Глава 10
Ситуацию спасла Настя. Им с Леной, так звали юную подружку Димы, было о чем поговорить и что вспомнить. Как известно, ничто так не сближает двух людей, как общее несчастье. Ну а горбатого могила исправит. Если Дима был жесток в отношении своих прежних женщин, вряд ли он изменился ради прекрасных глаз совсем юной Леночки. Той тоже с Димой приходилось не так уж сладко, как она пыталась изобразить перед Лизочкой.
Вспоминая общие обиды, Насте удалось уговорить Лену вернуться в дом. И они пошли впереди Лизочки, обнявшись, словно старые подруги. Лизочке на какое-то мгновение даже стало слегка завидно. Она-то не имела чести лично знать Диму при жизни. И следовательно, не имела о нем и каких-либо воспоминаний.
В этом плане она была совершенно бесполезна и Насте, и Лене. И поэтому плелась позади них и думала о Вике, по вине которой и угодила в эту кутерьму.
Что же с Викой? Если в доме Димы ее нет, то где же она? А вдруг, пока Лизочка мечется по городу и пригороду, Вика спокойно сидит у себя дома и пьет чай с плюшками, которые сама же и напекла? И девочки тоже с ней. И тетя Вера у себя в комнате малюет свои картины.
Ох нет! Вряд ли все они сейчас в порядке. И хотя Лизочка побывала только в одном Викином доме и еще не успела побывать в квартире тети Веры, она не сомневалась, тети Веры и девочек там нету.
– Так ты говоришь, что Вику ты нигде не можешь найти? – внезапно повернулась к ней Леночка. – Ты у нее дома была?
Дома! А ведь верно, Лизочка еще не ездила по адресу, по которому прописана мать Вики! От этой мысли Лизочка даже сбилась с шага и притормозила. Ну и глупая же она!
На мгновение Лизочке даже стало досадно, что она не подумала об этом раньше. Но тут же она успокоила себя тем, что она и так сделала достаточно. А потом еще и укорила себя за глупость. Все она делала правильно. Эта Лена просто не понимает! Если бы Вика и ее мама приехала в свою квартиру, это бы означало одно – что им теперь некого бояться. И они могут вернуться к привычному образу жизни, не таясь и ни от кого не бегая.
И тут же еще одна мысль промелькнула в голове у Лизочки. А ведь Вике и ее маме теперь действительно некого и нечего бояться. Дима мертв. И больше он не станет преследовать ни Вику, ни ее маму. А его дочки теперь круглые сироты. И уже никто не осмелится оспаривать их у Вики.
Все это Лизочка обдумала, пока шла следом за двумя другими девушками по дорожке через Димин сад. И под конец она даже решила, что завтра же отпросится вечером у мамы и побывает в той квартире, где жила тетя Вера, – не в той квартире знакомого скульптора, в которой обе женщины прятались последний год от Димы и его бандитов. Лизочка теперь думала про другую квартиру, которая принадлежала тете Вере изначально. Про ту квартиру, в которой выросла сама Вика и из которой женщины, по всей видимости, были вынуждены бежать.
Ну а пока предстоял разговор с Леной. Возможно, девушка все-таки могла быть чем-то полезна Лизочке в ее поисках Вики? И снова Лизочка невольно подумала: а правильно ли она делает, что суется в чужое дело? Но с одной стороны, Лизочке казалось, что все она делает правильно. Так и должны поступать настоящие друзья. А с другой – она все равно уже слишком далеко зашла, чтобы останавливаться на полпути. Так что теперь уже было глупо идти назад или раздумывать, что она сделала правильно или неправильно. Теперь предстояло искать выход из ситуации. И Лизочка очень надеялась, что Лена ей в этом серьезно поможет.
Увы, Лена была слишком подавлена случившимся, чтобы думать о Вике и о том, где она может сейчас быть. Все ее мысли занимал Дима и то, что с ним случилось.
