Глава 14
Едва эта новость дошла до слуха сестер, как они обе разволновались не на шутку. Особенно разволновалась Рина.
– Этого дядю Колю нужно немедленно арестовать! – воскликнула она, даже не замечая, как сжимает до хруста, рискуя в любую минуту разломать его, свой сотовый телефон.
Кира бережно взяла у нее из рук кусочек пластмассы с драгоценной уликой – голосом дяди Коли. Впрочем, ведь запись вели сотрудники милиции. Так что у них должна была остаться копия. Но все равно, телефон тоже жалко. Рина даже не заметила, что у нее отняли телефон. Она лишь твердила одно имя:
– Борис, Боря, Борька!
Внезапно на ее глаза навернулись слезы. И, упав в кресло, она зарыдала. Этот приступ неподдельного отчаяния заставил Киру взглянуть на девушку повнимательней. Что же, черт возьми, крылось за этими слезами? Обычная привязанность сестры к своему брату? Но чутье уже подсказывало Кире, что дело тут было совсем в другом и куда более сильном чувстве.
– Однако наш пострел везде поспел, – прошептала она себе под нос. – И за что некоторым такое счастье?
– Что ты сказала? – спросила у нее Нина.
– Ничего, – ангельским голоском ответила Кира. – Совсем ничего.
И стоило Нине отвернуться к сестре, как Кира пробубнила:
– Интересно, а сама Риночка отдает себе отчет в том, что любит Бориса совсем не сестринской любовью?
Внезапно Рина перестала рыдать и вскочила на ноги.
– Кто-то приехал! Слышите?
– Это Сеня! – сорвалась с места Нина.
Кира приподняла брови и вопросительно посмотрела на Рину.
– Сеня?
– Ну да! – шепотом ответила та. – Нинкин жених. Пока папа был жив, он запрещал ей приводить этого парня в дом. Но теперь, когда папы больше нет, Нина первым делом вызвонила своего красавца и попросила приехать.
Но оказалось, что это вовсе не Сеня. Рано Нина ликовала. Хотя возле дома и в самом деле раздался шум двигателя и следом – радостные приветствия.
– Добро пожаловать! Хорошо, что вы приехали, Владимир Викторович.
Рина и Кира подскочили к окну, где уже стояла Нина.
– Так и есть! – кисло произнесла она. – Это Вовка!
– Приехал!
– Быстро долетел! – одобрила Кира. – И выглядит так славно.
Младший сын Виктора Алексеевича и в самом деле напоминал ангела. Маленького такого пухлого ангелочка. Пока он шел к дому, Кира имела возможность хорошо его рассмотреть. Кроткие голубые глаза, которые сияли у него в пол-лица. Кудрявые светлые волосы, клубившиеся небесным нимбом над головой. Правильные черты лица. И пухлый чувственный рот.
Кира даже засомневалась. Вряд ли то, что ей рассказала здешняя повариха и остальные про младшего сына Виктора Алексеевича, может быть правдой. Чтобы такой милашка был подлецом и злобным монстром?
– Нет, просто не верится, что он бросит брата в беде!
– Погоди, ты его еще не знаешь! – мрачно буркнула Нина.
Но Рина уже не слушала ни Киру, ни сестру. Она скатилась вниз с такой скоростью, что столкнулась с Вовой в дверях дома.
– Вовочка! – упала она с рыданиями на грудь брата. – Какое счастье! Скажи, ты ведь заплатишь выкуп за Борю?
Кира с удивлением наблюдала, как еще мгновение назад приятное лицо молодого человека внезапно исказилось злобной гримасой. Кончики губ поползли вниз, придавая ему брезгливое выражение. Глаза сузились, и лоб собрался в гармошку. Растерянно отстранив от себя Рину, он кинул вопросительный взгляд на Анастасию Владимировну.
Да, мать тоже приехала с сыном. И сейчас держалась очень уверенно и по-хозяйски. Похоже, она прекрасно понимала, что время ее опалы прошло. Муж погиб. Соперница при смерти и в любом случае не представляет большой угрозы. А ее обожаемый младший сын вот-вот вступит в права наследования. Насчет того, как следует поступить со старшим сыном, у нее было свое мнение.
