ГЛАВА 32
- Итак, все согласны? - Спросил Колокольцев и оглядел лица своих товарищей.
- Я все еще не уверена, что это лучшая политика, - печально произнесла Агата Водославски.
- Мне самому это дико не нравится, - сказал ей Малахай Абруцци, - но, проклятье, нам нужно что-то делать. И желательно что-то, что выглядит по крайней мере умеренно агрессивным. После того, что случилось с Филаретой, я не вижу иных альтернатив.
- И по крайней мере Кингсфорд более трезвомыслящ, чем был Раджани, - вставил Натан МакАртни. Старший Постоянный Заместитель Министра внутренних дел был непривычно покорным. Самоубийство Раджампета ударило его особенно сильно. Не то, чтобы ему сильно нравился командующий операциями Флота, но они, контролируя Протектораты, работали вместе на протяжении слишком многих лет и у них было слишком много общих интересов, чтобы МакАртни принял его внезапную кончину - и ее обстоятельства - спокойно.
- Да, кажется это действительно так, - демонстративно сдержанно согласился Колокольцев и МакАртни покраснел. Он выглядела так, будто хотел что-то сказать, но потом передумал и закусил губу. Колокольцев смотрел на него еще несколько секунд, потом вздохнул.
- Я сожалею, Натан, - сказал он. МакАртни быстро поднял взгляд, и Колокольцев пожал плечами. - Мы находимся в скверной ситуации и Раджани немало поспособствовал этому. И, да, ты и он были нашей главной командой по протекторатам. Но вы двое не действовали в одиночку, и очевидно, что Раджани и тебе давал не больше информации, чем любому из нас. Поэтому я полагаю, настало время, чтобы я оставил в прошлом страх и неуверенность - и я боюсь, что не сомневался в этом в то время - по поводу тебя, - он тонко улыбнулся. - Поверь мне, было более чем достаточно заставляющих задуматься провалов, приведших нас к этой ситуации. И многие из них требуют немедленного решения.
Он похлопал себя по груди, его лицо помрачнело. МакАртни смотрел на него несколько секунд, затем кивнул. Остальные тоже промолчали, и Колокольцев не винил их. Квартермейн и Водославски настойчиво предостерегали их всех о потенциальных экономических последствиях конфликта со Звездной Империей Мантикора, но все они - включая Квартермейн и Водославски - катастрофически недооценили военный потенциал манти. Во многом это была вина Раджампета, но это не освобождает их от их собственной катастрофической ошибки в принятии его заверений, что численности Боевого Флота более чем достаточно, чтобы компенсировать любые «незначительные» мантикорские преимущества.
Особенно не тогда, когда мы должны были знать - когда я должен был знать - насколько наши собственные позиции были результатом принятия желаемого за действительное и собственного высокомерия. Мы сделали этот шаг - шаг, которого можно было избежать - тогда, и теперь не можем отступить.
- Единственное, что меня интересует, - несколько неуверенно произнесла Квартермейн, - не стоит ли нам вернуться, хотя бы неофициально, к варианту дипломатического урегулирования? - Она обвела взглядом остальных. - Учитывая реакцию Ассамблеи, я больше чем когда-либо беспокоюсь о долгосрочных последствиях блокады манти. Политических последствиях, я имею в виду. Если есть какой-либо способ заставить их вернуться к этому…
Ее голос затих и она с несчастным видом поморщилась.
- Мы все понимаем, что ты имеешь в виду, Омосуп, - сказал ей Колокольцев. - Но в данный момент на месте манти, я не был бы по-настоящему заинтересован в проведении переговоров с нами. Не тогда, когда они знают, как жестко эта блокада ударила по нашей экономике. И не тогда, когда они к тому же владеют инициативой и военным преимуществом. Я уверен, что они готовы выдвинуть нам условия, но я также почти уверен, что любые условия, на которые нам придется согласиться, принесут нам в Ассамблее больше вреда, чем пользы. Не говоря уже о том, что люди, считающие, что Беовульф был прав относительно того, что случилось бы с Цанг, если бы бефы пропустили ее через свой проклятый терминал, могут сделать, если всплывет, что мы вели переговоры с одной стороны, пока «жертвовали флотскими кораблями и жизнями» с другой.
Квартермейн медленно кивнула, хотя он не был уверен, что она полностью согласилась с ним. Впрочем, он не был уверен, что он полностью согласен с собой сам. Но он был уверен, что они не смели показать какие-либо признаки слабости.
- Мы должны быть готовы сесть с ними за стол переговоров, - продолжил он. - Фактически, я думаю, нам даже следует подготовить предложения, которые мы могли бы держать наготове и постоянно обновлять, сохраняя их актуальными - так мы сможем отправить их манти, как только представится возможность.
- «Как только представится возможность»? - Повторила Квартермейн, и он пожал плечами.
- Прежде чем мы сможем вернуться к вопросу о возобновлении переговоров о мирном урегулировании без опаски, что это окажет катастрофическое влияние на внутреннюю политическую ситуацию, мы должны одержать по крайней мере хоть какие-то победы.
- Прости, но это, кажется, нереально в ближайшее время, - отметила Водославская немного резко, а Колокольцев снова пожал плечами.
