Глава 4
Несмотря на то, что сыщицы уже напали на след, разговор с Васей у них еще не был закончен.
– Ты нам не рассказал, как все-таки получилось, что ты заболел. Ты только сказал, что это Светлана виновата.
– Так и есть.
– А в чем ее вина?
– Я из-за ее выходки в Фонтанке искупался. А вода-то холоднючая была. Да еще в одежде мне нырнуть пришлось. Сережка тоже со мной купался, только ему ничего, насморком и кашлем отделался. А я вот чуть не помер.
– Но как вы оказались в реке?
Вася ненадолго отвел глаза в сторону, явно стесняясь того, что ему предстоит сейчас сказать. Но потом все же выдавил из себя:
– Нас Рустам в воду кинул.
– За что?
– Ни за что, получается. Мы по набережной шли, в институт торопились. Вдруг рядом с нами тормозит машина, из нее выскакивает Рустам и ко мне бросается. Орет, кулаками размахивает. «Ты что, – кричит, – такой-сякой, на моей девушке жениться вздумал? Да еще меня оскорбляешь? Ничтожеством называешь? Над моим акцентом потешаешься? Ну, я тебе сейчас покажу, как у нас умеют язык хвастунам укорачивать!» Я стою, ничего не понимаю, рот от изумления открыл. А что оказалось?
– Что?
– Оказалось, что эта трещотка своему Рустаму наврала, будто бы я его всякими словами при всех поносил. А потом еще сказала, будто я ей предложение сделал.
– А ты не делал?
– Что вы! – ужаснулся Вася и даже руками замахал. – В последнее время я больше думал, как бы мне от Светланы окончательно отделаться, а не как бы на ней жениться.
– Но она Рустаму иначе сказала?
– Еще и описала все, я думаю, самыми яркими красками. Язык у Светки хорошо подвешен. Любого убедит в том, что черное – это белое, а белое – это черное.
Раньше Рустам терпеливо относился к присутствию Васи в жизни Светланы. Но когда речь зашла о законном браке, внезапно взбунтовался.
– Орал, что Светлана его девушка. Что она ему самому нужна. И что он ее никакому чмырю вроде меня не отдаст. Ну а потом меня через парапет перегнул и в Фонтанку бросил. А Сережку уже его брат Хасан в воду следом за мной отправил.
Алена с сочувствием посмотрела на худосочного Васю, еще больше исхудавшего за время болезни. Конечно, накачивать мозги полезными знаниями – это хорошо. Но все-таки нашей молодежи, и особенно мужской ее части, надо подумать и о собственном физическом развитии. Ведь это же слеза прошибает, когда на того же Васю посмотришь! Худой, сутулый, ни мышц, ни красоты мужской в нем нет. Недоразумение в брюках, одно слово.
Однако Инга, куда более мягкосердечная, спросила у Васю о другом:
– Выходит, Рустам не намеревался отпускать от себя Светлану?
– Я так понял, – кивнул тот. – Вот только не в любви тут дело. Светлана получала от Рустама деньги. А он… Зачем-то она ему тоже была нужна.
– И когда случился этот неприятный инцидент?
По словам Васи получалось, что купание в холодных речных водах они с другом приняли как раз в утро того дня, когда пропали обе девушки.
– И что же вы стали делать?
– Нам на лекции было нужно. Вылезли из воды, сбегали к Сережке домой, он неподалеку живет, переоделись во что-то сухое – и в институт.
Но, переодевшись, ребята не сделали самого необходимого. Они не выпили горячего чаю с медом, а лучше – так и с коньяком или водкой. Они пустили дело на самотек и, просидев целый день в холодных аудиториях, свалились в постель. Для Сережи дело ограничилось банальным простудным заболеванием, а вот бедный Вася схлопотал серьезную ангину.
– А как Света прокомментировала этот случай?
– Я ей ничего не сказал. Хотел, но только подошел к ней, как она меня прямым текстом послала. Грубо так и главное, что при всех. Мне с ней после этого да еще после купания даже разговаривать расхотелось. Весь пыл во мне как-то сам собой остыл. Наверное, это холодная водичка меня начисто отрезвила.
Алена задумчиво взглянула на парня. Возле их с мужем любимых Дубочков в последнее время поселилось много самого разного народу. Была в числе прочих и одна бабулечка – деревенская травница, знахарка и знаток множества старинных заговоров. Народ к старушке за помощью обращался часто. Во-первых, потому что денег за свои услуги бабушка не брала, считала, что иначе у нее дар пропадет. А во-вторых, потому что снадобья бабушки зачастую помогали не хуже, а даже лучше тех средств в красивых упаковках, которые разноцветными рядами выстроены на прилавках аптек по всему миру.
В числе прочих заговоров бабушка практиковала такого рода заговор – остуду. Она прибегала к нему в случае, когда молодой человек или девушка влюблялись в объект, на их взгляд или взгляд родителей, не подходящий. Такая любовь не приносила им радости, одни лишь горести и разочарования. Но сами отказаться от чувства молодые люди не могли. И тогда они шли к знахарке за советом и помощью. И в числе прочих рекомендаций была одна простая вещь: умываться трижды в день ледяной водой, каждый раз представляя мысленно лицо своего мучителя и повторяя слова: «Вода, вода, уйди со двора». По словам старушки, таким образом она помогла многим молодым людям избежать ужасной ошибки при вступлении в брак.
Видимо, с Васей произошло нечто в этом роде. С той лишь разницей, что купание полностью одетым да еще с риском утонуть возымело куда более действенный эффект, чем простое умывание. Вася исцелился от своей страсти полностью и всего за один «сеанс».
– Что же, можно сказать, что тебе повезло. Теперь ты сможешь завести другую девушку или полностью сосредоточиться на учебе. Светлана тебя мучить больше не сможет.
Однако Вася не торопился радоваться.