– Рина, отстань от брата! – хорошо поставленным голосом произнесла она. – Ему необходимо отдохнуть с дороги.
– Но мама! Борис!
– Твое поведение просто недопустимо! Что это за вульгарные рыдания? Посмотри, в каком ты виде! Нос распух! Глаза красные! Ты что, простолюдинка? Не хватало еще, чтобы слуги увидели тебя в таком состоянии.
Но Рина от горя совершенно потеряла голову. И, наверное, впервые в жизни не послушалась свою мать.
– Вова! Прошу тебя, заплати выкуп!
Брат кинул на мать еще один вопросительный взгляд. И, окончательно убедившись, что она его поддерживает, холодно произнес:
– Посмотрим, что можно будет сделать. Но я ничего тебе не обещаю!
– Вова! – взмолилась Рина, которая услышала в голосе брата отказ. – Пожалуйста! Похитители настоящие злодеи. Они его убьют.
– У меня нет наличных!
– Давай займем! Нужно всего лишь тридцать тысяч долларов!
– Всего лишь! – фыркнул Владимир. – Ты хоть понимаешь, что это огромные деньги? У меня нет такой суммы наличными.
– Давай продадим твою машину! У тебя же стоит в гараже.
– Спятила? А на чем я тогда буду ездить? На папашиной развалюхе? Или на «мерсе» мачехи? Чтобы надо мной вся тусовка ржала?
– Вова, ну, пожалуйста! Сделай что-нибудь! Найди деньги!
– Даже если я их и найду, то чем потом отдавать?
– Если хочешь, вычти эти деньги из моей доли наследства! С любыми процентами!
Мгновение Владимир колебался. Но нет, корысть не перевесила в нем ненависти к старшему брату. Интересно, за что же он его так ненавидит?
– Нет! – резко произнес он. – Еще неизвестно, оставил ли тебе отец хоть что-нибудь! А своей частью наследства я не собираюсь рисковать!
О-па! Похоже, прикинула Кира, наблюдая эту сцену, либо этот Владимир законченный ублюдок, либо мамочка просветила любимого сынулю, что Борис вовсе не родной ему брат. Да если говорить до конца и честно, то и не брат вовсе. А скорей всего, оба ее предположения верны. Потому что хороший человек не пожалел бы денег на выкуп за своего близкого. Пусть бы тот и не приходился ему родным братом. Но ведь они выросли вместе под одной крышей. И речь ведь идет о каких-то несчастных тридцати тысячах долларов.
Особенно если учесть, что сам дом стоит не меньше миллиона баксов, а в гараже отдыхают три машины, каждая из которых может быть легко отдана в счет выкупа.
Рина тоже прекрасно это понимала. Но, не обладая никаким личным имуществом (у бедняжки и у ее сестры даже личных машин не было), она не могла ничем распоряжаться. Фактически при живом отце Рина была нищей заложницей его милости. Захочет, даст денег взрослой дочери. Захочет, запрет в четырех стенах. А теперь те же функции взял на себя ее брат.
Впрочем, Кира тут же одернула себя. Нечего ей жалеть Рину и ее сестру! Другие на их месте могли бы и почесаться. К примеру, оторвать свои пухлые задницы от мягких подушек и идти работать. Глядишь, заодно и похудели бы немного! Однако сейчас все это было бесполезно. Тридцать тысяч за один день не заработаешь.
Рина это прекрасно понимала. И Нина тоже. И потому она присоединила свой голос к голосу сестры, которая продолжала умолять брата, в чьих руках отныне была сосредоточена львиная доля отцовского состояния. Конечно, при условии, что Борис окончательно сгинет. При этой мысли Кира похолодела. Ой, не даст Вовик денег! Нет, не даст!
– Рина, отстань от меня! – с раздражением произнес тем временем Владимир, отцепляя от себя руки сестры. – Я хочу отдохнуть с дороги. Я устал!
В его голосе послышались неприятные визгливые нотки. Лицо окончательно исказилось в недовольной гримасе. И даже постороннему наблюдателю было понятно, что ничего он ни делать, ни смотреть не станет. И вообще, палец о палец не ударит, чтобы спасти старшего брата.