- В каком-либо сражение между флотами, да, - признал он. - С другой стороны, это совсем не то, что предлагает Кингсфорд, не так ли? Если мы сможем, избегая стычек с их боевым флотом, потрепать их звездные системы и их торговлю, нанеся хотя бы часть того ущерба, который их блокада наносит нам, то они могут стать более восприимчивыми к доводам. И если мы сможем это сделать и продать нашей общественности, как доказательство того, что мы на самом деле достигли кое-чего в военном отношении, то в этом случае, скорее всего, мы могли бы рискнуть начать переговоры без отправки морального состояния и уверенности Лиги еще дальше в выгребную яму.
Обе женщины выглядели сомневающимися, и он с решительным видом наклонился вперед.
- Прямо сейчас в Ассамблее и на новостных каналах льются потоки грязи. Если резолюция Райда будет одобрена, а я считаю что так оно и будет, то болтовни и популизма станет намного меньше. По крайней мере, они будут переориентированы на Беовульф и подальше от нас, по крайней мере, на несколько стандартных месяцев, и это должно сильно помочь. Если ничего другого не случиться, это должно заставить Хэдли уйти обратно в оборону и понизить температуру дебатов о нашей политики и компетентности. И я думаю, напоминание людям о «предательстве» Беовульфа позволит заполучить поддержку немалого числа других системных правительств, которые начнут испуганно озираться вокруг в поисках внешней угрозы Лиге. Те, кто наиболее доволен существующей системой, будут волноваться по поводу того, какой пример подадут собой действия Беовульфа. Фактически, они скорее всего воспримут решение Беовульфа пропустить манти как акт агрессии, направленный непосредственно на них, поскольку это угрожает целостности - и обороне - системы, в которую они сделали инвестиции. А еще лучше, с нашей точки зрения, что неопределенность - чувство, что вся галактика разваливается - должна заставить даже те системы, чьи правительства недовольны нашей политикой, озаботиться угрозами раскачивания лодки в такое время. Нам может быть и врезали, и им может не нравится все, что мы делаем, но мы до сих пор самая большая и самая влиятельная гавань вокруг, так что стадный инстинкт в настоящий момент работает в нашу пользу. Но мы должны достигнуть чего-то, или, по крайней мере, быть в состоянии представить что-то, как успех, если хотим сохранить этот инстинкт работающим на нас, а не против нас. Вот почему подход Кингсфорда предлагает нам наилучшие шансы с точки зрения военных возможностей.
- И насколько действительно, как ты думаешь, этот шанс реален? - Тихо спросила Квартермейн.
- Откровенно говоря, я не знаю. И не думаю, что кто-то знает, - Колокольцев, подняв руки, откинулся назад, признавая свою неуверенность. - Я только знаю, что любой другой вариант имеет еще меньше шансов на успех. А если это позволит нам выиграть достаточно времени, чтобы успеть модернизировать и поставить на вооружение эти новые ракеты «Технодайна», то ситуация изменится радикально. Мы все еще чертовски огромны для них, чтобы манти всерьез задумались об оккупации всех наших звездных систем. Мы просто должны держаться все вместе достаточно долго, чтобы заполучить достаточно хорошее оружие, которое даст нам шанс против них. Если мы сможем сделать это, то соотношение сил и объемов - о чем упоминал Кингсфорд - вступает в игру на нашей стороне, а не их.
Он снова оглядел стол и глубоко вдохнул.
- Итак, я повторяю вопрос. Все согласны, что мы должны принять торгово- и инфраструктуро-рейдерсткую стратегию адмирала Кингсфорда?
Никто не произнес ни слова. Но потом, постепенно, одна за другой, головы расположившихся за столом закивали.
* * *
Палата Звезд, официальное место заседания Ассамблеи Солнечной Лиги, была огромна. Это сооружение изначально предназначалось, чтобы разместить в себе каждую из делегаций всех звездных систем, претендующих на членство в Лиге. Каждая система имела право как минимум на одного делегата; дополнительные места предоставлялись пропорционально численности населения. Большинство делегаций состояло не более чем из двух или, возможно, трех членов. В действительности, почти треть всех делегаций, могло похвастаться только один членом. Более населенные системы, как правило, имели большее представительство, однако делегация Беовульфа, возглавляемая Фелицией Хэдли, состояла из девяти членов.
На данный момент все они были в здании Палаты. Большинство собралось вокруг Хэдли в их индивидуальном отсеке, трое отсутствующих же отправились побеседовать с коллегами из других звездных систем. Сотрудники делегации ежедневно пересматривали каждый результат голосования, фиксировали каждую редакцию обсуждаемых постановлений и пересматривали большинство публицистических статей, но Хэдли была твердо убеждена в необходимости для своих подчиненных лично держать руку на пульсе Ассамблеи.
Особенно в такие дни как этот.
- Фелиция.
Хэдли обернулась и оказалась лицом к лицу с Гамильтоном Бринтон-Мэссенгейлом, третьим по старшинству членом делегации. Это был приятный, скромный мужчина с каштановыми волосами, заученной улыбкой и обманчиво рассеянным дружелюбным выражением лица. Это делало его одним из лучших аналитиков господствующих в Ассамблее настроений, и сейчас Хэдли, уловив его состояние, почувствовала нервную дрожь. Легкая улыбка, обычно блуждающая на его губах, отсутствовала.
- Да Гам?
- Я думаю, что слух правдив, - сказал Бринтон-Мэссенгейлом тихо. - Очень многие, когда я звал их поговорить, делали вид, что не видят меня, - он поморщился. - И я не думаю, что они все внезапно ослепли.
- Зависит от того, что ты подразумеваешь под «не видят», не так ли? - Хэдли коротко улыбнулась.
