ГЛАВА 25

- Иннокентий, объясните мне еще раз, как маневры Беовульфа должны помочь нам. У меня, кажется, небольшие проблемы с логикой.

Голос Омосуп Квартермейн был нехарактерно жестким, а ее голубые глаза были суровы, когда она сердито посмотрела на Иннокентия Колокольцева через стол. Они оба сидели в защищенной по последнему слову техники переговорной на необычной встрече наедине, без коллег и помощников, и Старший Постоянный Заместитель Министра торговли не была похожа на счастливую женщину.

- Я по-прежнему считаю, что это поможет нам в долгосрочной перспективе, - терпеливо ответил Колокольцев. - Я не говорю, что все получилось так, как я надеялся, потому что это очевидно, черт побери. И я не знаю, поможет ли это нам, но, пожалуйста, вспомните, для начала, я никогда не говорил, что это хороший вариант. Я только сказал, что это лучший для нас.

- Но посмотрите, что заявили эти две суки! - Резко бросила Квартермейн. - Вы видели, Иннокентий, что Беовульф сбросил в средства массовой информации, и Холмон-Сандерс достаточно плоха сама по себе! Агентства новостей собираются раздуть дело о нарушении Конституции, «неизбранных бюрократах», превышении федеральных полномочий, и ты это знаешь. Да поможет нам Бог когда О’Ханрахан займется этим! Но адмирал манти, эта Трумэн, - она покачала головой. - Презрение, продемонстрированное этой сукой! Она позволила Цанг пересечь линию, и не показала даже следов сомнения, что могла бы расколотить наши корабли на куски в любой момент по своему желанию. Хуже того, она не стесняется возлагать полную ответственность на нас - на нас, лично - это гораздо больше, чем сделала Холмон-Сандерс, Иннокентий! Это соответствует мнению женщин-с-улицы, о том, что нашего «принципиального ответа» никогда не будет, и ты знаешь это тоже.

- Согласен, мне никогда не приходило в голову, что Беовульф может зайти так далеко, и на самом деле пригласит флот манти в свое пространство, чтобы угрожать флоту Лиги, - уступил Колокольцев. - С другой стороны, я никогда не ожидал, что адмирал Цанг будет настолько глупа, что на самом деле попытается прорваться, когда Беовульф ясно сказал ей - «нет»! - Настала его очередь покачать головой с выражением отвращения на лице. - Она должна была отступить «в знак уважения к выраженной воле Беовульфа» и дать бефам настоять на своих конституционных правах, так мы бы получили кредит для демонстрации сдержанности на фоне их иррационального поведения!

- Ну, она не смогла нарушить их права, не так ли?

- Нет, она этого не сделала. И я нахожу интересным, что Раджани до сих пор так занят разбором результатов ее действий.

- Что ты имеешь в виду? - Глаза Квартермейн сузились, и Колокольцев пожал плечами.

- То есть, я хочу поговорить с замечательным адмиралом лично, - сказал он стальным голосом. - Я хочу выяснить, что именно поручил ей Раджани на самом деле. Бог знает, после выступления Крэндалл, я готов признать, что каждый действующий флаг-офицер Флота чертов идиот, но все ли ее действия были ее собственными идеями? Или же кто-то свыше в Адмиралтействе выдал ей пачку приказов, о которых мы ничего не знали?

- Почему, черт возьми, Раджани должен быть сделать что-то подобное? - Нахмурилась Квартермейн. - Он ведь знал не только, что мы делаем, но почему именно так!

- Я, конечно, объяснял ему все доступными словами, - жестко сказал Колокольцев. - Но он добивался этой конфронтационной позиции по отношению к манти с первого дня, и он никогда не объяснял, почему Крэндалл из всех проклятых мест для своих учений выбрала именно Сектор Мадрас. Или, почему он не упомянул нам о ее присутствии в непосредственной близости после того, что произошло в Новой Тоскане. Или даже каким образом Филарета нечаянно «оказался» так удобно расположенным в Тасмании, когда он пришел к нам с планом «Яростного Правосудия». Я знаю, что он высокомерный член, который презирает каждого родившегося «неоварваром», и я знаю, что он воспринимает отношение манти как личное оскорбление Флоту, но я начинаю подозревать, что не могло бы быть чего-то большего, чем это.

- Пожалуйста, не говорите мне, что ты купился на эту ерунду о грандиозном заговоре, о котором вещают манти!

- Я - нет, - ответил Колокольцев, но его тон показался Квартермейн неуверенным.

- Многовековые заговоры? - Она всплеснула руками. - Флоты невидимых кораблей? Замена всех нас какими-то генетически модифицированным супер-кощеями? Какой-то нанотехнологический контроль над разумом? И весь институт генетического рабства только как прикрытие коварных планов каких-то «Указующих»? Мы должны верить, что противным мезанцам удалось сохранять все это в абсолютной секретности на протяжении шестисот лет, когда все «доказательства» манти сводятся к неподтвержденному свидетельству одного сумасшедшего ученого? Того, кто на самом деле угрожал убить одну из ведущих генетиков Мезы - не одного из боссов Рабсилы, а руководительницу клиники материнства и перинатальной генетики, одной из лучших больниц Мезы! - за смерть его дочери?

