ГЛАВА 7
Беккер проснулся в шесть утра, побрился, принял душ и поехал в аэропорт. Ожидая посадки, он по видеофону зарезервировал одноместный номер в пригородном мотеле, который они с Джейми выбрали минувшим вечером. Потом он позвонил Карле.
— Слушаю, мистер Беккер, — отозвалась она, едва его лицо появилось на экране видеофона.
— Я только хотел сообщить, что сегодня меня не будет в кабинете, — сказал он.
— Где я могу найти вас?
— Нигде. Записывайте все звонки, а я отвечу на них завтра.
— Вы себя хорошо чувствуете? — заботливо спросила она.
— Замечательно. — Он выдавил виноватую усмешку. — В деле Дженнингса, похоже, не ожидается никакого продвижения, и я хочу сыграть пару партий в гольф, пока не начался суд.
— Так вы будете в вашем загородном клубе?
— Нет, я отправлюсь с одним другом в его клуб. Увидимся завтра.
Он отключился прежде, чем она успела что-то сказать. Беккер гордился придуманным прикрытием. В окрестностях Вашингтона свыше сорока частных гольф-клубов, и вполне вероятно, что он успеет вернуться из Чикаго прежде, чем тот, кто подслушивает его рабочую линию, проверит их все.
Около получаса он бродил по аэропорту, безуспешно пытаясь засечь слежку за собой, если она вообще была. Наконец объявили посадку на его самолет, и он торопливо пошел к воротам. Он занял место в салоне одним из первых и изучающе разглядывал входивших пассажиров, гадая, кто из них летит в Чикаго по делам, а кто — исключительно ради него. Один пассажир, тощий человечек в коричневом костюме от хорошего портного, встретив его взгляд, мимолетно улыбнулся и прошел в конец салона. Другой, атлетического сложения, прошел мимо так быстро, что Беккер сразу уверился — этот что-то скрывает. Наконец рядом с ним уселся молодой блондин, закрыл глаза и тотчас уснул. Весь полет он тихонько похрапывал, крепко сжимая в руках журнал, на обложке которого красовались портреты троих певцов — новых суперзвезд.
Когда самолет приземлился в Чикаго, Беккер тотчас взял такси и через полчаса уже ехал в «Инн бай зе Лейк» — обширный гостиничный комплекс в Лейк-Форест, который существовал уже полсотни лет и за это время трижды расширялся, так что давно уже потерял надежду выглядеть единым целым. Номер, заказанный Беккером — куда более элегантный изнутри, чем могло показаться снаружи — выходил окнами на берег обширного озера Мичиган. Беккер бросил саквояж на постель, умылся, запомнил комбинацию дверного замка и вышел в коридор, по стенам которого висели рядами старые английские спортивные гравюры. Коридор вывел его в вестибюль, и оттуда Беккер вышел в холл, отделанный дубовыми панелями.
За столом у окна восседали две престарелые величественные дамы. На спинках их стульев висели бинокли, и дамы оживленно обсуждали птиц, которых повстречали во время утренней прогулки.
Торговец виски с чемоданчиком, полным бутылок, торчал у стойки бара, пытаясь заинтересовать скучавшего бармена комиссионными, а тот терпеливо объяснял, что непременно должен вначале поговорить с дневным менеджером, который сейчас заболел и вернется только через три-четыре дня.
Кроме этих людей в холле была только невысокая худая чернокожая женщина в дорогом зеленом с белым платье. Джейми с головой ушла в чикагскую газету и даже не посмотрела на Беккера, когда он прошел мимо нее и сел на несколько столиков подальше.
Он закурил маленькую сигару, огляделся в поисках пепельницы, заметил ее на соседнем столике и без зазрения совести ее присвоил. Одинокая официантка наконец сумела с трудом оторваться от игрового шоу, которое передавали по головизору, и, подойдя к Беккеру, осведомилась, что ему принести.
