— Каков текущий статус Бандита Два, Ютако?

— Изменений курса не наблюдается, — ответила лейтенант-коммандер Ютако Шрайбер, операционист оперативной группы 2.2 Флота Мезанского Союза. Она обернулась на коммодора Родерика Санга, командира оперативной группы, который только что вступил на крохотный мостик "Призрака", корабля ФМС и вопросительно приподняла бровь.

Санг заметил это движение и подавил нехарактерный порыв накинуться на ней за это. Ему удалось справиться с соблазном не показав ничего на своем лице, в том числе благодаря тому факту, что Шрайбер возможно была лучшим операционным офицером, с которым он когда-либо работал, несмотря на её не самый высокий ранг. Её готовность использовать свои мозги, была главной причиной, по которой он выбрал ей из большого количества кандидатов, когда Бенджамин Детвейлер поручил ему эту часть операции Устричная Бухта. В конце концов, тот факт, что он упорно работал над развитием отношений взаимного доверия и уважения, которые и позволили подчиненной задать немой вопрос в такой манере, помог еще больше.

Но всё равно, крохотная его часть хотела оторвать ей голову. Не из-за каких-либо её действий, а из-за напряжения постоянно нарастающего в окрестностях его желудка.

— Спасибо, — громко сказал он вместо этого, направляюсь к командирскому креслу и усаживаясь в него.

"По крайней мере я продемонстрировал свою невозмутимость, делая паузу перед ударом по голове", подумал он с сарказмом. Если, конечно, Ютако и другие не решат, что я пришел, только из-за того, что чертовы грейсонцы заставляют меня ссать кипятком.

Вторая мысль вызвала короткий всплеск веселья в нём и он был удивлён насколько лучше он почувствовал себя. Но между словом "лучше" и тем, что он мог бы описать как "хорошо", лежала целая пропасть.

Вплоть до последних двенадцати часов, часть операции Устричная Бухта, относящаяся к Сангу, шла без сучка и задоринки, так что он считал, что ему не стоит слишком громко жаловаться, даже в уединении собственного мозга, пока законы Мерфи не показали себя в своей красе. Преимущество в технологиях и генетике это все конечно очень хорошо, но вселенная остается рабой теории вероятности. Стратеги Мезанского Союза добросовестно пытались учитывать это с самого начала, так же как и те, кто планировал эту конкретную миссию. Фактически, и в приказах Санга и на каждом брифинге перед операциями это соображение выделялось особо, но он сомневался что его начальство добродушно посмотрит на человека, который провалил Устричную бухту, каковы бы ни были обстоятельства.

Он нахмурившись посмотрел вниз на свой маленький ретранслятор курса, наблюдая за красными иконками эскадры крейсеров Грейсонского Космического Флота.

— Только моя "удача" могла завести нас в середину каких-то тренировочных упражнений, — подумал он хмуро. "Хотя, хотел бы я знать, о чем, черт побери, они думают, разгуливая здесь. Чертовски неаккуратно с их стороны.

При операционном планировании Устричной Бухты была учтена тенденция внутрисистемного движения к ограничению полетов в плоскости эклиптики звездной системы. В конце концов практически вся недвижимость, в которой были заинтересованы люди, находилась вдоль эклиптики. Локальный трафик был редко озабочен чем-то намного выше или ниже неё и корабли, прибывавшие из гипера, практически без вариантов появлялись в той же плоскости, так как в целом это предполагало самый короткий полет к цели, которая привела их в систему, не говоря уже снижении износа альфа-узлов. Так что, хотя планировщики обороны размещали наблюдательные платформы для прикрытия полюсов, обычно в этих регионах не было большого движения.

Но сейчас, тем не менее, по причинам известным только им самим — и конечно, Мерфи, — ГКФ отправил целую эскадру кораблей, выглядевших как грейсонская версия мантикорского тяжелого крейсера типа "Саганами-С", поиграться на полпути к границе гипер-лимите и к северу от звезды Ельцина.

Это не раздражало бы Санга так сильно, если бы они решили сделать это не в этот определённый момент. Да, и в этом определённом месте. Остальные пять кораблей его оперативной группы направлялись к месту встречи с "Призраком" для своего последнего запланированного рандеву, и если Бандит Два не изменит вектор движения, он пройдет менее чем в пяти световых минутах от точки рандеву.

И значительно ближе к курсу "Призрака, которым он следует к месту встречи.

Он положил локти на подлокотники командирского кресла, откинулся назад и, сжав губы, обдумывал ситуацию. Одной из проблем, с которыми столкнулись при планировании операции, был тот простой факт, что звездная система это огромный объем пространства для его разведки шестью кораблями, какими бы сложными не были их сенсоры или платформы дистанционной разведки и какими бы скрытными не были они сами. Па крайней мере, если при этом есть цель держать противную сторону в неведении о том, что идет разведка.