- Я согласен, это звучит безумно, - ответил Колокольцев. - Но частности вызывают у людей интерес, заставляющий остановиться и задуматься. Как факт, все население Республики Хевен верит в это. На самом деле именно хевы в первую очередь притащили всю эту историю на Мантикору!

- По словам самих манти, - бросила Квартермейн. - И если бы я была ими, я должна была бы чертовски убедительно говорить нам все, что я смогла бы придумать, чтобы, возможно, убедить нас пойти навстречу и отправить кого-нибудь на Мантикору с приказом для Филареты об отмене операции, как этого продолжал требовать Кармайкл!

- Ты думаешь - они лгут?

- На самом деле, я думаю, что это чертовски возможно, - резко сказала Квартермейн. - Если Кармайкл сможет продать нам свою версию и заставит нас отозвать Филарету, не будет ли оно того стоить? Я имею в виду, даже если мы позже узнаем, что они лгали нам, мы уже отозвали его. Мы собираемся отправить ему снова к ним только потому, что мы обозлены тем, что они лгали нам? Мы бы выглядеть полными невежественными растяпами - сначала поверив в их блеф, а затем отправив его обратно пнуть их задницу, как хулиган на детской площадке в истерике, просто потому, что они перехитрили нас в первый раз!

- Как насчет Притчарт? - Поинтересовался Колокольцев.

- А что с ней? Я никогда не встречала эту тетку, не так ли? Насколько трудно найти актрису, чтобы изобразить ее? Особенно с маленькой компьютерной правкой картинки? Как Вы полагаете - манти будут переживать о реакции главы звездной нации, с которой они находились в состоянии войны последние двадцать лет, когда та узнает, что они использовали ее в психологической операции против нас? Что она сделает? Объявит им войну?

Омосуп сделала паузу и Колокольцев не стал ее прерывать. Он действительно был не уверен, на самом деле. Он не был убежден в ее правоте - отнюдь нет!- но это была приемлемая альтернатива, и он отметил для себя, что нужно предложить эту идею Малахаю Абруцци. Возможно, это пригодится в не слишком отдаленном будущем.

- Ну, как бы то ни было, - сказал он, возвращая разговор к первоначальной теме, - в ответ на твой ранее заданный вопрос, даже с учетом того как облажалась Цанг, мы получили безоговорочный запрет Беовульфа на проход наших собственных кораблей. И не менее возмутительный факт того, что адмирал манти получила право прохода. Очевидно, что бефы пригласили ее заранее и помогли скрыть движение ее кораблей через терминал Беовульфа с конкретной целью убийства, если бы дело дошло до стрельбы, космонавтов Лиги - это идеально с нашей точки зрения. Я уже говорил с Малахаем об этом, и он готовит сообщение от «неназванного источника» для некоторых из наших наиболее надежных информационных агентств. Также у меня есть трое наших друзей, имеющих влияние на Ассамблею, в том числе Тайрон Рейд, которые готовы поставить вопрос о формальном расследовании действий Беовульфа.

Квартермейн посмотрела на него на мгновение вдумчивым взглядом, а затем медленно кивнула. Тайрон Рейд был старшим представителем Ассамблеи из самой Солнечной Системы. Член Судебного Комитета, он тщательно пестовал свой имидж опытного и вдумчивого юриста, и он нравился репортерам. Его фотогеничное аристократическое лицо и безупречное совершенство его староземного акцента сделали его одним из любимых комментаторов новостных агентств, и это, в свою очередь, делало его одним из самых известных политических деятелей во всей Лиге. Он идеально подходил как для роли до крайности взбешенного так и «больше опечаленного, чем гневающегося» знатока Конституции развенчивающего некорректную трактовку ее положений Беовульфом.

- А если выяснится, что Филарета напортачил также сильно, как Цанг? - Спросила она немного погодя, и Колокольцев скривился.

Предполагая, что операция «Яростное Правосудие» шла по плану - а курьер, совершивший переход на Беовульф, казалось доказывал, что Филарета достиг Мантикоры по крайней мере, неделю назад, почти по графику - то они уже должны получить известия от него. Тот факт, что их не было, однако, не обязательно доказывает, что что-то пошло не так, как планировалось. Сражения между флотами размерами с Одиннадцатый Флот и всем, что бы манти не наскребли, могут потребовать несколько дней или даже недель маневрирования оппонентов друг против друга. Впрочем, даже если Филарета захватил все три обитаемые планеты двойной системы Мантикоры, он по-прежнему должен был пройти мимо крепостей на мантикорском конце Центрального Узла - и мимо объединенных ССОБ и КФМ подразделений в пространстве Беовульфа на другом конце - прежде чем он смог бы отправить сообщение в Старый Чикаго.

Ничего из этого не помогало Колокольцеву восстановить самообладание во время затянувшегося молчания.