— То, что пьет эта молодая леди, — ответил он, жестом указывая на Джейми. — И принесите ей еще одну порцию — за мой счет.
Официантка кивнула и минуту спустя принесла Джейми ее выпивку. Джейми пошепталась с официанткой, которая показала на Беккера, потом встала и со стаканом в руке подошла к его столику.
— Спасибо вам, кто бы вы ни были, — с улыбкой сказала она.
— Смит, — представился он, приподнявшись со стула. — Джон Смит.
— Я надеялась, что вы проявите большую изобретательность, — понизив голос, сказала она.
— А что плохого в Смите?
— Вы же много лет имели дело с преступными элементами, — заметила Джейми. — Неужели так ничему и не научились?
— Меня готовили к профессии юриста, а не шпиона, — раздраженно ответил он. — Ты уверена, что этот спектакль так уж необходим?
— А вы уверены, что нет? — отпарировала она. — Можете поклясться, что за вами не следили?
— Нет, — признался он.
— Тогда перейдем к делу.
— Ладно. — Он неловко помолчал. — Тебе обязательно так мне улыбаться?
— Да, и если вы не в силах улыбаться в ответ, постарайтесь хотя бы изобразить голодный взгляд. Вы же волк-одиночка, который ищет способа прыгнуть ко мне в постель.
— Сделаю все, что могу, — сказал он.
— Отлично. И, кстати, расслабьтесь. Мы отправимся в госпиталь не раньше чем через два часа.
— Почему так долго?
— Потому что нам нужно будет пробраться в мою комнату и поработать с компьютером, а если вы не хотите, чтобы пострадала ваша мужская репутация, мы должны провести в номере не меньше полутора часов.
— Какое мне дело до моей мужской репутации в Лейк-Форесте, штат Иллинойс?
— Потому что, если нам придется застрять тут еще на день-два, я куда охотнее снова приглашу вас в свой номер, если в первый раз вы ничего не испортите.
Он кивнул.
— Ты победила. И откуда только у меня такое чувство, что ты проделывала это раньше?
— Я не проделывала, — ответила она и вдруг ухмыльнулась. — Просто обман у меня в крови.
— Вот уж с чем не стану спорить, — отозвался он. — Как по-твоему, мы говорили достаточно долго?
Джейми покачала головой.
— Меня не так-то легко завоевать, советник. Закажите нам еще по порции и расскажите мне парочку сальных анекдотов. Это поможет вам расслабиться и посмеяться.
— Предупреждаю тебя — мой запас сальных анекдотов изрядно ограничен.
Четверть часа спустя Джейми решила, что представление удалось, и они покинули бар и поднялись в ее номер, который был намного меньше его собственного и далеко не так изыскан.
— Где твой компьютер? — спросил Беккер, оглядывая чистую, почти пустую комнату.
— Здесь, — ответила она, похлопав по своей сумочке.
Она вынула кожаный футляр около четырех дюймов длиной и полдюйма шириной и открыла его.
— У него нет клавиатуры, — заметил Беккер.
— Вы так наблюдательны, советник, — сухо отозвалась Джейми. — Я выбрала этого малыша, потому что он не привлекает внимания в аэропорту. Со времени того угона самолета в Буэнос-Айресе на борт не разрешается брать даже ноутбуки.
— Как он работает?
— Увидите, — сказала она. — Выключите головизор, ладно?
Пока Беккер выполнял ее просьбу, она отсоединила видеофон, стоявший на ночном столике, поковырялась булавочкой в его внутренностях, присоединила проводок к своему крохотному компьютеру и вынула из сумочки другой проводок, которым подключила компьютер к видеофону.
— Спасибо, — сказала она, заметив, что Беккер стоит рядом. — Теперь отсоедините кабель на задней панели головизора.
Беккер сделал и это, и кабель упал на пол. Джейми вынула из сумочки новый проводок.
— Теперь подсоедините это в гнездо от кабеля.