- Я специально приложил усилия, чтобы проверить это с Хеймдаллом, Циклопом, Тромбоном, Стратмором и Кеничи, - пояснил Бринтон-Мэссенгейл, и Хэдли кивнула. Все пять из этих звездных систем располагались не далее чем в тридцати пяти световых годах от Беовульфа. Фактически, Хеймдалл был всего лишь в четырнадцати световых годах, и все они были торговыми партнерами и (как правило) политическими союзниками в течение многих десятилетий.
- И? - Спросила она, когда он приостановился.
- И Рутгер, и Райхер и Таннербаум были одними из тех, кто, кажется, обзавелся проблемами со зрением. Фанг Чин-вен по крайней мере была готова обменяться несколькими словами, но у меня осталось такое чувство, что она все время оглядывалась через плечо. Фактически единственным, с кем мне по настоящему удалось переговорить, оказался Гук Янг Ки.
Хэдли снова кивнула, хотя и безрадостно. Кьелл Рутгер был одним из делегатов Циклопа, Аурелия Райхер - Хеймдалла, Шарлотта Таннербаум - Кеничи, в то время как Фанг Чин-вен была помощником главы делегации с Тромбона, а Гук Янг Ки - младшим членом делегации Стратмора.
Хэдли не была удивлена Таннербаум, так как отношения Беовульфа с Кеничи никогда не были особенно теплыми. Рутгер был большим разочарованием, особенно после того, что Хэдли и ее делегация, используя свое влияние, несколько стандартных месяцев назад организовали главе его делегации личную встречу с Постоянным Старшим Заместителем Министра Колокольцевым. Однако самым горьким разочарованием, стала Аурелия Райхер. Хеймдалл и Беовульф, учитывая их близость, имели огромный взаимный товарооборот и, за исключением самой Мантикоры, ни одна другая пара звездных наций не могла похвастаться таким количеством межсистемных браков.
«Мне не нравится вероятность того, что Хеймдалл решил списать нас со счетов», - думала Хэдли. - «Однако, Райхер - это боль в заднице даже в лучший день. И до сих пор обижается на то, что наша делегация получила на два представителя больше, чем ее. Мелочная нахалка! Поэтому вполне возможно, что она просто решила, что ей нет смысла подставляться под ждущую нас порку».
- Что сказала Фанг? - Спросила она.
- Не много, в основном, только повседневные банальности. У меня сложилось впечатление, что она разговаривает только из вежливости. С другой стороны, возможно, она не хотела подставлять свою делегацию.
- Почему ты так решил? - Глаза Хэдли пристально сузились.
- Потому что именно она посоветовала мне пойти поговорить с Янг Ки… и она сделала это очень тихо, когда в пределах слышимости не было никого другого из ее делегации.
- Ясно, - Хэдли понимающе кивнула.
Несмотря на размер Палаты и тысячи человеческих существ, населявших ее, когда в Ассамблее проходила сессия (и члены Ассамблеи озадачивали себя участием в ней), ее великолепный дизайн включал в себя звукопоглощающие перегородки между рабочими местами каждой официальной делегации. Перегородки не могли полностью заглушить бесконечный, шелестящий прибой тех многих человеческих голосов, но уменьшали фоновый шум в пределах каждой отдельной секции до действительного «фонового», благодаря чему голоса внутри секции были отчетливо слышны. Поэтому для Фанг имело смысл вести беседу ни о чем, выжидая момент, когда она могла, не боясь посторонних ушей, сообщить действительно полезную информацию.
Предполагая, что она сказала что-то, чего не хочет знать остальная ее делегация.
- Так что же Янг Ки сказал, когда ты его нашел? - Спросила она.
- Чертовски мало, - откровенно ответил Бринтон-Мэссенгейл. - Но это потому, что он и знал чертовски мало. Он сказал, что старшие члены делегации кажутся обеспокоенными, и никто, похоже, действительно также не стремится разговаривать с любым из них. Хотя есть одна вещь, которую он выяснил.
- Что именно?
- Тайрон Райд не включен в официальный список, но он собирается внести специальное ходатайство.
- Янг Ки уверен в этом? - Хэдли почувствовала, что невольно поддалась к Бринтон-Мэссенгейлу. Она знала, что, несмотря на бесстрастное лицо, ее реакция выдала бы ее чувства любому внимательному наблюдателю, но она не могла ничего с собой поделать.
- Настолько, насколько может, - Бринтон-Мэссенгейл пожал плечами. - Ты знаешь, как это бывает, Фелиция. Но он говорит, что договоренность определенно есть. Райд не включен в список спикера, а Юнг-Томас включен, и Юнг-Томас собирается уступить свое время Райду. Это то, что Янг Ки сумел выведать от кого-то из помощников Ненг.
- Понятно, - Хэдли подумала несколько секунд, затем глубоко вздохнула. - Гам, я хочу, чтобы ты вернулся в резиденцию.
- Могу я спросить, почему? - В тоне Бринтон-Мэссенгейла не чувствовалась протеста, но он выглядел удивленным.
- Я хочу, чтобы официальный член делегации, а не просто один из сотрудников, находился около сэра Лаймана. Кто-то, чей официальный статус не позволит обойти его.
- Ты думаешь, кто-то будет пытаться надавить на посла? - Бринтон-Мэссенгейл выглядел еще более удивленным, и Хэдли покачала головой.
