Глава 10
Сановитого чиновника Марина облюбовала для себя лично еще будучи двенадцатилетним подростком – нескладным и совсем некрасивым. Но недаром говорят, что наши детские впечатления самые сильные, они проходят с нами через всю нашу дальнейшую жизнь. А юношеская страсть самая яркая.
Вот и Марина вообразила себя на месте жены Петра Антоновича. И задалась одной целью. Этот важный мужчина, сидящий в окружении прихлебателей, когда-нибудь обязательно будет принадлежать ей. И это она – Марина будет сидеть рядом с ним, а вовсе не его толстая жена. И это она – Марина будет принимать знаки внимания от него.
Случилось это в один из сентябрьских дней. Тогда она первый раз участвовала в городских соревнованиях, они казались девочке ужасно важными. Выиграть ей их не удалось, но Марина не отчаивалась. Она показала неплохие результаты. Вошла в десятку лидеров. В следующий раз может получиться лучше.
Переодевшись, обсушившись и распустив волосы, она вышла с группой своих товарок на улицу. И тут она увидела, как седовласый немолодой мужчина, который сидел в составе судейского жюри, садится в машину. Но перед этим он помог усесться в машину шикарной женщине. Она была уже немолода, но до чего великолепна! Марина замерла при виде этой потрясающей женщины. И ведь она обращалась к важному господину со словами «котик» и «голубчик». Да и сам седовласый уже не казался таким важным, а, наоборот, заискивающе шаркал ножкой перед этой красавицей.
– Кто это? Артистка? В кино снимается? Почему она с ним?
– Ты чего? – подняли на смех Марину ее подружки. – Это его жена!
– Но у нее такое лицо!..
На восхищенное восклицание Марины отреагировала их тренерша.
– Бока целый день на диване пролеживает да морду шлифует, – неприязненно произнесла она. – Отсюда и красота.
– Вот бы и мне так! – прошептала Марина, восторженно наблюдая за тем, как черная «Волга» увозит вдаль чиновника и его супругу.
И мечта стать такой же, как эта женщина, прочно запала в душу подростка. Марина и сама не подозревала, насколько судьбоносной станет для нее та встреча. Годы шли. Марина участвовала во все новых и новых соревнованиях. Призовые места брала редко, но в десятку сильнейших входила стабильно, поэтому ездила на все соревнования и частенько видела своего седовласого.
Она уже знала, что зовут его Петром Антоновичем, что он большой человек в спортивном комитете. А потом поступили слухи и вовсе восхитительные. Жена Петра Антоновича приболела. Все больше по санаториям да больницам, с мужем быть ей некогда. Здоровье дороже.
Годы шли. Здоровье супруги могущественного чиновника не улучшалось. А Марина входила в полную силу, расцветала. У нее было много любовников, но свою старую симпатию она не забывала. И когда Марине стукнуло двадцать пять и она впервые завоевала первое место, девушка решилась. Сейчас или никогда. Она золотой призер данных соревнований – королева дня. Петр Антонович наконец вдов. Если она его сейчас не подцепит на крючок, это сделает какая-нибудь другая шустрая штучка.
Марина сама удивилась, как легко у нее все получилось. Словно сам черт ей ворожил. И как-то у девушки хватило смелости подойти к чиновнику, заговорить с ним. Все получилось очень легко. Вроде бы и не надо было ждать долгие годы. Петр Антонович похвалил Марину. Отметил ее спортивные достижения. А потом… предложил подбросить до дома.
По дороге Марина старалась изо всех сил. Она призналась Петру Антоновичу, что помнит его с самого детства. Что он – ее самая давняя и нежная девичья страсть. Что все стены в ее спальне украшены его фотографиями. Одним словом, плела все, что в голову взбредет. При этом перед глазами Марины стояла та самая черная «Волга» и украшенная драгоценностями жена Петра Антоновича. Хотя и жены не было на этом свете. И машина была совсем другая – куда лучше, дороже и шикарнее.
И Марина поставила себе цель – выйти замуж за Петра Антоновича. Она видела, что он сейчас находится на волне успеха. Черную «Волну» сменил куда более престижный «Мерседес». Кроме личного шофера, появились еще двое качков, следующие за Петром Антоновичем всюду, куда бы он ни направлялся.
И Марине все это очень нравилось. И сначала казалось, что все идет у нее по плану. Петр Антонович начал заезжать за понравившейся ему спортсменкой, проталкивать Марину на соревнования, которые были ей, откровенно говоря, совсем не по плечу. Хлопотать о ней. Выбивать для нее лучших тренеров и вообще заботиться. Все это было очень приятно, но не такова была конечная цель Марины. Она хотела замуж. Она не хотела спортивных достижений, к которым толкал ее любовник. Она хотела его самого, его денег, статуса и стабильности.
Вот только беда, Петр Антонович замуж ее не звал. Но Марина полагала, что любовника надо лишь слегка подтолкнуть, и шар точно попадет в лузу.
И наконец трепеща и предвкушая грядущее счастье, Марина призналась любовнику:
– Дорогой, я беременна.