Внезапно он поднял глаза и столкнулся взглядом с Кирой. Прочитав в нем не слишком лестный отзыв о себе, Вовик побагровел и, топнув ногой, завопил:
– Это кто такая? Я же велел всей прислуге убираться к себе! Никого не хочу сейчас видеть!
Сестры принялись что-то вполголоса ему втолковывать. Видно, объясняли, что Кира – их гостья. И пригласил ее Виктор Алексеевич.
– Мне все равно, кто ее пригласил! – завизжал Владимир. – У нас в доме горе. Пусть она убирается! Мама! Скажи ей! Нам не нужны в доме посторонние!
Анастасия Владимировна выступила вперед. И поманила пальчиком Киру к себе.
– Не трудитесь! – опередила ее Кира. – Я уже ухожу! Я вижу, что вы с вашим сыном чудесно ладите. Посторонние вам в самом деле не нужны.
Кира нарочно выделила голосом слова «вашим сыном» и «посторонние», намекая, что ей известна тайна появления в семье Бориса. Неизвестно, поняла ли ее Анастасия Владимировна. Но побледнела она изрядно. Даже нос у нее стал белым. А его кончик остался пламенеть отвратительным ярко-алым пятном.
Но Кире некогда было наслаждаться этим зрелищем и своим маленьким триумфом. Она уже поняла: в этом доме она не найдет для Бориса ни помощи, ни поддержки. Анастасии Владимировне и Вовику будет только на руку, чтобы Борис пропал или (что еще лучше!) был убит. Ведь тогда он не сможет претендовать на наследство своего отца. А как ни крути, Борис был сыном Виктора Алексеевича. Даже приемные дети, если они усыновлены, в глазах закона будут приравнены к родным.
Однако для того, чтобы закон встал на сторону Бориса, того еще следовало найти, спасти и доставить в безопасное место.
Сестры между тем, похоже, покорились воле матери и брата. И отошли в тень. Рина теперь рыдала так, что заслужила брезгливый взгляд матери и ненавидящий – Вовы. Кире стало жаль девушку.
– Не плачь! – подойдя к Рине, сказала она. – Свет клином не сошелся на этих тридцати тысячах. Тем более, что все психологи единодушно выступают за то, что платить вымогателям, похитителям и шантажистам ни в коем случае нельзя. Иначе они войдут во вкус. И тогда – пиши пропало.
– Так что же делать? – всхлипнула Рина.
– Попытаемся спасти Бориса. Мы же знаем, кто его похитил.
– Да! Да! – подняла Рина голову, и в глазах ее загорелась надежда. – Это верно.
– А раз знаем, что это дело рук Настиных уголовных родственников, то мы уже на полпути к победе.
На самом деле Кира сильно в этом сомневалась. Но Рина была в таком состоянии, что готова была поверить любому, кто даст ей хоть крупицу надежды.
– Мы должны их найти! – воскликнула она. – Настю и этих ее уголовников!
Но тут ожила безмолвствовавшая до сих пор Нина.
– А почему бы нам не поручить это дело профессионалам?
– Кому?
– Милиции! Все равно они толкутся в доме. Так почему бы не сообщить им то, что рассказала нам Кира?
Вопрос был хорош. Конечно, Слепокурову следовало знать, что на этот раз именно дядя Коля звонил и требовал выкуп за Бориса. Но только при одной мысли о подобном разговоре Кира холодела. Ведь тогда пришлось бы признаться и в том, откуда она знает голос дяди Коли. А из этого признания плавно вытекало следующее.
Они с Лесей не послушались доводов разума и лично Слепокурова и все же затеяли собственное расследование. А ведь он велел им держаться тихо и скромно в сторонке.
Они рисковали своей жизнью, вламываясь в логово матерого уголовника дяди Коли. Да еще выкрав оттуда плененного Костика, но не сообщили об этом в милицию. Фактически они покрыли это преступление!
И, наконец, они вновь упустили Костика, которого (не хотелось об этом даже думать) сейчас могло уже и не быть в живых.
Все эти мысли промелькнули в сознании Киры, и она решительно затрясла головой.
– Нет! Не надо милиции.
