Назад: ЭТАП 1

Дальше: ЭТАП 3

ЭТАП 2

Утром Егор проснулся ни свет ни заря. Мгновение назад спал — и вот уже лежит в постели в полном сознании. В теле необычная для утра бодрость и легкость. Он полон энергии. Егор вскочил, подбежал к окну. Шторы разлетелись в стороны, словно вспугнутые птицы. В комнату хлынули потоки солнечного света, заискрились на стеклах книжного шкафа. Сразу видны стали космические просторы пыли, витающей в воздухе.

Сегодня! Это случится сегодня! Не в силах стоять на месте, Егор забегал по комнате. Сегодня разрешено читать книгу! Он посмотрел на шкаф, едва не взвыл от нетерпения.

«Через пять дней в это же время…» — сказано в книге. Он перевел взгляд на часы. Больше двенадцати часов до заветного часа. Он задрожал от нетерпения, вновь ударился в бесконечный бег по комнате. Остановился у зеркала.

— Я не доживу! — пожаловался он своему отражению, — Честное слово, не доживу! Меня разорвет от нетерпения!

Отражение молчало. Егор задумался на миг, воровато огляделся и спросил:

— Может, как-нибудь слукавить? Как думаешь? — Егор, стоящий за стеклом, недовольно нахмурился. Тот же, который был здесь, сразу согласился: — Да, ты прав! Нельзя обманывать книгу! Если она сказала вечером, значит, вечером!

Так и не договорившись с собой, подошел ближе к шкафу. Провел рукой по ряду книг. Раз уж решил терпеть до вечера, нужно чем-то заняться. А что лучше поможет убить время, как не чтение захватывающей книги. Рука замерла на ярком глянцевом корешке. Егор вынул книгу. С обложки сурово смотрел воин со здоровенным мечом. Из-за спины воина испуганно выглядывала красивая девушка.

Егор тут же представил себя на месте этого воина. За его широкими, мускулистыми плечами прячется испуганная Настя. Он держит в руке огромный меч и рубит головы врагам…

А впрочем, это неинтересная книга! Отправимся лучше в космос. Небрежно бросил книгу про варвара на кровать, вытащил другую. На обложке похожая картинка, только варвар одет в блестящий скафандр и меч в руках световой. На девушке еще меньше одежды, чем в Средние века… Хотя эту книжку он совсем недавно перечитывал!

Вскоре на кровати лежала груда книг. Перед Егором зиял провал, а там… темнел сверток.

— Егор, — сказал он себе, — это будет непростительной слабостью!

«Да ладно! — ответил внутренний голос— Я просто посмотрю! Я же не буду читать!»

Руки с такой поспешностью нырнули за свертком, что зацепились за полку. Егор вскрикнул, сунул палец в рот. Черт! Засадил занозу под самый ноготь. Быстро успокоился и взял сверток.

Сверток отозвался приятной прохладой! Странный холодок уже не удивляет. Наверняка это признак одобрения. Ведь когда брал книгу впервые, она тоже пульсировала прохладой.

Егор сел за стол, сверток положил перед собой. Все как в прошлый раз. Только сейчас на сверток льет лучи солнце из окна. Яркие, солнечные дорожки пересекают стол. Сверток представляется куском непроглядного мрака на ярком фоне скатерти. Лучи солнца касаются материи и… исчезают. Егор моргнул, потер глаза. Что за странная иллюзия! Лучи солнца словно втягивались в черную ткань, отчего тень от книги казалась больше, чем должна была быть.

Егор осторожно коснулся ткани: если она так впитывает солнечный свет, то должна нагреваться. Чудеса! На книгу законы физики не действуют! Или действуют, но как-то иначе…

Ладно! Хватит думать, нужно открывать! Он осторожно развернул сверток. Ткань черной кляксой легла на стол. Егор благоговейно замер. Уже успел забыть, какое это величественное зрелище книга Рост!

Любовно провел рукой по переплету. Золотистые буквы мигнули. Показалось, что гладит не бездушную книгу, а живое существо. Подушечками пальцев чувствовал приятную шероховатость кожи, тиснение вдоль корешка, выпуклость букв. Книга отозвалась импульсом прохлады: «Еще! Погладь меня еще!»

Потрясающе! А ты хотел забыться чтением другой книги. Хотел изменить единственной и неповторимой книге. Нет других книг, кроме Роста! Их просто нет!

Не сомневаясь больше, он открыл книгу и принялся медленно листать страницы. Правила пользования, предисловие, первый этап. Стоп! Что-то не так! Что-то изменилось! Егор пристально вгляделся в страницы книги. Почему нет тумана?

Первый этап должен заканчиваться туманом. Егор обеспокоенно провел рукой по странице. Сегодня разворот девственно чист. «О Достойный, не заставляй усомниться в твоей разумности. Не заставляй повторять истину ДВА раза!!!» — последняя фраза первого этапа, а за ней ничего. До конца страницы чистое пространство. Неужели?!..

Егор замер в предвкушении чуда. Неужели мне позволено перевернуть страницу? Мелькнула страшная мысль: а вдруг с книгой что-то произошло? Обиделась на него? Сердце тревожно екнуло!

Чтобы узнать, нужно перевернуть страницу. Егор глубоко вдохнул, словно перед прыжком в воду. Зашелестела переворачиваемая страница. Егор не смог сдержать восхищенный возглас: серебристый туман поднялся над страницами еще выше, чем прежде. Солнце пронзило туман яркими лучами, тысячи искорок вспыхнули над книгой, закружились в веселом хороводе. Егор прищурил глаза. Потрясающее зрелище. Над книгой повисла небольшая радуга. Егор осторожно протянул руку. Радуга казалась осязаемой, но рука прошла сквозь разноцветную палитру.

Какая книга может сравниться с этой? Никакая! Егор вгляделся в туман. Туман послушно расступился, появились слова:

«Приветствую тебя, о Достойный, на втором этапе книги Рост! Поздравляю! Ты успешно завершил первый этап, превзойдя своим восприятием многих! Ты уже готов к освоению следующего этапа! Поэтому тебе дарована великая честь начать его раньше положенного срока!..»

Вот видишь, а ты сомневался! Егор хлопнул себя по голове. Может быть, еще раньше следовало приступить, а ты… Он вгляделся в туман. Прочитанные слова оставались четкими, словно только что были выжжены на поверхности листа. Далее туман становился более плотным, словно не исчезал, а отступал с прочитанных строк. Прочитанное намертво отпечатывалось в сознании.

«Так перейдем же к следующему этапу, о Достойный! Второй урок позволит тебе видеть, что было и чего не было, читать в душах людских и принимать невозможное!..»

«Принимать невозможное»? Опять книга изволит говорить загадками. В прошлый раз едва не потерялся в тишине и мраке. Какого подарка ожидать теперь? Егор поежился.

«А сейчас, Достойный, почувствуй свободу…»

Из тумана начало выступать что-то большое и разноцветное. Раньше текст выплывал по слову, сейчас появлялся примерно на полстраницы. Туман редел, расступался причудливыми завихрениями, в сознании Егора выкристаллизовывалась картинка. Далекий скалистый берег, обрыв, уходящий вниз, к морю, бурные волны, разбивающиеся о камни, брызги пены и солнечный восход…

Картина начала приближаться, затягивать Егора, туман окутал серебристыми объятиями. Потом он расступился, и Егор оказался на обрывистом берегу. Босые ступни кольнули острые камушки, мощный соленый ветер гладил обнаженное тело. Шум морских волн, крик чаек. Восходящее солнце осветило его фигуру. Егор глядел на него не щурясь.

Он вдохнул полной грудью свежий пьянящий воздух, раскинул руки. Как прекрасна жизнь! Какое чудо — из душной, маленькой комнаты в один миг перенестись на берег незнакомого моря и увидеть прекрасный мир! Ни души кругом! Весь мир твой!

Егор шагнул навстречу солнцу! Ветер рвал волосы, обжигал кожу. Егора захлестнуло пьянящее чувство свободы! Свобода! Егор рванулся вперед, мгновенно покрыл пару шагов до обрыва и прыгнул. Прыгнул и полетел. Полетел к солнцу. Щемящее чувство восторга переполнило душу! Он летит! Летит! Где-то внизу бушует море в тщетной попытке достать его, но даже брызги не долетают сюда. Острые клыки скал еще более заострились в бессильной ярости.

Свобода! Егор чувствовал ее всеми фибрами души! Свобода от всего на свете! Над ним никто не властен! В городе среди людей и помыслить нельзя о такой свободе! В городе угнетает многомиллионная масса, не дает взлететь, не дает даже просто карабкаться вверх, к солнцу! А здесь!..

Только вспомнил город, свою прежнюю жизнь, как перед глазами, словно в старом немом кино, защелкали кадры. Как будто пьяный киномеханик выхватил из ленты жизни какие-то куски. Нет логики, нет смысла. Просто события, образы прошлого. Прошлое вернулось и пронеслось перед глазами курьерским поездом, а он стоял на перроне, силясь заглянуть в окна…

А потом он вернулся. Почувствовал твердый стул, пол под ногами, удушливую обстановку комнаты. Не в силах вытерпеть контраста, поспешно открыл форточку. С улицы пахнуло свежестью. Но даже в утренней свежести четко различил запахи многотысячного города — гарь бензина, выхлопы, испражнения.

Вернулся к книге, заглянул на страницу. Картинка отпечаталась четко и контрастно. Скалы, море и солнце. Егор вспомнил чувство опьяняющей свободы, которое испытал там.

— Спасибо тебе! — прошептал он. «А теперь перейдем к упражнениям второго урока!» — выплыли из тумана невозмутимые слова. Будто не было ничего. Ни полета, ни ощущения свободы… Настало время учебы! Но теперь Егор знал, что получит взамен старой жизни! Он больше не будет бояться Роста! Не будет!

А слова выплывали и выплывали из глубин серебристого тумана. Сознание фиксировало их, запоминало. Далее следовали пояснения к упражнениям на следующую неделю. Упражнения главным образом медитативного характера. Егор разочарованно выдохнул. Подобные упражнения встречались в других книгах… в простых книгах. Даже пробовал делать, но особых результатов не добился. Никак не ожидал от Роста… Но сомневаться некогда, слова выплывали из тумана непрерывным потоком. Хоть и знал, что они намертво впечатываются в сознание, поспешно пытался разложить по полочкам, не упустив ни крупицы новых знаний-…

Далее говорилось о необходимости продолжать выполнять упражнения прошлого урока и давались рекомендации, как повысить их эффективность. Наконец рекомендации закончились — и книга замолчала.

Неужели все? А почему не сказано, когда следующий сеанс?

«О Достойный, теперь книгу можно открывать каждый день по одному разу. Если будет необходимость коррекции твоих занятий, ты узришь их, если же ты пойдешь верным путем, увидишь ЗНАК! Следующий этап сам тебя найдет!..»

Руки послушно захлопнули книгу и начали заворачивать в ткань. Егор не противился: книга и так дала поблажку. Теперь можно заглядывать в нее каждый день. Он сунул книгу на место.

Первый урок он решил провести незамедлительно. Поставил стул напротив окна — все как сказано в книге. Сел, окно прямо перед глазами. Двор залит солнечным светом. Яркая зелень и голубое небо. Уголок девятиэтажки скромно выглядывает из-за пышных крон.

Егор задумался. Что сказано в книге? Сесть перед окном в удобной позе и расслабиться. Стандартное упражнение на релаксацию. Закрыть глаза, представить, как тяжелеет тело. Ноги делаются свинцовыми, руки тоже. Волна тепла прокатывается по телу…

Медленно повторил про себя слова медитаций и почувствовал: тело четко выполняет установки. Стоило только упомянуть про тепло, как ноги словно опустили в тазик с теплой водой. Руки налились тяжестью, Егор попробовал их поднять — точно горный хребет пытался сдвинуть.

Расслабляются и успокаиваются мышцы лица, глазные яблоки плавно опускаются на дно глазных впадин, дыхание ровное и замедленное.

Небывалый покой окутал Егора мягким покрывалом. Необычное ощущение сна наяву. Как будто тело спит, а мозг бодрствует, фиксирует жизнь вокруг. А сейчас заглянем в себя! Егор увидел, как по венам текут потоки крови. Целые реки ее омывают органы. Сердце размеренно бухает, исправно перегоняет кровь. Тысячи крохотных красных тел доставляют к органам необходимые вещества, забирают и уносят ненужные. А теперь надо направить кровь к голове.

Егор мысленно проговорил формулу внушения. Она, как и все остальное, будто выжжена в голове каленым железом.

Егор почувствовал, как кровь замедляет свой бег. По телу разлилась приятная истома. Волна покалывания пошла снизу вверх, ноги стали неметь, за ними руки, все тело. Острой иголочкой кольнул страх. Неужели опять? Но Егор успокоил себя: так надо! Кровь побежала еще медленнее, совсем медленно, но сердце продолжало исправно работать.

И вот уже мощный поток крови хлынул наверх. Сердце стучало, послушно нагнетая кровь, и вся она устремлялась к мозгу. Егор ощутил в голове покалывание. Дряблые, слипшиеся капилляры расправляли стенки, сосуды прочищались.

Егор осознал, что его мозг в обыденной жизни был задействован лишь в самой незначительной мере. Работала только предельно малая часть его, а остальная, как подводная часть айсберга, лежала в тени и не была востребована.

И вот сейчас волны крови омывают мозг, пробуждают его. Егор со страхом и восторгом чувствовал, как не использованная доселе часть мозга активизируется. Голова гудит, словно потревоженный улей.

Егор ощущал, как что-то меняется в сознании. Вроде все по-прежнему, он сидит на стуле с закрытыми глазами и медитирует. Но кровь бурлит в голове, щеки горят, он покраснел как рак. «Что-то будет», — подумал Егор.

Когда-то он слышал, что возможности мозга человека используются меньше чем наполовину, и сейчас был поражен, ощутив, какие изменения произошли с его собственным мозгом. Он явно заработал сильнее…

А потом все резко закончилось. Кровь отхлынула, даже голова закружилась. Теперь покалывало уже все тело. В голове ощущалась необычайная легкость и… пустота. Словно в компьютер поставили новый винчестер на миллионы гигабайт и теперь не знаешь, чем его забить.

Губы сами собой прошептали формулу выхода из релаксации. Он досчитал до десяти, вдохнул глубоко и резко выдохнул. Все! Можно вставать!

Он открыл глаза. Мир ворвался в сознание, яркий, потрясающе четкий и понятный. Вроде бы тот же самый, который покинул десять минут назад, и все же другой. Немного другой!

Егор восторженно огляделся. Мир огромен, светел и ярок. И Егор стоит прямо в его центре. Стоит и улыбается.

Вдруг пришла твердая уверенность, что этот мир создан для него. Он в нем хозяин и сможет сделать все, что пожелает! Нужно только время!

