38
Открыв глаза, Каспар ощутил некоторое неудобство, что-то мешало ему сидеть. Он привстал, пошарил у стены и обнаружил ту самую котомку, о которой беседовал с мессиром Маноло.
Каспар открыл ее, и первое, что ему бросилось в глаза, была круглая коробочка, светящаяся зеленым, приятным для глаз светом.
— Что там, ваша милость? — спросил из темноты Фундинул.
— Привет от мессира Маноло, — ответил Каспар. — Для начала полечимся. У кого какие жалобы на здоровье — подходите.
— Ваша милость, а она голод усмиряет? — позевывая, спросил Углук.
— Нет, Углук, для усмирения голода есть другие способы.
Пациенты стали сползаться; кто подставлял руку, кто ногу, Бертрану Каспар замазал рассеченную бровь, Аркуэнону подлечил шишку на голове — у Каспара и у самого была похожая. А еще изрядно болели порезы и отбитые ребра. Вскоре всем полегчало, и Углук снова захрапел.
Баночка с целебной мазью перестала светиться, зато засиял розовым светом мешочек из кожи с вышитыми серебром магическими знаками.
Каспар вынул его и развязал. Внутри оказался белый порошок с резким неприятным запахом.
— Наверное, ваша милость, мы должны подложить это тюремщикам в кашу, чтобы их пронесло, — предположил Фундинул, зажимая нос.
— Нет, сдается мне, что эта штука поможет справиться с замком.
Каспар поднялся и, пользуясь мешочком как светильником, добрался до двери, затем бросил несколько щепоток порошка на железную полосу, обозначавшую местонахождение замка.
Несколько мгновений ничего не происходило, потом металл будто вскипел. На пол посыпалась окалина, и дверь слегка отошла.
Приоткрыв ее шире, Каспар выглянул в коридор. В нем было чуть светлее, на стенах плясали отблески факелов и слышались голоса.
— Разговаривают справа, — сказал Бертран.
— А мы без оружия, — вздохнул Фундинул. — Придется драться голыми руками.
— Ничего, нам не впервой, — заметил Углук и зевнул.
Они вышли из камеры — Каспар первым, за ним Углук, Фундинул и Бертран. Эльф двигался замыкающим.
Ярдов через пятнадцать коридор сворачивал направо, а дальше был перекрыт решетчатой перегородкой с распахнутой дверцей. За перегородкой при свете факелов трое тюремщиков играли в кости.
Слышались их азартные возгласы:
— Кидай, вонючка!
По приспособленному под стол бочонку прыгали кости.
— А у меня шесть и три! Что, выкусил?
— Шельмуешь, сожри тебя огры!
— Давай деньги! Деньги давай — я выиграл!
На поясах стражников висели короткие мечи в ножнах, в углу стояли короткие копья.
— Вон тот — мой, — сказал Каспар, показывая на стражника в помятом шлеме. В отличие от княжеских гвардейцев эти выглядели не столь блестяще.
Углуку достался тюремщик в ржавой кольчуге, а Бертрану — с бородавкой на щеке.
Гному и эльфу предстояло оставаться в резерве.
— Вперед! — скомандовал Каспар и первым выбежал на освещенное место.
Сопротивления почти не было, нападение оказалось неожиданным. Через несколько секунд задушенные стражники уже валялись на полу в живописных позах.
— Вооружаемся, — сказал Каспар.
— Да снаряжение-то хреновое, ваша милость, — сказал Фундинул. — Кольчуга гнилая — пальцем проткнуть можно.
— Уж какое есть.
Кольчуги никому не подошли, поэтому удовольствовались тремя ржавыми мечами и тремя копьями с искривленными древками.
Вспомнив, каким путем их сюда вели, Каспар с отрядом двинулись к выходу и скоро уперлись в дверь. И снова пришлось доставать чудодейственный порошок — одна щепотка, и кованый замок превратился в ржавую труху.
— Ну что, выходим, ваша милость? — спросил Углук, поигрывая слишком коротким для его руки мечом.
— Я вот что подумал — там. наверху, полно солдат, они в доспехах и с хорошими мечами. Может, поискать в здешних подземельях других узников и выпустить их — пусть будет больше неразберихи.
— Да, они отвлекут от нас внимание охраны, — поддержал Бертран. — Очень разумно. Вот только порошка у нас немного — на все двери не хватит.
— Ждите, — коротко бросил гном и исчез.
— Куда это он? — удивился Углук.
— Полагаю, пошел искать ключи.
