Глава 6

Добравшись до кровати, я плюхнулся на нее животом вниз и через минуту активировал через ткань джинсов маленький артефактик.

– Ну что, поговорим? – спросил я, садясь на кровати.

– Ты что, дурак? – зашипела Лекса, не заметив активации артефакта.

Я усмехнулся и вытащил из кармана джинсов камешек со встроенным в него заклинанием магический блокнот. Заклинание, разработанное для аудио– и видеозаписи процесса эксперимента, плюс маленький модуль для подключения к информационному потоку видеокамеры. В итоге камера записала минуту моего «сна» и прокручивала по кругу возможному зрителю. Энергии артефакта должно хватить примерно на час времени, затем нужна будет подзарядка. Но часа мне хватит.

Александра поняла, что это за артефакт, и проявилась в воздухе. В знакомой мне тошнотворной ярко-салатовой пижамке.

– Нет, я не дурак. Но у меня есть несколько крайне интересующих меня вопросов.

– Давай-давай, трави несчастного фамильяра, дави на совесть и честность…

– Не паясничай. Во-первых, откуда такое ограничение на использование энергии?

Александра помолчала, но я терпеливо ждал.

– Ты ведь не отстанешь, да? – вдруг спросила она.

– Не отстану.

– Ладно. Видишь ли, я не совсем демон.

Я только хмыкнул:

– А кто же ты?

– Оперируя современными терминами, я скорей полтергейст. А они не могут часто выполнять сложные манипуляции с собственной энергией.

– Час от часу не легче. Почему же Мерлин назвал тебя демоном, когда я закончил ритуал?

– Ну-у, – протянула Лекса, замявшись. – Дело в том, что полтергейст – это нечто вроде куколки демона. Строго говоря, я почти не отличаюсь от демона, но для того, чтобы стать полноценным демоном, мне нужно тело. И не простое человеческое, а, скажем так, духовное тело.

– Душа то есть?

– Ну если тебя не коробит от этого клише…

– Дальше, – перебил я ее.

Александра зло сверкнула глазами:

– И когда ты исполнял ритуал, я отозвалась на него не просто так.

– Мерлин, да? – догадался я.

– Угу, – кивнула она. – Он предложил мне хорошую цену – возможность стать полноценным демоном, избавившись от этого дурацкого недосуществования.

– Почему же он не заплатил тебе?

– Потому что я твой фамильяр. И заплатить мне должен был ты, когда сможешь это сделать.

– Дай угадаю… Когда я стану архимагом.

– Вероятно, но тогда я об этом не знала. Он просто убедил меня, что ты сможешь это сделать через какое-то время, – а даже Мерлин не может соврать духу, пребывая в астрале. Просканировав твою ауру, я увидела хорошие способности к магии смерти и решила, что Мерлин именно для этого учит тебя некромантии.

– Почему же ты согласилась стать фамильяром? По сути, ты попадала в рабство.

– Но не вечное же, – пожала плечами Лекса. – Человеческий век недолог, по нашим меркам. Даже для мага. Так что я ничем особо не рисковала.

– Цинично.

Александра пожала плечами:

– Полтергейст обретает возможность стать демоном примерно через пять-шесть тысяч лет существования. Это был шанс ускорить процесс. А для тебя это был редкий шанс получить в фамильяры полноценного демона – что, кроме очевидной пользы в возможной критической ситуации, добавляло бы тебе веса в магическом сообществе.

Я не мог не признать ее правоту, так что вынужден был согласиться.

– Ну хорошо, а что ты собираешься делать теперь?

– В смысле? – удивилась Лекса.

– Ну я не могу заплатить тебе, пока не стану архимагом, да даже если стану, все равно не уверен, что смогу, – просто не знаю как.

– Ну и что? – пожала она плечами. – Все равно я бы ждала эти пять или шесть тысяч лет, пока моя энергия достаточно стабилизируется для захвата нового тела. А так две тысячи уже прошли, да и лет через сто – сто пятьдесят ты умрешь, а я снова стану свободным духом.