Кто бы мог подумать, что эта коротенькая фраза станет концом всего их романа! То, что должно было стать залогом будущего счастья Марины, превратилось в ее кошмар.
– Никаких детей не будет! – сказал как отрезал Петр Антонович. – Даже не думай! Иди на аборт! Какие, к черту, дети? У тебя спортивная карьера, а у меня… у меня уже есть ребенок! Сын! Антон!
– И что? Будет еще один.
– Нет! Не хочу! Проваливай!
И Петр Антонович грубо выпихнул любовницу из машины. Впрочем, на следующий день он одумался, позвонил, назначил встречу. Марина примчалась, полагая, что услышит слова извинения. Но вместо этого Петр Антонович сунул ей в руку конверт.
– Тут деньги и телефон врача. Позвонишь и обо всем с ним договоришься.
– О чем?
– Об аборте, о чем же еще?!
– Но я не хочу!
– Дура! Ребенок – это конец твоей спортивной карьеры!
– А я не хочу карьеры. Я хочу замуж! За тебя! Я ведь люблю тебя.
Но Петр Антонович не слушал. Он страшно разозлился. Мужчина и так был гневлив, а тут вовсе впал в ярость.
– Дрянь! Потаскуха! Подловить меня вздумала! Фиг тебе, а не замужество! Подстилка! Тварь! Думаешь, я не навел о тебе справки? Да ты способна трахаться со всяким двуногим, лишь бы он был одет в брюки.
– Но люблю-то я только тебя, – заплакала Марина, которая в тот момент искренне считала, что говорит правду.
Она схватила любовника за руку, но Петр Антонович вырвался.
– Не хочу никаких детей, – резко заявил он. – Не хочу семьи. С трудом выносил детские крики даже в молодом возрасте. Сейчас с ужасом вспоминаю те дни. Деточка, ты ошиблась, я не чадолюбив. У меня есть один сын, этого мне вполне достаточно.
– Аборт делать поздно, – пролепетала Марина.
– Тогда мои извинения, – сухо произнес Петр Антонович. – Выкручивайся, как знаешь! Но я знать ребенка не желаю!
Дальнейшее для Марины было чередой бесконечных унизительных разговоров с родней, вставших на ее защиту. Родственники-мужчины беседовали с будущим отцом ребенка. Демонстрировали ему фотографии, сделали запрос в телефонную компанию, где им предоставили список входящих и исходящих вызовов, в том числе и многочисленных звонков с номера Петра Антоновича Марине.
– Вы не можете вот так взять и отказаться от своих обязанностей. Этот ребенок ваш! Вы должны о нем заботиться.
И наконец после трех внушений Петр Антонович вновь позвонил своей любовнице.
– Твоя взяла, – признался он. – Достали меня твои родственники. Если уж они тебе верят, поверю и я. Ребенок родился, пусть живет. Буду выплачивать тебе ежемесячно по пять тысяч.
– Сколько?
– Хорошо, десять тысяч, – поправился Петр Антонович.
– Рублей?
– А ты чего хотела? Долларов? Извини, дорогая, но я всего лишь простой чиновник. Взяток не беру. Живу на свою зарплату. С нее и будут идти тебе отчисления.
Марина прекрасно знала, что доходы ее любовника многократно превышают сорок тысяч рублей. На сорок тысяч не будешь раскатывать по городу на двух иномарках и с телохранителями на заднем плане. Но вслух она ничего не сказала. В ее положении и десять тысяч рублей были хорошим подспорьем.
Возможно, кто-то другой и смирился бы с ситуацией, но у Марины была мама, которая никак не хотела мириться с такой неудачей дочери в личном плане.
– Ты должна выйти замуж, – твердила она ей денно и нощно. – Хоть за дурака, хоть за бандита, но замуж. Утри нос всем соседям. А то они шепчутся, что отца у Артемки нет. Нагуляла ты его! Позор! Стыдоба!! Для того ли я тебя растила!!!
Накал страстей в доме постепенно нарастал. Чем больше становился Артемка, чем меньше материнского внимания он к себе требовал, тем настойчивей становилась бабушка.
– Иди и найди себе мужа! – требовала она от дочери. – Где хочешь, там и найди! Гуляй по улицам, сиди в кафе, ходи в театр! Только не торчи дома, позорище ты мое!
И Марина уходила из дома. Наряжалась и старательно шагала по улицам в поисках мужа, которого пророчила ей мама. И что бы вы думали? Марина была послушной девочкой. Один-единственный раз она решилась поступить по-своему. И вот как ее судьба наказала.
По требованию мамы она буквально прошла весь город вдоль и поперек. Посидела с подружками во всех модных кафе, цедя одну-единственную чашечку кофе (на десять тысяч Петра Антоновича только ее и можно было купить). Посетила все театральные премьеры, выставки и вернисажи. Она уничтожила не одну сотню набоек, но случилось чудо.