И тут ей пришла помощь оттуда, откуда она меньше всего ее ждала. Нина открыла рот и сказала:
– Тем более что милиции уже известно про Настину родню. Что они преступники. И могли участвовать в похищении Бориса.
– Кто из вас им об этом сказал?
– Я, – потупилась Нина. – Мне показалось, что это важно. А что? Разве я неправильно сделала?
– Все правильно! Молодец!
– Ну вот, и раз до сих пор нет результата, значит, ничего не сумели сделать. Наверное, мать Насти, как и сама Настя, тоже не хочет выдавать своего брата.
– Тогда будем действовать сами.
Отчасти Кире эта идея даже пришлась по душе. Тем более, что она знала как минимум еще одного человека, которого это также заинтересует. И она позвонила Лесе. Беседа с подругой была недолгой. Отключив трубку, Кира задумчиво посмотрела на Рину, которая в это время уже собиралась и судорожно пихала ногу в колготки, не замечая, что на той надет меховой тапочек с мордочкой медвежонка и нашитыми на ней ушками.
– Можешь не торопиться, – произнесла она, не дожидаясь, пока по колготкам поползут жирные стрелки. – Насти дома нет.
– А где же она? – замерла Рина, даже не удосужившись спросить, откуда у Киры такая информация.
– Родители сами в тревоге. По их словам, Настя вчера умчалась из дома, никому не сказав, куда направляется. И с тех пор ее нигде нет. Пропала.
– Какой ужас! Ее тоже похитили?
– И сдается мне, что я знаю, чьих рук это дело.
Кира и в самом деле знала, верней, догадывалась. Но догадка основывалась на личных наблюдениях и дедукции. И Кира была уверена, что она верна. Однако озвучила она свою догадку только после того, как они вчетвером заехали к Лесе домой. Да-да! Никакой оговорки. Именно вчетвером. Последним членом их маленькой команды оказался милый Сенечка – жених Нины.
Достаточно было пообщаться с этим мужчиной около получаса, как становилось совершенно понятным: он не способен на убийство. На организацию похищения тоже не способен. Да и вообще, положа руку на сердце, ни на какое решительное действие не горазд. Он был типичным «ботаником», книжным червем и прочее.
На носу у него сидели огромные очки, за толстыми линзами стекол поблескивали по-детски наивные глаза. Тощий и до ужаса вежливый и интеллигентный человек.
В принципе Виктор Алексеевич зря так протестовал против выбора дочери. Сенечку вряд ли интересовали Нинины деньги. Похоже, его вообще не интересовало ничего, кроме темы его докторской диссертации по древней истории какого-то африканского племени. Мысли его витали в далекой Африке. И Кире стало понятно: этот человек в самом деле легко мог несколько дней не осознавать тот простой факт, что если сотовый телефон невесты не отвечает, следует перезвонить ей на домашний.
И что самое ужасное, этот Сенечка явно был влюблен в Нину! Это уж вообще не укладывалось ни в какие рамки! На взгляд Киры и всех остальных окружающих Нину людей, полюбить ее мог разве что слепой. И вот нате пожалуйста! Полюбил, и почти даже зрячий. Минус восемь диоптрий в очках Сенечки погоды не делали.
А вот Лесе жених понравился.
– Скромный, тихий и порядочный! – вынесла она свой вердикт.
– Процитирую тебе классику! Паршивее этих качеств для мужчины не придумаешь!
Леся покосилась на подругу.
– Рассказывай-ка лучше про наше расследование, – велела она Кире. – Это у тебя получается просто отлично.
И Кира рассказала. Почему бы и не рассказать, раз хоть это у нее выходит отлично!
– Мы спугнули Настю, и она помчалась к дяде Коле, – излагала Кира своим новым друзьям поэтапно все их с Лесей действия. – Тот при виде племянницы сильно встревожился, мы это с Лесей своими глазами видели.
– Ага, затрясся так, что аж позеленел! Особенно когда она начала обвинять его в похищении Бориса.
– Так вот, дядя Коля весь позеленел и утащил племянницу за собой, – добавила Кира. – Куда именно, нам с Лесей, к сожалению, проследить не удалось. Но факт остается фактом, с того мгновения Настю больше никто не видел.
– Кроме дяди Коли! – пискнула Леся.
