатиться за собственную жадность саму управляющую «Цыпы», удалось не сразу. Тот номер телефона, который дал подругам курьер, был уже не активен. Укатив с рекламой ресторана на крыше, Федор сделал все, чтобы максимально затруднить поиски.
– На чем расчет у Федора строился? Курица эта дурацкая, что мы на крыше возим, больших денег стоит. Изготавливают ее по специальному заказу. А по заказу всегда дорого. Установить не так уж трудно, хотя тоже бесплатно никто возиться не станет. Но все равно, Федор курицу на своей крыше увез, Жанне теперь на новую вдвое больше потратиться придется. Отомстил он Жанне, поделом ей, за жадность!
Пришлось подругам обращаться за помощью к Лисице. Но и это оказалось не так-то легко. Даже не услышав, что от него требуется, приятель произнес:
– Вы где? Катите быстро домой. Тут и поговорим.
– А ты не мог бы?..
– Домой, я сказал! У меня для вас сюрприз.
По понятным причинам фраза про сюрприз резанула слух подруг. В последнее время они стали опасаться сюрпризов. И что еще придумал их неугомонный приятель? Что за новое чудище ждет их дома?
Но по телефону Лисица наотрез отказался что-либо обсуждать. Твердил, что требуется личное присутствие хозяек коттеджа. Томимые нехорошими предчувствиями, девушки добрались до «Чудного уголка». И едва лишь перешагнули порог родного дома, сразу же поняли: самые худшие их предчувствия оправдались в полной мере.
В холле, гостиной и даже библиотеке стояли какие-то огромные ящики, сколоченные из деревянных досок. Что было внутри, рассмотреть девушкам не удалось. Но уже один только вид этих громоздких неуклюжих коробов в их уютном вылизанном до блеска домике был отвратителен.
Однако Лисица сиял и светился.
– Вот! – произнес он, указывая на коробки. – Счастье к вам в дом пришло.
– А… А что это? – осторожно уточнили подруги.
– Угадайте с трех раз!
– М-м-м… Это подарок?
– Ну да. Хитрая ты, Леся! Конечно, подарок, коли вы сами не покупали. Но угадай, что там такое?
– Новая бытовая техника?
– Тепло, но мимо.
– Садовая мебель? Мы давно хотели столик в сад, стульчики, диванчик.
– Уже горячее. Мебель, но… куда?
– И куда же?
– Да сюда! В дом!
Бам! Подруги чувствовали себя так, словно им обеим крепко дали под дых. А потом, чтобы еще увеличить эффект, обеих с размаху огрели по головам пыльным мешком. Сбылись самые худшие их кошмары!
Но Лисица явно не замечал подавленного состояния своих подруг.
– Новая гостиная! – захлебывался он от восторга. – Спальный гарнитур! Шкафы! Давно пора поменять всю обстановку в доме! И я займусь этим самолично. Мебель из комплекта «Сделай сам». Все смастерю и соберу своими руками.
Бам! Бам! Бам!
– Мне надо прилечь, – пролепетала Леся. – Ноги не держат от такого счастья.
Она поплелась к своему любимому дивану, но внезапно остановилась, оторопело глядя на пустое место, где еще утром стоял удобный длинный диван, на котором можно было так славно вытянуться во весь рост. И все равно оставалось еще достаточно места, чтобы устроилась пара друзей.
– А… а где же диван?
– Это старье? Выкинул на помойку!
– Как?! Просто взял и выкинул?
– Не так это и просто было. Пришлось грузчикам заплатить за дополнительное место. Очень уж он у вас несуразный был.
– Но мы…
Подруги хотели сказать, что они любили свой диван. Выбирали его с большой тщательностью.
– Мы планировали поставить его в зимнем саду.
– Для вашей оранжереи я тоже приобрел комплект мебели. Вот проспект! Взгляните!
На мутной фотографии, которую сунул им под нос Лисица, было изображено нечто, состоящее из множества металлических планок, реек и странных загогулин.
– Это что? Конструктор?
– Эх ты! Серость! Стиль хай-тек! Не чета вашему мещанскому убожеству!
Подруги побледнели. Только этого им и не хватало! Жить среди безликих голых поверхностей, которые что-то там концептуально изображают, хорошо на обложке глянцевого журнала. А в реальной жизни куда удобнее гнутые спинки кресел, обитых мягкой тканью, диванчики и столы, и стулья традиционной формы и размеров – за много веков буквально выверенных человечеством по сантиметру.
