Глава 11
Между тем Фима вечер провела превосходно. Юра всегда был очень приветлив с женихами Фимы во время первого знакомства с ними, изо всех сил набивался к ним в друзья. Это уж потом, когда женихи показывали свое истинное отношение к Фиме, он кричал, что все они мошенники и плуты, и грозился их убить или как минимум покалечить. Но когда они еще ходили в женихах, он относился к ним подчеркнуто ласково и всегда привечал у себя в гостях.
В отношении Артема он держался той же позиции. Расхваливал сестру, как только мог. И хозяйка она замечательная, и кулинарка, и вообще человек отличный. Про прежних хахалей не было сказано ни слова. Они словно умерли. Юрка не желал вспоминать об этих мерзавцах, посмевших обидеть его сестру.
И, глядя на разглагольствующего брата, расхваливающего ее на все лады, Фима на секунду даже подумала, а уж не причастен ли Юрка, грешным делом, к смерти Вадима. Ведь Юрка так ее любит! Он много раз говорил, что за нее готов любому горло перегрызть. Ну, или ударить ножом, соответственно.
Конечно, пока Вадим вел себя хорошо, у брата не было повода убивать его. Но вдруг брат узнал, что и третий жених надумал продинамить его сестренку с какой-то крашеной шваброй? А? Что тогда? Узнал, да сгоряча и кокнул обманщика.
Но тут же Фима изгнала эти мысли из головы. Во-первых, Юра хоть и горяч, но на убийство не способен. А во-вторых... Во-вторых, слишком сложно было предположить, что Юра первым узнал то, о чем Вадим еще только собирался сказать своей опальной невесте.
Одним словом, вечер прошел просто превосходно. Юра сыпал анекдотами и подливал Артему сначала шампанское, а потом и водочку. Но к чести Артема, надо сказать, пил он совсем мало. Из вежливости поднимал тосты, но выпил всего лишь бокал шампанского и пару рюмок водки. Наверное, поэтому, хотя он старался держаться приветливо, Фима чувствовала, что его удивляет такое явное благостное отношение к нему Юрки.
– Юрка пересаливает, – прошептала она Юленьке, которая тоже с умилением смотрела на Тему, всем своим видом показывая, как тому повезло в жизни, что он встретил такое чудо, как Фима. – Я вовсе не такой бриллиант, каким он пытается меня выставить.
– Такой, такой, – заверила ее Юля. – Мой муж еще и половины хорошего про тебя не говорит. Да что там половины! Он и одной десятой не сказал!
– Я вовсе не такая умница и разумница. Тема может понять, что его пытаются обмануть!
– Ничего он не поймет. Он влюблен в тебя по уши.
– С чего ты взяла? – даже испугалась Фима.
– Это видно невооруженным взглядом.
Одним словом, вечер в семейном кругу прошел очень приятно. Тема явно понравился Фиминым домочадцам. Но вот сам он выглядел несколько озадаченным.
– Знаешь, меня никогда еще не принимали с таким гостеприимством, – признался он Фиме, когда она пошла его провожать до дверей квартиры.
Дальше идти ей было запрещено, потому что когда вокруг вас убивают людей, то ваши близкие начинают тревожиться и за вашу жизнь тоже. А начав тревожиться, вводят массу ограничений и запретов, которым вы, если, конечно, желаете сохранить мир в семье и нервные клетки самим себе, вынуждены подчиняться.
Вот и Артем, и Юрка чуть ли не хором строго-настрого запретили Фиме даже думать о том, чтобы покинуть свою безопасную квартиру в темное время суток.
– Да и днем ты тоже теперь без охраны никуда не выйдешь. Либо я сам, либо Юлька, либо кто-нибудь из твоих приятельниц должны будут тебя сопровождать.
Фима даже не пыталась протестовать. Что она – хрупкая и беззащитная, могла противопоставить двум крепким мужчинам, которые вознамерились быть ее защитниками и опорой. Ровным счетом ничего! Только поблагодарить за заботу и прослезиться от умиления.