Наверное, кто-то наверху просто сжалился над Мариной, увидел ее стертые до волдырей пятки, оценил ее титанические усилия. И когда Марина подходила к пешеходному переходу, рядом с ней неожиданно остановилась красивая иномарка. Из окна выглянул молодой человек, чье лицо показалось Марине странно знакомым, и весело произнес:
– Привет! А можно тебя спросить, что такая красивая девушка делает одна и на тротуаре? Таким красивым ножкам место в дорогой машине.
Марина улыбнулась. Она оценила и машину, и водителя. Оба ей понравились. Но, пожалуй, машина чуть больше.
– Садись, подвезу!
Обычно Марина не позволяла себе таких глупостей. Садиться в машину к незнакомому человеку всегда опасно. И мать, имеющая ребенка, никак не может позволить себе такого риска. Окажись симпатичный водитель насильником и убийцей, что тогда станет с сиротой? И располагающее выражение лица водителя ровным счетом ничего не значит. В долю секунды оно может смениться звериным оскалом.
Все эти элементарные правила безопасной жизни в каменных джунглях Марина знала с самых азов. Она бы никогда не села в машину к незнакомцу, но тут словно что-то подтолкнуло ее, и она запрыгнула в автомобиль, куда ее так приветливо приглашал новый знакомый.
Звали его Антоном. Он очень быстро потерял голову от Марины. Спустя какое-то время они стали любовниками. Причем инициатива всегда исходила от Антона. Марина лишь милостиво позволяла любовнику носить ее на руках. А потом выяснилась и вовсе удивительная вещь. Новый кавалер Марины оказался не кем иным, как тем самым Антоном – сыном Петра Антоновича, из-за которого чиновник в свое время отказался связать свою жизнь с Мариной и Артемкой.
Трудно передать, какая буря чувств всколыхнулась в душе Марины при этом известии. Всплыли все ее прежние обиды, надежды и разочарования. Но ей хватило ума ничего не говорить Антону. Она затихла и стала ждать. Она чувствовала, что каким-то образом пришел час расплаты для Петра Антоновича.
А влюбленный не на шутку Антон быстро сделал ей предложение. Как и предвидела Марина, после этого последовал страшный скандал с отцом ее жениха. Но и он закончился капитуляцией Петра Антоновича. В конце концов, сын у него был всего один. Он ведь сам неоднократно и твердо об этом заявлял Марине.
Марина вышла замуж. Сбылась ее мечта. Теперь она имела все, о чем мечтала. И сердце ее было спокойно. Вот только Артемку муж и тесть по-прежнему не хотели видеть. И это было вдвойне странно, ведь одному он приходился единокровным братом, а второму и вовсе был родным сыном.
– Подожди, но как же так? – Леся перебила рассказчицу. – Ты говоришь, Антон сделал тебе предложение. Но ведь он был женат в ту пору, когда начал за тобой ухаживать?
– Женат? – равнодушно переспросила Марина. – Ну да, был. И что? Чувства в первом браке Антона угасли совсем быстро. А первая жена Антона оказалась очень пресной особой. Она не сумела удержать мужа. А Антон… ему требовалось чувствовать, что огонь горит. Он и вообще был такой человек… Ну, как бы вам объяснить… Он очень быстро вспыхивал, но быстро и гас. Увидел, вспыхнул. Между нами говоря, последнее время мне стоило больших трудов поддерживать между нами пламя. А первая жена этого вовсе не умела. Когда мы с ним познакомились, он уже совершенно остыл к ней. Да и она к нему, я думаю. Развод у них был вполне мирным. Жена ни на что не претендовала. Впрочем, я думаю, Антон бы с ней охотно поделился. Он не был жадным. А перед Ольгой чувствовал некоторую вину. Но Петр Антонович… Он заставил Антона пойти на судебное слушание. В общем, первая жена осталась с тем, с чем и вступила в брак.
– Да ты хоть знаешь, что Антон оставил ее смертельно больной, без всякой помощи! Она умерла из-за этого!
– Ерунда! Антон не мог так поступить!
– Ну, конечно! Тебе-то он ничего не сказал! А она к нему приходила! Просила о помощи!
– Нет, Антон бы ей помог! Я знаю! А вы все врете! Антон мне ничего такого не рассказывал!
– Он не хотел тебя расстраивать! Поэтому ничего тебе не говорил.
– Я лично не была знакома с его первой женой, – растерянно произнесла Марина. – Если бы она пришла ко мне… Не знаю, как бы я поступила. Наверное, отстегнула бы денег. Попросила бы Антона, чтобы он дал бедолаге немножко на лечение. В конце концов, Антон не был жадным. Но эта женщина ко мне не обращалась, так о чем говорить?
Откровенность Марины обескураживала. Ну, действительно, о чем тут беседовать? Была жена, потом ее не стало. Не о чем говорить. Совершенно не о чем.
– Я вот о чем подумала, – словно прочитав мысли подруг, сказала Марина. – Кто же мог убить Антона? Мой Антошка был человеком вполне безобидным. Крупных гадостей никому не делал. А вот его папочка…
– Петр Антонович?
– Он самый! Антона ведь могли убить, чтобы отомстить его отцу. А Петр Антонович у нас большой человек, крупная шишка и настоящая гадина. И он многих на своем веку обидел.
