Глава 8

Однако ни в три часа, ни в три с четвертью, ни даже в половине четвертого Гербария к себе домой так и не вернулась. Это вызвало удивление не только у продавщицы, но и у других обитателей «Солнечного берега», привыкших к пунктуальности Гербарии, которая с точностью швейцарских часов ежедневно отмеряла путь вдоль озера, чтобы добраться до дома, заселенного ее подопечными бедняками.

– Не тетка, а часы. Дождь или вёдро, а она по дороге чапает к своим доходягам. Уж сколько ей все вокруг твердили – бросьте вы их, никудышные ведь людишки, а она знай свое гнет. Людям помогать надо, только добрыми делами собственные грехи искупить можно.

При упоминании о грехах Гербарии, которые ей позарез требовалось искупить, все трое сыщиков переглянулись между собой. У всех них мелькнула одна и та же мысль: если Гербария так уж мечтает искупить свои грехи, что помешало ей начать с собственной дочери? Почему уход и забота за совершенно посторонними ей людьми был для нее важнее, чем забота об оставленной ею когда-то давно дочери?

Но ответ на этот вопрос могла дать только сама Гербария. А ее все не было и не было. Наконец терпение Алены лопнуло и она заявила:

– Как хотите, я пойду в этот Клоповник! Наверное, там что-то случилось, вот Гербария и задерживается у своих подопечных дольше обычного.

Дорога вдоль озера была очень даже живописной. Несмотря на то что берег тут был низким и весь порос камышом, осокой и ивняком, друзья наслаждались прогулкой. Но так было только до того момента, пока они не оказались рядом с Клоповником. И тут их позитивный настрой мигом угас. Было в этом доме что-то пугающее, что-то мрачное и какое-то совсем окончательное. Казалось, что, попав сюда однажды, останешься тут уже на всю жизнь. Это был итог, черта всей жизни. И трое стариков, сидящих на лавочке перед домом, лишний раз подтверждали эту мысль.

Лица у всех троих были напряжены, губы судорожно сжаты. А когда подруги спросили у них про Гербарию, в их глазах появилось нечто похожее на панику. Старики прикинулись глухими, слепыми и немыми, хотя подруги видели, как до того они прекрасно общались между собой.

– Пойдем в дом, может быть, Гербария там.

Внутри дома было довольно чисто. Во всяком случае куда чище, чем можно было предположить. Окна сверкали, повсюду висели накрахмаленные занавески, в холле стоял даже диванчик, прикрытый цветастым покрывалом. Но от всего этого веяло такой казенщиной, такой бездушностью и холодом, что язык не поворачивался назвать это место жилым домом.

Возле диванчика стоял небольшой журнальный столик, на котором были тщательно разложены журналы и стояла ваза. Так вот в сезон цветочного изобилия, имея в нескольких шагах заливные луга, буквально покрытые цветочным ковром, ни одному из обитателей Клоповника не пришло в голову пойти в поле, набрать цветов и поставить их в вазу, чтобы хоть немного оживить этот дом.

– Вы кого-то ищете?

На друзей смотрели два круглых глаза.

– Мальчик! Скажи нам, где Гербария?

– Она ушла. Только я не мальчик, а девочка.

И вперед выступило странное создание, одетое в аккуратно заштопанные джинсы, которые были велики на два размера; не новые, но еще достаточно крепкие мужские сандалии и чистую, сшитую из детской пеленки ситцевую рубашку с теми неизменными цветочными мотивами, которые не меняются на ткацких производствах нашей страны еще с советских времен.

– Девочка? А как тебя зовут?

– Лена.

Друзья с сомнением разглядывали этого ребенка. Волосы на голове были коротко обкромсаны. А кончики пальцев на руках и ногти покрыты густым слоем зеленки.

– А кто же тебя так одел?

– Гербария принесла одежду. Моя прежняя совсем истрепалась, у родителей денег нет, вот Гербария и принесла мне эту.

– И тебе нравится?

– Нормально, – уклонилась от прямого ответа девочка, старательно пряча глаза, как недавно это сделали трое стариков на лавочке.

– А давно ушла Гербария?

Девочка взглянула на часы. Это были самые дешевые часики, какие только можно себе представить. Они не были снабжены ни кокетливой завитушкой, ни фигуркой любимого мультяшного персонажа, даже краска для ремешка была выбрана самая практичная – черная. Наверняка это был очередной подарок Гербарии. Но время часы показывали точно. И девочка сказала:

– Она ушла в половине третьего. Она всегда уходит в одно и то же время.

– И куда она собиралась пойти?

– Конечно, домой, в «Солнечный берег». Она там живет.

– Мы как раз оттуда. Гербария до сих пор еще не вернулась.

Нечто похожее на любопытство промелькнуло в глазах девочки.

– Куда же она подевалась? – с интересом пробормотал ребенок. – Вот странно.