– Но ты собираешься помочь мне превратиться в архимага, верно?

– Всеми силами. Так я ускорю свое обращение.

– И это единственная причина мне помогать?

Пауза.

– Нет.

– И каков же очередной тайный мотив? – ехидно спросил я, прищурившись.

Пауза.

– Ты мне симпатичен.

Я широко распахнул глаза.

– Ну ты ведь в курсе, что без физического тела мы…

– Дурак! – возмущенно прервала меня она. – Не в этом смысле! Просто ты напоминаешь мне саму меня в твоем возрасте. За вычетом возможности слететь с катушек, пытаясь стать архимагом.

Я с облегчением выдохнул. Как-то трудно понять, чего можно ожидать от влюбленного демона. Или полтергейста? Пускай лучше демоном остается, так мне привычнее.

– Ладно, с этим разобрались.

Александра кивнула, но ее лицо тоже выражало облегчение. Видимо, она все же опасалась этого разговора.

– Хотя стоп. – Мне в голову пришла одна мысль. Лекса вновь напряглась. – А если, когда я стану архимагом, я смогу получить бессмертие? Ведь это не такой уж невозможный вариант.

– Да, это вероятно, – согласилась она. – Об этом я раньше не думала. С другой стороны, возможно, я тебе стану не нужна и ты меня просто отпустишь.

Я не стал ее разубеждать.

– До этого еще дожить надо. А пока вернемся к нашей ситуации.

– Ну давай.

– Меня смущает, что ты считаешь их пиратами.

Александра скривилась:

– Это не я их считаю, я просто хорошо изучила слухи в Сети, пока еще мы были на станции. Нигде прямо не говорится, что они – пираты, но если проследить маршрут «Рубикона» – он нигде, ни в одной точке не пересекается с точками появления пиратских флотилий.

– Разве это не должно говорить об обратном? – Я удивленно выгнул бровь.

– Только для дилетанта, – поморщилась демонесса. – Понимаешь, пираты не бороздят космическое пространство в поисках жертвы, они обычно устраивают эффективные засады на не слишком популярных, а потому не особенно тщательно охраняемых торговых путях. Вытряхивают из торговцев груз и смываются неизвестно куда.

– Ну и что? Если они не слишком популярные, возможно, «Рубикон» просто на них не заглядывал.

– Никогда? Ни разу? Торговец – и упустит свою выгоду из-за возможного – кстати, весьма маловероятного – нападения космических пиратов?

Я пожал плечами:

– Может, они перестраховываются?

– Не смеши меня. За последние три тысячи лет суть торговцев не изменилась ни на йоту. Так что можешь думать что хочешь, но этот корабль – не торговец. Ну или это качественно развитое прикрытие. Но с пиратами они как-то связаны.

– Но это еще не означает, что они пираты.

– Конечно, не означает, – подтвердила она.

– Тогда почему ты…

– Ну было бы здорово, если бы они были пиратами, правда? – улыбнулась эта зараза.

Я закатил глаза.

– То есть «Мадам Чин» – это не командирша флотилии пиратов?

– Вообще-то командирша, тут я тебе не соврала. Только это настоящая легенда среди торговцев, и живет эта легенда уже лет двести. И эта легендарная пиратская флотилия считается уничтоженной примерно с тех пор. Почему же Хельга представилась как Мадам Чин – я понятия не имею.

Это следовало тщательно обдумать. А еще лучше – спросить напрямую, раз уж она сама себя так назвала.

– Ладно, еще вопрос.

– Давай.

– Каким образом Соломон Веллер оказался впутан в эту ситуацию?

Александра скривилась, будто ей вместо рахат-лукума подсунули кислющий лимон.

– В день, когда тебя похитили, я ему послала сообщение на форуме, где поделилась якобы слухами, что капитан «Рубикона» ищет талантливого компьютерщика для большого заказа.

– Вы что, в Сети общаетесь, что ли?