– Тебя, например.
– И вашего общего сына, которого он никак не хотел признать!
Но Марина помотала головой.
– Я-то Петру Антоновичу давно все простила. Антон много помогал, долг отца передо мной искупил. Свои обидки на Петра Антоновича я оставила в прошлом. Он старый дурак, таким жил, таким и помрет. Теперь речь о других людях пойдет.
– О ком?
– Например, возьмем того же Вадима Александровича.
– Директора бассейна, где ты работаешь?
– Точно! Нет, вы ничего такого не подумайте, Вадим Александрович хороший мужик. Честный. Порядочный. Но он… как бы вам это сказать… замедленный. У нас его кличут «Ходячая Статика».
– В смысле, что он не сечет фишку?
– Компьютера не знает, – принялась загибать пальцы Марина. – Пропуска до сих пор в бассейне по старинке заполняются. Сотрудники все – бабки пенсионного возраста.
– Почему, есть и молодые тренеры.
– Так это те, кого Вадим Саныч вынужден был принять на работу. Прежних уволил, а в угоду начальству новых молодых принял.
– Тебя, например?
– Ну да, – без всякого стеснения призналась Марина. – За меня Антон перед своим отцом похлопотал. А Петр Антонович на нужных людей в спорткомитете надавил, они с Вадим Санычем поговорили, он меня и взял. Не хотел, да взял. Но я, так сказать, эксклюзив, единичный случай. А вообще, Вадим Саныч крайне неохотно идет на контакт с начальством.
И всплеснув руками, Марина неожиданно воскликнула:
– Ой, если бы знали, какие дрязги в этом нашем спорткомитете происходят, вы бы ужаснулись! И на Вадим Саныча, хоть он и хороший мужик, куча всякого уже у них накопилась.
И Марина принялась сыпать перечислениями тех прегрешений, в которых был повинен Вадим Саныч. Ничего особо криминального подруги в ее перечне не услышали. Но были согласны, что даже нескольких пунктов из длинного списка вполне достаточно, чтобы спровадить человека на пенсию с занимаемого им поста руководителя. Особенно если нынешний директор крайне неохотно идет на компромисс с вышестоящим начальством.
Пусть даже бассейн и маленький, но он принадлежит спортивной школе. А это будущие чемпионы, слава, известные воспитанники – полноводная денежная река из бюджета. И хозрасчетники, от которых течет тоненький, но зато трудно поддающийся контролю финансовый ручеек. И поэтому, конечно, занять кресло директора этого маленького бассейна все равно весьма и весьма привлекательно.
– У моего свекра заклятого давно на место Вадим Саныча свой человечек был готов. Да только Вадим Саныч крепко за свое кресло держится. К высотам не летит, но на своем уровне все пашет и пашет. Уходить не собирается. Да еще стариков, таких же, как он сам крепких, у себя пригревает.
Хотя подруги бы не сказали, что тренерша малышковой группы – Наталья Евгеньевна была такой уж старой. Ну, может, лет сорок ей было. Так и Марине к тридцати. Вот только Наталья Евгеньевна действительно стремилась научить малышей плавать, а у Марины на уме лишь собственные наряды и их демонстрация. Надо отдать ей должное, на мамочек маленьких подопечных обновки тренерши сильно действовали. Те такие же легкомысленные кокетки, как она сама, были только рады, что у их детей новый тренер. Они просто не понимали, чего лишились их ребятишки в лице строгой и ответственной Натальи Евгеньевны, ходившей на работу в замызганной куртке, а отнюдь не норковом палантине.
– А кресло директора – это всегда деньги, и немалые, – продолжала между тем вещать о своем Марина. – Ясно, что Петр Антонович в нем своего человека видеть бы хотел. И он давно почву для этого готовил.
– Но убийство сына – это уж слишком. Марина, ты не заговаривайся.
– Верно. Сына Петр Антонович очень любил. Не его затея с убийством. Но все равно Петр Антонович своего не упустит. Вот увидите, попытается Вадим Саныча с кресла спихнуть. Да и без него найдутся злые языки. Уже скоро разговоры всякие нехорошие пойдут про убийство Антона. Полетят камни в огород Вадим Саныча. Шутка ли, тело сына депутата найдено на территории бассейна. Сразу же скажут, что охрана там не на должном уровне. Что директор не способен за вверенный ему объект отвечать. Что возраст сказывается. Что стар стал Вадим Саныч, не справляется с ситуацией. Не координирует… не просекает… не препятствует… Чувствуете, чем пахнет?
Подруги переглянулись и дружно ответили:
– Увольнением.
– Точно! – с удовлетворением кивнула Марина. – Почетно проводят теперь Вадим Саныча на пенсию! Это уж как пить дать!
Теперь подруги понимали, да, найденное на территории бассейна тело депутатского сына должно было сильно ударить по позициям Вадим Саныча. И все же в первую очередь оно являлось камнем в огород самой Марины. Толкового алиби у вдовы на ночь убийства не имелось. Нельзя же всерьез считать алиби сидение дома в одиночестве. Мало ли, куда Марина могла выйти после размолвки с мужем, с кем встретиться и что той ночью натворить. Свидетелей того, что она ничего не делала, а смирно сидела дома, не было!
