Глава 13
Утром Кира с Лесей разделили свои обязанности следующим образом. Кира должна была присоединиться к Фиме и вместе с ней отправиться на похороны Вадима. А Лесе предстояло заманить к ним в офис ревнивую супругу Федора Степановича и как-то ее уболтать там, чтобы она и думать забыла про свою ревность.
Девушки уже навели справки об этой мадам Леокадии. Выяснили ее адрес, дату ее рождения и даже годовщину ее свадьбы с изменником Федором Степановичем тоже выяснили. Как это все могло им помочь угомонить ревнивую тетку, они пока что не знали. Но в любом случае им следовало поторопиться. Сегодня вечером возвращался муж Виктории Павловны, который еще ни сном ни духом не ведал о делишках своей женушки. И потому гнал свою фуру последние сотни километров в самом радужном настроении.
Об этом сообщила подругам сама Виктория Павловна, которая также рассказала и о том, что жена Федора Степановича своих коварных намерений отнюдь не оставила. И что Федору Степановичу утихомирить разбушевавшееся свое домашнее цунами в юбке не удалось.
– Ну, уж нет! – орала обозлившаяся баба. – Почему это я одна должна страдать? Пусть ее мужик тоже пострадает! А если он окажется симпатичным, так может быть, мы с ним вам еще и отомстим!
– Но между нами не было ничего предосудительного. Мы с Викторией Павловной просто хорошие знакомые.
– Не знаю, чем вы там с этой жирной тушей занимались, но уж тебя, мой дорогой, я отважу ходить по чужим женам!
Перепуганный разразившимся скандалом Федор Степанович поспешил поделиться опасениями со своей любовницей. Виктория Павловна перепугалась еще больше и тут же позвонила Кире с Лесей.
– Сделайте что-нибудь! – рыдала неверная супруга в трубку. – Умоляю! Что угодно! Согласна на все!
– И на какие жертвы вы готовы пойти, чтобы сохранить любовь мужа?
– На любые!
– Но поймите, если вы будете продолжать свои отношения с Федором Степановичем, то...
– Ой, нет!
– Что – нет?
– Не буду! Он мне больше не нужен!
– Вы его разлюбили?
– И не любила я его никогда! Не нужен он мне! Хлюпик! Под каблуком у своей жены! Втравил меня в такую некрасивую историю! Я теперь его просто презираю!
Одним словом, перепуганная Виктория Павловна клялась и божилась, что ноги ее больше не будет рядом с Федором Степановичем. Что если в этот раз все обойдется, она к своему воздыхателю больше и близко не подойдет!
– Никогда! Ни за что! Только сделайте же что-нибудь!
И что было делать подругам? Молча стоять и смотреть, как гибнет семейная лодочка их бухгалтерши, а вместе с ней на дно идет и она сама? Мало им ее вывихнутой ноги и больничного! Это сущая ерунда по сравнению с грозящей им катастрофой. Если у бухгалтерши в личной жизни случится развод, то она может впасть в депрессию. А человек в депрессии совершенно наплевательски относится к своим обязанностям. Для их фирмы и бухгалтерского отчета – это смерти подобно!
Виктория Павловна получила подробные инструкции, как ей следует себя вести, и начала действовать. Ну, и Леся в свою очередь тоже не стала сидеть без дела.
Сегодня утром, едва позавтракав, Леся приехала в офис первой. Тут она плотно прикрыла все двери, перекрестилась и набрала номер жены Федора Степановича. Не рабочий, а домашний. Она знала, что ничем не рискует. Федора Степановича сейчас не было дома. Он выполнял свою роль в спектакле, который готовились поставить подруги.
– Алло! – подчеркнуто строго и деловито произнесла Леся, сжимая внезапно вспотевшей ладошкой телефонную трубку. – Это вас беспокоят из туристической компании. Скажите, вы будете выкупать у нас путевки или нет?
– Вы ошиблись номером!
И зловредная тетка бросила трубку. Но Леся не смутилась. Она знала, что должна достучаться до жены Федора Степановича, и поэтому вдохнула побольше воздуха в легкие и снова набрала телефонный номер.