– Только полицейские-то, сдается мне, подозревают меня в том, что я способствовал исчезновению Светланы. Один все про больную ревность чего-то бормотал. У меня жар был, я их плохо понимал, но помню, что он какую-то кривую преступлений, совершенных на бытовой почве из ревности, мне показывал. Длинная такая кривая, много случаев таких есть.
Значит, полицейские тоже предполагали, что речь может идти не о похищении девушек, а о преступлении куда более страшном, об убийстве.
– Но ты ведь Светлане и ее Рустаму не вредил?
– Нет конечно! Я же не дикий какой-нибудь. У меня мама доктор, а папа инженер. Бабушка всю жизнь нянечкой в детском садике проработала. У нас в семье все тихие. Родители меня всегда учили, что проблемы надо решать интеллигентно, а врагов своих прощать.
– И ты Рустама простил?
– Не простил, но подумал, что они со Светкой друг друга стоят. И что лучше мне от этих психов подальше держаться.
Вася был настроен в отношении Рустама тем более миролюбиво и беззлобно, что ему было не до мести. Уже к концу занятий в институте он почувствовал себя совсем плохо. Саднило горло, голова буквально раскалывалась на части. Во всем теле ощущалась какая-то вялость и слабость. С трудом добравшись до дома, Вася попытался заняться лекциями. Но неожиданно почувствовал, что больше не может даже сидеть.
– Уполз в кровать и только вчера смог с нее более или менее нормально подняться. А так по стенкам ходил, за все поверхности держался. За то время, пока до туалета добирался, с меня семь потов сходило.
Как уже говорилось, Вася и сегодня выглядел очень неважно. Что с ним творилось раньше во время его болезни, об этом троим друзьям страшно было даже подумать.
И уже прощаясь со студентом, Инга вдруг развела руками и виновато сказала:
– Ты нас прости, пожалуйста.
– За что?
– Понимаешь, неудобно так получилось. Но мы с друзьями, когда у твоего дома парковались, случайно с машины твоего отца зеркало сбили. Вот, хотим оплатить теперь ущерб.
– Вы чего? – удивился Вася. – Какой ущерб? У нас и машины-то нету.
– Нету? Совсем?
– Начисто! – улыбнулся Вася. – Вы чью-то другую машину испортили.
– А нам сказали, что ваша машина.
– Ошиблись, – твердо возразил Вася. – У нас отродясь машины не было. Моего отца за это постоянно дразнят его друзья, а я считаю, оно и к лучшему.
– Почему?
– Лично я городской житель. А в городе удобнее на общественном транспорте добираться. Ни пробок, ни проблем с заправкой или ремонтом. Нет, я никогда не понимал людей, которые к своим машинам привязаны.
– Значит, машины у тебя нет?
– Нету. А раз нету, то и зеркалу ломаться негде. Видите, как все хорошо устроилось? А был бы у меня автомобиль, пришлось бы вам раскошелиться.
И, улыбнувшись, Вася вновь закрыл глаза. Все-таки он был еще очень слаб после перенесенной им болезни.
Переговорив с Васей, сыщики все же не сняли с парня до конца подозрений. Совсем наоборот. Они все детально обсудили и пришли к выводу, что Васе было за что ненавидеть Рустама, да и Светлану.
– Меня бы кто в Фонтанку макнул, я бы такого уж не оставил! Похоже, у этого парня совсем гордости нет. Его с головой в речку окунают, как котенка, а ему и дела нет. Подумаешь, проблема! Пошел, переоделся и снова за гранит знаний взялся.
– Или он просто так говорит. Мол, зла на Светлану и ее Рустама не держу. А сам отомстил им обоим страшно!
– Вы только вспомните, как он про них говорит. Мол, то, как они со мной поступили, – это их личное дело, а я выше такого рода разборок.
– Прямо ангел.
– Херувим!
Ваня почесал затылок, но никакого подходящего слова больше не нашел и повторил следом за своей хозяйкой:
– Ангел. Только без крыльев!
Все трое сели обратно в машину, но задумчивость не оставляла их. Инга и Ваня думали о поведении Васи. А в голове Алены помимо этого крутились еще и другие мысли. И пока ее друзья обсуждали, мог или не мог Вася жестоко отомстить Свете, Рустаму, а заодно и Наташе с Хасаном, Алена обдумывала свою идею. Очнулась она после того, как услышала возмущенный голос Инги:
– Светлана и Рустам, я согласна, виноваты перед Васей. Но в чем провинилась Наташа?
– Она сестра Светланы.
– А Хасан?
– Парень помогал брату. Или забыли? Именно Хасан сбросил в воду друга Василия – старосту группы Сергея.
– И что? Студент и староста убили четырех человек, в том числе двух девушек, только за то, что один из этой четверки их обидел?
– Не забывай, Светлана вдоволь попила Васиной кровушки. Это он нам может лапшу на уши вешать, будто бы его поведение девицы больше не волнует. Внутри, я уверен, у парня все кипит от возмущения.
– Что у него делается внутри, мы точно знать не можем. Предположения к делу не пришьешь.
– А со своей стороны могу сказать: чтобы похитить, а потом и прикончить четырех человек, у парня кишка тонка.
– Вася, может, и хилый, зато умный, – заступилась за парня Алена.
– Умному тоже время нужно, чтобы все спланировать хорошенько, – возразил Ваня своей хозяйке. – А тут что получается? Утром, еще до занятий, его Рустам в речку окунул, а Вася так активизировался, что за какой-то час или около того успел и Наташу похитить, и Рустама с Хасаном в ловушку заманить, и еще на занятиях отметиться. Просто Бэтмен какой-то, а не Вася!
– И это при том, что машины у него нету, – добавила Инга. – Я специально спросила про машину. Будь она у Васи, еще можно было бы о чем-то говорить. А так…
– Да, и чуть не забыл, он еще и Светлану напоследок уже вечером из дома выманил!
– Ну, Светлану как раз нетрудно было ему выманить. Девушка этому своему кавалеру доверяла.
– Только учтите, сам Вася при этом уже лежал с температурой сорок у себя дома, а вокруг него небось плясали бабушка и папа с мамой.