– Я не была тут с вечера пятницы. Не знаю, что тут происходило.
– Сейчас уже вечер воскресенья, – заметила Настя. – Ты чего так долго носа сюда не казала?
– Дима сказал, что ему надо уехать, – пролепетала Лена. – И он велел, чтобы я тоже уехала к себе. Сказал, что позвонит, когда освободится.
– А ты не могла остаться?
– У нас с Димой были свободные отношения, – отвела глаза Лена. – Когда он уезжал по делам, я тоже ехала к себе домой. А когда он освобождался, то звонил или просто заезжал за мной.
Все ясно. Дима продолжал вести свободный образ жизни. А эта дурочка сидела дома и воображала, что она в жизни своего мужчины единственная. И это значило, что в дверь Диминого дома могла постучаться еще не одна такая юная красотка, а две, три, а возможно, что и целый десяток.
Кажется, эта же мысль пришла в голову и Насте, потому что она тоже кинула взгляд в сторону входной двери, словно уже прямо сейчас ожидала увидеть там передовой отряд целой армии Диминых любовниц. Лизочка тоже посмотрела в ту сторону и вздохнула.
И зачем такому Алену Делону и дамскому любимцу, каким был Дима, понадобились его дочки? Да еще так экстренно и безотлагательно, что он пошел на траты, чтобы их найти и вернуть себе.
Ну, предположим, вернул бы он их, и что дальше? Где Дима собирался поселить дочек? В этом вот доме? Но девочки бы мешали его свободному образу жизни с целой кучей юных подружек и ночных кутежей. Дети есть дети, их нужно возить в школу, следить за их поведением, проверять уроки, лечить в случае гриппа или простуды, не говоря уж про многие другие бытовые проблемы, которые создают дети в доме.
Нет, любящая мать просто не заметила бы этих проблем, была бы им рада. Но зачем же Дима, который так прекрасно и свободно жил все эти годы, вдруг пошел на сознательное ухудшение своих условий жизни? Уж не потому ли, что надеялся получить взамен от своих дочек нечто куда большее? Или ему просто хотелось насолить Вике? И он ради этого пошел даже на определенные неудобства, которые создал для себя лично?
Пока что Лизочка в этом еще не до конца разобралась. А времени у нее оставалось совсем мало. Даже почти совсем не оставалось. А уж когда Лена завела речь о том, что надо звонить в полицию, сообщить о смерти Димы, Лиза решительно поднялась и заявила:
– Нет, это без меня. Мне надо домой! Прошу, без крайней необходимости не говорите в полиции про меня!
– В полиции?
– Если вы сейчас вызовете ментов, думаете, они вас просто похвалят и отпустят? Как минимум будут терзать допросами до самого утра! А не понравятся ваши ответы, еще и запрут в каталажку!
Этого не хотелось ни Лене, ни Насте. Так что они дружно заявили:
– Нет!
– Никому мы звонить не будем!
– Не хотим в тюрьму!
– Но… но оставить Диму тут одного тоже нельзя.
– Тогда вызывайте ментов из телефона-автомата, – сказала Лизочка. – Так будет меньше риска, что вас найдут.
– Но ведь мы должны помочь следователю найти Диминого убийцу!
– Правильно! – одобрила Лизочка. – Но если Диму убила Вика, то надо ее и искать. Ты знаешь, где она может быть?
Лена покачала головой.
– Нет. Понятия не имею. Дима мне ничего такого не говорил.
– А зачем он хотел, чтобы дочки жили с ним? Это он тебе хотя бы говорил?
– Дима сказал, что скоро должен приехать один человек, который должен увидеть девочек вместе с Димой. И еще он сказал, что эта сука почти не оставила ему времени подружиться с девчонками. Придется что-то придумать, сказал он.
– Что придумать?
– Не знаю. Он сказал, девчонки должны меня полюбить. Ну, или должны сделать вид, что любят меня. А для этого придется как-то их припугнуть.