Каспар оказался прав, Фундинул скоро вернулся с тяжелой связкой ключей.
— Где они были? — спросил Каспар.
— Под бочонком, ваша милость.
— Надо же, как просто. Разбирайте ключи и подбирайте к замкам, посмотрим, что из этого выйдет.
Ключи распределили, и бойцы отряда рассредоточились по сумрачным, освещаемым редкими факелами коридорам.
Каспар остался у выхода на лестницу.
Скоро послышались шаги и приглушенные голоса.
— Без суеты! — командовал Бертран. — Не топать!
Из-за угла появилась большая группа оборванных, грязных людей. Они часто моргали, даже слабый свет факелов был для них слишком ярок.
— Ну что, все? — спросил Каспар.
— Да, — ответил за них Бертран. — Дальше только трупы!
— Понятно. — Каспар быстро пересчитал «пополнение». Получалось тридцать два доходяги, но, судя по телосложению, некоторые знали толк в драке. — Итак, господа, это единственный для всех нас шанс освободиться или умереть свободными, поэтому никакой пощады охранникам — убивайте всех и захватывайте оружие! А теперь следуйте за мной, но без криков, топота и спешки.
Каспар открыл дверь и вышел на лестницу.
На первом этаже их ждал еще один пост охраны. К службе здесь относились без должного рвения, решетчатая дверь, как и внизу, была распахнута, а шестеро охранников тоже играли в кости.
Аркуэнон метнул копье, и первый стражник был повержен, Углук бросился вперед и заколол следующего, за ним рванулась толпа узников, они смели остатки охраны и едва не растерзали их, мстя за перенесенные страдания.
Похватав трофейное оружие, узники помчались по коридорам дальше, дико воя и круша всех и вся на своем пути, и вскоре вступили в бой с отдыхающей сменой караула.
— Хорошо взялись, крепко, — сказал Бертран, взвешивая в руке доставшийся ему меч.
— Наше оружие должно быть где-то в арсенале, осталось выяснить, где этот арсенал, — сказал Каспар.
Оглядываясь и прислушиваясь к доносившимся из коридоров крикам, он повел отряд к выходу. Проходя поворот за поворотом, они перешагивали через тела охранников и погибших в схватке узников. Вдоль стен валялись тлевшие факелы, обломки копий и части кирас.
Скоро отряд наткнулся на двоих раненых — видимо, в спешке невольники забыли их прикончить. Один был совсем плох и едва дышал, другой испуганно вскрикнул и стал отползать в темный угол, с ужасом глядя на приближающихся невольников.
— Да это десятник, — сказал Углук, указывая на серебряные насечки на смятом наплечнике раненого.
— Ответишь на вопрос, оставим тебя жить, — сказал Каспар, приставив к горлу пленника ржавый тюремный меч.
— Я не предам ее светлость!
— Ее светлость нам и не нужна, мы хотим забрать свои вещи. Понимаешь?
Десятник кивнул. Жить ему хотелось.
— У нас забрали оружие, сумки, снаряжение. — Каспар похлопал по висевшей на плече котомке мессира Маноло. — Надо бы вернуть, а вот где они, мы не знаем.
— Это в арсенале, ваша милость. — Десятник всхлипнул, рана в животе, хоть и не была глубока, быстро отнимала у него силы. — В арсенале, в башне с синими витражами.
— Сейчас витражи не разглядишь, пойдешь с нами и покажешь.
— Я ранен, ваша милость, помру!
— Ничего, так быстро не помирают.
Десятника подхватили под руки и поволокли по коридору, потом он пошел сам, зажимая рану рукой.
Над замком светили звезды, кое-где в окнах горел огонь. Было тихо, и это казалось странным, ведь узники уже должны были оказаться здесь.
— Вы кто такие? — Из темноты выступили несколько стражников. Их появление было неожиданным, пленники замерли.
Каспар чуть развернулся, чтобы проще было ударить мечом, но его опередили. Брошенное кем-то копье ударило говорившего в спину, из-за колонны выскочили несколько освобожденных узников и в две минуты разделались с охраной. Они проделали это без лишнего шума, но где-то в другом месте охране удалось подать голос:
— На помощь! Враги в замке! На помощь!
— Давай скорее! — Каспар подтолкнул десятника так, что тот едва не упал. — Где арсенал — показывай!
— Вот в этой башне, ваша милость, только там охрана…
— Да уж знаю. Сколько их?
— Трое: десятник и двое солдат.
— Хорошо, пошел вперед.
Они прошли еще немного и остановились у дверей.