– Да, кроме ее дяди.
Рина переглянулась с Ниной. Сенечка безучастно что-то кропал в своей записной книжке. Похоже, он толком не понимал, где он и что происходит вокруг. Кира лишь мысленно вздохнула. И вот так всегда! Мужчины мечтают, а женщинам приходится брать на себя их обязанности.
– И что нам это дает? – спросила Нина.
– Ведь мать Насти не знает, где сейчас находится ее брат, – добавила Рина.
Леся вынуждена была признать и этот факт.
– Но я разговаривала с ней по телефону. Возможно, при личном общении она что-нибудь да и вспомнит. Тем более когда речь идет уже о похищении сразу трех человек, в том числе и ее родной дочери.
И Леся оказалась права. Услышав, что исчезновение Насти может быть делом рук ее родного дядюшки, женщина преисполнилась праведным гневом.
– Ах он оглоед! – закричала она. – Тюрем на него не напасешься! Не знала, что он людей похищать надумал!
– Разве к вам не приходили из милиции? – удивилась Кира.
Галина Александровна слегка стушевалась. И начала бормотать что-то невразумительное. Да, из милиции к ней приходили. Но что она могла им сказать? Брата она боится. Те из милиции, они придут и уйдут, а ей с братом потом разбираться. Но в целом Кира поняла следующее: женщине дела нет до того, чем занимался ее брат. То есть ей не было до этого дела до тех пор, пока это не коснулось ее лично.
– Вот люди! – проворчала вполголоса Кира. – Махровый эгоизм!
Но коли уж тронул, то Галина Александровна в стороне стоять не собиралась. Характер у них с братом был бойцовский.
– Если это правда, если он Настьку увез, своими руками гада задушу!
Вид у нее при этом был до того решительный, что подруги ей поверили. Может и задушить. И дочь при этом вернет, спору нет. А вот как им потом Бориса и Костика вызволять, если единственный свидетель будет уничтожен? Впрочем, ведь еще остается сын дяди Коли.
– Сережка! Точно! – обрадовалась мать Насти. – Его спросить нужно. Он не такой, как его отец. Тестом пожиже будет. Глядишь, чего и вызнаем!
И она немедленно позвонила Сергею. Тот сначала ныл, что занят. Но Галина Александровна командирским голосом приказала племяннику рысью дуть к ней.
– И чтобы без фокусов у меня!
Бандит ты там или кто другой, а родная тетя всегда будет иметь над тобой власть. Во всяком случае с Сергеем было именно так. Ослушаться он Галину Александровну не посмел. И когда парень приехал, подруги сразу поняли причину. Он был совершенно затюкан своим властным отцом. И потому приказания родной тетки, которой, похоже, досталась изрядная толика деспотизма дяди Коли, также воспринимал с полнейшей покорностью.
– Ну, чего вы, тетя Галя, меня дергаете? – заныл парень, еще стоя в дверях. – Сказал же, что занят!
– Ничего не хочу слышать! Мне шкаф передвинуть нужно! А вас с отцом не допросишься!
Сергей только повздыхал. Но огромный шкаф передвинул из угла в угол, словно играючи. И пианино гонял по комнате, пока Галина Александровна сама не упарилась командовать им.
– Здоров парень, – прошептала Кира.
– Ага. А по виду и не скажешь! – согласилась с ней Леся.
Сергей на вид напоминал заморенного дождевого червяка. И был примерно столь же привлекателен. Но под его землистого цвета кожей, похоже, мускулы сплетались в стальные клубки.
– Я могу ехать? – закончив перестановку, робко осведомился он у тетки. – А то у меня еще дела.
– Езжай, Сереженька! – ласково позволила ему Галина Александровна. – Только покушай сначала.
Сергей пытался отказаться. Парень в самом деле торопился, что было видно невооруженным взглядом. Но Галина Александровна не отпустила племяша. И, стоя над ним, наблюдала, как он запихивает в себя ее пирожки с капустой. Сергей же, лопая вкуснейшую выпечку, выглядел совершенно несчастным. И едва не задохнулся, стараясь запихнуть в себя побольше и побыстрей.
– Куда это ты, голубь мой сизокрылый, торопишься так? – спросила она, ероша своей могучей рукой волосы на затылке парня.