Он изучил каждую доступную крупинку об операциях манти против Хевена, и он был впечатлён очевидной способностью их разведывательных платформ действовать практически как угодно, не будучи перехваченными хевенитами. К сожалению, если Санга обнаружат, то независимо от того удастся ли его перехватить или нет, Устричная Бухта скорей всего будет провалена, что означает, что задачи манти были легче чем его. Он ни капли не сомневался, что он может избегать местную сенсорную сеть достаточно хорошо, чтобы предотвратить определение координат любого их его кораблей, даже если сенсорам удастся засечь их присутствие. К сожалению целью было даже не дать грейсонцам узнать, что он был здесь. Разведывательные силы Манти, в общем и целом, особо не волновала возможность, что хевениты могут обнаружить факт разведки, так как всё равно те ничего не смогли бы с этим поделать и не то чтобы они не знали, что кто-то находится в состоянии войны с ними. Но если до наступления часа Х, грейсонцы обнаружат, что кто-то шатался по их системе, вероятность успеха Устричной Бухты существенно снизится. Они всё еще могли понести потери, возможно даже тяжкие, но предполагалось что Устричная Бухта станет решающим ударом, а не просто болезненным.

Учитывая все это, планировщики операции исключили любые исходящие передачи данных между широко разбросанными кораблями оперативной группы Санга. Вероятность обнаружения даже сильно сфокусированных передач были намного выше, чем вероятность обнаружения самих судов, что стало причиной, почему план операции включал периодические встречи кораблей для обмена информацией на очень коротком расстоянии с помощью маломощных лазеров связи. Когда все данных их сенсоров будут собраны, организованы и проанализированы, "Призрак" будет знать, что сказать платформам наведения. Но без этих рандеву, у флагмана Санга не будет данных и это будет неприемлемо.

В отличии от некоторых более пламенных фанатиков Союза, Родерик Санг не чувствовал личной враждебности к нормальным, который вот вот должны были обнаружить что они устарели. Какими бы наивными и глупыми не находил он их веру в случайные комбинации генов и как бы загружен он не был, преодолевая препятствия, созданные этой глупостью, он не винил никого из них за это. Конечно, если не считать этих ханжей с Беовульфа. Но отсутствие личной враждебности не уменьшало его желания преуспеть, и в этот конкретный момент, всё, что он действительно хотел, было, чтобы из ниоткуда вдруг вылезла черная дыра и сожрала все эти чертовы крейсера.

— Изменяем курс, сэр?

Коммодор поднял глаза, услышав тихий вопрос. Коммандер Тревис Тсау, его руководитель персонала, стоявший у его плеча, кивнул в направлении ретранслятора курсов на правом колене Санга.

— В момент максимального сближения Бандит Два пройдёт в двух световых минутах от нашего основного курса, — указал Тсау, всё тем же тихим голосом.

— Об этом, Тревис, — ответил Санг с легкой улыбкой, — я уже осведомлён.

— Я это знаю, сэр, — Тревис обычно был немного жестче чем Шрайбер, но он знал Санга еще дольше, и он добавил, с кривой улыбкой, — с другой стороны, частью моей работы является привлечение вашго внимания к таким маленьким вещам. Просто на всякий случай, Вы же понимаете.

— Понимаю, — кивнул Санг, снова опустил глаза на ретранслятор, и глубоко вздохнул.

— Следуем тем же курсом, — сказал он. "С выключенным спайдер-драйвом мы для них всего лишь приятная тихая дыра в пространстве. И, откровенно говоря, они уже так близко, что я оставил бы двигатель выключенным. Я знаю, что они скорей всего не способны засечь его, но.."

Он позволил своему голосу затихнуть и Тсау кивнул. В этот момент, Призрак двигался по баллистическому курсу, с выключенными активными сенсорами. И это, как Санг только что отметил, вкупе со всеми многочисленными стелс технологиями, встроенными в разведывательный корабль, должно было сделать его более чем просто невидимым. Но проблема заключалась в слове "должно", так как если это предположение окажется неверным, у Призрака будет нулевая вероятность выжить.

Корабли класса "Тень" вообще не несли на себе наступательного вооружения. Они были заточены на то, чем Призрак занимался в данный момент, и не было нужды притворяться, что они способны решить проблему силовым путем, если противнику удастся их обнаружить. Так что они были оборудованы всеми стелс-системами, которые смогли разработать плодородное воображение Анастасии Черневской и остальных членов R&D команды ФМС (Флота Мезанского Союза), снабжены самыми крохотными платформами и если это означало приношение в жертву вооружения, то пусть будет так. Даже их противоракетная оборона представляла из себя символический жест разработчиков, и каждый на борту Призрака был прекрасно осведомлён с этим фактом.

С другой стороны, Черневская и её люди действительно хороши на своём месте, Санг напомнил себе.

Значительную часть доступного тоннажа "Призрака" занимали три "киля" спайдер-драйва, и ещё крупная доля приходилась на набор чрезвычайно мощных сенсоров. Обитаемость также была важным фактором в расчётах разработчиков, потому что "Тени" предназначались для долговременных мыслей, но проектировщикам пришлось пойти на ряд серьёзных компромиссов даже в этом отношении в пользу установки наиболее эффективной системы невидимости.