– Да. С тех пор, как мы обнаружили в нем артефактника. К тому же Соломон обладает неплохой профессиональной репутацией технического специалиста.

– Ну а зачем ты ему послала это сообщение?

– Я хотела проверить, нужен ли Хельге именно ты, либо ей просто нужен хороший спец.

– И как?

– Понятия не имею, – призналась она. – Я отослала ему несколько сообщений, но он не отвечает, а сообщения до сих пор имеют статус «непрочитанных». Видимо, он не появлялся в Сети с момента возвращения домой.

– А может, наша Мадам Чин его пристукнула почем зря и соврала, что домой отправила?

– Не-а, – отрицательно замахала Лекса головой. – Я проследила, он действительно дома.

Я задумался, посмотрел на часы. Время еще было.

– Понятно, – сказал я. – У тебя доступ в Сеть сейчас есть?

– Да.

– Там что-то говорят о происшествии в нашем отсеке?

– Нет, – Лекса нахмурилась. – Станционные ремонтные боты, разумеется, починили дверь, но об инциденте хранится подозрительное молчание.

– А что внутри?

– Полный… гм. Плохо все. Офис превратился в настоящий свинарник. Частично сгорел, терминалы вышли из строя, но моя коллекция аниме выжила…

– Ты всерьез полагаешь, что мне интересна твоя коллекция? Что с мастерской?

– Ну там все плохо. Кое-что, что было закопано достаточно глубоко, осталось невредимым, но сверху погорело все. Терминал, к моему удивлению, выжил, хотя мне пришлось разрядить в нем пару артефактов, чтоб перепрограммировать и зарядить твою старую ищейку. – Александра показала на нелепый кубик на колесиках, замерший возле шкафа. – Пожарная система включилась, конечно, но расплавившийся пластик успел залить половину комнаты – все-таки не ожидали конструкторы системы, что придется тушить магически созданные огненные шары.

– В общем, генеральной уборки не избежать, – вздохнул я тяжко.

– Это точно.

Я снова глянул на часы. Времени уже почти не осталось.

– Ладно, я спать, завтра полно работы.

Я развернулся на живот, отключил артефакт, затем разделся и лег обратно. На этот раз – спать.

Утро началось с побудки. Хельга лично позвонила мне по комму и пригласила в серверную.

Вставать хотелось как работать, то есть не хотелось вовсе. Но контракт есть контракт, пусть даже устный. Я, кстати, вообще не слишком понимал всю эту современную бюрократию. Ударили по рукам – есть договор, обманул – руку долой. И честно, и просто. Но современная концепция под названием «гуманизм» взрывала мой мозг напрочь. Гуманизм – это когда ты вроде как обязан помогать всяким сирым, убогим и прочим умалишенным, и если тебя кто-то обманул или даже предал – ты не можешь испепелить его на месте, а обязан «подать в суд», и они уже заставят твоего недруга выплатить виру. Вира – это, конечно, хорошо, но я бы лучше руку отрубил. Откупаться деньгами от предательства – это бред какой-то. А еще у них нет смертной казни. Ну вот вообще. То есть если маньяк убил твою беременную жену, то его поймают – если еще поймают – и посадят даже не в сырой каземат, а в теплую и уютную камеру, где будут кормить, лечить, пылинки сдувать. Ибо гуманизм.

Кстати, еще у них тут есть такие совершенно безумные понятия, как толерантность и политкорректность. А я вот, скажем, римлян не люблю, хотя больше и по традиции. И англосаксов. И ревностных христиан тоже. Так тут получается, что я нарушаю кучу федеральных законов, проявляя нетолерантность к христианству и неполиткорректность к уже вымершей нации. Слышал бы их Мерлин, устраивавший целые костры из англосаксов…

В общем, кое к чему я в этом времени привыкнуть так и не смог. И хотя, казалось бы, за восемь лет сумел влиться в социум так, чтобы не выделяться, но все равно регулярно удивляюсь глупости некоторых современных обычаев.