– А Гербария всегда ходит одной и той же дорогой?

– Да. Тут всего одна дорога и есть. Вы по ней пришли, разве не встретили Гербарию?

– Никого не встретили.

А Инга предположила:

– Может быть, она в лес пошла прогуляться?

– Странно, – повторила девочка. – Пойдемте, у дедушки спросим. Он с друзьями целый день на лавочке сидит, они должны были видеть, в какую сторону хозяйка пошла.

Дедушкой оказался один из стариков, с которыми безуспешно пытались поговорить сыщики. Но если для них они притворялись бесчувственными колодами, то при виде девочки, вышедшей к ним, явно обрадовались.

– Ленка, куда лыжи навострила? Если в лес, то корзину возьми. Вот бери, я для тебя уже припас кузовок.

– Петров говорит, подберезовики в дальнем бору поперли. Иди, пока Гербария не видит, грибов со сметаной нажарим. Но на всякий случай лисичек прибери да сверху подберезовики прикрой. Из всех грибов Гербария только их одни и признает. Увидит, не станет к тебе карательных мер применять.

– Сухарь на дорогу хочешь? – спросил третий старик. – Все-таки еда, а Гербария говорит, что сухари даже полезнее свежего хлеба.

– У нее все полезное, что противное, невкусное и некрасивое, – ответила ему девочка.

– Ну, на то она и важная дама, чтобы любить все то, что нормальному человеку противно. Возьми сухарь-то. Мне с моими протезами его и не разжевать, а тебе в самый раз будет.

– Нет, спасибо.

– Не хочешь сухаря?

– Нет. И в лес я тоже не пойду. Я Гербарию искать отправляюсь!

Судя по ошеломленным лицам стариков, им такая идея казалась просто дикой.

– Чего же ее искать? Хочешь или не хочешь, а завтра в восемь снова сюда явится.

Лена кивнула в сторону трех сыщиков:

– Они вот только что из поселка, говорят, Гербария назад не возвращалась.

Эта новость заинтересовала стариков настолько, что они поднялись на ноги и окружили подруг и Ваню. Убедившись, что Лена не врет и не выдумывает, они принялись обсуждать ситуацию.

– То, что в поселок она пошла, – это факт.

– Мы перед домом сидели, воздушно-солнечные полезные для здоровья ванны принимали.

– Видели, куда она потопала.

Алена спросила:

– Женщина была одна?

– Одна была.

– И вы никого не заметили, кто мог бы за ней следом пойти?

– Это вы к чему такое спрашиваете? – внезапно насторожился дедушка Лены.

– Просто к тому, что мы могли бы найти этого человека и узнать у него, куда госпожа Федосеева могла свернуть с дороги к поселку.

– А некуда ей там сворачивать. От нас все время вдоль по берегу, потом через лесок, снова на холм, и вот уже «Солнечный берег», рукой подать.

Алена пожала плечами:

– Тогда мы еще раз пройдемся. Может быть, мы каким-то образом разминулись с госпожой Федосеевой и она уже в поселке.

Старики молча покивали, а Лена пошла вместе с друзьями.

– Тебе Гербария нравится?

– Надоела она нам хуже горькой редьки, – откровенно вздохнула девочка. – И это не одна я так думаю, все у нас так же считают. Но куда деваться? Все мы у Гербарии куплены и посчитаны.

– В каком это смысле?

– Продали нас ей.

– Как это продали?

– А вы не слышали, как людей продают? Все по закону. Опекунство над стариком или ребенком оформляют, и привет! Бомжи тоже хорошо идут, они вообще люди бесправные. Но Гербария еще ничего, она не злая, только очень уж принципиальная и насчет всякого там здорового образа жизни сдвинутая. Ни мяса нам есть нельзя, ни колбасы. А уж про лимонад или чипсы с шоколадными батончиками я вообще молчу. Да ладно, я этих шоколадок не больно-то много и в прежние времена видела. Но все-таки с родителями веселей было, чем с чужими людьми жить.

И Лена поведала поистине удивительную историю о том, как ее славный, но слабый папаша, обожающий залить за воротник, продал свою дочь даме из попечительского совета всего за пару тысяч рублей.

– По всем документам Гербария – моя опекунша. Документы мои у нее, так что я вроде как при ней должна находиться. Ну, сначала я не против была, думала, что мы в городской ее квартире останемся. А она меня в Клоповник привезла и с Зоей и Васей поселила. Вроде как они теперь мои родители. А Зоя с Васей они ничего, меня не обижают, только скучно с ними до ужаса. Они оба немые, между собой знаками разговаривают, а я и не понимаю ничего. Сижу, глазами хлопаю, словно бы и не они убогие, а я сама.

– Зачем Гербария так с тобой поступила?

– Не по злобе, конечно, – вздохнула девочка. – Гербария о моем будущем думает.