– И Наташу он похитить вряд ли бы смог. На это время нужно. А Вася на занятиях был.
– А подруги Наташи утверждают, что она в институте в тот день не появлялась.
И Ваня решительно подвел итог:
– Нет, я считаю, что парень не виноват. Хиляк он и мямля. На убийцу или похитителя совсем не тянет!
Инга с Аленой согласно кивнули. И Инга спросила:
– И кто у нас следующий свидетель?
– Следующий… вернее, следующая… Я думаю, что Полина. Подруга Наташи, учится с ней в одной группе.
– Будем надеяться, что она расскажет нам больше.
Но звонок Полине не дал никаких результатов. Девушка лишь подтвердила уже сказанное ею ранее. В день исчезновения Наташа в институте не появлялась. А до того никаких признаков особой тревоги не проявляла.
– За себя Наташа вообще не волновалась. За сестру тревожилась. Говорила мне несколько раз о том, что Рустам совсем свихнулся, допекает Светку как может.
– А то, что убить ее грозится, такого не говорила?
– Говорила, что Рустам бешеный. И что у него на уме, никому не известно.
Но Полина плохо знала Рустама, потому что училась не со Светланой, а с Наташей. Ну а Наташа в свою очередь старалась избегать любых контактов с женихом сестры. Вот только он сам, похоже, намеков не понимал. И решил во что бы то ни стало породниться с Наташей.
Попрощавшись с Полиной, не сказавшей им ровным счетом ничего полезного, друзья приуныли.
– Если Вася не виноват, кто следующий на подозрении?
Увы, никто больше в голову не приходил.
– Альбина Григорьевна, мать девочек, говорила, что у Светланы была близкая подруга – Вика Горчакова. Они дружили со Светой еще со школы. И, как я понимаю, жили тоже по соседству. Может быть, она нам расскажет что-то про Светлану?
И хотя Алена помнила, что та же Альбина Григорьевна упомянула о том, что эта Вика ничем расследованию помочь не смогла, своим друзьям сыщица об этом не сказала. В конце концов, можно расспросить подругу Светланы не только о братьях Гусейновых. Есть и другие темы для разговора. Не сошелся же клином свет на одних только братьях.
Вика оказалась хорошей подругой. И услышав, что речь идет о расследовании исчезновения Светланы, тут же выразила готовность приехать куда угодно. И приехала, как и обещала. Вика была невысокого роста, маленькой и какой-то то ли запуганной, то ли от природы очень робкой. Но к Рустаму она питала самую настоящую ненависть.
– Сволочь он и гад!
И это были самые мягкие выражения, которых удостоился Рустам.
– Уверена, что это Рустам и его братец девочек похитили! Рустам, тот вообще до женщин сам не свой.
– Откуда знаешь?
– Так он и ко мне подкатывал. А ведь тогда у них со Светланой еще только-только все начиналось. Конфетно-букетный период, а он уже на подругу своей девушки заглядывался. И ладно, если бы только заглядывался. А он прямым текстом мне дал понять, что хочет со мною переспать.
– А ты что?
– Отказала ему, разумеется.
– И Светлане обо всем рассказала?
– Нет, не рассказала, а теперь жалею. Надо было! Может, тогда у нее бы глаза на него раскрылись.
Ну, это вряд ли. Скорее всего, взбалмошная Светлана решила бы, что подруга просто клевещет на ее жениха, либо из зависти, либо из желания присвоить его.
Возможно, в душе тоже это понимая, тактичная Вика избрала другую линию поведения. Она постаралась как можно меньше попадаться на глаза Рустаму. А для этого ей, увы, пришлось сократить количество встреч с самой Светланой.
– Сначала мне было грустно без моей подружки, мы ведь с ней с самой школы вместе. Но потом я сама познакомилась с хорошим парнем, мы с ним поженились. Но про Свету я не забывала, вы не думайте!
– Мы и не думаем.
– И Альбина Григорьевна всегда была ко мне очень добра. После работы она всегда своим дочкам что-нибудь сладенькое покупала. И мне обязательно тоже одно пирожное доставалось. Специально три штуки брала, каждой из нас по эклеру или буше.
– Значит, в семье у Светланы все в порядке было? Никаких внутренних ссор или скандалов не случалось? Ну, знаешь, чтобы сестры из дома сами могли сбежать?
– Что вы! И Света, и Наташа к своим родителям очень привязаны всегда были. И даже Светка, уж на что она на себе зациклена, а тоже признавалась, что мама у них мировая!
– И тебе они все нравились?
– Да! – с жаром откликнулась Вика. – У них очень хорошая семья, дружная. Папа у них, конечно, обычно на диване лежит, в общем разговоре не участвует. Скучный немножко он человек. Но Альбина Григорьевна всегда с нами охотно разговаривала, что называется, за двоих. Я к ним и после школы часто заходила. Конечно, когда была уверена, что Рустама не увижу.
– А последний раз когда была?
– Когда они холодец варили.
И прежде чем друзья успели спросить, когда же это было точно, Вика с воодушевлением воскликнула:
– Представляете, Альбина Григорьевна на рынке целую свиную голову купила. И они ее сами дома разрубили и холодец сварили. До сих пор помню: захожу к ним, а меня Светка на пороге встречает, а в руках у нее молоток. Говорит, мы холодец варим, заходи через пару часов. Ну, я и зашла. И такой, я вам скажу, вкусный холодец из этой головы получился, просто прелесть! Меня тоже угостили, мне понравилось. С чесночком, с хреном, объедение! И все трое такие веселые были. Мы с ними очень хорошо в тот раз посидели.
– Так и когда же это было?
– Примерно недели две назад. Точнее не помню.
– Ну то есть совсем незадолго до исчезновения сестер?
– Да.
– И ты была у них в гостях и ничего подозрительного не заметила?
– Все как обычно было, – пожала плечами Вика. – Говорю же, холодец они всей семьей варили. Очень вкусный получился. Светлана еще похвасталась, что сама маме помогала. Меня это, честно говоря, удивило.