– Припугнуть? – ужаснулась Лизочка. – Дима собирался запугивать собственных дочек?
– Ну… Вообще-то, он не видел в этом ничего необычного. Настя, ты ведь тоже знаешь, какой он был, наш Дима? Он был такой… такой… когда хотел, он умел быть очень страшным!
Лена начала плакать. А Настя подтвердила ее слова:
– Димке поперек дороги никто вставать не смел. Мог и пришибить. Он даже мать свою один раз так поколотил, что она потом два месяца новые зубы себе вставляла. Вставила, конечно, лучше прежних получились. Еще Димку потом и благодарила, спасибо, говорит, хорошо так все зубы лишние мне удалил. Без врачей обошлись. И денежки сэкономили, и силы.
– Что? Так прямо и сказала? – поразилась Лизочка тому, насколько глубока, всепрощающа и пугающа может быть материнская любовь.
Говоря подобную чушь, мать явно поощряла своего сына ко все большим и большим бесчинствам. Коли уж родная мать считает в порядке вещей, что отпрыск выбил ей зубы, которые счел лишними, что уж тут говорить про остальных. Они должны рыдать не от боли, а от счастья, когда Димин кулак пройдется и по их костям тоже. Да уж, у мамы такого сыночка должно было найтись что сказать Лизочке.
– А ты знакома с Диминой мамой? – спросила Лизочка у Насти.
– Приезжала к нам как-то раз. Не знаю, что у нее за дела с Димой были, только поссорились они крупно. Дима потом к ней домой ездил, да что-то они там между собой не поделили. Дима ей тогда зубы и вышиб. Она сама потом звонила, я трубку взяла, так она мне советовала, чтобы я Диму не злила, а то и сама не досчитаюсь зубов-то.
– А ты что?
– А что я могла? Я в тот момент матерью готовилась стать. Еще и ее поздравила с внуком. А она мне так жалобно и говорит, погоди, Настя, не ставь сани впереди лошади. Непонятно, что по этому поводу еще Дима тебе скажет. Он детей-то, дескать, не шибко любит.
– Но ты ей не поверила.
– Сначала не поверила, считала, что от меня ребеночка Дима точно захочет. Ну а потом пришлось поверить, да только уже поздно было. Хотела даже его мамаше позвонить, чтобы она как-то на Диму воздействовала, чтобы он ко мне вернулся, да только она даже трубку не взяла.
– А ее номер у тебя есть?
– Есть, коли не стерла.
– Дай его мне! – потребовала Лизочка.
– А зачем тебе номер Димкиной мамаши?
– Дай! Очень надо! Может, у матери с сыном и был разлад.
– Наверняка разлад. Мамаша своего сынка боялась как неизвестно кого.
– Но я уверена, она тоже захочет узнать, кто убил Диму. И возможно, сумеет сказать, кто желал Диме зла.
Настя телефон дала. А Лизочка, машинально забивая цифры в свой телефон, думала о том, что слишком много людей вокруг Димы хотели его смерти. Во-первых, Вика и ее мама. Во-вторых, Настя и все прочие обиженные и брошенные Димой девушки. И конечно, нельзя было забывать про Лену. Девушка была влюблена в Диму, а он ее бессовестно обманывал.
Оказывается, Лена провела с Димой в пятницу вечером всего пару часов. Потом ему кто-то позвонил, но о чем шел разговор, Лена не слышала. Дима вернулся обратно к ней и велел, чтобы она ушла. Сказал, что он тоже уходит и что дела могут занять не только сегодняшний вечер, но и завтрашний день тоже.
– Дима говорил, что он очень занят. Что у него есть важное дело. Я ждала пятницу, всю субботу и воскресенье. А потом не выдержала, что Дима не снимает трубку, и сама поехала к нему. Хотела понять, что происходит. Приехала… а тут… А тут такое.