Но от всего этого Лисица планирует избавиться в угоду собственным вкусам и предпочтениям.
– Для спален я уже заказал новые кровати. Сделаны из стали. Принимают пять положений.
– Я видела такие в больницах, – пробормотала Кира. – Для лежачих пациентов они очень удобны.
– Кровати еще не прибыли. К сожалению.
К сожалению! Наоборот, какое счастье! Черт с ними, с диваном и разрушенным гостинным гарнитуром, хотя и их тоже жалко. Но главное – это кровать. Место, где человек проводит треть своей жизни. Подруги взлетели наверх и с облегчением убедились, что их собственные родные кровати, с трогательными резными завитушками у Киры на изголовье и пухленькими золочеными купидончиками у Леси на пологе, все еще стоят на своих местах. Страшно себе вообразить, что на их месте окажутся стальные конструкции. Тогда придется поменять обои, шторы…
– Он что, хочет весь дом переделать под свой вкус?
В голосе Леси слышалось отчаяние. Кира и сама была выбита из колеи. Свой дом подруги отделывали соразмерно собственным вкусам. Им не нравились слишком яркие или, наоборот, слишком холодные тона. Минимум холодного металла, бездушного пластика и хрупкого стекла. Максимум дерева, тканей, бумаги. Девушкам нравилось, когда вокруг них были красивенькие кривоногие тумбочки, высокие этажерки, словно явившиеся века этак из девятнадцатого, аквариум, пальма в кадке, салфеточки по углам, безделушки на полочках.
– Он собирается все тут уничтожить! Кира, нельзя этого допустить!
Девушки спустились вниз. Лисица уже распаковал первый ящик и теперь с удовлетворением потирал руки, разглядывая разложенные перед ним на ковре детали. При виде их сердца у подруг провалились в желудок. Гладкие поверхности отвратительного серо-стального цвета. Так они и знали.
– Похоже, они из жести, – рискнула заметить Кира.
– Из жести?! – фыркнул Лисица. – Ты что, не видишь? Это сталь! Самая лучшая!
– Чтобы собрать шкаф из этих листов, понадобится сварочный аппарат.
– Найду сварку! Идите, не мешайте. Теперь, когда у вас в доме появился мужчина, жизнь пойдет на лад! Идите на кухню, место женщин именно там.
Подруги ушли. Они совершенно не представляли, как им остановить порыв Лисицы. Не было сомнения в том, что приятель решил осчастливить их. Запретить ему это? Но ничто так не обижает людей, как отказ от сделанного подарка.
– Посмотрим, что будет дальше.
Оказавшись на кухне, подруги едва не расплакались. На фоне начавшегося вокруг них стихийного кошмара маленький кухонный шкафчик казался милой детской шалостью.
– И что нам в нем не нравилось? Вполне симпатичный шкафчик. Петельку поправить, и будет полный порядок.
Кира высунула голову из кухни:
– Лисица, а Лисица, – позвала она приятеля. – А как же шкафчик?
– Чего?
– Ты обещал петлю…
– Потом, – отмахнулся Лисица. – Отстань. Не до него сейчас. Потом сделаю!
– Когда?
– Когда-нибудь!
– Ну, хотя бы на этой неделе?
– Не ставь мне сроки! – разозлился Лисица. – Уйди! Скройся! Стараюсь для вас, а благодарности в ответ никакой! Что вы за люди такие? Мужик у вас голодный, с утра маковой росинки во рту не было, бьюсь тут, ящики таскаю, палец порезал, ногу придавил, спину надорвал! А вам все равно!
Кира быстро убрала голову назад. Бесполезно было напоминать Лисице о том, что все неприятности случились с ним исключительно по его собственной вине. Ни одна из подруг ни разу не заикнулась о том, что неплохо бы обновить обстановку в их доме.
И запершись на кухне, девушки принялись держать военный совет. Но Леся с самого начала ударилась в истерику.
– Ты как хочешь, а только я этого ужаса у нас в доме не потерплю! Не хочу спать на железной раме! Хочу свою кровать! И диван! А этих коробок я не хочу!