- На самом деле, нет, но я не хочу рисковать. Прежде чем уйдешь, убедитесь, что указал свой код полномочий в мою пользу, чтобы я могла распорядиться твоим голосом, если это понадобиться. На всякий случай.
- Разумеется, - кивнул Бринтон-Мэссенгейл. Он ввел соответствующий код, и, прежде чем покинуть комнату делегации, вновь взглянул на нее. - Что ты думаешь обо всем этом? Другие знают что-то, что нам не понравится, я имею в виду?
- Возможно несколько вариантов, - мрачно сказала Хэдли. - Если они используют Райда в качестве ширмы, то это, скорее всего, будет что-то достаточно тяжелое. Возможно…, - она замолчала и покачала головой. - Нет, я не собираюсь строить догадки. Мы все узнаем достаточно скоро. А ты поторопись!
* * *
Жасмин Ненг, спикер Ассамблеи, была родом из Солнечной Системы (спикеры, как правило, избирались из домашней звездной системы человечества). Родившись и выросши в одном из поясных орбитальных поселений, она была высокой и очень тонкой, с бледным лицом и поразительно темными глазами. Она также точно понимала реальную расстановку политических сил в Солнечной Лиге, в противном случае она никогда бы не оказалась на занимаемой должности.
Ненг сидела в роскошном кресле спикера на центральном подиуме Палаты Звезд. Место спикера венчало перекрученную граненую колонну разноцветного мрамора - медового и сливочного, обсидиано-черного и золотого, тепло-зеленого и коричневого - восьми метров в высоту. Она нависала над ближайшими, расположенными на уровне пола боксами делегаций, хотя верхний периметр палаты поднимался еще выше над ней. Рассеянное освещение палаты было организованно таким образом, чтобы обеспечить мягкую, приглушенную атмосферу под большим, полусферическим куполом потолка, где Старая Луна поднялась на востоке и сверкающее изобилие звезд простиралось над головой в бесконечность. Посреди этого тусклого освещения сверкала, подсвеченная лучами напольных прожекторов, мраморная колонна спикера, а над консолью Ненг парила прекрасно детализированная голограмма сине-зеленого шара Старой Земли.
Хэдли всегда считала, что у Палаты прекрасный и величественный внешний вид. И так и должно было быть, ведь Палата - место встречи демократически избранных делегатов самых сильных из когда-либо существовавших человеческих наций. Но хотя Палата был прекрасна, хотя она была спроектирована величественной, все это было обманом, и женщина, сидящая на вершине того мраморного шпиля, это знала.
Выступавший в данный момент делегат, бубнивший что-то под запись в ОРА - Официальный Регистр Ассамблеи - о желании кого-то из своих избирателей, исчерпал выделенное ему время и занял свое место. Хэдли понятия не имела, закончил ли он то, что хотел сказать, но он всегда мог запросить дополнительное время и продолжить именно с того места, где прервался. Конечно, в том случае, если у других делегатов не находилось никаких более важных дел.
Она снова окинула взглядом Палату. Всегда было трудно понять, сколько именно было присутствующих, поскольку многие делегации не включали освещение в своих боксах или даже использовали экраны конфиденциальности, но для нее все выглядело так, словно сегодня присутствовало больше делегатов, чем обычно. Как правило, это была лотерея - присутствует ли сегодня достаточно делегатов, чтобы собрать законный кворум или нет, хотя с тех пор как разразился кризис в отношениях со Звездной Империей посещаемость стала в среднем выше. Однако сегодня, если ее впечатление было верным, делегатов присутствовало больше, чем даже можно было объяснить - многие занимали свои места, а другие неприкаянно бродили по Палате.
- Благодарю вас, мистер Терри, - сказала Ненг делегату, который только что закончил устраиваться в своем кресле. У нее был сильный, звучный голос, что казалось немного странным для такой стройной фигуры, и, не исключено, что был одной из причин, по которым она и была выбрана для своей должности. Ее сильно увеличенное изображение на голографической проекции, парящее прямо под потолком палаты, посмотрело на дисплей ее консоли.
- Председатель палаты предоставляет слово мистеру Гернико Юнг-Томасу, Старая Земля. Почтенный делегат попросил десять минут времени Ассамблеи. Мистер Юнг-Томас.
Ее изображение исчезло, замененное изображением несколько дородного, смуглого человека с песочно-светлыми волосами и серо-зелеными глазами. Он был привычным зрелищем для большинства Ассамблеи, и не один делегат тяжело вздохнул, увидев его и решив, что следующие десять минут будут отличным временем для того, чтобы посетить туалетную комнату или заняться чем-то еще столь же важным. Юнг-Томас имел настоящую страсть слушать собственный голос и мог рассчитывать на занесение своего имени в список спикера, по крайней мере, каждые две стандартные недели. Хуже того, его стаж в Ассамблее означал, что он обычно получал время по первому запросу. Которое он затем использовал, чтобы представить то, что он наивно представлял как звон речей, на самые скучные из вообразимых тем.
Хэдли никогда по-настоящему не понимала, что делал Юнг-Томас. Он просто хотел войти в историю как делегат, который лично занес больше слов в Официальный Регистр? Или пытался доказать, что действительно есть возможность надоесть тысячам человеческих существ до смерти? Или на самом деле верил, что он величественный оратор, несмотря на то, что он всякий раз, вставая с кресла и подходя к визору, выглядел карикатурно? Она не знала, но факт, что ему разрешалось использовать время Ассамблеи - независимо от его мотивации - было еще одним доказательством, что на самом деле существование Ассамблеи совершенно не имеет значения.