И вот, стоя у дверей, Фима услышала от Артема отзыв о проведенном им вечере.
– Такое ощущение, что твоему брату что-то позарез от меня надо. Последний раз со мной были так приветливы, когда хотели взять у меня в долг десять тысяч долларов.
– Тебе не понравилось? – испугалась девушка.
– Не в этом дело. Просто как-то это все чересчур.
– А! Не обращай особого внимания! – отмахнулась Фима. – Брат всегда такой при первом знакомстве.
Она ляпнула и прикусила язык. Вот дура! И язык у нее дурацкий! Отрезать бы его вовсе! Ведь весь вечер она только и делала, что молилась о том, как бы кто-нибудь из родни не ляпнул чего-нибудь про ее прошлых кавалеров, а теперь сама так опростоволосилась! Сейчас Тема спросит, а с кем еще знакомила Фима свою родню? И сколько их было числом? И все такое прочее.
А Фима отлично знала, что своему новому мужчине можно сказать о прежних связях, но в обтекаемой, общей форме. Да, были. Но это было ДО ТЕБЯ И ПОТОМУ ТЕПЕРЬ СОВЕРШЕННО НЕВАЖНО! Именно так, аршинными буквами. И избави вас бог рассказывать новому бойфренду подробности про его предшественников. Он как минимум задумается и неприятно огорчится. А как максимум просто бросит вас или сведет ваши отношения к ничего не значащему легкому романчику.
Поэтому Фима очень старалась не заострять внимание Темы на своих трех женихах. Но Артем ни о чем не стал расспрашивать Фиму. Он еще раз пожал плечами и пробормотал, что ее брат очень интересный и странный человек. Потом осторожно и тоже как-то задумчиво чмокнул Фиму в щечку и ушел. Правда, потом он позвонил Фиме, чтобы сообщить, что добрался до дома. Потом позвонил, чтобы пожелать ей спокойной ночи. А потом еще разок, чтобы убедиться, что она спит.
Одним словом, демонстрировал все классические симптомы любовной лихорадки, чем несколько успокоил Фиму. Возможно, Артем и не заметил ее оговорки. Да и вообще, про Вадима он знал и раньше, и его это вовсе не заставляло впасть в задумчивость. Так что же произошло у них в гостях?
Но кроме этого вопроса больше Фиму ничего не тревожило. Ночь она спала превосходно. А с утра ей позвонила Галка.
– Прости, прости! – не дав Фиме и слова сказать, взмолилась она. – Знаю, что поступаю, как последняя гадина, совершенно тебе не звоню, но наше с тобой начальство вконец оборзело! Они взвалили на меня столько работы! Я совершенно не справляюсь. Дали бы мне десять помощников, я и тогда бы не справилась. Поверить не могу, что ты все это делала одна!
– Но тобой довольны?
– Что ты! Только и делают, что ругают! – воскликнула Галка. – И по правде сказать, есть за что! Фима, я не справляюсь!
– Но там нет ничего особенно сложного.
– Это для тебя! А я сижу на работе до десяти вечера и все равно ничего не успеваю!
– Трать меньше времени на перекуры.
– Перекуры?! – взвилась Галка. – Да я вообще из-за рабочего стола не вылезаю! Пописать сбегать некогда. В столовой успеваю лишь схватить тарелку супчика, который ем на ходу по пути к выходу. И что не успеваю съесть, выкидываю вместе с мисочкой в урну у выхода из столовой! И бегу назад! Я все эти дни не занималась сексом с мужем, потому что вынуждена брать домой то, что не успеваю сделать на работе, и ночами корпеть над бухгалтерией. Я...
– Но сейчас же ты мне звонишь?
– Потому что я еду из головного офиса. Полчаса в тряской маршрутке. Как тебе мой отдых?