Егор поглядел в окно. Перед ним, словно стена, возвышался огромный девятиэтажный дом. А в этой стене окна, окна. Сотни окон. И за каждым живут люди! Тысячи людей! И все чувствуют: любят, ненавидят, отправляют естественные потребности! Каждый из них личность, каждый считает себя уникальным, избранным, центром вселенной! И каждый… ошибается?!

Егору страшновато стало от мысли, что он один из тысячи, из миллиона, из миллиарда таких же особей, которым на него совершенно плевать! А большинство и вовсе переступит через него, если это потребуется для их блага, и даже не заметит, как хрустнули кости…

В голове что-то щелкнуло, словно рычажок передвинули. Рост с ним! У всех у них нет Роста! Рост поможет, поднимет его над ними, и он уже не будет страшиться их произвола! Он возвысится над ними, станет сильнее всех! Он будет…

Нет, об этом даже думать страшно! Настолько страшно, что мысли обрубило словно топором. Егор отвернулся от окна…

В голове не только пустота, но и странная легкость. Появилось желание как-то загрузить мозги. Обычная наша жизнь — это отработанный алгоритм. Мозги напрягаем, дай бог, раз в неделю. И тут же норовим соскользнуть в приятные объятия тупого бездействия. Неудивительно, что мозги современного человека не разглядишь из-за плесени.

Егор оглядел комнату. На нижней полке шкафа лежала стопка потрепанных тетрадей. Недавно пытался сделать для друзей курсовую работу. После нескольких безуспешных попыток махнул рукой. Лучше написать пару стишков на заказ, чем маяться с этими формулами.

Егор взял тетрадь в руки, полистал. Высшая математика. Никогда не был в ней силен. Перед глазами запестрили производные, интегралы, матрицы и что-то уж совсем непонятное! И как он во всем этом разбирался? Четыре года прошло, а уже ничего не помнит…

Глаза зацепились за задачку. Нужно было взять тройной интеграл. Сложная задачка! Решение десять раз перечеркнуто, словно бился над ней не один день. А может, и действительно бился. Но в конце стоит ответ. Стоп! Что-то тут не так. Егор схватил ручку и написал недостающую формулу. Вот так. А сейчас и вовсе легко. Формулы и цифры сами собой возникали в голове, рука послушно писала. Вот! Теперь другое дело. А то исписал две страницы, а толку… Задачка решается в два действия. Егор вывел ответ и сверил его со старым. Совпало!

Он закрыл тетрадь и закинул ее на место! Молодец, Егорка, столько лет прошло, а ты не забыл. Задумчиво взял с полки тетрадь по физике…

Через полчаса Егор сидел и, чтобы хоть как-то успокоить возбужденный мозг, смотрел телевизор. Пока листал тетрадки, радостно вспоминались прошлые знания, не успевал глянуть на страницу и прочитать задание, как в голове возникали формулы и результат, готовенький и правильный, слетал с губ. Потрясающе! Восторг переполнял душу. Ему бы Рост во время учебы! С такими способностями уже докторскую бы защитил!..

Телевизор у Егора был старенький, ламповый долгожитель! Впрочем, черно-белое изображение и ламповые внутренности нисколько не угнетали Егора. Гораздо больше неудобств приносило отсутствие пульта дистанционного управления. Дабы переключить непонравившуюся передачу, приходилось вставать с кровати и крутить ручку переключения каналов.

Егор не любил глупые телевизионные шоу. Но чтобы унять разбушевавшийся мозг — лучшего не придумать! Эти передачи предназначены отуплять многочисленную армию телезрителей. Сотни опытных профессионалов заняты тем, чтобы заставить зрителей расслабиться и тупо потреблять жвачку для мозгов. Тогда можно затолкать в них что угодно. От имени кандидата на следующих выборах до названия страны, которую следует разбомбить.

Егор рассеянно глядел на экран. Там шел очередной рекламный ролик.

— Носить трусики одного фасона всю неделю — это не по мне! — болтая ногами, сообщила симпатичная девушка. — Они должны быть разными каждый день!..

Егор раздраженно скривился. Вот дура! Вся жизнь для нее в трусиках! И таких показывают на экране. Навязывают их образ, делают лицами торговых марок. Они открыто пропагандируют свой образ жизни!.. Спешно встал и переключил канал.

— Невозможно — это не факт, а только мнение. Не приговор, а вызов… Невозможное возможно! — чеканил женский уверенный голос. Словно бальзам на душу! Вот это реклама так реклама! Стоит обратить внимание на продукцию этой фирмы!

Щелкнул переключателем дальше.

— …ночью на углу улиц Зеленой и Ленина найден труп мужчины. Им оказался Селин Петр Витальевич. По предварительным сведениям Селин скончался от передозировки наркотика. В милиции не исключают и насильственный характер смерти. Гневин комментировать данный вопрос отказался…

Наконец набрел на музыкальный канал. По экрану прыгали три взрослых мальчика, старательно выводили слащавую песню о любви. Егор поморщился, но оставил. Все равно больше нечего смотреть.

Приглушив немного звук, Егор лег на кровать. Обиженно заскрипели пружины. Он задумчиво уставился в потолок. Мозг успокоился, уже не гудит, как включенный компьютер. Мысли текут вялые, словно сытые змеи на солнышке.

Главное, чтобы активность можно было вызывать в любой момент и использовать для конкретных задач. Ведь это глупо, когда есть высококлассный инструмент, а приложить его не к чему. Решать никому не нужные задачки из старых тетрадей — это ребячество.

Егор задумался. Как использовать обострившийся мозг? Какие сейчас есть проблемы? Тут же захлестнула волна подсказок: прищур Олега, пряжка Забели, татуировки Турка, высокомерный взгляд Графа, наглые речи Игоря… Сердце кольнуло! Вот! Главная проблема — это деньги!

Вчера пообещал Насте, что поедет с ней на отдых. Пообещал! Обещания, тем более данные любимой девушке, нужно выполнять! Поэтому весь вечер обдумывал возможность экспроприации Борисовых средств. В голове роились сотни планов один безумнее другого. Как обычно, не на шутку размечтался. Уснул как раз в самый разгар погони за инкассаторской машиной на двух джипах, угнанных у главного хлыновского авторитета.

Теперь можно воспользоваться очень хорошим инструментом — активизированным мозгом! Теперь его мозг, словно мощная вычислительная машина, сможет просчитать сотню вариантов. Нужно только четко сформулировать задачу.

— Мне нужны деньги! — проговорил он вслух. — Они есть у Бориса! Борис — бандит! Деньги надо брать у него?!

Егор прислушался, в голове пустота! Что-то не видно особой активности! Мо-озг! Ну-ка давай думай! Зря, что ли, столько крови в тебя закачал? Но мозг бессовестно молчал. Егор разочарованно вздохнул. Похоже, пользоваться мозгом тоже придется учиться…

В голове что-то щелкнуло. Егор ощутил острую необходимость куда-то бежать. Ноги сами собой понесли его к телефону, трубка гудела у самого уха. Пальцы сами собой нажимали на кнопки. Что-то знакомое? Это же номер Феклы!

— Алло! Вась, ты?.. — услышал Егор свой голос. Это было странное чувство. Вроде бы говорил сам, но слышал себя словно со стороны. Неприятное ощущение. — Привет! Это Егор! Дело есть!.. Разбогатеть хочешь?.. Ты где? Встретиться нужно!.. Очень срочно! Не телефонный разговор!.. Потом объясню!.. Давай! Пока!.. До встречи!..

Положил трубку. Весь дрожал от нетерпения. Хотелось бежать, делать что-то, действовать! Настя! Настюха! Все будет хорошо! Я добуду деньги, и мы поедем на этот чертов курорт. Вместе поедем! И никакой кучерявый Стае нам не указ!

Набрал еще один номер, на сей раз уже осознанно. Короткие гудки, тихий голос Сбруева:

— Слушаю!

— Здравствуйте, Виталич. У меня просьба будет… Ага! у меня тут проблемы!.. Нужно увольнительную написать!.. На неделю!.. Очень, очень срочно!.. Вы же меня знаете, я просто так не стану… Хорошо! Спасибо!..

Он положил трубку. Вот и славненько, теперь он свободен!

— Я свободен, словно птица в небесах! — пропел Егор. Он рассеянно глянул на телевизор, Васька сказал, будет у проходной в час. До встречи еще два часа. На экране по сцене бегала певица, изо всех сил пытаясь выглядеть сексуальной. Изгибалась возле микрофона, вертела попой. Из одежды пара лоскутков да туфли. Егор прибавил звук. Давно уже делал это, не притрагиваясь к регулятору громкости.

Певица старательно орала песню, в припевах самозабвенно повизгивала. Егор поглядел на ее стройное тело, вздохнул сокрушенно — жалко, телевизор черно-белый.

Оператор взял крупный план, на Егора глядели грустные глаза. Глаза у девушки наверняка синие! Точно, синие, как у Насти. Хотя у Насти глаза красивее. Они такие огромные, выразительные! А когда она что-нибудь рассказывает, они задорно блестят. Да и внешность у Насти лучше. Эта тощая, словно жердь, а вот Настя женщина так женщина!

«А волосы у певицы наверняка рыжие», — решил Егор. Изображение мигнуло, волосы красотки пламенели ярким пятном на черно-белом фоне. Егор заинтересованно вгляделся. А в этом что-то есть! Когда в черно-белый клип добавляют цветные вставки. Очень удачное решение… Стоп! Егор замер. У него же черно-белый телевизор!

Девушка продолжала петь. Ярко-рыжие волосы метались по экрану. «А юбочка у нее красная», — подумал Егор.

И тут же юбка певицы полыхнула огнем. Сердце Егора встрепенулось. Неужели…

Он отвернулся от телевизора, оглядел комнату. Кровать, стол, сервант. Обои в серый цветочек. Цвет обоев ему никогда не нравился! Хотелось чего поярче! Он закрыл глаза, перед внутренним взором замелькали яркие краски, потом открыл и замер: обои переливались сочными красками, словно им не десять лет, а только вчера поклеены. Потрясающе!

Егор вновь обернулся к телевизору. Старенький черно-белый телевизор показывал в цвете!!! Не касаясь ручки громкости, Егор прибавил звук, вскочил и восторженно запрыгал по комнате. Ура! Рост его не оставил. Он продолжает радовать! Он всегда с ним!

«Позволит тебе видеть, что было и чего не было…» — вот что значат эти загадочные слова. Цвета как такового нет, но он его видит!..

Два часа пролетели мигом. Мир вокруг превратился в детскую книжку-раскраску. В один миг можно было перекрасить любой предмет. Егор шагал по улице и смотрел во все глаза.

Навстречу шагают две симпатичные мулаточки с европейскими лицами. А что, если… А если небо сделать зеленым! Ого! А если листья красными? А асфальт желтым?..

Вскоре мир вокруг засиял нереальными красками, начисто утратив свою обыденность. Как будто Егор попал на другую планету. Он даже испугался немножко: а ну как не сможет вспомнить, как все выглядело раньше? Зажмурился, проговорил тихонько:

— Вернуть обычные краски!

Осторожно открыл глаза. Все вокруг вновь окрасилось в привычные цвета. После яркого нереального мира обычные краски кажутся такими родными и приятными. Словно вернулся из долгого странствия по чужим мирам.

— Здорово, чувак! — прогремело прямо в ухо. Заигравшись раскраской, Егор не заметил, как дошел до места встречи. Фекла, как всегда, довольный, точно украл миллион. Рыжая шевелюра полыхает, словно факел на ветру. — Колись, что за план по обогащению?!

— Тс-с-с! Чего орешь! — зашикал Егор. Только увидел рыжие волосы Феклы, как в голову прокралась идея. А если Ваську покрасить… в зеленый цвет?! Тут же Васька сделался зеленым, словно кленовый листик. Полностью. Егор нахмурился, скомандовал — только волосы! Вася неохотно побледнел, вместо волос на голове расцвел яркий куст зелени. Егор прыснул! Прикольно!

— Ты чего? — Егор вздрогнул. Васька стоял перед ним и дергал его за рукав. — Чего ржешь как конь?!

— Да так! Ничего! — Егор попытался унять разыгравшееся воображение. Но оно совершенно вышло из-под контроля и покрасило губы Васи в ярко-красный цвет, а зеленые волосы мелировало желтым.

— Ширинка вроде застегнута… — озабоченно проверил Фекла. — Что не так?

— Да все так! Не обращай внимания! — поспешил взять себя в руки Егор. Фекла стоял перед ним совсем обычный.

— Ну ладно… — Вася поглядел на него странно, потом затараторил: — Я сейчас тороплюсь… Очень надо мне! К Галке бежать! Что поделаешь — женщины есть женщины.

Он повернулся и почти уже убежал. Егор едва успел схватить его за шиворот:

— Эй, стой! Мне твоя квартира нужна!

— А чего тебя твоя комната не устраивает? — обернулся Фекла. Глаза его хитро заблестели: — А-а! Соседи мешают! Ты любишь громко кричать? Или девочку новую нашел? Визгливую? Молчу, молчу! Держи ключи! Я приду вечером!

Егор почувствовал в руке ключи, а Фекла уже бежал к остановке. Его голова горящей спичкой мелькнула в дверях автобуса, и тот отъехал.

Ну и ладно! Егор сжал в руке Васькины ключи. Поеду к нему один! Вечером все объясню!

Приехав на квартиру Феклы, Егор уселся на диван и сосредоточился на комнате Бориса. Комната отозвалась тишиной. Словно вымерли все. Хоть бы таракан зашебуршал. Даже часы не тикают. Наверняка у него электронные. Интересно, можно ли услышать шум электронов по проводам/.. Егор, раздосадованный, встал, прошелся по комнате. Как-то не подумал, что Бориса может не оказаться дома. Думал, прибежит и сразу услышит какую-нибудь тайну. Номер счета, на котором деньги лежат, или номер ящичка в камере хранения на вокзале.

Оказывается, слежка не такое простое занятие, как показывают в фильмах. Нужно нудно сидеть и слушать, слушать, слушать. А когда никого нет дома, то просто ждать! А действовать хочется прямо сейчас! Но как действовать, если даже не знаешь, где жертва в данный момент находится. Чтобы получить деньги, нужно сначала убедиться, что они есть! Потом найти способ их заполучить, желательно без риска для себя. А для этого… нужно в первую очередь успокоиться.

Егор заставил себя сесть, обвел комнату рассеянным взглядом. Голые женщины с плакатов глядели на него зовущими взглядами. Его довольная физиономия по-прежнему красовалась между расставленных ног пышнотелой красавицы. Эх, Фекла! Как ни клялся, все равно не убрал. Егор подошел и сорвал фотографию. Под ней открылось такое…

Егор пригляделся. А девушка ничего так. У Феклы есть вкус. Вот бы ее сюда, чтобы скрасить ожидание… Он посмотрел на плакат, и губы его растянулись в мечтательной улыбке. Девушка слегка пошевелилась, призывно улыбнулась. Егор вздрогнул, присмотрелся еще лучше. Руки сами собой потянулись к плакату. Девушка подалась навстречу. Тонкая, изящная рука отделилась от плаката, пальцы их соприкоснулись. Егор ощутил мягкость кожи. Девушка шагнула к нему через край плаката, он почувствовал ее упругое тело. Нежные руки легли на плечи.