– Я насчет брони на поездку в Египет на двоих! – произнесла она и сварливо добавила: – Учтите, если вы не оплатите бронь до завтра, мы будем вынуждены ее снять и передать другим людям. На Египет сейчас бешеный спрос. Тем более что вам достался по акции такой шикарный отель по цене всего трех звезд!
До халявы падки все россияне. Да и вообще, все люди на земном шаре не откажутся от чего-нибудь, свалившегося на них по дешевке. Поэтому-то так популярны распродажи во всевозможных бутиках и торговых центрах. Людям всегда хочется купить подешевле то, за что их соседи в свое время отвалили кругленькую сумму.
Вот и жена Федора Степановича не стала исключением.
– Шикарный отель? – переспросила она уже совсем другим голосом. – И по цене трех звезд? А вылет когда?
– Через пять дней!
– А почему я об этом ничего не знаю?
Хороший вопрос! Но Леся знала, что на него ответить.
– Ваш муж сказал, что готовит вам сюрприз. Но так как он задержался с оплатой брони, то я была вынуждена позвонить вам. Извините.
– Ничего, ничего. Вы совершенно правильно поступили, девушка. Эти мужчины...
Леокадия Семеновна замолчала. А потом начала уже с совсем другой темы.
– Расскажите, а каким образом к моему мужу попала эта эксклюзивная путевка?
– Разумеется, по знакомству, – хмыкнула Леся. – Вы же понимаете, все в нашем мире делается исключительно по знакомству. Ему повезло в том, что у нас работает одна его хорошая знакомая. Ну, вот благодаря ей он и обратился в нашу фирму как раз в тот день и час, когда у нас проводилась акция.
– Акция?
– Ну да. Рекламная акция. Вы же понимаете, никто не станет продавать дорогую путевку по цене дешевой. Это была реклама.
– Вот как. И мой муж выиграл эту поездку?
– Да. То есть пока что он получил бронь. Но должен оплатить ее до завтра. Если завтра он не внесет деньги, то пять звезд на первой линии побережья Шарма в окружении пальм и пирамид уплывут в другие руки.
– Мой муж все оплатит! – ледяным голосом произнесла женщина. – Диктуйте адрес, куда ему подъехать.
Вот тут-то и начиналась самая ответственная часть плана. Называя адрес, Леся трепетала. Сейчас мадам снова разорется, закричит, что это ловушка или что она дела с ними иметь не желает. Одним словом, Леся была готова ко всему. Но вопреки ее самым худшим опасениям, жена Федора Степановича лишь ненадолго замерла, услышав название фирмы, а потом совершенно спокойно сказала:
– Значит, вы уверены, что эту путевку мой муж выиграл?
– Да, да.
– И она на двоих?
– Да.
– Замечательно. Сегодня он привезет вам деньги.
И она положила трубку. А Леся перевела дух и дала знать Кире, что первая часть их плана реализовалась безупречно. Посмотрим, что будет дальше.
* * *
Тем временем Кира уже стояла у траурного зала в крематории, где должно было состояться прощание с Вадимом. По непонятной причине родители Вадима предпочли огненное погребение сына вместо традиционного захоронения. Но сами они бесхитростно объясняли это тем, что живым деньги нужнее.
– Теперь у нас нет сына, а мы скоро выйдем на пенсию. Так что мы с отцом должны рассчитывать свои средства, иначе потеряем квартиру, в которой жили вы с нашим сыном, Фима.
Надо сказать, что сегодня родители Вадима были настроены в отношении Фимы куда более мирно, чем в прошлый раз. Возможно, они просто не хотели устраивать скандал у тела сына. А возможно, тому было и другое объяснение. Вчера следователь Петраков, который вел дело об убийстве Вадима, вызвал его родителей к себе и между делом спросил у них о Хомячкове – приятеле их сына, также зарезанном тем же неустановленным пока что преступником, который покусился на жизнь их сына.
Поэтому теперь родители Вадима то ли стыдились своих былых слов в адрес Фимы, то ли элементарно побаивались Фиму. Шутка ли, зарезать сразу двоих крупных мужчин. С такой лучше не ссориться! Сама Фима выглядела подавленной. Видимо, она действительно питала к Вадиму глубокие чувства, и его предательство, а затем и смерть, ранили ее очень глубоко и серьезно.