– Почему?
– Светлана никогда к готовке особого интереса не проявляла. А тут вдруг увлеклась, да еще не каким-нибудь там фуа-гра, а банальным холодцом из свиной головы. Я еще подумала: зачем ей это?
– В смысле?
– Ну, ее Рустам свинину все равно не ест. Получается, что даром ценный опыт пропадет.
Инга не выдержала и улыбнулась. Ей понравилось, как занятно рассуждала Вика. А вот у Алены был готов уже новый вопрос к Вике:
– Скажи, а как, по-твоему, могли Рустам и его брат похитить сестер?
– Насчет похищения мне что-то сомнительно. Разве что Хасану так приперло жениться на Наташе, что он и брата уговорил поучаствовать в похищении. Ну а Рустам за компанию и Светку с собой потащил. Вроде как для моральной поддержки. Только если речь об одной Светлане шла, то я бы сказала, что не стоило Рустаму так суетиться.
– Почему?
– Светка и так к нему привязана. Хоть и выкаблучивается, но стоит ему свистнуть – к нему бежит.
– Из-за его денег? У него ведь с деньгами полный порядок?
– Что да, то да. Машины каждый год меняет, а то и по два раза в год. Часы, золото, бриллианты. И самое главное – квартира трехкомнатная, Света мне фотки показывала. Большущая квартира, ничего не скажешь. Окна по три метра, почти во всю стену!
– Да, впечатляет.
– Вот и я о том же! Ну, и куда бы Рустам от такого благополучия побежал? Да еще с такой невестой, которую он ничуть не уважал и даже открыто признавался, что никогда на ней не женится? И с ней назад в горы?
– Может быть, там их ждут?
– Кому они там нужны! – отмахнулась Вика. – Нет, семья Рустама, я уверена, отнюдь не благоденствует. Им нахлебники не нужны.
– Почему ты так думаешь?
– Но ведь иначе бы Рустам сюда не приехал, правда? Уверена, его семья живет на те деньги, которые он им присылает.
– А откуда у него эти деньги?
– А у него магазин.
– Магазин? Целый магазин?
– Ну да. Он сам сказал: «Я владелец магазина».
У Алены имелись несколько иные сведения. Но на всякий случай она решила уточнить:
– Ну и где этот магазин находится? И как называется?
– Как называется, я не знаю. А насчет местоположения Рустам сказал, это на Садовой улице.
– В Апраксином дворе?
– Очень может быть, – кивнула Вика.
– Но ты там не была?
– Как-то не довелось. Поэтому я не могу сказать вам точно, что это за магазин, чем там торгуют и какой у него почтовый адрес.
– Мне кажется, что тут я осведомлена даже лучше тебя, – пробормотала Алена.
Вика помялась, поглядывая по сторонам, а потом спросила:
– Вы еще хотели о чем-нибудь узнать?
– Нет, нет.
– Тогда я побегу? Очень уж дел много.
– Беги, конечно.
Вика шагнула, но тут же остановилась.
– Спасибо вам, – произнесла она. – Вообще-то я – подруга Светланы, и это я должна бегать, но я даже не представляю, с какой стороны подступиться. И еще у меня малышу полгодика. Зубки режутся, капризничает.
– Даже и не думай себя корить! – строго сказала Алена.
– И расследовать тоже ничего не смей! – подхватила Инга.
– Не хватало еще, чтобы с тобой что-нибудь случилось!
– Спасибо вам, – еще раз произнесла Вика, уже улыбаясь. – Уверена, если вы узнаете, что Света и Наташа хотя бы живы, для Альбины Григорьевны это уже будет большим облегчением.
– Думаешь…
– Думать надо о хорошем! Так меня всегда моя бабушка учила. Одним словом, я очень надеюсь, что девчонки в порядке и скоро мы о них услышим.
Разговаривать с Викой было очень приятно. Бывают такие чистые и светлые люди, побеседовав с которыми словно бы и сам чище становишься. Но надо было вновь приниматься за расследование. И, попрощавшись с Викой, друзья вновь встали перед нелегкой проблемой, куда и к кому им податься дальше.
Купив себе по шоколадке для стимуляции умственной деятельности, все трое задумались. О чем думали Ваня и Алена, сказать было трудно. А вот Инга думала о том, что надо было брать шоколад не с арахисом, а с миндалем или каким-то другим орехом. Не любит она арахис, хоть ты тресни.
Вот Залесный – тому все равно, какие орехи есть. Он вообще человек в плане еды всеядный. И подумав о Залесном, Инга украдкой невольно взглянула на свой телефон. Она могла бы этого и не делать, потому что знала и так: ни единого звонка от ее любимого мужчины за сегодняшний день не поступило. Чем же он так сильно занят? Раньше хотя бы звонил, а теперь и сам не звонит, и трубку не берет, когда она ему набирает. То есть потом-то он ей перезванивает, но факт остается фактом, телефон он частенько теперь игнорирует.
В душу Инги уже давно закрадывалось очень нехорошее чувство. И название ему было ревность. Но пока что женщина могла ее обуздать.
В этот момент Инга почувствовала на себе Ванин взгляд и подняла голову. Ваня тут же просиял и спросил:
– Инга, а вы чего сегодня такая грустная?
– Я не грустная, я думаю.
– А я вот тоже думаю… думаю, почему такая женщина – и до сих пор одна?
Инга растерялась. Она не знала, что ответить Ване на этот вопрос. Повисло тяжелое молчание. И тут Алена очень вовремя подала голос:
– Надо нам как можно подробнее выяснить все о том дне, когда пропали девушки и Рустам с Хасаном.
Инга тут же откликнулась:
– Но мы с вами даже не знаем, в один день это случилось или братья исчезли позднее.
– Родители девушек ничего не знают, – принялась загибать пальцы Алена. – В институте у ребят спросили, тоже ноль информации. Подруги без понятия. Значит, остается искать свидетелей в среде братьев Гусейновых.