В голове мелькнула жалкая мысль: «Это же плакат, как такое возможно?» Егор дернулся, попытался отстраниться. Ноги зацепились за ковер, и он рухнул на пол.

Зажмурился крепко, открыл глаза. Но девушка никуда не исчезла. Напротив, шагнула к нему, покачивая бедрами. Егор был во власти слепого желания, которое заглушало доводы здравого рассудка!

На девушке лишь туфли. Она стала прямо перед ним, выгнулась, словно кошка. Егор замер, словно кролик перед питоном. Сопротивляться нет сил. Красотка шагнула к нему. Она присела, выгнулась еще более бесстыдно.

Он протянул руку, все еще не веря в реальность происходящего. Девушка наклонилась к нему. Егор почувствовал шустрые пальчики, вжикнула «молния». Горячее дыхание опалило и без того раскаленную плоть, Прикосновение губ, горячий язык. Егор закрыл глаза и отдался блаженному чувству…

А потом все разом закончилось. Егор открыл глаза. Пустая комната, девушка по-прежнему иронично глядит на него с плаката.

Фекла шагал домой сильно навеселе. Сегодня у них с Галкой был праздник — годовщина встречи. Всегда жесткая и неуступчивая, сегодня она так расчувствовалась, что весь вечер исполняла лишь его желания. А желания у него были…

Для начала он пожелал интимный свет, интимный наряд и интимный подход! Пока Галка все это осуществляла, он слетал за бутылкой вина, но по старой памяти взял две. Вернувшись, застал Галку в таком виде, что разом позабыл и про вино, и про все на свете.

Весь вечер они пили вино, вспоминали прежние ссоры и радости, катались от смеха. Потом беседа плавно перетекла в осуществление заказанного Феклой интимного подхода. Фекла дрожал от восторга, воспоминания горячили кровь и будоражили разум. Галюха выполнила все его желания! Да и он не остался в долгу…

Единственным минусом вечера было то, что Галка не позволила ему остаться. «Свою постель я разделю лишь с мужем!» — это был самый главный ее пунктик, и ничто не могло ее переубедить. Фекла уже достаточно изучил ее упрямую натуру, чтобы не спорить. И' удивленно замечал, что чем дольше знает Галюху, тем больше его тянет переночевать в ее постели.

Но сегодня Вася опять возвращался домой. Пьяный от вина и любви, он шагал по ночной улице и улыбался встречным фонарям. Настроение легкое-легкое, кажется — подпрыгни и взлетишь.

Наконец в темноте появился родной подъезд. Кодовая дверь открыта, не нужно шарить в потемках, лифт стоит внизу, нажми кнопку — распахнет дверки. «Сегодня мой день», — окончательно уверился Фекла.

Поднялся на свой этаж, остановился, покачиваясь у закрытой двери. Руки шарили в карманах. Где ключи? Неужели оставил у Галюхи? Прекрасно! Это повод вернуться! И кто знает, может быть, сегодня Галюха сделает исключение…

Тут же вспомнил, что отдал ключи Егору. Грустно вздохнул. Эх, не судьба! Отчего хорошая мысля всегда приходит опосля? Нужно было что-нибудь забыть! Ботинки, например…

Позвонил, едва услышал за дверью шаги, закричал на весь подъезд:

— Открывайте, милиция! Нам сообщили, что здесь скрывается злобный преступник Егор Светлов. При побеге он покусал двоих санитаров и сотворил непотребство над санитаркой. До сих пор валерьянкой отпаивают. Сорвал с нее всю одежду и, крикнув: «Фу, гадость какая!» — удалился в неизвестном направлении!..

Дверь осторожно открылась. Егор выглядел как-то странно. Васе показалось, что он подавлен и смущен.

— Ты один? — заглянул за его плечо Вася.

— Один! — посторонился Егор.

— Тогда чего такой? — спросил Вася, заходя в прихожую, Глаза наткнулись на газету на стене. Фекла воскликнул: — Это что за фигня? Здесь же плакат висел…

Он сорвал газету. Под ней обнаружилась обнаженная девушка, улыбающаяся во все тридцать два зуба. Егор вздрогнул и поспешно стал к ней спиной.

— Вась! А тебе не кажется, что их у тебя слишком много? — осторожно спросил он.

— Красоты много не бывает! — важно заметил Фекла. — Какой-то ты странный сегодня!

— Да я так! — смутился Егор.

Фекла вошел в комнату. Егор услышал удивленное восклицание. Все стены были завешаны газетами.

— Ты чего, обалдел?! — Фекла покрутил пальцем у виска. — Зачем ты их спрятал?

— Они смотрят! — Егора передернуло. Фекла потянулся сорвать газету, но Егор схватил его за руку: — Н-не надо! Пока я здесь, пусть побудет так! Хорошо?

— Ну ладно! — пожал плечами Вася. Егор облегченно вздохнул и спросил:

— Как прошел вечер?

— Потрясно! — Странности Егора тут же вылетели из головы. На лице Васи появилась мечтательная улыбка. Он закружился по комнате. — Сегодня у меня с Галюхой годовщина встречи! Я провел с ней незабываемый вечер!..

Через пару минут они сидели на кухне, и Вася разливал водку в рюмки. Егор резал колбасу.

— За них! За женщин! — Вася был необычайно серьезен. Егор молча подхватил рюмку. Выпили.

— Настюха у меня всем хороша… красивая, ласковая, добрая. Одна проблема… — задумчиво говорил Егор.

— Какая?! — глянул на него Фекла. Его руки проворно схватили рюмку Егора, забулькала жидкость, рюмки наполнились.

— Есть у нее теория одна! — вздохнул Егор. — Вот не было бы ее — золотой был бы человек!

— Какая такая теория? — Фекла глядел заинтересованно. Мол, говори свою теорию, разобьем в пух и прах.

— Теория козлизма! — поднял указательный палец Егор. Фекла подавился колбасой. Егор придвинулся и культурно постучал по спине.

— Что-что? — прохрипел Фекла. Егор от греха подальше взял из его рук бутылку и принялся разливать сам. — Козлизма?

— Да! У нее целая теория, — начал разъяснять Егор, оживленно жестикулируя бутылкой. Фекла слушал, глаз не спускал с горлышка. Егор объяснял: — Дескать, все мужики одинаковые и все исключительно козлы.

Вася осторожно протянул руку, забрал бутылку у Егора. Слишком уж оживленно размахивает, подчеркивая важные моменты. Чего доброго, расплескает ценную жидкость. Егор удивленно глянул на него, но бутылку выпустил. Фекла поставил ее на стол.

— Я понимаю, что каждая теория подразумевает под собой научный фундамент. Аксиомы, теоремы… — горячился Егор. — Но аксиома у нее есть! Причем единственная! Все мужики — козлы!

— Это же хорошо! — обрадовался Фекла. Лицо его сделалось таким счастливым, что Егор рассмеялся в ответ. — Значит, нас Гринпис защищать станет!

— Ты уверен? — пробормотал Егор. Язык отчего-то перестал слушаться, цеплялся за зубы. Словно после каждой рюмки во рту вырастало еще по два зуба. Егор прикинул про себя: «Еще пара рюмок — и я буду как акула. Хотя у акулы три ряда? Тогда как крокодил!»

— В этом что-то есть! — Егор все же выдавил слова сквозь частокол лишних зубов. — Давай! За Гринпис!

— Гип-гип ура! — прокричал Фекла. Звонко соприкоснулись рюмки, Егора передернуло. Он поспешно закинул в рот колбасу. — Я бы на твоем месте отрастил бороду! — Глаза Феклывозбужденно блестели. — Козлиную!

— Не хочу козлиную! — сказал Егор.

— Ну хорошо! — Фекла на секунду задумался. — Как у Троцкого! Хочешь бороду как у Троцкого?

— Не хочу как у Троцкого! Троцкий — политическая проститутка! — заявил Егор. — А я не хочу бороду как у проститутки.

— Гм!.. — растерялся Фекла. — Не знал! Как же он так? Ведь тогда Боря Моисеев еще не демонстрировал свои нижние полушария!.. Тогда как у старика Хоттабыча!

— Тох-тибидох! Дудух! — изобразил Егор старика.

— Слушай! — встрепенулся Фекла. — А тебя она тоже за козла держит?

— Мне иногда кажется, что я для нее не просто козел, — погрустнел Егор, — Я для нее всем козлам козел! Самый главный и самый…

— Рогатый! Ха-ха-ха! — засмеялся Фекла.

Егор вздрогнул. Больная мозоль дала о себе знать даже сквозь винные пары. Он помрачнел еще больше. Фекла оборвал смех:

— А… ну гм… Извини, я забыл!

Какое-то время сидели молча. Слышны были лишь резкие выдохи. Фекла поглядел на Егора. Тот сидел сгорбившись, лицо мрачное, глаза неподвижно уставились в окно. Васе стало до слез жалко друга. Он шмыгнул носом, проговорил:

— Да ладно тебе! Женщины хоть и говорят, что все мужики одинаковы, но ведь мужа выбирают нормального!

Взгляд Егора несколько оживился.

— А ты знаешь, — медленно проговорил он, — об этом я как-то не думал…

В ответ Фекла молча поднял рюмку. Выпили. Помолчали.

— Эх! Тяжела доля бабская! — схватился за голову Фекла.

— Ты чего? — удивился Егор. — Это же страшно! — Фекла глядел на него широко раскрытыми глазами. — Кругом одни козлы! Это что же получается, приходится им регулярно с козлами… грешить! И замуж они за козлов идут! И живут всю жизнь с козлами! И рожают от них потом козлов и…

Фекла замер. Егор глядел на него расширившимися глазами.

— Ага! — закричал Фекла. — Если мы козлы, стало быть, они все тоже козы… Потому как откуда бы им еще взяться, как не от козлов! А?! Как я их! Так Насте и скажи при случае!

— Боже упаси! — Егор испуганно отпрянул. — Вот уж спасибо! Знаешь, у нее какие рога острые? А копытом если навернет — неделю потом сидеть нельзя… Не-е… Я не смертник. Пускай остается в приятном неведении! Женщин беречь нужно! В том числе и от правды!

— Точно! — согласился Фекла. — Бум… бречь! За них! За козу…

Фекла поспешно закрыл рот руками, прыснул. Огляделся воровато:

— Тс-с-с! — приложил он палец к губам, — За женщин!

— За лучших женщин! — согласился Егор. Звон рюмок.

Утром Фекла вскочил ни свет ни заря. Бодрый и веселый, словно не выпил вчера почти бутылку водки. Егор позавидовал молча и повернулся на другой бок. Пускай встает, коли ума нет. А он поспит.

Когда часов в десять поднялся, Феклы уже не было. Умчался на очередное свидание к своей Галюхе. Егор продрал заспанные глаза, прошлепал босыми ногами в ванную. Прохладная вода освежила, придала бодрости.

Через несколько минут сидел на кухне, грел руки о большую кружку кофе, по кухне разлился бодрящий аромат. В голове вяло ползали мысли. Вчера даже не пытался прислушаться к квартире Бориса. И не вспомнил о своей главной цели. Эх! Какое счастье наступило бы тогда… если б водку не придумал Сатана… Все-таки аппаратура надежнее. С ее помощью можно записать все разговоры, и совсем не обязательно самому сидеть и слушать. Мне же придется торчать здесь круглые сутки и слушать, слушать, слушать.

Днем Бориса дома не оказалось. Егор, помаявшись от скуки, уселся писать стихи. Обещал Миле, а обещания нужно выполнять. Едва вспомнил Милу, как на душе потеплело. Грех не выполнить просьбу такой славной девочки. Да и Мишку бросать не стоит. Таких застенчивых нынче раз-два и обчелся. Их нужно холить и лелеять, как животных из Красной книги.

Быстро набросал стандартное сопливое признание в любви. Потом надолго задумался, нарисовал схему и принялся ваять стихи для Миши. Здесь нельзя обойтись обычной штамповкой. Для Миши нужно создать что-то необычное, хватающее за душу. Чтобы разница между этими двумя стихами сразу бросалась в глаза. Чтобы эта глупышка Мила наконец поняла, что не нужно искать принца, а лучше взять то, что есть под рукой. Тем более Миша искренне ее любит. И тогда, может быть, на белом свете появится хоть одна женщина, не ведающая о теории козлизма.

Когда и с этим было покончено, совсем взвыл от скуки. Не такое это захватывающее дело — слежка. Нудное и скучное занятие, еще скучнее, чем работа на заводе. Там, по крайней мере, можно с цеховыми поругаться или по чату поговорить. Как там Настька без него? Опять, наверно, с Графом треплется! Егор почувствовал укол ревности.

А потом вспомнил про свою книгу, и все остальные мысли выдуло из головы. Осталась лишь одна: «Я хочу увидеть книгу, хочу провести руками по ее шероховатой поверхности, хочу почувствовать приятный запах кожи, хочу увидеть серебристый туман».

Егор вскочил. Нужно бежать! Нужно скорее бежать домой, чтобы открыть книгу. Ведь ему разрешено читать ее каждый день. Сегодня он этого еще не делал! Может, перенести ее сюда? Кто знает, сколько еще придется проторчать здесь.

Как наяву увидел заинтересованное лицо Феклы. Пронзительный, возбужденный голос затараторил: «Какая книжка интересная! Дай поглядеть? А это что за туман?..» Вопросы посыплются как из рога изобилия. Егор поморщился. Книга не разрешала рассказывать о себе, а если принести, от Феклы точно не утаишь.

Но тогда как? Каждый день ходить к ней на свидание? Словно к любимой девушке? Егор фыркнул, но в глубине души признался, что ощущения очень даже схожие. Внутри все дрожит от нетерпения, предвкушение мешается с непонятным страхом. А ну как она не придет, вдруг она с другим. Хочется вскочить и бежать… Все как перед первым свиданием…

Егор нахмурился. Странные мысли лезут в голову. Странные сравнения! Но сейчас не до этого! Нужно сходить домой, проверить, все ли в порядке. Сердце сжалось в тревоге. Вдруг показалось, что забыл закрыть комнату. Задумался до гула в голове. Хоть убей, не помнит! Если не закрыл, то любопытная бабка прокрадется и перевернет все вверх дном! И наверняка найдет книгу! Егор похолодел! А вдруг книга обидится и перестанет учить?.. — Нужно срочно мчаться домой!

Егор схватил со стола ключи и выбежал из квартиры.

— Дома одна старуха! Мужика нет, Егора нет! — По скрипучей лестнице поднимались двое. Один среднего роста, атлетического сложения, с небольшой черной сумкой через плечо. Он разъяснял хриплым голосом другому, высоченному, как столб. — Так что бояться нечего! Открываем дверь, входим. Ты сразу нейтрализуешь бабку, я обыскиваю комнату! Понял?

— А вдруг… — начал высокий.