Лично самим подругам Марина с ее сложными взаимоотношениями с мужем и свекром казалась теперь очень подозрительной. Антона она не любила. Вышла за него замуж частично из-за денег, а частично чтобы отомстить обидевшему ее Петру Антоновичу. Но план ее сработал не вполне. Антон жену любил, но в последнее время начал остывать. А Петр Антонович… тот держался стойко. И новую невестку до конца так и не признал. Сына ее тоже своим ребенком не назвал. Да еще и деньги на содержание Артема перестал выплачивать.
А с другой стороны Антон, теперь разберемся с ним. Муж дает Марине деньги на Артемку, но при этом не желает знаться с мальчиком. А ведь он ему не чужой. С одной стороны, пасынок, с другой – единокровный брат. В любом случае близкий родственник. Конечно, Марине было обидно наблюдать, как двое самых главных мужчин в жизни ее сынишки полностью отвернулись от Артемки. Такое оскорбление дорогого стоит. И теми деньгами, что пытался откупиться Антон, его не покрыть.
И поэтому подруги решили прозондировать почву.
– А что слышно из полиции по поводу убийства Антона? Полицейские выяснили, кто звонил ему в тот вечер?
– Номер телефона узнали, – охотно откликнулась Марина. – Да только человек, на которого трубка зарегистрирована, сказал, что телефон у него украли неделю назад. Денег на симке было всего тридцать рублей, вот он и не стал заморачиваться, блокировать номер. Решил, что снявши голову, по волосам не плачут. Трубка стоила несколько тысяч рублей, что уж тут из-за тридцатки горевать.
– Значит, невозможно выяснить, кто звонил Антону и выманил его из дома?
– Нет. В полиции считают, что преступник купил действующую симку у скупщиков краденого. Но найти нужного скупщика вряд ли возможно.
– А какие-то еще звонки Антону в ту ночь поступали?
– Мой звонок зафиксирован. Я ему звонила, волновалась.
Марина выглядела спокойной. Смерть мужа не слишком-то потрясла ее. Да и вообще, любила ли она его хоть немного? Или весь брак был сплошным фарсом?
Но время было уже позднее. Артемка несколько раз приходил к бабушке и хныкал. Мальчик явно хотел спать, но без мамы не соглашался идти в кроватку. И так ничего и не решив, сыщицы попрощались с Мариной и ее матерью.
В голосе Марины, когда она провожала гостий к дверям, звучало удовлетворение:
– Теперь могу с ними остаться. Если бы вы только знали, как мне надоело мотаться к сыну тайком, словно я какая-то преступница. Нет, Антон был щедр в отношении мальчика, деньги давал без счета. Но видеть Артемку упорно не желал. В этом он был полностью на стороне Петра Антоновича. Мальчик не был нужен ни одному, ни другому. Они словно бы сговорились не замечать его существования. Мне это было непонятно.
Головы у подруг буквально пухли от полученной ими информации. Когда они начали ходить в плавательный бассейн, то всего лишь хотели обрести тонус мышц, сбросить пару лишних килограммчиков. Бассейн был чудесным местом. Он приглянулся подругам с первого же раза. Они всегда с нетерпением и радостью ждали очередного посещения. С тренерами вскоре стали здороваться, как с родными.
Но наведываясь на занятия раз за разом, они и понятия не имели, какая каша в скором времени заварится вокруг их любимого бассейна. И как много труда придется приложить им лично, чтобы эту кашу расхлебать. И при этом ни одна из подруг даже не подумала о том, что можно просто отойти в сторону. Отойти и предоставить полиции делать свое дело. Но нет, неуемное любопытство вкупе с повышенной ответственностью не давали девушкам покоя.
И вот теперь сыщицы изо всех сил ломали себе головы, убийца – это Марина? Или все же кто-то другой?
Вернувшись в свой «Чудный уголок», подруги не стали заходить к себе домой, а наведались сначала к Таракану. У них имелась для этого двойная причина. Во-первых, они должны были дать отчет Таракану о ходе расследования. А вторая причина была куда проще. Дома у подруг почти наверняка нечего было есть. Они отсутствовали с утра. И те жалкие крошки еды, что еще оставались в холодильнике, уже точно подъел вечно голодный Лисица.
Дома же у Таракана, как всегда, хозяйничала добрая тетя Наташа. И конечно, у нее нашлась бы для девушек и мисочка борща, и пирожок с мясом, и компот из слив. И зайдя в гостеприимный дом старого генерала, подруги не разочаровались. Глава поселка внимательно выслушал отчет девушек, а его супруга от души накормила их вкусным ужином.
– Кушайте, кушайте, мои дорогие. Налегайте, а то совсем на вас лица нету. Загонял вас мой деспот. Ну да не обижайтесь на него.
– Наталья, молчи! Не мешайся в наши дела! Твое место у плиты!