– Будущем?

– Она все время твердит, чтобы я азбуку для глухонемых учила. Дескать, потом я в педагогический учиться пойду. Стану глухих и немых деток разным вещам обучать. Она для меня уже и местечко присмотрела в ее подшефном детском садике. Дескать, зарплата у них выше, чем всюду в других садах, а хороших специалистов никогда не хватает. Вот я и буду там работать.

В голосе Лены звучала глухая тоска, хотя в принципе ничего ужасного в планах Гербарии на будущее этой девочки не было. Ну, если только выкинуть из внимания тот факт, что, строя свои планы, Гербария совершенно не принимала во внимание желание самой Лены.

– Раньше до нас другие в Клоповнике жили, – принялась вдруг говорить Лена. – Я когда в свою комнату въехала, сразу поняла, тут до меня какая-то другая девочка жила. Ну, я как-то спросила у Гербарии, кто она такая была и куда делась. А Гербария мне ответила, что тот ребенок ее разочаровал и она вернула его обратно.

– А ты обратно к родителям не хочешь?

– Не очень. А еще меньше я хочу разочаровать Гербарию.

– А твои настоящие родители? Они разве не пытались с тобой увидеться? Проверить, все ли у тебя в порядке?

– У них если деньги заводятся, то они их на бутылку тратят. А чтобы сюда добраться, билет на электричку покупать надо или за маршрутку платить. Нет, не приезжают они, я их и не жду.

И Лена отвернулась, стараясь делать вид, что все у нее прекрасно, она всем довольна и лучшей участи для себя не ждет. Но подруги видели, что такое насильственное облагодетельствование девочки ей самой не очень-то по душе.

– А трое стариков, которых мы видели? Один из них и впрямь твой дедушка?

– Нет. Этих троих Гербария в доме престарелых нашла. Надо сказать, когда их к нам привезли, ни один из них ходить не мог, а сейчас все трое до лавочки и вокруг дома даже запросто бродят. И когда Гербарии охота приходит, она кого-нибудь из них с собой берет, покататься. Они довольные возвращаются, какая ни есть, а все же прогулка.

– И куда ездят?

– Не говорят. Но кататься старикам нравится. Так нравится, что и назад, говорят, возвращаться неохота. Но очень уж им не по душе та пища, которой их Гербария пичкает. Она им все полезное, а им сладенького и вкусненького хочется. Слышали, как они меня за грибами пойти склоняли? Грибы – это у них первое лакомство. Только Гербария не разрешает их грибами кормить, исключение только для лисичек и шампиньонов. А все прочие грибы она вредными для здоровья считает. Их собирать – это значит нарушить ее правила. А что с нарушителями бывает, мы все знаем.

– И что с ними бывает?

– Наказывают их.

– Бьют?

– Всяко бывает. Некоторых назад отсылают, это для них пострашнее порки. Дядя Федя, которого Гербария на поруки взяла, к примеру, обратно к себе на поселение зековское уехал.

– А за что? Что он натворил?

– Так ведь надо же было напиться прямо с утра и на пороге заснуть. Гербария как его увидела, побледнела вся, а после обеда за Федей уже полицейская машина приехала. Так обратно и уехал, даже похмелиться ему Гербария не позволила. Вот какая суровая! Мой папаша всегда говорит, когда человека похмелье мучает, его даже змея не кусает. Выходит, Гербария хуже змеи.

Если исходить из недетских историй Лены, все обитатели Клоповника должны были дружно ненавидеть свою благодетельницу. Удивительное дело, они жили на природе, на берегу красивейшего озера, вокруг них был лес, да и сами условия были куда лучше, чем прежде у многих из них. Горячую воду они запросто нагревали в бойлере. А центральное паровое отопление не нужно тем, у кого есть собственная котельная. Обитатели Клоповника были теперь сытыми, одетыми и здоровыми.

Но вот парадокс: в прежней своей жизни – грязной и полной паразитов – они были счастливы. А живя в почти стерильных условиях, придуманных и созданных для них Гербарией, люто ненавидели свою жизнь и считали Клоповник настоящей тюрьмой.

Друзья в обществе Лены прогулялись вдоль озера и дошли до «Солнечного берега». Лена с любопытством озиралась по сторонам. Обитателям Клоповника строго-настрого запрещалось забредать в поселок, где жила их благодетельница.

Даже в случае чрезвычайных обстоятельств людям предписывалось сообщить о своих проблемах на автоответчик со специальным номером, но ни в коем случае не тревожить своими бедами благодетельницу после трех часов дня. Гербария и тут была верна своим принципам. Если что-то с обитателями Клоповника случилось, это должно было происходить в промежутке между восьмью и тремя часами пополудни.

– А мы и не думаем ее тревожить в другое время. Своими силами справляемся, лишь бы лишний раз ее не видеть.