– И где именно? Альбина Григорьевна, мать девочек, уже всюду побывала.
– И что с того? Мы пройдем по второму кругу. Может, найдем то, что она не заметила.
– И с чего начнем?
Алена пожала плечами, словно ответ подразумевался сам собой и странно, что ей вообще приходится тратить силы и объяснять такое. А затем она произнесла:
– Для мужчины главное – это его бизнес. Вот мы и будем искать братьев на рынке в Апрашке. Там, по словам Альбины Григорьевны, у братьев имеется магазинчик. Правда, там полиция уже тоже побывала и она сама наведывалась, но мы рискнем и съездим еще разок.
Теперь было ясно, куда двигаться дальше. И настроение у всех троих как-то само собой поднялось. Или этому все же способствовали шоколадки, которые они с аппетитом проглотили?
Апраксин двор, или, по-простонародному – Апрашка, – самый большой и популярный рынок в центре города. Еще до недавнего времени напоминающий среднеазиатский базар, ныне стараниями властей и администрации он начал приобретать некое подобие упорядоченности. Конечно, в закоулках многочисленных чайхан по-прежнему сидели бородатые грязные люди, жующие насвай. А в подпольных ателье все так же в поте лица вкалывали нелегальные мигранты, плоды трудов которых, снабженные этикетками и бирками фирм известных производителей, и выкладывались затем на прилавки лавочек Апрашки.
Но все же внешне это место хоть как-то стало соответствовать цивилизованному европейскому городу, в центре которого оно и находилось. И сейчас, блуждая между бесчисленными магазинами, лавочками и витринами, Алена с трудом вспоминала, какая кипучая деятельность была тут прежде. Всюду шарили карманники, за сумками и бумажниками надо было следить в оба глаза. Лохотронщики на каждом шагу назойливо лезли к прохожим и норовили всучить им бумажный талончик, после чего торжественно возвещали на всю округу о выигрыше крупного приза.
Сейчас ничего такого тут не было. Апрашка притихла, задумалась о своем будущем. А будущее это, увы, было безрадостным. Время средневековых рыночков, где каждый может купить место и встать со своим немудрящим товаром, подходит к концу. Почти повсеместно такие рынки вытесняют гиганты торговой индустрии из стекла и железобетона.
Однако пока еще Апрашка жила. Сновали взад и вперед покупатели. И хотя дело близилось к концу дня, до закрытия рынка оставалось еще время, и людей было еще достаточно. Вот только подсказать друзьям, где им нужно искать нужный павильон, никто не мог. Нет, люди объясняли много и охотно, вот только следовать в нужном направлении оказывалось не так-то просто.
– Он сказал направо, у магазина с шубами?
– Да. Но их тут два. От какого из них нужно свернуть?
– В том еще и шапками торгуют, а про шапки он ничего не говорил. Свернем тут.
Друзья брели дальше и вновь выходили к тому же веселому торговцу шаурмой.
– Тьфу ты! – ругались они. – Хоть бы указатели повесили!
Наконец друзьям удалось найти белую пластиковую планочку, на которой был написан нужный им номер павильона.
– Пришли!
Родители пропавших сестер сказали, что Рустам с братом торгуют верхней одеждой. Названия фирмы они не знали потому, что никакого названия и не было. Только номер секции. И сыщикам пришлось вдоволь попотеть, прежде чем они нашли девушку, которая призналась, что одного из ее хозяев зовут Рустам, а второго – Хасан. И они говорят, что родные братья. Над головой девушки была прикреплена табличка: ИП «Гусейнов». И сыщики сочли, что наконец-то попали по адресу.
Вот только девушка-продавщица выглядела нерадостной.
– Как у нас дела? Плохо у нас дела. Даже очень плохо. Видите, торговли никакой. Да еще обокрали нас несколько дней назад!
– И что украли?
– Да что тут красть! – с досадой откликнулась девушка. – Наверное, перепутали нас с кем-то. В соседнем павильоне, мне девчонки рассказывали, как раз в такой же секции часами торгуют. Среди них и дорогие встречаются. Наверное, туда хотели воры забраться, да перепутали номер павильона.
Что же, если судить по тому, с каким трудом сами подруги нашли нужный им павильон, в словах девушки имелся кое-какой здравый смысл. И ведь сыщики искали нужный павильон днем, а что говорить про воров, которым пришлось действовать ночью и впотьмах? Неудивительно, если и перепутали.
– Хотя, если честно, то так даже лучше, – призналась друзьям девушка. – Ну, лучше, что к нам залезли.
– Почему?
– Потому что те люди в соседнем павильоне могли бы реально пострадать.
– А ваши хозяева разве нет?
– Они-то! – презрительно фыркнула девушка. – Да вы сами посмотрите, чем они торгуют!
И она повела рукой по сторонам. Сыщики посмотрели и в восторг не пришли. Какие-то неинтересные джинсы, напоминающие те, что носили первые поселенцы Америки, грубая ткань, неуклюжий покрой. Простая рабочая одежда, какой, собственно говоря, джинсы в ту пору и являлись. Это теперь уже ловкие братья Леви Страус сделали из джинсовой одежды своего рода культ. Но те джинсы, которыми торговал Рустам, в современном понимании этого слова и джинсами-то не были.
Еще одна стена была завешана блузками из колючего капрона. Свитерами, столь обильно украшенными люрексом и вышивкой, что надеть их с удовольствием могла разве что какая-нибудь молдаванская бабушка из глухой деревни. И наконец, вершина всего прекрасного – нижнее белье, неудобное, тесное и жесткое даже на расстоянии.
– Размеров нет, – возмущалась девушка. – Висит ярко-розовый свитер шестидесятого размера. Вот сиди, жди, когда сюда явится толстуха, страдающая дальтонизмом!
– Женщины дальтонизмом не страдают. Эта болезнь поражает исключительно мужчин.
– Ну, все равно, слепая там придет или вовсе полоумная. Потому что я не знаю человека, который бы согласился вообще эту вещь покупать.