— Никаких вдруг, Джордан! Просто придержи старуху! — строго сказал Олег. — Все остальное я сделаю сам!

Они остановились у дверей в квартиру Егора.

— Все понял?! — Олег смотрел колючими глазами в Джордана. Тот потупился.

— Понял, как не понять? — ответил Джордан. Идея вломиться в чужую квартиру не нравилась, но если Олег говорит… Джордан тяжело вздохнул и повернулся к Олегу — Я готов!

Олег осторожно дернул дверь. Та подалась, тут же остановилась. Щелк: дверь на цепочке.

— Это… давай! — махнул он Джордану.

— Даю! — без энтузиазма согласился тот. Он схватился за дверь одной лапищей, второй уперся в стену. Вдохнул глубоко и, крякнув от натуги, дернул на себя. Жалобно звякнуло, и дверь открылась. Цепочка, с корнем вырванная из стены, ударилась о замок.

— Молодец! — шепнул Олег. — Теперь быстро к старухе!

Он толкнул Джордана в комнату Милли, а сам повернулся к двери Егора. Дернул за ручку — заперто! Ничего, мы, хоть и не такие сильные, как Джордан, зато запаслись нужным инструментом. Он снял с плеча сумку и достал небольшую монтажку. Как раз для данного случая.

Вставив монтажку в щель между дверью и косяком, Олег резко надавил. Хрустнуло, на пол посыпались щепки, и дверь открылась. Отлично! Олег сунул монтажку в сумку и проскользнул внутрь. Руки тряслись от нетерпения. Неужели сейчас он будет держать в руках свое сокровище? То, что так давно предназначено для него, наконец станет принадлежать ему! Ему!..

Он торопливо оглядел комнату. Где Егор может прятать самое главное? Кровать, столик, подоконник, шкаф с книгами, тумбочка. Где она может быть?

Не в силах больше думать, Олег сорвался с места и принялся поспешно обыскивать комнату. Сначала ринулся на кровать. Прощупал одеяло, подушки, откинул их на пол, потом стал ощупывать матрас, скинул его с кровати. Ничего! Дьявол! Где же тогда? Кинулся к тумбочке. Дверцы стукнулись о стену, жадные руки нырнули внутрь. Куча хлама звонко рассыпалась по полу. Ничего, опять ничего!

Вскочил, огляделся бешеными глазами. Где же? Взгляд остановился на полках с книгами!..

Егор подходил к дому, когда сердце сжало тревогой. У подъезда стоит милицейский «уазик». Что-то явно случилось? Неужели… Егор ускорил шаг. Подходя к подъезду, как раз успел увидеть, как оттуда выводят Джордана. Маленький человек в серой форме комично выглядел на фоне здоровенного Джордана. Давид пленил Голиафа. Закрутил ему руки за спину, надел наручники и ведет в «обезьянник». Это раньше с преступниками не церемонились: из пращи в лоб — и все дела. Теперь у каждого есть права. А у преступника их даже больше, чем у добропорядочного гражданина.

Милиционер затолкал Джордана на заднее сиденье, сам запрыгнул на переднее. Хлопнули двери, «уазик» фыркнул на прощание и покатился со двора. Егор подождал, пока он скроется за углом, и вихрем взлетел на второй этаж. Дверь заперта, из-за нее доносятся знакомые причитания Милли.

Рука дрожала, едва попал в кнопку звонка. В голове панически металась мысль: неужели книгу украли?!

— Кто там? — ответил из-за двери опасливый голос бабки.

— Егор! Откройте скорей! — закричал он во все горло.

— Какой такой Егор? — пробубнила бабка.

— Как — какой? — опешил Егор. Руки теребили ручку двери. — Сосед ваш!

— А чем ить докажешь? — допрашивала из-за двери бабка. Светящийся кружочек глазка сделался темным. Но Милли не отличалась хорошим зрением.

— Едрить твою деда медного! Из ума, старая, выжила? А ну открывай! — Егора трясло. Сейчас не до культуры! Еще чуть-чуть — и выломает дверь! Рост в опасности! Может быть, он уже потерял его?! Навсегда потерял!

— Егор, ты? А я и не узнала, грешным делом! — Голос бабки тут же сменился на ласковый. — Сейчас отворю! Подожди!

Егор едва не умер от разрыва сердца, пока бабка копалась и искала ключи. Потом хлопнул себя, по лбу — у меня же свои. Выловил из кармана звенящую связку, долго искал нужный. Дрожащие руки долго не попадали в скважину. Черт! Что же это такое?! Попытка не увенчалась успехом. Ключ не лез в скважину.

— Эй! — заорал изо всех сил Егор. — Бабушка Милли! Ваши ключи в замке!

— Чавой?! — приглушенно донеслось из комнаты Милли. — Сейчас, милай, только найду ключи!

— Ключи в замке! — Весь дом содрогнулся от его воплей. Позади щелкнуло, соседская дверь приоткрылась. Егор обернулся и увидел женский глаз, неодобрительно взирающий на него. Егор изобразил улыбку, пожал плечами: — Бабушка старенькая. Не слышит!

Наконец бабка вернулась, обнаружила ключ в двери и открыла. Егор, едва не сбив ее, кинулся к своей комнате. В глаза бросилась приоткрытая дверь, щепки на полу и выкорчеванный замок. Егор остановился, словно на стену налетел. Ноги задрожали и отказались держать. Едва не свалился на гору ящиков. Рядом хвасталась бабка:

— Я нынче вора поймала! Настоящего! Они к моим запасам подбирались! — Она любовно погладила ближайшую гору коробок. — Но я бдительная! Не сладили они со мной! Он ко мне завалился, здоровый, что медведь твой. А я ему: вы не туда, стало быть, вошли! А он мне: сиди, старая, и молчи! Я ему: может, чайку хотите? А сама чайничек-то взяла — он у меня только что согрелся — и ка-ак плесь ему на штаны. Как он кричал, боже мой! Хи-хи-хи! Думаю, с детьми у него проблема будет! Да и правильно, на что вору дети… Пока он орал, я и набрала ноль два…

Бабка все говорила, говорила, а Егор стоял и не смел войти к себе. В душе пустота, словно вынули из нее самое главное. Неужели книгу украли? Такого просто не может быть! Страшно в комнату заходить! Что он будет делать без книги? Как он будет жить без нее? Нет! Такого не должно случиться!

— …Один убег, а второго увезли! — слова бабки доносились словно сквозь слой ваты, сливались в бесконечное журчание. Не глядя на нее, Егор шагнул в комнату и плотно притворил дверь. Руки защелкнули задвижку, Милли может сунуться следом, потом не вытолкаешь. Бабушка осталась хвастаться в прихожей. Егор оглядел комнату. В глаза бросились развороченная постель, открытый шкафчик, куча вещей на полу. Кто-то очень тщательно искал. Сердце оборвалось, Егор посмотрел на книжный шкаф.

На фоне общего беспорядка тот представлял собой странное зрелище. Он стоял целый и невредимый, все книжки на месте. Похолодев от страшной догадки, Егор поспешно опрокинул первый ряд книг. Облегченно вздохнул. На месте! Сверток на месте! Тут же осенила страшная догадка: подменили! Не может такого быть, чтобы обыскали всю комнату, а Рост не нашли!

Дрожащими руками развернул черную ткань. Золотистые буквы подмигнули с обложки. Руки ощущают знакомую прохладу кожи. Все еще не веря, открыл книгу на середине; Лишь увидев туман над страницами, успокоился окончательно!

Ноги подогнулись, Егор упал на кровать. Обошлось! На сей раз обошлось! Но… комнату обыскали! Олег! Наверняка это был Олег! Он выполнил свое обещание! Как же он не заметил шкаф с книгами? Может быть, Милли спугнула, не дала довести дело до конца? Егор снова поглядел на книгу. Та опять подмигнула ему золотистыми буковками. Неужели книга сама защитила себя?

Книга называет его избранным. Неужели она способна защищать себя от тех, кто не избран? Не значит ли это, что он может оставлять ее, не опасаясь! Пока он избранный, она не покинет его! И тут пришла уверенность. Уверенность, что так оно и есть!

Он раскрыл книгу и перечитал предисловие. В книге об этом ничего не сказано. Перелистнул несколько страниц. Первый этап. Начало второго. В конце его взвился туман. Егор вгляделся, затаив дыхание. Может быть, книга что-нибудь хочет сказать?

Туман загадочно переливался серебристым сиянием, но расступаться не желал. Егор какое-то время подождал, потом разочарованно вздохнул. Ну и ладно! Если книге нечего ему сказать, значит, он идет верным путем. Он закрыл книгу. Кончиками пальцев нежно прикоснулся к затейливым завитушкам переплета, усилил обоняние и вдыхал приятный запах кожи. Буковки «Рост» блестели ободряюще. Наконец нашел в себе силы замотать книгу в черную материю и вернуть на место.

Теперь будем знать, что бояться за книгу не нужно! Она сможет себя уберечь. Следовательно, можно смело переселяться к Васе и брать Бориса в плотную разработку, Но сначала нужно сделать упражнения.

Ближе к вечеру вернулся к Фекле. Еще в подъезде прислушался к квартире Бориса. Сердце радостно замерло, наконец-то дома. Егор поспешно захлопнул дверь, забежал к Фекле в комнату и принялся слушать.

Сначала услышал лишь чавканье и чмоканье — Борис изволил кушать. Рот наполнился слюной — переволновавшись из-за книги, забыл про еду. Сейчас вдруг понял, что жутко голоден. А тут еще этот чавкает, словно стадо бегемотов. Не в силах терпеть кинулся на кухню, обшарил холодильник и ящики. Пусто, хоть шаром покати. Егор взвыл от возмущения.

Но тут судьба сжалилась над ним — к Борису пришла Люда. Егор облегченно вздохнул: по крайней мере, можно отвлечься от чувства голода.

— Милый, мы так давно не виделись! Я так по тебе соску… — Далее последовали многозначительные чмоканья, пыхтенье и стоны.

Егор заскрипел зубами. Ровно издеваются, сволочи!

Еще какое-то время слушал возбужденные охи, потом зло отрубил слух. Еще чуть-чуть — и девушки с плакатов набросятся на него все разом, даже газеты не помогут.

Егор поглядел на часы. «Дам им десять минут, а потом как хотят…» Походил по комнате. Отчего так медленно идет время? Стрелка на часах ползла, как тяжелогруженая улитка в горку. Прошло пять минут. Может быть, они уже все? Егор прислушался.

— А где наш шустрый вездесуйчик? А чего он пригорюнился! Ну-ка вставай! Я знаю, в тебе еще есть силы! — Голос Люды сменился длинным, протяжным возгласом Бориса. Егор скрипнул зубами и отключился.

Никогда бы не подумал, что подслушивание — такое сложное дело. Попытался было не слушать, все равно ничего дельного сейчас не скажут, но любопытный слух то и дело включался сам. В самые пикантные моменты Егор взмок и извертелся от страстных звуков, доносящихся из-за стенки. Наконец Борис с Людой угомонились и затеяли длинную перепалку по поводу вчерашнего выхода в ночной клуб «Восточная сказка». Егор навострил уши.

И тут появился Фекла. Влетел в квартиру, словно метеор, затараторил бешено:

— Представляешь, я сегодня ходил к феминисту Галюхиному. Оказался нормальный мужик! Неплохие бабки зашибает на этом деле! И мировоззрение у нас схожее…

Какое-то время Егор пытался слушать и Феклу, и Бориса одновременно.

Дзинь! Звонок раздался у самого уха. Егор вздрогнул, поглядел на Феклу. Тот ходил по комнате туда-сюда и излагал взгляды руководителя кружка на теорию козлизма. Почему не бежит открывать? Зато у Бориса зашелестело, раздались шаги. Егор услышал звон ключа, скрипнула дверь.

— Здорово! Какими судьбами?! — раздался бархатный голос Бориса. Ему ответил незнакомый грубый голос.

— Ты не представляешь! Он из своих подопечных уже с пятью переспал! Вот тебе и воинствующий феминизм! — оживленно махал руками Фекла. — Я с ним пивка дернул! Он клятвенно заверил, что к Галюхе клинья подбивать не будет!..

Егор нахмурился. Опять отвлекся на Феклу. Наконец-то к Борису кто-то пришел, вполне возможно, будут говорить о деле. Егор приглушил голос Феклы и усилил звуки за стенкой.

— Ну что, Борька? Закончил своих нарков пасти? Пора возвращаться к рутине! — произнес грубый мужской голос — Следующую партию я за тебя не повезу…

Егор перестал дышать. Неужели оно?!

— Какие вопросы, Груз?! — ответил мягкий голос Бориса. — Когда она будет?

— Во вторник подвезут! — сказал Груз. — Партия большая, денег будет много!

— А! Их всегда много, — отмахнулся Борис.

— Сейф-то когда купишь?

— А на фига он мне? — беспечно проговорил Борис — Меня каждая собака знает, ко мне ни один вор не полезет в трезвом уме!..

— Щас отморозков хватает! — тихо сказал Груз. — Вон нарк твой! Это надо было придумать — увести дочку у Гневина…

— Вот и поплатился!

— Да! Хорошее дело твои ребята сделали! Одним отморозком меньше…

— Черт с ним, с нарком! Когда приедет покупатель?..

— Уже в четверг денежки будут здесь… Не боишься

Доставлять без присмотра?..

— Всего на одну ночь…

Егор еще какое-то время прислушивался, но в комнату Изашла Люда, и мужчины разом замолкли. Дальше пошел ничего не значащий треп. Похоже, Люде не доверяют. Стало быть, сегодня вряд ли можно будет услышать что-нибудь еще. Но зацепка есть! Это уже кое-что!

— А вот как ты думаешь?.. — Егор услышал свой собственный голос. Фекла замер с раскрытым ртом. Похоже, оборвал его на полуслове: — Честно этот твой Борис зарабатывает деньги?

— Да какое там!.. — не задумываясь, ответил Фекла. — Откуда у бандита честные деньги?

— А вот если бы ты знал, что, например, через неделю у него в квартире будет кругленькая сумма… — Егор выдержал эффектную паузу. — Ты бы что сделал?

— Ну-у… — задумался Фекла. — Если предположить такую возможность… А как бы я узнал?

— А ты подслушал! — сказал Егор. Он взял со стола стакан и подошел к стене. — Приложил стакан к стенке и подслушал!

— Да ну! — фыркнул Фекла. — Чего ты стаканом услышишь?! Насмотрелся фильмов!..

— А я уже услышал! — заявил Егор.

— И чего ты услышал? — прищурился Фекла, — Разыграть меня хочешь?! Так это не шуточки. Если меня Борька поймает, шкуру спустит! Найдут потом в канаве без головы!

— А все-таки! Если бы точно знал, что его не будет? — не унимался Егор. — Рискнул бы деньги экспроприировать?

— Ну!.. — задумался Фекла, потом неуверенно сказал — Пожалуй, и рискнул бы!