Фиме было искренне жаль подругу. Но что она могла поделать? Начальство в лице Валентина Петровича само отправило ее в отпуск. Не могла же она ослушаться приказа. Да и к тому же у Фимы была своя гордость. Конечно, ее не уволили, об увольнении и речи не шло, но начальство выразилось достаточно ясно. Пока с Фимы не будет снято обвинение в убийстве, у себя на рабочем месте она появляться не должна.
– Поймите, голубушка! Лично я всецело на вашей стороне. Я вас знаю уже не первый год, и вы всегда были на самом лучшем счету. Работник вы ответственный и исполнительный. Но у нас серьезная организация. Если пойдет слух, что у нас работает девушка, которая обвиняется в убийстве человека... Мы можем растерять всех своих клиентов!
Лично Фима считала, что вряд ли их клиентов остановит подобная безделица. У многих из них и у самих руки были по локоть в крови. Свои состояния все они заработали в мутные девяностые, а в те годы с криминалом не были связаны разве что грудные младенцы. Так что клиенты по идее должны были бы, наоборот, посочувствовать Фиме, а не укорять ее.
Но вслух Фима ничего не сказала. Лишь все так же молча подписала заявление о предоставлении ей очередного отпуска и ушла из офиса.
И вот теперь ей звонила Галка и жаловалась, что жизнь ее настолько ужасна, что она уже подумывает об увольнении.
– Теперь я понимаю, что ты тащила на себе львиную долю работы всего отдела! Фима! Ты просто волшебница.
– Я не волшебница, – грустно пошутила Фима. – Я только учусь. Ой, прости! У меня по второй линии звонок. Сейчас отвечу и перезвоню тебе.
– Не трудись, – не менее грустно отозвалась Галка. – К этому времени я уже буду на твоем рабочем месте. И мне будет не до болтовни.
На второй линии был Артем.
– Ну что? – весело спросил он у Фимы. – Проснулась?
– Да. Доброе утро.
– Доброе. Знаешь, а я всю ночь не спал.
– Ой! А почему?
– Все думал над твоей проблемой. И знаешь, что?
– Что?
– Нам надо побольше разузнать про этого вашего синьора Карбофоса. Вполне возможно, что его убийство как-то связано с убийством твоего жениха. Они ведь были знакомы?
Фима и сама думала об этом же. Но тут у нее снова пошел параллельный звонок. И она снова была вынуждена извиняться.
– Ты просто нарасхват, – заметил Тема. – Но ничего, я подожду.
На этот раз на второй линии была Леся.
– Проснулась? – деловито осведомилась она. – Очень хорошо. Мы с Кирой тоже более или менее пришли в себя после вчерашнего.
– А что у вас было?
– Потом расскажу. Сейчас главное о тебе. Ты готова ехать с нами?
– А куда?
– К твоему Вадиму в гости мы уже ездили. На этот раз поедем домой к синьору Карбофосу.
Фиме оставалось только удивляться, до чего сходными оказались мысли у них у всех. Она сама, Тема и Кира с Лесей подумали об одном и том же.
– Конечно, я согласна! – тут же согласилась она. – Кстати, Тема предложил мне то же самое.
– Значит, он не только красивый, но еще и умный, – услышала она в ответ и польщенно зарделась, словно отпущенная в адрес Темы похвала каким-то образом затрагивала и ее саму.
* * *
К удивлению подруг и вызвавшегося сопровождать их Темы, синьор Карбофос – такой холеный и лощеный – жил в самой обычной общаге. Даже не в коммуналке, которая подразумевает хоть какой-то социальный статус, а в общаге, где помимо него проживали недавно приехавшие в Россию трудовые эмигранты из стран Средней Азии и другие малоприятные личности.
– Ну и местечко! – вырвалось у Фимы, когда они оказались перед обшарпанным подъездом с давно облупившейся краской и жутким запахом прогнивших труб.
– Просто невероятно! – пробормотала Леся. – Кира, ты уверена насчет того, что правильно записала адрес?