Впрочем, понятие работы изменилось за две тысячи лет весьма незначительно, так что я заставил себя встать с постели и привести – хотя бы немного – в порядок свою физиономию. А заодно и душ принять.

– Александра, ты идешь? – спросил я в воздух, одеваясь.

– Не-а, – прошептала она мне на ухо. – Большой мальчик, сам справишься. А я в Сети покопаюсь, пока тебя нет.

Я пожал плечами и вышел из отсека бодрым шагом, когда вдруг понял, что не знаю, где серверная. Впрочем, гадать или спрашивать мне не пришлось: в коридоре меня уже ждала Кэт. Мне показалось, она выдохнула с облегчением, когда я появился из каюты уже одетым.

– Идемте, Бальтазар, – сказала она, зашагав по коридору.

– Кэт, давайте на «ты», – предложил я, следуя за ней.

– Хорошо, но меня зовут не Кэт, а Кати, Кэт – позволительно только капитану. Она иначе меня не называет.

– Прошу прощения, – галантно извинился я. Да как ни назовись, от этого ты менее восхитительно рыжей не станешь, красавица.

Кэт-Кати пожала плечами.

– Я, кстати, спросить хотел, – решился я. – Как насчет попить кофе сегодня после работы?

– Я не пью кофе, – отрезала она.

– Мм… пива?

– Не хочу.

– Вина?

– Не люблю.

Вот черт.

Я заткнулся, чтобы не лишить себя последних шансов на приятный вечер, и дальше следовал за Кати молча.

Минут через пять ходьбы она остановилась в неприметном на первый взгляд месте и достала ключ. Я отметил, что ключ не ее обычный, а раньше мной не виденный и, судя по всему, не привязанный к общей системе безопасности. Металлическая панель, искренне мной считаемая за кусок стены, плавно уехала в сторону, открывая вход в… логово, что ли? По крайней мере, это выглядело именно так – логовом страшного зверя. Примерно так же выглядела пещера моего предшественника, первого ученика Мерлина – Мордреда, прекрасного алхимика и весьма могущественного мага, известного тем, что разгадал тщательно охраняемый секрет греческого огня. Этот огонь, кстати, сыграл весьма существенную роль в битве на реке Риброит, когда, казалось, сама река полыхала огнем, пожиравшим саксонские драккары. Или на чем они там плавали – не знаю, я далек от мореходства.

Кати по-хозяйски зашла внутрь, не глядя положила сумку с планшетником на серверный шкаф и, оглянувшись, замахала мне рукой – заходи, мол.

Я, отчего-то слегка нервничая, вошел внутрь, подсознательно ожидая привычно возмущенного вопля Мордреда: «Только не трогай ничего, безмозглый дурак!»

Тут даже пахло так же, каким-то растворителем.

Видимо, девушка заметила, что я принюхался и поморщился, потому как смущенно пробормотала:

– Извини, наверное, запах не выветрился. Я тут просто платы чистила…

– Не страшно. Зачем мы сюда пришли?

– Вообще-то это и есть серверная. За дверью – гермозона, а тут – я живу.

– Странновато для отсека…

– Мне нравится, – пожала она плечами. – У меня есть и официально закрепленная за мной каюта, но здесь мне нравится больше.

– Я не это имел в виду. – Вот уж на что я бы не стал обращать внимания. Видела бы она мою мастерскую. – Сам отсек странный, слишком уж скрытый.

Кати вновь пожала плечами.

– Удобно, – сказала она, не вдаваясь больше в детали.

Подумав немного, я пришел к выводу, что такие отсеки используются для контрабанды или когда надо спрятать что-то от общего доступа.

– Ну хорошо, двигаем в гермозону, – сказал я, надевая тонкую, но очень теплую курточку, специально захваченную с собой для этой цели.