— Вот это я и хочу тебе предложить! — твердо сказал Егор, глядя на Ваську. — Для этого и переехал к тебе! Мне деньги позарез нужны!

— Шутишь? — недоверчиво спросил Фекла. — Как узнать, когда деньги будут?

— Пошли! — Егор резко встал и потянул Ваську за рукав. Тот недоуменно встал. — Идем!

Егор повел его во вторую комнату. Эта комната была нежилой, заполнена строительным хламом. Хозяин затеял ремонт, да так и заморозил его на неопределенный срок.

— Встань здесь! — Егор поставил Ваську посреди комнаты. — Так! Даже можешь отвернуться. Я сейчас выйду, закрою дверь! Вообще уйду на кухню и там тоже двери закрою. А ты стой здесь и назови какое-нибудь число! Или фразу! Понял?

— Ты чего? — широко распахнул глаза Фекла. Даже его шевелюра удивленно вздыбилась. — Это фокус какой-то?

— Да! Егор Копперфилд! Прослушка на расстоянии! Егор вышел из комнаты, оставив недоумевающего Васю.

— Я ухожу на кухню! — прокричал он, прошел на кухню и громко захлопнул дверь. Потом проговорил сам себе: — А теперь можешь говорить!

Обостренный слух уже настроился на комнату. Поначалу там было тихо, слышалось лишь пыхтенье Васьки. Потом тот растерянно проговорил:

— Дурак какой-то! Что с ним сегодня?

«Сам дурак, — подумал Егор. — Говори же, наконец!»

— Хорошо! — решился Вася. Он громко произнес: — Егор дурак, курит табак, сосиски ворует, девчонок ревнует!..

Егор возмущенно вскинулся: что он себе позволяет? А Фекле, похоже, понравилось. Он пропел, повизгивая от удовольствия:

— Как у нашего Егорки да в штанах лучочек горький. Вы, девчонки, не стесняйтесь, но Егорку опасайтесь!

«Вот, блин, стихоплет нашелся! Сейчас я ему!» — Егор открыл двери и потопал к комнате.

— Как Егоровы штаны на все стороны равны… Ничего не выпирает… — Фекла запнулся, подыскивая рифму. Так и не найдя, внезапно закончил: — Вот математика до чего людей доводит…

— Ты чего тут разошелся, стихоплет недоученый! Я те щас дам — ничего не выпирает! — ворвался Егор в комнату.

— А ты чего подслушиваешь! — оскорбился Фекла. — Я тут репетирую, можно сказать, а он!..

— Я ж тебе сказал цифру назвать! — возмутился Егор.

— Так чего тогда приперся раньше времени! — закричал Фекла. — Я же не придумал еще!

— А чего ты про меня такие вещи говоришь! — ответил Егор.

— Че это сразу про тебя! — обиделся Фекла. — Ты, что ли, один Егор на свете… Или узнал себя по описаниям? Неужели правда не выпирает?!

Фекла заинтересованно глянул на штаны Егора. Тот застенчиво прикрылся.

— Ну-ка не лезь!

— Ага! — обрадовался Фекла. — Я же говорил! Пифагоровы штаны на все стороны равны!..

— Тьфу ты! — в сердцах сплюнул Егор и зло утопал на кухню. С Феклой бесполезно говорить, когда он такой. Вот возьмет себя в руки, тогда и поговорим.

На следующий день Егор не услышал ничего нового. Утром из квартиры Бориса доносились обычные утренние звуки. Шум чайника, журчание воды, хруст печенья. Борис с Людой говорили о незначительных вещах.

— Вечером заедем к Грузу! — уходя, сказал Люде Борис — Приготовься заранее! Чтобы не ждать тебя час!

— Ну что ты, пупсичек! Когда ты меня ждал час? — обиженный голос Люды.

— Вчера ждал! Позавчера ждал! — принялся перечислять Борис— Да пальцев не хватит на руках и ногах! Хотя ты права! Час я тебя не ждал ни разу!..

— Ну вот! — обрадовалась Люда.

— Обычно полтора-два! — буркнул Борис — В шесть заеду — чтобы была готова.

Хлопнула дверь. Раздалось недовольное бормотание Люды. Егор перестал слушать. Что ж, сегодня день свободен. Вечером наведаемся в «Сказку», а пока… пока можно выполнить обещания.

Егор подтянул телефон и набрал номер Бубенчикова.

С Мишей договорился встретиться там же, где и в прошлый раз с Милой. Подходя к памятнику дедушке Ленину, увидел нервно бегающего туда-сюда молодого паренька. Ишь разбегался! Неужели сам не мог сочинить! Когда влюблен, душа поет и стихи лезут в голову сами собой! Только успевай записывать! Неужели есть люди, которые не умеют сочинять стихи? Это было выше его понимания. Это же так легко. Обычное стихотворение можно написать за пару минут, за пару часов уже хорошее. А если немножко поднапрячься, то это уже шедевр. А для того, чтобы девушка растаяла, хватит и плохонького.

— Здравствуйте! — Сегодня Мишка необычайно вежлив. Не глядит исподлобья, не кидается, как бешеный бегемот. Смущен и немного возбужден. Едва заметил, кинулся навстречу, как мамонтенок, увидевший маму.

— Принесли? — В огромных детских глазах мерцает надежда.

— Принес, конечно! За кого ты меня держишь! — улыбнулся Егор. — На! Принимай!

Мишка буквально вырвал из рук листок со стихами, тут же погрузился в чтение. Губы шевелятся, словно только вчера научился читать. По мере чтения лицо менялось. Надежда, недоверие, предвкушение переросли в настоящий восторг.

— Ведь как… это же мои чувства!!! Как вы узнали?.. Словно заглянули в душу!.. — захлебывался словами Миша.

— Ничего! — похлопал его по плечу Егор. — Вырастешь, сам будешь в душах читать! Я же профи!

— Спасибо! Это то, что нужно! — Миша спохватился, полез в карман, вытащил скомканные бумажки. — Вот! Возьмите! На сколько мы договаривались? Берите все!

Егор глядел на него с улыбкой. Какой же он еще мальчик. Эх, где мои семнадцать лет? Даже Мила кажется взрослее. И умнее. Хотя женщины всегда взрослеют быстрее.

— Оставь себе! — Егор отстранил руку Миши. — С Милой в кино сходите!

— Ой, какой вы добрый! — совсем растрогался Мишка. — А я вас побить хотел! Если бы я знал… я бы… я бы…

— Ладно! Все в прошлом! Если что, обращайся! — с улыбкой сказал Егор. — Ну, мне пора!

— Постойте! — остановил его жалобный голос— Оно слишком… хорошее… Там говорится, что я… ну как это… люблю Милу…

Последние слова прошептал едва слышно.

— Но ведь ты правда любишь? — строго поглядел Егор.

— Люблю!.. — честно признался Миша. — Но… как же я ей сразу так… и скажу?

— Так и скажи! Прямо и честно! — отрубил Егор. — Девчонки любят прямых и смелых!

— Но ведь… — раскрыл рот Миша. — Может, лучше подложить записку?..

— Какую еще записку? — со вздохом повернулся к нему Егор — Ты мужчина или нет? Настоящий мужчина должен сам признаваться в любви! Честно глядя в глаза, чтобы потом отвечать за свои слова!

— Да! — совсем стушевался Миша. — Конечно!.. Я согласен!.. Но… я стесняюсь!

Вот черт! Угораздило связаться со слюнтяем! Но, Егор, вспомни себя в его годы! Еще хуже был! Словно тысячу лет назад, теперь и не верится!

— Ладно! Я дам тебе пару советов! — благосклонно взглянул он на Мишу. Тот уставился на него, как щенок на любимого хозяина. Разве что хвостом не виляет, или копчиком, что там у людей вместо хвоста?.. — Тебе останется лишь последовать или не последовать моим советам. — Егор принял важный вид и начал объяснять: — Главное — не страшиться! Мила — не какой-нибудь монстр, это девушка. Обычная… Гм… ну пускай не обычная, но девушка! Так что не нужно ее бояться. Тем более с таким стихотворением! Она сразу растает, поверь! Девчонки это любят!

Миша смотрел разинув рот. Пальцы подрагивали. Вот-вот выхватит блокнот и начнет записывать.

— Во-первых! — важно изрек Егор. — Оденься поаккуратнее. А то таскаешь какое-то тряпье. Джинсы вытерлись, куртка излохматилась… Что? Это специально так?.. А… ну гм… Ну все равно оденься во что-то получше, чтобы она видела, что ради нее ты готов даже одежду получше надеть! Они обращают на это внимание! Потом, будь смелее! Какая девушка полюбит нюню, жующего сопли, не умеющего слово сказать? Так что грудь колесом, и смело навстречу победам! Кстати — о груди… как ты стоишь?

Егор нарочито критически оглядел разом покрасневшего Мишу. Тот съежился, но нашел в себе силы вымолвить:

— А ч-что не так?

— Сутулишься, нервничаешь, озираешься пугливо, как будто боишься, что сейчас кто-то придет и даст тебе в морду…

— Так ведь и правда могут! — пролепетал Мишка, испуганно оглядываясь на толпу парней, шумно прошедших рядом. Те пили пиво прямо из горлышка и громко кричали друг на друга.

— Фу ты! — совсем расстроился Егор. — Да нужен ты им! Обычные студенты идут с лекции! Сам таким будешь, если в армию не загребут! А если загребут, то тебе же лучше! Там из тебя точно мужика сделают!.. Когда встречаешься с Милой, ты должен излучать уверенность, надежность! Самое главное в мужчине — это надежность! Все женщины ищут этого! Если этого нет, ты не мужчина! Понял?

— П-понял! — кивнул Миша, но Егор видел, что поможет ему либо армия, либо отличная студенческая компания.

— Ладно, бывай! — хлопнул он Мишу по плечу. — Если что — звони! Только учти — в следующий раз уже не будет бесплатно!

С Милой договорился встретиться там же, только часом позже. Чтобы скоротать время, погулял по городу, размышляя над насущными проблемами. Затем вновь направился к парку.

На сей раз в парк вошел с главного входа. Ворота в виде ажурных решеток с завитушками распахнуты. В парк ведут две широкие лестницы, огибающие яркий газон. Разноцветными цветами высажены слова: «Хлынов! Мира и добра!» Егор быстро сбежал по ступенькам, огибая прохожих. Не стоит опаздывать на встречу с девушкой, даже если она молода и неопытна. Тем более если это клиент.

Егор уже видел памятник и одинокую фигурку около него, когда затылок обожгло, будто раскаленным прутом прикоснулись. Егор резко обернулся. Зрение мгновенно обострилось, решетка ворот прыгнула к нему, мелькнули лица людей. Егор обвел взглядом прохожих. Кто за ним наблюдает? Ощущение чужого взгляда усилилось. Зрение сфокусировалось на левой створке ворот. Там. среди завитушек и стальных цветков, мелькнуло лицо. Еще ближе…

Прямо перед глазами Егора предстало лицо Олега. Тот смотрел на него пристально, взгляд насмешливый. Словно понял, что Егор его заметил. А потом подмигнул. Губы

Олега зашевелились. Егор запоздало метнул слух вслед взгляду.

— …Всегда рядом… всегда слежу… — донесся до него хриплый голос. Потом Олег ухмыльнулся и пропал за воротами.

Егор ринулся было за ним, но остановился. Смысл? Что ты хочешь от него добиться? Побить и сказать: «Не ходи больше за мной!» Среди бела дня на улице? Но Олег явно понял, что замечен, и скрылся. Так что лучше продолжить путь, тем более не хотелось бы опаздывать! Мила ждет. Егор повернулся и вновь зашагал к памятнику, излюбленному месту встречи всех влюбленных города Хлы-нова.

Милу узнал не сразу. В прошлый раз увидел маленькую девочку с хвостиком и в джинсиках. Сегодня у памятника стояла молодая и очень симпатичная девушка. Волосы распущены, пышной волной струятся по хрупким плечикам. Коротенькое платьице, изящные, точеные ножки в туфельках на высоком каблуке. Платьице больше напоминает сарафан.

Егор остановился, пораженный. Не ожидал такой перемены. И лицо совсем не такое, как в прошлый раз. Губы умело подкрашены, густые, длинные ресницы оттеняют голубые искорки глаз. Минимум косметики, максимум эффекта. Явные способности у девушки. Мила смущенно улыбнулась и тут же стала сама собой. Эту искреннюю улыбку не отнять и не подделать.

— Здравствуйте! — Мила засмущалась от его пристального взгляда. — Я вот… это…

— Потрясающе выглядишь! — проговорил Егор. Постарался взять себя в руки, что далось ему с некоторым трудом. Перевоплощение Милы оказалось настолько неожиданным, что не мог оторвать глаз. — И мне совсем непонятно теперь…

— Что? — Голубые озера глядели доверчиво и весело.

— Зачем такой красавице понадобилось стихотворение на заказ? — улыбнулся Егор. — Да стоит тебе свистнуть, как тебя завалят стихами…

— Это меня подружка… — словно оправдываясь, сказала Мила. От пристального взгляда покраснела, опустила глазки. — Я ей говорила, что это уже слишком… А она…

— Твоя подружка сотворила чудо! — от всей души заверил Егор. — Из юной девочки сделала молодую красавицу! Она подчеркнула твою красоту! Ты сейчас просто неотразима! Я даже теряюсь!..

Мила зарделась и опустила глазки. Егор с жаром продолжил:

— Теперь я просто корю себя, что отнесся к заданию как… как к обычному заказу…

— Неужели вы не написали? — Мила тревожно заглянула в его глаза, и Егор утонул в голубых омутах.

— Нет! Конечно, я сделал… — поспешил он ее успокоить. — Но теперь мне кажется, что ты достойна куда большего… Ты достойна не просто стихов, а целой поэмы…

— Поэмы!!! — Мила мечтательно сложила руки на груди. — Скорей же! Прочитайте, что у вас получилось!

— Обязательно! Только… — Егор нахмурился, — Во-первых, перестань говорить мне «вы»! А во-вторых, пойдем присядем куда-нибудь.

Егор повернулся к Миле боком, выставив локоть:

— Прошу вас!

Мила зарделась еще сильнее, осторожно взяла его под руку, и они пошли. Егора обдало волной жара, словно рядом шагало солнышко. Что с тобой, Егор? Это же просто девушка. Хотя, может быть, все дело в обострившихся чувствах.

Зрение беспокойно прыгало, когда он глядел на Милу. То приближало ее говорящие губки, то ныряло в глубину голубых глаз. Скользило по прическе, по изгибу обнаженной руки. Слух сориентировался только на нее. Он слышал ее дыхание, одновременно видел, как поднимается грудь. А запах! Какой у нее потрясающий свежий запах! От этого запаха переворачивается все внутри, кидает то в жар, то в холод. Егор слегка приглушил обоняние от греха подальше.

— Вот хорошая скамеечка! — воскликнула Мила. От нее исходило ощущение счастья. Он почувствовал, что для нее блаженство — идти рядом с ним Она указывала на уединенную скамеечку у самой ограды.