Но сегодня Юнг-Томас выглядел по-другому. Его лицо выражало возбуждение и отчаянную решительность, и Хэдли почувствовала, что внутри у нее все сжалось в предчувствии.
- Благодарю Вас, Мадам Спикер, - сказал он, затем его голоизображение обвело глазами зал Палаты. - Я благодарю вас за возможность выступить перед вами, моими коллегами делегатами, но вопрос некоторой срочности был доведен до моего внимания. Соответственно, Мадам Спикер, я уступаю баланс своего времени почтенному Тайрону Райду.
Ненг действительно удалось выглядеть немного удивленной, когда ее изображение заменило Юнг-Томаса на голограмме. Вероятно, актерские способности были еще одним требованием для ее должности.
- Мистер Райд, - сказала она, - мистер Юнг-Томас уступил баланс своего времени Вам. Вам слово.
- Благодарю Вас, Мадам Спикер. И благодарю Вас, мистер Юнг-Томас.
Возникло изображение Райда - высокого, с бронзовым цветом кожи лыжника и яхтсмена, с аккуратно уложенными черными волосы и нордическими голубыми глазами, которые, как знала Хэдли (хотя не должна была), он изменил с их оригинальной коричневой окраски. Он был, безусловно, физически привлекателен. Она отдавала этому должное. И новостные агентства любили его.
- Коллеги делегаты, - произнес он (с мрачным выражением на лице) своим глубоким серьезным голосом, - я приношу свои извинения за то, что предстал перед вами в несколько нарушающих правила обстоятельствах. Я понимаю, это время официально предназначено для обращений к Ассамблее, а не для политических вопросов. Тем не менее, я чувствую, что должен требовать привилегий для внесения экстренного ходатайства.
Фоновое журчание разговоров внезапно ослабело. Оно не прекратилось совсем - Хэдли не могла представить ничего, кроме удара кинетическим оружием, что могло бы сделать это! - но оно, безусловно, упало на один из самых низких уровней, который она когда-либо слышала. Не удивительно. Было очень немного обстоятельств, при которых ходатайство имело приоритет перед запланированными обращениями из списка спикера.
- Может ли Председатель Палаты просить Вас представить основание Вашего привилегированного ходатайства, мистер Райд? - Задала вопрос Ненг.
- Основанием для моего привилегированного ходатайства, Мадам Спикер, является угроза безопасности Солнечной Лиги, - сдержанно заявил Райд. - И серьезный вопрос конституционного права.
Тишина разлилась в Палате, и Хэдли едва сдержала готовый прорваться резкий смех. Конституционное право? Колокольцев и его сообщники внезапно обеспокоились конституционным правом? Если бы от этой мысли ее не тошнило, то она рассмеялась бы.
- Почтенный делегат попросил привилегий для внесения ходатайства на по вопросу угрозы безопасности Лиги, - произнесла Ненг. - Кто-нибудь поддержит его запрос?
- Поддерживаю! - раздался голос из секции делегации Сикреста.
- Запрос привилегий был сделан и поддержан, - объявила Ненг. - Председатель Палаты призывает к голосованию.
Хэдли подумала проголосовать «против», но это в результате ничего не изменило бы. Сговор, как и говорил Бринтон-Мэссенгейл была налицо.
Прошло несколько минут, пока те из делегатов, которые взяли на себя труд проголосовать, нажимали кнопки в своих боксах. Компьютер подсчитали результаты и вывели их на консоль Ненг.
- Запрос привилегий предоставлен, - сказала она. - Почтенный делегат может продолжать.
Ее изображение вновь сменилось лицом Райда. Он изучал взглядом Палату в течение нескольких секунд, затем откашлялся.
- Коллеги делегаты, - сказал он, - я уверен, что нет необходимости перечислять тяжкие события последних нескольких стандартных месяцев. Лига оказалась в противостоянии с так называемой Звездной Империей Мантикора в том, что должно было быть относительно небольшими спором о границах. К сожалению, Звездная Империя решила избрать более агрессивные и воинственные меры в ответ на усилия Лиги настоять на неприкосновенности государственных границ, на обеспечение справедливых и беспристрастных выборов и на защите нейтральной третьей стороны от односторонней агрессии со стороны флота безусловно империалистических сил.
Он сделал паузу, и Хэдли закатила глаза. При некотором воображении произошедшее можно было описать и так.
- Как вы знаете, оперативная группа адмирала флота Сандры Крэндалл подверглась нападению и была фактически уничтожена силами мантикорского флота в системе Шпиндель, входящую в то, что Звездная Империя назвала Сектором Талботт и сочла нужным аннексировать в результате весьма сомнительного «конституционного собрания» Скопления Талботта. Мы по-прежнему стремимся точно определить, что именно произошло на Шпинделе, но факт уничтожения кораблей Адмирал Флота Крэндалл и массовых потерь в результате атаки мантикорцев не подлежат сомнению. Они сами признают шокирующее число погибших. На самом деле их лидеры, их средства массовой информации и даже некоторые из их друзей здесь в Лиге буквально хвастались подавляющим характером своей победы. Как будто смерть столь многих мужчин и женщин была предметом для радости, а не сожаления и печали.