– Бедный он, бедный! – вздыхала она. – За что же он умер? Ну, обманывал он меня, так плевать! Многие обманывают. Все равно он должен был жить!
Фима была вся в своих переживаниях, так что высматривать в толпе блондинку Олю выпало на долю одной Киры. Она старалась изо всех сил, но из-за черных накидок, платков, шляпок и беретов, которыми покрыли свои головы пришедшие на кремацию женщины, не так-то легко было отличить блондинку от рыжей, а рыжую от шатенки.
Дело осложнялось еще и тем, что в крематории было довольно много народу. На огненное погребение выстроилась целая очередь. И в зале ожидания одновременно собралось несколько групп провожающих на тот свет. Поэтому Кира никак не могла отделить «своих» от «чужих». И пару раз ей показалось, что в толпе мелькнуло бледное лицо и светлые волосы. Но как ни старалась Кира, вычислить любовницу Вадима у нее не получалось.
– Жаль, что у нас нет ее фотографии.
– Да.
– Надо было взять на эту кремацию кого-нибудь из тех людей, которые видели эту Олю.
– Да? И кого же?
– Хотя бы того же Игната!
– Так он и согласится! Он же теперь олигарх. У него в руках многомиллионное дело его отца. Ему не до нас.
– Тогда твою соседку Валентину Степановну. Она говорила, что видела любовницу Вадима, когда она приходила к вам домой.
– Ее тут мне только не хватало! – простонала в ответ Фима. – Нет!
– Все равно. Нам нужна эта Оля!
Кремация прошла быстро. Но уже на выходе из крематория Кира внезапно почувствовала, как напряглась Фима.
– Что такое?
– Она тут! – прошептала Фима.
– Тут? Где тут?
– Не знаю.
– А почему ты решила, что она тут?
– Вот!
И Фима протянула Кире смятый клочок бумаги. На нем неровными буквами карандашиком для губ было написано несколько слов. Кира постаралась разобрать неровные каракули, и ей удалось прочесть следующее:
– «На поминки не ездите. Я буду ждать вас на остановке 123. Оля».
Кира удивленно подняла глаза на Фиму.
– Где ты это взяла?
– В кармане. Сунула туда руку и нащупала.
– И что ты думаешь?
– Надо пойти.
– А вдруг это ловушка? – всполошилась Кира. – Что ни говори, а она знала и Вадима, и Хомячкова. Может быть, это она их и прирезала? А теперь ищет шанс, чтобы свалить эти преступления на тебя.
– Ну и что? Мы же искали эту Олю.
– Искали, да.
– Вот и встретимся. Да что она может нам сделать? Она одна, а нас двое.
Это была чистая правда. Но все равно Кире было как-то не по себе. Эта Оля оказалась куда более ловкой штучкой, чем сама Кира. Она опередила подруг и сделала ход первой. Как она подкралась в толпе к Фиме незаметно, чтобы сунуть ей в карман записку? Или она кого-то попросила об этой услуге? Значит, у нее есть сообщник? Или сообщники? А что это могло означать? Только то, что Оля может оказаться куда более опасным противником, чем девушкам представлялось раньше.
– Я бы предпочла отправиться на эту встречу с охраной, – вздохнула Кира. – Ну да ладно! Где наша не пропадала. В конце концов, сейчас день, светло, а на остановке наверняка полно народу.
Но на остановке автобуса маршрута номер 123 не было ни единой живой души. Только сидел бродячий пес и печально смотрел на проезжающие мимо него машины. Вид у пса был до того отчаявшийся, что у Киры защемило сердце. Того и гляди, под машину сиганет псина! Она порылась в сумке и вытащила кусок шоколадного батончика.
– Будешь? – предложила она его собаке.
Пес задумчиво посмотрел на шоколадку, потом на Киру, а затем быстро проглотил предложенное ему угощение и слегка повеселел. Теперь Кира смогла рассмотреть его получше. И она увидела, что пес не беспородный. Это был питбуль благородных кровей, только очень грязный и исхудавший.
– Давно тут сидишь? – спросила у собаки Кира.
Питбуль выразительно вздохнул. Мол, долго.