Пока Беккер возился со своим концом проводка, она подсоединила другой конец к компьютеру.
— Ну, советник, подготовка окончена, — секунду спустя объявила она. — Переходим к делу.
— Называй меня Макс, — сказал он.
— Почему это?
— Потому что я не хочу, чтобы ты нечаянно назвала меня советником, когда мы окажемся в госпитале.
— Тогда почему бы мне не называть вас Джоном, раз уж вы под этим именем зарегистрировались в мотеле?
— Потому что я могу на него не откликнуться, — пояснил он. — Я привык к «Максу».
— Тогда вам следовало назваться Максом Смитом.
— Может быть, в госпитале я так и сделаю.
— Тогда уж лучше сразу представиться Максом Беккером, раз уж вы вдобавок носите военную форму — по ней вас легко выследить.
— Я взял с собой штатский костюм.
— Форма будет полезнее. Впрочем, — продолжала она, нажимая на компьютере кнопочку, которая оживила экран головизора, — вначале надо выяснить, сможете ли вы вообще пройти в госпиталь, не важно, под каким именем.
Она включила видеофон и вызвала портье.
— Слушаю? — секунду спустя отозвался клерк.
— У меня было утомительное путешествие, — сказала Джейми, — и я собираюсь вздремнуть. Будьте добры, разбудите меня в шесть часов вечера.
— Хорошо, мэм.
Джейми повесила трубку.
— Надеюсь, Макс, он вас хорошо разглядел.
— Зачем?
— В этом притоне дерут солидную плату, но, по крайней мере, умеют не совать нос в дела клиентов, а это значит, что в ближайшие несколько часов ни одна горничная нас не побеспокоит.
— Они узнают, что ты звонила по видеофону, — возразил Беккер. — Звонки идут через коммутатор.
Джейми взглянула на него и с улыбкой покачала головой.
— Милое, наивное дитя.
Он вздохнул.
— Ты, конечно, сумеешь обойти и это.
— Конечно.
Она нажала две кнопки на компьютере, затем набрала номер на видеофоне. Вновь нажала кнопку, вновь набрала номер, подождала секунд десять — и вдруг экран головизора ожил, заполнился сложным математическим текстом, который Беккеру не говорил ровным счетом ничего.
— Все в порядке, — объявила Джейми.
— Что ты сделала?
— Наш звонок пройдет через платный видеофон в женском туалете, — пояснила она. — Так мы обойдем коммутатор.
— И ты можешь это сделать? — изумился он.
— Уже сделала.
— А если кто-то захочет позвонить по этому видеофону?
— Я устроила так, что он не услышит гудка и отправится на поиски другого видеофона. К тому времени, как к этому аппарату пришлют ремонтника, я уже отсоединюсь и он снова будет работать нормально.
— А что это за галиматья на экране?
— Не обращайте на нее внимания. У меня нет клавиатуры, так что придется говорить с компьютером по-английски.
— Ты, кажется, говорила, что клавиатура удобнее, чем управление голосом.
— Говорила, — согласилась она. — Но когда тебя не задерживают на посадке в аэропорту, это еще удобнее, чем клавиатура. — Джейми помолчала. — Теперь, если вы готовы соблюдать тишину, мы можем начать.
— Начинай.
— Я не шучу, Макс. Одно ваше некстати сказанное слово может испортить все дело. Мне придется говорить с машиной очень точно, а она не сможет отличить мой голос от вашего.
— Понимаю.
Джейми повернулась к экрану.
— Компьютер, открой файл, где хранятся сведения о пациентах.
— Файл открыт, — прозвучал из головизора металлический голос.
— Выведи их на экран.
— Вывожу. — По экрану пробежали около шести сотен имен.
— Выведи все данные о пациентах Джонсе и Бенаресе.
— Вывожу. — На экране появились две медицинские карты.
— Пауза.
— Принято.
Джейми повернулась к Беккеру.