– Да! Хомячков Лев Евгеньевич оказался в нашем городе один. И живет он именно здесь! Во всяком случае, прописан он тут.
Но несмотря на твердость голоса, Кира и сама была немало удивлена. По описанию подруг ей представлялся этакий денди, который в свободное от курения сигар и игры в поло время развлекает себя тем, что учит актерскому ремеслу разных там недотеп. Просто так, исключительно из желания потешить самого себя.
– Похоже, ваш Хомячков испытывал материальные затруднения. Ни один нормальный человек не согласится жить в такой клоаке.
Общежитие и в самом деле выглядело отвратительно. Всюду грязь, чад и табачный дым. Орут маленькие дети, кричат и галдят их родители. В коридорах развешано грязное заношенное тряпье, вперемешку с выстиранным, с которого капает вода. Из кухни доносится сомнительный запах готовящихся там блюд, щедро приправленных пряностями.
И теснота! Ужасающая теснота, как на вокзале в момент отправления поезда. И это еще в разгар дня, когда подавляющая часть населения этой общаги находится на работе. Что же тут делается по вечерам? Просто страшно себе представить!
С трудом разыскав в этой густой толпе коменданта, подруги спросили его о Хомячкове.
– Лев? Вам нужен Лев?
– Ну да.
– А его нет. Сам голову ломаю, куда он подевался.
Друзья переглянулись. Хорошо уже одно то, что комендант вообще знает, верней, знал Льва Хомячкова. А насчет того, куда тот подевался, тут они коменданту дадут сто очков форы.
– Мы знаем, куда подевался Лев. Но разве к вам еще не приходили?
– Кто?
– Милиция.
Упоминание о милиции заставило коменданта насторожиться.
– А что тут делать ментам? – с делано безразличным видом поинтересовался он, одновременно стреляя глазами направо и налево, словно прикидывая, какие из нарушений ему предстоит скрывать от милиции в первую очередь.
– Расследовать обстоятельства смерти Хомячкова.
– Левка умер?! – воскликнул комендант, и в его глазах даже появилось что-то похожее на простое человеческое сочувствие. – А когда это случилось?
– Его нашли вчера утром. Днем опознали.
– Почти сутки назад.
– Да. И странно, что к вам до сих пор никто не пришел.
– Но вы же пришли, – попытался отшутиться комендант.
И тут же его физиономия приняла озабоченное выражение.
– Черт! – воскликнул он. – А вы правы! Вчера не пришли, а сегодня точняк заявятся! Хорошо, что вы меня предупредили! Нет, просто здорово!
И он неожиданно выкрикнул несколько фраз на незнакомом подругам языке. Но если девушки ничего не поняли, то остальные обитатели этого муравейника поняли все отлично. На мгновение они замерли, словно в детской игре «Морская фигура – замри!». А потом засуетились и забегали. Кто с дымящимися казанчиками, кто с чумазыми ребятишками, а кто сам по себе. Несколько секунд – и на кухне не осталось ни одного жителя солнечного Узбекистана.
– Куда это они все подевались? – удивилась Кира.
– Спрятались. Я сказал, что к нам идет облава. А они люди ученые. Почти все живут без регистрации. А у кого она и есть, те лишний раз тоже предпочитают не высовываться. Так что, благодаря вашему предупреждению, и им, и мне будет хорошо.
– Вряд ли оперативники станут интересоваться их документами. Они же не из миграционного контроля.
– Как говорится, береженого бог бережет. Спасибо вам.
Благодарность коменданта к вовремя предупредившим его гостям была так велика, что он отвел их в свою комнату и даже попытался угостить там зеленым чаем с восточными сладостями, которые привезли недавно въехавшие к нему в общежитие граждане Востока. От сладостей подруги деликатно отказались, потому что недавно своими глазами видели, в каких условиях их готовили. А вот чай выпили. Он получился слишком крепким и терпким до невозможности. И сделав по паре глотков, все отставили свои чашки.