Тот давился и ежился, чувствуя себя ужасно.
– Кстати, Настя тебе не звонила? – неожиданно произнесла Галина Александровна. – Пропала девка. Представляешь? Второй день не могу до нее дозвониться. Места себе не нахожу.
– С ней все в порядке, – брякнул Сергей.
Рука Галины Александровны на его затылке напряглась.
– Ты откуда знаешь? Где она?
– Тетя Галя, я вам не могу этого сказать, – заюлил Сергей. – Вы же моего батю знаете. Но с ней все будет нормально. Слово даю!
– Ты ешь пирожки, ешь, – задумчиво произнесла женщина. – Когда еще покушаешь вкусно.
Наконец экзекуция пирожками была закончена. И Сергей, не скрывая своего ликования, умчался прочь. Едва он покинул квартиру, как Галина Александровна заглянула к подругам, которые прятались в ее спальне.
– Все слышали? – спросила она у них.
– Все!
– Тогда поехали!
– Как? И вы с нами?
Галина Александровна на долю секунды замерла. Но затем снова устремилась к входной двери.
– Неужели вы думали, что я брошу Настьку на произвол судьбы?! – возмущенно воскликнула она по пути. – И не мечтайте даже! Она же моя дочь! И дело это наше, семейное.
Оказавшись в подъезде, все три женщины прильнули к стеклу. Сергей, не подозревая о том, что за ним организована слежка, копался возле старенькой серой машины. Она и в самом деле выглядела грязной и неухоженной. Бампер был помят. На левом крыле появилась ржавчина. Вероятно, такая же беда постигла и правое крыло, но подругам из их укрытия этого было не видно.
Из соседней с Кириной «десяткой» машины за Сергеем следили еще две пары глаз. Нина и Рина тоже выдвинулись на защиту своего, как они считали, брата. Подруги пока что не стали открывать сестрам истинное положение вещей. В конце концов, если Борис захочет, он и сам им все расскажет. Да и вообще, жив ли он еще…
В противоположность Сергею, его отец выглядел человеком, который способен на любое зверство. Недаром его сестра – Настина мать, так перепугалась за собственную дочь. И если уж она не до конца уверена в безопасности дочери, которую увел дядя, то что говорить про Бориса и Костика. Эти двое точно в группе риска.
Наконец Сергей закончил колупаться в моторе. Сел в машину, завел двигатель и тронулся с места. Нина и Рина последовали за ним. Сенечку на заднем сиденье было почти не видно. Похоже, он так и не оторвался от своих заметок. И к чему нужен такой мужик? Какой с него, спрашивается, толк, когда доходит до горячего?
Но вот сестрами Кира могла гордиться. Индюшки показывали коготки. По крайней мере пытались это сделать. И ведь они взяли «Мерседес» своего отца, не спросив разрешения на это ни у брата, ни у матери. Что же, пташки почти оперились. И того гляди, уйдут в свободный полет.
Следом за машиной сестер выехала со двора и Кира. Галина Александровна, оказавшись в ее машине, молчала. И лишь воинственно сжимала в руках пестик от тяжелой латунной ступки. Эта ступка, как еще раньше обратили внимание подруги, была предметом гордости женщины. И стояла она на самом видном месте – на открытой кухонной полочке. Выбегая из дома, Галина Александровна не забыла вооружиться.
Это навело робкую и не любившую кровопролития Лесю на одну тревожную мысль.
– Кстати, а вдруг у вашего брата есть оружие?
– Что значит вдруг? – вознегодовала Галина Александровна. – Разумеется, оно у него есть! Пистолет есть. И автомат он недавно прикупил, сама видела.
Получив исчерпывающий ответ о состоянии арсенала дяди Коли, Леся прикусила язык. И стала размышлять, так ли уж сильно она привязалась к спасенному ею один раз Костику, чтобы спасать его и во второй раз.
– Рискуя при этом украситься мелкими дырочками, словно дуршлаг, – бормотала она себе под нос. – Да еще из автомата! Бр-р!
И чем дольше она думала, тем их новая затея нравилась ей все меньше и меньше. Но Киру подобного рода сомнения, похоже, не терзали. Во всяком случае вид у нее был заинтересованный и почти довольный.