— Теперь можете говорить. Как видите, у Джонса — холера, а у Бенареса — азиатский грипп.
— И Монтойя — определенно один из этих двоих?
— Точно. — Джейми помолчала. — Что-нибудь в этих картах подсказывает вам, как его отличить?
Беккер всмотрелся в. экран.
— Нет, — сказал он наконец. — Монтойя — испанское имя, а у обоих этих парней черные волосы и темные глаза. Ты можешь вызвать их предыдущие медицинские карты? Если один из них был в госпитале, а другой в это время — на борту «Рузвельта», мы найдем Монтойю.
— Компьютер! — сказала Джейми.
— Слушаю.
— Выведи на экран все предыдущие медицинские карты пациентов Джонса и Бенареса.
На экране появились новые данные, но ни один из пациентов не лечился в госпитале во время последнего полета «Рузвельта».
Беккер знаком показал Джейми, что хочет еще что-то сказать.
— Компьютер, пауза, — приказала она.
— Принято.
— В чем дело, Макс?
— До вчерашнего утра никто не мог знать, что меня заинтересует Монтойя. Можешь ты проверить, не было ли за последние тридцать часов перемены в их статусе — новое имя, вооруженная охрана, перевод в другую палату и тому подобное?
— Посмотрим, — сказала она. — Компьютер!
— Слушаю.
— Были ли перемены в немедицинском состоянии пациентов за последние двое суток?
— Да.
— У которого из пациентов?
— У пациента Бенареса.
— Природа изменения?
— Переведен с третьего этажа на шестой.
— Причина перевода?
— Меры безопасности.
— Почему приняты меры безопасности?
— Засекречено.
— Пауза.
— Принято.
— Что ж, Макс, — сказала Джейми, оборачиваясь к Беккеру, — похоже, Бенарес — именно тот, кто вам нужен.
— Это было не так уж трудно, — заметил Беккер.
— Это было самое легкое, — отозвалась она. — Теперь нам предстоит выяснить, какие дополнительные меры безопасности приняты и как их обойти.
— Ты сейчас на коне, — сказал Беккер. — Давай, спрашивай.
Джейми покачала головой.
— Прямой вопрос о мерах безопасности активирует все охранные системы — а этот компьютер, в отличие от того, на котором я работала вчера, не сможет замести наши следы. Они в точности будут знать, откуда пришел запрос. — Она помолчала. — Тут требуется поразмыслить.
Она закурила бездымную сигарету и отошла к большому легкому креслу, уселась в него, подвернув под себя ноги, и уставилась на берег озера.
Беккер смотрел на нее, чувствуя себя совершенно бесполезным. У него было несколько предложений, но он не сомневался, что Джейми уже обдумала и отбросила их. Наконец он вздохнул, закурил маленькую сигару и сел на кровать, подоткнув под спину пару подушек.
Джейми оставалась без движения так долго, что Беккер было решил, что она задремала. Однако в тот самый миг, когда он уже собрался подойти к ней и потрясти за плечо, она вдруг вскочила и подошла к своему компьютеру.
— Компьютер!
— Слушаю.
— Сколько имеется средств доступа на шестой этаж?
— Два общих лифта, один служебный лифт, один медицинский лифт и одна лестница.
— Назови различия между служебным лифтом и медицинским лифтом.
— Медицинский лифт может вместить две больничные кровати на колесах и имеет кислородные резервуары, встроенные в стены. Служебный лифт более вместителен, но нестерилен и используется исключительно обслуживающим персоналом.
— Могут пациенты, размещенные на шестом этаже, принимать посетителей?
— Да, но с ограничениями.
— Какими ограничениями?
— Охрана на нижнем этаже должна проверить их гостевые пропуски.
— Могут пациенты, размещенные на шестом этаже, принимать видеофонные звонки?
— Да, но с ограничениями.
— Какими ограничениями?
— Служба безопасности госпиталя должна дать санкцию на звонок перед соединением, и все звонки записываются.