Комендант оказался свойским парнем, и, убедившись, что ни девушки, ни Тема не имеют никакого отношения к официальному следствию, тут же принялся выкладывать им всю подноготную погибшего Льва Хомячкова.
– Да уж, что и говорить, разные к нему личности ходили. На что я привычный к виду разного люда, меня удивить трудно, а и то от гостей Левушки меня иной раз оторопь брала.
– А в чем дело?
– Да уж больно все непонятные какие-то люди приходили. То мусульмане бородатые, да в своих арабских шапочках, рубашках и шароварах. Только что автомата Калашникова в руках не хватает, а так типичный душман из Афганистана. Я сам там был, знаю, что говорю.
– Лев имел отношения с террористами?
– Не знаю, кто они там такие были. Может быть, обычные работяги, а только вид у них был колоритный. Но это не все. Кого только к Леве не носило! И проститутки приходили. Да такие, что глянешь и сразу же скажешь, девица только что с Ириновского явилась. Или бомжей взять! Грязные, вонючие. Под шапками вшей по целой горсти. Я их как увидел, сразу же поставил Льву условие – с этими встречаться только на улице. У нас тоже народ живет не самый чистоплотный, но все же по пятницам моются. А эти...
И комендант махнул рукой, показывая, что с гостями Льва он лично не желал бы иметь никаких отношений. И тут же воскликнул:
– Но не это главное! С бомжами да проститутками знакомство свести – не велика трудность. Помани их дармовой жратвой или выпивкой, вот они уже и у тебя в друзьях. Но ведь к Льву и другие гости ходили!
Судя по изменившемуся тону коменданта, следующая часть гостей Льва Хомячкова заслуживала отдельного разговора и уважительного к себе отношения.
– Другие? – переспросила Кира.
– Совсем другие.
– Какие же?
– Богатые люди, – важно ответил комендант. – Можете мне поверить, действительно богатые. Я их тачки видел, на которых они приезжали! Сплошь «Майбахи» или «БМВ». И все свеженькие, последней модели. И одежда! А уж про золото и бриллианты я даже и не говорю. По ним нынче богача от человека среднего достатка не отличишь. Все сплошь побрякушками увешались да в шубы норковые нарядились, что буфетчицы, что миллионерши.
– Но к Хомячкову ходили действительно богатые люди?
– Да. Они мне чаевых по тысяче оставляли! И глазом при этом даже не вели. Для них эти деньги, что копеечки!
Подруги переглянулись между собой. Тема тоже выглядел растерянным. Определенно, такой обширный круг знакомых из самых разных социальных слоев общества заставлял призадуматься. И где искать преступника? Среди проституток? Среди бомжей? Среди олигархов? Последние внушали четверым сыщикам наибольшие сомнения. Попробуй к этим олигархам вклинься с беседой об убитом Хомячкове. Фиг они с тобой захотят разговаривать! А их охрана тут же встанет на защиту хозяев и ни за что не подпустит сыщиков к хозяйскому телу.
Но от окончательного уныния друзей спас комендант, который произнес:
– Только все эти люди пришли и ушли. По разу, максимум по два я их тут видел. А чаще всех к Левушке одна девка приходила.
Эта фраза заставила всех насторожиться.
– Тощая блондинка? – вырвалось у Леси.
– Похожа на драную кошку? – тут же добавила Кира.
– В кожаных штанах? – пискнула следом за ними Фима.
Комендант удовлетворенно кивнул:
– Она самая. А вы ее тоже знаете?
– Только слышали. А кто она такая?
– Вот то-то и оно, кто! Сначала-то я думал, что это любовница Левушкина, но потом передумал.
– Почему?
– Левушка наш совсем по другому делу был, – хмыкнул комендант.
– Как это?
– А так. Мальчишек к себе водил, вот как! Потому и жил в таком месте. Тут никому ни до кого дела нет. Леве тут вольготно было с его любовниками.