- Перед лицом таких тяжелых потерь и очевидной непримиримости мантикорцев, а также их отказа пойти на компромисс со встречными предложениями Лиги, Адмиралтейство решило направить флот к двойной системе Мантикоры под командованием Адмирала Флота Массимо Филареты. Все мы знаем, что случилось с этим флотом потом - он был обманут в процессе сдачи и уничтожения собственных ракетных подвесок, которые представляли собой его лучшее оружие для нанесения ущерба своим врагам. По заявлению мантикорцев, Одиннадцатый Флот не посылал команду самоуничтожения на свои ракетные подвески. Вместо этого, по неизвестной причине Адмирал Флота Филарета, хотя полностью осознавал окончательную безнадежность своего положения, решил стрелять… не оставив «Саламандре» выбора, кроме как открыть огонь и хладнокровно совершить массовое убийство почти двух миллионов - двух миллионов! - солларианских космонавтов.
Распространившийся по Палаты звук был подобен своего рода басовитому глубокому рычанию, и Хэдли сжала зубы.
- Я знаю, есть некоторые апологеты мантикорцев, готовых оспорить мою интерпретации событий, - продолжил Райд. - И в традиции презумпции невиновности, пока вина не доказана, Адмиралтейство отказалось официально заявлять, что визуальные записи, так любезно предоставленные нам Звездной Империей, были отредактированы. Несмотря на это, я убежден, что большинство из нас слышали мнения авторитетных технических экспертов не сомневающихся в этом. В свое время, я уверен, правда об этом вопросе будет выяснена, и Лига достойно отплатит виновным за смерть столь многих наших военнослужащих. Я оставлю это на будущее, для беспристрастного проведения официального расследования всех обстоятельств дела.
- Существует, однако, еще один вопрос. Тот, который не требует для своего решения доступа к записям враждебного звездного государства. Я имею в виду, конечно же, отказ звездной системы Беовульфа разрешить солларианской оперативной группе под командованием Адмирала Флота Имоджин Цанг совершить транзит через терминал Беовульфа мантикорского Центрального Узла для поддержки флота адмирала Филареты. Конечно, теперь уже невозможно узнать, как внезапное появление дополнительных ста супердредноутов повлияло бы на смертоносные намерения мантикорцев. Мы никогда не узнаем, потому что Беовульф отказался разрешить проход солларианским кораблям. Но этим все не ограничилось, Беовульф сознательно допустил мантикорские боевые корабли в свое пространство и не уведомил Адмирала Флота Цанг об их присутствии. И Беовульф сделал это с целью активного сотрудничества с упомянутыми мантикорскими боевыми кораблями для препятствования транзиту оперативной группы адмирала Цанг.
Его прекрасно поставленный голос в процессе речи постепенно становился жестче, а мрачное выражение лица превращалось в сплошной гнев.
- Я не офицер Флота. У меня нет специальных знаний в этих вопросах. Тем не менее, мне кажется вероятным, что внезапное и неожиданное появление двадцати пяти процентного увеличения боевой мощи адмирала Филареты, по крайней мере, заставило бы мантикорцев остановиться и подумать. И если бы и это не остановило бы их, то, по крайней мере, обеспечило бы нас независимыми свидетелями - и записями, в надежности которым мы были бы уверены - того, что именно произошло, когда печально известная адмирал Харрингтон призвала Адмирала Флота Филарету сдаться, а затем открыла огонь.
- Ничего из этого не случилось, потому что звездная система - член Солнечной Лиги - пошла на сотрудничество с враждебным звездным государством, чтобы не допустить этого. Это было сделано на том основании, что ее конституционная автономия в пределах своего собственного пространства отменяет федеральную власть. И это, заметьте, несмотря на то, что Терминал Беовульфа не является территориальным пространством системы Беовульф - утверждение, которое системное правительство само представило посланнику адмирала, направленному к ним, чтобы заблаговременно ознакомить руководство Беовульфа с деталями планируемого транзита Адмирала Флота Цанг. Во время же критического момента рассматриваемых событий, Беовульф, оправдывая активное содействие своих воинских подразделений неприятельским силам враждебного звездного государства угрожающим оперативной группе Флота Солнечной Лиги являющейся жизненно важной компонентой основной операции, заявил, что его автономия распространяется и на объем пространства за пределами двенадцатиминутного предела.
Раздающиеся в Палате угрожающие выкрики, как отметила Хэдли, стали громче, чем были до этого.
- Мы не можем доказать, что действия Беовульфа непосредственно привели к массовому убийству столь многих храбрых мужчин и женщин Адмирала Флота Филарета, - тяжело продолжил Райд. - Однако возможность этого, несомненно, существует. И может ли это быть правдой или нет - нет сомнений в действиях Беовульфа. И поэтому я вношу ходатайство, чтобы эта Ассамблея назначила специальную комиссию для расследования и вынесения решения по вопросам оснований и последствий действий Беовульфа. Чтобы с полной определенностью оценить, представляют ли или нет эти действия собой - а я полагаю, что представляют - измену в соответствии с Конституцией Солнечной Лиги. И точно определить, что Беовульфу было обещано Мантикорой в обмен на возможность вонзить кинжал в спину Одиннадцатого Флота, лишив Адмирала Флота Цанг возможности прийти тому на поддержку!
- Поддерживаю ходатайство! - Прокричал кто-то, а потом разразился бедлам.
* * *
Спикеру Ненг потребовалось некоторое время, чтобы навести порядок, и Фелиция Хэдли сидела неподвижно, ожидая, глядя прямо перед собой и игнорируя крики и громкие разговоры, возникающие там и тут по всему залу Палаты.