Кира тоже не хотела. Но понимала, что пока соваться к Лисице не стоит. Во-первых, все равно не поможет. А во-вторых, просто опасно. Лисица твердо вознамерился осчастливить их. А к чему приводят такие мечты, известно на примере нашей страны. В семнадцатом большевики во главе с товарищем Владимиром Ильичем хотели осчастливить весь мир торжеством коммунизма. И к чему это привело? Чтобы не допустить кровавого террора в отдельно взятом пространстве их гостиной, Кира предложила:
– Давай накормим его посытней. Сытый он всегда засыпает.
– Где же ему теперь спать-то? – чуть не заплакала Леся. – Диванчик-то он того… тю-тю!
Но все же поставила кастрюлю с супом-харчо, который стоял в холодильнике уже несколько дней и который сами подруги есть что-то не хотели. Но так как им надо было каким-то образом утихомирить разрушительную деятельность Лисицы, сгодился и этот суп. Потом Леся порылась в холодильнике, нашла несколько отбивных, разморозила их и кинула на сковородку. И две банки с домашними заготовками открыла. Настроения возиться с более сложным обедом совершенно не было.
Кошки получили консервированный корм из банки, и Леся даже не извинилась перед ними за это. Эмоциональный упадок был на критическом уровне. Если Лисица не угомонится, Леся уйдет из дома!
Вопреки ожиданиям, порыв Лисицы нисколько не стих после еды. Сытная трапеза придала ему дополнительных сил. Он быстро распаковал следующие четыре ящика из находящихся в гостиной. И теперь весь пол, подоконники и другие поверхности были заняты разложенными частями будущего великолепия.
Впрочем, настроение у Лисицы на полный желудок улучшилось. Он не ругался. И даже помог подругам разыскать в базе данных городских МРЭО нужную запись о регистрации автомобиля «Лада» десятой модели, записанную на гражданина Семечкина Федора Ивановича.
– Машина до сих пор числится за ним? Ошибки нет?
– Точнехонько, – рассеянно отозвался Лисица.
Он даже не спросил, зачем подругам понадобилась информация об этом Семечкине. Приятель был полностью поглощен мыслями о грядущих переменах в доме.
– Вы еще ахнете, когда увидите, что получится, – обещал он подругам. – В обморок упадете!
– Охотно верим.
– Насчет обморока – это ты в точку попал. Грохнемся, даже пыль поднимется.
– Ну, пыли в вашем доме больше не будет, – рассмеялся Лисица. – Долой ковры и старые тряпки. Да здравствуют гигиенически чистый пластик и ламинат.
Поняв, что их план на данном отрезке провалился, девушки решили временно отступить. Но оставаться дома и слушать грохот, стук и прочие малоприятные звуки было выше их сил. Поэтому, не спрашивая разрешения у хозяина, девушки влезли в компьютер Лисицы, который тот забыл выключить, устремившись к своим железкам.
В городской базе данных девушки по номеру телефона Семечкина нашли адрес уволившегося из «Цыпы» Федора. А потом, не прощаясь, потихоньку улизнули из дома, ставшего им вдруг в одночасье совсем чужим и враждебным.
Федор оказался прописан в красивом старинном доме, расположенном на набережной канала Грибоедова. Впрочем, как частенько водится, хорош тут был только фасад. Стоило подругам углубиться в мрачную подворотню, как они оказались в унылом дворе-колодце. И тут квартирки были куда как хуже, да еще частенько попадались нерасселенные коммуналки.
Власти города выделяют неплохие жилищные субсидии жильцам коммуналок, желающим улучшить свои бытовые условия. Но далеко не все жильцы в состоянии воспользоваться щедрым предложением властей. Одни не готовы морально к переменам к лучшему. Других пугает кредитная кабала, в которую неизбежно придется вступить. А третьи просто привыкли к своим соседям, жизнь в отдельной квартире им непонятна.
А бывает еще и так, что соседи, много лет проведшие бок о бок друг с другом и успевшие возненавидеть один другого, ревностно следят за тем, чтобы соседу (упаси бог!) не досталось жилье хоть на метр лучше их собственного.
Вот и существуют по сей день коммунальные квартиры – пережиток советской эпохи, которых, наверное, нету нигде в мире. Можно было бы разработать туристический маршрут – «клоаки питерских коммуналок». Наверняка этот проект имел бы большой успех у иностранных туристов – любителей экстрима.