– Вы хотите сказать... Что Лева был голубым?
– Аж до синевы! – заржал комендант. – Конечно, я в личную жизнь своих жильцов не лезу. С кем хотят, с теми пусть и спят. Но все же одно могу сказать, на ночь эта белобрысая швабра никогда у Левушки не оставалась. Значит, и любовницей его она тоже не была. Да и не те между ними были отношения. Но приходила она часто. Чуть ли не каждый день тут ее физиономия крашеная да соляренная мелькала.
– У нее мог быть муж, – предположила Кира. – А с Левой она встречалась, когда муж был на работе.
– Не было у той девицы мужа! Уж вы мне поверьте. Да и еще был один раз, когда она другого парня притащила к Левушке. Вот он как раз ее любовником и был.
– Как же вы это поняли?
– Точно вам говорю! Любовников, когда они ни заявятся, хоть днем, хоть ночью, всегда видно.
– А что за парень приходил с крашеной?
– Ничего из себя такой, – одобрительно кивнул комендант. – Видный. Одет хорошо и упитанный. Вадимом звали. Пытался мне какие-то пищевые добавки продать. Говорил, чудодейственный эффект. От любой болячки у него сборы имеются.
Подруги так и ахнули. Парень по имени Вадим, да еще торгующий пищевыми добавками! Конечно, это их Вадим! И значит, он был не просто знаком с Хомячковым по театральной студии, но и вхож в его личную жизнь.
– И вы купили у него эти добавки?
– Не успел. Эта девка как услышала, о чем Вадим со мной говорит, прямо обозлилась вся. Вцепилась в него, от меня оттащила и шипит, чтобы он свои былые привычки забыл. Что он теперь важным делом занимается. И чтобы про всякую ерунду больше не вспоминал! И коробочки эти она у него из рук вырвала и в угол зашвырнула.
И, встав, комендант подошел к шкафу и достал оттуда три коробочки, при виде которых Фима с Кирой охнули. Именно такие коробочки хранились в тайнике у Вадима дома в нише над дверью. Ими он торговал, когда жил с Леной. А потом, видимо, бросил свою торговлю. Выходит, это крашеная швабра настояла на том, чтобы он забросил торговлю пищевыми добавками и занялся... Да, но чем же занялся вместо этого Вадим? Ведь доходы его не только не упали, но увеличились многократно. Прежде он был в долгах, по которым расплачивалась Фима, а затем меньше чем за год умудрился выплатить несколько кредитов.
Между тем комендант, показывая коробочки остальным, говорил:
– Поднял я эти упаковки. Попил их потом. Не скажу, что мой ревматизм прошел, но зато песок из почек точно вымыло! Так что кое-какая польза от них мне все же была. И бесплатно к тому же!
Комендант еще долго рассуждал о том, как ему несказанно повезло и как здорово он подлечился и совершенно бесплатно к тому же. Но сыщики уже его не слушали. Они думали о другом.
– А как бы нам осмотреть комнату Хомячкова? – спросила у коменданта Леся.
Брови коменданта выразительно полезли вверх.
– Осмотреть? – произнес он. – Ну, это вряд ли возможно.
– А так?
И Леся положила на стол тысячную купюру. Комендант покосился на нее одним глазом, а потом случилось настоящее чудо. На глазах у всех бумажка со стола исчезла, словно ее корова языком слизнула. А сам комендант, довольно поглаживая себя по нагрудному карману, произнес:
– Осмотреть – это можно. Даже нужно осмотреть. Сейчас настоящие сыщики явятся, тоже захотят взглянуть на комнату покойника. А там мало ли что. Левушка-то не только мальчиков к себе водил, но и травку покуривал. Найдут ее, и что? Вопросы возникнут. А мне лишние неприятности не нужны. Найдут травку да начнут приставать ко мне. Что да как? Да почему не уследил? И почему вовремя не сигнализировал? Нет, вы совершенно правы. Осмотреть нужно!