На самом деле ходатайство Рейда не было неожиданностью, даже при том, что им удалось воспрепятствовать ей узнать о том, что оно будет представлено Ассамблее сегодня. И она ждала, что это представление будет эффективно. Но она не ожидала услышать в раздававшемся из зала шуме столько подлинного гнева. Она была уверена, что было больше делегатов, которые не кричали, чем которые кричали, но это было удивительно слабым утешением в данный момент.
Она, привлекая внимание, уже нажала клавишу «Прошу слова». Фактически, она нажала ее еще до того как Райд занял кафедру, так как получила достаточное предупреждение, чтобы понять, что произойдет дальше. Правила Ассамблеи требовали того, чтобы право слова первой было представлено ей, и ее собственная панель показала, что ее запрос оказался первым в очереди. Несмотря на это, она хотела бы быть уверенной, что Ненг собирается следовать правилам на этот раз.
Она была почти удивлена, когда изображение Ненг сменило изображение Райда, и Спикер посмотрела прямо на бокс делегация Беовульфа.
- Председатель Палаты предоставляет слово почтенному делегату с Беовульфа, - объявила Ненг, и внезапная тишина опустилась на палату. Обширное помещение утихло, так близко к молчанию, которого Фелиция Хэдли никогда не слышала, когда ее собственное изображение появилось на огромной голограмме.
- Мистер Райд, - начала она решительно, без обычных церемониальных формул, - выдвинул серьезные и подстрекательские обвинения против моей звездной системы и моего правительства.
- Прячущийся за видимостью объективности и беспристрастности, он очевидно уже вынес свое собственное суждение о том, что именно произошло с войсками под командованием адмирала Филареты, когда они вторглись в двойную систему Мантикоры без всякого формального уведомления об объявлении войны, и после неоднократных предупреждений со стороны Звездной Империи Мантикоры, что она осведомлена о приближении адмирала Филарета и была готова уничтожить весь его флот, если это будет необходимо для защиты своего народа и суверенитета. В случае, если любой из вас имеет какие-либо сомнения об этом, то мантикорский посол обнародовал записи всей своей дипломатической переписки с Постоянным Старшим Заместителем Министра Колокольцевым, в которой он неоднократно просил - почти умолял - Лигу отправить офицера на Мантикору с приказами для Филареты отступить, пока искалось дипломатическое решение споров между Звездной Империей и Лигой.
- Федеральное правительство отказалось отправить такого офицера. Так же не последовало ответа на запросы посла Кармайкла и официальные дипломатические ноты. Насколько нам известно, никто из официальных министров Солнечной Лиги никогда даже не видел их! Хотя никто не в состоянии доказать это на данный момент, твердое убеждение Планетарного Совета Директоров Беовульфа состоит в том, что решения касающиеся тех нот - и перемещения флотов адмирала Филарета и адмирала Цанг - были сделаны бюрократами на уровне постоянных старших заместителей министра. Мужчины и женщины, которые никогда не были избраны на свои должности, без каких-либо открытых обсуждений, предоставили Флот Солнечной Лиги для военных действий против суверенного звездного государства даже направив запрос Ассамблее об официальном объявлении войны, как того требует наша собственная Конституция!
Она осознала, что ее голос зазвенел, словно боевой стальной клинок, как ярость в ответ на цинизм Райда и возможность наконец ясно говорить то, что она думала, без каких-либо иносказаний, подпитывала ее гнев. Она заставила себя остановиться, сделала глубокий вдох, и услышала, как раздались один или два одиноких голоса сердито возражающих на ее слова. Кроме этих голосов в Палате не раздавалось ни звука, и она желала поверить, что это молчание задумчивости, а не тишина угрюмого гнева.
- Совершенно независимо от любых действий со стороны Беовульфа, - продолжила она через мгновенье, - действия тех бюрократов в подталкивании Солнечной Лиге - без конституционно требуемого объявления войны - к войне против звездной нации, чьи боевые возможности намного превосходят таковые возможности Лиги, несомненно, является предательством по отношению к Лиге.
- Однако я замечу, что мистер Райд не предложил исследовать их поведение. Нет, он решил обвинить Беовульф в предательстве и сотрудничестве с врагом. Хотя он был очень осторожен, ни разу не назвав Мантикору «врагом», разве нет? Он неоднократно упоминал Звездную Империю как «враждебное звездное государство», но не «вражеское», не как официального врага. И причина, что он избегал этого термина в том, что не было никакого формального объявления войны.
Последние семь слов вышли медленно, точно расставленные и провозглашенные, и она дала им падать в тишине палаты.
- Я напомню всем вам, что в то время как Конституция признает первостепенную власть федерального правительства во время войны, в мирное время, силы самообороны звездных систем членов Лиги не являются субъектами федеральной власти. Они по-прежнему подотчетны звездной системе, которая строит, укомплектовывает личным составом, и обслуживает их. И территориальная автономия звездной системы абсолютно исключается лишь во время войны. Каким именно образом Беовульф совершил измену, действуя исключительно и полностью в соответствии с буквой Конституции в мирное время?
- Но давайте отложим на секунду этот вопрос. Вместо этого, рассмотрим вопрос о системной автономии и наших совместных с оперативной группой адмирала Трумэн действиях по воспрепятствованию проход адмирал Цанг через Терминал Беовульфа.