Квартира, в которой числился Федор, была подходящей для этой цели. Грязная, вонючая, она насчитывала не меньше десятка разнообразных дверей, за каждой из которых пряталась своя собственная жизнь. В длинном мрачном коридоре было пустынно. Под потолком были протянуты веревки, с которых свисало белье, потерявшее от времени цвет и форму.
Подруги не знали, какая из дверей принадлежит Федору. А открывшая им старушка тут же бесследно растворилась. Сколько подруги ее ни искали, бабушка так вновь и не показалась.
Девушкам ничего другого не оставалось, кроме как пойти по коридору, время от времени выкликая:
– Федор. Федор! Где вы?
Они уже дошли до конца коридора, когда одна из дверей распахнулась. На подруг пахнуло запахом щей, и на пороге появилась упитанная бабища в засаленном фартуке и с засученными рукавами.
– Федьку вам? – гаркнула она так, что у подруг от страха ноги подкосились. – Нету его!
– А где он? Он нам очень нужен.
– Сказано же, нету! Вы по объявлению?
– Да.
Подруги и сами не знали, почему соврали. Но оказалось, что сделали правильно. Тетка неожиданно подобрела лицом и с сочувствием произнесла:
– Опоздали вы. Продал уже брат свою машину!
– Ой! Вы говорите о десятой модели?
– Именно. Впрочем, нечего и переживать. Дрянь была машина. Повезло вам, что не успели эту развалюху приобрести у брата.
– Вы его сестра? Скажите, а как нам найти Федора?
– Да зачем он вам? Вот бестолковые! Говорю же, продал Федька свою тарахтелку. И курица дурацкая не помешала. Зря его хозяйка кривлялась, что с курицей он машину вовек не пристроит. Сумел Федька устроить это дельце. Да еще деньги хорошие получил!
– А кому же он ее продал?
– Эй, а вам зачем? – насторожилась тетка.
Лицо ее вновь приняло мрачное, насупленное выражение.
– Вы чего тут вынюхиваете? Она вас послала?
– Кто?
– Будто бы не знаете. Вы тут маргаритками не прикидывайтесь! Знаю, от кого вы пожаловали. Федька меня предупреждал, что так будет. А ну! Валите отсюда! Вон!
– Но мы…
– А Жанне передайте, машина Федькина была. Курицу дурацкую он за свой счет прилепил. Так что с него и взятки гладки.
– Но нам Федор…
– А Федька тут не живет! – разорялась бабища. – Хотите, ищите его! Но тут его нет!
– Погодите, мы совсем не от Жанны… – пытались оправдаться подруги. – Мы совсем наоборот.
Но тетка их уже не слышала. Ухватив подруг за шкирки, она могучими руками доволокла девушек до выхода, а потом мощным пинком спровадила их обеих вниз по лестнице. Прокатившись по ступеням, подруги оказались на первом этаже. Вроде бы они обе были целы и относительно невредимы.
Поднявшись на ноги, они принялись подсчитывать убытки. У Киры болел ушибленный локоть. У Леси стрельнуло в пояснице. Но честное слово, это были сущие пустяки, если соотнести размеры крутой лестницы, скорость полученного ими ускорения и собственные хрупкие габариты девушек.
– Уф! Ты цела?
– Почти.
– Какая злобная бабища.
– И сильная! Запросто могла нас обеих пришибить.
Переговариваясь и потирая ушибленные места, подруги вышли из подъезда. Они уже поняли, что Федор продал свою машину со злополучной не принадлежащей ему курицей на крыше и теперь скрывается от мести Жанны. Искать его у сестры было делом совершенно зряшным.
– Хоть бы сказала, когда машину-то продал! – рассердилась Кира. – До убийства Антона это было или уже после!
Леся только головой покачала. Бесполезно было сожалеть о том, чего невозможно достичь. Снова сунуться к злобной тетке сыщицы бы ни за что не рискнули, а других путей, чтобы выйти на Федора, они не имели.
– Девчонки, вы насчет Федькиной машины? – услышали внезапно они тоненький голосок.
Обернувшись, девушки увидели худенькую девочку-подростка. Бледное личико и грязная неряшливая одежда говорили о том, что ребенок из бедной семьи. Недоедает, недопивает, солнышка круглый год не видит. Бедное дитя.