В принципе серверная меня не слишком впечатлила. Обычная. На том складе у «Каррибеан парадайз» была похожая. Кстати, даже очень похожая. Хм, та же операционка, тот же софт, даже железо практически такое же. Я достал комм, открыл архивную картотеку и убедился, что система безопасности «Рубикона» абсолютно идентична системе безопасности «Каррибеан парадайз». Совпадение было бы слишком невероятным.

Любопытно.

Уже точно зная, что делать, я принялся за работу. Заменил несколько блоков обработки информации своими артефактами, слил из архива готовые скрипты и позвонил капитану Чин.

– Что случилось? – недовольным голосом спросила она.

– Мне нужно перезагрузить сервер безопасности для переустановки системы. Одного часа на подготовку хватит?

– Да, мне Кэт говорила, что это понадобится. Хорошо, я отдам необходимые распоряжения.

Я отключился, и через секунду на комм Кати пришло сообщение.

«Код 12б», – подглядел я.

– А что такое «Код двенадцать-бэ»?

– «Код двенадцать» – приостановление работы сервера системы безопасности. «Двенадцать-а» – незапланированное, «двенадцать-бэ» – запланированное, – машинально ответила Кати, затем с подозрением уставилась на меня. – А тебе зачем?

– Любопытство – это мой самый страшный недостаток, – честно признался я. – Кстати, а что с замками?

– Их должны доставить через полчаса-час.

– Мне необходимо будет поработать с ними немного.

– Долго?

– Хм, а сколько замков?

– Вместе с запасными – двести штук.

Черт. На том складе «Каррибеан парадайз» их был всего десяток. Ну можно будет попробовать провести общее изменение, и хотя это потребует много сил, зато сильно сэкономит время. Главное, чтобы процесса никто не видел, а то придется довольно долго объяснять, зачем вокруг кучи замков начертана октограмма.

– Нет, недолго, минут тридцать. Надо будет просканировать их на предмет нестандартных частот, которые могут использоваться для «бэкдоров».

Кати кивнула.

– О’кей, я провожу тебя на склад, когда их привезут.

Ч-черт. И за сервер страшновато: вдруг нормально не установится?

Впрочем, опасения мои были напрасны: и сервак нормально встал, и на складе меня оставили наедине со штабелем замков. Нарисовав мелком октограмму, я выложился на полную, перенастраивая все замки одновременно на «магические» частоты, недоступные обычным сканерам. Происходило это довольно своеобразным способом: настраивался нужным мне порядком один замок и программатор ключей, а затем одушевлялся весь штабель устройств как единое существо. Которое и распространяло изменения с одного кусочка своего тела на все остальные.

Это трудно, но возможно, правда, только если одушевляемые предметы обладают приблизительно одинаковыми параметрами – размеры, вес, материал и так далее. А ритуальная октограмма нужна, чтобы создать магический барьер, удерживающий существо внутри. Я представил себе лица охранников, мимо которых в поисках энергии проползает гора коробок, и хихикнул.

Все, закончил, теперь хрен кто без ключа доберется до системы. Я отер с лица пот и уже хотел уйти, но хлопнул себя по лбу: вот дурак, октограмму не стер. Пришлось потратить еще несколько минут на уничтожение следов ритуала.

Сдав свежезачарованные «артефакты» Кати, я отправился в каюту. Интересно, она заметила, что я едва-едва ноги переставляю?

В любом случае теперь день-полтора от меня ничего не требуется, пока меняют старые замки на новые.

– Привет. Как работа? – шепнула мне Александра.

Учитывая, что я устал, словно вручную разгрузил корабль вольного торговца, я бросил на нее мрачный взгляд, молча прошлепал к кровати и, упав на нее, как был, в одежде, надежно вырубился до самого вечера.

Лекса меня будить не стала.

Часов в шесть вечера у меня зажужжал вибрирующий комм. Я сквозь сон «выключил будильник», но комм зажужжал еще раз. С трудом разлепив один глаз, я обнаружил, что это не будильник, а вызов. С незнакомого номера. Проклиная все на свете, я поднес комм к уху и больше промычал, чем проговорил:

– Компания «Безопасные системы безопасности», слушаю вас.