– Но когда вы прощались в пятницу, тебе Дима объяснил, куда он едет?
– Нет, сказал, что он мне потом все расскажет.
– Но хотя бы приблизительно? В общих чертах, что это было за дело?
– Не знаю.
В пустом доме с трупом в подвале было очень неуютно находиться. И девушки, поняв, что ничего уже не могут изменить в ситуации, захотели уйти.
– В самом деле, чего нам и дальше увязать в этом деле.
– Никто из нас Диму не убивал, а менты могут на нас подумать. Еще, чего доброго, действительно в камере запрут.
– С них станется! – авторитарно подтвердила Настя. – Уж я-то знаю! У меня дядя – мент. Так он мне всегда говорит, не бойся, Настюха, был бы человек, а уж что ему предъявить, у нас всегда найдется!
В общем, несмотря на переименование милиции в полицию, доверия к ее работникам не прибавилось. Как прежде, жители России ждали подставы от милиции, так теперь они точно так же боялись и действий полиции. Пожалуй, даже еще больше боялись. Ведь известное дело – новая метла, она по-новому метет.
Чтобы не попасться под новую энергичную метлу, три девушки решили пойти на компромисс. Они сообщат о трупе в подвале дома, но сделают это так, чтобы менты не смогли вычислить их самих.
– Тут хорошо, дом стоит очень удобно. Через Димину калитку можно выйти в маленький проулок, который заканчивается как раз у дома Димы. Никто из его соседей этим тупичком не пользуется. У всех калитки рядом с воротами, выходят сразу на главную улицу. Только один Дима так калитку устроил, чтобы иметь задний ход. Мы с вами как через эту калитку вошли, так и уйдем. Никто из соседей нас даже не заметит.
На всякий случай девушки замотали себе лица. И таким манером удрали из дома. Лишь напоследок Лизочка еще раз спустилась в подвал. И, превозмогая страх, все-таки снова взглянула на место преступления. Да, определенно, тут на полу четко видны маленькие следы – босые лапки. Чьи же они? Ребенка, обезьяны или карлика?
Дома Лизочка оказалась поздно. И ее мама, разумеется, была недовольна. Впрочем, сначала она поинтересовалась у дочери:
– Где ты хоть пропадала-то? Надеюсь, ты была на свидании? Неужели кто-то из тех ребят, с кем ты познакомилась, позвонил тебе?
– Нет, мамочка, на свидание я сегодня как раз и не успела.
Дальше Лизочка притормозила, потому что пока еще не решила, как далеко должна простираться ее откровенность с мамой. Лизочкина мама была хорошей женщиной, но, так сказать, была таковой по выборочному принципу. Например, к своей дочери, внучке и нескольким племянникам она была добра, а вот ко всем остальным людям – нет. И вряд ли бы мама одобрила возню дочери, которая пыталась что-то сделать для чужого человека, который ее об этом даже и не просил.
Но если Лизочка промолчала, то у ее мамы нашлось что сказать своей дочери, которая только болтается без всякого дела, а мужа себе нового и отца ребенку приличного так до сих пор и не нашла. Мама говорила, говорила и снова говорила. Давно пора было уже спать, а она все ворчала, вздыхала и охала.
Но Лизочка даже не слушала мамину воркотню по поводу дочери-неудачницы. Она и так знала наизусть все, что говорит ее мама. Вместо этого Лизочка думала о том, что завтра надо будет позвонить бабе Тоне и, пользуясь добротой старухи, спросить телефон и адрес квартиры Викиной мамы. Хотя женщины там и не показывались почти полгода, Лизочка все-таки смотается туда и проверит, что там и как.
А еще надо будет побеседовать с Диминой мамой. Но сделать это лучше уже завтра, после того, как менты побеседуют с женщиной. Лизочке совсем не хотелось оказаться в роли глашатая, который сообщит матери о смерти ее сына. Пусть у Димы с его матерью и случались ссоры, но сын есть сын. Мать могла простить Диме многое, особенно теперь, когда он мертв и больше навредить ни ей, ни кому другому уже не сможет.