Таракан воинственно топорщил свои усы, покрикивая на супругу. Но тетя Наташа и ухом в ответ не вела. Она отлично знала, что это за порогом дома ее муж – генерал и глава. А в самом доме – хозяйка только она. Муж мог сколько угодно возмущаться, тетя Наташа вела свои хозяйственные дела твердой рукой и ни в чьих указаниях не нуждалась.
– Дай девчонкам высказаться! – возмущался Таракан. – Они же рта не могут открыть от твоих булок! Что ты в них пихаешь и пихаешь? Они же в дверь не пролезут! Так и останутся у нас жить!
Но тетя Наташа не отошла, пока не накормила девушек. Первое – рассольник с белыми грибами. Второе – ежики в кисленьком соусе из виноградных листьев, третье – чай с домашним пирогом. В ягодной начинке подруги различили самые разные ягоды – малину, землянику, чернику, голубику и даже обнаружилось несколько ягод морошки, уже давно ставшей для наших мест редким деликатесом.
– Ну, теперь можете разговаривать.
И тетя Наташа присела за стол, налив своему грозному супругу травяной чай в огромный бокал с яркими золотыми цветами.
– Пей, остывает.
– Это ты у меня скоро остынешь, – пригрозил жене Таракан. – Пристукну тебя, дождешься.
Но чай выпил с видимым удовольствием. И на жену поглядывал совсем не сердито. Да и она не сердилась на своего грозного супруга. Знала, что ругается муж так, для порядка. А на самом деле, и сам не отпустил бы голодных сыщиц без сытного ужина.
Девушки выложили Таракану все сведения, которые им удалось раздобыть. И Таракан нахмурился:
– Говорите, турнуть хотят Вадим Саныча с поста руководителя? Ну, это мы еще посмотрим! Если Вадим Саныч сам убийцу найдет да докажет, что не его в том вина, небось извиняться Петру Антоновичу перед ним придется!
– Что вы такое говорите? – изумилась Леся. – Вадим Саныч найдет убийцу?
– Ну, вы… вы этого мерзавца найдете. Но лавры мы старику в этот раз отдадим, ладушки?
– Ладушки, – кивнули сытые и разморенные подруги. – Только мы еще никого не поймали.
– Так поймаете. Вы же у меня умницы.
Слышать это было приятно. Не каждый день вас хвалит генерал разведки. Но в то же время подруги опасались, что на сей раз подведут своего старого друга. Да, у них имелось множество подозреваемых. И увы, самыми вероятными претендентами на роль преступников были Марина и ее подруга Жанна.
– Сами посудите, Марина своего мужа не любила. Замуж за Антона вышла частично из-за денег, а частично чтобы отомстить Петру Антоновичу. Тот-то думал, что разобрался с Мариной и ее сыном раз и навсегда, закрыл эту страницу своей жизни. А тут Марина снова вылезает. Да еще так вылезает, что и не засунешь обратно. Петр Антонович мечтал никогда не видеть ни Марину, ни Артема, а когда она замуж за его сына вышла, пришлось ему с невесткой раскланиваться.
– Но он мог возразить. Заставить Антона отступиться.
– Видимо, не смог. Антон вспыхнул к Марине очень сильными чувствами. Никого слушать не захотел, женился на обожаемой женщине. Даже с первой женой из-за Марины развелся.
– Антон был женат прежде? – внезапно заинтересовался Таракан. – Вы мне об этом раньше не говорили.
– Его первая жена уже умерла, – отмахнулись подруги. – Да и сейчас речь не о ней. Мы вам про Марину толкуем.
– Да, да, – несколько рассеянно отозвался Таракан. – Слушаю вас, девочки.
– Так мы и говорим… Марина мужа своего не любила. Но при этом с Жанной они хорошие подруги. И машина, на которой привезли тело Антона к бассейну, принадлежала «Цыпе-пицце», а значит, Жанне. Из этого может следовать, что жена и любовница сговорились прикончить Антона, а тело подбросили в бассейн.
– Зачем?
– Что «зачем»? – удивились девушки. – Зачем сообщницы тело подбросили?
– Вот именно. Это же в первую очередь на Марину указывало. Да еще приметная машина… Такую машинку с курицей на крыше не каждый день увидишь. Кстати, вы ее нашли?
– Машину?
– Да. Машину. И шофера тоже.
– Ну…
– Ясно, – констатировал Таракан. – Не нашли. Вот завтра прямо с утра этим и займитесь.
Подруги пытались сопротивляться.
– Вряд ли это важно. Машина принадлежит фирме Жанны. Ее реклама.
– А вы не задавались вопросом, зачем этой Жанне так глупо рисковать? Нет, как хотите, а машину надо найти. И с шофером ее тоже надо побеседовать, – решительно произнес Таракан и пробормотал уже гораздо тише: – Если он еще жив, конечно.
От последней фразы по спинам у подруг пробежала холодная дрожь. Они как-то уже смирились с убийством Антона, свыклись с мыслью о том, что оно совершилось и назад молодого мужчину к жизни не вернешь. Но вот о том, что возможны еще новые жертвы, девушки как-то не думали. Верней, не хотели думать. Да только вскоре пришлось.