– Бальтазар, это Кати…

– Проблемы?! – Я резко вскочил, запутался в одеяле, споткнулся и чуть не расквасил себе нос об опущенную столешницу.

– Да нет, никаких проблем, я сейчас снаружи твоего отсека.

– А, да заходи тогда.

– А ты одет?

Вот далась ей эта одежда.

– Да, заходи.

Когда она вошла, все еще заспанный, я сидел на кровати, скрестив ноги.

Увидев ее, невольно замер и даже почти перестал дышать.

На этот раз она была одета не в свой замызганный комбинезон, а в аккуратное черное платье в обтяжку, безумно дорогущие туфли на псевдо-а-грав-каблуке, а роскошные волосы уложены в замысловатую прическу. И выглядела, прямо скажем, просто восхитительно. Нет-нет, я недостаточно точно выразился. Не просто восхитительно, а… волшебно! Точно. Именно волшебно. Оказывается, спецовка прекрасно справлялась с функциями маскировки, пряча та-а-а-акую фигурку…

Я молчал, потеряв дар речи, а Кати улыбалась, наслаждаясь произведенным эффектом. Пауза затягивалась, но я не мог сконцентрироваться на разбегающихся мыслях, поэтому девушка, усмехнувшись, заявила:

– Я сейчас выйду и подожду тебя ровно десять минут. Ты же, кажется, собирался меня куда-то пригласить?

Кажется, я так и не пришел в себя, потому что получил разряд пониже спины, и у меня в ухе раздался тихий-тихий шепот Александры:

– Бальтазар? Совсем дурак, что ли? Фас!

После быстрого душа одевался я не просто быстро, а чуть ли не моментально, благо демонесса, кроме рабочей одежды, захватила этот ужасный костюм, который ей так нравится. Вроде бы он страшно дорогой, она заказывала его по моей кредитке сама, я даже на чек не посмотрел. Не знаю, как я в нем выгляжу со стороны, но чувствую себя кошмарно, поэтому надевал я его два или три раза, когда нытье Лексы «этому клиенту ты обязательно должен понравиться» становилось просто невыносимым. Ей нравится, а я не понимаю.

И вот сейчас в качестве превентивной меры я сразу взялся за костюм, избежав очередного электроразряда. Тоже, что ли, научиться так с энергией работать? Или это сугубо полтергейстская «фишка»? Надо будет спросить, когда наедине будем… И вообще надо учиться говорить мысленно. Мерлин говорил, что с фамильяром такое можно.

Одевшись, я посмотрел на себя в зеркало, выдвигающееся из шкафа. Хрен его знает, честно говоря. Все-таки не понимаю.

– Отвернись от камеры, – шепнула демонесса. Я послушно повернулся к углу комнаты спиной.

Раскаленный ветер жестко прошелся по брюкам с такой скоростью и силой, что я чуть не вскрикнул от неожиданности. Брюки она так погладила… а я чуть их не испачкал с перепугу.

– Все, красавец. Цветов бы тебе еще найти где, да только где их найдешь.

– Цве?.. – Я осекся, вспомнив про камеру, но моя удивленная физиономия, видимо, оказалась довольно красноречива.

– Ох, горе ты мое, – скорбно вздохнула демонесса. – Ты хоть знаешь, куда ее поведешь?

Я машинально открыл карту комма и вдруг замер – щаз же еще один разряд куда не надо получу, если на бар ткну.

На карте зажглась точка и название – «Барабан».

– Это клуб-ресторан недалеко от площади Торгового шлюза.

– Там лучше, чем в баре, да? – быстро набрал я.

– Догадливый какой. Да, лучше. И дороже, но тебе пока волноваться не о чем. А теперь – шагом марш!

Я быстро запомнил маршрут до ресторана, спрятал комм и двинулся к выходу.