– Вы так ее не любите?

– С восьми до трех – это ее время. Зато с трех и до восьми – это уже наше. Можно и потерпеть, всего-то семь часов выходит. Неполный рабочий день, так мой папа всегда говорил.

– Гербария платит вам деньги?

– Она покупает нам еду, лекарства и вообще все, что нам нужно для жизни. А мы должны стараться, чтобы вещи служили нам как можно дольше.

Все это было бы замечательно, кабы не одно «но». И звучало оно так – «Но в поселок Гербария не возвращалась».

Это «но», маленькое и незаметное вначале, постепенно разрасталось до размеров огромной черной грозовой тучи. Теперь к поискам Гербарии подключились представители охраны поселка, а также несколько добровольцев.

Впрочем, сперва дело ограничилось тем, что мужчины, не поверив словам сыщиков, дошли до Клоповника и лично убедились, что госпожи Федосеевой тут нет. Тогда они снова прошли по дороге обратно к поселку, внимательно поглядывая по сторонам. Лезть в придорожные заросли никому не хотелось. Тем более что дорога проходила частично по низине, а хлюпать по болотистой местности, распугивая жуков и пиявок, всем было противно.

– Надо ей позвонить на трубу! – осенило наконец одного из охранников «Солнечного берега».

– У нее нету мобильного телефона, – быстро сказала Лена. – Гербария Викторовна не признает сотовую связь. Считает ее вредной для здоровья.

– Правда, никогда не видел ее с сотовым в руках, – растерянно пробормотал охранник. – А как же с ней связаться? Может, мужу ее позвонить?

Господин Федосеев, услышав об исчезновении жены, встревожился:

– Гербария должна быть дома. Мы с ней сегодня идем на прием к одному моему деловому партнеру, жена собиралась блистать среди гостей, поэтому сейчас она уже должна собираться. Вы уверены, что ее нету дома?

По голосу Федосеева было понятно, что если это окажется так, то звонившему не поздоровится.

– Может быть, она забыла про прием?

– Исключено. Моя супруга очень пунктуальный человек. Если она себе в плане что-то отметила, то никогда не ляжет спать, пока не выполнит весь список целиком.

Да, прекрасно обладать такими отменными организаторскими способностями, силой воли и железным характером. Вот только каково приходится тем, кто вынужден жить на попечении такого человека?

Но господин Федосеев продолжал говорить, требуя, чтобы начальник охраны поселка начал поиски его жены.

– Уверен, что-то случилось.

– Вы можете приехать?

– Я нахожусь на деловой встрече. А потом мне надо на прием, я же вам говорил.

– Пойдете без жены?

– Приеду, как только освобожусь.

Видимо, господин Федосеев также обладал железной выдержкой. Или же ему было просто плевать на жену? Но как бы там ни было, друзья и их помощники продолжили свои поиски госпожи Федосеевой. И в конце концов, пройдясь по дороге и внимательно просматривая всю прилегающую к ней территорию, один из мужчин произнес:

– Вроде бы в этом месте кусты повреждены.

Все столпились рядом с ним.

– Следы вроде бы чьи-то.

– Да, следы. И возле них как раз листья осыпались.

– И веточки кое-где поломаны.

– Тут человек проходил.

– И совсем недавно.

Плотные взрослые ветви не пострадали, но вот мелкие и более хрупкие осыпались на дорогу. Их было немного, так как в низинке все деревья и кустарники были обильно напоены водой, а их ветви всегда оставались упругими и тугими.

– Кто-то крупный прошел.

– Гербария?

– Может, и она.

Поколебавшись, один из охранников с тяжелым вздохом произнес:

– Ничего не поделаешь, придется все-таки туда лезть.

– Что ее туда понесло? Что ей там делать?

Ответа не было, и, раздвинув кусты, мужчины захлюпали по влажной почве.

– Ну что? – спросила Инга у замершей Алены. – Пойдем тоже?

– А у нас есть другой выход? Если Гербария там прошла, пройдем и мы!

– Но наша обувь! – простонала Инга. – Она же испортится!

Из них троих только у Вани была подходящая обувка для того, чтобы шлепать по грязи. Но и он отнюдь не рвался портить и пачкать свои ботинки.

– Я вот что придумал, – произнес Ваня, извлекая из кармана несколько голубеньких бахил. – Оберните-ка вы обе ножки целлофаном да босиком и топайте. В болоте всегда мягко, порезаться вы не порежетесь, а от влаги мешки вас уберегут.

– А ты?

– А я бахилы поверх ботинок надену. У меня таких острых каблуков, как у вас, нету. Я и в обуви по низине пройду.

И он пошел первым.

Вариантов у оставшихся на дороге подруг не было. Даже Леночка уже ушла. И послушно обувшись в голубые бахилы, сыщицы потопали следом за всеми.