– А что же с тобой случилось? – продолжала расспрашивать его Кира. – Хозяин умер? А ты проводил его в последний путь и теперь не знаешь, что делать дальше?
Задавая этот вопрос, Кира неожиданно угадала. Питбуль по кличке Риса был любимицей пожилого господина Амбурцуняна. Риса жила с хозяином душа в душу. И ее совсем не смущало, что живут они только вдвоем. Те люди, которые приходили к хозяину по праздникам, близкими родственниками считаться не могли. Они всегда были сами по себе, а Риса с хозяином сами по себе.
И вот однажды хозяин лег спать, а наутро не проснулся. Риса долго пыталась его разбудить, тыкаясь холодным носом ему в бок, а потом устала, села рядом и заплакала. Плакала она долго, но хозяин все спал. Зато ночью в квартиру пришли чужие люди. Они отвели Рису на кухню, где предложили ей воды и еды. Но Риса есть не хотела. Она хотела к хозяину. Но когда она вернулась в комнату, хозяина уже там не было. Зато там были те, кто считался его родней.
Они так и остались в квартире хозяина. Риса больше не плакала. Она сидела и ждала хозяина. Но он все не шел и не шел. А потом Рису куда-то повезли. И в машине пахло хозяином и еще каким-то неприятным запахом, от которого у Рисы снова стало тяжело на душе. А потом она осталась совсем одна и поняла, что ее хозяин уехал. Скрылся в том большом белом здании, куда его привезли родные. И она должна его ждать.
Поэтому Риса пошла и села там, где ей казалось самым разумным ждать хозяина – на ближайшей автобусной остановке. Кира была не первой, кто заговорил с несчастной псиной, но к тем людям Рису почему-то не тянуло. А вот у этой рыжей девушки с зелеными глазами, именно у нее Риса взяла кусочек пищи. Первый кусочек за очень долгое время.
Тем временем Кира, скормив собаке остатки шоколадки, повернулась к Фиме:
– Никого тут нет. Эта проходимка Оля нас попросту обманула!
И тут неожиданно услышала:
– Я не обманула! Я тут! Только не оборачивайтесь!
Кира с трудом вернула уже начавшую поворачиваться шею обратно в исходное положение и спросила:
– Вы – Оля?
– Да, да! Я – Оля! И я жду автобуса. Он подойдет, и вы в него сядете!
– А ты?
– И я тоже сяду! Надеюсь, в автобусе он меня не сможет достать!
– Кто он?
– Убийца! Тот, кто зарезал Вадима и Левку!
– А кто он такой?
– Откуда я знаю?! – снова разозлилась невидимая за стеной остановки Оля. – Если бы знала, разве я стала бы тут прятаться и мерзнуть на такой пронизывающей ветрюге?!
Диалог принимал довольно странный характер. Но тут подошел длинный, на гармошке автобус, и подруги запрыгнули в него. Краем глаза они заметили, что в переднюю дверь шмыгнула еще одна тонкая девичья фигурка, но разглядеть толком девушку они не успели. А через секунду над ухом у них раздался пронзительный женский голос:
– Билетики! Оплачиваем проезд! Девушки, у вас что?
– У нас вот, – протянула Кира кондукторше тысячную бумажку.
– Вы что? – мигом вызверилась та. – Издеваетесь? Нет у меня сдачи.
– А у нас нету мелких денег.
– Ищите! А нет, так высаживайтесь!
Пришлось подругам рыться в сумках, кошельках и карманах в поисках мелочи. Но ничего мельче тысячной у них не нашлось.
– Высаживайтесь! – злорадно произнесла кондукторша. – На следующей остановке.
И вдруг, посмотрев под ноги, взвизгнула:
– Это чья псина туточки взялась? Ой, матерь божья! Страшная-то какая! И грязная! И без намордника! Перекусает сейчас нас всех тут. Ой, как зубы скалит! И пена! Бешеная! Как есть бешеная!
– Сама ты бешеная! – злобно прошипела Кира, хватая знакомого питбуля за ошейник и подтаскивая собаку к выходу.
У дверей в ожидании остановки она остановилась и укоризненно произнесла, глядя на собаку:
– Ты зачем с нами полезла, псина? Видишь, что ты наделала?