– Стой, – сказала Лекса. – Возьми малый зарядник. На всякий случай.

Зарядником мы называли одноразовый артефакт-хранилище сырой магической энергии, которую можно было легко извлечь и использовать. Выглядел малый зарядник как обычная платежная карточка, поэтому я кинул ее в бумажник, вздохнул и вышел в коридор.

Кати ничего не сказала, но, судя по выражению лица, осталась мной довольна. Она взяла меня под руку, и мы неторопливо двинулись в ресторан «Барабан».

На этот раз меня спокойно выпустили из корабля – видимо, под ответственность Кати, – и мы добрались до «Барабана» без приключений. По дороге я то и дело ловил на себе завистливые взгляды прохожих мужского пола и явно оценивающие – женского. И чувствовал я себя по этой причине просто превосходно.

«Барабан» оказался приличного размера заведением с аккуратной и почти незаметной обстановкой того рода, которая выглядит вроде бы недорого, но стоит баснословных денег. Столик, как оказалось, Александра заказала через Сеть, поэтому, как только я поднес платежную карту к сканеру, перед нами материализовался метрдотель с идеально выверенной улыбкой на лице. Я с трудом подавил желание померить углы улыбки транспортиром.

– Мсье, мадемуазель, ваш столик готов. – Моя спутница бросила на меня удивленный взгляд. Кажется, я набрал несколько очков.

Подойдя к столику, я галантно отодвинул стул, помог Кати сесть и уселся сам. Я это в «диви» подсмотрел, и, кажется, все сделал как надо.

Усевшись напротив, я взял у подскочившего официанта два меню, одно отдал девушке. Официант молча ждал заказа, а Кати, не открывая меню, положила на него руки и, улыбнувшись, сказала:

– Удиви меня.

Первой моей мыслью было наколдовать огненный шар. Предпочтительно себе в голову: и удивлю, и избавлюсь от необходимости придумывать заказ. На языке вертелась какая-то «паста карбонара», единственное «ресторанное» название съедобного блюда, которое я помнил. Ну не закажешь же тут яичницу! Я открыл меню, лихорадочно пытаясь сообразить, что заказать.

– Ох, горе ты мое, – прошептала мне Лекса на ухо. Я чуть не подпрыгнул на стуле. Вот мерзавка! Решила себе устроить бесплатное развлечение и проследить за нашим ужином! Ну я ей устрою…

– Повторяй за мной, – продолжала она. – Две порции ферганского пилава из бараньей ножки…

– Две порции ферганского пилава из бараньей ножки…

– …две порции салата ачик-чичук…

– Две порции салата ачик-чичук…

– …А на десерт – Шато д’Икем урожая… пофиг какого, у них все равно только один вариант…

– А на десерт – Шато д’Икем урожая… пофиг какого… – Я осекся и чуть ли не прорычал. – У вас ведь это вино есть только одного урожая?

– Да, простите. – Официант выглядел воплощением скорби.

– Ничего, – снисходительно кивнул я. – Нам подойдет.

– Молодец, – шепнула Александра. – Выкрутился. Так, на десерт еще закажи тирамису из маскарпоне.

– И два тирамису из сыра маскарпоне, – добавил я, закрывая меню. Что такое сыр маскарпоне, я знал хорошо, потому что регулярно жрал бутерброды с маскарпоне. Вкусно, кстати, рекомендую.

– Итак, две порции ферганского пилава, две порции салата ачик-чичук, на десерт два тирамису из маскарпоне и бутылка Шато д’Икем. Верно?

– Да, все правильно. – Вот че я щаз заказал-то? Кроме маскарпоне и вина – ничего не знакомо. Судя по задумчивому лицу Кати, ей тоже. К тому же мне показалось, что она выбирала, как лучше и быстрее сбежать отсюда к чертовой бабушке.

Официант кивнул и растворился в воздухе.

– А теперь развлеки даму разговором! – прошептала Лекса.