Вопреки ожиданиям подруг Лисица был дома. И он даже приготовил нечто вроде импровизированного ужина для подруг. Сварил две пачки пельменей, прочно превратив их в один склеившийся ком теста и кусочков мяса. Потом, видимо, подумал, да и нашел остроумный выход из положения. Разрезал влажное тесто, обжарил в масле получившиеся ломтики и все кушанье обильно залил свежей сметаной и засыпал зеленью.
Кошки тоже были дома. И вид у них был какой-то смущенный.
– Набедокурили чего-то? – строго спросила у них Кира.
Кошки виновато на нее посмотрели и замяукали. Кажется, им было о чем рассказать. Во всяком случае, мяукали они долго. А потом ускользнули на кухню, напоследок призывно глянув на подруг. Мол, идите с нами, чего-то покажем.
Но Лисица в кухню ни Киру, ни Лесю не пустил. Сам вынес блюдо и поставил на стол:
– Кушать подано!
Подруги осторожно потыкали вилками в странное месиво, выложенное пластинками на их тарелках. Они были совершенно сыты. Но даже умирая от голода, вряд ли бы охотно накинулись на эту еду. Чтобы не обижать Лисицу, взяли себе немножко. Сам Лисица навалил себе на тарелку целую стопку «ленивых» пельменей и принялся их уписывать за обе щеки.
– Кто хорошо поработал, тот хорошо и поест, – приговаривал он при этом.
И поглядывал на подруг выразительно и радостно. Вообще, вид у Лисицы был какой-то очень уж подозрительный. Похоже, он приготовил для подруг сюрприз. И от мысли, что это может быть такое, по спинам у девушек вновь бежал холодный пот.
– А ты чего такой сияющий?
– Чего? Есть причина, и не одна!
Поковыряв пельмени, Леся поднялась, чтобы отнести тарелку на кухню. Но Лисица вскочил, перехватив ее на полпути.
– Нет, еще рано! Если вы уже поели, то предлагаю выпить!
– За что? У нас какой-то праздник?
– Может быть, нет, а может быть, и да!
Утащив грязные тарелки на кухню, Лисица вернулся к замершим за столом подругам.
– Сейчас все будет.
С этими словами Лисица полез в бар и извлек оттуда бутылку с узким длинным горлышком. При виде ее подруги невольно переглянулись. Может, кому-то эта покрытая пылью бутылка с невзрачной потертой этикеткой и залитой сургучом пробкой могла бы показаться никчемной вещью, но девушки-то знали, ЧТО достал сейчас из бара Лисица.
Это было коллекционное вино из Бордо, категория экстра-класс и все такое прочее. Достаточно сказать, что на весь регион таких бутылок в год производилось не больше тысячи. На изготовление этого вина шли только определенные кисточки с десятка виноградных лоз, растущих в одном определенном месте на южном склоне холма.
Вино стоило больше полутора тысяч евро за бутылку, да и то лишь потому, что год сбора урожая был каким-то уж очень урожайным. По этой причине была выпущена не тысяча бутылок, а полторы тысячи, что значительно сказалось на их цене. Лисица трясся над этой бутылкой, не позволяя девушкам даже прикасаться к ней.
– Сотрете пыль веков! – возмущался он.
Хотя о каких веках могла идти речь? Вино было всего лишь конца прошлого столетия. Да и вообще… Хорошее вино производят во многих уголках мира. Сорта винограда на переработку в подавляющем большинстве случаев идут одни и те же. Мерло, Шардоне и другие. И, честное слово, французы слишком уж кичатся своей кислятиной. Они довели ситуацию до абсурда, порой собирая для элитных вин даже не определенные кисти с определенных участков, а ягоды и только с определенных кисточек на лозе.
Но все равно для Лисицы эта бутылка французского вина значила очень много. И вот сейчас он вдруг решил ее распить.
Подруги забеспокоились:
– Ты уверен?
– Абсолютно. Вино и хлеб – вот две составляющие любого таинства.
– И какое же таинство нам предстоит лицезреть сегодня?
– Становление нового человека!
Подруги встревоженно переглянулись:
– Нового человека?
– Рождение совершенного мужского индивидуума из прежде ничтожного существа.
Подруги окончательно растерялись. А Лисица, уже вооружившись штопором, осторожно соскребал сургуч с горлышка бутылки.
– Милый… Лисица… ты уверен?
– Как никогда прежде!
И Лисица со звонким чмоканьем извлек пробку из бутылки. С наслаждением ее понюхал и передал подругам.
– Изумительный аромат!
Никакого особенного аромата подруги не почувствовали. Право, пахло винными ягодами, спасибо и на том, что не клубникой.
– И за что пьем? – осведомилась Леся, когда густое темное вино было разлито по бокалам, а ополовиненная бутылка была торжественно запечатана вновь.
– Я же сказал, за становление нового человека! Совершенного во всем! Умельца! Добытчика! Мастера на все руки!
Последняя фраза навела подруг на кое-какие догадки. Кира отставила в сторону бокал и с тревогой уставилась на приятеля.