Собака виновато потупилась, признавая свою вину целиком и полностью. Но изменить что-либо было уже поздно. Кондукторша своими воплями привлекла внимание всего автобуса к подругам и собаке, и попытаться сунуть вредной бабе взятку на глазах у всех Кира не рискнула. Кондукторша деньги не возьмет, только еще громче разорется. И, стиснув зубы, Кира начала пробираться к выходу.
Ну и пусть кондукторше будет хуже! Могла бы разбогатеть на целую тысячу рублей, а так осталась при своих. Только что наоралась, дура! Одним словом, контакта с кондукторшей не получилось, и подруги были высажены на следующей остановке, вместе с собакой, которая ни разу даже не гавкнула, несмотря на истошные вопли кондукторши и отдавленную в толчее лапу.
– Удивительно мирный пес, – заметила Кира, когда их автобус отошел от остановки, а они остались на опушке большого лесопарка вместе с собакой, все еще держащей отдавленную лапу на весу.
– Это не пес, это псина.
– Да? В смысле, это она? Девочка?
– Вот именно.
Внезапно послышался шорох, и знакомый язвительный голос Оли произнес:
– Ну, вы обе и лохушки! И чего только я задумала с вами связаться! Помощи от вас не дождешься! Кретинки!
Подруги завертели головами по сторонам.
– Что такое? Где ты?
Вокруг них был сплошной лес, так как лесопарк начинался сразу же за их спинами. И его давно не стриженная поросль подошла к самому бетону остановки.
– Тут я, – сердито произнесла Оля. – За кустом прячусь.
– Зачем?
– Чтобы вы спросили, дуры!
– Слушай, – обиделась на нее Фима. – Ты не очень-то обзывайся! То дуры, то кретинки! А сама-то ты кто такая?
– Да, – поддержала ее Кира. – В самом деле, это ты обратилась к нам за помощью, а не мы к тебе.
И даже собака в знак солидарности коротко гавкнула. Но Оля ничуть не устыдилась и ядовито воскликнула:
– И что? Просто я сделала первый шаг. Помогла вам. Разве вы сами меня не искали? Если не искали, значит, вы еще глупей, чем кажетесь!
Было заметно, что характер у Оли не сахар. Или это на ней так негативно сказались последние события? Все-таки она была любовницей Вадима и близким другом Хомячкова. И вот теперь оба мужчины мертвы, а Оля прячется то за кустом, то за автобусной остановкой. И от кого она там прячется?
– Ну, чего вы там обе застыли?! – сердито воскликнула Оля. – Идите сюда! Клуши!
– Перестань обзываться!
– Да идите уже сюда! – раздраженно буркнула Оля. – Или я сейчас уйду, и выпутывайтесь как знаете!
Эта угроза возымела действие, и подруги двинулись на голос Оли. Подойдя к кусту, из-за которого он доносился, они обошли его кругом, но девушки не увидели. Да и вообще никого не увидели. Просто чудеса какие-то.
– Ты где?
– Тут я! За деревом!
Теперь голос доносился уже из глубины леса. И у подруг закралось закономерное опасение. Заманивает! Заманит в лес, а там сообщники. Налетят, скрутят, зарежут!
– Слушай, давай тут поговорим, – остановилась Кира.
– Ага! – поддержала ее Фима. – На опушке.
– Боитесь? – ядовито усмехнулась Оля. – Вот и я боюсь, потому и прячусь.
– Но откуда нам знать, что ты не замешана в убийствах Вадима и Хомячкова? Вдруг это ты их зарезала?
– А теперь и к нам примеряешься!
– Вы чего? – поразилась Оля. – Зачем мне их убивать? Наоборот, у нас все с ними было складно и ладно. Мы втроем зарабатывали отличные деньги и все было просто чудесно и замечательно.
– Да? И что же у вас случилось?
– Идите сюда. Я вам расскажу.
На этот раз подруги послушались. Любопытство превозмогло страх. И они обе зашагали в сторону сосны, за которой пряталась Оля. Она оказалась совсем не такой красоткой, какой ее описывали окружающие. Оля была из тех девушек, красота которых легко рисовалась на бесцветных личиках и так же легко с них «смывалась». В последнее время у Оли не было ни возможности, ни сил, чтобы «рисовать» себе внешность. И сейчас она выглядела, мягко говоря, невзрачно. Бледное личико, запавшие щеки, синяки под бегающими маленькими глазками. Белые пряди волос падали спутанной некрасивой паутиной на плечи.