— Углук, Бертран — займитесь ими, а ты постой. — Каспар придержал «языка».
Однако дубовая дверь оказалась запертой.
— Постучите… — подсказал десятник. Углук постучал, в двери распахнулось окошко, в нем появилось освещенное свечкой лицо.
— Кто там?
— Это я, Смарт, открой…
— А что там за шум?
— Двое висельников сбежали, за ними по всему замку гоняются.
— Ха-ха-ха, вот придурки-то ваши тюремщики.
Смарт открыл дверь и тут же получил по голове чугунным кулаком Углука, орк с Бертраном проскользнули в дежурку и быстро покончили с двумя сидевшими там охранниками.
— Можно заходить, — сообщил Бертран.
Поддерживая десятника, Каспар вошел в помещение арсенала, за ним неслышно проскользнул Аркуэнон и притворил дверь.
— И что теперь, куда нам? — спросил Каспар, оглядывая длинный ряд одинаковых дверей, но десятник уже обессилел и потерял сознание. Осторожно опустив его на землю, Каспар достал заживляющую мазь и, приподняв края рассеченной курки десятника, намазал его рану чудодейственным средством.
— Может, помер? — предположил Углук. Все замерли, надеясь услышать дыхание раненого. Без десятника пришлось бы проделать много лишней работы, а чудодейственный порошок требовалось беречь.
Со двора все чаще доносились крики и звон мечей, и очень скоро в арсенал могли прислать подкрепление. Десятник глубоко вздохнул и открыл глаза.
— Где я?
— Я тебе сейчас скажу, где ты! — не сдержался Фундинул.
— Спокойно, — сказал Каспар и обратился к десятнику:
— У кого ключи?
— Под стулом в углу.
Фундинул проскользнул за решетчатую дверь, где размешалась караульная, и, отодвинув колченогий стул, обнаружил в стене гвоздь, на котором и висела связка ключей.
Тем временем десятник потрогал свой еще недавно располосованный живот и удивленно уставился на Каспара:
— Вы колдун, ваша милость?
— Неважно. Где хранятся наши вещи? Ваши трофеи — наши веши. Понимаешь?
— Вот за этой крайней дверью, — ответил десятник, продолжая ощупывать живот.
Замком занялся Фундинул, Углук подсвечивал ему снятым со стены факелом. Негромко щелкнул замок, дверь была отперта. В этот момент кто-то с силой ударил входную дверь арсенала. Все схватились за оружие, однако Аркуэнон ее своевременно запер, а снаружи опять завязалась драка, кто-то раз за разом бился о дверь, затем все стихло.
— Можно заходить, — сказал Фундинул и, взяв у орка факел, первым прошел внутрь.
Каспар вооружился другим факелом и, подталкивая десятника, вошел следом.
Свет заиграл на развешенных по стенам клинках — длинных и коротких, изогнутых и прямых. В одном углу были свалены трофейные шиты разного назначения и происхождения, в другом, словно срубленные головы врагов, лежали шлемы. Некоторые были смяты, другие совсем новые. Солдатские, сержантские, офицерские с серебряными и золотыми накладками. Пики, алебарды, секиры, горбыши… Без сомнения, в этом зале хранились именно трофеи.
— Вот он! — воскликнул Углук, поднимая из груду свой потертый, старый шлем. — Я без него прямо как голый!
Орк водрузил шлем на голову и довольно заулыбался.
— Поменял бы его на новый, вон их здесь сколько! — заметил Фундинул.
— Ни за что! Он не раз спасал меня, я ему доверяю! О, а вот и мой меч!
Давно не чищенный двуручник выделялся среди сверкающих клинков, казалось странным, почему его не отдали в кузницу на переделку.
— К счастью, они не успели заняться нашими вещами, — сказал Каспар, торопливо перебирая свое имущество. Доспехи, шлем, «Железный дождь», меч, кинжал с крюком и складной лук с запасом стрел — все оказалось на месте. Каспар даже заулыбался.
Бертран нашел фамильный меч и, пробуя его, покрутил на головой; оказавшись в руках хозяина, клинок радостно запел.
— Теперь я чувствую себя полноценным гномом! — произнес Фундинул, вынимая из запылившегося чехла свой топор.
Аркуэнон молча и по-хозяйски оглаживал свой лук и колчан со стрелами. Дольше пришлось искать его кинжал, но и он скоро нашелся в корзине с другими кинжалами и дагами.
— И котелок тут, ваша милость! — сообщил счастливый Фундинул.
— Прекрасно, значит, пора уходить.