– Вы ведь Федьку ищете? – деловито спросил ребенок.
– Да.
– Тоже задаток ему отдали?
– Ну… да.
– Много?
– Три тысячи.
– Назад вернуть хотите?
– Что?
– Деньги вернуть! – раздраженно произнесла девочка. – Что же еще? Машину-то Федька продал.
– Давно?
– Да уж с неделю назад.
Подруги ощутили, с одной стороны, разочарование, а с другой – облегчение. Федор, которого они столь рьяно разыскивали, сам Антона не убивал. Машина уже была передана в руки другого владельца. Но кто этот владелец? И каким образом он получил машину? Почему она продолжает числиться за Федором?
– Раз машина продана, значит, залог свой вы назад потребовать можете, – продолжал зудеть тоненький голосок ребенка. – Вы мне сейчас пятьсот рублей на опохмелку дадите, а я вам новый Федькин адресок сообщу.
Подруги опешили. Как на «опохмелку»? Это дитя зашибает настолько много, что уже мучается похмельем? Но присмотревшись повнимательнее, подруги поняли, что перед ними женщина средних лет. Их ввела в заблуждение ее хрупкость. Видимо, родившаяся и выросшая в бедности, она с детства недополучала витаминов и солнца. Вот и выросло хилое создание, еще усугубившее дело собственным пьянством.
– Не бойтесь, – неправильно поняла взгляды подруг пьянчужка. – Тут недалеко идти. В соседнем квартале Федька бабу себе нашел. Пятьсот рублей, покажу вам ее дом.
– Триста.
– Кхе-кхе. Будь по-вашему. Только потому, что Федька раньше со мной шуры-муры водил, а потом к Катьке переметнулся, отведу вас к паразиту за триста. Но деньги вперед!
Получив три бумажки, женщина шустро засеменила впереди подруг.
– Идите, идите, – поторапливала она их. – Выпить охота. Покажу вам новое лежбище Федичкино, да и в магазин. Триста рублей! Сумма! Мне еще и на закуску хватит!
Переведя их через перекресток и минуя несколько домов, женщина внезапно остановилась.
– Стоп! А вы чего же, деньги с Федора одни требовать станете?
– Да.
– Так он вам их не отдаст! Федька у нас мужик с норовом. Вот если бы с вами еще парень был, тогда шанс бы имелся. А так нет, не отдаст.
– Вы нас только к нему отведите, а уж как с ним договориться, мы сами знаем.
– Ну, дело ваше. А только я вас предупредила. Коли почувствуете, что совсем дело швах, тогда врите, что за вами полк полиции. Хи-хи… Хотя полицию Федька еще меньше баб уважает!
И ткнув пальцем в облупившееся серое здание, женщина сказала:
– Пришли!
– А номер квартиры?
– В дворницкой у них хоромы! Зайдете, направо. Спросите Катьку-дворничиху. Это его нынешняя зазноба.
Войдя во двор, подруги неожиданно наткнулись на автомобильную стоянку. Жильцы этого двора решили, что чахлая растительность и детская площадка им совершенно ни к чему. Куда лучше залить бетоном последние остатки живой природы и на получившихся метрах организовать частную охраняемую парковку.
Что же, может, владельцам дорогих иномарок спалось и лучше, зная, что их машина находится под окнами, прямо в их собственном дворе. И что покинуть его можно через одни-единственные ворота, запираемые и тщательно контролируемые консьержем. Но как быть с выхлопными газами, которые должны были лететь прямо в окна жильцов? Впрочем, живущим в центре города людям к подобной ерунде не привыкать.
Дворницкая была расположена в подвальном помещении. И если судить по двери, пребывала в самом жалком состоянии.
– Я пойду одна, – сказала Кира.
– Почему?
– Так, на всякий случай. Ты еще можешь пригодиться.
Леся пожала плечами. Она не возражала. Ей тоже казалось, что Кира может пойти и одна.
Кира подняла руку в поисках звонка. Но быстро поняла, что искать его тут не стоит. В ответ на ее стук в обитую металлом дверь до девушки донесся хриплый женский голос:
– Кого там принесло?
– Из жилконторы.
– Мы никого не ждем!