– Что смотрите? – злобно поинтересовалась у них Оля. – Плохо выгляжу? Конечно, а с чего мне быть красоткой? Я уже сколько времени дома не бываю и не ночую. Болтаюсь по знакомым. И все время боюсь, что эти гады вычислят, где я нахожусь, придут за мной и зарежут!
– Какие гады? Ты их знаешь? Знаешь тех людей, которые убили Вадима и Хомячкова?
– Не то чтобы знаю, но догадываюсь. Слушайте, а у вас пожевать чего-нибудь нету?
– Ты что, голодная?
– Деньги кончились, а пластиковой карточкой я пользоваться боюсь.
– Почему?
– Долго рассказывать. Если вкратце, хочу, чтобы эти гады подумали, что меня нет в городе. Я всем своим знакомым говорила, что у меня проблемы и что я собираюсь податься в бега. Думаю, эти гады уже прознали об этом. Так есть у вас чего пожевать?
Кира растерянно развела руками. Она отдала последний кусок шоколадки собаке. Но Фима, порывшись в сумке, нашла пачку жевательной резинки.
– Будешь?
– Мятная? Черт, гадость! Но все равно буду.
И Оля сосредоточенно задвигала челюстями.
– Уф! – произнесла она. – Отпустило. А то так к горлу подкатывало, что даже мутить начало.
– Как же ты без денег столько времени по городу болтаешься?
– Как бомж, – грустно пояснила Оля. – Домой сунуться не могу, засада там. К друзьям тоже боюсь. Да и нет у меня настоящих друзей, только приятели, а они сдадут меня и глазом ни моргнут.
– Что же ты так? – подколола ее Фима. – Не девочка уже, а друзьями не обзавелась.
– Молчи ты! – огрызнулась на нее Оля. – Поучи меня еще! Не всем же быть такими чокнутыми блаженными дурочками, готовыми в любой момент ради любимого на подвиг.
– А что тут плохого?
– Для любимого, конечно, все прекрасно. А вот для тебя самой... Не знаю, это не по мне. У меня с людьми всегда были исключительно деловые отношения. Ты – мне, а я – тебе.
– И с Вадимом у вас было также?
– Конечно, – энергично двигая челюстями, произнесла Оля. – С чего мне ради какого-то сопляка менять свои взгляды?
– Что же? Ты и замуж за него не собиралась?
– За кого? – вытаращила глаза Оля. – За Вадима? Совсем спятила, чокнутая?
– Значит, нет?
– Никогда в жизни!
На сердце у Фимы сразу же полегчало. Вадим любил ее! Это для нее он приготовил колечко и путевки в Таиланд! Ну и что с того, что Вадим чуточку промахнулся с размером колечка? Он же никогда не дарил ей таких подарков, вот и промахнулся. Но не это важно. А главное то, что он все-таки любил ее, пусть и изменял с этой Олей.
– Но ведь у вас с Вадимом, помимо амуров, были и деловые отношения? – спросила она у Оли.
– Ну, конечно! Стала бы я связываться с этим сопляком и слизняком, кабы он не был нужен мне для дела!
– Эй! Полегче! Парень мертв.
– Ну да, прости, – сникла Оля. – Это я по привычке. Действительно, нехорошо получилось. Вадим и Левка мертвы, а я живая. А ведь это я втравила их в это дело. Именно я была инициатором. И вот теперь я жива, а они умерли!
Видимо, дни скитаний наложили на Олю свою печать. Вряд ли прежде она задумывалась о последствиях своих поступков. Но голод, лишения и страх сделали ее более мягкосердечной. Глядя на нее, испуганную, голодную и замерзшую, Кира задумчиво произнесла:
– Предположим, мы предоставим тебе убежище, еду и безопасность. За это ты расскажешь нам все, что знаешь об этих убийствах?
– Конечно! – горячо откликнулась Оля. – Только должна вас предупредить, чтобы никаких ментов! К ним я пойти не могу. Они меня сразу же за решетку упрячут!