И, схватив со стенда запасные ключи, он поспешил вон из комнаты. Разумеется, все бросились за ним. Комендант был человеком, которому не стоило доверять на все сто процентов. Комната покойного Хомячкова находилась в самом конце коридора. Обставлена она была просто. Вещей тут было немного. Но при этом чувствовалось, что все вещи отличного качества. И куплены не где-нибудь «по случаю», а подобраны тщательно и со вкусом.
– Так, ну что тут у нас? – бормотал комендант, бегая по комнате. – Белье, носки, рубашки. Косметика, грим, ну это все ерунда! Вроде бы никакого криминала не наблюдается!
Пока он рыскал по комнате, друзья тоже осматривались. Конечно, было неприятно трогать чужие вещи. Но что же делать, если другого выхода нет! Однако они не успели ничего толком осмотреть, как пожаловали те, кого так боялся комендант. Явились двое оперативников. И разумеется, они не потерпели конкуренции в комнате потерпевшего.
Комендант выдворил всех из комнаты Хомячкова, закрыл ее на ключ и в следующий раз открыл уже только для ментов. Они проводили обыск по всем правилам, в присутствии понятых. И в понятые (вот уж повезло так повезло!) удалось попасть опять же подругам. Так что они лично могли засвидетельствовать, что в комнате Хомячкова не нашлось ничего для их расследования интересного.
Когда с обыском было покончено, в головы подругам снова полезли мысли о другом. Верней, о другой. О той тощей блондинке, которая постоянно мелькала у них на пути, но про которую они до сих пор толком ничего не знали.
– Скажите, а эта тощая девица, которая чаще других бывала у Хомячкова, кто она? – осторожно отведя коменданта в сторону, спросила у него Леся.
– А фиг ее знает. Звали ее Оля. А больше я про нее ничего не знаю.
– Ни адреса, ни телефона?
– Да зачем они мне сдались? Адрес там ее или телефон! Она совсем не в моем вкусе была, чтобы я стал к ней клеиться.
– Но хоть что-нибудь вам про нее известно?
– Нет. Хотя... Машина у нее была занятная. Ярко-синяя и совсем крошечная.
– Марку не помните?
– Почему же? «Фиат». А на боку еще крылья ангелов нарисованы.
– Аэрография?
– Не сказал бы. Просто по контуру нарисованы два крыла ангела.
– И крест?
– Нет. Просто крылья. Не знать, так запросто можно спутать с голубиными или какой другой птицы. Но я у Оли однажды спросил, что значит этот рисунок на дверях ее машины, и она мне пояснила, что это крылья ангела, а она сама вроде как ангел и есть.
– Ангел?
– Ну да. Ангел милосердия. Так она выразилась.
Все это было ужасно странно. И что самое неприятное, ни на шаг не приближало подруг к тому, где им искать эту неведомую Олю.
– Ярко-синяя машина? Нет, у нашей Стеллы такой точно нет!
Девушки и сами уже поняли, что Стелла из «Арлекина» никак не может быть той самой крашеной блондинкой по имени Оля. Опытная Леся сфотографировала Стеллу во время их последнего занятия. И комендант твердо заявил, что эта особа никак не может быть Олей. Дескать, выглядит совсем иначе.
Итак, в «Арлекине» эту крашеную швабру – любовницу Вадима – искать теперь было бесполезно.
– Но странно, ведь это именно она привела Вадима в театральную студию.
– И что?
– Но сама она к этой студии если и имеет отношение, то далеко не прямое.
– Эта Оля имела отношение к Леве Хомячкову, а Лева имел прямое отношение к «Арлекину», он там работал.
Но как теперь друзьям было искать Олю? А ведь ей могла грозить нешуточная опасность. Двое ее друзей были убиты. И как знать, возможно, блондинка тоже была уже мертва?
– Как бы нам это проверить?
– Не знаю, как вам, а мне снова надо в офис, – озабоченно изучив только что полученное на телефон СМС, сказала Кира.