– Да, ассортимент так себе.
– Оборота совсем нет. Если я в месяц одну-две вещи продам – это уже прекрасно. А случается, что и вообще торговли никакой нету.
– Зачем же ты тут работаешь?
– За тем же, зачем и все! – буркнула продавщица. – Из-за денег. Зарплату мне надо где-то получать? Вот и работаю!
– Но с чего же тебе братья платят, если у них нету прибыли?
– А вот это уже не мое дело, – насупилась девушка. – Меня такие вещи не касаются. Мне бы диплом получить, а потом только меня братья и увидят!
– Так ты учишься?
– Учусь.
– Случайно не в «холодильнике»?
– Случайно там, – удивилась девушка. – А вы откуда знаете?
Но подруги не ответили ей, а, напротив, задали следующий вопрос:
– Может, ты и со Светланой – подругой Рустама знакома?
– Конечно, я ее знаю. До второго курса мы с ней вообще в одной группе учились. Но потом у меня отец умер, маминой пенсии нам на двоих перестало хватать. Вот я и устроилась на работу. Сначала в одну забегаловку «Ложки-Поварешки» пошла работать, но там такая потогонная система, да и денег копейки платили, что я вскоре ушла. Сколько скопила, мы с мамой потихоньку прожили, я своих одногруппников за это время по конспектам догнала, кое-как сессию закрыла, летом снова работать устроилась. Ну, так и пошло. Измучилась я, поэтому на очно-заочное перевелась. Это то же самое вечернее, только называется немного по-другому. Ну, и еще там два раза в год оплачиваемый отпуск на время сессии полагается.
– Так тебе Рустам еще и сессию оплачивает?
– Ну, раз по закону полагается, – похлопала глазами девушка. – Оплачивает, конечно. Не всю зарплату целиком платит, но кое-что мне все же перепадает. На жизнь хватает, а о большем я пока что загадывать не могу. Вот получу диплом, тогда уж…
Девушка говорила и говорила. А подруги молча таращились на нее и думали, как потрясающе она устроилась. Этот Рустам с каждой минутой озадачивал их все больше и больше. Даже более опытная Алена и то в первый раз слышала, чтобы продавцам в таких вот лавчонках платили фиксированную заработную плату. Все они, как правило, сидят на проценте от своих продаж. Сумеют втюхать доверчивым покупателям товара тысяч на двадцать – в конце смены и разбогатеют на заранее оговоренный с хозяйкой процент. А нет, так извините. Из своего кармана предприниматель платить продавцам не станет.
– Конечно, очно-заочное не то же самое, что дневное, – продолжала стрекотать девушка. – Но когда я успеваю, я всегда на лекции к дневникам заскакиваю. У меня со многими ребятами из бывшей моей группы хорошие отношения сохранились. Они дают мне расписание своих занятий. И раньше, когда я успевала, я к ним на лекции заходила. Вот и Светлана мне помогла. Узнала, как я мыкаюсь, – устроила к Рустаму и его брату.
– И тебе тут нравится?
– Мне, главное, диплом получить, – серьезно объяснила им девушка. – А на остальное наплевать. Но, в принципе, тут неплохо. Есть возможность и курсовую спокойно накатать. И к зачету или экзамену подготовиться.
– Как? Прямо тут?
– А чего мне? Учебниками обложусь с конспектами и учу. Все равно клиентов нет ни одного человека. Чего бы мне не учиться?
– И давно ты тут работаешь?
– Уже почти два года.
– И все это время торговли никакой нету?
– Ну, сначала чуть лучше было. Тогда-то я по две-три вещи в месяц продавала. А сейчас нет, совсем пусто.
– Почему же ты по профессии не пошла работать? На какое-нибудь промышленное предприятие, где требуются специалисты твоего профиля. Ты же будущий специалист, ведь верно?
– Пробовала я несколько раз, но чего-то не взяли. Хоть я им и справку предоставила, что учусь и скоро уже закончу. Нет, отказали. Ну, я и не стала с ними связываться. Вот получу диплом, тогда снова попробую. Тогда-то уж у меня все основания будут. Хотя опять могут сказать, что диплом есть – это хорошо, пойди теперь еще и опыта где-нибудь наберись. А куда мне идти? Опять к Рустаму вернуться? Нет, не хочу.
– Уверена, у тебя все получится, – вежливо ответила Инга. – Кстати, мы не познакомились.
– Меня Лаурой зовут.
Инга тоже представилась. И представила своих спутников. А затем произнесла:
– Так вот, Лаура, мы к тебе пришли узнать насчет Светланы. Ты знаешь, что она пропала?
– Да, – опечалилась девушка. – И она, и Рустам с Хасаном. Мама Светланы сюда приходила, тоже про свою дочь расспрашивала. А что я могу сказать? Уже неделя, как я хозяев не видела.
– Они тут больше не появлялись?
– Ни разу.
– Честно?
– А чего бы мне врать?
– Ну, вдруг они тебя попросили, чтобы ты всем говорила, что они исчезли, а сами сидят где-нибудь в уединенном месте…
– А с чего бы им там сидеть? – удивилась девушка. – Рустам вообще уединения на дух не переносит. Да и брат его недалеко от него ушел. Когда они не по клубам тусят, значит, в ресторанах кутят. Красиво жить не запретишь, называется.
– Так на что же они так шикуют, если прибыли у них никакой от магазина нету, да еще и тебя на какие-то деньги содержать надо?
– И еще налоги платить. И в пенсионный фонд отчисления. И на медицину, – принялась перечислять девушка. – Очень даже солидные траты получаются, я вам скажу.
– Вот видишь. Ты же сама понимаешь, что магазинчик прибыли не приносит.
– Да уж не дурочка. Я один раз тоже заикнулась Рустаму, так он объяснил, что у них с братом еще один бизнес есть, доходный. А магазин – это так… для души.