– А есть за что?
– Есть, – буркнула Оля.
И виновато отвела глаза в сторону.
* * *
Разумеется, Кира привезла полную раскаяния Олю к ним домой, в «Чудный уголок». Во-первых, потому что не сомневалась в качестве охраны их поселка. Никакие бандиты тут не достанут Олю. Глава их поселка, отставной полковник по прозвищу Таракан, навел в поселке железную дисциплину, и на посту охраны стояли не какие-нибудь сопляки, а хорошо вымуштрованные профессионалы, которые свое дело знали.
Это было во-первых. А во-вторых... Во-вторых, Кира считала, что хоть Оля и боится идти в милицию, но без милиции в данной ситуации будет никак не разобраться. Как ни крути, а совершено уже два убийства. И еще не факт, что подругам удастся прятать Олю достаточно долго, чтобы сохранить жизнь и ей самой.
Поэтому, войдя в дом, Кира первым делом устремилась на второй этаж, где ночевали Лисица и Кантемиров. Утром девушки ушли так рано, что даже не увидели своих гостей. И сейчас Кира обнаружила, что комната Кантемирова пуста. Зато Лисица был на месте. Валялся на диване, жевал чипсы и пил пепси. Одним словом, отдыхал своим излюбленным способом.
При виде этого бездельника Кира в очередной раз ощутила нечто вроде прилива тихого бешенства. Как несправедливо устроен этот мир! Вот она работает не покладая рук, а все равно особого богатства не имеет. А вот пожалуйста, их приятель Лисица – он целыми днями бездельничает, а с финансами у него всегда полный порядок.
И как это у приятеля получается тусоваться ночами напролет, днем валяться на диване или сидеть в Сети, но при этом иметь доход по миллиону долларов в год? Между прочим, совсем неплохой доход для одинокого холостяка, озабоченного не тем, как бы ему обзавестись семьей и детишками, а наоборот, тем, как бы этим всем НЕ обзавестись.
– Спускайся вниз, – скомандовала ему Кира.
– Зачем?
– У нас гостья.
– Хорошенькая? – несколько оживился приятель.
– Не столько хорошенькая, сколько стервозная.
Лисица оживился еще больше.
– Вот это по мне! – заявил он, бодро спуская ноги с кровати. – Сейчас приду!
– А Кантемиров где?
– Кто?
– Кантемиров.
– Разве он тоже тут?
– Не притворяйся слабоумным! Ты прекрасно знаешь, что Кантемиров тоже ночевал у нас. Вы с ним спали в соседних комнатах!
– Ах, этот бедный служака, – притворно вздохнул Лисица, сладко потягиваясь. – Где же ему еще быть? Он на службе. Вскочил ни свет ни заря и умчался. Бедняжечка.
– Хватит издеваться над Кантемировым! Он честно трудится, в отличие от некоторых!
– Некоторые – это я?
– Хотя бы. И почему ты так его не любишь?
И тут Лисица удивил Киру. Вскочив на ноги, он одним длинным прыжком оказался возле Киры и, схватив ее за руки, внезапно произнес, глядя ей прямо в глаза:
– А тебе не приходило в голову, что я попросту ревную тебя к нему!
– Ты? Ревнуешь?
– Да, да! Ревную! Ревную тебя к этому твоему следователю! Думаешь, я не знаю, что вас с ним связывает?
– Мы просто друзья!
Кира приготовилась к длительной обороне, но Лисица отпустил ее так же внезапно, как и схватил.
– Ну-ну, – произнес он, отступая на пару шагов и приглаживая волосы. – Как скажешь, моя дорогая.
– Лисица, ты...
Эти слова Кира мямлила уже в спину приятеля. И, видя, что он не реагирует, воскликнула:
– Да что мы с тобой будем за пара? Я – рыжая, а ты... Ты – Лисица.
Но приятель уже шел к дверям. И на ходу совсем другим тоном произнес:
– Показывай, кого ты там снова притащила!
И, пока ошарашенная Кира пыталась прийти в себя и понять, что это только что было, Лисица подмигнул ей. И, насвистывая какую-то песенку, стал спускаться вниз.