– Ты что-то опять смастерил своими руками?
– Пейте, девчонки. Отныне вы можете не беспокоиться за свое будущее. Рядом с вами живет настоящий мужчина. Человеческий Индивидуум с большой буквы!
От изумления подруги невольно допили разлитое по бокалам вино до конца. Оно быстро ударило им в головы. Там возникла звенящая пустота, в которую удачно укладывались слова разговорившегося Лисицы. А говорил он долго. Но основная мысль сводилась к тому, что теперь подруги могут быть совершенно уверены в нем. Если прежде Лисице не хватало каких-то деталей, мелочей, чтобы стать Высшим Существом, то теперь эти шаги были сделаны. Детали дописаны. Картина обрела совершенство.
Девушки помалкивали, понимая, что перебить Лисицу, который находился на седьмом небе от счастья, было бы жестоко, поэтому они мужественно слушали.
Решив, что в достаточной степени подготовил своих подруг к тому, что им предстоит лицезреть, Лисица поднялся со своего места и, прихватив ополовиненную бутылку, произнес:
– А теперь я покажу вам это!
– ЭТО?..
Словно загипнотизированные, девушки пошли следом за Лисицей. Они вошли на кухню и сразу же поняли: что-то тут неладно. Место проклятого шкафчика было вновь занято. Но что это была за конструкция? Подруги с первого взгляда не могли понять ее предназначения. Скворечник? Кормушка для птиц? Почтовый ящик? Нечто подобное мог бы изобразить на своих полотнах Дали или Босх. Вещь уродливая до невозможности, притягивающая к себе взгляд. От нее невозможно было оторваться.
– И что это?
– Как «что»? Это ваш новый шкафчик! Я сколотил его собственными руками!
– О, господи! Я должна была догадаться! – простонала Леся.
Так вот в чем была причина отличного настроения Лисицы. Эта косая, с криво висящей на одной петле дверцей штукенция была сделана его собственными руками.
– Лисица…
– Да.
Кира открыла рот, собираясь сказать нечто уничижительное, но у нее само собой вдруг вырвалось:
– Это потрясающе!
Леся удивленно взглянула на подругу. В своем ли она уме?
– Ты в самом деле так думаешь? – расцвел в улыбке Лисица. – Посмотри, я выбрал массив точно такой же расцветки, что и остальные полочки. И фасад постарался подобрать под цвет.
Кира судорожно сглотнула.
– У тебя получилось просто великолепно!
– Дверцу можно будет завтра укрепить второй петлей. Не думал, что они такие хрупкие. Ничего, завтра куплю несколько штук, установлю, как надо.
– Не сомневаюсь, ты все сделаешь отлично.
Обрадованный похвалой, Лисица вновь откупорил вино. И все трое выпили за здоровье нового кухонного шкафчика, символа преображенного Лисицы, уюта и порядка в доме. Кошки сидели тут же, самозабвенно вылизывая друг друга. Они были рады, что мир в доме пусть и дорогой ценой, но удалось сохранить.
Потом Лисица ушел к телевизору. Показывали футбольный матч. И чувство выполненного долга позволило Лисице завалиться на диван с ногами, чего обычно он себе не позволял.
А подруги остались на кухне. Леся молча забралась в шкаф и вытащила литровую бутыль бренди, которое она использовала для выпечки. Налив себе по два пальца, подруги выпили. Они не могли отвести глаз от кособокого уродца, висящего на стене.
– И что будем теперь делать? Жить с таким уродством невозможно!
– Но и выкинуть тоже нельзя. Лисица смертельно обидится.
Подруги попытались сорвать шкафчик. Но наученный горьким опытом, Лисица подвесил его очень крепко. Сорвать его у девушек не получилось. Да и в самом шкафчике торчало множество шляпок от саморезов. Подруги насчитали около трех десятков, а потом сбились со счета.
– Крепко сделано.
– Нам его не уронить и не разломать. Придется избавляться от чудовища как-то иначе.
– Спалим дом? – предложила Леся.
– Нет.
– Тогда ограбление?
– И что? Воры украдут шкафчик?
– Почему бы и нет?
– Подозрительно. Лисица не дурак, хотя иногда ведет себя именно так.
Подруги еще выпили. Теперь шкафчик уже не казался им таким уж уродливым. В принципе, нормальный шкафчик. Ну, стенки сходятся немножко под разными углами. Полочки вставлены криво и шатаются. Дверца на одной петле. Но, в принципе, это детали. Стенки можно декорировать каким-нибудь пышно цветущим ампельным растением. У Леси в ее зимнем саду есть подходящая бегония. Полочки вообще снаружи не видны. А фасад… вот что делать с фасадом, подруги так и не придумали. Он был кривой, косой и вообще уродливый.
– Вряд ли завтра Лисица сможет исправить сегодняшний промах. За ночь у него новые руки не отрастут. И мастерства вряд ли прибавится.
Так и не решив, что делать дальше, девушки выпили еще и с горя пошли спать. Кто бы мог подумать, что желание их собственного домашнего мужчины стать Существом с большой буквы обернется для них такими проблемами?