И вот наступил следующий день. Лизочка стояла у очередной незнакомой ей двери. Именно там, за этой дверью, когда-то жила девочка Вика со своей мамой. Лиза несколько раз позвонила в дверь, но ей никто не открыл. Этого и следовало ожидать, но она все равно расстроилась.
Умом она понимала, что Вики не может быть в квартире ее матери. Слишком много драматических событий произошло в ее семье, чтобы спокойно отсиживаться дома. Но сердцем Лизочке очень бы хотелось верить в то, что волшебным образом Викины проблемы уладились. И она сама, а также ее приемные дочки и мама тоже в безопасности.
– И что же мне теперь делать?
Лизочка хотела позвонить в соседние двери, но внезапно в ее голове шевельнулась одна мысль. Обе девочки Вики были уже школьного возраста. Но если так, то учиться, по крайней мере, одна из девочек пошла в ту школу, которая должна была находиться поблизости от дома Вики и ее мамы.
– Небось Вика отвела дочку в ту школу, в которой училась она сама. С документами у ребенка не было полной ясности, но опеку Вика каким-то образом все же оформила. Ей должен был кто-то в этом помогать. Классный руководитель, директор школы, кто-то такой, чье мнение было важно для заседателей в районном опекунском совете или где там оформляются подобные вещи.
На всякий случай Лизочка позвонила в двери соседей. Но и в этом потерпела неудачу. Соседей дома то ли не было, то ли они не хотели отзываться.
– Ну и ладно, пойду прямо в школу!
Время было еще не позднее, только половина пятого. У Лизочкиной мамы получился почти свободный день. Дело в том, что заводская столовая использовалась также в качестве актового и репетиционного зала для школьников из районного совета помощи ветеранов. И сегодня в актовом зале – столовой шла активная подготовка к майским праздникам. Учили патриотические песни. Подготавливали номера. И поэтому столовая работала в своем обычном режиме лишь до двух часов дня, а потом закрылась и поступила в распоряжение артистов.
Так что в три часа дня Лизочкина мама была уже дома. И Лизочка ушмыгнула прочь. Мама уже отошла от вчерашнего бесплодного возвращения дочери в родной дом, и теперь женщина снова была полна оптимизма.
– Иди, иди! – сказала она дочери на прощание. – Глядишь, каким-то чудом и найдешь себе жениха, а Заиньке папку!
Но Лизочке все же казалось неизмеримо более важным сначала найти Вику. О чем она своей маме, разумеется, благоразумно не сказала.
Лизочка с утра уже позвонила Диминой маме на домашний телефон, который получила от Насти. Но то ли женщина сменила номер, то ли была сейчас где-то еще, но трубку никто не снял. И Лизочке пришлось пока что отложить знакомство с ней.
Ближайшая к дому Вики школа располагалась в пределах видимости. Нужно было лишь обогнуть огороженную спортивную площадку, и вот уже средняя школа как на ладони, здравствуйте и добро пожаловать.
На крыльце школы активно дымили сигаретами мальчишки-подростки. Они лихо сплевывали табачные крошки, отчего все крыльцо было влажным. Лизочка брезгливо прокралась, лавируя между свежими плевочками и опасливо косясь на школьников, каждый из которых был значительно выше да и крупнее ее. Мальчишки вдохновенно матерились, не обращая никакого внимания на Лизочку.
Что они тут делают, ведь занятия давно закончились? Оказалось, в этой школе тоже ведется репетиция ко Дню Победы. И матерящиеся на крыльце курильщики – это будущие «поздравляльщики» ветеранов.
– М-да… Детишки. Год от года все наглей и наглей. Страшно подумать, что будет к тому времени, когда моя Заинька вырастет.