– Вы догадываетесь, куда он едет? – спросила она у Галины Александровны.
– Нет, не соображу никак.
Но вскоре стало ясно, что Сергей едет на север, а точней, в сторону Парнаса. Люди, давшие имя этому району, обладали своеобразным чувством юмора. Потому что это было мрачное, пустынное место, застроенное фабричными и складскими корпусами. Жилых домов тут не было. Территория между заводскими зданиями напоминала собой зону бедствия, поросшую бурьяном и репейником.
– Глухое местечко, – осторожно заметила Леся, косясь в окно, за которым начинало быстро темнеть. – Куда он едет?
Наконец машина сестер, которые ехали впереди Киры, начала замедлять ход. А потом и вовсе остановилась. Подъехав поближе, Кира высунулась из окна.
– В чем дело?
– Он исчез, – жалобно произнесла Нина, тоже выглянув из машины.
– Куда?
– Мы не знаем. Он ехал впереди нас. А потом фары погасли. И мы его потеряли!
Кира задумалась. Сумерки сгущались. Дорога была прескверной. Асфальтом тут и не пахло. Вокруг только перепаханная тяжелой техникой грунтовка, на которой тут и там проглядывали огромные валуны и бетонные плиты, оставшиеся после строительства очередной унылой коробки и защищавшего ее забора. То и другое освещалось одним-единственным на всю округу тусклым фонарем.
– При такой видимости он не мог без света далеко уехать, – решила Кира. – Максимум метров сто или сто пятьдесят. Потом бы он напоролся на препятствие, окончательно загубив свою машину.
– И что?
– Оставим колеса здесь. А сами пойдем вон в ту сторону.
И она ткнула пальцем туда, где светил фонарь.
– Больше Сергею деваться некуда.
И пятеро женщин, вооруженных одной-единственной металлической колотушкой, двинулись вперед. Сенечку они оставили на страже возле машин. Он не протестовал. И даже совсем напротив.
– Повеселись хорошенько, дорогая, – напутствовал он свою невесту, удаляющуюся от него в темноту и неизвестность. – Я тебя тут подожду.
Кира замерла.
– Он что, издевается?
– Нет, – хихикнула Рина. – Просто, похоже, Сенечка счел, что его Нина отправляется с нами куда-то на манер ночного клуба. Она ему так сказала.
Кира тоже захихикала. Ситуация просто анекдотическая. А вот Лесе было не до смеха.
– Постойте, – издала она писк протеста.
– Что такое?
– Вот Галина Александровна вооружилась. Но и мы, все остальные, не можем идти туда с голыми руками. Нам всем нужно хоть как-то вооружиться.
– Но у нас ничего такого нет.
– Все равно что, лишь бы не с пустыми руками идти, – настаивала Леся.
– У меня в машине есть бейсбольная бита, – припомнила Кира. – Мне ее специально из США привезли. Чтобы отбиваться от дорожных хулиганов.
И она нырнула в чрево «десятки». Бита нашлась под задним сиденьем. Как она туда закатилась, Кира понятия не имела. И как бы она применила оружие при неожиданном нападении, тоже было не вполне понятно. Но теперь Кира чувствовала себя значительно уверенней. И сразу поняла, что имела в виду Леся.
Нина и Рина, покопавшись в своей машине, нашли крестовой гаечный ключ, который, изловчившись, можно было метнуть как бумеранг. И флакончик аэрозоля для чистки стекол. Даже в закрытом виде он издавал чрезвычайно едкий запах.
– А ты что возьмешь? – спросила Нина у Леси, которая единственной из всех оставалась абсолютно безоружной.
Покопавшись в своей сумочке, Леся с торжеством извлекла баллончик лака для волос.
– Купила на прошлой неделе. И все время забывала выложить! – с торжеством произнесла она. – Как чувствовала, что пригодится.
Вооружившись таким образом, женщины закрыли машины. И, получив от Сенечки очередную порцию кивков на прощание, двинулись вперед, совершенно уверенные, что правда на их стороне и они, шутя и играючи, справятся с матерым преступником. Или даже и с его сообщниками в придачу.