За оградой склон круто уходил вниз. Он густо порос деревьями и кустами. Внизу виднелась спокойная гладь реки. По берегу вилась, повторяя изгибы реки, дорога. Сквозь листву открывался хороший вид на противоположный берег. Пустынный пляж, домики на берегу реки и полоска леса на горизонте.

— Красиво здесь! — сказал Егор и пристально поглядел на Милу.

— Спасибо! — ни с того ни с сего сказала она.

— За что? — удивился он.

— За… — стушевалась она. — За стихи! Читайте же скорей…

Они сели на скамеечку, и он прочитал стихи. Это были обычные, стандартные стихи, которые он писал десятками. Разве что чуть-чуть разбавленные индивидуальными чертами Милы. Настоящие, которые были достойны этой девушки, он отдал Мишке… Только вспомнил неуклюжего, туповатого паренька, как кольнуло ревностью. Этот чурбан подарит ей несравненно более достойные стихи от своего имени, а он здесь несет всякую фигню… Мишка их даже прочитать толком не сумеет…

С трудом подавил желание прочесть те стихи. Одернул себя: «Не забывай, Егор, что перед тобой просто клиентка! И Миша тоже клиент! Эх, надо было все же содрать с него деньги…»

Когда закончил читать, рискнул посмотреть на Милу. Она сидела задумчиво, глаза подозрительно блестели. Неужели понравилось?

— Егор… — Голосок ее сорвался, она отвернулась, вдохнула порывисто, всхлипнула, потом повернулась к нему. На Егора глядели огромные глаза. В уголках блестела влага. Мила проговорила: — Это потрясающее стихотворение!!! Неужели я могу вызвать такие чувства… такие… не знаю, как сказать…

— Поверь, Мила! Ты достойна гораздо большего! — горячо заверил Егор. — Я не настолько хороший поэт, чтобы написать стихи, достойные тебя! В сравнении с тобой мои стихи словно аквариум рядом с океаном…

Договорить не успел. В затылок вонзилась острая игла чужого взгляда. Недоброго взгляда. Егор вздрогнул, обернулся. По спине пробежал мороз. Метрах в двадцати от их скамеечки на дорожке стояли трое. Зрение с готовностью приблизило лица, Егор отчетливо увидел их.

Олег, Турок и Забеля. Черт! Так и знал, что без этого урода не обошлось! Олег что-то говорил Турку, а Забеля глядел на него. Увидев, что Егор заметил их, он ухмыльнулся, потом потыкал в него пальцем и резко провел им по шее. Турок и Олег тоже обернулись. Олег указал на него и что-то проговорил, передавая Турку пачку… взгляд тут же зафиксировал предмет… деньги! Так вот, значит, почему они напали на него и спрашивали имя!

Тело сковал мороз. Он обернулся в сторону дорожки, ведущей вдоль забора, и наткнулся взглядом на двоих из банды Турка. Они неспешно прогуливались, изображая из себя праздных прохожих. Один баюкал в руке пустую бутылку. Этот путь тоже отрезан.

— …Ты такой милый. И такие чудесные стихи пишешь… — Егор слышал, что Мила что-то говорит. Он поспешно вскочил, перегнулся через перила, посмотрел вниз. Мила встревожилась: — Что случилось?

— Слушай меня внимательно! — повернулся к ней Егор. — На меня сейчас нападут нехорошие парни! Ты со мной, и тебе тоже может угрожать опасность! Тебе лучше бежать вместе со мной! Поняла?

По мере того как он говорил, ее глаза все больше округлялись. Она испуганно глянула за спину Егора. То, что она увидела, ей не понравилось. Она сжалась, ухватилась за его плечо.

— Будешь делать, как я скажу, и все обойдется! Поняла?! — жестко сказал он. Мила молча закивала.

Егор обернулся. Те двое по-прежнему делали вид, что прогуливаются. Тот, что с бутылкой, огляделся, убедился, что рядом никого нет. Бутылка звякнула о бордюр, парень поднялся с «розочкой» в руке.

Со стороны памятника неспешной походкой приближались Турок с ухмыляющимся Забелей. У Забели в руках неизменный солдатский ремень. Пряжка зловеще хлопает по ладони. Олег отступил назад — в избиении явно участвовать не желал. Интересно, чего он хочет добиться? Мелькнула мысль: «Ведь если меня убьют, то… — Егор похолодел. — А действительно, что будет, если меня убьют? Что сделает книга? Ведь тогда ей не нужно будет хранить верность… Может, Олег этого и добивается!» Холодок страха пробежал по спине.

— Прыгай! — закричал он и, схватив Милу, перекинул ее через перила. Мила взвизгнула и исчезла в кустах. Егор перескочил вслед за ней, увидев краем глаза, что Турок что-то кричит и срывается с места.

Приземлился на полусогнутые ноги, Мила пищала рядом. Хотелось надеяться, что ничего не вывихнула и не сломала.

— Быстрее! — крикнул он и, схватив ее за руку, ринулся в кусты.

Сделав пару шагов, он понял, что уже не волен остановиться. Его понесло по склону все быстрее и быстрее. Ветки хлестали по лицу, цеплялись за плечи. Под ногу попалось что-то скользкое. Сверху на него свалилось что-то визжащее и брыкающееся, и он понял, что катится вниз, словно с ледяной горки. На нем сидела визжащая Мила. Перед глазами с бешеной скоростью мелькали кусты, стволы деревьев. Если на такой скорости въехать в столб, то приключения на этом и закончатся.

Егор зажмурил глаза, ухватил Милу и прижал ее к себе, стараясь хоть как-то обезопасить бедную девушку.

Вдруг он понял, что зад его уже не скребет по земле, а тело Милы сверху не так давит. Сердце ухнуло вниз, и он понял, что летит. Потом был страшный удар, по спине хлопнули чем-то твердым, да еще Мила сверху. Дыхание с сипом вырвалось из груди, перед глазами замельтешило. И все стихло.

Очнулся почти сразу. Тело нестерпимо болит В голове хороводят звездочки: падая, Мила ударила локтем по лбу.

— Ты жива? — выдавил он, морщась от боли.

— Я каблук сломала! — раздался страдальческий голос.

Егор рискнул пошевелиться. Тело слушается. По крайней мере, движения не отдаются острой болью, а тупую как-нибудь можно пережить. Он с трудом сел, поглядел на Милу. Она сидела рядом, маленькая и испуганная, в изодранном, испачканном зеленью платье, и бездумно пыталась приставить отломанный каблук обратно к туфле.

— Да брось ты его! Хорошо, что сами целы! — сказал он.

— Это новые туфли! — не согласилась Мила.

Егор сжал зубы и буквально поставил себя на ноги. Тело повело в сторону, едва не упал. Уцепился за ближайшее дерево, постоял, пережидая слабость. Нужно убираться, пока не нагрянули гости. Вряд ли они будут спускаться так же экстремально, но и медлить не станут.

— Мила! Нам пора! — Он поташил ее сквозь кусты в сторону реки. Вскоре кусты расступились, и они вышли к тропинке, что бежала по берегу реки. Егор прислушался. Где-то вверху перекликались мужские голоса — Турок не прекратил преследование. Нужно торопиться.

Он повел Милу вдоль тропинки, стараясь не отдаляться от кустов. Сам постоянно прислушивался к преследователям. Те были умнее, не торопились, спускаясь с крутого склона, делали это осторожно, хватаясь за все встречные деревья, чтобы не соскользнуть. Это ужасно злило Турка. Егор отчетливо слышал его ругань.

— Кто они такие? — спросила Мила сдавленным голосом. Егор глянул на нее удивленно. Они почти бегут, а она умудряется что-то спрашивать.

— Так! Бандиты! — небрежно отмахнулся он. Поворот дороги скрыл их от преследователей. Можно немного сбавить темп.

— Бандиты? — На Егора глянули огромные испуганные глаза.

— Не бойся, я с тобой! — заверил он и прибавил шагу. Если Мила может разговаривать, значит, может и идти быстрее.

Прибрежная тропинка вывела к асфальтовой дороге, ведущей в город. Егор выскочил на нее, огляделся, нет ли машины. Как на заказ, из-за поворота вырулил «уазик». Егор выскочил на дорогу, раскинув руки. «Уазик» резко тормознул.

— Шеф, до города за стольник! — крикнул Егор. Шеф согласился без вопросов, потому как до города было метров сто.

Несмотря на то что они с Милой являли зрелище довольно странное, а может, именно поэтому, шофер от расспросов воздержался. Только деньги пришлось отдать вперед, но зато довез до самого подъезда Егорова дома.

Поднялись по скрипучей лестнице. Егору было уже все равно, что подумают соседи, увидев двоих перепачканных грязью людей. К счастью, дома никого не оказалось, и они, никем не замеченные, проскользнули в его комнату. Только там Егор позволил себе расслабиться.

— Вот мои апартаменты! Здесь я творю! — сказал он.

Мила с любопытством огляделась, а Егор смог внимательней рассмотреть ее. В пылу бегства было не до любований. В «уазике» затолкал ее на заднее сиденье, сам сел спереди. Теперь с жалостью увидел, как ей досталось. Левая рука поцарапана. Платье изодрано и безнадежно испачкано зеленью. Волосы спутались.

— На себя посмотри! — Мила почувствовала его взгляд. Совместное бегство добавило ей смелости. — Мне нужно в ванную!

— Ага! — глупо ответил Егор, открыл шкаф и достал полотенце: — Вот, возьми!

Мила взяла полотенце и хотела выйти из комнаты, но Егор схватил свою рубашку, висевшую на стуле, и подал ей:

— Бери! Мыло и шампунь на полочке! Надень пока это!

Мила улыбнулась благодарно и исчезла за дверью. Егор рухнул на диван и выдохнул облегченно.

Фу-у-у! Чем дальше, тем опаснее! Стало быть, Олег взялся за дело всерьез. А ты даже не подумал о такой возможности! Вот что значит недооценить противника. Попытка кражи не удалась, теперь он решился на покушение!

Действительно, как поведет себя книга, если с ним что-нибудь случится?! Станет искать нового Достойного? Более сильного и хитрого? Того, кто устранит предыдущего конкурента? Егор передернулся от такого предположения… Нет! Никто его не убьет! Еще чуть-чуть, и книга наверняка подарит ему такие возможности, что не страшны будут никакие Турки…

Раздумывая таким образом, Егор встал и зашагал по комнате. Остановился у зеркала. Увидев себя, позабыл про нападение. Права Мила — на себя взгляни. Поцарапанный, в грязной одежде, в синяках, волосы всклокочены. А ведь у него в гостях девушка. Егор принялся приводить себя в порядок.

Мила вернулась через полчаса — голова замотана в полотенце, в его рубашке и с трусиками в руках.

— У меня резинка порвалась! Придется без них! — Егор поперхнулся и долго кашлял. Мила заботливо поглядела на него: — Что с тобой?

— Ничего! — откашлялся Егор. — Просто ты так потрясающе выглядишь в моей рубашке!..

Наконец-то ее пробрало. Она покраснела и постаралась одернуть рубашку еще ниже. Трусики спрятала за спину и глядела на него широко распахнутыми глазами. Егор почувствовал, как горячая волна захлестнула его с головой. Он медленно шагнул к ней. Улыбка слетела с ее губ, выражение лица стало каким-то недоуменно-испуганным. Губы приоткрылись, блеснули ровные зубки. Егор подошел еще ближе. Его руки потянулись и обхватили ее вокруг талии.

— Моя рубашка никогда не была на женщине! — прошептал он.

— А я никогда не носила мужские рубашки! — ответила она таким же шепотом. Егор наклонился к ней, вот уже ее дыхание щекочет щеку. Он отвел голову, пронося губы мимо ее губ, и резко отстранился.

— Можешь пока посмотреть телевизор! А я тоже схожу в душ! — сказал он и вышел из комнаты. Обострившимся слухом уловил порывистый вздох.

В ванной тут же заметил тазик с замоченным платьем. Хозяйственная! Залез под душ и включил холодный кран. Ледяная вода хлестала по плечам, а-он стоял и ждал, пока напряжение и горячая волна схлынут. Нет! Нельзя, Егор! Она всего лишь маленькая девочка! И хотя сейчас маленькие девочки выглядят сексуальнее иной женщины, все равно нельзя! Ведь у тебя есть Настя! Едва вспомнил о ней, как горячая волна желания вернулась. Но в мыслях уже была совсем не Мила…

Когда вернулся, Мила сидела с ногами на кровати и читала его стих. Волосы аккуратно расчесаны. Пока его не было, не теряла времени даром. Рубашка целомудренно застегнута на все пуговицы. Она подняла голову и поглядела на него влюбленными глазами.

— Ты так классно написал! — тихо проговорила она. — Будто правда меня любишь!

Голос ее сорвался, и она умолкла. Возникла неловкая пауза. Чтобы хоть как-то ее заполнить, Егор сказал:

— Оставайся у меня до завтра! Пока одежда не высохнет! А завтра я тебе поймаю машину!

— Ты такой добрый! — улыбнулась Мила.

«Боже, как она прекрасна!» — мелькнуло в его голове. Повезетже парню, которого она полюбит. По-настоящему полюбит, не как меня. А мне уже повезло, у меня есть Настя.

Личико Милы помрачнело. Она тревожно спросила:

— Я помешать могу… может, мне уйти?

— В таком виде? — спросил Егор. Мила поглядела на себя и засмеялась:

— Я такая смешная!

— Ничего! — улыбнулся и Егор. — Привыкай к такой одежде! Пригодится потом! Если хочешь, позвони…

Он не успел договорить, в комнате грянул звонок. Оба вздрогнули. Егор подошел к телефону:

— Да!

— Ага! Уже дома! — ухмыльнулся грубый голос — Ничего! Скоро и мы подоспеем!

— Кто это?!

— Твои друзья! — загоготали голоса. — Что два раза не получилось, получится в третий! Никуда ты от нас не денешься!

— Если вы не оставите эту глупую затею, — твердым голосом произнес Егор, — то крупно пожалеете! Вы не знаете, с кем связались!

И положил трубку. Сам не знал, откуда в нем взялась такая уверенность. Но внезапно почуял в себе силу. Ведь он хозяин жизни! А хозяин не может позволить, чтобы ему угрожали какие-то людишки. Ему и его гостям. Он взглянул на Милу, и на сердце потеплело. Он не может позволить им причинить зло этому непорочному существу. Мила глядела на него восхищенными глазами. Влюбленными…

Вечером долго спорили, кто где будет спать. Егор уступил гостье кровать и постелил себе на полу. Мила наотрез отказалась спать в кровати: дескать, хозяина сгоняет. Егор убеждал ее и так и эдак. Мол, ему только в радость уступить место такой славной девушке, мужчины во все времена обязаны уступать женщинам лучшее, ибо женщины — это продолжение рода, а мужчина так, мелочь. Она заявила, что спать на полу — очень полезное занятие, позвоночник отдыхает… «Тебе еще рано об этом думать. У тебя кости молодые, можно и на кровати спать. А на полу холодно, застудишь себе что-нибудь, потом рожать не сможешь…» — «А вместе?» — «Вместе тоже нельзя спать. Потому что когда под боком такая молодая и красивая, то не совлада… короче, грех это — спать до свадьбы в одной постели…» И тэ дэ и тэ пэ.