— Какой уровень допуска нужен, чтобы получить санкцию службы безопасности?
— Это зависит от пациента.
— Ты уполномочен отвечать на предыдущий вопрос касательно определенного пациента?
— Нет.
— Пауза.
— Принято.
Джейми повернулась к Беккеру.
— Это почти все, что я могу получить от него, не поднимая тревоги. Мы знаем, что должны пройти через охрану на нижнем этаже, мы не смеем спросить, сколько человек охраняет Бенареса, и нам, известно, что любая попытка связаться с ним по видеофону будет записана, даже если нам удастся прорваться через систему охраны.
— Тогда как же, черт возьми, я смогу увидеть с ним — переодеться в форму обслуживающею персонала?
— Слишком просто, — сказала она. — Или же недостаточно просто.
— Ты о чем?
— Не говоря уже о том, что в этом госпитале, как во всяком другом, имеется изрядное количество наркотиков, здесь еще достаточно людей, которых армия прячет от всего мира. Уж поверьте мне на слово — всю свою обслугу они знают наперечет, и служебный лифт наверняка оборудован дюжиной сканеров. Стоит туда войти человеку на полдюйма выше, или с лишней дыркой между зубами, или на три фунта легче, чем следует, — и, когда двери откроются, его будет ждать торжественная встреча. — Она покачала головой. — Нет уж, если вы пойдете в госпиталь, вы пойдете туда в своей форме и под своим настоящим именем, а там посмотрим, насколько далеко заведет нас эта наглость.
— Судя по твоему тону, можно подумать, что у нас есть другой выбор.
— Есть — лейтенант Эдвард Маккэррон.
— Кто такой, черт возьми, лейтенант Эдвард Маккэррон?
— Человек, который обналичил последний чек Монтойи, — ответила Джейми. — Человек, у которого явно есть к нему доступ.
— Хотя его перевели на секретный этаж? — с сомнением спросил Беккер.
— Не знаю — но завтра день выплаты, и я могу побиться об заклад, что Монтойя снова попросит Маккэррона обналичить его чек.
— Он может перевести деньги прямо на свой счет, — возразил Беккер.
— Он мог это сделать и на прошлой неделе, — ответила Джейми. — Но не сделал. О чем это вам говорит?
— Видимо, ему нужны наличные.
— Верно, — кивнула она.
— Но на кой черт ему наличные в госпитале?
— Там ведь целая компания здоровехоньких шпионов, ждущих новых документов. Может быть, они круглые сутки играют в покер или что-то в этом роде.
— Но Монтойя болен.
— Разве не стоит рискнуть подцепить легкий грипп ради нескольких сотен долларов, особенно если умираешь со скуки, дожидаясь нового назначения?
— Пожалуй, что так, — согласился Беккер. — Стало быть, наш следующий шаг — найти Маккэррона до того, как завтра будут выданы чеки.
Джейми кивнула.
— Когда мы поговорим с ним, мы куда лучше будем знать систему охраны в госпитале и то, как ее можно обойти.
— Почему ты думаешь, что он станет с нами разговаривать?
— Потому что он по уши в долгах, — ответила она. — Не знаю уж, игрок он, наркоман или содержит женщину на стороне, но он явно тратит больше, чем получает, а значит, за приличную взятку он охотно станет говорить о чем угодно.
— И сколько, по-твоему, нам это будет стоить?
— Ну, я бы предложила ему долларов пятьсот — не больше. Мы могли бы дать ему и миллион, но тут и круглый дурак смекнул бы, что дело нечисто.
— У меня нет с собой столько наличных, — сказал Беккер, — и я сомневаюсь, что он примет кредитную карточку.
— К завтрашнему утру я все достану.
— Откуда ты возьмешь столько денег?
Джейми усмехнулась.
— Вы уверены, что и вправду хотите это знать?
— Нет, — со вздохом ответил он, — не хочу.