- На платформах управления терминальным движением был беовульфский персонал. Солларианские граждане, нанятые Беовульфской Службой Астроконтроля, совместной беовульфской и мантикорской корпорацией. Они были гражданскими лицами, не подпадающие под действие приказов солларианских военных, и со всеми гражданскими правами солларианских граждан. Тем не менее, адмирал Цанг ясно дала понять, что намерена взять контроль над платформой с помощью силы и заставить тех граждан - против их воли - пропустить ее суда через терминал. На самом деле, она специально подчеркнула это столь многими словами. Мало того, когда адмирал Холмон-Сандерс объявила о своем намерении защищать своих сограждан от нападения своих собственных военных, адмирал Цанг сообщила ей, что ее сто с лишним супердредноутов откроют огонь по тридцати шести адмирала Холмон-Сандерс. Очевидное решение бесстрашного флотского офицера полностью осведомленного о своих конституционных обязанностях и о необходимости избегать потерь жизней солларианских граждан.
Тон Хэдли резал, как скальпель, и ее ноздри раздувались в презрение, которое вовсе не было притворным.
- Единственное, что помешало адмиралу Цанг от приведения в действие ее смелых угроз против врага, которого она превосходила три к одному, было внезапное открытие присутствия мантикорской оперативной группы. Мантикорская оперативная группа могла, если бы была хоть доля правды в том странном представлении о том, что адмирал Филарета был жестоко расстрелян без уважительной причины после того, как он сдался, уничтожить все силы под командованием адмирала Цанг прежде, чем та просто узнала бы, что эти корабли существуют. Вместо этого, мантикорский командующий предупредил о своем присутствие и позволил адмиралу Цанг отойти без потери жизней с обеих сторон.
Она приостановилась еще раз, позволяя ее словам осесть в умах присутствующих, затем выпрямилась и расправила плечи.
- Мистер Райд привел то, что он, очевидно, считает, красноречивым случаем, как внезапное появление флота адмирала Цанг в мантикорском тылу, возможно, как-то сумело бы предотвратить гибель Одиннадцатого флота. Он был очень осторожен, избегая однозначного утверждения этого, но он совершенно явно подразумевал, что внезапное появление двадцати пяти процентного увеличения сил адмирала Филареты оказало бы влияние на Звездную Империю и ее союзников. Он также осторожно говорил, что он не флотский офицер. Это очень, по меньшей мере, очевидно… так как любой квалифицированный флотский офицер знал бы, что не более тридцати, тридцати пяти, крупных кораблей - менее десяти процентов увеличения силы адмирала Филарета - можно было бы пропустить через терминал Беовульфа за один раз. И, что переход такого количества тоннажа дестабилизировал бы терминал в течение многих часов, прежде чем любые дополнительные суда могли быть пройти через него.
- Конечно, не препятствуй этому адмирал Холмон-Сандерс и адмирал Трумэн, была возможность вместо одновременного перехода пропускать их последовательно, один за другим. Однако, если бы адмирал Цанг сделала это, то ее корабли появились бы один за другим, с интервалом в несколько секунд, в зоне сосредоточенного огня защищающих Центральный Узел мантикорских крепостей. Крепости, каждая из которых имеет во много раз большую огневую мощь, чем обычный мантикорский корабль стены. Правда в том, что это не имело бы значения, попыталась ли она одновременный или последовательный переход; в любом случае, все, что прошло бы через тот терминал, как мое правительство неоднократно указывало с начала события, было бы уничтожено. Удержав ее от совершения перехода вообще, адмирал Холмон-Сандерс и адмирал Трумэн спасли жизни более чем ста тысячам солларианских военнослужащих. Если вам интересно, какие недоброжелательные, макиавеллевские мотивы мы, возможно, преследовали, предоставляя тем мантикорским боевым кораблям совершить транзит через терминал Центрального Узла Мантикорской Туннельной Сети без уведомления адмирала Цанг об их присутствия, смотрите не дальше, чем на эти жизни. Если бы мы рабски склонились перед неконституционным утверждением преимущества федеральной власти над солларианскими гражданами и автономией звездной системы в мирное время, то эти люди были бы сейчас мертвы сегодня.
Она взглянула через всю палату, огромные голографические глаза презрительно смотрели на мужчин и женщин, сидящих в простиравшихся по залу боксах, и покачала головой.
- Мы все знаем, что здесь происходит. Мы все знаем сценарий, хотя точный график еще может быть под некоторым сомнением. И все мы знаем, кто режиссер этого спектакля и какова цель игры. Поэтому я не ожидаю, что истина и рациональность будет какой-либо эффективной защитой. Но запись покажет, что на самом деле произошло на Беовульфе в тот день. Когда-нибудь запись того, что именно произошло с адмиралом Филарета также будет четко и бесспорно доступна любому, кто вспомнит мистера Райда, его ходатайство и его последствия. Чистая совесть и уважение к истине может не пользоваться большим спросом в этой Ассамблее сегодня, но и то, и другое очень востребовано в системе Беовульфа. Так начинайте ваше расследование. Представьте ваши факты, а мы представим свои. Не для того чтобы опровергнуть каждый из ваших подтасованных, предопределенных «беспристрастных выводов», а потому что мы заботимся об истории. Потому, что в отличие от вас, мы заботимся об истине. И потому, что однажды ваши преемники, кем бы они ни были, будут иметь запись того, что вы на самом деле делали здесь, и будут поносить память о вас со всем презрением и пренебрежением, которые все ваши действия будут полностью заслуживать.