Я скрежетнул зубами, изображая при этом легкую улыбку. Немножко нервную, вероятно. Из простого и понятного «попить пива в баре» это превратилось в черт знает что, похлеще застенков инквизиции. Кстати, а вы знаете, что у римлян уже тогда, в пятом веке была инквизиция? Не такая явная, как вот в Средние века, но еретики подвергались гонениям уже тогда, практически сразу после признания христианства официальной религией Римской империи. Впрочем, это я нервничаю и пытаюсь думать о чем-то постороннем…

– Давно ты на станции? – вдруг спросила она.

– Почти восемь лет, – быстро сосчитал я.

– И как, не надоело?

– Да не то чтобы… а что, задумываешься осесть на месте?

– Боже упаси!

– А что, тебя так привлекает жизнь на корабле?

Она подумала немного.

– Ты знаешь, да. Привлекает. Не могу себя представить на одном месте дольше месяца. А так – каждую неделю новый порт, новая планета, новые люди… Это интересно.

Я многозначительно покивал, не решившись признаться, что не нахожу в этом ничего интересного.

– Кстати, а почему капитан Чин называет себя Мадам Чин? Вы действительно пираты?

В ответ она расхохоталась и смеялась долго и чуть ли не до слез.

– Пираты? О боже, Бальтазар, о чем ты говоришь? Какие пираты? Мы их седьмой дорогой обходим, плюс на всякий случай страхуемся в «Аркадии».

– «Аркадии»? – почему-то насторожился я. Название было смутно знакомым.

– Да, это нечто вроде крупной страховой компании, здесь, на «Черной радуге», они единственные страхуют от нападения пиратов.

– Кажется, что-то слышал о них, – кивнул я.

Принесли заказ.

Я с недоверием осмотрел блюда, стараясь не показать виду, что они мне незнакомы, но в «ферганском пилаве» я с удивлением узнал плов, который я пробовал еще в ученичестве, когда к Мерлину приезжали гости с Востока. Зачерпнул ложкой немного риса и отправил в рот. Вкусно. Не так, как в тот раз, но все же очень вкусно. Кати тоже осторожно попробовала, но после первой же ложки отбросила сомнения и с удовольствием начала есть.

Салат тоже был ничего, хотя и необычный, а от тирамису я ничего особенного и не ожидал. Зато вино было выше всяких похвал.

Когда мы, откинувшись на спинки стульев, наслаждались вкусом десерта и общались на различные отвлеченные темы, Александра вдруг шепнула мне на ухо:

– Тревога!

Я оглянулся: в ресторан вошли два человека в черных костюмах и зеркальных очках. Стояли у входа и осматривали посетителей через свои очки. Я был знаком с такими очками: через них можно было видеть так называемую «дополненную реальность», как у пилотов космических кораблей, – вокруг людей ты видел их данные, по картотеке определялись имя и фамилия и так далее. Обычно их использовали агенты СБ, деловые люди и любители компьютерных игр.

Почему-то оба вошедших человека не были похожи ни на деловых людей, ни тем более на любителей игр.

Один подошел к метрдотелю, спросил что-то у него, и метрдотель указал в нашу сторону. Мужчина направился прямо к нам.

– У тебя есть неприятности с законом? – тихо спросил я у Кати.

Она отрицательно помотала головой.

– Значит, это по мою душу, – вздохнул я, шестым чувством предвидя очередные неприятности.

– Господин Бальтазар? – спросил у меня «человек в черном», не удосужившись даже снять очки.

– Да, это я. – Я поставил бокал с тирамису на стол и сложил руку в знак «графанк», необходимый для создания разряда молнии.

– Я – агент Гросс. – Он достал и показал мне жетон Службы безопасности. – Не могли бы вы пройти со мной в офис СБ?

– По какому поводу?

– Вы обвиняетесь в террористической деятельности. – Он спрятал жетон и вытащил из-за пояса наручники. – Не могли бы вы вытянуть ваши руки вперед?

Еще как мог бы, подумал я. И обязательно это сделаю.