– Откройте. Принесла квитанции за электроэнергию. У вас переплата восемьсот сорок рублей. Вернуть вам их должны!
За дверью послышалось шушуканье.
– Не открывай, – шипел мужской голос.
– Ишь, богач нашелся, – отвечал женский. – Восемьсот сорок рублей в подарок. Поди-ка заработай!
– Это подстава!
– Дурак ты, Федька! Не к тебе пришли, ко мне. Я за эти деньги цельный день горбатиться должна. А тут на шару прокатит!
Победа в итоге осталась за хозяйкой квартиры. На ее стороне было моральное преимущество, она находилась на своей территории. Из двери высунулась худая рука, и голос произнес:
– Давай деньги!
– Подписать еще нужно. И паспорт посмотреть. Вдруг вы не та, за кого себя выдаете?
Дверь открылась пошире. За дверью оказалась высокая костлявая девица с вытравленными до белого цвета волосами. И такой же худой мужчина жался за ней. Увидев его, Кира сделала вид, что страшно удивлена. А потом она радостно воскликнула:
– Да это же сам Федор Семечкин! Какая неожиданность! Повезло! Вас-то мне и надо!
Федор глянул на девушку настороженно.
– Это не я! – тут же отказался он от своего имени.
– Вознаграждение вам полагается, гражданин Семечкин, – радостно трещала Кира.
Это сработало. Мужчина заинтересовался:
– За что это?
Но Кира не пожелала прямо ответить на этот вопрос. Она быстро тараторила, надеясь, что Федор не сможет уличить ее во лжи:
– С самого утра вас разыскиваю. К сестре вашей сунулась, она говорит, не знает, где брат. Мы туда, мы сюда, нету гражданина Семечкина, никто не знает, где Федор – герой наш. Огорчилась, устала, пошла дальше по списку. Пришла, а вы тут! Вот удача! Тысяча рублей вам с неба упала.
– За что деньги-то?
– Так за помощь в розыске похищенного имущества.
– Это что за имущество такое? – не терял бдительности Федор.
– Машина! Марка «Лада», десятая модель. Отличительная особенность – макет курицы на крыше. Наше вам поздравление. В полиции уже устали курицу эту разыскивать. А тут вы! И машина ваша!
– Она не моя!
– А чья же? За вами числится.
– Так-то оно так… – почесал затылок Федор. – Только я ее продал!
– Когда?
– Неделю назад.
– Кому?
– Так… женщине одной.
– Тогда снять с учета машинку должны были.
– А я ее по доверенности продал, – нагличал Федор. – Пусть у новой хозяйки голова болит, как с учета снять, как поставить! Хватит с меня. Намаялся я с этой колымагой. То ломается, то ржавеет, то еще что. Хватит! Баста!
При этих словах лицо хитрого Федора приняло настолько плутоватое выражение, что Кира насторожилась еще больше.
– Погодите, разберемся. Ведь если машина не ваша, тогда и вознаграждение новой хозяйке причитается.
Вот это Федору совсем не понравилось.
– Тыща рублей? Мимо пролетит? Не… я так не согласен.
– А за что хоть деньги? – вмешалась его подруга. – Я чего-то не разобрала.
– Ага! И я не понял. Катьке деньги за переплату. А мне за что тыща?
– Водитель вашей машины, то есть теперь уже не вашей, помог задержать опасного преступника, ограбившего банк.
– Иди ты! – поразился Федор. – А так я бы и не сказал! Из себя тощая, бледная. И грабителя задержала? Нет, что ни говори, а странная тетка. Я ее сразу предупредил, что машина не в очень хорошем состоянии. Да и хотел я за нее немало. Кто из покупателей смотрел, никто за колымагу моей цены не давал. А эта сразу же расплатилась. Деньги отмусолила. Всю сумму! Дура!
– Почему же дура? Может, просто не очень хорошо в машинах разбирается.
– Во-во! – неприятно хохотнул Федор. – Совсем не разбирается. Ни в чем! Машину забрала, а о том, что у нотариуса доверенность заверить надо, не знала! Уехала с простой рукописной доверенностью. Я ей сам на коленке написал. А что от нее проку, от бумажки от этой? Я уже сегодня заявлю, что машину у меня угнали. И ничего эта ваша героическая гражданка не докажет! Машина моя. И награда тоже моя! Давайте ее сюда!