И неожиданно Лизочка почувствовала себя старой и мудрой. Вот в ее времена школьники такой наглости себе не позволяли. Разумеется, мальчишки покуривали тайком от взрослых. Но, почувствуйте разницу, делали они это тайком! И выругаться при женщинах – это было не чем-то обыденным, а своего рода вызовом всему миру. А эти… Ругаются. Курят. Небось и пива уже выпили, просто бутылки успели выбросить.
– Пиво! Ха! Как бы чего покрепче!
Забывшись, Лизочка разговорилась сама с собой. И теперь встретила удивленный взгляд уборщицы.
– Детишки там у вас на крыльце очень уж намусорили, – пожаловалась ей Лизочка. – Плюются, чисто верблюды.
Уборщица поджала губы, но принимать меры и вообще как-то воздействовать на юных хулиганов не спешила. Ей явно не хотелось связываться с толпой малолетних курильщиков, для которых она отнюдь не была авторитетом.
– А вы к кому? – бдительно поинтересовалась она вместо этого у Лизочки, всем своим видом показывая, что с юными хулиганами ей не справиться, зато на отнюдь не такой страшной посетительнице она уж отыграется по полной программе.
– Да я по поводу одной вашей ученицы.
– Какой класс?
– Второй «А» или третий «Б». Я точно не знаю. Сколько у вас вообще классов?
– Смотря каких.
– Я… Я не знаю.
– Если не знаете, то к кому же вы тогда идете? Надо знать фамилию классного руководителя. Иначе не пропущу!
И уборщица своим телом загородила Лизочке проход.
– Подождите, – попыталась договориться с ней Лизочка. – Дело в том, что эта девочка, которую я ищу, тут у вас больше не учится.
– Я вас что-то не пойму, уважаемая. То учится у нас ваш ребенок, то не учится. Вы к кому идете-то, я вас спрашиваю? И по какому вопросу?
Лизочка начала закипать. Будет она еще всем подряд объяснять, куда идет и зачем. Ясно ведь, что она не террорист, а эта школа отнюдь не военный объект. Но уборщица уже приготовилась к схватке. Было ясно, что когда дело касается принципа, она не отступит. Понадобится – еще и метлу в ход пустит. И мокрую швабру тоже.
Но Лизочку неожиданно спасли все те же мальчишки. Они вернулись в школу и гудящей, галдящей толпой прошли мимо уборщицы.
Лизочка улучила момент и пристроилась за одним из самых крупных ребят. Таким образом ей удалось незаметно проскользнуть мимо растерявшейся уборщицы, которая тоже забыла про Лизочку, кинувшись к перевернутому одним из ребят ведру с мыльной водой. И хотя некрасиво, но Лизочка не смогла сдержать злорадства. Надо было вовремя хулиганов приструнять, а не к ней цепляться. Она ведь предупреждала!
Идя вдоль кабинетов, Лизочка быстро наткнулась на дверь с нужным ей названием.
– Учебная часть. Ну, вот сюда мы и войдем.
Вежливо постучав, Лизочка вошла в кабинет и увидела, что там всего одна женщина, да и та пьет чай, вкусно закусывая его конфеткой.
– Ой, извините, – смутилась Лизочка. – Наверное, я не вовремя.
– Да вы проходите, проходите! Вы очень даже вовремя. Проходите, устраивайтесь.
Секретарь быстро отодвинула в сторону свой чай и конфеты и спросила у Лизочки:
– Вы ко мне по какому вопросу?
– Понимаете… Я даже не знаю, как вам и объяснить… Дело в том, что я ищу одну женщину, мать девочки, а возможно, что и двух девочек, которые в прошлом году ходили в вашу школу. Верней, одна только ходила. А возможно, что и обе.
– Как это?
– Возможно, что и в начале этого учебного года они посещали вашу школу, а потом уже были переведены. Точно не знаю. Но узнать о судьбе этих девочек и их матери мне просто необходимо.