Что же, как говорится, на вкус и цвет товарища нет. Но сыщикам было как-то сомнительно, что человек в здравом рассудке стал бы держать эту паршивую лавчонку с никудышным товаром, что называется, «для души».
– Очень, очень все это странно, – пробормотала Алена. – А что за бизнес, не знаешь?
Но девушка молча покачала головой. Нет, она не знала.
Даже если у братьев действительно был какой-то бизнес – а он, судя по тому, что они не бедствовали, у них был – даже в этом случае все равно получалась какая-то петрушка. Бизнес требует постоянного присмотра, неустанной работы. Сами собой бешеные деньги с неба не валятся. Вернее, валятся, но только в том случае, если бизнес…
– …если этот бизнес криминальный, – машинально вслух договорила Алена свою мысль и тут же виновато взглянула на друзей.
Не поспешила ли она со своими выводами? Да еще высказала мысль перед Лаурой, которая может быть предана Рустаму и Хасану. Но девушка лишь согласно кивнула головой:
– Правильно. Я как их увидела, сразу же Светке сказала: твой-то женишок вроде бандит?
– А она что?
– Не твое, говорит, дело. Бизнес у него. Ну, я и заткнулась. Чего, думаю, мне в чужие дела лезть? Со своими бы разобраться.
Сыщики вполне разделяли позицию невмешательства Лауры. Вот только сейчас их дела вплотную пересеклись с делами братьев Гусейновых. И не вмешаться они уже не могли.
– Скажи нам, как по-твоему, где могут прятаться братья Гусейновы и девушки?
– Думаете, что они вместе? – нахмурилась Лаура. – Нет, это вряд ли.
– Почему? Рустам встречался со Светланой. А его брат Хасан посватался к Наташе – сестре Светланы.
О том, что жених получил отставку, друзья умолчали. Они хотели послушать, что скажет им Лаура. И дождались:
– Насчет Наташи и Хасана я ничего вам сказать не могу. Хоть я и не слышала о том, чтобы он в нее влюбился, но, может, просто так, для порядка, решил жениться. Время подошло, вот и присмотрел себе порядочную девушку. Не знаю, но мне кажется, что Наташа совсем на свою сестру не похожа.
– Точно. Так все говорят.
– Ну, тогда Хасан мог на ней бы жениться. А что касается отношений Светланы и Рустама, то у них ничего серьезного давно уже не было. Может, в самом начале их отношений он к ней какие-то чувства и испытывал, но в последнее время она его реально доставала.
– Шутишь или серьезно?
– На полном серьезе говорю. Я видела, какое у него лицо делается, когда она ему звонит. Уж какие он рожи корчил: мол, надоела, спасу нет.
– Может, дурака валял? – предположила Алена. – Так многие мужчины поступают, выпендриваются, цену себе набивают. Мол, мы такие из себя все популярные, все нас хотят, а мы вот только самого себя любим, потому что лучше нас и нету никого в целом свете.
– Выпендриваться – это Рустам любит, – согласилась Лаура. – Но вот насчет Светланы… Он очень плохо о ней за глаза отзывался. Такими словами ее называл, вам и не повторить. Ее имя произносил – обязательно сплевывал. Словно бы что-то скверное ему в рот попало.
Да, при таких отношениях вряд ли Светлана была сейчас с Рустамом. Но ведь куда-то же девушка делась? И ее сестра тоже пропала в один день с ней. И было еще одно важное обстоятельство, которое не давало Алене покоя.
– Но ведь они и в Монте-Карло вместе летали?
– И еще во многие другие крутые места, – кивнула Лаура. – Рустам постоянно Светлану по всяким крутым местам таскал.
– А почему же он это делал?
– Почему, я не знаю, но точно не из-за любви. Хотя и подарки он ей делал, и цветы дарил, но это все на публику. А когда он думал, что никто не видит, он расслаблялся и сразу становилось ясно: Светка его достала, он мечтает от нее избавиться.
Значит, оставшись наедине, Рустам позволял проявиться его истинному к Свете отношению. И отношение было скорее негативным, чем положительным. Это все было очень интересно, но решительно никак не объясняло, где сейчас могут находиться Рустам с Хасаном. Ну, и сестры, разумеется, тоже.
А соскучившаяся без дела Лаура продолжала говорить:
– И насчет того, что я своих хозяев покрываю, это вы зря. Мне Рустам с Хасаном не меньше вашего нужны. Они мне деньги раз в неделю платят. Неделя закончилась, а денег я еще не получила! Звоню им, звоню, а у них трубки выключены. И где они могут быть? Кража опять же эта… Полиция ко мне – где хозяева? А я им и ответить ничего не могу. Не знаю я, где они болтаются. Так и сказала. И этим, кто насчет кражи приходил. И другим, кто насчет Светланы и Наташи у меня спрашивал. И вам я скажу то же самое: понятия не имею, куда они все подевались!
Сыщики здорово приуныли. Подсознательно они очень сильно рассчитывали на то, что на работе у братьев им удастся найти человека, который знает о них хоть чуточку больше остальных. И когда Алена уже открыла рот, чтобы попрощаться с Лаурой, девушка внезапно произнесла:
– Хотя, вы знаете, тут мне только что пришла одна мысль в голову…
– Да? Какая мысль?
– Ну, по правде, она не сейчас у меня появилась. А еще когда вы сказали, что Рустам с братом могут сейчас прятаться в каком-нибудь уединенном месте.
– Так, что за мысль-то?
– Про дом я вспомнила.
– Что за дом?
– Ну, как-то Света показывала мне фотографии, как они с Рустамом на одном модном курорте оттягиваются, затем на другом, на третьем. А потом я случайно одну фотку увидела – так, ничего особенного, но внимание она привлекла.
– Почему?
– Ну потому что ничего особенного на ней изображено не было. Самая обычная наша северная природа, мусор валяется у дороги, наш российский пейзаж. И указатель на Гладь.
– Куда указатель?