В отличие от кораблей большинства флотов, разведчики ФМС не обошлись обычной "умной" краской. Другие корабли могли управлять своей окраской и изменять её по мере надобности, превращая свои корпуса — или их части — в то, что требовалось в данный момент, от почти идеальной отражающей поверхности до чёрного тела. Возможности "Теней", однако, шли гораздо дальше. В отличие относительно простых нанотехов "краски" большинства кораблей, поверхность "Призрака" была способна имитировать практически любую область спектра электромагнитного излучения. Ей пассивные сенсоры обнаруживали любое поступающее излучение от инфракрасного до космических лучей, а её компьютеры проецировали эти данные на ей корпус, где наделённые выдающимися способностями наниты воспроизводили его. В результате любой, кто смотрел на "Призрак", полностью включивший режим стелс, "видел" то, что "видели" сенсоры на точно противоположной от него стороне, словно весь корабль был одним большим листом кристаллопласта.

По крайне мере, такова была теория, и в этом случае предсказания теории и реальность находились в замечательном согласии.

Конечно, системы не была идеальной. Её основным слабым местом было то, что она не давала полного покрытия. Как и любая система стелс, она ещё должна была справляться, например, с такой проблемой, как отвод тепла. Современная технология позволяла собрать и использовать огромную часть этого тепла, но не всё его, а остальной необходимо было куда-то деть. И, как и в стелс-системах большинства флотов, ФМС избавлялся от этого тепла, излучая его в противоположную сторону от известных вражеских сенсоров. Современные поля невидимости могла минимизировать даже тепловой след, но ничто не могло устранить его полностью, а сами поля невидимости возможно было обнаружить на чрезвычайно малых дистанциях, поэтому любой корабль оставался уязвимым к обнаружению достаточно чувствительными сенсорами с удачного (или неудачного) вектора.

В данном случае, однако, они знали, где именно находятся грейсонцы. Это означало, что они могут настроить систему на максимальную невидимость с этого конкретного вектора угрозы, и в ходе тренировок Сун лично попытался обнаружить "Тень" с помощью лучшиз пассивных сенсоров ФМС. Даже точно зная, где находится корабль, было практически невозможно выделить его из фонового космического излучения, поэтому Сун не был излишне обеспокоен тем, что Бандит-два заметит "Призрак" с помощью бортовых систем, пока тот остаётся в скрытном режиме. Он, однако, был менее уверен, что спайдер-драйв останется незамеченным с такого смехотворно маленького расстояния. Люди Черневской уверяли его, что обнаружение было крайне маловероятно — что им потребовалось почти два стандартных года, чтобы разработать собственные детекторы, даже зная, что искать, и эти детекторы были пока далеки от того, чтобы называться надёжными, но Сун не имел желания становиться тем, кто докажет неуместность из оптимизма. В конце концов, даже у спайдер-драйва был след, даже если никому бы не пришло в голову связать его с двигательной системой. Хватило бы и того, что кто-то заметит аномальные показания приборов, и у него хватит добросовестности — или, если на то пошло, скуки, — чтобы потратить немного времени на выяснение, что это.

И то, что сигнатура спайдер-драйва даёт вспышку при включении, только делает это более вероятным, подумал он. Шансы на то, что кто-то её заметит, всё же невероятно малы, но даже в этом случае они будут гораздо хуже чем, вероятность того, что кто-то на борту Бандита-два заметит нас, пока мы тихо пролетаем мимо.

В то же время, он знал, почему именно Тсау задал свой вопрос. Какую бы сложную цель не представляли они для сенсорных систем Бандита-два, правил бы резко поменялись, если грейсонский крейсер решит задействовать свои собственные разведывательные платформы. Если бы он собирался сделать это, и если бы платформы получили хорошую, близкую точку обзора на ту сторону "Призрака", которую он держал отвёрнутой от их основного корабля, шансы обнаружения очень быстро выросли бы от неизмеримо низких до ужасно высоких. Это означало, что Сун фактически делал ставку на то, что шансы на запуск грейсонцами разведывательных платформ ниже, чем шансы их бортовых систем обнаружить вспышку активации спайдер-драйва, если он решит обойти их.

Конечно, даже если мы попытаемся отодвинуться от них, это не особенно поможет, если они решат запустить платформы. Всё, что бы нам тогда удалось, это немного от них удалиться, а дистанционные платформы потому и зовутся дистанционными, Род.

Нет. Он уже бросил жребий, и он знал, что это решение правильное, каким бы слабым утешением это не послужило, если Мёрфи решит провести ещё более активное вмешательство.

"Интересно, Эстби и Омельченко так же интересно проводят время, странствуя по Мантикоре?" — подумал он сухо. "Знаю, никто не обещал, что это будет легко, и я всегда любил сыграть в покер не меньше других, но это уже смешно.

Родерик Санг расположился поудобней в своем командирском кресле и стал ждать, какие карты раздаст им Мерфи в этот раз.