И Лизочка, незаметно для самой себя, начала рассказывать этой, в сущности, посторонней ей женщине всю историю своих мытарств. Говорила и радовалась тому, какой легкой получается эта беседа. Встречаются еще на земле русской такие вот милые и простые женщины с улыбчивыми глазами и понимающим взглядом. От таких как-то не ждешь подвоха или подлости. На них держится многое. Потому что они точно знают главную тайну любого хорошего человека: если поможешь сейчас другому, когда-нибудь другой человек поможет тебе.
– Надо же, какая ужасная история! – покачала головой секретарь Анна Сергеевна, когда Лизочка закончила свой рассказ. – Это же изверг, а не отец какой-то! И знаете, сдается мне, что я припоминаю девочек, о которых идет речь. Их приемная мать, Вика, о которой вы мне сейчас рассказывали, тоже училась в нашей школе. И ее классным руководителем была наш нынешний директор Вера Владимировна. Она-то и хлопотала в органах опеки за Вику – приемную мать девочек, когда отец не хотел отдавать ей дочек.
– Значит, опека все-таки была установлена? Вика – законный опекун девочек?
– Ну конечно, – всплеснула руками Анна Сергеевна. – Как же иначе? Ведь это же дети! Тут не место всяким вольностям. У ребенка должен быть человек, который за него отвечает. Отец, мать или, вот как в вашем случае, приемная мать, мачеха.
Но несмотря на свою доброжелательность, Анна Сергеевна мало чем могла помочь Лизочке.
– Сама я той историей особенно не интересовалась. Слышала краем уха, что происходит. Но лично с Викой знакома не была. Так, видела пару раз мельком. И все.
– А кто у вас в школе был хорошо знаком с Викой?
– Наш директор. Вера Владимировна несколько раз ездила в суд, пока дело не было решено в пользу Вики.
– А почему? Почему пришлось ездить несколько раз?
– Ох, не знаю я таких подробностей. Хотите, приходите завтра к нам в школу, расспросите Веру Владимировну.
– Завтра? – огорчилась Лизочка. – Нет, завтра да еще в первой половине дня я вряд ли смогу прийти. У меня ребенок маленький, няни нету, а бабушка днем работает. Скажите, а у вас нету телефона этой вашей Веры Владимировны? Может, вы мне его дадите?
– Телефон? Телефон-то у меня есть, вот только… не знаю, одобрит ли Вера Владимировна, если я его вам дам? Не уверена.
Секретарю явно не хотелось портить отношения с начальством. И поэтому она колебалась и теряла драгоценное Лизочкино время. И та взмолилась:
– Вы же сказали, что ваш директор проявила живое участие в судьбе Вики. Она была привязана к ней!
– Как и ко всем своим воспитанникам. Наша Вера Владимировна уникальная личность. Второй такой не сыщешь! Всех своих выпускников помнит по имени! Они для нее так же дороги, как и собственные дети.
– Вот видите! Так вряд ли Вере Владимировне понравится, что Вика попала в беду, а вы даже не шевельнули пальцем, чтобы помочь ей.
– А я-то тут при чем! – всполошилась секретарь. – Ну, ладно, уж коли такое дело, позвоню от себя Вере Владимировне. Спрошу, можно дать вам ее телефон или нет.
Вера Владимировна сама перезвонила Лизочке, едва та покинула учебную часть, и предложила:
– Раз дело такое важное, приходите ко мне домой, девушка. Я живу в двух шагах от школы, но сейчас никак не могу уйти из дома. Дети подбросили мне внука, не уйдешь ведь, когда дома трехлетний малыш.
Лизочка с радостью пообещала, что придет. Купила по дороге небольшой тортик, коробочку сока, шоколадное яйцо для ребенка и понесла свои дары и саму себя, очень надеясь, что хотя бы старая Викина учительница сможет ей подсказать, где сейчас искать Вику.