– Гладь, – повторила Лаура. – Смешно, да? Вот и мне смешно стало. А Света сказала, что Гладь – это крохотная деревушка. Они туда с Рустамом как-то ездили.
– И что там?
– А там братья еще давным-давно купили домик. Света сказала, что это произошло, когда братья в Питер еще только-только приехали, денег у них мало было, а постоянную регистрацию надо было где-то сделать. Вот они на двоих и купили себе этот домик. Света сказала, что там и пол проваливается, и фасад перекосило, переночевать в крайнем случае еще можно, но чтобы жить постоянно – о таком и подумать страшно.
У любителя раскатывать по Монте-Карло в собственности лишь жалкая развалившаяся лачужка?
– Вот и мне странно стало, – согласилась продавщица. – Чего, думаю, его в эту Гладь потянуло? Ну, стоит себе избушка и пусть стоит. У Рустама в городе трехкомнатная квартира в новом доме. У его брата, как я слышала, коттедж за городом строится. Живи и радуйся тут. Чего в эту Гладь-то переться?
Вот именно, зачем? Сыщиков это неожиданно сильно заинтересовало. А что, если братья именно там и спрятали сестер? А может, и сами там же сидят? Эту версию требовалось проверить во что бы то ни стало.
Звонок Альбине Григорьевне лишь усилил это желание подруг. Женщина ничего не слышала об этом доме. И была уверена, что и полиция в деревню Гладь еще не добралась.
И поэтому Инга с Ваней ждали, когда Алена отдаст команду собираться в путь. Ваня даже заготовил целую речь о том, что никуда он свою безумную хозяйку не повезет. И прекрасно сознавая, что эта речь не будет иметь у Алены Игоревны ровным счетом никакого успеха, все равно мысленно ее репетировал. Инга сидела рядом и с грустью думала о том, что ей-то как раз все равно, куда ехать и когда возвращаться назад. Никому нет до нее дела. А негодяй Залесный так забегался по своим делам, что даже не улучил свободной минутки, чтобы набрать ее номер.
Сама Алена переживала самый мощный накал страстей. Ей казалось, что в эту минуту решается ее судьба. У нее было два варианта, как провести сегодняшний вечер. Первый – это пойти на свидание с Эвклидом. С ее Эвклидом, которого она не видела столько лет и с которым ей нужно было так о многом поговорить. И главный вопрос, который не давал Алене покоя вот уже много лет подряд, звучал примерно так. Как бы сложилась их судьба, не положи ревнивая жена Эвклида еще тогда конец их встречам? Вот о чем собиралась поговорить Алена со своим давним поклонником, ни больше ни меньше.
Ну, а второй вариант подразумевал поездку в деревню Гладь. Тоже само по себе очень увлекательно, но при этом еще и полезно.
Не известно, к какому варианту склонилась бы Алена. Но все решилось само собой. Зазвонил телефон. И, прижав его к уху, женщина уже знала, чей голос услышит в трубке.
– Алло, – как-то полузадушенно произнес Эвклид. – Это вы?
– Да. Конечно, я.
– Глупо было спрашивать.
– Что там с нашей встречей? Надеюсь, вы не передумали?
Алена спиной чувствовала взгляд Вани. Но она стояла достаточно далеко, он не мог слышать ее слов. И она предусмотрительно встала спиной к охраннику, чтобы он не мог ничего понять по ее губам. А при всех своих талантах Ваня не умел читать мысли на расстоянии и сквозь черепную коробку тоже ничего не видел.
В трубке раздалось напряженное кряхтение, в котором Алена с некоторой натяжкой признала смех.
– Я не передумал, что вы такое говорите? Но обстоятельства складываются таким образом, что я вынужден перенести наше с вами свидание.
К разочарованию, которое испытала Алена, примешалось некоторое чувство облегчения. Что же, теперь ей не надо метаться и выбирать между долгом и чувствами. Она может с чистой совестью поехать в деревню Гладь.
– Вы не обиделись на меня? – услышала она голос Эвклида. – Обещаю, я все компенсирую вам при встрече!
– Я совершенно не обиделась. Буду ждать компенсации.
Алена улыбнулась и закончила разговор. Ей показалось, что на заднем фоне послышался раздраженный голос супруги Эвклида, которая напоминала мужу о том, что они куда-то опаздывают. Но Алена постаралась убедить саму себя в том, что это ей всего лишь показалось. Она повернулась к своим друзьям, сияя улыбкой, и сказала:
– А у меня есть план!
Инга с Ваней радостно переглянулись. Они знали, что последует дальше. Но друзья Алены понятия не имели о том, чем пришлось пожертвовать их компаньонке, чтобы сделать свой выбор. И поэтому они совсем не удивились, когда услышали командный голос Алены, который произнес:
– Ваня! Заправь машину, мы едем в эту Гладь!
– Куда? – делано возмутился охранник. – На ночь глядя?
– Еще не так поздно.
– Ну, конечно, – поддержала подругу Инга, которая окончательно махнула рукой на Залесного и решила больше не ждать его звонков и вообще о нем не думать. – Ночи белые, можно и не поспать чуть-чуть. Зато может так оказаться, что мы спасем пленниц.
Спорить с Ингой охранник не мог. Вот странность, поди же ты! Со своей хозяйкой и даже со строгим хозяином Ваня за словом в карман не лез. А вот перед Ингой робел, терял все свое красноречие. И если говорил, то сам чувствовал, что говорит не то и выглядит в глазах Инги неотесанным деревенщиной.
Поэтому сейчас он лишь выдавил из себя:
– Любой каприз за ваши деньги.
И тут же обругал самого себя, увидев, с каким недоумением взглянула на него Инга. Эх, совсем не то надо было ему сказать. Тоже, нашел что ляпнуть! Не мог поделикатней выразиться. Деревенщина он самая настоящая и есть!
А виновница этих переживаний честного охранника прекрасная Инга даже не подозревала о том, какую сумятицу в Ванину душу внес один только ее взгляд. Она думала совсем о другом мужчине, который, похоже, совсем не думал о ней.