Наглость этого типа просто поражала. Чтобы получить какую-то несчастную тысячу рублей, он признался в куче подлостей, откровенном мошенничестве и стяжательстве.
– Гоните деньги! – наседал на Киру вконец оборзевший Федор.
– Да, и мне тоже! – спохватилась его подруга, до того слушавшая любимого, открыв от восторга рот.
Кира полезла в кошелек, откуда извлекла тысячную бумажку и еще несколько бумажек более мелкого значения.
– Во, гляди, я круче тебя оказался! – ликовал Федор. – У тебя прибытку всего на восемьсот рублей. А у меня тыща!
– Восемьсот сорок, – поправляла уязвленная дама сердца.
Получив деньги, парочка не скрывала своего желания поскорее избавиться от Киры.
– Ну, спасибо вам, уважаемая. Уважили. Давайте ведомости, где надо, чиркнем. А затем, досвидос!
Но Кира совсем не для этого рассталась с деньгами, чтобы сейчас позволить двум подлым личностям выдворить себя вон. Конечно, какие-то бумажки она им сунула. Это была накладная, которую оплатил за доставку ящиков с мебелью Лисица и которая валялась на полу в коттедже подруг. Эту накладную Кира чисто машинально подняла, чтобы потом выкинуть. И вот сейчас эти двое шибко умных граждан, потешающихся над другими, не глядя, подмахнули совсем не ведомость о выплате вознаграждения.
Их даже не смутило, что возврат излишков от энергетической компании и вознаграждение из полиции идут по одной ведомости. Не удивило и то, что энергетическая компания вдруг вздумала расплачиваться с ними живыми деньгами. Обычно энергетики могут учесть переплату в счет следующих платежей, но чтобы заплатить реальные деньги – это уж фигушки.
Но жадность, как известно, плохой советчик. Многие жертвы мошенников попались на уловки злодеев именно потому, что вовремя не сумели обуздать это чувство.
И, уже уходя, Кира сделала то, ради чего и затеяла весь этот цирк и потеряла свои собственные кровные тысяча восемьсот сорок рублей. Остановившись в дверях, она горестно воскликнула:
– Ох, как жалко, что не вы сидели за рулем той машины!
– Почему это?
– Вознаграждение за поимку преступников – тысяча рублей. А вот вознаграждение за возврат ими похищенного – десять процентов. А десять процентов от десяти миллионов – это… считать умеете?
Судя по вытянувшейся физиономии Федора, считать он умел. Во всяком случае, до десяти точно.
– Миллион рублей! – ахнул он.
– Федька! – ахнула и его подруга. – Ты профукал миллион! Машину-то за семьдесят тысяч продал, а…
– За сто! – машинально поправил ее Федор.
– А мне сказал, что за семьдесят! Мерзавец! Тридцатку в карман сунул! Так тебе и надо, что миллион рублей мимо носа пролетел!
– Да не рублей! – брезгливо поморщилась Кира. – Евро!
Вот теперь Федор и его подруга обомлели по-настоящему. Миллион евро! Сумма просто неслыханная для тех, кто живет в дворницкой в центре города. И сейчас калькуляторы в их головах высчитывали, сколько же Федор потерял на сделке. Свою машину он, в лучшем случае, мог втюхать тысяч за сто. Рублей, рублей родимых. А потерял…
Тут Федор даже застонал от ужаса. И ногами засучил, явно собираясь с места в карьер бежать и возвращать свою машину назад. Больше не церемонясь, он выпихнул Киру за дверь. Но девушка не сопротивлялась. Она прекрасно понимала, сейчас Федор кинется звонить покупательнице своей машины. Той самой бледной и глуповатой тетке, которой он продал свою «курицу» за сто тысяч.
Что он ей наплетет, чтобы вызвать на встречу, Кире было неважно. Она понимала, Федор перевернет небо и землю, чтобы вернуть назад свою машину, появиться в полиции и получить обещанное огромное вознаграждение.
Возможно, он даже вернет покупательнице куда больше тех ста тысяч, что заплатила она сама. Будь на месте Киры мошенница, она бы со своей напарницей могла неплохо навариться на этой сделке. Жадность – дурной советчик. Сейчас Федор стремительно двигался прямо в расставленную ему ловушку.