Когда наконец улеглись и пожелали друг другу спокойной ночи, Егор вздохнул с облегчением. Он лежал на спине и глядел в потолок. В голове вяло текли мысли. Какая странная судьба свела их. Мила влюбилась. Егор прислушался, с кровати доносилось сопение. Дыхание глубокое, Мила спит. Егору захотелось встать и поглядеть на нее, но он одернул себя. Хватит и того, что она в него влюбилась. У него есть Настя!

«Эх, Мила, Мила. Как теперь убедить тебя, что я не твоя судьба. Что у меня уже есть девушка. Девушка, ради которой я пойду на все! Даже на кражу. Хотя чего думать? Завтра выпровожу ее — и больше не встретимся. Дома меня долго не будет, дела наши уже завершены. Так что забудет потихоньку. С глаз долой — из сердца вон!»

Успокоенный этой мыслью, Егор начал засыпать. Перед глазами появилась книга Рост — еще одна его любовь. Он взял ее, погладил по корешку. А потом рискнул открыть. Ведь сегодня из-за всей этой маеты так и не заглядывал.

Он был на грани яви и сна. Он открыл нужную страницу. Туман, как всегда, поднялся над страницами. А потом из тумана начали появляться слова. Егор восторженно замер. «О Достойный! Сегодня ты усомнился в надежности системы Рост! Ты должен помнить, что Рост не подведет своего избранного до тех пор, пока тот следует рекомендациям Роста! Помни это, о Достойный! Помни!..»

Егор вздрогнул и вылетел из сна, словно кто-то толкнул в бок. Вокруг темнота, он лежит на полу по-прежнему лицом вверх. Глаза сами собой приспособились к темноте, и он видит на потолке каждую черточку, каждую неровность. Сердце стучит ровно и спокойно. Что же его пробудило? Где-то глубоко в груди зародилось легкое ощущение тревоги. Оно начало шириться, расти, словно сгущающиеся перед грозой тучи.

Егор добавил чувствительности слуху, принялся сканировать пространство вокруг дома. Голоса! Улица, подъезд, лестничная площадка. Знакомые голоса…

— Значит, так! Тихонечко поднимаемся наверх! Квартира направо. Олег говорил, что двери там хлипенькие. Забеля, лом у тебя? Так! Врываемся, делаем дело и смываемся. А завтра гуляем… Такие бабки…

Егор похолодел. Турок и компания уже здесь. И это очень серьезно! Если они ворвутся сюда, что он сможет им противопоставить? Егор вскочил, подбежал к окну — широкий подоконник использовался вместо кухонного стола, — схватил нож. Обычный хлеборез. Как им можно защититься против пятерых здоровых парней, которые явно уже привыкли расправляться с людьми? Что делать? «…Рост не подведет своего избранного… Помни это, о Достойный!..»

Егор вздрогнул. Словно кто-то прошептал над ухом эти слова. Он разом вспомнил сон. Книга с ним! Книга ему поможет!

Так вот откуда взялась уверенность, когда говорил по телефону. Ведь он хозяин мира! Как ему могут напакостить какие-то жалкие людишки?

Он прислушался. Турок распределял роли: кто стоит на стреме, кто нейтрализует бабку. После попытки кражи Олег явно ее переоценивал. Время еще есть! Можно попробовать бежать через окно. Егор посмотрел на Милу. Она свернулась калачиком, сладко посапывала, улыбаясь чему-то во сне. Сердце у Егора защемило. Она-то чем виновата? Всего лишь заказала стихотворение… «Нет! Не дождетесь от меня бегства. Наоборот! Я пойду вам навстречу!»

Осторожно выскользнул в прихожую, аккуратно прикрыл за собой дверь. Не дай бог, Мила что-нибудь услышит и проснется. Вокруг темнота, хоть глаза коли. Нет даже привычного кружочка света через глазок. Отлично! Значит, на площадке темно. Запнулся о ряды обуви у дверей. На ощупь схватил самые тяжелые ботинки. Спохватился, прибавил чувствительности зрению. Теперь видно все четко, как днем. Разве что в черно-белом исполнении. Откинул крышку с ближайшего бабкиного ящика — так и есть, пустые бутылки. Подхватил одну за горлышко. Та тихонько звякнула. Взвесил в руке, может, сразу «розочку» сделать? Нет! Шуметь нельзя!

Подкрался к двери. Ключ торчит из замочной скважины, потом разберемся чей. Осторожно повернул, тихо щелкнул замок. Егор прислушивался к шушуканью внизу. Вроде бы ничего не заметили. Скрипнула открывающаяся дверь, Егор выскользнул на площадку.

Скверно! Внизу свет горит! Егор прикрыл дверь и осторожно стал спускаться по лестнице. Лестница старая, деревянная. Рассохшееся дерево сильно скрипит, но сейчас словно кто-то невидимый подсказывает, куда поставить ногу. Прокрался почти неслышно.

Выглянул на нижнюю площадку. Турок уже заканчивал отдавать распоряжения. Двое выскользнули из подъезда: пошли караулить подходы к дому. Уже не задумываясь, Егор шагнул на свет.

— Не меня ли ищете? — спросил он. Предстоит схватка, а внутри ледяное спокойствие. Если книга Рост сказала, что все будет хорошо, значит, все будет в порядке. Внизу три удивленных лица, тусклая лампочка под потолком. Егор размахнулся и метнул бутылку. Жалобно хлопнула лампочка, звякнула и покатилась бутылка. Подъезд погрузился во тьму.

— Держи его! — уже не таясь, закричал Турок. Егор видел их прекрасно. Турок и второй столкнулись в темноте, едва не упали, ругаясь. Забеля стоял прямо у лестницы и сразу же ринулся вперед, шаря перед собой руками.

«Экий ты шустрый. Ведь не видишь ничего», — покачал головой Егор. Размахнувшись, он изо всех сил лягнул подбегающего Забелю в грудь. Забеля сам напросился. Сила удара была такова, что его отбросило назад. Он красиво пролетел над ступеньками и рухнул на стоящих внизу Турка и второго. Загрохотало, внизу ругались и стонали.

Егор скакнул вниз — прямо на бандитов. Быстро подхватил с пола бутылку. Пол и стены деревянные, даже не разбилась.

— Где этот урод? — орал Турок. Стонал и матерился сквозь зубы второй парень. Забеля молчал.

— Я здесь! — просто сказал Егор и со всего размаху опустил бутылку прямо на голову Турка. Тот как стоял, так и рухнул на неподвижного Забелю. Третий совсем растерялся, отполз в сторону. Глаза испуганно таращились в темноте. Ничего не видит и ничего не понимает.

Егор подскочил и с наслаждением пнул его по зубам. Хрустнуло. Похоже, парень остался без челюсти. Он беззвучно сполз по стене.

Внутри что-то беспокойно зашевелилось. Парень молодой, не понимает ничего, а ты его по зубам ботинком. Не слишком ли жестоко? Неужели заговорила совесть? Ничего! Кто с мечом к нам придет, тот от него и падет! Пойдешь стричь, сам вернешься стриженым! Если вернешься! Скольких эти отморозки уже отправили на тот свет! Приличные люди за битье денег не берут. Они по ночам дома сидят, а не по подъездам да гаражам ошива-ются и темные дела замышляют.

Пока мозг размышлял, тело действовало. Егор выскользнул на улицу, в дверях столкнулся с подбегающим парнем. Тот услышал крики и спешил на помощь. Егор схватил его в охапку, прижал к стене. Парень не понял, что к чему, испуганно просипел:

— Забеля, ты?

Егор нырнул ему за спину, обхватил рукой за шею и приставил острый край «розочки» к виску:

— Стой, не рыпайся. У меня рука дрогнет — у тебя глаз вытечет! Понял?!

Уловил в своем голосе стальные нотки. Раньше всегда мямлил, как сопля, друзья часто переспрашивали, а тут… Что значит почуял силу! Да еще какую! Трепещущая добыча в руках! Что может быть приятней? Ты хозяин положения!

— Сейчас ты берешь своего дружка, и вы вместе вытаскиваете тела! Чтобы к утру я здесь не видел ни живых, ни калеченых! Понял? — для пущей убедительности надавил на «розочку». Острый край бутылки вспорол бровь, потекла черная в темноте кровь. Парень дрожал мелкой дрожью, из раскрытого рта вылетали хрипы. Не перестараться бы! А то сомлеет или обмочится от страха. Кто тогда будет тех, что в подъезде, эвакуировать.

— Да… да! — услышал он дрожащий голос парня. — Все сделаю! Умоляю, отпустите…

— Вали! — оттолкнул его Егор. — Умоляет он! А кто тебя звал? Чтобы я тебя не видел больше! Понял? Иди учись! В техникум устройся! В армию иди!

— Да! Да! — визгливым от страха голосом причитал парень. — Все сделаю! Все!

— Лично проверю! Обманешь — убью! — резко кинул Егор и вошел в подъезд.

Здесь было необычайно тихо. Турок еще не очнулся, парень со сломанной челюстью потерял сознание. Забеля как упал, так и лежит в той же позе. Наверно, позвоночник повредил. Егор перешагнул, слабо удивившись своему безразличию. Раньше бы наклонился, принялся хлопотать. Человек человеку брат и прочая фигня! Хоть в пылу битвы и покалечил, но после нельзя вот так оставить…

Нет! Все это блажь! Дурная блажь! Они сами выбрали свой путь, их никто не принуждал! Они его не жалели! Почему должен жалеть он? Скольких этот индивид своим ремнем зашиб? Кто ответит? Но теперь по крайней мере ясно, что больше уже никого не зашибет! И Мила может спать спокойно!

Егор вернулся домой, закрыл за собой дверь, неслышно проскользнул в свою комнату.

Утром выпроводил Милу, стараясь сделать это тактично. Это удалось, тем более что Мила сама смущалась и все норовила поцеловать его в щечку за спасение, за стихи, за прекрасную ночь… Егор умилился: эта девочка еще не знает, что во взрослом мире называют прекрасно проведенной ночью!

Когда Мила ушла, вздохнул с сожалением. Словно солнышко зашло за тучку — и комната, доселе озаренная его лучами, погрузилась в тень. В тень, в которой пребывала почти все время, пока он здесь жил.

Егор досадливо поморщился, отгоняя глупые мысли. Не о том следует думать. Нужно заглянуть в книгу, провести сеанс медитаций и ехать к Фекле. И так вчера целый день потерял. Нужно срочно разрабатывать операцию по экспроприации денежных средств Бориса!

Егор подошел к шкафу, достал книгу. Сегодня ночью видел ее во сне. Прямо как настоящую. И не просто видел, а читал. И она помогла… Даже во сне Рост с ним…

Он подержал книгу в руках, не удержался и любовно провел по шероховатой коже, скользнул пальцами по золотистым буквам. Потом раскрыл на том месте, где закончил читать в прошлый раз. Раскрыл и вздрогнул.

«О Достойный! Сегодня ты усомнился в надежности системы Рост! Ты должен помнить, что Рост не подведет своего избранного до тех пор, пока тот следует рекомендациям Роста! Помни это, о Достойный! Помни!..»

Но ведь он читал это во сне!!! Волосы зашевелились у Егора на голове. Страх сковал тело! Неужели?..

Он долго стоял и пытался осознать открывшуюся истину. Книге Рост больше не нужен непосредственный контакт! Она сама приходит к нему, когда сочтет нужным!

От этого веяло чем-то страшным, неприятным. Он почти физически ощутил, как за ним следят чьи-то внимательные глаза, взвешивают его решения, ощупывают, прикидывают, что можно дать еще, а что не дать. Ощутил себя игрушкой в чьих-то умелых руках. Перед глазами мелькнул образ ребенка, сидящего на земном шаре и переставляющего фигурки людей непослушными руками…

Егор мотнул головой. Что за наваждение? Наоборот, это же хорошо! Значит, Рост избрал его и теперь приглядывает, помогает. Если что, не даст в обиду. Как там написано? «Помни!..» И удобно к тому же! Теперь не нужно брать книгу с собой, стоит просто вспомнить… Хотя еще неизвестно, на каком расстоянии действует такая ментальная связь. Да и… Привык уже чувствовать в руках приятную прохладу. Никакой сон не заменит реального ощущения книги в руках. Никакое наваждение!

Но хватит думать, пора заглянуть в книгу. Наверняка после такого значимого события у нее есть что ему сказать! И, больше не колеблясь, Егор всмотрелся в туман…

Поначалу ничего не происходило. Только возбужденно стучало сердце. Егор глядел пристально, но туман не спешил рассеиваться. Уже разочарованно хотел закрыть книгу, когда из тумана начало что-то проступать. Это «что-то» явно не было текстом. Проявлялась картинка. Не такая большая, как предыдущая со скалистым берегом, но и не маленькая.

Егор нахмурил лоб, силясь разглядеть картинку еще до того, как туман полностью схлынет. Что же там изображено?

В мозгу полыхнуло, Егор пошатнулся и едва не упал. Глаз не мог оторвать от страницы. Свободная рука зашарила вокруг, подтянула стул. Тот резко ударил под колени, словно подскочил сам. Егор рухнул, все еще не отводя взгляда от страницы.

Такого он еще не видел. Весь житейский опыт, все виденное им в жизни и даже в кино уступало тому, что он узрел в книге Рост. Его чувства разом обострились, впитывая увиденное.

Егора кидало в жар, в холод, разрывало на части, а потом сжимало до величины точки. Кружило, ударяло, отпускало и снова захватывало. Ибо перед ним был Знак! Взяв себя в руки, уняв бушующие чувства, Егор пригляделся еще раз, уже более спокойно. Перед ним была не простая картинка. Знак имел трехмерную структуру. Он висел над страницами книги яркий и реальный. Еще более реальный, чем мир вокруг. Егор до дрожи в руках желал прикоснуться к нему и проверить его реальность на ощупь, но настолько же сильно страшился этого. Какое-то время эти два чувства боролись в нем, тянули каждое в свою сторону. Егор уже протянул руку, но она замерла на полпути к Знаку.

Наконец благоразумие отступило, и Егор притронулся к Знаку. Рука прошла сквозь него и исчезла. Егор панически отдернул руку. На секунду показалось, что потерял палец. Но палец на месте. Не давая ему опомниться, из тумана выступили слова:

«Сейчас, о Достойный, ты зришь Великий Знак Роста! Данный Знак носят все люди, соприкоснувшиеся с великим искусством! Если ты зришь этот Знак, значит, перед тобой достойный последователь тех, кто выбрал Путь Роста!..»