– Что? – встревожились подруги. – Снова какие-то проблемы?
– Девочки просят, чтобы кто-нибудь из нас срочно подъехал.
– А что? Что опять случилось?
– Вот этого они как раз не пишут.
Все попытки дозвониться до девчонок или до офиса тоже оказались бесполезными. Телефоны были отключены.
– Безобразие! – вспыхнула Кира. – Просто безобразие! Ни минуты покоя! Сейчас же еду в офис!
– Я с тобой! – вызвалась Леся. – Фима, ты с нами?
Фима заколебалась. С одной стороны, она с удовольствием бы осталась в компании Артема. А с другой... Артему надо было спешить на работу. Он и так истратил ради Фимы весь свой обеденный перерыв, да еще наврал начальству с три короба, чтобы отпроситься на пару лишних часиков в течение рабочего дня. Но сейчас ему нужно было мчаться обратно. Фиме совсем не хотелось, чтобы Артем лишился хорошей работы. И поэтому она сказала:
– Девочки, я тоже с вами. Артем, не обижайся, но давай созвонимся, когда твой рабочий день закончится.
Подъезжая к своему офису, подруги обнаружили, что в этот раз дело обстоит еще хуже, чем вчера. Все их сотрудницы толклись на улице, прижимая к груди самое дороге. Леночка – огромного розового зайца, размером побольше ее самой. Зайца ей подарил на день рождения один поклонник, но Леночкина мама отказалась принять в доме и самого поклонника, и его зайца.
– Один дурак и недоумок, по подарку сразу же видно, а второй слишком велик для нашей квартирки. Девай его куда хочешь, тут он не останется.
Вот и пришлось Леночке перетащить зайца в офис. Тут он никому не мешал. Сидел себе тихонько возле стола хозяйки в обнимку с искусственной пальмой – подарком второго Леночкиного поклонника. Почему-то все поклонники Леночки тяготели к монументализму, хотя сама Леночка была маленькая и очень худенькая, чисто воробышек. Но выселенный жестокой мамой из дома заяц был Леночке очень дорог. Вот и сейчас она трогательно обнимала его огромное пузо своими тоненькими ручками-палочками. Рядом с ней стояла ее приятельница – рослая и видная Зюся. В руках Зюся держала два цветочных горшка – один с пышно цветущей белой геранью, оставшейся Зюсе еще от бабушки. А во втором горшке был ее недавно приобретенный в цветочном магазине новый любимец – цветущий кактус с непроизносимым названием. К кактусу Зюся тоже испытывала нежные чувства. И сейчас, выскочив на улицу в офисной обуви, тем не менее не забыла прихватить цветок с собой.
И наконец, третья девушка, недавно устроившаяся на работу в «Орион» – рыженькая Зоя, держала в руках электрический чайник и недавно приобретенную кофеварку. Зоя была из всех троих самой хозяйственной. А возможно, недолго работая в фирме, еще не успела обзавестись собственным дорогим сердцу скарбом. Вот и подумала в первую очередь о сохранности офисной техники.
– Что вы тут делаете?
Увидев хозяек, девчонки радостно загалдели. Понять их было трудно, но все же постепенно подруги кое-что поняли.
– В офисе взрывное устройство!
– Там ОМОН!
– И собаки!
– И саперы!
– Нас всех эвакуировали.
– Сказали, что вплоть до устранения опасности!
Кира переглянулась с Лесей.
– А телефоны почему у вас у всех отключены?
– Они велели! – тут же объяснили девушки. – Сказали, что включенные телефоны мешают работе их аппаратуры. Она у них очень чувствительная. Вот и велели нам всем вырубить сотовые. А в офисе они сами все отключили.
И что было делать подругам? Оставалось только одно – ждать. Ждать и гадать, что же в следующий раз придумает неугомонная ревнивица – жена рядового налогового инспектора Федора Степановича, объявившая их фирме нешуточную войну.