- Это одна из причин, почему Малахай не делает новостным агентствам никаких «официальных» заявлений о нашей позиции, - признался он вслух. - И поэтому я уже проинструктировал Рейда и других постараться воздержаться от публичных выступлений. Мы в любом случае не будем проявлять активность, пока не узнаем, как дела у Филареты, но Малахай и я обсуждали варианты. Очевидно, если он надавил и манти рухнули, то сообразить, как это преподнести - не проблема. С другой стороны, если он отступил - мы отметим, что и он, и Цанг еще раз продемонстрировали отвращение флота Солнечной Лиги к той кровавой вакханалии, к который судя по всему стремятся манти.

- А если ему надрали задницу, как Крэндалл? - Мрачно спросила Квартермейн.

- Мне кажется, что он умнее, чем Крэндалл. Я думаю, что он даст задний ход, если станет очевидно, что ему наподдадут. И, если честно, я думаю, манти отпустят его.

- Почему? - Вопрос Квартермейн мог прозвучать как недоверие, но, судя по ее тону, ей было по-настоящему интересно.

- Я думаю, что они сумасшедшие, но я не верю, что они кровожадные маньяки как мы рассказываем информагентствам, Омосуп, и ты тоже не верь. Задумайся об этом. Они могли ухлопать Цанг, но даже не пытались атаковать ее. Они позволили ей развернуться и свалить в гипер. Ее хвост, метафорически, был у них под каблуком, но они отпустили ее. Если бы они действительно собирались начать войну против Лиги, то позволили ли бы такому количеству наших супердредноутов уйти от них? «Жить, чтобы драться в другой день» - я верю в этот девиз.

- Я не знаю, сколько веры я захотела бы инвестировать в конкретно эту теорию, но все выглядит не так совершенно безумно, как казалось поначалу, - сказала Квартермейн. - С другой стороны, - она вновь прищурилась, - это по-прежнему не объясняет, почему ты хотел меня видеть именно меня и никого больше.

- Это не потому, что я хотел видеть именно тебя и никого больше, - поправил Колокольцев. - Я хотел встретиться с тобой в тайне от всех остальных. В частности, от Натана и Раджани. Я полагаю, что есть на самом деле очень хорошие шансы, встреча тет-а-тет останется вне поля их зрения, но если бы я начал собирать остальных…

Он позволил голосу упасть, и она кивнула. Она думала, что это может быть так. Впрочем, она заключила сама с собой мысленное пари на тему, которую он захочет обсудить.

- Хорошо, - сказала она. - Мы здесь, они нет. Что ты хотел обсудить?

- Эту проклятую блокаду манти, - сказал он откровенно. - Одна из причин, почему я не хочу видеть Натана или Раджани здесь потому, что последнее, что нам сейчас нужно - это позерства. Но сказав это, я должен признать, манти действуют быстрее и намного жестче, чем я от них ожидал. Закрытие их собственных терминалов достаточно плохо; если эти сообщения, что они закрывают терминалы других наций, верны, они обостряют ситуацию еще сильней мною ожидаемого.

Квартермейн собралась съязвить, но не стала. По крайней мере, он допускал, что сделал ошибку. Кроме того, идея пнуть его так, как он того заслуживал, была не совсем конструктивной в данный момент.

- И? -Сказала она вместо этого.

- И мне нужна оценка текущего состояния дел, на основании того, что мы знаем сейчас. И твой прогноз развития ситуации на ближайшие несколько месяцев. Даже в лучшем случае, нашей экономике будет нанесен удар, предполагая, конечно, что Филарета еще не решил все наши проблемы. Я знаю это. Но мне нужно знать, что вы с Агатой планируете сделать, чтобы смягчить ущерб. Я не жду «чудес», - добавил он поспешно, так как взгляд ее голубых глаз снова стал жестким, - и я спрашиваю не поэтому. Я спрашиваю потому, что мне нужно знать, как нам залатать дыры наилучшим образом и вы двое можете это сделать. Я знаю, вы с Агатой тесно сотрудничаете, поэтому я полагаю, что разговаривать с тобой в значительной степени то же самое, что говорить с вами обеими, избегнув таким образом разговора с Натаном и Раджани.

- Тебе придется поговорить с ними рано или поздно, - предостерегла она, смягчив тон. - В долгосрочной перспективе экономические последствия любого вида постоянных военных действий будут болезненными, невероятно болезненными, если честно. Мы будем нуждаться в налогах с протекторатов сильнее, чем когда-либо, и даже в лучшем случае, который я могу себе представить, это будет сфера компетенции Натана и Пограничного флота.

- Я уже это понял, и когда я должен буду вызвать их, я это сделаю. Но прежде, чем я это сделаю, я хочу располагать наилучшей информацией, которую я могу получить. Я хочу говорить с ними с позиции силы, а это значит, зная, что, черт возьми, что я имею в виду и, зная, что ты, Агата и я договорились обо всем. Понятно?

- Ладно, - согласилась она и откинулась на спинку кресла.

- Во-первых, - начала она, - как Агата и я уже говорили, наше влияние на межзвездную торговлю…