По спине пробежал холодок, потом бросило в жар. Значит, он не один? Есть еще хозяева мира? Тут же заговорил внутренний голос: «А ты думал, что ты единственный избранный?! Размечтался! Теперь ходи и вздрагивай, жди, когда кто-то уровнем выше встретит тебя и не пожелает пустить дальше…»

«Но сей Знак служит не только для опознавания идущих по Пути. Отныне все медитации ты будешь проводить, только ориентируясь на этот Знак! Он выведет твой организм на новый уровень развития! Ибо это Знак познания Добра и Зла! Знания, сокрытого от людских умов. Знания, которое люди ищут тысячи лет и к которому они движутся мелкими шажками эволюции!..»

Егор позабыл про все! Восторг захлестнул душу. Познание Добра и Зла. Неужели…

«На этом второй этап завершен! Третий этап сам найдет тебя, когда ты будешь к этому готов! О Достойный, да пребудет с тобой сила Роста!»

Егор послушно закрыл книгу, завернул ее и положил на место. В голове пустота, тело дрожит в нетерпении. Что-то должно случиться! Что-то должно произойти! После такого великого события!

Но ничего не произошло. Мир вокруг все тот же. Ярко светит солнышко, заглядывает в окно с любопытством. Улица шумит обыденными звуками. Ветер тихонько раскачивает створку открытой форточки. Люди шагают на работу, завтракают, просыпаются или засыпают. Коптят это голубое, в белых облачках небо и думают, что они что-то значат в этом мире!..

Потом вспомнил: «А ведь книга сказала, что нужно медитировать, ориентируясь на Знак! Нужно попробовать!» Он поспешно подтащил к окну стул, сел, закрыл глаза, расслабился, и тут же перед внутренним взором во всей красе предстал Знак.

Он переливался всеми цветами радуги, загадочно мерцал. Егору показалось, что он даже подмигивает. Теперь нужно произнести формулу медитации. Поскольку новых установок не дано, нужно произносить старую…

Губы зашевелились, произнося шепотом слова, вбитые в мозг книгой. Помнит надежно, словно вызубрил, повторив тысячи раз, а на деле единственный раз прочитал в книге Рост.

По жилам пронесся огненный вихрь. Сердце застучало, как трещотка в колесе бешено мчащегося велосипеда. Егор испугался, как бы не вошло в резонанс с другими органами. Тогда тело разлетится мелкими кровавыми ошметками.

В голове заворочались страшные звери. Отдельные, не востребованные раньше пласты мозга начинали пробуждаться, рождая при этом незнакомые доселе образы. Перед Егором пронеслись страшные и захватывающие видения. По телу волна за волной пробегали ощущения — то волнующие, то пьянящие. Неожиданно почувствовал такую боль, что не заорал только потому, что свело горло. Боль стихла так же резко, как появилась. Как будто из ванны с расплавленным свинцом тут же обмакнули в озеро с наркотиком, дающий мгновенное блаженство.

Он попадал в ад, тут же возносился в рай. Сотни врат открывались перед ним и пускали в неведомые миры. Егору казалось, что помимо пяти чувств у него появилось еще двадцать, доселе неизвестных и неописуемых человечьим языком…

Это длилось целую вечность, а потом Егор вернулся в реальный мир. Он осознал себя сидящим на стуле перед окном. Сердце испуганно билось в груди, все тело дрожало. Пот стекал вдоль позвоночника, противно щекоча кожу. Егор осторожно открыл глаза, смахнул испарину. Солнце все так же смотрело в его окно, как будто ничего и не случилось. Егор перевел дыхание. Только теперь понял, что все тело сведено в судороге. Расслабил мышцы.

Вдохнул и выдохнул с облегчением! Вот уж медитация так медитация! В какой еще книжке такое вычитаешь? В каком кино такое увидишь? В каком оргазме такое ощутишь?..

Он встал и прошелся по комнате. Ноги, словно ходули, дрожали и слушались с трудом. Сел на кровать. В мозгу что-то щелкнуло, бесконечным коридором уходили смазанные видения. Сколько раз точно так же он садился на кровать, на диван, на стул… тысячи, миллионы?

Егор поднял руку, поглядел на нее, словно видел в первый раз. Рука начала истончаться, ногти то отрастали, то отпадали пластинками. Волоски на пальцах и руке медленно втягивались, словно черви, в глубокие норы. Рука уменьшалась. Шрам от ожогов — память о беспутном детстве — пропал, мелькнув страшной зияющей раной. Егор не успел испугаться, как уже сидел в маленькой детской кроватке с высокими бортиками. Сидел и глядел на свою руку. Маленькую, сморщенную, пухлую. Он хотел что-то закричать, позвать на помощь, но язык не слушался. Изо рта вырвалось только слабое бормотание и гуканье. Что с ним?

А потом он начал расти. Вокруг закружились видения, вот уже он делает первые шаги, рядом молодые и счастливые лица. До боли знакомые. Да это же мама и папа. Такие молодые! Никогда не видел их такими. А мама у него была красавица! Неудивительно, что папа… Да и он статный и задорный! Шутят друг с другом и целуются! Никогда не видел, чтобы они целовались!

Снова замелькали прошедшие годы. Детский сад, школа, университет, работа! Все пронеслось перед глазами, словно в немом кино на быстрой перемотке. Егор сидел с раскрытым ртом и вспоминал. Как много всего было в жизни и как же много он забыл…

А потом он вылетел из собственного тела и взглянул на себя со стороны.

— Вали отсюда, сопляк! Эта девушка моя! — Парень на два года старше оттолкнул Егора, подхватил его девушку. Вспомнилась давняя обида. Даже сейчас, спустя годы, кольнуло. Девушка бросила его, ушла к старшему парню.

Но сейчас Егор глядел на эту сцену со стороны. Словно кто-то поставил в школьном коридоре камеры, которые бесстрастно запечатлели все, что там произошло восемь лет назад.

Девушка — его первая любовь — уходила, оглядываясь на него умоляющими глазами. На лице читалась боль: «Неужели ты так будешь стоять? Неужели не набросишься на этого здоровяка с кулаками! И тогда я никуда с ним не пойду! Покажи, что тебе больно, что ты желаешь быть со мной…»

Но Егор, тот Егор, даже не поглядел вслед. Он испуганно убегал по коридору, проклиная себя, любимого, так опрометчиво влюбившегося в ветреную дуру.

Память тут же перескочила через несколько лет. Вступительные экзамены в университет. Егор сидит за партой, перед ним листок бумаги с полностью решенными заданиями. Нынешний Егор видит, что все они решены правильно.

Вдруг сосед справа толкает Егора, шепчет:

— У тебя же ошибка! Вот тут! — тычет пальцем. Егор вздрагивает, панически всматривается в задачу, начинает что-то исправлять.

— Дурак! Не слушай его! — кричит Егор нынешний, но, увы. Это только память, прошлого не воротишь. Но как это больно — глядеть на свои ошибки со стороны!

Перед глазами вновь замелькали калейдоскопом разные моменты его жизни. Теперь он видел свои поступки со стороны. Егор неожиданно понял, что жизнь его состоит из одних поражений. Он четко увидел развилки дорог, когда, не подозревая об этом, принимал решение, как строить свою дальнейшую жизнь. Не задумываясь, принимал, а то и вовсе пускал все на самотек. Авось вынесет нелегкая. Вот и выносила! Вернее, несла по жизни, словно ручеек щепку.

Тысячи упущенных возможностей. Миллионы случаев, когда можно было резко приблизить мечту. Мечту? Да,

Егор, у тебя была мечта! Теперь он вспомнил это! Хотя давно старался забыть!

В школе у него была мечта — стать великим писателем и положить свой первый труд к ногам любимой девушки. Той самой, которую он трусливо отпустил. Но шли годы. Лень, неудачи и быт делали свое. И Егор пошел легким путем. И теперь максимум, на что он способен, — это стихи на заказ!

Длинная, серая линия жизни. Серая, еле заметная на такой же серой поверхности всеобщего бытия. Егор удивленно уставился на эту линию и испугался. Ее почти не видно среди общей серости! Где она? Он силился вспомнить в своей жизни что-то значимое, что-то серьезное, что могло бы изменить если не историю, то хотя бы жизни людей его города. Но так ничего и не вспомнил.

Вдруг на серой линии, уже теряющейся среди общего хаоса, блеснула звездочка. Неужели что-то было? Он схватился за нее, приблизил… Это произошло еще до университета. Он сидел за компьютером и в упоении дописывал последние строки своего великого труда. Труда, который должен был изменить мир! Сей труд он ваял специально для любимой девушки! И вот он готов! Оставалось лишь распечатать и… показать друзьям!.. Страшно! Друзья хоть и друзья, но ведь могут и раскритиковать! Они же не понимают…

Он все же нашел тогда силы показать это друзьям! И друзья оказались настоящими — не промолчали, высказали то, что думали!..

Искорка замерцала и тут же погасла, словно уголек, отлетевший от костра. После такой критики он навсегда зарекся писать! Ведь столько сил положил, а эти… еще друзья называются, разбили в пух и прах…

Егор заскользил дальше по своей линии жизни. Неужели в его жизни нет ничего стоящего? Неужели нечего вспомнить?!

И тут он увидел конец жизни. Годы, которые провел уже здесь, на заводе. Ярко сияют золотые крупинки. Сердце радостно замерло. Неужели?! Неужели и он что-то значит! Он приблизил, вгляделся…

«Настя! Настенька! Настюха! Как же я люблю тебя! Это истинное счастье! Я все сделаю для тебя!.. Каждая минута жизни связана с тобой!» Егор ощутил, что жить начал только после того, как встретил ее! Встретил и полюбил! Он заново пережил эти волнующие моменты, и на сердце разом потеплело. В первую их встречу Настя выглядела такой надменной, вела себя как принцесса. Хотя… Она ведь тоже сразу его заметила… и полюбила…

А потом лента жизни оборвалась. Прямо здесь и сейчас. Слишком уж крошечным оказалось золотое вкрапление в серой ленте жизни. А что будет завтра?.. Может, заглянуть? Ведь Рост наверняка позволяет и это.

И он попытался заглянуть вперед. Попытался и заледенел от ужаса. Впереди черное, шевелящееся нечто! Там ничего нет, хаос! Жуткий хаос! Ничто! Из этого хаоса ему самому предстоит создавать будущую жизнь. Там, впереди, новые развилки, и он снова будет решать, какова будет его дальнейшая жизнь и судьба. Ему решать, что будет дальше! Ему предстоит выбрать путь и свое предназначение под этими звездами! От этой мысли повеяло таким ужасом, что он тут же вернулся в настоящее и навсегда зарекся заглядывать вперед! Ведь это так страшно, когда все зависит только от тебя! Когда не на кого свалить ответственность за принятое решение, не на кого свалить вину…

Вернулся Егор из этого странствия по прошлому и будущему подавленный и убитый. В голове застыл вопрос: а для чего он живет? Что оставит после себя в этом мире?

Вновь увидел серую ленту своей жизни, что терялась среди тысяч, миллионов таких же серых и незаметных. Зачем все эти люди живут? Зачем коптят это небо, зачем едят, спят, расслабляются, оттягиваются, пьют пиво, трахаются? Зачем? К чему все это, если они в один прекрасный день просто умрут и их уже не будет под этими звездами? Их не будет, и никто их не вспомнит. Всего

лишь поколение сменится, и их уже никто не вспомнит! Даже злым словом не вспомнит!

Дети! У многих есть дети! Егор вспомнил многочисленные дебаты по радио, по телевидению о вымирании нации, о нежелании молодых создавать семью. Дети? У многих нет даже этого! Одинокие бабушки, собирающие милостыню по вокзалам и на паперти. Вот будущее нашего поколения! Ибо кто, как не дети, должен заботиться о стариках. Никакое государство не заменит любящих детей! И если у этих бабушек нет таковых, то кто виноват? Кто? На Егора нахлынула тоска. Позади лишь серость, впереди мрак! Что ждать от жизни? Чего желать? Вкусно есть и сладко спать! Но к чему все это, если все равно сгниешь, как и вообще все под этим небом? Ради удовольствия? А после нас хоть потоп? Но отчего-то это слабо утешало. Егор обхватил голову руками. Что делать? И зачем?

Вопросы роились в его голове, но на них не было ответа!..

Очнулся на кровати. В комнате полумрак. Когда начинал медитацию, было утро. Что случилось? Ни черта не помнит! В душе тревога, словно получил неприятную весть. Вот только какую?

В голове полыхнула мысль: нужно срочно уходить! Здесь опасно! Вскочил, поспешно оделся. Хлопнула дверь, проскрипели под ногами ступеньки. Улица встретила его темнотой и ночной прохладой. Вокруг ни души.

Откуда грозит опасность? Осторожно шагнул по дорожке. Глаза пристально обшаривали кусты. Вдруг ночь разрезал женский крик:

— Спасите! Кто-нибудь! Ну пожалуйста-а-а!

Сердце екнуло, застучало быстрее. Девушка в беде! Нужно помочь! Как тень пробежал вдоль дома, выглянул из-за угла. Там, у круглосуточного магазина, толпа парней сгрудилась вокруг девушки. Егор подошел ближе, не спеша ступать в круг света.

Парней шестеро. Все высокие, здоровенные, налитые дурной силой. Девушка прижалась к стене и глядела на них умоляющими глазами. Стройная, хрупкая. Длинные черные волосы разметались по плечам, короткая юбочка подчеркивала длинные, стройные ноги. Как у них рука поднимается такую обидеть? И вообще, как можно поднимать руку на женщину?

Он огляделся в поисках какого-нибудь оружия. Хоть бы палку какую найти или кирпич. Одному на шестерых здоровых парней выскакивать совсем не хотелось. А парни уже прижали девушку к стене. Грубая лапа ухватила светлую блузку, дернула. Треск материи, блузка жалкой тряпкой отлетела в сторону. Егор увидел прекрасную белую грудь. Зрение моментально приблизило, увеличило, воображение услужливо добавило яркости. Сейчас Егор воспринимал происходящее так, словно смотрел фильм по телевизору высокого качества, — а то и вовсе в домашнем кинотеатре. Слух послушно отфильтровал звук, добавил сочности. Хриплое дыхание девушки, гогот парней. Егор засмотрелся. Девушка — настоящая красавица. А страх и беззащитность придают ей еще большую привлекательность.

На нежную грудь легла грубая лапища одного из парней. Егор не выдержал и выскочил в крут света.

— Отпустите ее! — рявкнул он. — Если сейчас же исчезнете, то пожалею и не буду бить!

Парни обернулись. Высоченные, как башни. Егору приходилось задирать голову, чтобы глядеть им в лица. Вот бугаи! Их бы в армию, в десант или в спецназ. По крайней мере пользу родине принесли бы. А то по подворотням с беззащитными девушками воюют.

— Не будешь бить? — поднял брови один из парней, самый высокий и здоровенный. Потом загоготал, поворачиваясь к дружкам, предлагая оценить шутку. — Ха-ха-ха… Гы-гы-гы!

Все шестеро загоготали.

Назад: ЭТАП 1

Дальше: ЭТАП 3